Благодарности 19 страница

— Говорит, если, несмотря на мои слова, ты все равно собираешься ехать.

Маленькая квартирка вокруг нас, казалось, замерла. Патрик смотрел на меня с выражением, которого я никогда раньше не видела.

— Но он нуждается во мне, — смогла ответить я только шепотом.

В миг, когда мои слова закружились, меняясь местами в воздухе, я поняла, что почувствовала бы, если бы он сказал мне то же самое.

Патрик сглотнул и чуть-чуть покачал головой, как будто не сразу понял, о чем речь. Он опустил руку на край стола и посмотрел на меня:

— Что бы я ни сказал, это ничего не изменит, верно?

Еще одна черта Патрика. Он всегда оказывался умнее, чем я ожидала.

— Патрик, я…

Он закрыл глаза, всего на мгновение, повернулся и вышел из гостиной, оставив последнюю пустую тарелку на буфете.

Стивен

Девчушка переехала в выходные. Уилл ничего не сказал ни Камилле, ни мне, но в субботу утром я в пижаме пошел во флигель узнать, не нужна ли Уиллу помощь, поскольку Натан задерживался, и увидел, как она идет по коридору с миской хлопьев в одной руке и газетой в другой. Заметив меня, она покраснела. Не знаю почему — на мне был халат, все более чем прилично. Помнится, я еще подумал, что когда-то ничуть не удивлялся при виде хорошеньких крошек, крадущихся из спальни Уилла по утрам.

— Я только принес Уиллу почту. — Я помахал письмами.

— Он еще не встал. Позвать его? — Она заслонилась газетой. На ней была футболка с Минни-Маус и расшитые штаны, какие носят китаянки в Гонконге.

— Нет-нет. Раз он еще спит. Пусть отдыхает.

Когда я рассказал Камилле, я думал, она обрадуется.

В конце концов, она так злилась, когда девчонка съехалась со своим парнем. Но она только слегка удивилась, а затем привычно напряглась, воображая всевозможные нежелательные последствия. Она ничего не говорила, но я был совершенно уверен, что она не в восторге от Луизы Кларк. А впрочем, кого она одобряла в последнее время? Ее мнение по умолчанию застряло на «Отклонить».

Мы так и не докопались, что заставило Луизу остаться, — Уилл сказал только, что «семейные обстоятельства», — но она была трудолюбивой штучкой. Всегда либо ухаживала за Уиллом, либо носилась, прибираясь, по дому, либо пулей летала в бюро путешествий или библиотеку и обратно. Я заметил бы ее где угодно, такой броской она была. Одевалась ярче всех, кого я знал за пределами тропиков, — в короткие платья чистых цветов и странные туфли.

Я сказал бы Камилле, что с ней в доме стало светлее. Но я не мог больше отпускать при жене подобные замечания.

Очевидно, Уилл разрешил ей пользоваться своим компьютером, но она отказалась, предпочтя библиотечный. То ли опасалась обвинений в злоупотреблении служебным положением, то ли просто не хотела, чтобы он видел, чем она занимается.

Как бы то ни было, Уилл явно веселел, когда она была рядом. Пару раз я подслушал их разговоры, долетавшие в открытое окно, и совершенно уверен, что Уилл смеялся. Я поговорил с Бернардом Кларком, просто чтобы убедиться, что его все устраивает, и он рассказал, что им пришлось нелегко, поскольку она порвала со своим давним бойфрендом и атмосфера в доме была напряженная. Он также упомянул, что она подала заявление на какие-то курсы переквалификации, чтобы продолжить обучение. Я решил не рассказывать Камилле. Не хотел, чтобы она стала размышлять на эту тему. Уилл говорил, что девчонка увлекается модой и тому подобными штучками. Несомненно, она хорошенькая и с отличной фигурой, но, если честно, не представляю, кто захочет покупать вещи в ее стиле.

Вечером в понедельник она попросила нас с Камиллой и Натаном зайти во флигель. На столе лежали брошюры, расписания, страховки и распечатки из Интернета. Каждому было приготовлено по копии в прозрачной пластиковой папке. Организация была ужасно скрупулезной.

Она сказала, что хочет ознакомить нас со своими планами на отдых. Она предупредила Камиллу, что представит все так, будто старается только ради себя, но я все равно заметил, как похолодел взгляд жены, когда малышка расписала, что именно заказала.

Это было потрясающее путешествие, которое, похоже, включало все сорта нестандартных занятий, которые Уилл вряд ли пробовал даже до несчастного случая. Но каждый раз, упоминая что-либо — сплав по бурной реке, банджи-джампинг и так далее, — она показывала Уиллу фотографии молодых инвалидов, занимающихся тем же самым, и говорила: «Если я и вправду должна все это попробовать, как вы говорите, вы обязаны составить мне компанию».

