Джей Белл 9 страница

Миссис Таунсон была на кухне, пекла печенье, пока на заднем плане играла рождественская музыка, но самое чудесное время года казалось каким угодно, но не чудесным. Она поприветствовала своего сына объятием, как делала всегда, благодаря его за присланное сообщение. Затем Уильям объявил своё намерение принять душ и переодеться. Келли инстинктивно собирался пойти за ним по лестнице, но у Уильяма были другие планы.

– Что она подумает, если я буду в душе, а ты наверху вместе со мной? – произнёс он приглушённым тоном.

Келли приподнял бровь.

– Что ты гей?

– Ха-ха, – отрезал Уильям. – Она потрясающе относится ко всему этому, но я не хочу испытывать удачу. Даже моим братьям не разрешали приводить девушек для… Ты знаешь.

– Для чего? – невинно спросил Келли.

– Для шалостей, – сказал Уильям. – Заткнись, – добавил он, когда увидел улыбку Келли. – Кроме того, ты сможешь приглядеть за ней? Печь печенье с утра пораньше странно, даже для неё. Пожалуйста?

– Хорошо.

Келли неохотно направился обратно на кухню и сел за стойку для завтраков. Миссис Таунсон слегка улыбнулась ему, прежде чем вернуться к работе. Он мгновение наблюдал за ней, пока она перекладывала печенье с противня на решётку. Затем он снова оглядел дом, замечая в одном углу рождественскую ёлку, полную подарков под ветками. Он задумался, сколько из них были для мистера Таунсона или от него. Как они могли ожидать хорошего праздника в этом году?

Он посмотрел обратно на миссис Таунсон, которая поставила очередной противень с печеньем в духовку и закрыла дверцу, опираясь на тумбочку рядом с ней.

Келли пытался найти весёлую тему для разговора, но игнорировать произошедшее казалось неуважительным, будто последствий никаких не было. Так что он не стал.

– Мне жаль, – сказал он. – Насчёт всего.

Миссис Таунсон кивнула.

– Я честно этого не ожидала. Ты думаешь, что знаешь кого-то…

– Да уж, – произнёс Келли, едва ли понимая. Он полагал, что Джаред оказался намного менее крутым, чем он надеялся, но предавать свою семью – особенно в это время года – было совершенно другим делом. Одна мысль заставила его покачать головой. – Он мог бы подождать.

– Что ты имеешь в виду?

– Мистер Таунсон. Он мог бы подождать, пока не пройдут праздники. Это было бы прилично.

Миссис Таунсон скрестила руки на груди.

– У него не было выбора. Его поймали. Я проследила за ним после работы и увидела, как он забирает её на этой своей дурацкой машине. Как только она его поцеловала, я нажала на гудок. Видел бы ты их лица. Думаю, она прикусила ему язык и… – она покачала головой. – Хочешь сказать, мне следовало подождать, пока не пройдёт Рождество, чтобы всё ему высказать?

– Нет, – сказал Келли, стараясь не отступать. – Я просто думал о Уильяме. В этом году у него будет плохое Рождество.

– Я тоже думаю о нём, – сказала миссис Таунсон. – Присутствие его отца не сделало бы праздник счастливее. Без сомнений, он нашёл бы какое-нибудь оправдание, чтобы сбежать посреди открывания подарков. Тебе это кажется весёлым Рождеством?

Келли понятия не имел, почему всё возвращается к нему, но он начинал раздражаться.

– Я говорю только то, что если бы у меня были дети, я бы притворился. Не важно, что происходит между мной и моим партнёром, я бы притворялся, что всё в порядке, пока не закончится Рождество.

Миссис Таунсон нахмурилась.

– Попробуй выйти за кого-то замуж, родить ему троих детей и отдать ему двадцать пять лет своей жизни. Сделай всё это, а потом посмотри, что почувствуешь, когда он тебе изменит!

Келли чувствовал замешательство и раздражение. Он не хотел, чтобы разговор так испортился.

