Bullyson and His Sons 4 страница

себя под присмотром, чем когда он оставался один и был предоставлен сам себе. Теперь он занимал заднее сидение и вел себя совершенно непринужденно. Когла мы прибыли, то все трое были взволнованы Реймонд вздыхал с облегчением, я предвкушал расставание с собакой, а БуллиСон готовился осваивать новое пространство. Оказалось, что Реда нет дома, но он оставил ворота, ведущие на задний двор, открытыми.

За его домом был просторный двор и домик для собаки. Мы захватили с собой цепь и колышек, вкопали его в землю. Поскольку для Реда это был первый бульдог, мы не представляли, что может еще понадобиться для безопасного содержания БуллиСона. Мы убедились, что цепь надежно закреплена, и ее хватает, чтобы войти внутрь конуры, Рейнбо наполнил большую емкость позади конуры свежей водой. Я привел БуллиСона на двор, к его новому дому. Мы убедились, что все в порядке с его жилищем, что он может дотянуться до воды, оставили его и отправились в обратный путь. Я чувствовал пустоту и всю дорогу молчал.

На следующее утро в моем доме затрезвонил телефон, я пошел в дом, стараясь не смотреть на пустую дорожку, где раньше был БуллиСон. Телефон продолжал звонить. Подняв трубку, я услышал, как иа другом конце возбужденный голос Реда вопил: " Приезжай и забери
этого сумасшедшего сукиного сына! " Было 8 утра и я собирался вытащить газеты из ящика. Какой приятный звонок! БуллиСон прожил у Реда всего один день. Ред объяснил, что оказался
совершенно не готов к действиям БуллиСона и хотел, чтобы я увез его как можно скорее. День начинался неплохо. Я быстро собрался и заехал к Рейнбо, чтобы взять его с собой. Итак, теперь все происходило в обратном порядке: цепь отвязана, колышек выкопан, миски и собака погружены в машину. Соглашение оставалось в силе, не считая того, что теперь Бул/шСом будет жить у меня, а я буду продолжать с ним заниматься и готовить его к бою.
Я не мог больше ждать, и пяместил объявление в журнале Дона Мейфилда " Pit Dog Rероrt" в выпуске за март-апрель 1971 года:

ОБРАЩЕНИЕ К МИРУ

Тому, кого это может заинтересовать (особенно кобелей весом от 50 до 54 фунтов)

Бобби Холл и Ред Валлиг считают, что БуллиСон - лучший питбуль в мире в категории от 50 до 54 фунтов.

Если кто-нибудь считает пгсдругому и хочет сразиться, пусть свяжется с редактором журнала.

Если мы не получим вызов на бой в течение 30 дней, то будем считать, что все согласны с утверждением о том, что БуллиСон - лучшая собака этой категории в мире! '

Я сделал все, что мог, чтобы организовать матч. Я был тогда согласен устроить бой не с Эли, а с другой собакой. Ред приезжал ко мне время от времени, но не хотел иметь с БуллиСоном никаких контактов. Он наблюдал за ним с безопасного расстояния - из окна дома. Конечно, не каждый хотел " попробовать иступить в контакт, но для меня это было большой наградой - суметь приучить его к рукам. Ред и я разговаривали с Морисом по телефону как минимум раз в неделю и чаще. Для счетчика телефонной компании Ma Beli это была песня! Но я знал, что если на наше предложение кто-нибудь откликнется, наши деньги вернутся. Я напомнил Морису, что первый бой БуллиСона был в весе 49, 5 фунтов. Но я полагал, что наилучший вес для него - 51 фунт, после того, как увидел его в движении. Реклама сработала, нашлись желающие из штата Юта. Кто-то очень верил в свою собаку и хотел рискнуть своими деньгами. Матч должен

