Постскриптум 5 страница

Губы Луи Сезара дрогнули, чуть обнажив зубы. Теперь вампир перестал смахивать на ледяного мистера Январь и сделался похожим на хищника.

— Да ты боишься.

Я пожала плечами.

— Называй как хочешь, но я не протянула бы пять сотен лет, будучи дурой. Войдешь в самолет — и больше не выйдешь.

— Тебя это огорчит?

— Неособенно, — призналась я. — Но тогда мне никто не поможет угнать машину.

— Что угодно, но на машине мы в Лас-Вегас не поедем! На это уйдет весь день.

— Только если не я за рулем.

Луи Сезар резким движением высвободил руку, отчего я едва не упала на бетон. Наверное, ему надоело спорить. Вампир вышел из узкой полоски тени, отбрасываемой багажной тележкой, и сморщился, когда лучи солнца упали прямо на него.

— Подожди здесь, если тебя что-то смущает. Я быстро все выясню.

Я смотрела, как он удалялся, и отчетливо понимала, что не в силах его остановить. Чувство было незнакомое, не из тех, что мне нравились.

«Проклятый твердолобый вампир! Если на него набросятся, когда он поднимется на борт, то я не успею вовремя прийти на помощь. С другой стороны, если я погибну вместе с ним, то лучше от этого никому не станет».

Я вдруг вспомнила, почему терпеть не могла работать с вампирами. Вот охота на них доставляла мне куда больше удовольствия.

Я смотрела, как Луи Сезар шагал сквозь жаркое марево, кривящееся над летным полем, и старалась не обращать внимания на тревогу, вонзившую свои зубы мне в живот. Какой-то миг, когда вампир вошел в самолет, ничего не происходило, и я уже подумала, что на сей раз моя паранойя просто разыгралась сильнее обычного. Но затем француз вышел, волоча на себе пилота и стюарда.

Стюард казался совершенно безжизненным, особенно мне не понравилось, как болталась его голова.

Он либо был мертв, либо ловко притворялся. Пилота я не разглядела, поскольку Луи Сезар загораживал его плечом, видела лишь ноги в форменных брюках и левую штанину, пропитанную кровью.

Я уже хотела двинуться им навстречу, когда заметила, что в ту же сторону направлялись несколько человек. Через пару секунд самолет был окружен отрядом темных фигур, на которых мне никак не удавалось сосредоточить взгляд, несмотря на все усилия. Значит, это маги, да еще и под заклинанием невидимости. Ничего хорошего, особенно если вспомнить, что Луи Сезар только что вышел из самолета Сената, а вампиры находились в состоянии войны с темными магами. Я подумала, что если мы погибнем раньше, чем до нас доберется Драко, то в этом будет заключаться изрядная ирония, и наклонилась, чтобы расстегнуть рюкзак с контрабандой, стоявший у моих ног.

Я зажала в руке маленький темный шарик как раз в тот миг, когда первая размытая фигура поравнялась с Луи Сезаром, и прицелилась в сужающийся круг теней. Темный шарик приземлился прямо в центре группы и взорвался, едва коснувшись асфальта. Затем последовала серебристая вспышка, и три фигуры повалились на землю. Теперь они не очень походили на людей, хотя это как раз неудивительно, если учесть, что магов задело взрывом бомбы-дислокатора.

У одного из них голова была волшебным образом прилажена к бедру, а рука росла теперь изо лба. Поскольку эта конечность отличалась по цвету от остальных частей тела, я решила, что еще недавно она принадлежала товарищу мага, у которого на левой щеке возник дополнительный комплект ушей, зато исчез нос. В отличие от этих двоих, которые подскакивали и дергались, что было вполне естественной реакцией, третий лежал неподвижно. Я поняла причину, когда подошла ближе, сжимая в руке последний дислокатор. Почти все органы, некогда внутренние, теперь были приращены к боку мага. Сердце, как я сейчас же заметила, уже не билось. Ему еще повезло. У заклинания не было обратной силы, и это означало, что двоих других ожидало весьма интересное будущее.

Я пробежала мимо них и приблизилась к оставшимся шести размытым силуэтам, которые уже добрались до трапа и перешагнули через тело, перекрывавшее им путь. Я не видела, откуда оно взялось. Наверное, Луи Сезар убил одного из нападавших, швырнул его вниз и затащил команду лайнера обратно в салон.