– Мне жаль Уильяма, – вяло закончил он. – Вот и всё.

– Как и мне, – сказала миссис Таунсон. Затем она развернулась и занялась своей выпечкой. Она стояла к нему спиной, пока Уильям не спустился обратно вниз. Только когда он присоединился к ней у тумбочки, её плечи отчасти расслабились.

– Всё нормально? – спросил он, хватая печенье.

– В порядке, – сказала его мать. – Сегодня приедут твои братья. Они ещё не знают. Я думала, ты поможешь мне поговорить с ними.

– Да, – сказал Уильям. – Конечно.

– Это семейное дело, – многозначительно сказала она.

– Я знаю, – сказал Уильям. Затем он повернулся к Келли и беспомощно пожал плечами.

Это был намёк для него.

– Мне пора домой, – сказал Келли.

– Возьми с собой печенье, – миссис Таунсон коротко встретилась с ним взглядом, но не улыбнулась. – Для твоей семьи.

– Спасибо, – сказал он.

Он в тишине наблюдал, как Уильям выбирал печенье, а его мама складывала их в контейнер. Затем она повернулась и протянула контейнер ему.

– Мне действительно жаль, – сказал он, не уверенный, извиняется за разговор или за развод. В любом случае, она коротко кивнула.

Как только они вышли на улицу, он снова смог дышать.

– Думаю, ты ей нравишься, – сказал Уильям.

Келли бросил на него взгляд, чтобы посмотреть, серьёзно ли он.

– Да уж, – сказал Келли. – Мы отлично ладим.

***

– ВЕЧЕРИНКА!

Кто бы это ни прокричал, звучало отчаянно. Оглядев ту малую часть дома, которую мог видеть, Келли не винил этого человека. Друзья Уильяма – одна из девчонок, которая явно сохла по нему, даже сейчас – устраивали вечеринку по случаю Нового года. Келли был в восторге, когда Уильям только рассказал ему. Никто из команды по бегу не был заинтересован в этом, за исключением плана найти в центре города какого-нибудь бездомного, который захочет купить им пива. Классика.

Так что Келли ухватился за эту возможность. Никакого родительского контроля. Конец года. Одна последняя дикая ночь перед началом следующего школьного семестра. Так много могло пойти не так в восхитительном плане. И всё же, Келли чувствовал себя как в семейном ситкоме, где никогда не происходит ничего по–настоящему плохого или интересного.

Никакого пива, никакой дешёвой фруктовой выпивка, даже никакого алкогольного желе. Никаких тяжёлых облаков дыма от сигарет или косяков. По крайней мере, звучала музыка, но друг Уильяма увлекался восьмидесятыми, вызывая у Келли ощущение, будто он застрял в машине со своими родителями. Или хуже, так как мебель в столовой была сдвинута в сторону, чтобы белые люди могли сдержанно дёргаться в попытке танцевать. Но по большей части все тусовались в гостиной, разговаривая о том, о чём можно было поговорить где угодно, даже в школьном кабинете.

Келли подавил очередной зевок, наблюдая, как две девушки держать карандаши у губ и притворяются, что курят сигареты. Естественно, от этого они обе хихикали. Внезапно, план с покупкой выпивки показался не таким уж плохим. Он бросил взгляд на Уильяма, который казался совершенно довольным. Он даже улыбался, наблюдая за происходящим. Конечно, это был парень, который каждый день спешил после школы домой, ради печенья и серии " Битвы зверей". Келли попытался закатить глаза и в итоге вздохнул. Он встречался с таким ботаником, но чёрт возьми, он был очаровательным!

– Хорошо, всем внимание, – сказала их хозяйка, чуть ли не дрожа от восторга, когда все головы повернулись к ней. – Пора действительно начинать веселиться!

У неё в руке была бутылка, что было ободряюще, но как только Келли увидел, что она пустая, он понял, что предстоит.

– Бутылочка!

