Книга 2. Ярость дьявола 11 страница

- Зря я надеялась, что они, наконец, научились считать головы. А я-то думала, у них миллион фотографий каждого, кто на меня работает.

- Федералы уже в который раз обкакались, а ты всё жалуешься, - в интонации Эммы звучал вопрос.

- Это я-то жалуюсь? Да никогда, - рассмеялась Кейн, остановившись на светофоре.

- Куда ты везёшь меня теперь?

- Немножечко выпить после ужина и поболтать… с большими шишками наркобизнеса.

Эмма недовольно пихнула Кейн в бок.

- Ты что, собралась влезть в наркобизнес?

- Очнись, тыковка! Нет, конечно. Но вот Джованни Бракато и выводок весёлых чертей, которых он называет своими сыновьями, да. Вот только он не знает, что мы в курсе о его новом источнике доходов, и обо всех его махинациях.

Перед ними показался Французский квартал. Оставалось пересечь Канал-стрит на светофоре.

- Это ещё как понимать?

- Чем большего он сможет добиться, тем прочнее будет его финансовое положение, и тем обширнее влияние в Новом Орлеане. Когда его люди наводнят улицы, нам с тобой можно будет забыть о безопасности. Впрочем, как и всем другим кланам, - Кейн притормозила. - И я не позволю этому случиться. Мне надоело, что моей жене и детям приходится постоянно ходить под охраной.

- Поступай, как считаешь нужным, милая, а я буду делать так, как ты говоришь, - проговорила Эмма, нежно ущипнув Кейн за щёку.

Они остановились напротив клуба «Близнецы», который принадлежал Рэймону Джэтибону. Название своё клуб получил в честь детей Джэтибона, впрочем, как и все заведения, открытые им. Глядя на клуб, Кейн невольно задавалась вопросом: кого же Джэтибон должен был подкупить в полиции, чтобы ему удавалось вести своё дело, абсолютно не беспокоясь из-за внимания или вмешательства со стороны властей.

На входе обычно была длинная очередь желающих попасть в клуб, что располагался на первом этаже, или в игорный зал, который разместился на втором. И хотя заведение было совсем небольшим, оно могло тягаться с любым в Лас-Вегасе. Временами федералы и полиция интересовались происходящим на верхнем этаже «Близнецов», но тех, кто согласился бы обсуждать дела Рэймона под запись диктофона, никогда не находилось.

- О, я помню это место, - протянула Эмма и, прижавшись к Кейн, поцеловала её в щёку. - В которое из наших свиданий ты впервые привела меня сюда?

Седан плавно подкатился к главному входу.

- А ты не помнишь? - Кейн подала Эмме руку, помогая выйти из машины.

- Конечно, помню. Я хочу проверить, не забыла ли ты, - Эмма заключила любимую в объятья. - Когда Ханна подрастёт, и ей случится втрескаться в кого-нибудь вроде тебя, я хочу, чтобы она знала о том, что немного терпения её не убьёт.

- Шутишь, да?! Когда я ходила, умирая от перевозбуждения из-за тебя, у меня погибло больше нервных клеток, чем, если бы я всё это время из запоя не вылезала. Хотя ты права. Пусть только кто-нибудь попробует подойти к нашей малышке, у него будут большие проблемы, - Кейн наклонилась и поцеловала Эмму, потом прижала её к себе. - Так какое же, девочка моя, это было свидание?

- Четвёртое, и в тот раз тебе оставалось чу-у-уть-чуть до срыва банка, - Эмма поднесла к глазу едва разведённые большой и указательный пальцы.

- Она мне будет рассказывать, - закатила глаза Кейн.

- Меня заводит, когда ты играешь по-крупному.

- Приятно слышать, но сегодня у нас по плану выпивка и танцы.

Эмма закатила глаза и прошептала, обернувшись к Лу:

- Я надеюсь, мы как-нибудь справимся…

Гора мускулов позади неё разразилась низким хохотом.