Поскольку самолет принадлежал Сенату, он, разумеется, был защищен от некоторых видов магической атаки, но я сомневалась, что он долго продержится против такого количества магов. Кроме того, как вышло, что команда уже пострадала, если маги еще только направлялись к самолету?

Я остановилась довольно близко к личностям, лезущим по трапу, и швырнула в них последнюю бомбу. Только половина нападающих успела вовремя прочитать защитное заклинание. Трое покатились по трапу вниз и приземлились у моих ног мешками перемешанных кусков плоти, два из которых не могли даже кричать. У них больше не было органов, необходимых для этого.

Один из уцелевших магов, который был либо слишком сосредоточен на цели, либо не подозревал о том, что случилось у него за спиной, продолжал подниматься к двери самолета, но остальные двое уставились на меня. Я не стала дожидаться, чем ответит мне ближайший противник, и сразу же зашвырнула на трап еще один подарочек. Он тоже не входил в число разрешенных магических боеприпасов, зато, в отличие от дислокатора, был изобретением старинным. Поэтому я понадеялась, что маги раньше такого не видели и не знали, как от него защищаться.

То ли я была права, то ли женщина-маг, у ног которой замер маленький красный шарик, просто замешкалась. Она инстинктивно отпрянула, однако сделала это недостаточно быстро. Завиток багрового дыма обвился вокруг ее ноги и быстро окутал все тело. Через мгновение на том месте, где только что стояла сравнительно молодая женщина, появилась сморщенная старая карга. Ее жизнь втянул в себя дым, который уже возвращался обратно в сосуд.

Женщина-маг прижала морщинистую руку к груди и повалилась на колени, а я взбежала но трапу и подхватила со ступеньки шарик, ставший теперь ярко-желтым. Жизнь, заключенная в сфере, была мне без надобности, но за нее дадут хорошую цену. Возможно, я смогу пополнить свой боезапас. Дислокаторы — удовольствие не из дешевых.

Второй маг, мужчина с как будто дубленой кожей и лицом профессионального боксера, что-то прокричал. Нечто похожее на гигантский кулак тут же ударило меня по лицу, подбросило в воздух и отшвырнуло от самолета на дюжину ярдов. Я с громким шлепком упала на летное поле, колотя по воздуху руками. Удар отозвался во всем теле так, что я даже до крови прикусила губу.

Я посмотрела на мага, который ухмылялся, горделиво возвышаясь над перилами с видом какого-нибудь героя из киношного боевика. Он не знал, что я никогда не дерусь по-настоящему, пока не почувствую боль.

— Спать! — выкрикнул маг, не успев даже приблизиться ко мне.

Не знаю, какое слово он произнес бы потом, но мне хватило и этого. Я ощутила, как тяжелая дрема навалилась на меня. Она поднималась вдоль позвоночника, грозила погружением в самый последний в жизни сон и в то же время делала конечности онемевшими и бесполезными. Возможно, заклинание сработало бы, но я уже сталкивалась с ним раньше. Я как следует прикусила и без того пострадавшую нижнюю губу, и резкая боль вынудила сонную одурь быстренько ретироваться.

Боевые маги никогда не идут сразу в ближний бой, как люблю делать я. Я предпочитаю хорошую нормальную драку, когда все зависит в основном от силы, проворства и избранной тактики. У магов исход боя вечно решает то, чьи игрушки лучше. Поскольку сейчас я столкнулась с темными боевыми магами, у меня не было ни малейших сомнений в том, что их коллекция боеприпасов может конкурировать с моей. Поэтому я и подавила желание еще немного позабавиться и просто-напросто метнула нож, вынутый из-за голенища. Противник не уклонился, не попытался присесть. Он, видимо, пребывал в полной уверенности, что оружие остановит магическая защита. Она и остановила бы, если бы я не заплатила маленькое состояние за то, что на нож наложили заклятие.

В этом заключается слабая сторона магического щита. Он хорош ровно настолько, насколько силен маг, создавший его, и совершенно бесполезен, если заклинание противника круче твоего. По счастью, мое заклятие стоило денег, заплаченных за него. Маг увидел клинок, впившийся ему в сердце. На его лице в последний раз отразилось изумление, а потом он свалился на летное поле.

Я выдернула нож и побежала обратно к трапу, мотая на бегу головой, чтобы избавиться от остатков сонной одури. Пока я возилась с этими двумя, уцелевший маг успел миновать последнее защитное поле лайнера. Он был уже внутри, и они с Луи Сезаром трепали друг друга.

