История вторая НИЧЬЕ ПРОСТРАНСТВО 3 страница

- А предположения имеются? - спросил я. Кости пожал плечами: - Любой здесь живущий имеет достаточно денег и влияния, чтобы заинтересовать вампира или оборотня. Слабенького, жадного... из новообращенных. Так что круг подозреваемых не ограничен.

- Сколько сейчас в Москве новообращенных низших Темных? - спросил я. И сам поразился тому, как легко у меня прозвучало “низших Темных”.

Раньше я никогда их так не называл. Жалел.

Костя на мою фразу отреагировал спокойно. И впрямь - высший вампир. Сдержанный, уверенный в себе.

- Немного, - уклончиво сказал он. - Их проверяют, не беспокойся. Всех проверяют. И низших Иных, и даже магов.

- Завулон разволновался? - спросил я.

- Гесер тоже не образец спокойствия, - усмехнулся Костя. - Всем неприятно. Ты один легко относишься к ситуации.

- Не вижу особой беды, - сказал я. - Есть люди, знающие о нашем существовании. Их мало, но они есть. Еще один человек ситуации не меняет. Поднимет шум - мы его быстро локализуем и выставим психически больным. Такое уже...

- А если он станет Иным? - резко спросил Костя.

- Будет одним Иным больше, - я пожал плечами.

- Если он станет не вампиром, не оборотнем, а настоящим Иным? - Костя оскалился в улыбке. - Настоящим? Светлым, Темным... неважно.

- Будет одним магом больше, - снова сказал я. Костя покачал головой:

- Слушай, Антон. Я к тебе хорошо отношусь. До сих пор. Но иногда поражаюсь - какой же ты наивный...

Он потянулся - его руки стремительно обрастали короткой шерсткой, кожа темнела и грубела.

- Займись прислугой, - сказал Костя тонким, пронзительным голосом. - Что-то почуешь - звони.

Повернув ко мне искаженное трансформацией лицо, он снова улыбнулся:

- Знаешь, Антон, только с таким наивным Светлым и мог подружиться Темный...

Он прыгнул вниз, тяжело хлопнули кожистые крылья. Немного неуклюже, но все-таки быстро огромная летучая мышь полетела в ночь.

На подоконнике остался белый прямоугольник визитной карточки. Я поднял его, прочитал:

“Константин. Научно-исследовательский институт проблем крови, младший научный сотрудник”.

Дальше шли телефоны - рабочий, домашний, мобильный. Домашний я даже помнил - Костя все еще жил с родителями. У вампиров семейные узы вообще крепки.

Что он имел в виду?

Откуда такая паника?

Я выключил свет, лег на матрас, посмотрел на сереющие квадраты окон.

“Если он станет настоящим Иным... ”

Как появляются на свет Иные? Никто не знает. “Случайная мутация”, как выразился Лас, вполне адекватный термин. Ты родился человеком, ты жил обычной жизнью... пока кто-то из Иных не почувствовал в тебе способность входить в Сумрак и качать оттуда Силу. После этого тебя “повели”. Бережно, осторожно подводя к нужному состоянию духа, чтобы в момент сильного эмоционального волнения ты посмотрел на свою тень - и увидел ее по-другому. Увидел, что она лежит, будто черная тряпица, будто завеса - которую можно потянуть на себя, отдернуть и войти в иной мир.

В мир Иных.

В Сумрак.

И от того, каким ты впервые окажешься в Сумраке - радостным и добрым или несчастным и злым, - зависит, кем ты станешь. Какую Силу ты в дальнейшем будешь выкачивать из Сумрака... Сумрака, пьющего Силу из обычных людей.

“Если он станет настоящим Иным... ”

Всегда есть возможность принудительной инициации. Но только через утрату жизни, через превращение в бодренький ходячий труп.

Человек может стать вампиром или оборотнем - и будет вынужден поддерживать свое существование человеческими жизнями. Так что это путь для Темных... да и те не особо его любят.

