Эпилог‑в‑стиле‑долго‑и‑счастливо 2 страница

Слабое красное свечение моего будильника показывало 9: 30.

10: 30

12: 30

2: 30

В 3: 00 я обнаружила себя за кухонным столом, обнимающей ведро мороженого. В нем оставалась одна ложка мороженого, и бутылка Джэка, стоящая напротив меня, была опустошена. Я понятия не имела, как, черт возьми, сюда попала.

― О, Боже мой, Грейс! Какого черта ты делаешь?

Одетая в клетчатую пижаму, Леа стояла в дверях кухни, с широко раскрытыми глазами, кусая зубами ее нижнюю губу снова и снова. Когда это вошло у неё в привычку?

Я пожала плечами и запихала последнюю ложку мороженого в рот. Не смогла сказать вам, какого оно вкуса, даже если бы вы приставили пистолет к моей голове.

― Я только сегодня купила это мороженое, ― сказала она.

Ее глаза открылись еще шире. ― Ты только что съела целый галлон долбанного мороженого и выпила бутылку Дэниелса?

― Чтоямогусказать? ― невнятно произнесла я. ― Кажется, Бен, Джерри и Джек единственные парни, заслуживающие тут доверия. По крайней мере, я точно знаю, что получу, когда прикоснусь к ним своими губами.

Я попыталась выдавить из себя улыбку, но затем поняла, что была слишком пьяна. А мой язык был слишком толстым для рта.

Она скользнула на стул, стоящий напротив меня на другой стороне кухонного стола, и убрала светлые длинные волнистые волосы назад, подальше от глаз.

― Да, Грейс. В итоге ты получишь ту ещё сильную головную боль и жирную задницу.

Она перегнулась через стол и выхватила из моих рук пустой контейнер из‑ под мороженого и ложку.

― Тебе необходимо поговорить со мной. Ты сидишь в комнате уже три дня. Ты ни о чем не говорила, с момента как очнулась. Я просто из кожи вон лезу, чтобы угодить тебе, и детективы продолжают звонить, чтобы договориться с тобой об официальной беседе.

Она выкинула контейнер в мусорное ведро, а ложку бросила в раковину. Раздался резкий металлический скрежет, который эхом отозвался в моей голове. Она подвинула свой стул поближе ко мне и села, взяв меня за руки.

― Пожалуйста, скажи мне, что происходит. Пожалуйста?

― Пфф. … На протяжении веков я верила, что я следую советам красивого ангела, который сидел у меня на плече.

Я с трудом выдавила смех.

― Но, по правде говоря, долбанный дьявол на другом плече, был тем ещё чревовещателем.

Маленькая капля темной горькой жидкости осталась на дне бутылки со спиртным, и я потянулась рукой к ней. Мое тело жаждало забвения.

Леа резко отодвинула её прочь, быстрее, чем я смогла схватить её. Ее брови сдвинулись, а улыбка была натянутой.

― Это какая‑ то цитата? Я не понимаю.

Ее большие карие глаза просили меня об объяснении.

Я не предоставила ей ни одного.

― Грейс! Очнись! Ты чуть не умерла! Снова! Он пытался убить тебя. Врачи говорили, что возможно ты бы не выкарабкалась, но ТЫ ЗДЕСЬ! Выходит Блейк не был тем, кого ты так долго искала. Ну и что? После всего этого ты собираешься сдаться? Это не та Грейс, которую я знаю.

Она хлопнула ладонями по столу.

― Я даже не знаю человека, который прямо сейчас сидит передо мной, и, Грейс, в действительности, я единственная знаю, какая ты на самом деле!

Я едва её видела. Когда я встала, стало ещё хуже. Потом Леа размножилась до трех, а то и четырех, и все они плавали и кружили перед моими глазами. Я не знала, на какой из них сосредоточиться, так что я просто прошла мимо нее и зацепилась за дверную раму на кухне.