Келли оглядел комнату, понимая, что на каждого парня приходится около трёх девушек. Несколько из этих девушек смотрели в их сторону. Он встретился взглядом с Уильямом.

– Ладно, – сказал Келли. – Нам пора уходить.

– Я не хочу, чтобы ты уже уходил, – сказал Уильям. – Уже почти полночь, – после того, как девушка на другом конце комнаты помахала ему рукой, он добавил: – Но, может быть, мы могли бы найти чуть более уединённое место.

Келли схватил свой рюкзак, а котором была его камера и кое–что, что могло спасти вечер. Затем он пошёл за Уильямом наверх. Казалось, он знает, куда идёт. Вниз по коридору и направо, они вошли в комнату, которая была... женской. Это всё объединяло. Розовый и бледно–жёлтый. Кружевные занавески, баночки с парфюмом и зеркало для макияжа на маленьком туалетном столике. Рядом с этим стояла маленькая стойка для телевизора, украшенная блестящей краской и крохотными пластмассовыми стразами. В целом комната была удобной и милой, а не утилитарной, как у Келли и даже у Уильяма. Конечно, может быть, Келли украшал комнату фотографиями, а у Уильяма была его выставка игрушек, но здесь всё было подобрано и расставлено осторожно.

– Это неправильно, что мне здесь нравится? – пробормотал Келли.

– В комнате? – хохотнул Уильям. – Мне всегда было интересно, каково было бы иметь сестру. А тебе?

Келли пожал плечами.

– С Ройалом достаточно проблем. Я никогда не хотел их умножать, – он подошёл, чтобы рассмотреть фотографии на комоде, на которых по большей части девчонки цеплялись друг за друга и улыбались. На одной был намного более молодой Уильям, в шляпе–котелке, и держал банан у своего уха, как телефон. Келли взял фотографию и посмотрел на Уильяма вопросительным взглядом.

– В девятом классе я был в театральном кружке, – объяснил Уильям. – Это было не особо моё, но нам было очень весело.

– Неплохой снимок, – Келли поставил его и оглядел комнату. Здесь закончится год. Он никогда не выбрал бы такое окружение, но был рад остаться с Уильямом наедине. Праздники прошли в ожидании того, когда он снова станет свободен. Таунсоны собрались вместе на Рождество, три брата окружили свою мать, будто чтобы защитить её от дальнейшего вреда. Как бы это ни было мило, для Келли места оставалось мало. Только сегодня вечером они наконец могли существенно провести время вместе, и он намеревался выжать из этого максимум.

Келли включил лампы по обе стороны от кровати – с пастельными рисунками овец, прыгающих через забор – и выключил свет над головой. Это создало намного более уютную ауру. Затем он открыл свой рюкзак и достал фотоаппарат, находя для него место на комоде. Он мгновение повозился с настройками и направил объектив на центр комнаты. Затем нажал кнопку и оставил камеру позади.

– Моя мама подарила нам подарок, – сказал Келли, потянувшись в рюкзак и доставая бутылку. В отличие от той, что была внизу, эта по–прежнему была закрыта. – Она заставила меня пообещать, что мы не будем пить, пока снова не окажемся дома.

– Это шампанское? – спросил Уильям, подходя посмотреть. Он взял бутылку её, крутя, чтобы прочитать этикетку, но Келли вместо этого наблюдал за его лицом, его тело уже реагировало. Но это были не просто гормоны. Он любил Уильяма. Действительно любил. Каждая маленькая деталь сводила его с ума. То, как хмурились его брови, пока он читал, как он жевал один уголок губы, разглядывая завёрнутую в фольгу пробку.

– щёлк –

Уильям поднял взгляд.

Что это было?

– Моя камера, – сказал Келли. – Она настроена делать фотографии каждую минуту. Большинство из них будут размытыми, но я подумал, что это будет забавный эксперимент.

– Ладно, – сказал Уильям, пытаясь отдать бутылку обратно.

– Открывай её, – настаивал Келли.

– Но ты сказал...