Чета Кэйси зашла в зал, провожаемая перешёптыванием окружающих. В многоуровневом зале было многолюдно. Кто-то разговаривал у стойки, кто-то танцевал, а на сцене небольшой джазовый ансамбль играл блюз. Кейн пододвинула для Эммы стул и огляделась – на месте ли все участники предстоящей «игры». Они были в зале среди разношёрстных посетителей, которых заведение Рэймона в большом количестве собирало каждую ночь.

- Они здесь? - спросила Эмма.

- Столик в глубине, возле сцены. Они, склонившись друг к другу, что-то обсуждают. Нас интересует старший. В тёмном костюме. Да, выглядит, как заботливый дедуля.

Эмма взглянула в их сторону.

- Хочешь привлечь его внимание?

- И как же нам это сделать? - улыбнулась Кейн.

- Можно заказать для него выпивку. Но это скучный способ, - Эмма почувствовала, как Кейн положила руки ей на плечи. Не успела Кейн ответить, как Эмма встала и обняла её.

- Ты же сказала, «давай потанцуем»? Что ж, готова поспорить, что он тебя непременно заметит.

- Ты так сексуально смотришься в этом платье, что он явно будет не единственный, кто меня заметит. И все они будут с ума сходить от зависти, желая занять моё место.

- Спасибо, любовь моя. Вот только тебе не о чем беспокоиться, ты же знаешь, что мне хорошо только в твоих руках.

Кейн повела её на танцпол. Положив руки на бёдра Эмме, она почувствовала, как нежные пальцы гладят её по волосам. Они закружились под музыку.

Не сводя тревожных карих глаз с этой пары, старик подозвал официанта, чтобы тот зажёг ему сигару.

Кейн расслабилась, почувствовав, что рыбка клюнула. Теперь можно было наслаждаться тем, что Эмма была в её руках. В такие моменты, даже несмотря на то, что вечер был посвящён делам, Кейн чувствовала, как мир уплывает, уступая тёмному нежному мареву удовольствия. Проводя время с Эммой, она обо всём забывала, даже о боли, с которой, казалось, её душа уже сжилась. Знание того, что она снова не одинока, приносило истинное наслаждение, которое, казалось, ничто не могло испортить.

- Когда всё это закончится, пообещай мне одну вещь, - попросила Эмма.

- Что угодно, если только это будет в моих возможностях.

- Я хочу побыть с тобой недельку где-нибудь на море. Только ты и я. Ни детей, ни охраны, никаких людей с камерами.

- Кажется, я знаю такое место.

Песня закончилась, и Кейн увидела, что к ним направлялся Рэймон, держа в руках два бокала.

- Может, оклад тебе поставить за то, чтобы ты приходила сюда каждую ночь с такой красавицей и вносила оживление? - Рэймон протянул Кейн виски, Эмме вино.

- А знает ли твоя супруга, что ты сюда приходишь пококетничать, друг мой? - осведомилась Кейн.

- Я с ней это не обсуждаю, Кейн, так что позволь уж старику жизни порадоваться, - Рэймон поцеловал руку Эммы. Он любил пошутить, но всегда тонко чувствовал грань дозволенного. - Могу я проводить вас за свой столик?

Эмма улыбнулась, Кейн подмигнула ей, и та взяла Рэймона под руку.

- Как поживают твои друзья-южане? - поинтересовалась Кейн, присаживаясь за стол. Рэймон с невинным видом пожал плечами.

- Мы с Рудольфо никакие не друзья. По крайней мере, не как мы с тобой. Мы просто знакомые, выказывающие взаимоуважение. Он приходит сюда выпить, послушать музыку и прекрасно понимает, что мне ничего из того, что он впаривает, не нужно.

Кейн машинально покивала, увлечённая собственными мыслями:

- А в городе поговаривают, что у него сделка с Бракато, что он собирается расширять за счёт этого свою сферу влияния до самого Нового Орлеана.

- Они один раз встречались и, насколько я слышал, остались пока не вполне довольны друг другом. Но… - Рэймон многозначительно поднял указательный палец, - до меня доходили слухи, что в знак своего расположения Джованни предложил немалую сумму. Ах да, и он всё ещё не знает, что его старшенький сынулечка уже давно водит дела с Хуаном и Рудольфо в Миссисипи.

