Эпилог: Разлука. 3 страница

«Так! Это тоже похоже на неё. Она всегда любила природу и животных! » – подметила мысленно себе Кейт, утвердительно кивнув головой в ответ с улыбкой.

-Мне было очень больно смотреть на это, – продолжила Элизабет, – каждый выстрел из ружья и вид крови причинял мне невыносимую боль. Последний маленький гризли. Он был напуган, растерян потереей сестёр, братьев, мамы. Видела его глаза, и вдруг поняла, что вижу в нём саму себя. Я была также напугана и растеряна, когда потеряла всех, кого любила. Он не был человеком, но я понимала, что он мог чувствовать. Я понимала его. Я не выдержала, и зверь, что родился, когда я была в заточении, вдруг проснулся во мне, превратил меня по-настоящему в то, чем до сих пор кажусь внешне — монстром, машиной для убийств. Я больше не мыслила, помню только... ярость, всеиспепеляющую ярость, что в этот момент мной завладела, которая накопилась за эти долгие мучительные годы, что я провела в тюрьме. Я,... моя тёмная сторона, «Тёмная Элизабет» сделала своё дело... Прости,... Кейт. Но малыш остался в живых...

Элизабет обернулась на свою клешню. Вот тут Кетрин и поняла, что произошло, и испуганными глазами посмотрела на неё. Нечто, похожее на разочарование, наступило на её сердце. «Убийство... и не одно. Это не похоже на неё. Элизабет, которую я когда-то знала, не стала бы убивать. Так вот, что в ней изменилось. Вот, почему она сначала пыталась и меня убить. У неё... травма. Сильная душевная травма». Девушка впала в небольшое расстройство. Ей где-то казалось, что она уже потеряла старую добрую Элизабет, но отказывалась в это верить, думая, что её ещё можно вылечить.

-Я... не могу поверить... Ты их... умертвила! – почти напуганно шёпотом сказала Кейт, якобы сказала это для себя.

-Я думаю тебе уже не надо говорить, какой я силой обладаю, – скептично произнесла Элизабет в ответ.

Кейт взялась за горло, вновь вспомнив ту ночь. Её лучшая подруга чуть её не убила. Эта мысль ей до сих пор казалась какой-то абсурдной, её мозг вопил: «Аморально! Так не бывает! ».

-Я помню, – решилась сказать девушка, – в ту ночь я это почувствовала. Ох, бедное моё горло. Похоже теперь я буду бояться удушения, ведь это так неприятно и мучительно. Медленная смерть.

-Как твоя рука? – озабоченно спросила Элизабет, похоже не обратив внимание на её последние слова. Кейт подняла свою левую руку, положив себе на колени, и Элизабет с расстройством на лице увидела, что всё её предплечье перебинтованно. Ей даже не хотелось знать, что под бинтом, и так зная, какой ужас она сотворила с девушкой. Они обе видели эти окровавленные отметины той ночью.

-Я не жду от тебя прощения, я не заслужила этого, ты и сама знаешь, – сказала Элизабет, опустив голову ещё ниже. «Но она... спасла малыша, гризли. Это тоже похоже на неё. Она защитила невинного» – вдруг пробудился аргумент в голове Кейт. Эта мысль сразу взбодрила девушку, заставила думать о Элизабет, как о хорошей душе. «Её поступок оправдан. Она убила многих, чтобы сохранить жизнь одному невинному маленькому медведю. Это... достойный поступок. Но она говорит о монстре, о ярости, что кроется внутри неё уже который год. Надо выяснить, что заставляет её делать работу киллера».

-Элиза, - напористо сказала Кейт. – Я тебя прощаю. Я на этот раз тебе на полном серьёзе говорю. Прошу тебя, не думай что мои слова пусты, обрати на них внимание. Я знаю, ты чувствуешь вину, разбитость, думаешь, что я не могу простить тебя так просто, а я тебе говорю, что могу. Пойми же, я знаю саму себя намного лучше, чем ты меня, не обижайся. Я тебя простила, поверь мне.