А если и впрямь возможно стать магом?

Если существует способ любому человеку превратиться в Иного? Обрести долгую, очень долгую жизнь, необычайные возможности? Многие захотят, без сомнения.

Да и мы будем не против. Сколько на свете живет прекрасных людей, достойных стать Светлыми Иными!

Вот только и Темные начнут наращивать свои ряды...

Меня вдруг озарило. Беда не в том, что кто-то раскрыл человеку наши тайны. Беда не в возможности утечки информации. Беда не в том, что предатель знает адрес Инквизиции.

Это же новый виток вечной войны!

Уже столетия Светлые и Темные скованы Договором. Мы вправе искать среди людей Иных, вправе даже подталкивать их к нужной стороне... к той, которую считаем правильной. Но мы вынуждены просеивать тонны песка в поисках золотых песчинок. Равновесие сохраняется.

И вдруг - возможность разом превратить тысячи, миллионы людей в Иных!

Футбольная команда выигрывает кубок - и по десяткам тысяч ликующих людей проходит магический удар, превращая их в Светлых Иных.

А рядом Дневной Дозор отдает приказ болельщикам проигравшей команды - и те превращаются в Темных Иных.

Вот что имел в виду Костя. Огромное искушение разом изменить баланс сил в свою сторону. Конечно, и Темные, и мы понимаем последствия. Конечно, обе стороны заключат новые уточнения к Договору и ограничат инициацию людей какими-то приемлемыми рамками. Сумели же США и СССР ограничить гонку ядерных вооружений...

Я закрыл глаза и покачал головой. Как-то Семен рассказал мне, что гонку вооружений остановило создание абсолютного оружия. Двух - а больше и не надо - термоядерных зарядов, вызывающих самоподдерживающуюся реакцию ядерного синтеза. Американский заложен в Техасе, российский - в Сибири. Достаточно подорвать хотя бы один - и вся планета превратится в огненный шар.

Другое дело, что нас такой расклад не устраивает. И поэтому оружие, которое никогда не должно быть использовано, никогда не сработает. Президентам про это знать не обязательно, они всего лишь люди...

Возможно, что и у руководства Дозоров есть подобные “магические бомбы”? Потому Инквизиция, допущенная к тайне, так яростно следит за соблюдением Договора?

Может быть.

Но все равно, лучше бы обыкновенных людей нельзя было инициировать...

Даже в полусне я болезненно скривился от собственной мысли. Это что же значит, я стал думать, как полноценный Иной? Есть Иные, а есть люди - они второго сорта. Им никогда не войти в Сумрак, они не проживут больше сотни лет. Ничего не поделаешь...

Да, я стал думать именно так. Найти хорошего человека с задатками Иного, привлечь его на свою сторону - это радость. Но делать Иными всех подряд - мальчишество, опасная и безответственная блажь.

Есть повод для гордости. Мне не потребовалось и десятка лет, чтобы окончательно перестать быть человеком.

Утро для меня началось с постижения тайн душевой кабины. Разум победил бездушное железо, я вымылся, и даже под музыку, а потом соорудил себе завтрак из сухариков, колбасы и йогурта. При свете солнца у меня поднялось настроение, я уселся на подоконник и позавтракал с видом на Москву-реку. Почему-то вспомнилось, как Костя признался, что вампиры не могут смотреть на солнце. Солнечный свет их вовсе не обжигает, но становится неприятным.

Однако вдаваться в печальные размышления о судьбе моих старых знакомых не было времени. Надо было искать... кого? Иного-предателя? Для этого у меня не самая лучшая позиция. Его клиента-человека? Долгое и муторное дело.

Хорошо, решил я. Будем действовать по строгим законам классического детектива. Что у нас есть? А есть у нас улика. Письмо, отправленное из “Ассоли”. Что это нам дает? Ничего не дает. Разве что кто-нибудь видел, как три дня назад отправляли письмо. Мало шансов, что вспомнят, конечно...