быть устроен Морисом Караером между знаменитой собакой Ральфа Грннвуда - Джимми Бутсом и БуллиСоном в Фениксе, штат Аризона, 20 июня 1971 года, Морис назначил весовую категорию в 52, 5 фунта. Теперь мы с БуллиСоном путешествовали от моего дома к дому Реда, находящемуся в Перланде, и обратно. У Реда было достаточно пространства для работы» Его., . дом напоминал мне дом Тары из " Унесенных ветром", вдалеке от пыльного шоссе. На задворках у него была большая конюшня со стойлом для лошадей, пруд с рыбами плюс более 100 акров открытой земли. Мечта собаковода... Именно здесь БуллиСон провел свой день без меня, после чего Ред попросил забрать его. Итак, с обновленным рвением мы принялись за работу. У меня был старый " Форд Фалькон", и его я держал здесь для работы с БуллиСоном. Ред позволил ставить его в гараж. Я ставил карбюратор на 5 миль в. час и мог работать с БуллиСоном, привязанным на 60-футовой веревке. Зная БуллиСона, я должен был быть начеку. Появление какого-нибудь маленького зверька, даже жабы, приводило БуллиСона в - бешенство. Мы работали поздно вечером, после того, как я заканчивал свою каждодневную рутину с машинами. Все это я делал совершенно добровольно, подчиняясь своему желанию работать с БуллиСоном. Мы работали в таком темпе около 45 дней, когда в один из моментов, когда я расслабился, он сделал одну запрещенную вещь. Не успел я моргнуть гйазом, как БуллиСон съел жабу из старого пруда, где мы и раньше прогуливались с ним без всяких происшествий. Я всегда до этого следил, чтобы он не пил. воду из-пруда и был осторожен с жабами. Я также был осторожен с многочисленными броненосцами и другими маленькими животными, которых мы встречали во время наших ночных прогулок. Но в ту ночь я отключился на короткий момент, и этого было достаточно, чтобы он воспользовался ситуацией. Я пытался вытащить эту тварь из его горла, но он все-таки съел жабу, и если бы я сказал кому-то об этой проблеме, надо мной бы посмеялись или сочли меня сумасшедшим. Тогда мы закончили раньше обычного и поспешили домой. Следующие два дня все было нормально, а потом это началось через два дня БуллиСон заболел. После посещения ветеринара результаты анализов показали, что причиной заболевания была вода из пруда. Результаты показали почечную инфекцию, а кроме того, жаба, которую он съел, оказалась ядовитой. Ветеринар оставил БуллиСона в больнице на 2 недели (чтобы проверять кровь, функции печени) и осуществлять лечение. БуллиСон был со всех сторон неординарной собакой. Печение требовало его полного спокойствия. В течение этих двух недель я проверял его каждый день, чтобы ободрить его и в то же время себя, что все будет в порядке., Но. каждый день его глаза оставались такими же безразличными, как и накануне. Инфекция и сильные лекарства сделали свое дело. В памяти я возвращался к волнам Галвестона и видел БуллиСона здоровым, энергичным, полным сил, и каково было сейчас видеть его таким! Я чувствовал вину. Мгновение безответственности с моей стороны, и это произошло. Но это была моя вина. Многие собаководы не могут взглянуть в глаза правде, потому что очень просто свалить все на ядовитую жабу. Но истина была в том, что БуллиСон съел эту самую жабу, когда я отвлекся, чтобы позвонить по телефону одной даме, которую я встретил в банке. Я звонил ей поздним вечером, когда ее муж был на работе. Я был влюблен в нее. Поэтому каждый раз, когда я уходил от ветеринара, чувство вины наваливалось на меня снова. Навещая БуллиСона каждый день эти две недели, я видел, что теряю его. Я попросил ветеринара прекратить давать ему успокоительное. Он раньше сказал мне, что не сможет давать его больше недели. Состояние БуллиСона продолжало ухудшаться. Он терял вес каждый день. Я попросил ветеринара открыть клетку, где он лежал. Я опустился на колени, чтобы попрощаться с ним. Я понимал, что если он умрет, я буду причиной его смерти. БуллиСон смотрел на меня беспомощно.