- А насчёт меня ты с Рудольфо не говорил? - спросила Кейн.

- Дружище, я всё сделал так, как сказала Мюриел. На самом деле, и я, и дети хотели бы знать, что из всего этого выйдет. У нас в Вегасе похожая ситуация, мне есть, чему поучиться на твоём опыте.

Кейн рассмешило его чувство такта:

- Ты хотел сказать, на моих ошибках, так?

Засмеявшись, Рэймон поднялся из-за столика и, игриво потрепав Кейн за плечо, доверительно проговорил:

- Ну, пожалуйста, мы же оба знаем, что ты редко допускаешь ошибки. И эта черта мне очень напоминает мою дочь Реми.

- Благодарю, Рэймон. И ты, и твои дети всегда можете рассчитывать на мою поддержку.

Они проводили Джэтибона взглядом. Он направился наверх, в игорный зал, в свою епархию. Официант принёс ещё два полных бокала. Кейн заказа не делала, она удивлённо подняла бровь, вопросительно взглянув на официанта.

- Господа, которые сидят рядом со сценой, угощают Вас, госпожа Кэйси. А старший из них желал бы занять немного Вашего времени.

Вместо ответа Кейн подняла бокал, повернулась к Рудольфо Луису и только потом пригубила виски. В тот же момент старик и его компаньон поднялись и направились к чете Кэйси. Эмма незаметно, под столом, положила руку на бедро Кейн.

- Госпожа Кэйси, как приятно снова Вас видеть. Отлично выглядите, - Рудольфо протянул руку для приветственного пожатия.

- Садитесь, прошу, господин Луис. И, пожалуйста, называйте меня Кейн, -пожав руку старика, она представила Эмму. - Это моя жена, Эмма.

- Очень приятно, госпожа Кэйси. Это мой племянник Хуан, - младший Луис сел, с трудом заставляя себя прекратить откровенно пялиться на Эмму. Глаза его непристойно горели.

- Как Ваше самочувствие после… несчастного случая?

При словах «несчастный случай» Эмма сжала бедро Кейн. Та видела, как Эмма стиснула зубы от напряжения.

- Я прекрасно себя чувствую. Любимая обо мне заботится, - после этого замечания Кейн почувствовала, что Эмма начала расслабляться.

- Вот и хорошо, - Рудольфо улыбнулся и откинулся на кожаную спинку дивана. - Я ужасно сожалею, что нарушаю ваше уединение, но не мог бы я занять несколько минут Вашего времени?

- Как Вам будет угодно, - ответила Кейн, тем более, что она ради этого и пришла в «Близнецы».

- Наедине, - добавил Рудольфо.

- Что бы Вам ни требовалось сказать, можете говорить при Эмме.

Ладонь, лежащая на бедре Кейн, снова напряглась.

- Ничего, любовь моя, мне всё равно нужно в дамскую комнату, - Эмма встала, и все присутствовавшие тоже. - Посторожи моё место, - улыбнулась она и чмокнула Кейн в губы.

Лу последовал за Эммой, а Хуан направился следом, оставляя дядю наедине с Кейн.

- Что я могу для Вас сделать? - спросила Кейн.

- До этого мы ещё доберёмся, сейчас я хотел спросить о Бракато. Я слышал от Рэймона, что это он организовал нападение на Вас.

Кейн в задумчивости провела кончиком изящного пальчика по краю бокала, потом смерила главу мексиканской наркокартели испепеляющим взглядом.

- У Большого Джино и у моей семьи долгая история, но я уверена, что не имеет смысла сейчас тратить время на то, чтобы объяснять, в чём разница между нами. Бракато дал понять, что он хочет развязать войну между нашими кланами, а я готова дать отпор. Если Вы хотите заниматься с ним общими делами, пожалуйста. Это меня не касается. Только передайте своим людям, что, если я не заинтересована в данном вопросе, то это не значит, что я готова терпеть это. И если они перейдут мне дорогу, будут последствия.