Но я едва взглянула на них и на разгромленный салон самолета. Все мое внимание сейчас же сосредоточилось на искалеченном пилоте, с ужасом смотревшем на маленькую коробочку, провода от которой тянулись по полу рядом с кухонным отсеком. На ней горели цифры 01: 34, когда я посмотрела в первый раз, а через миг там было уже 01: 33.

У пилота оказались переломаны ноги, берцовая кость проткнула темно-синюю ткань брюк, некогда безупречно отглаженных.

Я встряхнула его, огляделась по сторонам и спросила:

— Кто еще на борту?

Он заморгал, но ничего не ответил. Кажется, раненый не испытывал боли. Это значило, что Луи Сезар успел загипнотизировать его либо бедняга все еще находился в шоке.

«Вряд ли от него будет польза, но попытаться стоит».

Я снова слегка встряхнула пилота и указала на бомбу.

— Сможешь ее обезвредить?

— Не знаю. — Он заморгал широко распахнутыми глазами. — Может, если бы времени оставалось побольше...

Я вгляделась в его лицо, лишенное всякого выражения, бледное и залитое потом. Когда я увидела пилота в первый раз, он не показался мне человеком, способным помогать банде кровожадных чудовищ, при его-то светлых волосах, румяных щеках и лукавом прищуре, который отчего-то прекрасно сочетался с открытой дружелюбной улыбкой. Но теперь капитан нашего авиалайнера гораздо больше походил на пособника негодяев.

— Уходим, — сказала я и перебросила пилота через плечо, как это делают пожарные.

Теперь руки можно было занять оружием, а оно, скорее всего, мне понадобится.

— Дорина! Я же приказал тебе ждать снаружи! — Луи Сезар сердито покосился на меня, уклоняясь от удара противника.

Мне показалось, что они сражались на равных. Магический щит поглощал удары вампира, зато Луи Сезар двигался слишком быстро, чтобы враг успел по нему попасть. Тот, наверное, использовал бы оружие пострашнее длинного ножа, если бы мы не находились сейчас внутри салона, защищенного магией. Я не рисковала использовать свои боеприпасы по этой же причине. Последствия в зоне действия защитных экранов Сената могут быть самые неожиданные.

— Оставь его! — крикнула я Луи Сезару. — Надо уходить!

— Уходи, — ответил он и в очередной раз без толку взмахнул рапирой. — А Джонатан сегодня умрет.

Я посмотрела на мага, с которого спало заклинание невидимости, поскольку все свои силы он бросил на укрепление магического щита. Противники были примерно одного роста, однако маг казался меньше Луи Сезара, поскольку был совсем худой и узкоплечий. Я автоматически внесла его портрет в мысленный каталог.

«Короткие блондинистые волосы, большие серые глаза, крупный нос, бледное лицо. Нет, не знаю такого. Правда, я обычно стараюсь держаться подальше от магов вообще и от темных в частности».

— Надо убираться, пока не сработала вон та штуковина, иначе всем нам крышка! — Я указала на таймер, где теперь горели цифры 00: 52. — Пошли!

Луи Сезар и его противник одновременно поглядели на таймер, затем маг решил, что нечего геройствовать, и рванул к выходу. Я не пыталась его остановить, поскольку была слишком сосредоточена на том, чтобы побыстрее добраться до двери. Луи Сезар подхватил обмякшее тело стюарда и поспешил вслед за мной. Мы втроем помчались к сетчатому забору, протянувшемуся вдоль взлетной полосы. Маг, бежавший налегке, оказался у цели первым и тут же перемахнул через забор. Луи Сезар бросил стюарда и ринулся в погоню, перескочив через восьмифутовый забор так легко, как будто его там не было.

Я положила пилота рядом с его товарищем как раз в тот миг, когда самолет взорвался, выбрасывая языки оранжевого пламени и столбы черного дыма. Несколько раскаленных добела металлических осколков ударили меня в спину, когда я развернулась, чтобы прикрыть собой пилота. Я как раз протянула руки к стюарду, когда летящая серебристая металлическая пластина вонзилась ему в лоб, сняла с несчастного скальп и воткнулась в сетку забора у него над головой. Я упала сверху на тело пока еще живого командира корабля и замерла. Бывают такие дни, когда вообще нет смысла вылезать из постели.