В тот день я уехал из лечебницы, проехал по Вашингтон Авеню, которая вела к старому Тленвудскому кладбищу. На этом кладбище был похоронен мультимиллионер Говард Хьюс. Это был, без сомнения, респектабельный район Хьюстона. Напротив кладбища находилась мастерская, которая изготавливала надгробия. Я вошел и попросил оформить заказ на надгробный камень. Л объяснил, что это надгробие для моей собаки. Я сказал. Что хотел бы, чтобы камень был 3 фута в высоту и 4 в ширину. Я хотел, чтобы имя собаки было посередине, а ниже - надпись " Величайший из когда-либо живших питбулей". Еще ниже я хотел бы написать дату его рождения и оставить чистое место для даты смерти. Женщина, принимающая заказ, немного подумала и сказала, что на работу понадобится неделя. Я заплатил дополнительно 200 долларов, чтобы все было готово за три дня. " Я зайду к вам в последний срок", сказал я, прощаясь. Мой голос дрогнул, когда я говорил эти слова, и она поняла, как болит сердце у человека, который почти потерял своего лучшего друга, и ответила мне только кивком.

Была еще проблема, где похоронить его. Поэтому я поехал навестить мою мать и бабушку, которые жили вместе, и попросить у них разрешения похоронить его под - тенистым деревом на их Территории. Я сказал матери, что смерть БуллиСона уже близка, и целью моего визита была просьба, чтобы он был похоронен здесь, дома. Видя меня в таком отчаянном состоянии, мама и бабушка тут же захотели прочитать молитву за выздоровление БуллиСона. Я опустился на колени между ними, моя мать молилась вслух, и мои глаза заволокли слезы. Когда я уезжал от них в тот день, они сказали мне, что все находится в руках Господа. Мама пообещала, что они будут молиться и просить бога о помощи.

На следующий день я, как обычно, пошел навестить БуллиСона. Я приехал еще до того, как пришел ветеринар. Я принес с собой покрывало, чтобы завернуть егс, чувствуя, что это понадобится, если его состояние ухудшится. Ветеринар открыл дверь, и мы вошли. Мы прошли длинный путь от входной двери к заднему помещению, где были клетки. Наконец, мы вошли в комнату для самых тяжелобольных животных. И когда мои глаза привыкли к темноте, я смотрел, пытаясь увидеть что-нибудь обнадеживающее... БуллиСон даже не смотрел на меня. Я открыл дверь клетки, чтобы взять его. Он все еще дышал, но был беспомощным. Видя, что БуллиСон все-таки борется за жизнь, я предложил ветеринару еще денег. Он видел, что я в отчаянии. Он чувствовал сердцем и видел глазами, каким на самом деле может быть человеческое отчаяние, но сказал, что деньги в этом случае не спасут. Еще одна ночь без сна... С опухшими глазами я позвонил матери из лечебницы, чтобы рассказать о состоянии БуллиСона. Она молилась прямо по телефону, благодаря бога за то, что жизнь еще теплится в БуллиСоне, и просила о выздоровлении.

Это был уже третий день, надгробный памятник был готов, все, кроме даты смерти...

В то время я чувствовал, что если ад существует, то он здесь, на земле. Это было время боли, время унижения осознавая, что именно я вызвал эту беду на своего бесстрашного бойца. Воспоминания приносили чувство вины. Это чувство стало бы для меня бременем на всю оставшуюся жизнь. Мне было стыдно, и это чувство было новым для меня. БуллиСон был моим хобби, моим другом, целым моим миром.

Я ушел из лечебницы с пустым одеялом в руках, успокоившись, что он все еще жив. Прошла ещё неделя посещения БуллиСона каждый день, и ветеринар сказал, что появились признаки улучшения. Лечение стало давать положительные сдвиги! Целый месяц прошел.