Улыбка Рудольфо на какое-то мгновение исчезла и так же быстро расцвела ещё шире, приобретя, однако, хищное выражение.

- Не нужно мне угрожать. Я к вашей заварушке не имею никакого отношения. Моя семья заинтересована только в том, чтобы сделать деньги, и я рассчитываю на то, что Вы не будете вмешиваться. Да, я планирую сотрудничать с Бракато. Сотрудничать и только.

- Тогда, скажем так, у меня свои планы в отношении Большого Джино, а Ваш бизнес меня не касается. Даю слово.

Рудольфо протянул ладонь, чтобы скрепить договор рукопожатием.

- Хотя, наверное, я должен был сначала предложить сделку Вам. Вы были бы прекрасным компаньоном, у нашего союза могли бы быть самые выгодные перспективы.

- Благодарю, но, как я уже говорила, меня это не интересует.

- Я и мой племянник ещё какое-то время будем в городе… на случай, если Вы пересмотрите своё решение.

- Благодарю ещё раз, но, пожалуйста, не стоит рассчитывать на мой звонок, - Кейн встала и протянула руку первой.

Увидев, что разговор практически завершён, Эмма направилась к их столику, но не успела и несколько шагов пройти, как её нагнал Хуан Луис, преграждая путь. Он был весь в чёрном, отчего ладони его казались бледными, как мел, когда он поднял руки, останавливая Эмму игривым жестом.

- Эмма, разреши занять минутку твоего времени.

Лу был рядом, и Эмма чувствовала себя в достаточной мере защищённой, чтобы не звать Кейн на помощь.

- Что я могу для Вас сделать?

Хуан рассмеялся и подошёл ближе.

- Я весь вечер смотрел на тебя, так что это я должен был задать такой вопрос.

Лу тоже сократил дистанцию. Эмма посмотрела на Кейн взглядом, выражающим опасение, потом кинула негодующий взгляд на Хуана.

- И как это понимать?

- Ты производишь впечатление женщины с большими аппетитами. Вот только не могу поверить, что этот голод может утолить другая женщина, - Хуан выдержал убийственно тяжёлый взгляд Лу.

- Не думаю, что Вас должны касаться какие-либо детали моей личной жизни, но могу утолить Ваше любопытство, там всё в полном порядке. И даже если бы чего-то не доставало, Вы явно были бы последним человеком в мире, к кому бы я обратилась. И, просто, чтобы Вам спокойнее спалось, пожалуйста, зарубите себе на носу, что не следует вообще предлагать мне что бы то ни было. А тем более, не следует разговаривать со мной в такой манере. Однажды Вам может не поздоровиться, если Кейн выйдет из себя, а характер у неё вспыльчивый. И иногда её настроение целиком зависит от моего, - Эмма развернулась и, покачивая бёдрами, направилась к столику, где ждала её Кейн.

В спину ей донёсся смех Хуана:

- Это не всё, Эмма. Меня какой-то бабой не напугаешь.

Эмма всё же расслышала этот обидный комментарий сквозь музыку и, не оборачиваясь, обронила:

- И ещё кое-что. Меня зовут госпожа Кэйси. Это тоже постарайтесь запомнить.

На этот раз засмеялся Лу.

Глава 30

- Это уже совсем ни в какие ворота не лезет! - Джино изо всех сил хлопнул входной дверью. Он тащил Эрис от самой машины. Отловить её удалось в баре, куда она уговорила водителя свернуть после ресторана. Джино был в ярости. Эрис подвернула ногу на лестнице, но боли не чувствовала, точно была в бреду.

Она поднялась на второй этаж и решительными шагами направилась в спальню, не желая больше выслушивать упрёки и крики, которых ей уже хватило, пока они с Джино ехали в машине. Теперь у Эрис раскалывалась голова, ноющая боль в шее и затылке не предвещала ничего хорошего. Она услышала, как цокали по паркету подбитые металлом каблуки его дорогих туфель.