Какой же я дурак! Я даже хлопнул себя по лбу. Разумеется, Иному забыть о современной технике не зазорно, не любят Иные сложную технику. Но я-то железячник!

Территория “Ассоли” вся контролируется видеокамерами!

Я надел костюм и повязал галстук. Сбрызнулся одеколоном, который мне вчера выбрал Игнат. Опустил телефон во внутренний карман... “мобильники на поясе носят мальчишки и продавцы! ”, как поучал меня вчера Гесер.

Мобильник тоже был новый, непривычный. В нем имелись какие-то игры, встроенный плеер, диктофон и прочая, совершенно ненужная в телефоне ерунда.

Внизу, у охраны, я узнал, где располагается собственное почтовое отделение “Ассоли”. Отправился туда - почта работала. В уютном зале скучали три девочки-сотрудницы, стоял там и тот самый почтовый ящик, в который опустили письмо.

Под потолком поблескивали глазки видеокамер.

Все-таки не помешали бы нам профессионалы-следователи. Им бы сразу пришла эта мысль.

Я купил открытку - цыпленок, прыгающий в лотке инкубатора, и готовая надпись: “Скучаю по семье! ” Не очень-то весело, но я все равно не помнил почтового адреса деревни, где отдыхала моя семья. Так что открытку, злорадно улыбаясь, я отправил домой Гесеру - его адрес мне был известен.

Поболтав немножко с девчонками - работа в таком элитном доме и без того обязывала их быть вежливыми, но ко всему они еще и скучали, - я вышел из почтового отделения.

И направился в отделение охраны на первом этаже.

Имей я право воспользоваться способностями Иного, я бы просто внушил охране симпатию к себе и получил доступ ко всем видеозаписям. Но демаскироваться я не мог. И потому решил воспользоваться универсальным источником симпатии - деньгами.

Из выданной мне суммы я набрал рублями сотню долларов - ну куда уж больше, верно? Зашел в дежурку - там скучал молодой парень в строгой форме.

- День добрый! - приветствовал я его, лучезарно улыбаясь.

Всем своим видом охранник изобразил полную солидарность с моим мнением о сегодняшнем дне. Я покосился на мониторы перед ним - туда шло изображение не менее чем с десятка телекамер. И наверняка он может вызвать повтор любого момента. Если изображение пишется на винчестер (а куда же еще? ), то запись трехдневной давности могли еще не перевести в архив.

- У меня проблема, - сообщил я. - Мне вчера пришло забавное письмо... - я подмигнул, - от какой-то девицы. Она здесь и живет, как я понимаю.

- Письмо с угрозами? - насторожился охранник.

- Нет-нет! - запротестовал я. - Наоборот... Но таинственная незнакомка пытается сохранить инкогнито. Можно было бы посмотреть, кто три дня назад отправлял с почты письма?

Охранник задумался.

И тут я все испортил. Положил деньги на столик и сказал с улыбкой:

- Я был бы вам очень благодарен...

Парень сразу окаменел. Кажется, что-то нажал ногой.

И через десять секунд двое его коллег, очень вежливых, что смешно выглядело при их габаритах, настоятельно предложили мне пройти к начальству.

Все-таки есть разница, и серьезная, между общением с государственными чиновниками и частной охранной фирмой...

Интересно было проверить, поведут ли меня к начальству силой. Все-таки это не милиция. Но я предпочел не накалять обстановку и подчинился конвою в штатском.

Начальник охраны, человек уже в летах и явно вышедший из органов, смотрел на меня с укоризной.

- Что же вы, господин Городецкий... - крутя в пальцах мою карточку-пропуск на территорию “Ассоли”, сказал он. - Словно в госконторе себя ведете, уж простите за выражение...

У меня возникло ощущение, что ему очень хочется сломать мой пропуск, вызвать охрану и велеть выгнать меня за элитную территорию.