– Ты никогда не нарушал обещание, данное маме? Знаешь что, не отвечай на это. Просто разберись с пузыриками.

Уильям усмехнулся, и следующие пять минут они спорили о том, как правильно открыть бутылку.

– Не делай это над ковром! – настаивал Келли. – Везде будет пена.

– Поэтому я планирую закрыть горлышко ртом, как только выскочит пробка, – ответил Уильям.

– Ты когда–нибудь пробовал это с банкой колы, которую слишком сильно встряхнули? Всё польётся через нос.

– Тогда тебе лучше поднести к моим ноздрям два бокала.

– Отвратительно! У нас вообще нет бокалов.

В конце концов, они открыли окно спальни и сняли сетку. Планом было держать бутылку за окном, пока пена не стих нет. Уильям выглядел так, будто держит опасные вещества, пока выполнял этот план, прижавшись щекой к верхней оконной раме, вслепую работая вытянутыми руками. Затем раздался хлопок, и они оба замерли.

– Ну? – спросил Келли.

– Не льётся, – сказал Уильям. – Может, пены уже не было.

Но из бутылки вышли красивые завитки дыма, когда Уильям притянул её обратно в комнату. Поверх приглушённого звука Дюран Дюрана внизу, Келли слышал, как лопаются пузырьки.

– Мне пойти найти стаканчики? – спросил Уильям.

– Мы можем как нищие выпить прямо из бутылки.

– Хорошо, – сказал Уильям. – Ты первый.

Он протянул бутылку, но Келли не взял её. Вместо этого он подошёл ближе. Уильям всё понял, поднимая бутылку и осторожно поднося её к губам Келли. Уильям медленно наклонял бутылку, по чуть–чуть, пока золотистые искринки не полились в рот Келли.

– щёлк –

Затем Келли пришлось отстраниться, потому что его щёки заполнялись, и в носу щекотало. Он проглотил всё за один большой глоток, на всякий случай прикрывая рот.

– Как тебе? – спросил Уильям.

– Хорошо! Теперь твоя очередь.

– О нет! – произнёс Уильям, уворачиваясь от него. – Я не позволю тебе держать бутылку. Ты заставишь меня выпить уж слишком много.

– Не заставлю, – настаивал Келли. – Доверься мне.

Конечно же, когда Уильям протянул ему бутылку, Келли сделал именно это. Уильям чуть не разбрызгал шампанское по всей комнате, но ему удалось проглотить, не упустив слишком много.

– Ты жестокий, – сказал Уильям, качая головой.

– Я знаю, – с гордостью произнёс Келли, делая очередной глоток.

Затем дверь в спальню открылась, в проёме показался обнажённый с виду парень, приобнимающий за плечи девушку.

– Воу! – произнёс он. – Простите. Не знал, что здесь кто–то есть.

– Всё в порядке, – сказал Уильям.

Парень несколько раз перевёл взгляд с одного из них на другого.

– Мы искали, где побыть наедине. Главная спальня уже занята. Эм.

– Оу! – произнёс Уильям. – Мы можем уйти.

– щёлк –

Келли закатил глаза и подошёл к двери.

– Проверь прачечную внизу. Или, может быть, шкаф в коридоре, – он закрыл дверь так быстро, что пврочке пришлось отскочить назад, чтобы их не ударило. Щёлкнув замок на дверной ручке для лучшей меры, он развернулся.

– Может, я и жестокий, а ты слишком милый!

– Они хотели побыть одни, – сказал Уильям.

– А мы не хотим?

Щёки Уильяма покраснели.

– Верно. Прости

– Всё в порядке, – сказал Келли. – Который час?

– Ещё всего несколько минут, – Уильям сел на край кровати, его взгляд стал расфокусированным. – Какой дерьмовый год. Я буду рад, когда он закончится.

Келли сел рядом с ним.

– Не всё ведь было плохо, верно?

– Не всё. Он был бы одним из лучших. Я встретил тебя. Затем совершил каминг-аут, и никому даже нет дела. Только…

Келли толкнул его локтем.