― Не‑ а. Ты права, это не Блейк. Оказывается, мой ангел ушел, он выбрал что‑ то другое, гораздо лучше меня. Но, по крайней мере, мое наказание закончилось. Это будет моя последняя жизнь. Он получает возможность вернуться на небо, а я получаю все это.

Я лихорадочно замахала руками в воздухе, почти теряя равновесие.

― Я надеюсь, что они прицепят его гребаные крылья обратно.

Я старалась проковылять обратно в мою спальню, но потеряла сознание где‑ то по дороге.

Глава 6

Кто‑ то, собирающийся получить прямо в лицо, мешал мне спать, пытаясь разбудить:

― Привет, Грейс, давай, ты должна встать и вернуться в мир живых, ― прошептала Леа. Она потянула меня за руку,

― Давай, Грейс, у меня есть чашка мятного чая для тебя.

Мой матрас свернулся подо мной. Острая болезненная пульсация стучала в висках, мышцы живота сжались. Я заставила себя открыть глаза, полностью ожидая увидеть мою печень в агонии на подушке рядом. Нет, просто Леа сидела рядом со мной, держа чашку с чем‑ то, что пахло намного сильнее, чем мятный чай.

Я медленно пыталась взять себя в руки и застонала.

― Грейс, нам нужно поговорить. Ты не оставишь всё так, ― сказала она, протягивая мне чашку.

Я осторожно взяла чашку из её рук, поднесла к губам и глотнула. Ох, дерьмо, это Джэк Дэниелс! Я поежилась и проглотила.

― Тьфу, это противно.

Она улыбнулась и протянула мне бутылку воды.

― Говорят, что нужно выпить немного алкоголя, когда ты с похмелья, это должно облегчить все. Клин клином вышибают, знаешь ли.

― Леа, просто дай мне сгнить здесь, пожалуйста.

Зажав кончик носа, она отругала меня.

― Ты, конечно, пахнешь, словно начавшая гнить, но я не позволю тебе сделать это, так что заткнись.

Я поставила чашку на пол рядом с моим матрасом и прислонилась к стене, где было изголовье моей кровати. Я провела рукой по волосам, ну, по крайней мере, пыталась, но узлы волос помешали.

― Послушай меня, ― она умоляла, толкая меня в колено,

― Я понятия не имею, что произошло с твоим ангелом, но если он выбрал кого‑ то вместо тебя, он поймёт, как тебя будет не хватать. И он будет скучать, станет, уверен, что это было ошибкой для тебя, ― искать его всё это время. Но, Грейс, ты здесь, и от того, что я помогу тебе искать его, он здесь не появится. Так что мой тебе совет: возьми себя в руки и начни жить своей жизнью. Забудь о нем.

Я облегченно вздохнула.

― Да. Просто забыть его.

Что‑ то промелькнуло в ее больших карих глазах.

― Ты слышала, говорят, что я живу, не так ли?

― Хм‑ м. Это что же? То, что сказала Мэй Уэст? Хорошо бы найти крутого парня...

― О, да, это хорошо. Но лучший способ получить более одного мужика ― попасть под другого. Я не знаю первую девушку, кто сказала это, но эти слова созданы для жизни!

Вообще‑ то я выдавила из себя улыбку. Но это было недолго. Я думала о человеке, подарившем мне первый поцелуй. Моя душа никогда не оправиться от его отсутствия.

― Кстати, я... гм... я как бы сказала Шейну кое‑ что о твоем прошлом, когда он был в больнице со мной, прежде чем... ну, он ушёл. Надеюсь, он просто будет думать, что у меня был момент безумия и забудет все, что я сказала, ― прошептала Леа. Ее руки мяли манжеты рукавов снова и снова, слезы переполняли ее глаза.

― Все так не правильно и настолько плохо...

Я была удивлена, что мои глаза остались сухими при упоминании его имени.

― Не волнуйся. Шейн не тот человек, которым он был во время моего пребывания в коме. Наверняка он даже не помнит этот разговор.