- Куда пошла? Я ещё не закончил, - Эрис чуть не упала, когда Джино схватил её за плечо и грубо развернул к себе. - Меня заколебало вечно краснеть за тебя перед отцом.

- Тогда хватит доставать меня, чтобы я пошла с тобой, когда собираешься с ним встретиться. Ненавижу сидеть и пялиться на то, как этот жирный боров пихает в себя жратву, как…

Джино отвесил ей сильную пощёчину, не позволив закончить оскорбление. Эрис не удержалась на ногах и повалилась на пол, из её рта потекла кровь. Их отношения трещали по швам уже давно, но Джино никогда прежде не опускался до рукоприкладства. Во взгляде Эрис была одна только ненависть. Она поверить не могла, что с ней так поступили.

- И что же, ты всё ещё можешь чувствовать себя мужиком, жирный ты сукин сын? - она отняла руку от лица, ошеломлённо глядя на залитую кровью ладонь. Но изрядная доза наркотиков не позволяла почувствовать боль. - Отвали от меня! - вскричала Эрис, когда Джино попытался помочь ей встать.

Эрис подсела на то, чем Джино торговал, как только они встретились. Поначалу ничего особенного, просто способ немного скрасить будни. Когда отношения их приобрели серьёзный оборот, и Джино сделал ей предложение, Эрис взяла себя в руки и даже на какое-то время рассталась со своим «крошкой», как она называла белый порошок.

Ей предстояло стать матерью, поэтому решение далось Эрис сравнительно легко. На долю детей Бракато выпадало и без того немало сложностей, рассудила она, не хватало ещё, чтобы из-за наркотиков у её детей возникли серьёзные проблемы со здоровьем. Но теперь Эрис абсолютно не заботила ни собственная судьба, ни судьба их союза с Джино. А в отношении сына у неё не было никаких материнских чувств. Только вина.

Впрочем, многое изменилось с рождением маленького Джино и после того, как Эрис забеременела снова. Она сделала всё, что было в её силах, боролась с собой до последнего, не притрагиваясь к наркотикам, не сдаваясь, но второго ребёнка, как бы там ни было, потеряла. С тех пор только небольшие, но всё учащающиеся дозы давали ей чувство покоя и короткий отдых от того кошмара, в который превратилась её жизнь.

- Приди в себя, у тебя же сын. Почему ты о нём не заботишься?

Эрис закрылась руками, когда её муж приблизился, но Джино лишь стиснул её запястья, поднимая на ноги.

- Маленький Джино тебя даже не знает. Он не догадывается, что эта приходящая идиотка – его мать. Хотя, может, для него это и к лучшему.

- Ты прав. Но ещё лучше было бы, если бы он не знал ни тебя, ни меня. Тогда у него был бы шанс выжить.

На этот раз Джино размахнулся сильнее, и кулак пришёлся прямо в лицо. Не оглядываясь, он вышел, оставив жену лежать на полу.

Джино завёл машину и махнул ожидавшим его снаружи мордоворотам убираться прочь. Не было необходимости оставлять их у дома любовницы на всю ночь. Джино напряжённо обдумывал то, как ему избавиться от Эрис, но течение его мыслей прервалось вибрацией сотового.

- Слушаю.

- Тебе папа звонил? - услышал он голос Стефано.

- Мы с ним поужинали, но с тех пор я с ним не связывался, - Джино надавил на газ. - А что?

- Мне кто-то из людей Луиса звонил и сообщил, что у нас проблемы в Миссисипи. Они, похоже, боятся, что у нас на обе сделки бабла не хватит.

- Твои проблемы, братишка.

- Нет, Джино, и твои тоже, раз уж ты в доле. Если папа узнает о том, что мы проделываем у него за спиной, задница будет и тебе, и мне, так что не пытайся уйти от ответственности. Я с этими ребятами встречусь, но хочу, чтобы ты на всякий случай был наготове, вдруг мне понадобится… поддержка.

- Уверен, что справишься сам? Ещё не хватало, чтобы из-за тебя всё накрылось, - Джино посмотрел на приборную панель. Горели ярко-зелёным цифры1: 48. Что-то было не так. Рудольфо не из тех, кто занимается важными делами после полуночи, под покровом темноты.