Очень хотелось извиниться и сказать, что я больше не буду. Тем более, что мне на самом деле было стыдно.

Вот только это было желание Светлого мага Антона Городецкого, а не владельца небольшой фирмы по торговле молочными продуктами господина А. Городецкого.

- Что, собственно говоря, произошло? - спросил я. - Если моя просьба невыполнима, так бы и сказали.

- А зачем деньги? - спросил начальник охраны.

- Какие деньги? - удивился я. - А... ваш сотрудник решил, что я ему предлагаю деньги?

Начальник охраны улыбнулся.

- Ни в коем случае! - твердо сказал я. - Полез в карман за носовым платком. Аллергия меня сегодня одолела. А в кармане всякая мелочь валялась, вот и выложил... но даже высморкаться не успел.

Кажется, я переборщил.

Начальник с каменным лицом протянул мне карточку и очень вежливо сказал:

- Инцидент исчерпан. Как вы понимаете, господин Городецкий, просмотр рабочих записей частными лицами запрещен.

Я почувствовал, что больше всего начальника задела фраза про “всякую мелочь”. Они тут, конечно, не бедствовали. Но и настолько, чтобы сотню долларов называть мелочью, в деньгах не купались.

Вздохнув, я опустил голову:

- Простите дурака. Я и впрямь пытался предложить... вознаграждение. Всю неделю по инстанциям бегал, фирму перерегистрировал... уже и рефлекс выработался.

Начальник пытливо смотрел на меня. Вроде бы, чуть смягчившись.

- Виноват, - признал я. - Но очень уж любопытство одолело. Верите, полночи не спал, все гадал...

- Вижу, что не спали, - глядя на меня, сказал начальник. И не выдержал - все-таки любопытство в человеке неистребимо: - А что вас так заинтересовало?

- Жена с дочуркой у меня сейчас на даче, - сказал я. - Я тут мотаюсь, пытаюсь ремонт закончить... и вдруг получаю письмо. Анонимное. Женским почерком написанное. А в письме... ну, как сказать... килограмм кокетства и полкило обещаний. Мол, прекрасная незнакомка мечтает с вами познакомиться, но не рискует сделать первый шаг. Если я внимателен и понял, от кого письмо - так мне надо только подойти...

В глазах начальника загорелся бодрый огонек.

- А жена на даче? - сказал он.

- На даче, - кивнул я. - Вы не подумайте... никаких далеко идущих планов. Просто хочется узнать, кто эта незнакомка.

- Письмо у вас с собой? - спросил начальник.

- Я его сразу выбросил, - признался я. - А то попадет жене на глаза, и доказывай потом, что ничегошеньки не было...

- Когда было отправлено?

- Три дня назад. Из нашего почтового отделения. - Начальник думал. - Выемка писем там один раз в день, вечером, - сказал я. - Не думаю, что туда много народу заходит... всего-то человек пять-шесть в день. Если бы глянуть...

Начальник покачал головой. Улыбнулся.

- Да я понимаю, что не положено... - сказал я печально. - Ну вы хоть сами гляньте, а? Может, там и не было ни одной женщины, может сосед шутит. Он такой... веселый человек.

- С десятого этажа, что ли? - поморщился начальник. Я кивнул:

- Вы гляньте... просто скажите, была там женщина или нет...

- Это письмо вас компрометирует, верно? - сказал начальник.

- В какой-то мере, - признал я. - Перед женой.

- Что ж, тогда у вас есть основания посмотреть запись, - решил начальник.

- Большое спасибо! - воскликнул я. - Огромное вам спасибо!

- Видите, как все просто? - медленно нажимая кнопки на клавиатуре компьютера, сказал начальник. - А вы - деньги... ну что за советские привычки... сейчас...

Я не удержался, поднялся и встал у него за плечом. Начальник не возражал. Он испытывал азарт - видимо, на территории “Ассоли” для него было немного работы.