– Не переживай насчёт кличек в школе. Это просто случайные придурки.

– Дело не в этом, – сказал Уильям. – Я не уверен, нормально ли моя мама к этому относится. Каждый раз, когда я упоминаю твоё имя, она корчит лицо.

– щёлк –

– Оу, – произнёс Келли. – Уверен, она нормально ко всему относится. Нам с ней просто нужно узнать друг друга получше. Кроме того, наверное, она переживает, что ты испытаешь такую же боль, как она.

– Ты так думаешь?

– Да, – произнёс Келли, желая, чтобы всё было так просто. В конце концов, ему придётся попытаться всё сгладить, но сейчас он не хотел зацикливаться на прошлом. – Итак, расскажи мне про следующий год. Что будет?

– Хочешь от меня предсказания?

– Конечно, – сказал Келли.

Уильям задумался над этим.

– Всё будет идеально.

– Правда?

– Да. Больше никакой душевной боли. Ни у моей мамы, ни у нас, ни у кого. А затем. Вегас.

– Вегас? – спросил Келли.

– Ага. К концу учебного года мы так сумасшедше влюбимся, что поедем в Вегас пожениться.

– Ого, – произнёс Келли. – Ты делаешь мне предложение?

– Пока нет, – сказал Уильям, – но дай мне ещё глотнуть из этой бутылки, и мы посмотрим, что будет.

Келли рассмеялся и протянул бутылку ему. Через мгновение внизу раздались крики. За открытым окном кто-то начал стучать в посуду. Наступил две тысячи восьмой. Они в удивлении посмотрели друг на друга, Уильям изучал его взгляд своим. Затем наклонился и губами со вкусом шампанского подарил Келли первый поцелуй в году.

– щёлк –

***

– Он такой… милый.

Бонни положила ноги на пластмассовый стул, закинула в рот последний кусочек домашних брауни и посмотрела на него.

– Ты произносишь это как ругательство. Милый.

– Я просто констатирую факты, – настаивал Келли.

– И его милость – причина того, что его здесь нет?

– Отчасти.

Собрания молодёжной гей-группы в последнее время превратились в хаос. Фил, лидер их группы, сегодня не пришёл. Это случалось время от времени, когда он болел, или происходил другой экстренный случай, но сейчас он пропустил три собрания подряд. К лучшему или к худшему, они были предоставлены сами себе. Келли наслаждался этим, так как они просто собирались вместе, чтобы пообщаться. Уильям пропустил организационное собрание и больше не жаждал ходить.

– Я говорил, что Ройал просто с ума по нему сходит, да? – произнёс Келли. – Теперь он решил, что тоже хочет служить в Береговой охране, и сегодня в Галвестоне у них какой-то день открытых дверей. На лодке. Или, может быть, на авианосце. Я не знаю, но угадай, где мой парень. Он везёт Ройала туда, чтобы он смог всё увидеть.

– Вот ублюдок, – без эмоций сказала Бонни.

– Он едет в путешествие, – подчеркнул Келли. – Без меня.

– Ты не мог поехать?

– Это было бы не романтично в компании с моим младшим братом.

– Действительно, – Бонни пожала плечами. – Может, перерыв пойдёт вам обоим на пользу. Вы вместе ездите в школу, ходите вместе на уроки, у вас общий перерыв на ланч, и боже, что вы делаете после школы?

– Тусуемся.

– Вместе. Только ты и он. Больше никого. Это довольно напряжно. Я не помню, когда мы с тобой последний раз чем-то занимались.

– Прости, – сказал Келли.

– Я понимаю, – сказала Бонни. – Я знаю, каково быть влюблённым. Но умеренность и всё такое. Если съешь слишком много конфет, в итоге тебя будет тошнить.

– Может, ты и права.

Бонни положила руки за голову и откинулась назад.

– Ты должен быть счастлив. Большинство парочек, которые проводят так много времени вместе, ругаются без остановки. Похоже, вы, ребята, хорошо ладите.