Она наклонила голову и бросила на меня вопросительный взгляд, затем открыла рот, собираясь сказать что‑ то еще, но я перебила ее, прежде чем она смогла что‑ нибудь произнести.

― Постой, забудь об этом. Я пойду приму душ и, возможно, после пойду на прогулку или пробежку, или ещё что‑ то в этом роде.

Я не хотела больше думать о Шейне Макстоне, или о том, что за душа жила сейчас в его теле. Мне‑ то с трудом удалось выяснить, как правильно переставлять ноги, не то чтобы я была готова разбираться с Шейном.

Я посмотрела на мои кроссовки стоящие в углу.

― Да, я думаю, что я попробую выйти на пробежку. После неё я всегда чувствую себя лучше.

Я подобрала их и выбежала в холл, оставив Леа сидеть в одиночестве на моем матрасе в пустой комнате.

― Подожди! ― закричала мне вдогонку Леа.

― Ты и правда должна вначале привести себя в порядок! Ты дерьмово выглядишь! А как насчет детективов?

Она прокричала еще несколько ругательства в мою сторону, но я была уже в половине квартала от неё.

Даже без растяжки, хотя я полностью признавала, что потом буду проклинать себя за это, я бежала на полной скорости по направлению к Пятой авеню. Я пересекла Пятую и побежала прямо в Центральный парк, сбиваясь с ног. Прошло более месяца с последней пробежки, и я сразу же почувствовала поверхностное дыхание в легких, но не остановилась.

Это был очень теплый день для Нью‑ Йорка, несмотря на то, что был март. Я пропустила остаток февраля, полностью пропустила День Святого Валентина, и теперь уже март. Конец марта.

За последние пять с половиной недель жизни Грейс, моей жизни, она полностью перевернулась с ног на голову. Пять с половиной недель назад я была горячей рок богиней в популярной группе Сумасшедший Мир, наблюдая за напряженными, гм, сексуальными отношениями с самым изысканным мужчиной на земле, и теперь, именно сейчас, я чувствовала себя, словно бросилась в одно из озер в Центральном Парке. Как, черт возьми, я должна пройти через все это? Как обычно притворяться, что все отлично? Все нормально? Как, черт возьми, я буду смотреть на Шейна Макстона снова? Не то, чтобы он мне проходу не давал. Он единственный, кто не посетил меня, с тех пор как я очнулась.

Я ускорилась, сосредоточила свои глаза на невидимой точке на невидимом горизонте и просто бежала; не почувствовала, когда мои бока начали болеть, или когда голени и колени запротестовали против движений, но когда уровень моих эндорфинов подскочил, я почувствовала прилив жизни, растекающийся по моим венам. Он пронзал ослепительно белым теплом каждую часть тела. Я проковыляла к парковой скамейке и тяжело опустилась на деревянные доски.

Я вдохнула свежий прохладный воздух и закрыла глаза. Туманные мысли, которые отягощали мои мысли, казалось, высвободились. Да, возможно, Леа была права. Может быть, я должна просто начать жить этой жизнью.

Глава 7

Его теплые руки скользнули под мою рубашку, и кончики пальцев медленно продвигались по моей пояснице, вверх по спине. Его прикосновение убивало меня, уничтожало мою душу, оставляя меня с желанием и нуждой.

Я просунула руки под его рубашку, говоря себе, что это только ради тепла, но я никогда не была хорошим лжецом. Его тело было мягким и восхитительно теплым, а самообладание было мучительной пыткой.

Низкий стон сорвался с его губ. Он приподнялся напротив меня и нежно перетянул меня в сидячее положение, мои ноги обхватывали его. Всё это слишком опасно, слишком пагубно, слишком красиво.

Он легкими прикосновением пальцев пробежал по моим волосам и обратно к затылку, ― я задрожала от его прикосновения. Я была мокрой насквозь (и это просто сладострастная катастрофа), распадающейся на части, желающей, чтобы он заполнил меня и собрал воедино.