Через полчаса я и француз сидели в новеньком сверкающем «мустанге», несущемся в сторону Вегаса. Машину мы выбрали из-за тонировки на окнах, не пропускающей ультрафиолет, но при этом у нее оказалась механическая коробка передач. Я с сомнением рассматривала рычаг скоростей, когда мы отыскали машину на обширной стоянке пункта проката.

— Почему ты не позволил мне что-нибудь угнать? Я не вожу машины с механической коробкой.

— Зато я вожу, — сказал Луи Сезар и опустился на низкое сиденье так непринужденно, словно всю жизнь гонял на спортивных автомобилях. — Ты все равно пьяная.

«Хотела бы я быть пьяной! »

— Я выпила всего два пива, и то ради воды, которая в нем есть.

— Если тебе нужна была вода, почему же ты не выпила ее?

— Не люблю воду.

— Дорина, садись или останешься здесь!

Я села и подумала, что интересно было бы послушать, как он станет докладывать Сенату о случившемся. Ведь мы за один день угробили авиалайнер стоимостью в миллион долларов. Я устроилась рядом с водителем, а два наших спутника разместились на заднем сиденье. Один из них был пилот, который заснул после сеанса гипноза, проведенного Луи Сезаром, а второй — единственный темный маг, но не Джонатан, которому повезло пережить взрыв. Если это можно назвать везением.

На том, чтобы захватить его с собой, настоял Луи Сезар, но своим нынешним состоянием маг был обязан мне. Ступня торчала у него из шеи, а глаза теперь в буквальном смысле были на затылке. Я минут пять послушала его крики, насладилась ими сполна и стукнула мага, чтобы лишить его сознания.

— Кто же такой этот Джонатан? — спросила я, как можно шире открывая заслонки кондиционера.

Солнце палило так, что зной почти ощущался на вкус. Шоссе перед нами сверкало словно шкура черной змеи. Жара была того сорта, о какой трубят газетные заголовки, а встревоженные обыватели делают мрачные предсказания по поводу глобального потепления. Я прихватила с собой упаковку с оставшимся пивом, но бутылка в руке уже потела не меньше меня.

В ответ на свой вопрос я лишь ощутила, что машина понеслась быстрее, и благоговейно процитировала:

— «Если нам предстоит работать вместе, то надо немного получше узнать друг друга».

— Маг не имеет никакого отношения к нашему делу.

— Ты рисковал своей жизнью, пытаясь его убить, и он не имеет никакого отношения к делу?

В ответ я услышала лишь глухое молчание. Взгляд Луи Сезара был сосредоточен на дороге, но я ясно видела в зеркале его глаза, совершенные органы зрения, в радужной оболочке которых отражалось малейшее чувство. Лицо вампира было бесстрастным, словно у каменной статуи, холодным и застывшим. Но когда он думал об этом Джонатане, в его глазах загорался огонек.

— Я сказала, что ты рисковал своей жизнью.

— Это не твое дело.

— Неужели? А мне кажется, что совсем наоборот. У Черного круга не было никаких причин нападать на самолет. Да, конечно, лайнер принадлежал Сенату, да, идет война. Но они ведь не просто напали на лайнер и сбежали. Маги дожидались нашего возвращения.

— Мы уже знаем, что где-то окопался предатель.

— Да, и не только это... — Но тут меня перебил болезненный стон мага, донесшийся с заднего сиденья.

Учитывая его общее состояние, я решила, что не стоит лупить пленника по башке всю дорогу до МОППМ. Там кто-нибудь наверняка захочет допросить его. Я отыскала в рюкзаке дротик со снотворным, и маг гарантированно погрузился в беспамятство до самого конца путешествия.

Развернувшись на сиденье, я ощутила на себе пристальный взгляд Луи Сезара.

— Теперь мы знаем и кое-что еще, — продолжила я. — Приходится признать, что Драко работает вместе с Черным кругом, иначе получается, будто у нас два предателя. Один информирует о наших перемещениях дядюшку, а второй передает те же самые сведения магам. Лично мне очень сложно в такое поверить.

— Но ничего невероятного в этом нет, — упрямо возразил Луи Сезар. — В последнее время известно несколько случаев, когда вампиры, принесшие клятву верности мастерам первого уровня, умудрялись нарушить слово и предать хозяина. Некоторые даже пытались убить своих покровителей.

От пива на моих джинсах остался мокрый кружок. Я потерла его, пытаясь переварить сенсационную новость.