Должен признаться, она меня изрядно впечатлила. Находчивая крошка!

Уилл слушал ее, и я видел, что он читает документы, которые она разложила перед ним.

— Откуда вы все это узнали? — наконец спросил он.

— Знание — сила, Уилл, — подняв брови, сказала она.

И мой сын улыбнулся, как будто она отпустила остроумное замечание.

— Итак… — произнесла Луиза, когда вопросы закончились. — Мы уезжаем через восемь дней. Вы довольны, миссис Трейнор? — В ее голосе прозвучал легкий вызов, как будто она подстрекала Камиллу ответить «нет».

— Если вы все этого хотите, я не против, — ответила Камилла.

— Натан? Ты не передумал?

— Держите карман шире.

— И… Уилл?

Все посмотрели на него. Не так давно о любом из этих занятий нельзя было и помыслить. Не так давно Уилл с удовольствием ответил бы «нет», только чтобы расстроить мать. Он всегда был таким, наш сын: запросто мог поступить неправильно, лишь бы не подумали, будто он подчинился. Не знаю, откуда она взялась, эта тяга к ниспровержению. Возможно, именно благодаря ей он был столь успешен на переговорах.

Уилл посмотрел на меня с непроницаемым видом, и у меня свело челюсть. Затем посмотрел на девчушку и улыбнулся.

— Почему бы и нет? — сказал он. — Мне не терпится посмотреть, как Кларк ныряет в порог.

Девчонка сразу выдохнула — от облегчения, — как будто ожидала, что он скажет «нет».

Забавно… По правде говоря, когда она только пробралась в нашу жизнь, я не вполне ей доверял. Уилл, несмотря на все свое буйство, был уязвим. Я побаивался, что им будут манипулировать. Несмотря ни на что, он богатый молодой человек, и когда поганка Алисия сбежала с его другом, он почувствовал себя никчемным — как и любой на его месте.

Но я видел, что Луиза смотрит на него со странной смесью гордости и благодарности, и внезапно я безмерно обрадовался, что она рядом. Мы никогда не говорили об этом вслух, но мой сын оказался в самом беспомощном положении. Что бы она ни делала, похоже, это давало ему передышку.

Несколько дней в доме стоял слабый, но отчетливо праздничный дух. Камилла исполнилась тихой надежды, хотя не желала этого признавать. Я понимал подтекст: в конце концов, что именно нам праздновать? Я слышал, как она поздно вечером разговаривает с Джорджиной по телефону, подбирая оправдания принятому решению. Джорджина вся в мать: уже изобретала способы, какими Луиза может использовать положение Уилла к своей выгоде.

— Она предложила заплатить за себя, Джорджина, — возразила Камилла. — Нет, дорогая. Полагаю, выбора нет. Время на исходе, и Уилл согласился, так что мне остается только надеяться на лучшее. Полагаю, тебе следует делать то же самое.

Я знал, чего ей стоит защищать Луизу, даже просто быть с ней любезной. Но она терпела девчонку, зная, как и я, что Луиза — наш единственный шанс сделать сына хотя бы отчасти счастливым.

Мы не говорили об этом вслух, но Луиза Кларк стала нашей единственной надеждой сохранить ему жизнь.

Прошлым вечером я зашел выпить с Деллой. Камилла навещала сестру, поэтому на обратном пути мы решили прогуляться вдоль реки.

— Уилл едет отдыхать, — сказал я.

— Замечательно, — откликнулась она.

Бедная Делла. Я видел, как она борется с инстинктивной потребностью спросить о нашем будущем, обсудить, как этот неожиданный поворот может повлиять на него. Вряд ли она когда-нибудь осмелится. Не раньше, чем все разрешится.

Мы шли, любуясь лебедями, улыбались туристам, которые катались на лодках под ранним вечерним солнцем, и Делла рассуждала о том, что путешествие может оказаться просто чудесным и показать Уиллу, что он начинает привыкать к своему положению. Очень мило с ее стороны, учитывая, что в некоторых отношениях у нее есть все основания надеяться на печальный исход. В конце концов, именно несчастный случай с Уиллом нарушил наши планы жить вместе. Она может втайне надеяться, что однажды ответственность за Уилла спадет с моих плеч и я стану свободен.

Я шел рядом с ней, чувствовал ее руку на своем локте, слушал бубнящий голос. Я не мог сказать ей правду — правду, которую знала только горсточка из нас. Если девчонка потерпит поражение со своими ранчо, банджи-джампингом, горячими ваннами и так далее, парадоксально, но она меня освободит. И тогда, если Уилл в конце концов решит, что все же хочет отправиться в это дьявольское место в Швейцарии, я смогу бросить семью.

Я знал это, и Камилла знала. Даже если мы не признавались самим себе. Только смерть сына позволит мне жить собственной жизнью.