- В нашей семье не я слабак, так что заткнись. И вообще забудь, что я звонил, забудь о сделке в Миссисипи. Я со всем сам разберусь.

- Стефано! - бесполезно кричал Джино в трубку, из которой уже раздавались короткие гудки. Джино сразу попытался перезвонить, чтобы узнать, куда Стефано направлялся, но ответа не было. - Безмозглый ублюдок!

Джино набрал двум другим братьям. Если он правильно расценивал ситуацию, они могли в любой момент навсегда потерять Стефано.

Фрэнсис этой ночью оказался дома и уехать, не вызвав у отца подозрений, не мог. Оставался только Михаэль.

- Выдвигайся и просто найди его, - приказал Джино, поворачивая в сторону любимого клуба Стефано.

- Я вам двоим говорил уже, что не хочу быть замешанным во всём этом, пока отец не в курсе.

- Прекрасно, но если что-то случится, то я обязательно расскажу папе о том, какой ты полезный.

Джино остановился у клуба и спросил вышибалу на входе, не видел ли тот Стефано. Верзила в ответ только руками развёл.

- Где ж ты, братик? - понятия не имея, где его искать, Джино поехал к любовнице. Он решил, что лучше оставить мобильный включённым, на тот случай, если Стефано вдруг позовёт на помощь.

Что-то подсказывало Джино, что брат нуждался в нём, как никогда, но при этом, почему-то был вне доступа.

***

Стефано заглушил двигатель, остановившись у заброшенного здания, которое ему указали. Наступила полная тишина. Он проверил адрес, который второпях записал на салфетке в баре.

Стефано вышел из машины, игнорируя входящий вызов и пытаясь побороть естественный страх перед тем, чтобы в такое время и в таком месте ждать назначенной важным компаньоном встречи, пусть и сулившей изрядные выгоды. На страх у Бракато просто не было права, ведь он не хотел подвергать риску свой бизнес в Миссисипи. Преданность клану – одно дело, но, как учил его отец, бизнес есть бизнес, и он превыше всего.

Ближайшее здание – жуткого вида заброшенная стройка – служило, как Стефано мог догадаться, притоном для наркоманов. Стараясь принять важный вид, Стефано тяжелой поступью направился к двери, которая открылась лишь после того, как он закрыл дверь своей машины.

- Давайте поскорее покончим с этим, уже, блин, поздно, - сказал он парню в дверях.

В слабом свете Стефано увидел подтверждение своей догадки. Пол был усеян использованными «бутылочками» и «баянами», а значит, местные наркоманы частенько сюда захаживали.

- А где Мануэл? - спросил Стефано, пристально глядя на парня, встретившего его у входа. Мануэл Кассо – так звали человека, которому Рудольфо поручил ведение своих дел в Луизиане, Миссисипи, Алабаме и Флориде. Мануэл всегда действовал прямо, а в делах был точен, и они со Стефано успели свести короткое знакомство. Эта встреча казалась Бракато всё более странной.

- У себя дома в Майами, как я могу догадываться, но, если честно, мне без разницы, блин, что делают люди, с которыми ты, мелкий клоп, связался.

У Бракато всё похолодело внутри от знакомого стального голоса. Его бегло ощупали, вытащили всё оружие, что он носил при себе, и швырнули на стул в центре комнаты. Другой стул стоял неподалёку, и поза человека, расположившегося на нём, казалась совершенно расслабленной и непринуждённой. Стефано всегда завидовал обладателям таких нервов.

- Удобно? Поверь, всё это не займёт много времени, я не хочу, чтобы в ходе нашего разговора ты выглядел жалким, - Кейн сидела, положив ногу на ногу, затем не спеша поддела носком дизайнерской туфельки валявшийся на полу шприц. «Баян» перевернулся в воздухе и шлёпнулся у ног Бракато. - Тебе никогда не приходило в голову задуматься ненадолго о том, что же заставляет людей подсаживаться на это дерьмо, зная, что они разрушат свою жизнь? Что их влечёт в такие дыры, как эта, и почему они ширяются? - она указала на шприц, валявшийся рядом.