На экране появилось изображение почтового отделения. Вначале из одного угла - можно было прекрасно видеть, что делают сотрудницы. Потом из другого - на вход и почтовый ящик.

- Понедельник. Восемь утра, - торжественно сказал начальник.

А что дальше? Смотреть на экран двенадцать часов?

- Ох, и впрямь... - фальшиво огорчился я. - Не подумал.

- Нажимаем кнопку... нет, вот эту... И что мы имеем? Изображение стало мелко подрагивать.

- Что? - спросил я, будто не проектировал аналогичную систему для нашего офиса.

- Поиск движения! - торжественно воскликнул начальник. Первый улов был в девять тридцать утра. На почту прошел какой-то рабочий восточного вида. И отправил целую стопу писем.

- Не ваша незнакомка? - съязвил начальник. И пояснил: - Это строители второго корпуса. Вечно письма в Ташкент шлют.

Я покивал.

Второй посетитель был в час с четвертью. Не знакомый мне, но очень солидный господин. Сзади шел охранник.

Господин писем не отправлял. Вообще не понимаю, зачем он зашел - то ли девушек разглядывал, то ли территорию “Ассоли” изучал.

А вот третьим был... Лас!

- О! - воскликнул начальник. - Это ведь и есть ваш шутник-сосед? Который по ночам песенки поет?

Плохой из меня сыщик...

- Он... - прошептал я. - Неужели...

- Ладно, смотрим дальше, - сжалился начальник. Дальше, после двухчасового перерыва, народ повалил валом.

Еще трое жильцов отправили какие-то конверты. Все мужчины, все очень серьезной наружности.

И одна женщина. Лет семидесяти. Перед самым закрытием. Толстая, в пышном платье и с огромными безвкусными бусами. Жиденькие седые волосы были завиты кудряшками.

- Неужели она? - восхитился начальник. Встал, похлопал меня по плечу: - Ну что, имеет смысл искать таинственную кокетку?

- Все ясно, - сказал я. - Розыгрыш!

- Ничего, розыгрыш - не проигрыш, - скаламбурил начальник. - А к вам на будущее просьба... никогда не делайте таких двусмысленных поступков. Не доставайте денег, если не собираетесь кому-то платить.

Я понурил голову.

- Сами же развращаем людей, - с горечью сказал начальник. - Понимаете? Сами! Раз предложил, два предложил... на третий раз с тебя требуют. А мы жалуемся - с чего это вдруг, да откуда взялось... Вы же хороший, светлый человек!

Я удивленно уставился на начальника.

- Хороший, хороший, - сказал начальник. - Я своему чутью верю. Я за двадцать лет в угрозыске всяких повидал... Не делайте так больше, ладно? Не плодите зла вокруг.

Давно уже мне не было так стыдно. Светлого мага учили не делать зла!

- Постараюсь, - сказал я. Виновато посмотрел начальнику в глаза. - Спасибо вам большое за помощь...

Начальник не ответил. Глаза у него стали стеклянные, чистые и бессмысленные, как у младенца. Рот приоткрылся. Пальцы на подлокотниках кресла сжались, побелели.

Заморозка. Несложное заклинание, очень ходовое.

А за моей спиной, у окна, кто-то стоял. Я его не видел - чувствовал спиной...

Я дернулся в сторону, быстро, как только смог. Но успел почувствовать ледяное дыхание Силы, нацеленное в меня. Нет, это не заморозка. Это что-то аналогичное из арсенала вампирских штучек.

Сила скользнула по мне - и ушла в несчастного охранника. Сработанная Гесером защита не просто маскировала, но еще и защищала!

Ударившись плечом в стену, я выбросил вперед руки, но в последнюю секунду все же сдержался и не нанес удара. Моргнул - и поднял на глаза тень.

У окна, скалясь от напряжения, стоял вампир. Высокий, с мордой породистого европейца. Высший вампир, без всяких сомнений. И не такой скороспелый, как Костя. Ему было лет триста, по меньшей мере. И силой он, без сомнения, превосходил меня.