― Представляешь ли ты, что со мной делаешь, Грейс?

Его голос был низким и хриплым, он не сводил с меня глаз, с трудом сосредоточенных кристально голубых глаз. У меня перехватило дыхание.

― Только один поцелуй, Грейс...

Его неторопливые руки скользили по моей коже, пальцы дрожали, что разожгло пламя, которое растекалось по всему телу. Каждое его движение было чертовски эротично.

― Только один, ― прошептала я. Затем его губы коснулись моих. Это едва можно было назвать поцелуем: его губы застыли над моим, используя самые краткие моменты, чтобы насладиться глубиной.

― Грэйс, ― он вздохнул, и его губы жадно накрыли мои. Я полностью потеряла голову в его объятьях, прикосновения разрушали меня, а поцелуй воссоединил меня заново, полностью. Я хотела всего его, я целиком и полностью была влюблена в этого мужчину.

― Грэйс! Проснись! Быстро! ― Леа барабанила в дверь моей спальни. Она c размаху её открыла, и дверь с силой ударилась о стену, опрокинув мой кейс с гитарой.

― Дерьмо! Извини. ― Она наклонилась и подняла кейс, прислонив его обратно к стене, и впервые посмотрела на меня.

― Ты в порядке? Ты выглядишь, словно у тебя лихорадка, или что‑ то типо того.

― Э‑ э, ― это все, что я смогла произнести. Мои губы все еще чувствительны после сновидения, и я отчаянно хотела, чтобы она убралась из моей комнаты, ― я мечтала досмотреть сон.

― Одевайся и приходи в гостиную, детективы здесь, чтобы побеседовать с тобой о том, что ты помнишь. Так, как ты не пошла к ним, они пришли сюда, так что вперед. Итан и Коннер скоро будут для моральной поддержки и все такое...

Она натянуто улыбнулась, ее глаза пробежали по моей комнате. Что за черт?

Леа вздохнула, открыла ящик моего комода, вытащила черный бюстгальтер и пару красных трусиков. Она подняла их:

― Где твои парные комплекты?

Слезы покатились по ее щекам, и плечи дрожали, пока она стояла в ожидании моего ответа.

― Какой, к черту, беседы я должна ожидать? Мне, нахрен, все равно, совпадают ли мой бюстгальтер и трусики.

Я все ещё была напряженной после сновидения, и также ощущала его пальцы, скользящие по моей коже. Горячие прожилки лавы. Дерьмо.

― Это важно, Грэйс. Ты понятия не имеешь, как это на всех повлияло! Избавляйся от твоей дерьмовой хандры, черт возьми, поднимайся и одевайся!

Она неудержимо рыдала и истерила.

Каким образом это на всех повлияло? Что за? В последний раз я была единственным человеком, которого пырнул ножом какой‑ то психически нездоровый падший ангел, пробывший четыре недели в медикаментозной коме. В которой, к слову, падший психоангел мог мучить меня. Да, и давайте не будем забывать, что я наблюдала за тем, как любовь всего моего существования уходит от меня и оставляет гнить на земле! И тот факт, что я не могу сформулировать ни единой четкой мысли в моей голове, потому что чувствую, что она словно набита хлопком.

Некое подобие яростного выражения, должно быть, перекосило моё лицо, потому что она закрыла глаза руками и зарыдала сильнее.

― Мне очень жаль, Грейс. Для меня это все тяжело. Ты чуть не умерла, и все это так перемешалось...

Я смягчилась; кулаки, крепко сжимавшие простыни, расслабились, и я постепенно заставила себя встать.

― Все хорошо, Леа. Смотри, я в порядке. Я оденусь и выйду через минуту. Пойди, сделай кофе для детективов или что‑ то ещё. Я скоро буду.

Переодевшись в несочетающееся нижнее белье, я осмотрела себя в зеркале во весь рост, расположенном на внутренней стороне двери моего шкафа. Шрам по левой стороне тела начинался в верхней части моей грудной клетки и заканчивался у левого бедра. Это была тонкая розовая рваная линия, немного выступающая над остальной, цвета слоновой кости, кожей.