прежде чем врач сказал, что собаку можно забрать домой. Я поехал к Реду. чтобы забрать сзой " Фалькон". Я хотел увидеть глаза БуллиСона, когда он увидит старый фургон. Этот старая машина
должна была напомнить ему счастливые времена. Когда я забрал БуллиСона из лечебницы, он весил всего 46 фунтов. . Инфекция не дала такого эффекта, как должна была, сказал ветеринар, анализы крови показали. Что почки справляются с инфекцией. Врач рекомендовал 6 месяцев полного отдыха для
восстановления сил. Итак, планы были сорваны, за несостоявшийся матч выплачен штраф, но благополучие этого животного было намного важнее любого боя или самой большой суммы денег. Ред
предложил отправить нас с БуллиСоном к Морису на время восстановительного периода. Это было путешествие, которое мы с БуллиСоном часто проделывали прежде, но при более счастливых
обстоятельствах, и оставлять его у Мориса было тяжело. По так БуллиСон мог отдохнуть и дать потомство от самых лучших самок, а я пока пересмотрел бы свои планы на будущие бои. Все эти мысли о будущем немного облегчали нашу временную разлуку. Я не предполагал, что это будут мои последние рабочие отношения с этим выдающимся животным. Во время пребывания в доме Мориса Ред зарегистрировал БуллиСона в Ассоциации Американских Питомников Собак - " БуллиСон Валлинга".

В то же время было напечатано объявление в выпуске " Pit Dog Report" за май-июнь 1971 года в котором говорилось:

" Привет знатокам! Меня зовут Эли, мне 4 года, я кобель весом 50-54 фунта. Когда я был моложе, я выставлялся несколько раз. Мой первый выход был в 7 месяцев. После того, как я доказал, что подхожу для боев, я выиграл два боя. Во время своих тренировок и боев я ни разу не встречал собаки, равной мне. Последнее время я не участвовал в боях, потому что был занят в вязках. И хотя это занятие мне очень даже нравится, я с нетерпением жду того момента, когда мой хозяин решит, что я произвел достаточно щенков, и я смогу вернуться к боям.

Мне было приятно узнать из " Pit Dog Report" , что многие люди считают моего брата БуллиСона самой великой собакой в мире в категории от 50 до 54 фунтов. Я не претендую на титул самого
великого, но произведя на свет достаточное количество потомства, я докажу ЕЩЕ РАЗ, что нет собаки в категории 50-54 фунта, равной мне. "

P. S. Пока я еще готов к племенной работе, я приму предложения от хороших сучек за 100$. Свяжитесь с моим хозяином Бенеттом Клайтоном.

Спустя 20лет я узнал, что это Морис Клейтон отговорил Беннетта Клантона от боя Эли с БуллиСоном. Он сказал Бенкетту, что этот бой будет вопросом жизни и смерти для одной из собак, а возможно, и для обоих.

Все это сыпало соль на мои раны. Мои мысли постоянно возвращались к намерениям работать с БуллиСоном и готовить его к Большому Бою после его выздоровления. После начала 6-месячного периода отдыха БуллиСона у меня появилось свободное время, что было непривычно для меня, поэтому я стал работать с щецком, которого я купил в Оклахоме. В то же время и работал и с кобелем постарше, весом в 55 фунтов. Этот кобель стал БуллиСоном Младшим. Но позвольте мне немного отвлечься и рассказать о моем партнере по работе с БуллиСоном Младшим, Рэе Лонге из Сан Антонио, штат Техас. Вы можете вспомнить этого господина, я писал о нем в своей первой книге, я звалего Джек-В-Ящике.