– Мы пререкаемся, – признался Келли. – Обычно из-за глупостей. Например, как на День Святого Валентина. Мы пошли вместе на ужин и съели половину, когда официант попросил нас поторопиться. Я неделями копил свои карманные деньги! И за месяц зарезервировал тот столик. Тупой официант даже не хотел, чтобы мы доели.

– Да ну на хрен, – сказала Бонни.

– Именно! – это должен был быть наш большой романтический вечер. Я разозлился и сказал официанту, что мы не только ещё едим, но и планируем после этого насладиться десертом. Конечно же, Уильям засмущался и вёл себя так, будто я кого-то оскорбил. Затем он съел всё ещё быстрее, чем обычно, и настаивал, что наелся. Он никогда не наедается. Так что никакого десерта. Просто поспешный ужин. Очень дорогой фаст-фуд. Когда я предложил не оставлять официанту чаевые, он посмотрел на меня так, будто я веду себя неразумно.

Бонни поморщилась.

– Ладно, может быть, это немного слишком мило. Но всё равно лучше, чем если бы он был придурком. Ты бы предпочёл, чтобы Уильям вскочил из-за стола и захватил голову официанта в замок?

Келли осторожно об этом подумал.

– Да. Мне бы это очень понравилось.

Бонни рассмеялась.

Всё будет в порядке. Противоположности притягиваются.

– Наверное. Мне просто хотелось бы, чтобы мы не спорили об этом весь оставшийся вечер. Определённо не романтичный Валентинов день.

Затем они заметили, что группа молодёжи затихла. В комнату вошёл взрослый, во фланелевой рубашке и круглых очках. Со своими волосами средней длины этот парень мог бы пародировать Джона Денвера.

– А теперь все присядьте.

Келли и Бонни обменялись взглядами. Вечеринка закончилась.

– Меня зовут Кит, и с этих пор я буду вести собрания этой группы. Меня просили не говорить о том, что случилось с Филом, предыдущим лидером группы, но мне кажется, что важно быть открытым и честным. Как вы могли слышать, Фила попросили уйти из-за неприемлемо го поведения.

– Вы имеете в виду извращённый секс? – спросила Бонни.

Кит перефразировал свои слова.

– Скорее неприемлемые отношения.

– Подождите, – сказал Келли. – Разве он не был женат? Он говорил, что поедет со своим мужем в Массачусетс, просто чтобы они могли пожениться официально.

– Это правда, – сказал Кит, нервно поправляя очки. – Я не хочу вдаваться в подробности, но подумал, что вы должны знать основную причину.

В комнате стало тихо.

– Какая нам разница, если он изменил? – произнесла Бонни. – Нас это никак не касается.

– Только если один из нас не помог ему изменить, – сказал Келли, подразумевая это как шутку.

В углу комнаты закашлял Лейн, отмахиваясь от любых предложений помощи. Оправившись, он нервно захихикал, не в силах встретиться с кем-то взглядом.

– И теперь мы знаем, – пробормотал Келли.

– В любом случае, – произнёс Кит, – отбросив это в сторону, боюсь, будут и другие изменения. Собрания теперь будут проходить раз в две недели, – его перебила смесь стонов и шуток, – но это также освободит бюджет для деятельности вне церкви. Я подумал, что остаток сегодняшнего собрания мы могли бы обсудить эти возможности.

Келли закатил глаза и на остаток лекции отключился. Или попытался. Бонни казалась искренне заинтересованной, даже подняла руку, когда Кит спрашивал об идеях.

– Турпоход, – сказала она.

– Я люблю разбивать палатку! – вставил Лейн. – С людьми моего возраста, конечно же. Эм.

Другие члены группы ухватились за идею Бонни. Келли бросил на неё мрачный взгляд, будто она его предала.

– Что? – сказала она. – Будет весело. Только подумай о том, чтобы разделить палатку – и спальный мешок – с Уильямом.