— А почему я ни разу об этом не слышала?

— Сенат хранит все в тайне из опасения, что в случае огласки многие вампиры, недовольные своим положением, начнут искать способ разорвать связь с хозяином. — Он посмотрел на меня. — Ты понимаешь, насколько это опасно?

Я задумчиво кивнула. Почти полная невозможность для любого вампира избавиться от контроля со стороны старшего позволяла поддерживать в вампирском мире спокойствие и порядок. Так было всегда, с минимумом отклонений. Каждый мастер, вплоть до членов Сената, нес ответственность за созданных им вампиров. Единственным исключением, как мне казалось, являлись вампиры, достигшие первого уровня мастерства.

«Интересно, сколько из них будет сохранять верность хозяевам, если появится альтернатива? Почему-то мне кажется, что таких лояльных останется совсем немного».

— Что предпринимает в связи с этим Сенат? — спросила я.

Если Черный круг отыскал способ освобождать волю этих кровососов, то может начаться хаос. Сотни или даже тысячи вампиров, не связанных обязательствами, будут поступать по своему произволу, не подчиняясь никаким законам, за исключением только грубой силы.

— Ведет расследование. У нас есть причины считать, что метод, использованный темными магами, теперь им недоступен. Однако никому не известно, сколько вампиров попали под влияние магов. Едва ли их число будет велико, но нам, к сожалению, пока удалось обнаружить не всех.

Да, чем дальше, тем веселее.

— Все это очень интересно, но ты так и не объяснил, кто такой Джонатан.

— Этот маг никак не связан с нашей миссией.

— А мне показалось, что он по уши в ней увяз. Наконец-то на лице Луи Сезара сменилась целая

гамма эмоций — гордость, упрямство, пронзительная боль. Но он все равно не ответил. Я давным-давно усвоила этот самый урок. Стоит показать свою больную мозоль, и на нее сейчас же кто-нибудь наступит. Джонатан, судя по всему, был самой больной мозолью Луи Сезара. Но я должна была узнать подробности. Нравилось мне это или нет, только мы с французом оказались в одной упряжке. Больше всего на свете я ненавидела сражаться с врагами, о которых ничего не знала.

— Этот удар был направлен не на меня, — продолжила я откровенно. — Драко уже оставил мне подарок, помнишь? Он прикончил моих помощников и натянул мне нос. Стал бы он устраивать подобное представление, чтобы убить меня спустя какой-то час? Ему для чего-то надо, чтобы я жила и боялась. Во всяком случае, пока. Так что он не приказывал уничтожить самолет. Маги взорвали его по собственному почину.

Я подождала, но в ответ на мои безупречно логичные выкладки Луи Сезар лишь сильнее сжал руки на руле.

— Лично я не имею с Черным кругом никаких дел. У них нет причин посылать за мной целый карательный отряд, — продолжила я. — Значит, они пришли за кем-то другим, а нас в команде всего двое.

Повисла долгая пауза.

— Джонатан — мой личный враг, — сообщил наконец француз.

— В такие времена не бывает личных врагов.

Луи Сезар протянул руку и включил радио. Он нашел волну с музыкой восьмидесятых, по которой Эдди Ван Хален катился на гитарном рифе. Мило, но мне показалось, что Луи Сезару просто хотелось врубить чего-нибудь погромче. Я хмуро уставилась на свое отражение в тонированном окне автомобиля, размышляя, с чего это мой напарник решил, будто я подверглась лоботомии.

«Простой факт состоит в том, что если Сенат хочет видеть кого-то мертвым, то этот кто-то умирает. Исключения не делают даже для темных магов. В случае с ними убийство, вероятно, сложнее осуществить. Следовательно, дело занимает больше времени, но в конце концов Сенат получает то, чего хочет. Однако же Джонатан до сих пор жив. Значит, Луи Сезар не обращался за помощью к Сенату.

Не исключено, что француз просто хочет разобраться с магом собственноручно. Он же сказал, что Джонатан — его личный враг. Хотя это тоже сомнительная причина. Я испытываю к Клэр не менее сильные чувства, но если кто-то причинил ей вред, то Сенат схватит негодяя и оставит дожидаться моего решения. Обратиться к вампирам за помощью не означает лишиться возможности самому участвовать в деле. Получается, что в биографии Луи Сезара имеется нечто такое, чего он не собирается открывать никому».

— Ты не сможешь вечно скрывать от них правду, — заметила я, просто желая показать, что все понимаю.