Рэй родился в октябре 1912 года в Сильвертоне, штат Техас. Попыхивая сигарой, Рэй рассказывал, что у его отца был

французский бульдог, с которым он охотился, когда Рэй был еще мальчиком. Вспоминая одну охоту, ясно, как будто это было вчера, Рэй рассказал, как французский бульдог гнался за кроликом, и тот забрался в норку. Бульдог, увлеченно преследующий кролика, сунул голову в норку и сломал шею. Естественно, я спросил: " Он был мертв? " Рэй, зажигая потухшую сигару, отвечал, Бобби, мертвее не бывает". Для меня это звучало просто убийственно. Если мне не изменяет память, первого питбуля Рэй купил у Мориса Карвера в 1965 году. Собаку звали Онест Джон. Я познакомился с Рэем, когда ему было лет 50. и он был очень опытным дрессировщиком. Время оставило следы на его лице, небольшие морщины вокруг глаз, тело начинало понемногу грузнеть. По на его голове всегда красовалась модная шляпа, защищавшая его от стихии, а во рту всегда дымилась Гаванская сигара. Это был человек, с гордостью служивший в американской армии и представлявший их дисциплину и честь. Если он что-то рассказывал, оставалось только поверить, потому что это была правда. Поэтому он был для меня не только партнером, но и наставником. У него был бар " Melody Room", который находился прямо за углом от знаменитого Аламо. Стены внутри этого бара были выкрашены в такие психоделические картины, что Пикассо устыдился бы, увидев это. Картины изображали мужские и женские фигуры, расположенные по всем стенам. Но " фишка" была в том что под человекоподобными лицами были тела в форме виолончели. У этих тел были большие круглые отвестия в нижней части. Еще были фигуры полу-животных - лошадей, быков, свиней и т. д. с копытами, как у доисторических мамонтов, все это плясало по нижней части стен! Можно сказать, что выглядело это довольно авангардно. Я мог часто посещать это место.

Но я вернусь к рассказу о БуллиСоне Младшем, я ездил в Сан Антонио и забрал его у Рэя, чтобы готовить к предстоящему матчу. Это должен был быть его первый выход. БуллиСон Младший был крупный, ширококостный, полосатого окраса характер у него был прямо противоположен характеру его производителя БуллиСона. БуллиСон Младший был очень дружелюбным, легко подчиняющимся человеку, но вместе с тем он показывал хорошие признаки того, чтобы быть хорошей, если не великолепной, бойцовой собакой. После возвращения в Хьюстон я начал предподготовку с полным обследованием у ветеринара, включающим измерение давления, это было очень важным показателем. По получении хороших результатов обследования, мы с БуллиСоном Младшим направились на рисовые поля для подготовки к боям. У нас не было никаких проблем с переездами. Ему нравилось работать. Я надевал шлейку, и он бегал позади моего " Фалькона" безо всяких происшествий. Какая ощущалась разница между двумя собаками! БуллиСон Младший был всегда таким послушным и уравновешенным, что для меня было терапией работать с ним в отсутствие своего " старика". В течение всей подготовки у меня практически не было с ним никаких проблем. И что самое удивительное, он был, почти так же силен, как и его отец. Он выкладывался каждый день на 110%. Я очень быстро полюбил его, я осознал, что это еще один БуллиСон, только без сумасшедших штучек в голове. Пе подумайте, что я считал БуллиСона сумасшедшим по каким-то физическим причинам, просто в нем было что-то, над чем он сам не имел контроля, таким уж он родился на свет. Я любил этого сумасшедшего " старика" больше, чем можно выразить словами. По в БуллиСоне Младшем я открыл собаку, которой я мог управлять только моим голосом, и которой я мог доверять. Я помню, как однажды я проехал 25 миль с БуллиСоном Младшим на конце 60-футовой привязи, когда вдруг он что-то обнаружил. Мы уже отработали 12 миль, когда он наткнулся прямо на броненосца. Он обнаружил его одновременно со мной. Само собой, он быстро схватил его, подбросил, перевернув на спину, придавил.