Я поняла, почему Леа так переживала: она только недавно оправилась от потери моего брата, Джейкоба, который был и ей как брат, и того что, я чуть не умерла на её глазах. Мне нужно было помнить, какой чувствительной она была, но все же, я не могла не чувствовать себя эгоисткой и не беспокоиться, как бы мне следовало. Я хотела остаться в постели, носить ту же самую старую потрепанную одежду и напиться до потери сознания, пока мой когда‑ то яркий мир не исчезнет в мягких оттенках серого. В небытие. Я хотела, чтобы его утрата поглотила меня, пока не перестану существовать. Впервые в жизни, не хотелось беспокоиться о ком‑ то, кроме меня, и о том, как остановить душевные муки.

В дверь позвонили, и я услышала, как Леа представила Коннера и Итана офицерам. Глубоко вздохнув, я почувствовала облегчение, что Коннер был там ради Леа. С ним она всегда чувствовала себя лучше, в безопасности.

Я влезла в пару старых джинс и простую белую футболку. Закрутила черные, как смоль, длиной до талии, волосы в небрежный пучок. Волнистые завитки волос торчали во все стороны, я напоминала себе Медузу. Натянув пушистые плюшевые тапочки‑ мишки, я вышла из спальни и пошла по коридору.

Два детектива в штатском стояли в гостиной. Прежде чем я успела перевести дух, Итан и Коннер уже стояли рядом со мной. Итан заключил меня в объятья:

― Не могу поверить, что все это происходит. Мы рядом, если мы тебе понадобимся, ― он горячо прошептал мне в ухо.

Я тупо уставилась на него. Интересно, не потеряла ли я какие‑ нибудь важные части тела в больнице, о которых никто мне ещё не сообщил.

― Да, гм, ладно... спасибо, Итан.

Детектив, мужчина, протянул мне руку.

― Мисс Тейлор? Доброе утро. Я детектив Стив Фэннинг, а это детектив Вики Соренс. Мы здесь, чтобы официально вас допросить о вашем инциденте; я надеюсь, что вы чувствуете себя лучше.

Его рукопожатие было крепким и сильным, а вот детектива Сорен не настолько. Она посмотрела на меня так, будто я была ее любимым десертом, затем натянуто улыбнулась мне накрашенными кроваво‑ красными губами. Я представила ее вытаскивающей хлыст и наносящей удар с мою сторону.

Я прогнала мысли прочь.

― Здравствуйте, детективы, не хотите присесть?

Детектив Фэннинг сел на один из наших стульев и поблагодарил меня. Его глаза были добрыми, и на лице отображалась дружеская, почти отеческая улыбка.

― Извините, мы не хотели вам мешать. Мы представили, что вам было трудно добраться до участка для нашего допроса. Надеюсь, вы не возражаете, что мы, таким образом, наносим вам визит. Я знаю, что вы прошли через очень травмирующее происшествие, и мы также понимаем, что вы недавно очнулись от медикаментозной комы, так что можете не помнить многих ответов, но мне хотелось бы услышать добросовестный ответ, ладно? Только факты и обстоятельства, как вы их помните.

Я кивнула, потеряла другого детектива из виду, она, казалось, отошла на второй план вместе с моими друзьями и затерялась в тумане, оккупировающем мои мысли каждодневно. Я села на диван и подогнула ноги под себя, сминая лица милых плюшевых медведей на тапочках. На долю секунды я ужаснулась, что бедняжкам было больно. Как бы мне хотелось забраться обратно в постель.

― Вы можете назвать ваше полное имя? ― спросил детектив Фэннинг.

― Грэйс Эйвери Тэйлор, ― ответила я.

― Мисс Тэйлор, назовите дату вашего рождения.

Я задумалась. Я немного оглядела комнату, затем ответила:

― Двадцать первое декабря.