— Я ничего не скрываю. — Голос вампира прозвучал ровно, зато «мустанг» едва ли не полетел над шоссе.

Я осталась при своем мнении. Что бы там ни утаивал от меня Луи Сезар, но эта тайна является в высшей степени личной и столь же волнующей. Увы, я ничего об этом не узнаю.

— Ладно, как хочешь.

Его руки лежали на руле, пальцы немного ослабили хватку.

— Вот именно так и хочу.

Глава 7

— Привет, Марлоу. Ты никогда не думал забить кол в своего декоратора?

Я окинула взглядом анфиладу из нескольких комнат, некогда девственно-чистых. Теперь они, как и большинство помещений МОППМ, выглядели так, будто в них недавно шел обыск. Стена лаборатории была обезображена выгоревшим пятном, напоминающим по форме человека, дверь рядом с ним была наполовину сорвана с петель. Может, здесь и имелась хоть одна колба или пробирка, но лично я их не заметила.

— Ага. — Красивый вампир с темными волосами развернулся на лабораторном стуле и взглянул на нас.

От него пахло кубинскими сигарами, корицей и какой-то противной мазью, в состав которой входило слишком много ингредиентов. Ею были пропитаны бинты, намотанные у него вокруг головы. Из-под них кое-где нелепо торчали клочки волос, но желания засмеяться я не испытывала.

Рана, какую вампир не может заживить без помощи мази, пахнущей травами, наверняка убила бы любого нормального человека. Да и вид у Марлоу был такой, словно он побывал на поле боя.

— Теперь понятно, откуда воняет, — произнес вампир с улыбкой, никак не затрагивающей его ледяных карих глаз. — Я-то думал, что здесь кто-то уже умер. Но нет, это случится секунд через десять.

— Вряд ли, если ты не хочешь, чтобы мой папочка надрал тебе задницу, — ответила я самым оскорбительным тоном.

Я бывала в МОППМ несколько раз, всегда с Мирчей, при виде которого другие вампиры обычно потели, съеживались и пытались упасть на колени. Сейчас я была лишена родственной поддержки, но решила, что как-нибудь справлюсь с полумертвым вампиром, пусть это и сам Марлоу, если возникнет необходимость.

— Я здесь по семейному делу.

— Ты — паршивая лгунья!

— Не совсем так. Я — отличная лгунья, хотя не стала бы растрачивать свои способности на тебя. Гораздо приятнее сообщить тебе правду. — Я брякнула перед ним на стол окровавленный кусок металла, искореженного огнем. — Она состоит в том, что самолет Сената сгорел. По-моему, это фрагмент левого крыла, но я не уверена.

Вампир без всякого выражения уставился на железяку, которую я выдернула из головы стюарда. Я уселась на соседний стул и попыталась изобразить сочувствие.

— Да, самолеты нынче стали не те, что раньше.

— Лично мне эта штуковина точно не нужна, — сказал Марлоу и перевернул планшет, лежавший рядом, чтобы я не прочла закрепленную на нем бумагу. Не исключено, что там была всего лишь смета ремонтных работ, однако его жест представлял понятие «параноик» в новом свете. По сравнению с Марлоу я была абсолютно беспечной персоной.

— Может быть, у меня имеется то, что тебе нужно, — заговорил Луи Сезар, уронив на замусоренный пол тело мага, все еще находящегося в беспамятстве. — Он был в том отряде, который совершил нападение на самолет.

Марлоу с отвращением окинул взглядом мага, тогда как я изучала Луи Сезара. Глаза у француза были совершенно ясные, словно небо в солнечный июньский день. Он выглядел абсолютно спокойным, а это означало, что человеческий обломок на полу ничего не знал о его взаимоотношениях с Джонатаном. Глаза небесного цвета встретились с моими поверх головы Марлоу. В них читался вопрос. В ответ я пожала плечами. Я не имела ни малейшего желания помогать Сенату, зато с удовольствием посмотрела бы, как они станут корчиться. Тайна Луи Сезара была надежно защищена.

— Дислокатор, — засопел Марлоу, как следует рассмотрев нашего пленника, затем и меня. — Ты знаешь, какое наказание полагается за хранение подобного оружия?

— Темные маги, — отозвалась я и с неодобрением покачала головой. — Им совершенно нельзя доверять.

— Ты пытаешься меня убедить, будто дислокатор в него метнул кто-то из своих?