-Правда? – спросила Элизабет с жалобной нотой в голосе, будто бы всё ещё не веря.

-Если ты не веришь, – уверенно сказала Кетрин, – то давай я тебе это докажу.

Она дотянулась до её левой металлической руки, взяла её за ладонь обнажённого эндоскелета, потом, не заметив со стороны подруги никакого сопротивления, потянула к себе и положила её ладонь себе на плечо, прижав к себе её руку своими двумя ладонями и широко ей улыбнувшись. Потом девушка легла на её правое плечо, взглянув на её лицо глазами снизу, создавая такое ощущение, будто она строит глаза. Аниматроник-клоунесса, следя за её медленными движениями, даже не заметила, что уже обнимает её, и удивлённо уставилась на блондинку, поняв, что та ей очень ловко манипулировала, но уже не желала её отпускать. Потом Элизабет опустила голову и всё с той же печалью в голосе произнесла:

-Может, ты и сможешь простить меня, но я себя врядли смогу. Мне очень стыдно, стыдно за саму себя. Как я могла так навредить тебе... Я никчёмна.

-А ты изменилась, – заметила Кейт с такой же скорбью. Ей казалось, будто печаль Элизабет влияет и на неё, раздавливает её, делая такой же печальной, как и её страдающая собеседница.

-После всего, что я пережила, я не могу быть той, что когда-то была, – аргументировала Элизабет не сразу, вновь опустив свою металлическую голову, как будто она нагружена чем-то очень тяжёлым. Повисла небольшая пауза, Кейт долго подбирала слова, не знала, что говорить дальше. «Элизабет думает, что если она изменилась, то не сможет быть для меня тем же другом, каким была всегда. Она снова хочет измениться, но понимает, что уже не может. Но... зачем ей меняться? Я ведь не глупа, зачем меняться ей, если можно поступить иначе? ». Сделав такой вывод у себя в голове, она уверенно продолжила разговор, на этот раз зная, что говорить:

-Знаешь, я долго думала об этом всём... В общем... Поэтому я и вернулась к тебе. Поэтому и не покинула тебя, не смотря на то, что ты, не зная, кто я, сделала со мной.

Элизабет вопросительно взглянула на Кейт, не понимая, к чему та клонит.

-Я хочу узнать тебя такой, какая ты сейчас есть. Не меняйся вновь, хватит себя душевно утруждать, - продолжила Кейт, – живи настоящим, не прошлое должно определять твою личность, а то, что произошло дальше, кем ты хочешь быть сейчас. Запомни эти слова. Я училась на этих мудрых цитатах, и они мне очень сильно помогли в жизни.

-Я хочу быть хорошей подругой для тебя, – произнесла Элизабет, убрав все веки за глаза, – правда. Я совсем не хочу разочаровывать как тебя, так и саму себя.

- Я тебе помогу с этим, – сразу предложила Кетрин, пытаясь выглядеть более уверенной и весёлой, – я сделаю всё, что в моих силах, дабы помочь тебе.

-Ты поступаешь, как настоящий друг, – сразу весело заметила Элизабет, показав на неё пальцем.

-Вот именно, я твой друг Элизабет, всегда им была, и буду до конца своей жизни. Знай об этом всегда, это моё тебе обещание.

И вот на мёртвом металлическом лице Элизабет вновь зацвела радость. Кейт взяла с комода пульт, снова села рядом с ней на диван и включила телевизор.

