Сцена вторая

Квартира Максима Петровича. Довольно уютная комната старого холостяка. Помимо стандартного набора мебели (стол, стул, кресло, сервант, книжный шкаф), мы видим стену, сплошь увешанную орденами и медалями. Возле некоторых орденов висят удостоверения. Наш хозяин – человек крайне педантичный, все вещи в его доме лежат строго на своих местах.

М а к с и м П е т р о в и ч. Что ж – в дом вы вошли, а я даже не знаю вашего имени…

Т о н ь к а. Зовите меня Софья Ивановна.

М а к с и м П е т р о в и ч. Как?! (смеется). Боже, какая Ивановна?! Вы же почти дитя! Небось, школу только-только закончили? Я буду звать вас Соня. Можно?

Т о н ь к а. Можно. А вас как величать? (подходит к стене с орденами). Максим Петрович?

М а к с и м П е т р о в и ч. Совершенно верно. (достает из шкафа полотенце). Ванна справа. Мыло только жидкое. Полотенце лучше повесить на крючок, потому что с батареи оно может упасть на пол. И не забудьте погасить свет, когда умоетесь.

Т о н ь к а. Такое исчерпывающее напутствие… Я бы даже сказала – путеводитель для принимающих душ.

М а к с и м П е т р о в и ч. А вы хотите в душ?

Т о н ь к а. Честно – не отказалась бы.

М а к с и м П е т р о в и ч. Боюсь, не получится. Сегодня там что-то булькнуло и отвалилось. Я вызвал сантехника.

Т о н ь к а. А… так сейчас придет сантехник?

М а к с и м П е т р о в и ч. К сожалению, только завтра.

Т о н ь к а. Ясно.

М а к с и м П е т р о в и ч. Но если вам так необходимо помыться целиком, если больше негде, я могу…

Т о н ь к а (игриво). Что? Полить мне из ковшика?

М а к с и м П е т р о в и ч (краснея). Ну, что вы… Вызвать мастера за деньги, и он прибежит через полчаса…

Т о н ь к а. Нет, нет! Не нужно. Я обойдусь. Правда. Большое спасибо. Я скоро вернусь.

Тонька исчезает. Максим Петрович некоторое время ходит по комнате, по-прежнему не зная, как себя вести: поочередно садится то в кресло, то на стул. Наконец решается на маленький праздник – достает из серванта парадную скатерть, вино, два бокала, коробку конфет. Сервирует стол, обходя его несколько раз со всех сторон. Появляется Тонька.

Т о н ь к а. О, у нас будет пир? Какая интересная скатерть!

М а к с и м П е т р о в и ч. Нравится? У вас хороший вкус. Она вышита золотыми нитками, я купил ее на одном аукционе. Даже не буду называть цену. Чтобы вас не смущать. (разливает вино).

Т о н ь к а. А вот это жаль! (смеется). Очень интересно!

М а к с и м П е т р о в и ч (поднимая бокал). Ну, что – за вас, милая Соня!

Т о н ь к а. Давайте лучше за нас. И за ваш прекрасный дом! (выпивает).

М а к с и м П е т р о в и ч. «За нас» обычно пьют близкие люди. Ну, или, когда есть надежда на продолжение знакомства…

Т о н ь к а. А вы не верите в продолжение?

М а к с и м П е т р о в и ч. Даже не знаю. Все так внезапно… (выпивает).

Т о н ь к а. А ваша жизнь, конечно, строго регламентирована? В ней все предусмотрено, и совсем не бывает приключений?

М а к с и м П е т р о в и ч. Да как вам сказать… В последние годы моя жизнь достаточно предсказуема. Хотя… случаются варианты.

Т о н ь к а. Вот и у меня случаются. (пауза). Вы все еще боитесь моих веревок?

М а к с и м П е т р о в и ч. Уже нет.