Броненосец был готов. Дело было сделано, и я продолжал ехать на машине, но БуллиСон Младший не хотел продолжать движение. Он гордо встал и бил хвостом по бокам. Он был очень доволен собой! Так как мы еще работали, я позвал его: " Что ты там нашел, сынок? ", потом похвалил его, как малого ребенка. Он был очень горд собой... когда я проехал 25 миль, он все еще держал в пасти броненосца. У меня с собой не было палки, и он не положил свою находку на землю и не расставался с ней ни на секунду. Я ничего не Мог поделать, поэтому я решил развернуться и поехать в обратном направлении. Я изменил скорость с 6 до 15 миль в час, надеясь, что БуллиСон Младший " запарится" и выронит зверька, ведь ему понадобится какое-то время, чтобы перевести дыхание. Мне пришлось проехать еще 9 миль, прежде чем это произошло. Когда он стал тяжело дышать, то уронил- добычу, но тут же спохватился, чтобы снова вернуть свой " приз".

Я привязал собаку к большому дереву, обошел его и поднял броненосца, прицепив его на капот машины. Мне не терпелось приехать домой и взвесить броненосца. Оказалось, что он весил 7 фунтов. Я тут же распотрошил его, оставив только панцирь. В моей голове родился забавный план. На следующий день мы вернулись на рисовые поля, но я остановил машину за 2 мили до нашего старта и без ведома собаки положил панцирь броненосца на дорогу. Затем я вернулся к стартовому месту. Я привязал БуллиСона Младшего на 60-футовую привязь, и пока мы продвигались, я сделал так, чтобы он увидел броненосца. Его хвост поднялся, как у охотничьей собаки, уши у него тоже встали торчком. Когда мы вплотную приблизились к броненосцу, я представил, как он был доволен, ведь он думал, что снова поймал броненосца! Я дал ему достаточно времени, чтобы подобрать " добычу", но ровно столько, чтобы он схватил, но не сжевал ее, и тронулся дальше. Я ускорил машину до 15 миль в час на следующие 23 мили пути. А БуллиСон пытался бежать и одновременно трясти добычу. Видите ли, это превращало его работу в забаву. Каждый день я клал панцирь в разные места, потому что было все труднее отобрать его у БуллиСона Младшего. Такая работа продолжалась следующие 45 дней. Потом я решил взять БуллиСона Младшего в Галвестон. Я прицепил панцирь на удочку, подбрасывал его в воздух, а потом заходил в воду. БуллиСон старался поймать панцирь. Потом я клал удочку на воду, чтобы панцирь был виден, и БуллиСон плавал кругами за приманкой. Ои тратил так много энергии, что когда я выводил его из воды через 15 минут, лапы у него подкашивались- Мне требовалось 45 минут, чтобы он остыл. Затем -снова в воду. Но я старался не двигать удочку очень быстро. Я вышел из воды через 10 минут, чтобы посмотреть, как он справляется с таким темпом. Варьировать темп было очень полезно. Через почти 4 часа таких 15-минутных заплывов, мы погрузились в старый " Фалькон" и тронулись в обратный путь. Эта дорога напоминала мне путешествия с БуллиСоном. в то время как БуллиСон Младший лежал на заднем сидении, не поднимая головы. Плавание совершенно изматывало его. Поэтому я решил работать 3 дня на рисовых полях, а на четвертый ездить в Галвестон и плавать по 15 минут в течение 4 часов, вечером я давал ему фунт собачьего корма Purina Hi-Pro. После работы БуллиСон Младший весил 56 фунтов, но он уже сбросил вес. потому что когда я забрал его у Рэя, он весил 65 фунтов. Я намеревался довести боевой вес до 55 фунтов. Каждый уикенд мы ездили к Морису, где БуллиСон мог работать на тренажере. Однажды утром в понедельник, вскоре после возвращения от Мориса, позвонил Эд Беавер. Он в то время жил в Далласе и занимался изготовлением чучел. Для него, его жены Мери и его матери это был семейный бизнес, и надо сказать, дела шли неплохо. Эд был моего возраста, из-за какого-то несчасного случая в детстве он немного прихрамывал. Он был среднего телосложения, темноволосый, очень жизнерадостный и приятный в общении.