Глава 5

Этот же день. Кейт уехала в город за дополнительным продовольствием, ведь прошлым днём она купила немного, думая тогда только о встрече. Она была уже на краю города, мимо начали мчаться небольшие дома, магазины, киоски, мотели. Смотря на дорогу, она одновременно думала над рассказом Элизабет, вновь представила себя на её месте. Отчаяние, агония, ужас, адская боль, разочарование. Эти слова не выходили из её головы. «Каково ей, когда она не человек, а робот, аниматроник? Уму непостижимо! Она — робот. Этому вообще есть научное объяснение? Скорее всего нет. Но каково ей? Больно? Страшно? Неприятно? Думаю, что всё вместе. Она пережила смерть, а это невозможно забыть, и ей даже кошмары снятся вместо добрых снов. Представляю, что она сейчас переживает. Она уже сильно травмирвана, поэтому её нужно срочно исцелить. Я ей помогу, не брошу её снова. Не в этот раз». Занимаясь этими раздумиями, она чуть не забыла, что уже припарковлась около продуктового магазина. Но она никуда не спешила, поэтому, вырубив двигатель своего автомобиля и вынув ключи из замка зажигания, запрокинула руки за голову и плотнее легла на спинку водительского кресла, вновь впав в раздумия о плохом и хорошем. Она начала думать, как помочь своей страдающей подруге, которая стала тем, с чем Кетрин, да и вообще никто раньше не сталкивался.

Час спустя. Элизабет, оставшаяся в том доме, вновь углубилась в свои воспоминания, которые ей никак не давали покоя. Сейчас у неё были двойственные чувства, она не могла выбрать между хорошим и плохим. 20 лет она прожила в одиночестве в искусственном теле, которое уже давно не отличается былой красотой. Да, Цирковая Бэйби была очень красивой, была почти без изъянов. До этого Элизабет об этом не задумывалась, так как жила одна, жила 20 лет вне общества, но как же резко всё изменилось. С появлением Кейт у неё появилась какая-то надежда на счастливую новую жизнь. Но так ли это было? Ведь как и говорилось ранее, Элизабет впервые за столько лет задумалась о том, что она есть внешне. «Во что же я превратилась?! ». Ещё никогда до этого её обезображеное механическое тело не вызывало у неё такого отвращения, которое было у неё сейчас. Глядя на свою правую руку, где предплечье было заменено клешнёй, она моментально со злобой и стыдом на саму себя вспоминала: «Я... Это разве я? Я... убийца. Немыслемо! Я убивала. Ярость... Кейт. Я навредила ей, я могла её убить. Если бы я не вспомнила её, если бы убила, то позже, всё-таки узнав её, сошла бы с ума. Я бы не выдержала, покончила бы с собой... Она жива и здорова, приняла меня... вроде бы. Но её кровь на моих руках, я сделала ей слишком больно,... столько крови на мои руки вылилось из неё тогда. Я могла её потерять. Вовремя я её до больницы донесла, иначе она умерла бы. С её машиной было трудно, но я справилась... Эх... Что же... я... натворила..? ». Мысли, представления о том, как бы всё было, если бы Кейт погибла по её вине, причиняли ей ужасную боль, она уже будто была там, в своём воображении. Этот образ повторялся снова и снова: Элизабет в мире воображения раз за разом видела, как она её убивает, как тело девушки, не выдерживая сильного болевого шока, мякнет и замирает, пока аниматроник-клоунесса держит её за горло и пронзает острозубой клешней. Её руки, потерявшие контроль от мозга, полностью расслабляются и виснут по швам, качаясь, словно лианы, а она сама перестаёт дышать. Кейт мертва, везде кровь, Элизабет отпускает её мёртвое тело, и то безжизненно падает на траву, продолжая истекать кровью. Но та самая фотография при ударе об землю выпала из кармана её куртки, и замирает среди листьев травы, и Элизабет, присев на колено, поднимает её. Тут же шок при одном только виде двух девочек, стоящих рядом в обнимку. Поняв, что убила дорогого ей человека, обезумев от злобы на саму себя и горя, она не выдерживает. Крик...