— Не надо. — Она заметила выражение моего лица.

Милая Делла. Она всегда знает, о чем я думаю.

— Это хорошая новость, Стивен. Правда. Возможно, это начало новой, независимой жизни Уилла.

Я накрыл ее ладонь своей. Мне не хватало смелости признаться, что я думаю на самом деле. И не хватало смелости ее отпустить… а может, и свою жену тоже.

— Ты права. — Я заставил себя улыбнуться. — Давай надеяться, что он вернется, переполненный впечатлениями о канатах и прочих ужасах, которыми молодые люди щекочут друг другу нервы.

— Смотри, как бы он не захотел устроить что-нибудь в замке. — Она пихнула меня в бок.

— Сплав по бурному рву? — предположил я. — Неплохое развлечение для следующего летнего сезона.

Захваченные этой невероятной картиной, мы хихикали всю дорогу до лодочного сарая.

А потом Уилл подхватил пневмонию.

Я вбежала в отделение интенсивной терапии. Из-за спутанного плана больницы и врожденного отсутствия какого-либо внутреннего компаса я искала реанимацию целую вечность. Пришлось спросить три раза, прежде чем меня направили в нужную сторону. Наконец я, задыхаясь и ловя ртом воздух, распахнула двери отделения С-12 и увидела в коридоре Натана, который сидел и читал газету. Он поднял взгляд, когда я вошла.

— Как он?

— На кислороде. Стабилен.

— Я не понимаю. В пятницу вечером он был здоров. В субботу утром немного кашлял, но… но это? Что случилось?

Мое сердце колотилось. Я на мгновение присела, пытаясь перевести дыхание. Мне пришлось немало побегать, после того как я часом раньше получила эсэмэску от Натана. Он сел прямо и сложил газету.

— Это не в первый раз, Лу. В его легкие попадают бактерии, механизм кашля не работает как надо, и здоровье ухудшается час от часу. В субботу днем я пытался применить кое-какие технологии очистки, но ему было слишком больно. Резко поднялась температура, закололо в груди. Вечером пришлось вызвать «скорую».

— Черт! — Я согнулась пополам. — Черт, черт, черт! Можно мне зайти?

— Он почти ничего не соображает. Не уверен, что будет какой-нибудь толк. И у него сейчас миссис Ти.

Я оставила сумку Натану, протерла руки антибактериальным лосьоном и, толкнув дверь, вошла.

Уилл лежал посередине больничной койки, его тело было накрыто синим одеялом, подключено к капельнице и окружено разнообразными машинами, которые то и дело пищали. Его лицо частично заслоняла кислородная маска, а глаза были закрыты. Кожа выглядела серой, с голубовато-белым оттенком, от которого во мне что-то сжалось. Миссис Трейнор сидела рядом с сыном, положив ладонь на накрытую одеялом руку. Невидящим взглядом она смотрела на противоположную стену.

— Миссис Трейнор, — окликнула я.

Она вздрогнула и подняла глаза:

— А! Луиза.

— Как… как он?

Мне хотелось подойти и взять Уилла за вторую руку, но я не чувствовала себя вправе садиться. Я топталась у двери. Миссис Трейнор выглядела такой подавленной, что даже просто находиться в палате казалось неприличным.

— Немного лучше. Ему дали очень сильные антибиотики.

— Я… могу чем-нибудь помочь?

— Вряд ли. Нам… нам остается только ждать. Примерно через час врач будет совершать обход. Надеюсь, он даст больше информации.

Мир словно остановился. Я постояла еще немного. Размеренный писк машин выжег ритм в моей голове.

— Может, подменить вас? Чтобы вы могли отдохнуть?

— Нет. Я предпочла бы остаться.

В глубине души я надеялась, что Уилл услышит мой голос. Надеялась, что он откроет глаза под прозрачной пластиковой маской и пробормочет: «Кларк! Подойдите и сядьте, ради Христа. Хватит устраивать беспорядок».

Но он лежал совершенно безучастно.

Я вытерла лицо рукой.

— Вам… вам принести что-нибудь попить?

— Сколько времени? — Миссис Трейнор подняла глаза.

— Четверть десятого.

— Неужели? — покачала она головой, как будто не могла в это поверить. — Спасибо, Луиза. Это было бы… очень мило. Кажется, я здесь уже достаточно давно.

В пятницу я взяла выходной — отчасти из-за того, что Трейноры настаивали, но главным образом потому, что единственный способ получить заграничный паспорт — отправиться в Лондон на поезде и выстоять очередь на Петти-Франс. Я заскочила к ним домой вечером в пятницу, чтобы показать Уиллу свой трофей и убедиться, что его собственный паспорт не просрочен. Мне показалось, он немного притих, но в этом не было ничего необычного. Иногда он чувствовал себя хуже, иногда лучше. Я решила, что у него просто плохой день. Если честно, все мои мысли занимали планы нашего путешествия.