Т о н ь к а. Вам не стоит меня опасаться. Я всего лишь секретарша. Работаю в туристической фирме. С девяти до шести. Но иногда приходится оставаться допоздна. Я очень устаю, и давно уже забыла про личную жизнь. Мой начальник – абсолютный тиран. Идиот и самодур. Человек, который выносит мозг одним своим взглядом. Он не претендует на чье-либо тело, но душу выворачивает наизнанку. Орет, даже если дырокол лежит ни справа, а слева от меня. Эти бесконечные придирки убили уже половину коллектива. Однажды я не выдержала, и, в знак протеста, примотала его автомобиль пищевой пленкой к фонарному столбу. Пару дней он соображал, кто это мог сделать. Потом догадался отсмотреть камеру видеонаблюдения. Естественно, пришел в ярость, и решил мне отомстить.

М а к с и м П е т р о в и ч. Ничего себе! Так это у вас производственная драма.

Т о н ь к а. Скорее, травма.

М а к с и м П е т р о в и ч. А вы что-то говорили про конкурентов.

Т о н ь к а. Говорила. Он нанял охранников соседней турфирмы, они связали меня, и подкинули под вашу дверь. Собственно, им было все равно, куда меня кидать. Спасибо, что не в речку.

М а к с и м П е т р о в и ч. Вы отважная девушка. Но как же вы теперь явитесь на работу?

Т о н ь к а. Обыкновенно. Мы с начальником квиты, я думаю.

М а к с и м П е т р о в и ч. А вы не хотите уволиться? Вдруг ваш начальник еще что-нибудь придумает?

Т о н ь к а. Пока мне платят хорошую зарплату – не хочу. Турфирмы закрываются, работа на дороге не валяется… (подходит к стене с медалями, внимательно рассматривает). Это все ваше?

М а к с и м П е т р о в и ч (не без гордости). Это все мое.

Т о н ь к а. Надо же! «Генерал-аншефу Гладкому за особые заслуги пред отечеством в день 60-летия».

М а к с и м П е т р о в и ч. Гладкому.

Т о н ь к а. Ой, простите, пожалуйста. А орден Ушакова I степени вы в каком году получили?

М а к с и м П е т р о в и ч. Там же написано.

Т о н ь к а. Действительно… Вы служили на флоте?

М а к с и м П е т р о в и ч. Хм… Это долгая история. Я служил на секретном морском объекте.

Т о н ь к а. Понятно… Орден Трудового Красного Знамени, медаль «Участник событий в Чехословакии», орден «За помощь Осетии», орден «За веру и верность», медаль «За исполнение служебного долга за пределами отечества»… С ума сойти! У вас богатая биография.

М а к с и м П е т р о в и ч. Да, я много повидал… А вы разбираетесь в орденах?

Т о н ь к а. Нет, абсолютно не разбираюсь.

М а к с и м П е т р о в и ч (с подозрением). Но при этом вы знаете, что орден Ушакова вручают за морские победы.

Т о н ь к а. Я просто предположила. Раз он был адмиралом. Ушаков.

М а к с и м П е т р о в и ч. Значит, интуиция.

Т о н ь к а. Ага. И сейчас она подсказывает, что надо выпить.

М а к с и м П е т р о в и ч (наливает себе и Тоньке). И все-таки, теперь только за вас! За вашу красоту, грацию. За ваше будущее! Кто знает – может, скоро вы займете место вашего начальника. А что, у вас есть главное – терпение. Терпение кошки, караулящей мышь (смеется).

Т о н ь к а (чокаясь). Максим Петрович, ну, какой из меня начальник? Спасибо, конечно, за вашу поддержку. Но… Я слишком ранима для такой работы. Я робкая, стеснительная, а там надо быть жесткой, иногда бескомпромиссной.

М а к с и м П е т р о в и ч. Но вы – человек креативный, как теперь говорят.

Т о н ь к а. Я – человек легкомысленный. (достает из сумки косметичку, из косметички – лампочку. Запихивает лампочку себе в рот).

М а к с и м П е т р о в и ч (в крайнем обалдении). Это вы зачем так делаете?!

Т о н ь к а (извлекая лампочку изо рта). Это я, когда сильно волнуюсь…

М а к с и м П е т р о в и ч. И что – помогает?

Т о н ь к а. Ну, да. Надо же как-то разряжаться. Я не курю, наркотики не употребляю, четки не перебираю, пью мало…

М а к с и м П е т р о в и ч. А вы когда-нибудь видели себя с этой лампочкой во рту? В зеркале?