«Что я такое? Что я для неё? » – донёсся шёпот в её голове. Элизабет медленно встала с дивана, на котором до этого сидела, и подошла к угловому шкафу, в который было вставлено зеркало, а потом, стоя на месте, посмотрелась в него. Её отражение было уродливым даже для неё самой, теперь ей вновь было неприятно смотреть на саму себя. Теперь она понимала, какой на самом деле её видит Кетрин. Понимая всю свою нынешню безобразность и чудовищность, ей сейчас больше всего захотелось вновь стать той, кем была прежде — человеком. Элизабет вгляделась в своё отражение, включила воображение, и в отражении пред ней предстал её старый образ, образ девочки. Она сравнила себя в 13 лет и себя нынешнюю, механическую, изуродованную. Любую такую девочку, как она, ждало бы счастливое будущее. Она бы могла бы жить обычной жизнью, как все: счастливо проводить время с семьёй, работать, когда вырастет; быть влюблённой; выйти замуж; быть счастливой в месте с семьёй, которую завела бы. Она могла бы жить, прямо как Кейт, никогда с ней не разлучаться. Но на всём этом навсегда был поставлен крест, будущее Элизабет было разрушено, как она думала, несчастным случаем. Таков был ход её мыслей. Она приложила левую руку к зеркалу. После всех этих мыслей, ей вдвойне было неприятно вновь осознавать, что она — чудовище, случайно порождённое ей самой. Она была виновата в том, что случилось, и эта мысль была ещё больнее остальных, ведь эту маленькую, но роковую ошибку уже нельзя было исправить — всё кончено.

-Я…я…стала…монстром... – едва проговорила Элизабет, не веря в то что думала. Как много тревог, так много страха и злобы, а также вопросов, чьи ответы зарыты для неё под самой земной корой, то есть недосегаемы для неё. Она резко взялась руками за голову. Внезапно всё это вывело её душу из себя, она потеряла над собой контроль, и ей вновь овладела та самая ярость. На Элизабет нахлынули все плохие воспоминания разом. От них она пришла в безконтрольное состояние, а её глаза вдруг загорелись красным. Не выжержав всего этого, она с яростным воплем разломала правой рукой шкаф на куски. Зеркало обратилось в осколки, древесина — в щепки, от него остались только обломки после серии яростных ударов, которые нанесла Элизабет в сильном порыве гнева. Но вскоре её злость начала утихать. Выбив всю злость об шкаф, она успокоилась, а её глаза вновь запылали ярким зелёным. К ней вернулось здравомыслие. Но тут она вдруг ощутила что-то странное, чувство того, что это ей уже знакомо, будто она когда-то переживала это состояние. Словно призрак отдалённого прошлого, перед ней вновь предстаёт это ужасное воспоминание, но уже более чёткое, как будто это была видеозапись: Элизабет одна в том самом зале, стоит перед аниматроником, стоит прямо перед Цирковой Бэйби. Та даёт ей правой свободной рукой мороженое, ведь в другой руке был микрофон, и девочка охотно соглашается принять её подарок, так как она очень любила мороженое. Она подошла к аниматронику почти вплотную, но тут с роботом произходит что-то неестественное: голубые глаза Бэйби вдруг почернели, её движения стали дёргаными, а в глубинах её корпуса слышится отчётливый щелчок. Дальше всё произошло настолько быстро, что напуганная досмерти Элизабет не успела ничего осознать. Потом темнота, и она чувствует бешеной силы боль во всём теле, словно её со всех сторон пронзило тысяча кинжалов. Смерть...

-Я... – подумала вслух Элизабет, вернувшись в реальный мир, – вроде бы выглядит, будто виновата я в своей смерти. Но здесь что-то не так. Я погибла как-то слишком неестественно. Бэйби. Это было не похоже на системный сбой. Что с ней произошло на самом деле? – выждав паузу в раздумиях, она медленно произнесла главное, – Что, если это был не несчастный случай? Кто на самом деле виноват во всём этом?

-Что это был за грохот? – встревоженно спросила Кейт, почти что ворвавшаяся в дом с пакетом продуктов в руках. Тут она и обратила внимание на разломанный шкаф, тем временем положив продукты на подоконник, а потом подошла к уничтоженной мебели, встав рядом с Элизабет, чтобы оценить ущерб. Аниматроник-клоунесса не поворачивала на неё голову и выглядела опечаленной, будто бы чувствуя себя виноватой, её лицо словно шептало: «Что я наделала? ». Ещё раз взглянув на обломки, Кейт поняла, что ущерб не восполним, придётся только выбрасывать. Тяжело вздохнув, и так понимая, что произошло, она кинула на неё такой же опечаленный взгляд и сказала:

-Я вижу, ты совсем не дружишь с зеркалами. Понимаю, неприятно смотреть на саму себя, вернее на то, чем ты стала. Но Элиза, зачем же мебель бить? Шкаф тебе ничего не сделал.