Я немного начала волноваться. Это должен был быть простой вопрос, не так ли?

― Вы помните, в какую среднюю школу ходили? ― продолжил он.

Слезы навернулись на глаза, и я втянула щеки. Мне потребовалась минута, чтобы представить парадные двери и название, написанное на них. Почему эти вопросы были важны? Неужели они хотят узнать, сколько я смогу продержаться? Потому что я уже ощущала напряжение вокруг моей шеи, и неловко заерзала на диване.

― Старшая школа Брэнт Поинт, ― я закипала.

― Очень хорошо, мисс Тэйлор. Вы отлично справляетесь. Старшая школа Брэнт Поинт ― одна из самых престижных школ в Нью‑ Йорке. У них отличная футбольная команда, а?

Когда я не издала ни звука в ответ, он продолжил свой допрос.

― Хорошо, мисс Тейлор, какова девичья фамилия вашей матери?

Мои руки сжались в кулаки.

― Эвелин Кэнтон, но она скончалась около десяти лет назад. Моего отца звали Карлсон Тэйлор, он скончался в то же самое время, что и мать. Моего брата звали Джэйкоб Тэйлор, и он умер примерно шесть недель назад. Хотели бы вы узнать о моих домашних питомцах в детстве?

― Мисс Тэйлор, ― отрезала детектив Кроваво‑ Красные‑ Губы.

― Мы ценим степень вашей утраты и травмирующие последствия стать жертвой нападения с применением насилия. Наша работа заключается в том, чтобы удостовериться, что мы получаем все сведения. Мы всё ещё пытаемся понять происходящее, чтобы преступник мог быть привлечен к ответственности в высшей степени, ― когда она говорила, то положила свою ладонь на сгиб моей руки. Это не было нежностью.

Я ждала, что она достанет стек. Его не последовало, но я знала, что у неё было таковое желание.

― Вы помните, что с вами произошло? ― спросил детектив Фэннинг. Я услышала всхлип Леа.

― Меня... гм... пырнули ножом. По левой стороне тела, ― прошептала я.

― Вы знаете почему?

Да, осел. Гребаный падший ангел вырвался из ада и планировал захватить меня и забрать на небеса.

― Нет. Я не знаю.

― Вы помните, как это произошло?

― Я убегала от него. Была метель, и я пыталась бежать по снегу, но получилось не очень далеко. Он ударил меня чем‑ то, ― нерешительно объясняла я. Чем больше я говорила, тем больше туманность, размывающая мои мысли, прояснялась.

― Он, гм, наклонился надо мной и прижал к земле. Я помню нож около моего лица, пока он говорил, и я видела, как падают снежинки. Затем он воткнул нож. И провел им вниз.

― И что же мистер Макстон вам говорил, прежде чем, как утверждаете, он пырнул вас?

― Кт... кто? ― я заикалась.

Детектив Фэннинг улыбнулся мне одной из своих добрых улыбок. Мне сразу захотелось стереть её с его лица.

― Ваш нападавший, мисс Тейлор.

― Вы сказали мистер Макстон, детектив. Вы говорите о Шейне Макстоне? ― спросила я срывающимся голосом. Странное тепло появилось в моей груди и плечах. Сердце стучало у меня в груди.

Да, мисс Тейлор. Шейн Макстон задержан за нападение первой категории, это уголовное преступление класса B.

― Простите? Что, черт возьми, вы только что сказали??! ― горячие слезы хлынули из моих глаз.

Итан и Леа бросились ко мне, когда я поднялась на ноги. Каждый из них поддерживал меня со своей стороны. Лея плакала, а Итан выглядел так, будто собирался заплакать.

― Мисс Тэйлор, ― вмешался детектив Фэннинг.

― Шейн был весь в вашей крови. Он сказал, что это была полностью его вина. Поначалу дело казалось очевидным: любовный треугольник, Шейн ― ревнивый любовник.

Я посмотрела обоим детективам в глаза. Складывалось такое ощущение, словно я именно в этот момент очнулась от комы.