Т о н ь к а. Конечно.

М а к с и м П е т р о в и ч. Выглядит весьма… своеобразно.

Т о н ь к а. Правда?

М а к с и м П е т р о в и ч. Впрочем, я не знаю. Теперешняя молодежь такая непредсказуемая, с таким вызовом…

Т о н ь к а. Это вам только кажется. Вспомните себя в двадцать лет.

М а к с и м П е т р о в и ч (улыбаясь). Ну, вы сравнили… Мы как-то поспокойнее были.

Т о н ь к а. Ой, так я и поверила!

М а к с и м П е т р о в и ч. Да. Занимались наукой, строили БАМ, верили в идеи коммунизма, кстати сказать.

Т о н ь к а. А в свободное время торчали в библиотеках?

М а к с и м П е т р о в и ч. Ну, почему? Ходили в кино, на танцы… Знаете, как раньше танцпол назывался?

Т о н ь к а. Не знаю.

М а к с и м П е т р о в и ч. Танцплощадка.

Т о н ь к а. Что вы говорите?

М а к с и м П е т р о в и ч. Представьте себе! На сцене выступали разные ВИА: «Пламя», «Самоцветы», а мы под них… ох, как отплясывали! (напевает, пританцовывая). «Мой адрес – не дом и не улица, мой адрес – Советский Союз». И, откровенно говоря, если уж совсем начистоту… мы тогда тоже давали жару!

Т о н ь к а. Отжигали, значит.

М а к с и м П е т р о в и ч (приободряясь). Точно! Да мы и сейчас еще пошумим! Представляете, тут один мой сокурсник женился на вашей ровеснице!

Т о н ь к а. Ничего себе! Вот видите – ваше поколение еще ого-го!

М а к с и м П е т р о в и ч (раскрепостившись). Конечно! Мы же это… основоположники сексуальной революции! И, знаете, эта ваша лампочка… вполне себе модерново смотрится!

Т о н ь к а. Ну, еще бы! Надеюсь, я не слишком утомляю вас?

М а к с и м П е т р о в и ч. Напротив! Мне с вами все интереснее. Вы такая современная, такая яркая…

Т о н ь к а. А хотите попробовать?

М а к с и м П е т р о в и ч. Что?

Т о н ь к а. Лампочку.

М а к с и м П е т р о в и ч (смеется). Я?!

Т о н ь к а. Ну, да. Боитесь?

М а к с и м П е т р о в и ч. Ничего я не боюсь.

Т о н ь к а. Наверное, стесняетесь. Думаете – я такой заслуженный человек, с кучей медалей… Как я буду смотреться…

М а к с и м П е т р о в и ч. Я так не думаю.

Тонька лезет в сумку, достает еще одну лампочку.

М а к с и м П е т р о в и ч. А зачем вторая?

Т о н ь к а. Ничто так не сближает людей, как совместное занятие идиотизмом. Я тоже хочу лампочку.

М а к с и м П е т р о в и ч. Вы о лампочке говорите, как о героине.

Т о н ь к а. Это круче, чем героин. Вам понравится. А, кроме того, мы сделаем селфи.

М а к с и м П е т р о в и ч. Ну, если… селфи… Ладно, давайте. Вдруг и вправду лампочка бодрит? (берет лампочку, запихивает себе в рот).

Тонька тоже пихает лампочку в рот, достает айфон. Обнимает Максима Петровича, делает несколько снимков. Достает лампочку.

Т о н ь к а. Вау! Смотрите, какие мы с вами классные!

Максим Петрович пытается вытащить лампочку – ничего не получается. Его глаза округляются, он мычит, трясет головой.

Т о н ь к а. Что с вами?! Лампочка не вытаскивается? А! Какой ужас! Так, только без паники. Надо сесть.

Тонька подводит Максима Петровича к стулу, сажает.

Т о н ь к а. Расслабьтесь. Не делайте резких движений. А теперь попробуйте аккуратно вывернуть лампочку против часовой стрелки.

Максим Петрович пытается следовать инструкции. Безрезультатно.