-Я была не в себе, – быстро выпалила Элизабет в ответ, где-то проявляя злобу в словах. Но её сознание тем временем было поглощено другой вещью: догадки, подозрения, которые нуждались в подтверждении. Сейчас ей вдруг захотелось узнать истину, потерянную далеко в прошлом, ей казалось, что правда её успокоит. Но сейчас перед ней вдруг встал другой вопрос: можно ли этим делиться с Кейт?

-Успокойся, Элизабет, – попыталась её успокоить Кетрин, положив руку на её правую плечевую металлическую оборку. – Может снаружи ты, и выглядишь не так как все, но у тебя душа удивительной красоты, которой владеют далеко не все люди. Я тебя вижу не такой, какая ты внешне, потому что мне главное то, какая ты внутри, в душе. – Вот только она понимала, что говорит ей не совсем правду, ведь её по прежнему одолевал страх. Она по-прежнему слабо ей доверяла в душе, учитывая то, что та сделала с её рукой и что она не первая, кого Элизабет пыталась убить. Кейт полностью не знала, что она такое, и поэтому боялась. Это сильно мяло её, она могла бы быть общительнее, но ей было страшно.

-Ты права, – через паузу более спокойно произнесла Элизабет, решив всё-таки скрыть свои догадки от подруги. «Не надо. Она и так сильно пострадала из-за меня. Я не буду рисковать её жизнью, она мне слишком дорога». Медленно подойдя к обломкам, она присела на колено и начала медленно их разбирать, собирая дерево в одну кучу, а осколки зеркала — в другую. Кейт же в свою очередь, решив помочь, последовала её примеру, присев рядом на колени и тоже начав разбирать весь этот бардак.

-Я помогу, – осведомила она Элизабет, повернув на неё голову и продолжая перебирать обломки руками, и та уже собиралась ответить благодарностью, как вдруг, отдёрнув правую руку к себе, девушка вскрикнула. – Ах!!

Элизабет резко повернула на неё голову, убрав свои руки от обломков, и, не вставая с колена, подскочила к ней. Кейт прижимала правую руку к себе, сжав пальцы, и сильно морщилась от боли. Элизабет сначала не заметила на ней никаких повреждений, но потом она заметила, что из её прижатой к груди ладони, сжатой в кулак, между пальцами пробивается алая кровь. При её виде аниматроник-клоунесса вздрогнула, вспомнив своё невольное представление о её смерти, но осознавая всю неважность своих мыслей в данный момент, снова успокоилась. Но её по прежнему пугала кровь, текущая из ладони девушки. Нет, она не боялась крови, потому что она видела и не такое, ведь она – машина для убийств. Ей было всё равно на пролитие чужой крови, она уже не боялась её вида. Но Кейт. Она была единственным человеком в данный момент, к которому Элизабет испытывала так много чувств. Она была ей вновь слишком дорога, как и в их детстве, и поэтому её кровь, кровь дорогого человека, причиняла ей боль. Элизабет казалось, будто она истекает этой кровью вместе с ней даже не смотря на то, что физически не может истекать ей, ведь она – робот, неорганическое существо. Кейт продолжала морщиться от боли и не рисковала взглянуть на ладонь, а потом взглянула на металлическое бледное лицо аниматроника-Элизабет, которая замерла глядя на её руку. Но потом последняя вытянула к ней свою левую руку ладонью вверх со словами жалеющего тона:

-Дай посмотрю. Прошу.

Кейт сначала недоверчиво посмотрела неё и прижала свою руку к себе ещё сильнее. Элизабет сначала удивилась, оруглив окуляры, но потом это осознание перешло в печаль: «Она мне не доверяет».

-Кейт, прошу тебя, доверься мне, – чуть упорнее снова предложила Элизабет, но с той же нотой в голосе, – я не причиню тебе вреда.