Келли несколько раз моргнул. Затем его рука взлетела вверх.

– Турпоход звучит хорошо!

***

Комары или страшный химический запах, который держал их на расстоянии? Не лучший выбор. Келли хлопнул себя по руке, решая, что если бы ни на что сегодня ночью не надеялся, то с радостью потопил бы себя в спрее с едким запахом, чтобы избежать больше укусов насекомых. Он просто надеялся, что все страдания будут того стоить. Он бросил взгляд на Уильяма, который всё ещё пытался развести огонь. Солнце ещё не село, но он настаивал, что будет легче начать сейчас, а не возиться в темноте.

– Вы не поверите, какой он романтичный, – говорил Лейн невольным зрителям. Его запретные отношения с Филом теперь были общеизвестными, но он умалчивал подробности. До сегодняшнего дня. Пока Кит ушёл за дровами, Лейн пользовался возможностью рассказать детали. – Я бы никогда не подумал, что он фут–фетишист. Это отчасти странно, но плевать. Он определённо знает, как заставить парня почувствовать себя особенным. Как только Фил съедет из дома своей матери, говорит, мы можем жить вместе.

– Тебе шестнадцать, – отметил Келли.

– И что? В большинстве штатов это совершеннолетие. Я не могу ничего поделать, если Техас такой щепетильный.

– Ему сорок лет, – сказал следом Келли.

– Тридцать девять, – исправил Лейн. – И ты просто завидуешь, что у меня есть любовник с таким опытом.

– Поздравляю, – сказал Келли, – но у вас, ребята, нет ничего общего. Не может быть.

– Оставь его в покое, – сказал Уильям.

Келли проигнорировал его. Он знал Лейна достаточно хорошо, чтобы знать, что он может справиться с поддразниванием.

– О чём вы говорите, когда ты не суёшь ноги ему в лицо или что-то ещё?

Лейн сжал губы.

– Он проходит через кризис среднего возраста и хочет снова быть подростком. Я подросток, и я хочу, чтобы школа закончилась, и началась взрослая жизнь. Мы много времени сравниваем заметки.

– И другие вещи, без сомнений, – сказала Бонни. Она обвивала рукой Ширли, тощую новенькую с большими зубами и глубокими глазами. Её чёрный макияж притягивал только больше внимания к этим чертам. Келли полагал, что она симпатичная, в инопланетном плане.

Лейн по очереди посмотрел на них.

– Вы не можете сказать мне, что ни один из вас не хотел взрослого мужчину. Или женщину. Бросьте! Никаких горячих учителей? Никаких семейных друзей, которые всегда хотят усадить вас к себе на колени?

– Ты ужасный, – сказала Лиза, прикрывая рот.

– Он честный, – исправила Бонни. – И да, кое-кто был. Начальница на моей первой работе. Ей было под пятьдесят. Конечно, тогда я этого не знала. Клянусь, ей можно было дать двадцать, и она определённо этим пользовалась. Я не знала её настоящий возраст, пока...

Келли хлопнул себя по шее. Решив, что с него хватит, он встал и направился к своей палатке. Может быть, как только разгорится огонь, дым прогонит комаров. До тех пор он укроется внутри дешёвого нейлона, натянутого на алюминиевые палки. Оказавшись внутри, он застегнул вход и оглядел их рай на выходные. В палатке было достаточно места для двух спальных мешков, холодильника со льдом и напитками и их рюкзаков, в котором была сменная одежда и туалетные принадлежности. А в случае Келли кое-что ещё, на случай если всё зайдёт дальше, чем прежде.

Плюхнувшись на спальный мешок, он потянулся за своим мобильником, пока не вспомнил, что тот ещё в машине. Он заметил телефон Уильяма и захватил его, набирая пароль и проверяя сигнал. Одна скромная маленькая полоска соединяла их с цивилизацией. Может быть, этого будет достаточно, чтобы полазить в интернете. Он открыл веб-браузер и увидел страницу, которую Уильям просматривал последней. Гугл-карты. Ничего интересного. Келли собирался перейти на свой аккаунт в Фликр, когда заметил адрес. Он был не просто знакомым. Келли знал его наизусть, потому что сам там бывал. Бесчисленное количество раз.