Т о н ь к а. Ничего страшного. Я сама попытаюсь ее вытащить. Мне нужен чистый носовой платок, два шнурка и отвертка.

Максим Петрович покрывается испариной, из глаз его катятся слезы. Он отрицательно мотает головой.

Т о н ь к а. Только не сжимайте челюсти, я вас умоляю! Если лампочка лопнет, у вас во рту окажутся мелкие осколки!

Максим Петрович бледнеет, встает, пересаживается в кресло, мычит, жестикулирует, рисует в воздухе «03».

Т о н ь к а. Конечно, конечно, успокойтесь. Я не буду ее вытаскивать. Я звоню в скорую. (набирает номер). Алло, скорая? Срочный вызов! Мужчине плохо! Адрес? (Максиму Петровичу). Какой адрес? (достает из сумки блокнот и ручку, Максим Петрович пишет). Караванная, 20, квартира 5. Быстрее, пожалуйста!

Свет гаснет. Затем зажигается на пять секунд. Мы видим Максима Петровича и Тоньку в другой мезансцене. Так – несколько раз, чтобы показать ожидание. Наконец раздается звонок в дверь, Тонька бежит открывать. На пороге стоят врачи скорой помощи.

П е р в ы й в р а ч. Где больной?

Т о н ь к а. В кресле.

В т о р о й в р а ч. Так. И снова лампочка. Третий вызов за неделю. Эпидемия, наверное.

П е р в ы й в р а ч. Не иначе. (Тоньке). Как же его угораздило?

Т о н ь к а. Совершенно случайно. Менял в кухне лампочку, и вот… такая незадача.

В т о р о й в р а ч. А карманами он не пробовал пользоваться?

Т о н ь к а. К сожалению, я не видела, как это случилось. Если бы я стояла рядом, я бы, конечно, подсказала… Вы ему поможете?

П е р в ы й в р а ч. Разумеется. Но только не здесь, в больнице. Сделаем инъекцию «Реланиума», снимем напряжение мышц, и вытащим. Не переживайте.

В т о р о й в р а ч (Тоньке). Вы родственница?

Т о н ь к а (тихо). Да.

В т о р о й в р а ч. Тогда распишитесь.

Тонька расписывается в тетради, врачи берут Максима Петровича под руки, выводят из квартиры. Напоследок Максим Петрович хочет что-то сказать – мычит в сторону врачей. Тонька остается одна.

Т о н ь к а (радостно). Йес! (набирает номер телефона). Мишань, привет! Ну, что, поднимайтесь, все чисто.

Раздается звонок в дверь. Входят Миша и Саша.

М и ш а. Сработало?

Т о н ь к а (смеется). Еще как! Клиент позабыл обо всем на свете. Глянь! (достает айфон, показывает фото).

М и ш а. Ха-ха! Ну, вы красавчики! Я умираю! А глазища-то какие! Ржунимагу!

С а ш а (открывая сервант). Вы тут не очень-то веселитесь. Больничка рядом, скоро клиент появится.

М и ш а. Точно. Хорош трепаться, пошли работать.

С а ш а. Будем брать все. Учитывая, что половина бабла все равно окажется липой. (протягивая Мише купюру). Можешь отличить фейк от настоящих?

М и ш а. Легко! Дома займусь.

Т о н ь к а. А мы и фальшивкам найдем применение. У Максима Петровича эти фантики сработаны не хуже, чем у Монетного двора.

С а ш а (Тоньке, показывая на медали). Это все он?

Т о н ь к а. Ага, как же! Особенно орден Ушакова. Последний раз его вручали в 1968 году, когда Максим Петрович школу заканчивал.

С а ш а. Да, сильно! (смеется). А дяденька с фантазией! Тонь, тебе такие нравятся!

Т о н ь к а. Иди ты на фиг!

Звучит музыка. Компания начинает рыться в вещах Максима Петровича. Кто-то находит деньги, кто-то монеты… Тонька снимает со стены ордена и медали, укладывает в свою сумку. Потом убирает со стола вино, аккуратно сворачивает скатерть, кладет в пакет. Затемнение.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 Следующая ⇒