После того, как мы поболтали и обменялись последними новостями из собачьего мира, он вдруг спросил: " Что ты скажешь, . если я предложу тебе готовить мою собаку Сэра к бою с БуллиСоном? " Я ответил, что у меня очень много работы с двумя моими питомцами, что я готовлю их обоих к бою, и у меня уже есть два хороших проекта. " И кроме того, " - добавил я. " ты уверен, что Сэр справится с БуллиСоном? " Эд кашлянул: " У меня есть план подготовки, и я думаю, что шансы на победу неплохие, иначе я не стал бы вкладывать деньги". Я думаю, что обидел друга своим откровенным ответом. После продолжения разговора на другую тему, я уже подумал, что он больше не позвонит. Но я удивился, когда он снова позвонил в конце недели с тем же предложением. Я снова отказал ему, но на этот раз старался быть дипломатичнее. Когда он позвонил в третий раз, то предложил мне пари и оплату расходов на содержание, если я соглашусь готовить для него Сэра. Я ответил, что очень польщен его доверием и с удовольствием помог ему, если бы мог. Я старался объяснить истинную причину своего отказа - я не мог предать БуллиСона, готовя собаку, которая будет драться против него. Возможно, кто-то посчитал бы такую причину банальной, но я испытывал к этому великому бойцу такие чувства, какие, я думаю, многие люди не- испытывают к своим человеческим собратьям, даже считая их своими друзьями. Во мне все переворачивалось Цфи одной только мысли, что я могу что-то сделать противное интересам БуллиСона. Я также сказал Эду. что я на самом деле считаю, что Сэр не потянет бой с БуллиСоном. Может это было слишком прямолинейно, но я говорил Тот что чувствовал. Эд только и мог сказать в конце разговора: " Ну что ж, сынок, готовь свои деньги", а потом добавил: " Поэтому это и называется СОБАЧЬИМИ БОЯМИ!!! " Я знал, что наша дружба продолжится, не смотря ни на что. Все разрешилось благополучно. Эд Веавер и Дуг Ели готовили Сэра к бою. Я же продолжал заниматься со своими двумя собаками. По, возвращаясь к уикендам у Мориса, я работал с БуллиСоном Младшим на тренажере, и одновременно мог наблюдать, как БуллиСон готовится к предствоящему выходу... Морис увлеченно готовил его к бою с Сэром Эда. Казалось БуллиСон поправил свое здоровье, и работал без ущерба для себя, чему я был очень рад. Теперь, когда БуллиСон принадлежал Реду, а готовил его Морис, я понимал, что не смогу полностью распоряжаться БуллиСоном, как раньше. И хотя Морис какое-то время не занимался подготовкой собак, он доказал, что справляется с этой задачей превосходно. Иа уикенд 26 сентября 1971 года собралось много народа посмотреть три боя, но главным событием дня был бой БуллиСона. Это событие происходило на ранчо Боба Ховарда в окрестностях Далласа. В репортаже об этом бое. опубликованном в " Pit Dog Report", говорилось:

" Первый матч

Ред Валлинг против Эда Веавера

Кобели весом 52 фунта.

Рефери - Флойд Бодруа.

Морис Карвер готовил БуллиСона. Эд Веавер Готовил собаку по кличке Сэр, у которого был большой опыт и несколько выходов. Эд считаь, что у него были шансы победить БуллиСона. Сэр принадлежит Дугу Ели, который также принимал участие в подготовке собаки. Собаки встретились, БуллиСон начал с толчка передними лапами и плечами, а Сэр схватил за шкуру на шее и повалил БуллиСона. Первые несколько минут боя Сэр держал БуллиСона поваленным, и казался более сильным. Поскольку он стоял над ним, то казался крупнее. На 3 минуте БуллиСон схватил за глотку, а Сэр держал за ухо. БуллиСон начал толкать плечами. Сэр перешел в защиту, пытаясь избавиться от противника. На 5 минуте БуллиСон схватил за верхнюю часть плеча и сильно укусил, повалив Сэра. Это было решающим моментом боя.