-Это просто царапина, – наконец заговорила Кетрин, медленно положив свою поврежденную руку на её металлическую ладонь эндоскелета, и разжала пальцы, явив рану, от вида которой Элизабет снова вздрогнула. Через всю ладонь блондики тянулась длинная, но не глубокая резанная рана, нанесённая большим осколком от зеркала, как уже догадалась аниматроник, и из неё медленно вытекала кровь. Кейт вновь посмотрела на Элизабет, чтобы проверить её реакцию на вид раны, но встретила на своё удивление её сожалеющий взгляд. Это была обычная реакция её подруги на такие вещи, и девушка была очень рада этому, вновь испытав приятное чувство дежавю. Но тут она почувствовала мягкое, но тугое давление на свою пораненную руку и, резко опустив на неё свой взгляд, на своё ещё большее удивление увидела, что Элизабет быстро обмотала её ладонь тканью голубого цвета, чем-то похожей на марлю, и кровь из руки перестала течь. Кейт взглянула на перевязку. Её ладонь была обмотана так, чтобы не при каких обстоятельствах рана не открывалась, оставалась под тканью. «Как интересно! Она очень профессионально перевязала мне руку. Хм, словно медик».

-Неудивляйся, Кейт, – неожиданно заговорила Элизабет, будто бы снова прочитав её мысли, вновь доказывая, что по-прежнему хорошо знает свою подругу, – я училась... даже не смотря на то, что я — изуродованный терминатор. 16 лет в этом доме не прошли зря, я научилась многому, в том числе и правильному оказанию человеку первой помощи.

-Я... даже не знаю, что сказать, – радостно сказала Кетрин, действительно не зная, что говорить дальше. Поступок Элизабет по отношению к ней её сильно удивил и в тоже время словно зажёг её. Она вновь начала в ней узнавать ту Элизабет, которую когда-то знала: сострадательную, добрую, выдержанную, способную любить. Это наполовину заставило её забыть о том, что та с ней сделала той ночью, убило всё плохое, что она неосознанно думала о ней. Ей твёрдо приколотилось убеждение: «Нет сомнений, это она. Это Элизабет, моя лучшая подруга, которую я когда-то знала. Я узнаю её, это она. Она... ». На лице блондинки, наконец, нарисовалась искренняя улыбка, в ней проснулось чувство доверия к ней. Элизабет по-настоящему ожила для Кейт только сейчас. «Она просто потерялась. Ей просто нужна поддержка. Она потеряла свою семью, а сама была обречена на страдания. Я представить не могу, насколько ей тяжело сейчас. Она не могла не измениться, перенеся такое. Возможно, теперь именно я, единственный луч во мраке для неё. Эх... Каково же тебе на самом деле, Элизабет? ». Но сейчас Кейт хотела сосредоточиться на хорошем. Элизабет по-прежнему пристально смотрела на неё, не отрывая своего взгляда. Кейт улыбчиво взглянула ей в глаза и положила свою перевязанную ладонь на её левую руку, лежащую на её колене, а потом очень ласково произнесла:

-Спасибо. Я тебе очень благодарна.

-Я всего лишь сделала то, что считала правильным, – ответила Элизабет, – можешь не благодарить.

-Прости за то, что не доверяла тебе.

-Ничего... Я тебя понимаю.