- Ты притащила меня сюда, чтобы спросить об этом? - он невольно задёргался, когда кто-то заломил ему руки и крепко связал. Стефано старался не показывать свой страх. Он с неподдельной горечью отметил про себя, что его мечты – умереть в глубокой старости в собственной постели – таяли, как дым.

- Это не риторический вопрос! Но мы здесь не для этого.

- Кейн, знай, если ты мне хоть что-нибудь сделаешь, отец тебя заживо закопает. Я всегда считал, что ты далеко не глупа, - Стефано поёрзал, словно ища более удобное положение.

У Бракато пробежал острый холодок по спине, когда Кейн рассмеялась.

- Спасибо за комплимент. По крайней мере, я считаю это комплиментом. Глупость – это то, чего я всеми силами стараюсь избегать. Иногда, знаешь, пара глупостей – и ты в морге. Или за решёткой. Или в каком-то стрёмном месте, где тебя никто не найдёт, сидишь, привязанный к стулу, - Кейн снова забросила ногу на ногу. Она смотрела на Бракато так, точно видела его впервые. Наклон головы и прищур говорили о том, что она действительно его изучала. - Вопрос, собственно, в том, знаешь ли ты, почему ты здесь? Из-за жадности или глупости? Или того и другого?

- Ну, Кейн, прекрати, я же тебя знаю. Что у тебя может быть против меня? Ты же за одну только фамилию не убиваешь, правда?

- Ой, прошу тебя, не собираешься же ты сидеть и разыгрывать святую невинность? - нахмурилась Кейн.

- Ты глава клана. Ты знаешь, каково это. Мой отец тоже. К тёркам между вами я не имею никакого отношения. Как и эти все парни, которых ты притащила. Я всего лишь подчинялся приказам.

- Приказам подчинялся или необъяснимому желанию тусоваться именно с Блу? А я-то и не знала, что ты главный благодетель игроков-неудачников и то, что ты поддерживаешь их значительными финансовыми средствами, для меня тоже что-то новенькое, - смеялась Кейн. У Бракато засосало под ложечкой. - Ладно, хватит об этом. Блу – дохлый номер. А вот почему мы с тобой оказались здесь, тема куда интереснее.

- И почему же?

Кейтлин достала из кармана небольшую шкатулку, похожую на портсигар, и положила на подоконник. Стефано знал, что Кейн и её охрана умели снимать кого бы то ни было со своего хвоста, здесь им нечего было бояться, потому что все предосторожности, конечно же, соблюдены. До него даже доходили слухи, что из особняков Кэйси были прорыты тайные ходы, на всякий случай. У Бракато были все основания полагать, что на помощь от федералов ему рассчитывать не приходится.

- Мы здесь, потому что я хочу поделиться с тобой тем, чем ты делился с многими другими.

Из шкатулки достали иглу. Кейтлин в чёрных латексных перчатках выглядела как рехнувшийся медик из сюрреалистических кошмаров. По шее Стефано сбегали струйки пота.

- Ты здесь для того, чтобы откинуться. От тебя ничего не требуется, просто сиди и наслаждайся приходом, - проговорила Кейн.

Человек, стоявший позади Кейтлин, зажёг небольшую горелку и насыпал белый порошок в миниатюрный металлический черпачок с длинной ручкой.

- Я на себе никогда не проверяла, но много читала об этом. Говорят, ощущения, как будто летишь. И хочешь, чтобы полёт не кончался.

- Это уже слишком, - слабо запротестовал Стефано. Лёгкий химический аромат порошка смешивался с жутким тошнотворным запахом гниения, от которого затхлый воздух казался густым. Стефано казалось, что смерть пахнет именно так.

- Шутишь, да? Мне для тебя ничего не жалко, Стефано. Если даже от небольшого количества ты взмоешь в воздух, я хочу, чтобы ты парил, слышишь? А если переживаешь за качество, то напрасно. Мой человек покупал у кого-то из твоих дилеров. Думаю, ты только качественной кокой торгуешь, не так ли?