Итак, Сэр был покусан. Когда собаки встретились. Сэр развернулся, затем повалил БуллиСона. Тот быстро поднялся и толкнул. 8 минута по той же схеме - БуллиСон толкает плечами, а - Сэр пытается ухватить его. На 10 минуте БуллиСон схватил глотку противника. Сэр не мог освободиться. На 15 минуте БуллиСон все еще'держал его то за глотку, то за плечо. Выход Сэра - Морис Карвер позволил БуллиСону столкнуться на середине отметки, где он повалил Сэра, укусив за плечо-и глотку. На 17 минуте Эд Веавер сдался, а БуллиСон Мориса Карвера признан победителем. БуллиСон доказал, что он один из лучших псов в стране и его очень трудно победить. Он очень агрессивен и его броски очень сильны, а его сильные укусы ослабляют противника. Эд Веавер и Дуг Ели заслужили уважение за то что решили драться с БуллиСоном. Конечно, есть немало крупных собак, но никто из них не обладает качествами БуллиСона. Он превосходный боец, которого трудно победить. "

Счет матча и комментарии были записаны со слов Дона Мейфилда. Конечно, я был очень рад победе БуллиСона, видеть его снова в действии, заставляющим замирать сердца зрителей. Он во второй раз стал победителем...

Итак, после удачного боя я вернулся в Хьюстон, вошел в дом и увидел, что все не на своем месте. Войдя в спальню и заглянув в шкаф, где моя жена хранила одежду, я обнаружил, что он пуст... Пока я таращился на пустой шкаф, я понял, что мои чувства к той даме из банка стали слишком очевидны. Осмотрев комнату, я увидел конверт на столе, на котором была надпись " Роберт". Я не мог не заметить его, потому что это слово было написано ярко-красной помадой. Открывая конверт, я еще не был готов к худшему. Это был один из тех случаев, когда моя жена решила, что меня нужно проучить, это был ее способ привлечь мое внимание. Я уверен, что что-то ускользнуло от моего внимания последнее время. Ведь занятия с БуллиСоном Младшим отнимали большую часть моего времени. В письме говорилось... " Дорогой Роберт,

Я не могу больше этого выносить... Есть вещи, которые ты никогда не знал и не хотел знать. Ты. думаешь, что ты прав, а я всегда ошибаюсь... но правда в том, что любовь, которую ты когда-то питал ко мне, уже умерла и прошла.

Единственное, чего я всегда хотела - быть единственной и незаменимой, но похоже, что это не так. В ответ я получала только одиночество. Я еще могла выносить одинокие ночи, когда я знала, что ты со своими собаками, но оставаться одной, в то время как ты обманываешь и ведешь двойную жизнь, это уже слишком. Ты лжешь. Поэтому не приходи и не приползай, как побитая дворняга, за моим прощением!!! Ты поплатишься. "

Перечитав письмо, я понял, что она ушла, и в этот раз совсем. Такое уже случалось из-за ее импульсивного характера. Но дистанция между нами становилась невыносимой для нее. Я осознал свое положение - я был влюблен в даму из банка, но она не отвечала мне тем же. В моем навязчивом стремлении покорить ее я так увлекся, что потерял преданного партнера в делах. Итак, все застопорилось: бизнес, ... все. Я остался один в доме, состояние у меня было потерянное. Кое-как в течение недели я пришел в себя. Наступил уикенд. я собрался и поехал к Морису поговорить с ним о своей проблеме, ведь он былстарше и мудрее в жизненных вопросах. Морис решил, что скорее всего моя жена действительно ушла навсегда.

Это было время, когда Чарли Прайд записал песню под названием " Едет ли кто-нибудь в Сан Антонио? " и казалось, она звучала всякий раз, когда я включал радио. Да, я ездил в Сан Антонио, но я не мог решить, как справиться со своими проблемами на поприще любви.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