Наступила ночь. Кейт легла спать в свой спальный мешок на полу перед диваном, как обычно распрощавшись с Элизабет, а та снова встала около комода, погасив свои окуляры и перейдя в спящий режим. В первые минуты девушка не могла уснуть. Она всё ещё думала об Элизабет, о её страданиях, потерях, ощущениях. Её мучил тот же самый вопрос: «Каково ей? ». Кейт вновь закрыла глаза, пытаясь думать о хорошем, чтобы, наконец, уснуть. В своей голове она создавала разные добрые образы, но больше воссоздавала детские воспоминания. Как и говорилось ранее, эти воспоминания когда-то вместе с радостью причиняли ей вдобавок и боль, но теперь ей было так приятно это вспоминать без страха, без боли, без расстройства. Теперь она вновь ощущала свет в своей душе, она испытывала такие светлые чувства, что ей хотелось самой засветиться. И под эти сладкие образы и чувства она уже готова была уснуть, кануть в ещё более добрые, сладкие сны. Но вдруг послышался удар: захлопнулась входная дверь, ведущая с улицы. Кейт от такого громкого звука встрепенулась, резко открыла глаза и быстро подняла торс, взявшись за голову руками, а потом глянула в сторону комода. Она тщательно вгляделась в темноту, но не увидела аниматроника на своём месте. Элизабет пропала. «Куда это она? » - подумала Кейт, сразу поняв, что это именно она хлопнула дверью. Она немедленно выползла из своего мешка, не став его расстёгивать, встала на ноги, быстро схватила куртку, одев её на себя, подцепила ногами туфли и быстрым шагом вышла на лицу, закрыв за собой дверь. Выйдя во двор и протерев глаза, девушка осмотрелась вокруг. Вся поляна вокруг дома была залита сплошной тьмой, не было видно ни одной травинки, и только месяц на небе слегка подсвечивал местность. Лес вкруг поля был словно гигантской стеной, защищавшей дом от посторонних глаз. Кейт вглядлась во тьму деревьев, пытаясь поймать глазами хоть что-то похожее на Элизабет, ведь она поблизости её не нашла. И тут слева от себя в чаще леса она заметила слабое, но достаточно видное зелёное свечение, которым светились окуляры глаз у её подруги. «Это, несомненно, она. Но куда ты? ». Тщательно обдумав следующий шаг, Кейт решила последовать за ней, но тайком, чтобы та её не заметила, ведь девушка хотела знать о ней как можно больше правды, она поняла — Элизабет что-то недоговаривает, а если она в открытую пойдёт с ней, то ничего нового не узнает, та снова утаит мнимую правду. Пытаясь не обращать внимание на резко подскачивший адреналин, блондинка сосредоточилась на том, чтобы оставаться незамеченной, и, тихо подбежав к краю леса, спряталась за одним из толстых деревьев, а потом, выглянув из-за него и всморевшись в глубь чащи, сразу нашла аниматроника-Элизабет, которая быстро шла в туже сторону, в какую и шла до того, как войти в лес. Казалось, что Элизабет совсем не замечает девушку, тайно шедшую за ней по пятам, и Кейт перебежала к следующему дереву. «Кейт, что ты делаешь!? Поговори с ней... Нет, я должна знать, что она замышляет, должна знать, почему она мне не договаривает всю правду». Да, Кейт была совсем не уверена в своём поступке, её чувства боролись с её сознанием. Но она всё равно продолжила следовать за Элизабет. Пройдя за ней тайком какие-то 2 километра, она увидела, что лес, кончился, и дальше был край города. Элизабет продолжила идти в туже сторону своей механической походкой, но Кетрин, выглядывая из-за дерева, только сейчас увидела, что было её целью. Робот-клоунесса остановилась около небольшого одноэтажного здания, напоминавшего кафешку, но необыкновенно широкую: в ширину и длину это здание было достаточно большим. Но окна не горели, оказалось, что они забиты досками. «Здание заброшено» – додумалась Кетрин, и в тоже время Элизабет, стоявшая перед зданием чуть дальше девушки, вдруг заговорила так неожиданно, что у той чуть сердце не выпрыгнуло:

- Sister Location уже заброшен? Это хорошо.

Кейт испугалась не на шутку, при этом не издав ни зувка, а потом успокоилась, поняв что Элизабет думает в слух. Но...