― У меня нет любовника, детектив, не говоря уже о треугольнике из них! Шейн Макстон не нападал на меня! Блейк был там, спросите Блейка!

Добрая улыбка детектива Фэннинга исчезла, его темно‑ карие глаза выглядели удивленными, он повернулся к моим друзьям с обвинительным взглядом.

― Мы попытались взять заявление Блейка Бевли в больнице, но он говорил бессвязно.

― Так спросите его снова! Шейн Макстон ни в какой форме не наносил мне физических повреждений!

― Непрофессионально, ― детектив Соренс выдавила смешок, ее красные губы снова искривились, словно она была демоном:

― Да, мы можем спросить его, не так ли? Мертвые люди обычно не говорят.

― Чтооо? ― прошептала я. Волны тошноты прокатились по животу, разбиваясь об мои внутренности. Я схватилась за живот и оглядела комнату, людей, которые окружали меня. Коннер успокаивал всхлипывающую Леа в своих руках, а Итан стоял с низко опущенной головой. Как так получилось, что мне никто не сказал об этом?! Или они говорили, а я была слишком убита горем и в опьянении, чтобы запомнить?

Детектив Фэннинг нежно взял меня за руку, и ещё раз разочарованно посмотрел на Леа, Коннера, и Итана.

― Я сожалею, что мне пришлось быть тем, кто вам об этом рассказал, ― сказал он тихим голосом.

― Мне и правда, жаль. Какие у вас были отношения с Блейком Белви?

Мой разум завертелся и вышел из‑ под контроля. Я должна была предвидеть, что Блейк будет мертв. Он должен был умереть, когда падший ангел завладел его телом, так как это единственный способ, с помощью которого они могли быть людьми в течение некоторого времени, так или иначе. Блейк был уже мертв, прежде чем я встретила его в день перед метелью.

― Но, как... что? ― я не смогла сформулировать законченного предложения. Я боролась с туманом в голове, чтобы попытаться найти ответы, которые они хотели услышать. Если я не смогу, Шейна упекут надолго, а он этого не заслуживает.

― Передозировка.

Заявление спустило меня с небес на землю. Я задумалась, вот что в действительности произошло с ним, когда этот чертов ангел завладел им.

Детектив Фэннинг мягким голосом продолжал расспрашивать:

― Какие отношения были у вас с мистером Белви? Грейс, вы так и не ответили на этот вопрос.

Я сосредоточила мои глаза на глазах детектива.

― У меня не было отношений с Блейком. Я знала его всего лишь один день, детектив. Он был двоюродным братом Такера. Такер и остальные мои друзья думали, что для меня будет безопаснее всего остановиться в зимнем доме Белви, потому что кто‑ то пытался убить меня, устроив пожар в квартире.

Я сделала глубокий вдох:

― Пожар, в котором я выжила, только потому, что Шейн Макстон пробрался через пламя и вынес меня!

Я начала мерить комнату шагами.

― Вот почему нам нужно ваше заявление о событиях той ночи, мисс Тейлор. Не все складывается, есть много дыр в данной истории, и мы бы хотели, чтобы вы их заполнили, ― объяснила детектив Соренс.

Я проглотила желчь, угрожающую вырваться наружу, моя голова пульсировала, пришлось схватиться за живот, желая, чтобы все это оказалось дурным сном. Я лихорадочно потирала свои виски, пытаясь очистить разум от паутины, собравшейся за последний месяц. У них были дыры в истории, и они нуждались в моем заявлении, хотели, чтобы я рассказала о произошедшем. Они были под впечатлением от того, ведь Шейн был, видите ли, тем, кто пытался убить меня. Шейн. Тот самый Шейн, который умолял меня поцеловать его. Тот Шейн, который хотел знать, почему на моем плече была вытатуирована пара сломанных ангельских крыльев, и стать достаточно хорошим человеком, чтобы я смогла его полюбить. Мое сердце забилось быстрее.