Кейтлин погрузила конец иголки в горячую жидкость и вытянула поршень, наполняя всхлипнувший шприц.

Стефано, словно в трансе, смотрел, как Кейн вынула из кармана опасную бритву и открыла её отточенным грациозным движением. Когда лезвие раскроило его левый рукав, Бракато зажмурился. Открыл глаза он только тогда, когда Кейтлин обмотала вокруг его плеча жгут, ниже которого мгновенно проступили вены, точно от немыслимого желания принять всё, что Кейтлин загнала под поршень.

- Нет, не делайте этого, - он знал, что мольба его звучала жалко, но выражение лица Кейн не изменилось. - Ты всегда была так коварна! Но и мы не отличаемся от тебя. Несмотря на наше происхождение, в жилах-то у нас течёт одна кровь.

Кто-то, чьего лица Бракато не видел, нажал ему на вену у сгиба локтя.

- И ты просишь о спасении, оскорбляя память моего отца? Говоришь, что в наших жилах течёт одна кровь? - Кейн стиснула ладони, пытаясь удержаться, чтобы не ударить его. - У нас нет ничего общего. Я наслаждаюсь тем, чем занимаюсь. А ты? Что же ты смотришь на иглу с таким ужасом?

Подошла Кейтлин и всадила иглу в пульсирующую вену, совсем немного нажав на поршень. Судя по тому, как билась выпуклая сонная артерия Стефано, кока уже начала стремительное путешествие по его телу. Кейн видела, как остекленел взгляд Стефано. Приход был уже близко.

- Видишь, не так и плохо, правда? Улавливаешь, в чём себе отказывал, толкая коку другим людям? - Кейн медленно кивнула, и Стефано пустили ещё одну дозу.

- У меня такое чувство, что я сейчас могу марафон пробежать, - проговорил Стефано радостным голосом, в котором звенела убийственная энергия. Верёвки вокруг его запястий натянулись и было похоже на то, что он думал, будто ему под силу их разорвать. Он не знал и не мог чувствовать, что путы оставляют на его руках глубокие багровые следы.

Кейн наблюдала за тем, как Бракато уносился в полёт по кокаиновому миру, разверзшемуся внутри него. Руки Бракато были уже синими и одутловатыми, но он всё натягивал верёвку. Кейн не могла понять, ощущает ли он боль и скованность.

- Ты ничего не сможешь мне сделать, понимаешь? - он затих, практически прижав подбородок к груди. Кейн не отрывала от него внимательного взгляда. Вдруг Бракато разразился инфернальным хохотом, запрокинув голову, глаза его были полны слёз. - Даже, несмотря на то, что мы тебе сделали, тебе нечем нам ответить. Ты не сможешь мне навредить, - пророкотал он.

Кейн подняла руку – немой приказ Кейтлин замереть. Та застыла, держа огромный шприц, где оставалось ещё, по меньшей мере, три четверти того, что было.

- О чём ты?

Хохот сменился высоким припадочным хихиканьем, от которого могли бы лопнуть барабанные перепонки, или могла съехать крыша. Стефано явно получал огромное удовольствие.

- А какое твоё дело? - пропел он.

- Мне нет никакого дела. Я просто подумала, что ты… того, если начнёшь рассказывать. Если то, что вы сделали, меня заденет, представь себе, а как я отреагирую, когда ты мне всё выложишь?

Видя улыбку на его лице, Кейн заключила, что её логика ему прозрачна.

- А ты всё плачешь по этой кретинке, да?

Кейн понадобились всё терпение и вся выдержка, чтобы заставить себя остаться на месте, не вскочить и не перерезать ему горло. Она не могла вынести, что о покойной сестре говорили в таком тоне.

- Да, если ты имеешь в виду мою сестру Мари. Я никогда не смогу смириться с её гибелью.

Стефано снова зашёлся в диком хохоте. Он смеялся так, что поперхнулся собственной слюной, но и после того, как откашлялся, не мог остановиться.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