«Sister Location? » - удивлённо подумала Кейт, спрятавшись за другим деревом, что было почти вплотную к зданию. Они были там, где их не кто не увидил бы в такой тьме — в заднем дворе здания. Элизабет подошла к задней двери, которая на удивление Кейт была запароленной, и на панель, что весела сбоку, ввела пинкод. Дверь автоматически открылась, Элизабет вошла и скрылась от глаз девушки внутри, а дверь вновь закрылась. Но Кейт успела разглядеть пинкод, который та вводила. Она подошла к двери и, тяжело вздохнув, а потом набрав в лёгкие больше воздуха, поднесла руку к кодовой панели. «И так, 5-1-6-9». Дверь поддалась. Кейт вошла внутрь, и дверь закрылась, оставив блондинку без света. Здесь царила кромешная темнота, она не смогла ничего разглядеть и споткнулась обо что-то. Металлический звук жестяной банки эхом прокатился по всему зданию, и Кейт поняла, что, похоже, только что сдала саму себя, ведь Элизабет не могла этого не услышать, где бы она сейчас не находилась в здании. Собственное дыхание казалось ей слишком громким, она попыталась задержать дыхание, но не сумела, ведь ей вновь было страшно. Шёпот в голове: «Поговори с ней... ». На этот раз Кетрин, даже не думая, охотно согласилась со своими чувствами, теперь она уже не пыталась скрывать своё присутствие здесь и аккуратно, но уверенно пошла вперёд, проверяя ногой каждый метр на полу. Однако в этот момент её сердце вновь ёкнуло. Внезапно её что-то подхватило за горло и прижало к стене. Снова холодный металл на её шее, девушка моментально начала задыхаться. Но тут Кейт увидела перед своим лицом знакомые зелёные глаза. Это была Элизабет, которая, похоже, не опознала её из-за темноты в помещении.

-Элизабет, это…я!.. – едва произнесла Кейт, максимально напрягая свои голосовые связки, прежде чем уже не мочь говорить от давления на горло.

-Кейт!!??

Элизабет мгновенно разжала руку, и Кейт спустилась на землю. Вдохнув воздуха, она закашлялась, и взглянула на вновь оплошавшуюся роботизированную подругу. Та, не отрывая взгляда, просто пялилась на неё, видимо не находя слов.

-Что у тебя за привычка: хватать людей за горло!? – раздражённо спросила Кейт повышенным тоном, всё ещё откашливаясь.

-Это хороший способ обездвижить человека, - ответила Элизабет. – Тебя не должно быть здесь!

-Ты от меня что-то скрываешь? – спросила Кетрин, вернув себе расположение расспрашивающего, заставив Элизабет объясниться:

-Нет! Я не хотела тебя тревожить.

-Чем же?

-Я просто подумала: что если моя смерть не несчастный случай. Я сегодня рылась в своём сознании, пока тебя не было, и поняла, что в этом могла быть виновата не я, в своей смерти. Сюда я пришла за ответами на беспокоющие меня вопросы.

-Почему ты мне не сказала? – более озабоченно спросила девушка.

-Здесь опасно, Кейт. Я не хочу подвергать тебя риску! Тебе и так досталось, я не могла рисковать тобой.

-Хорошо, я поняла. Давай вернёмся в настоящее. Я уже здесь. – Этот довод прозвучал из уст Кетрин убедительнее, чем другие.

-Ну…ладно. Следуй за мной и не лезь вперёд меня. У тебя нет брони, которая может тебя защитить, – сказала Элизабет, подав свою левую руку девушке, и последняя, на этот раз даже не думая, схватила её металлическую ладонь. Клоунесса повела её за собой во тьму коридора, словно поводырь, и слегка подсвечивая дорогу впереди своими светящимися зелёными глазами. Пол здесь был сделан из твёрдых кафельных плиток, чёрных и белых, создавая подобие гигантской шахматной доски со стенами. Сами же стены были покрашены в серый цвет, и на уровне пояса по ним вдоль тянулась «шахматная» линия. Кейт казалось, что Элизабет ведёт её по какому-то лабиринту, но потом по коридору они вышли в огромный зал, заставленный столами и стульями, часть которых была перевёрнута, а прямо рядом с коридором вплотную к перпендикулярной стене была огромая сцена ялого цвета в виде овала, если смотреть со стороны, которая была украшена лампочками разных цветов. Кейт неожиданно показалось, что она очутилась в прошлом, и едва произнесла:

-Мне знакомо это место. Но... Да неужели? Мы снова здесь?!

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 Следующая ⇒