Но не Гесера! Моей сущности Иного вампир не видел. И сейчас все те подавленные инстинкты нежити, которые высшие вампиры умеют держать в узде, рвались наружу. Уж не знаю, за кого он меня принял - за какого-то особенного человека, способного потягаться с вампирами в реакции, за мифического “полукровку” - ребенка от человеческой женщины и мужчины-вампира, - за не менее выдуманного “ведьмака”, охотника на низших Иных. Но вампир явно был готов слететь с катушек и начать крушить все вокруг. Его лицо потекло, как пластилин, вылепляя лобастую звериную морду, из верхней челюсти выдвинулись клыки, из пальцев - бритвенно-острые когти.

Ополоумевший вампир - это страшно. Хуже него только уравновешенный вампир.

От поединка с сомнительным исходом меня спасли рефлексы. Я удержался и не нанес удара, а выкрикнул традиционную формулу ареста:

- Ночной Дозор! Выйти из Сумрака! - И тут же от дверей раздался голос:

- Стой, это же наш!

Удивительно, как быстро вампир пришел в норму. Когти и клыки втянулись, лицо заколебалось, будто студень, принимая все тот же сдержанный, породистый вид преуспевающего европейца. И я этого европейца хорошо помнил - по славному городу Праге, где варят лучшее в мире пиво и сохранили лучшую в мире готику.

- Витезслав? - воскликнул я. - Что вы себе позволяете?

А у дверей, разумеется, стоял Эдгар. Темный маг, который после недолгой работы в московском Дневном Дозоре ушел в Инквизицию.

- Антон, прошу прощения! - хладнокровный прибалт и впрямь был смущен. - Небольшая ошибка. Рабочий момент...

Витезслав был сама любезность.

- Наши извинения, дозорный. Мы вас не опознали...

Его взгляд цепко пробежался по мне, и в голосе появилось восхищение:

- Какая маскировка... Поздравляю, дозорный. Если это ваша работа, то я склоняю голову.

Объяснять, кто мне ставил защиту, я не стал. Редко удается Светлому магу (да и Темному, что греха таить) всласть наорать на инквизиторов.

- Что вы сделали с человеком? - рявкнул я. - Он под моей защитой!

- Рабочий момент, как уже сказал мой коллега, - пожимая плечами, ответил Витезслав. - Нас интересуют данные с видеокамер.

Эдгар, небрежно отодвинув кресло с застывшим начальником охраны, подошел ко мне. Улыбнулся:

- Городецкий, все в порядке. Одно дело делаем, верно?

- У вас есть разрешение на подобные... рабочие моменты? - спросил я.

- У нас есть очень много разрешений, - холодно отчеканил Витезслав. - Вы даже не представляете, как много.

Все, опомнился. И пошел на конфликт. Еще бы - он едва не дал волю инстинктам, утратил самоконтроль, что для высшего вампира - просто позор. И в голосе Витезслава появилась настоящая, спокойная ярость.

- Хотите проверить, дозорный?

Конечно, инквизитор не может позволить на себя орать. Вот только и мне теперь отступать нельзя!

Положение спас Эдгар. Поднял руки и очень эмоционально воскликнул:

- Моя вина! Я должен был узнать господина Городецкого! Витезслав, это моя персональная недоработка! Простите!

Я первым протянул вампиру руку.

- И впрямь - одно дело делаем. Я не ожидал вас здесь увидеть. Вот тут я попал в точку. Витезслав на миг отвел глаза. И очень дружелюбно улыбнулся, пожимая мою руку. Ладонь вампира была теплой... и я понимал, что это значит.

- Коллега Витезслав прямо с самолета, - сказал Эдгар.

- И не успел еще встать на временный учет? - уточнил я.

Каким бы могучим Витезслав ни был, какую бы должность в Инквизиции ни занимал, но он оставался вампиром. И обязан был пройти унизительную процедуру регистрации.