Дом Джареда. Зачем Уильяму знать, где живёт Джаред? Келли заставил себя оставаться спокойным и подумал о возможностях. Роман? Это было смешно. Может, Келли когда–то и думал обманчиво, что Джаред гей, но сейчас таких иллюзий не было. Может, Уильям любил Келли так сильно, что ему хотелось затеять драку с Джаредом. Но нет, он был слишком добрым для чего–то такого.

Келли ломал мозг, но не мог придумать ни единой причины, почему Уильяму нужен был адрес Джареда. Ни единой. Сообщения Уильяма и его электронные письма ничего не раскрывали. Наконец, он встал и расстегнул палатку. Кит вернулся, огонь почти пылал, но Келли не собирался возвращаться к своим друзьям.

– Дорогой? – произнёс он. – Можешь зайти на минутку?

– Не терпится устроить любовные игры? – спросил Лейн. – Без сомнений, мои истории тебя завели.

– Это точно, – сказал Келли. – Уильям, зайди сюда, чтобы я мог пососать твои ноги.

Он улыбнулся на вызванный этим смех, но как только Уильям оказался в палатке, и вход застегнулся, он стал серьёзным.

– Я не хотел копаться, – произнёс он, поднимая телефон. – Я просто пытался... Что это?

Уильям, сидя на коленях, смотрел на экран, прежде чем наступило осознание.

– Оу.

– Оу? – повторил Келли.

Уильям вздохнул.

– Я не хочу снова ругаться. Это должны быть наши особенные совместные выходные.

– Никто не ругается! – сказал Келли, повышая голос. Затем он заставил себя сделать глубокий вдох. – Я просто хочу знать, почему ты искал адрес того, кто… Уф. Забудь.

– Того, кто что? – спросил Уильям, скрестив руки на груди. – Разбил тебе сердце?

Келли сжал зубы.

– Того, кто причинил мне боль. И не говори, что ты всё ещё ревнуешь к нему!

Уильям вздохнул и опустил руки.

– Он ходит со мной на социологию.

– С каких пор?

– С начала семестра. С тех пор, как мы перемешали свои уроки. Ты знаешь, чтобы я мог проводить больше времени со своим парнем и каждый день есть с ним ланч, – Уильям улыбнулся. – Помнишь это?

– Да, – сказал Келли, чувствуя себя чуть лучше. – Так почему ты мне не рассказал?

– Потому что знал, что тебя это расстроит.

– Чертовски верно, – ответил Келли, но сказал это мягко. Кризиса удалось избежать. Почти. – Я всё ещё не понимаю, зачем тебе его адрес.

– Нас поставили работать вместе над проектом.

– Значит, ты должен был встретиться с ним после школы? Должно быть, это было неловко.
Уильям отвёл глаза.

– Что? Расскажи мне.

– Ты ведь не просто так с ним дружил, верно? Он приятный парень.

У Келли отвисла челюсть.

– Ты хочешь сказать мне, что вы с ним друзья?

– Мы много говорили, пока работали над проектом. Его дедушка служил в Береговой охране, и у них по-прежнему много его вещей, так что…

– Ты шутишь? Твоё оправдание – чёртова Береговая охрана?

– Нет! – сказал Уильям. – Мне не нужно оправдание. Он хороший парень, и мы тусуемся вместе. Не веди себя так, будто это плохо, потому что ты тоже с ним когда-то дружил!

– Да, до того, как он стал отпускать расистские и гомофобные комментарии. Об этом он не говорил?

– Мы не говорим о тебе, – сказал Уильям. – Один раз он начинал, но я подумал, что будет неуважительно говорить за твоей спиной.

– Неуважительно тайком тусоваться с тем, кого я…

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