Я была до глубины души изумлена, даже шокирована.

— Какое еще объяснение может здесь быть?

Марлоу потыкал мага носком ботинка.

— Он подтвердит это, когда очнется?

— Кто знает? Маги — такие лжецы.

Меня нисколько не беспокоило, что скажет маг. Пилот самолета точно не станет доносить на человека, спасшего ему жизнь, а Луи Сезар поклялся Мирче не делать ничего такого, что может мне повредить.

При этом я держала свой рюкзак под рукой, поскольку в нем все еще оставались кое-какие сомнительные предметы и появятся новые, как только выпадет возможность навестить некоторых моих старинных знакомых из Вегаса. Драко хотел, чтобы я пока оставалась в живых, но с какой целью? И как долго?

— Нам требуется ваша помощь, — произнес Луи Сезар, и его слова, кажется, заинтересовали Марлоу больше, чем все мои попытки завести разговор.

Я оставила вампиров обсуждать проблему наедине, поскольку заметила, как в дверь проскользнул знакомый силуэт, который исчез в комнате на другой стороне коридора. Если бы этот силуэт промелькнул чуть дальше, то я не попыталась бы его догнать. Я прекрасно ориентировалась в пространстве и никогда не терялась, однако расположение комнат в МОППМ, кажется, менялось каждый раз, когда я сюда попадала. Возможно, дело в одном из многочисленных защитных заклинаний, или же меня просто подводили нервы. Я не без оснований подозревала, что целой когорте темных магов здесь обрадовались бы больше, чем мне.

В дверях я столкнулась еще с одним вампиром из числа работников Марлоу и улыбнулась ему. Он оскалил клыки и в то же время подобострастно попятился, как будто мне действительно могло прийти в голову проткнуть его колом прямо на глазах у хозяина, и так уже выведенного из себя. Я прошла мимо вампира, пересекла коридор и обратила внимание на то, что весь пол был усеян кусочками зазубренного железа, до половины воткнутыми в половицы. Обычно эти металлические фрагменты образовывали узоры на всех бра и люстрах в здании, однако в случае нападения становились реактивными снарядами, поражающими всех, кто не значился в списке допущенных. Поскольку моего имени совершенно точно там не было, я порадовалась, что сейчас железки явно неактивны.

Я толкнула дверь и увидела того, кого и хотела.

— Здравствуй, дядя.

Раду в своем обычном романтическом наряде, на этот раз из атласа оттенка шампанского, так и застыл на месте. Вид у него был такой, словно он внезапно оказался в луче прожектора с лопатой и покойником на краю свежевырытой могилы. Выражение его лица показалось мне любопытным, поскольку мало что может смутить матерого вампира, в особенности такого, который немало повидал и натворил.

Я огляделась вокруг, но не заметила ничего необычного. Это была одна из маленьких, ничем не примечательных комнат того лабиринта, который представляли собой нижние этажи МОППМ. Точно так же, как и закуток напротив, это помещение больше напоминало больничный кабинет или лабораторию, чем магическую цитадель. Но здесь не было тел инопланетян в формальдегиде и вообще ничего такого, из-за чего Раду мог бы так смутиться. Он нервно улыбался, в знаменитых глазах цвета бирюзы, из-за которых он некогда получил прозвище Красивый, отражался испуг.

— Ты смотришь так, как будто я сейчас выхвачу кол и наброшусь на тебя, — раздраженно заявила я, понятия не имея о том, с чего дядя так меня встретил.

Я никогда не пыталась его убить, но, может, он решил, что всегда что-то бывает в первый раз? Я присела на край ближайшего стола и закурила самокрутку, стараясь вести себя непринужденно, чтобы Раду пришел в себя. Судя по тому напряжению, которым буквально веяло от дяди, у меня это не слишком получилось.

— Ты опять брюнетка, — заметил он и снова разволновался, когда до него дошло, что переход на личности — не лучший способ завязать разговор.

— Это временно.

Раду попытался улыбнуться шире, но у него задрожали губы, и он скоро оставил все такие попытки.

— Кажется, Дорина, э... прошло много времени с тех пор, как мы виделись в последний раз.

— Можно Дори. Да, наверное, ты прав. — Я на секунду задумалась. — Давай-ка посчитаем. Тогда еще шла Вторая мировая. Я это запомнила, потому что ты страшно злился на фрицев, затопивших корабль с каким-то твоим грузом.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