Но я не стал давить дальше. Наоборот.

- Можно решить все формальности здесь, - предложил я. - Я имею такое право.

- Благодарю, - кивнул вампир. - Но я загляну в ваш офис. Порядок - прежде всего.

Худой мир был восстановлен.

- Я уже проглядел записи, - сказал я. - Три дня назад письма отправляли четверо мужчин и одна женщина. И какой-то рабочий отправил целую кучу писем. Тут работают строители из Узбекистана.

- Хороший знак для вашей страны, - очень вежливо сказал Витезслав. - Когда в качестве рабочей силы используются граждане соседних государств - это признак экономического подъема.

Я мог бы ему объяснить, что думаю по этому поводу. Но не стал.

- Желаете просмотреть запись? - спросил я.

- Пожалуй, да, - согласился вампир. Эдгар скромно стоял в сторонке.

Я вывел на монитор изображение почтового отделения. Включил “поиск движения” - и мы вновь просмотрели всех любителей эпистолярного жанра.

- Этого я знаю, - ткнул я пальцем в Ласа. - Сегодня выясню, что именно он отправлял.

- Подозреваете? - уточнил Витезслав.

- Нет, - я покачал головой.

Вампир погнал запись по второму кругу. Но на этот раз несчастный замороженный начальник был тоже посажен к компьютеру.

- Кто это? - спрашивал Витезслав.

- Жилец, - безучастно глядя в экран, отвечал начальник. - Первый корпус, шестнадцатый этаж...

Память у него была хорошая. Он назвал всех подозреваемых, разве что рабочего с кипой писем не опознал. Кроме Ласа, жильца с шестнадцатого этажа и старушки с одиннадцатого, письма отправляли два менеджера “Ассоли”.

- Мы займемся мужчинами, - решил Витезслав. - Для начала. Вы проверьте старушку, Городецкий. Хорошо?

Я пожал плечами. Сотрудничество - сотрудничеством, но командовать собой я не позволю.

Тем более Темному. Вампиру.

- Вам это проще, - пояснил Витезслав. - Мне... трудно приближаться к старикам.

Признание было откровенным и неожиданным. Я что-то промычал и в уточнения вдаваться не стал.

- Я чувствую в них то, чего лишен, - все же пояснил вампир - Смертность:

- Завидно? - не удержался я.

- Страшно, - Витезслав склонился над охранником, произнес: - Сейчас мы уйдем. Ты будешь спать пять минут и видеть красивые сны. Когда проснешься, забудешь о нашем визите. Будешь помнить только Антона... будешь очень хорошо к нему относиться. Если Антону понадобится - окажешь ему любую помощь.

- Да незачем... - слабо запротестовал я.

- Одно дело делаем, - напомнил вампир. - Я знаю, как тяжело работать под прикрытием. Прощайте.

Миг - и он исчез. Эдгар виновато улыбнулся - и вышел в дверь. Не дожидаясь пробуждения начальника, покинул кабинет и я.

Глава 4

Судьба, которой, по уверениям наших магов, не существовало, была ко мне благосклонна.

В холле “Ассоли” (не называть же это помещение подъездом! ) я увидел ту самую старушку, к которой боялся подходить вампир. Она стояла у лифта и задумчиво смотрела на кнопки.

Я глянул сквозь Сумрак - и убедился, что старушка в полной растерянности, почти в панике. Вышколенная охрана тут помочь не могла - внешне старушка пребывала в полной невозмутимости.

И я решительно направился к пожилой даме. Именно к “пожилой даме” - потому что никак не годилось здесь тихое, доброе, русское слово “старушка”.

- Простите, могу я чем-нибудь вам помочь? - спросил я. Пожилая дама покосилась на меня. Без старческой подозрительности, скорее со смущением.

- Я забыла, где живу, - призналась она. - Вы не знаете?