Оба детектива наблюдали за мной, оба сопоставляли моё молчание с языком моего тела. Мои друзья ждали, затаив дыхание, чтобы услышать правду в моих словах. Что мне сказать о Блейке? Мне рассказать всем правду? Что Блейк был тем, кто воткнул нож, после чего моя теплая кровь полилась на холодный снег. Но это был не Блейк. Это был ангел. Псих. Шейн и Блейк были невиновны. По крайней мере, в случае кто из них пытался убить меня. Я попыталась встать настолько прямо насколько я только могла.

― Детективы, Шейн Макстон не нападал на меня. Блейк и я наткнулись на злоумышленника, когда мы вернулись в зимний дом Белви. Мы с Блейком как раз зашли обратно в дом, чтобы взять гитару. Мы все были в баре и пели под караоке, и всем хотелось, чтобы я сыграла.

Я не собиралась говорить им, что приняла Блейка за моего давно потерянного ангела и повела его обратно в дом, чтобы продолжить тот поцелуй, который он когда‑ то давно подарил мне.

Думай. Думай. Думай. Убитое горем выражение лица Шейна, когда я была в спальне с Блейком. Громкий треск и осколки разбивающегося стекла.

― На злоумышленнике была черная лыжная маска, и он одет во все черное. Когда мы вошли в дом, он держал одну из античных стеклянных ваз Белви. Мы, должно быть, испугали его, потому что он обронил её, когда увидел нас.

Я видела, как детектив Соренс едва заметно посмотрела на своего напарника, признавая тот факт, что я только что объяснила часть сцены преступления. Думай. Думай, Грейс. Что было дальше? О, Боже мой, неужели Шейн все это время был в тюрьме?

Спальня. Блейк, который в действительности не был Блейком, я ударила его по голове снежным шаром.

― Мы забежали в одну из задних комнат, и парень в лыжной маске побежал за нами. Он ударил Блейка по голове снежным шаром несколько раз, а я попыталась убежать, но он поймал меня. Он снял свою лыжную маску, чтобы попытаться поцеловать меня. У него были голубые глаза и светлые волосы. Бороды или усов у него не было.

Я дала подробное описание Габриеля, шесть футов четыре дюйма, бронзовая кожа, мускулистый, около 180‑ 200 фунтов, разве это не правда? Не был ли это Габриель, пытавшийся убить меня, пока я была в коме? Я просто не сказала им, что у него были крылья.

― Ни в коем случае это не был Шейн, а Блейк был в отключке. Когда я, наконец, вырвалась, выбежала на снег, а он погнался за мной. Он ударил меня, думаю, тем же снежным шаром, которым ударил Блэйка. Именно тогда он меня порезал. Я думаю, что Шейн нашел меня, что он тот, кто спас меня.

Я посмотрела на Леа, которая стояла, прикрывая рот руками.

― Помню, я думала, что он мой ангел, пришедший спасти меня. И он оказался тем самым ангелом. Он спас меня.

Интервью продолжалось и продолжалось. Они задали миллион вопросов, много одинаковых вопросов, но сформулированных по‑ разному. Я не раскололась, не дрогнула, ведь знала, как хранить секреты. У меня было так много собственных.

Когда детективы были удовлетворены моими показаниями, они сразу же позвонили в офис окружного прокурора. А меня отвезли в центр, именно в тот офис Манхэттена на Центр‑ стрит, чтобы повторить те же ответы, но теперь перед окружным прокурором. Отличное времяпровождение, серьезно. Я прошла через четыре металлодетектора, была проверена ручным детектором (и это всегда весело, так как в моем теле тонна металлических штифтов после автомобильной аварии, в которой погибли родители) и множество личных вопросов, от которых я чувствовала себя ещё большим нарушителем, чем когда‑ либо за все мое существование. Но это стоило того, чтобы вызволить невинного парня из тюрьмы. Окружной прокурор отозвал обвинения против Шейна и выдал приказ о его освобождении из Рикерс.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