- Одиннадцатый этаж, - сказал я. - Позволите вас проводить? - Седые кудряшки, сквозь которые просвечивала тонкая розовая кожа, едва заметно качнулись.

- Восемьдесят лет, - сказала старушка. - Это я помню... тяжело это помнить. Но помню.

Я взял даму под руку и провел к лифту. Кто-то из охранников направился к нам, но моя престарелая спутница покачала головой:

- Господин меня проводит...

Господин проводил. Дверь свою пожилая дама опознала и даже радостно ускорила шаг. Квартира была не заперта, квартира была великолепно отремонтирована и обставлена, а в прихожей расхаживала энергичная девица лет двадцати и сокрушалась в трубку:

- Да, и внизу смотрела! Опять выскочила...

Наше появление привело девицу в восторг. Боюсь лишь, что и милая улыбка, и трогательная заботливость в первую очередь адресовались мне.

Молодые симпатичные девушки идут прислугой в такие дома не ради денег.

- Машенька, подай нам чаю, - прервала ее кудахтанье старушка. Наверное, она тоже иллюзий не питала. - В большую комнату.

Девица послушно ринулась на кухню, но все-таки улыбнулась еще раз и сказала в самое ухо, расчетливо коснувшись меня упругой грудью:

- Совсем плоха стала... Меня зовут Тамара.

Почему-то мне не захотелось представляться. Я прошел вслед за старушкой в “большую комнату”. Ну очень большую. Со старой, сталинских времен мебелью и явными следами работы дорогого дизайнера. По стенам были развешаны черно-белые фотографии - вначале я тоже счел их деталями интерьера. А потом сообразил, что юная, ослепительно-красивая, белозубая девушка в летном шлеме - та самая дама.

- Фрицев бомбила, - скромно сказала дама, садясь за круглый стол, покрытый бордовой бархатной скатертью с кистями. - Вон, сам Калинин мне орден вручал...

В полном остолбенении я уселся напротив бывшей летчицы.

Такие, в лучшем случае, доживают свой век на старых государственных дачах или в огромных ветхих “сталинках”. Ну никак не в элитном жилом комплексе! Она же бомбы на фашистов бросала, а не золотой запас из Рейхстага вывозила!

- Внук мне квартиру купил, - будто прочитав мои мысли, сказала старушка. - Большая квартира. Не помню тут ничего... все вроде родное, а не помню...

Я кивнул. Хороший внук, что говорить. Понятно, что перевести дорогую квартиру на орденоносную бабушку, а потом получить ее по наследству - очень правильный шаг. Но в любом случае, добрый поступок. Вот только прислугу надо было подбирать тщательнее. Не двадцатилетнюю девочку, озабоченную удачным капиталовложением своего молодого личика и хорошей фигурки, а пожилую крепкую санитарку...

Старушка задумчиво посмотрела в окно. Сказала:

- Лучше бы мне в тех домах, маленьких... Привычней оно...

Но я уже не слушал. Я смотрел на стол, заваленный мятыми письмами с забавным штемпелем “адресат выбыл”. И неудивительно. В качестве адресатов фигурировали и всесоюзный староста Калинин, и Генералиссимус Иосиф Сталин, и товарищ Хрущев, и даже “дорогой Леонид Ильич Брежнев”.

Позднейших вождей память старушки, очевидно, не удерживала.

Не надо было никаких способностей Иного, чтобы понять, какое письмо старушка отправила три дня назад.

- Не могу без дела, - пожаловалась старушка, поймав мой взгляд. - Все прошу в школы меня отрядить, в училища летные... рассказать бы молодым, как мы жили...

Я все-таки посмотрел на нее сквозь Сумрак. И едва не вскрикнул.

Старая летчица была потенциальной Иной. Может, и невеликой силы, но совершенно явственной!

Вот только инициировать ее в таком возрасте... не представляю. В шестьдесят лет, в семьдесят... но в восемьдесят?

Да она же умрет от напряжения. Уйдет в Сумрак бесплотной безумной тенью...

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