Утром в субботу мы с папой забрали мои вещи из дома Патрика, а днем я отправилась с мамой на главную улицу, чтобы приобрести купальник и другие необходимые для поездки вещи. В субботу и воскресенье я ночевала у родителей. Было тесновато, поскольку Трина и Томас тоже приехали. Утром в понедельник я встала в семь, чтобы успеть к Трейнорам к восьми. Я пришла и обнаружила, что дома никого нет, а передняя и задняя двери заперты. Записки не было. Стоя на переднем крыльце, я три раза безуспешно звонила Натану. Телефон миссис Трейнор был переведен в режим голосовой почты. Наконец, когда я провела на ступеньках сорок пять минут, пришла эсэмэска от Натана:

Мы в окружной больнице. У Уилла пневмония.

Отделение С-12.

Натан ушел, и я просидела у палаты Уилла еще час. Полистала журналы, которые кто-то оставил на столе в лохматом 1982 году, затем достала из сумки книгу в мягкой обложке и попыталась читать, но не могла сосредоточиться.

Пришел врач, но я не осмелилась последовать за ним, пока мать Уилла была здесь. Когда он через пятнадцать минут вышел, миссис Трейнор тоже вышла. Возможно, она обратилась ко мне, потому что ей нужно было с кем-то поговорить, а, кроме меня, никого рядом не было. Так или иначе, она с огромным облегчением сообщила, что врач совершенно уверен: инфекция под контролем. Это оказался особенно вирулентный бактериальный штамм. Уиллу повезло, что он попал в больницу вовремя. Непроизнесенное «а не то» повисло в воздухе между нами.

— И что нам теперь делать? — спросила я.

— Ждать, — пожала плечами она.

— Принести вам поесть? Или посидеть с Уиллом, пока вы сходите пообедать?

На мгновение между мной и миссис Трейнор установилось что-то вроде взаимопонимания. Ее лицо чуть смягчилось, и без привычного жесткого выражения внезапно стало заметно, насколько безнадежно усталой она выглядит. Она словно постарела на десять лет за время, проведенное мной в их доме.

— Спасибо, Луиза, — поблагодарила она. — С удовольствием заскочу домой и переоденусь, если вы не против посидеть с ним. Мне не слишком хочется сейчас оставлять Уилла одного.

Когда она ушла, я заглянула в палату, закрыла за собой дверь и села рядом с ним. Он выглядел странно отсутствующим, как будто знакомый мне Уилл отправился в короткое путешествие, а здесь осталась только оболочка. Я мельком задумалась, не так ли люди умирают. Затем приказала себе не думать о смерти.

Я сидела, смотрела, как ползут стрелки часов, слушала редкие приглушенные голоса и тихий скрип шагов по линолеуму за дверью. Дважды заходила медсестра, проверяла какие-то уровни, нажимала какие-то кнопки, мерила температуру, но Уилл даже не пошевелился.

— Он… с ним все в порядке? — спросила я.

— Он спит, — заверила она. — Пожалуй, сейчас это лучшее для него. Постарайтесь не беспокоиться.

Легко сказать. Но у меня было много времени, чтобы поразмыслить в этой больничной палате. Я думала об Уилле и о пугающей скорости, с которой он заболел. Думала о Патрике и о том, что, даже забрав свои вещи из его квартиры, открепив и скатав настенный календарь, сложив и упаковав одежду, которую я так старательно развесила в его шкафу и разложила в ящиках, я испытывала печаль, но не более. Ни тоски, ни потрясения, ничего, что положено испытывать, когда расстаешься с давним возлюбленным. Только спокойствие, легкую грусть и, возможно, чувство вины — как из-за своей роли в расставании, так и из-за того, что я не переживаю как следует. Я послала ему две эсэмэски, написав, что мне очень, очень жаль и что я надеюсь на его по-настоящему успешное выступление на «Викинг экстрим». Но он не ответил.

Через час я наклонилась, чуть отодвинула одеяло и посмотрела на руку Уилла, светло-коричневую на фоне белой простыни. К тыльной стороне ладони клейкой лентой был прикреплен катетер. Я осторожно повернула ладонь и увидела синевато-багровые шрамы на запястье. Они когда-нибудь поблекнут или будут вечно напоминать ему о попытке покончить с собой?

Я осторожно взяла его пальцы и накрыла своими. Пальцы Уилла были теплыми — пальцы человека, в котором полно жизни. Странно, но мне стало настолько легче от прикосновения к ним, что я продолжала их держать и разглядывать мозоли, говорившие о том, что он не все время проводил в офисе, и розовые ракушки ногтей, которые он никогда не сможет подстричь сам.

У Уилла были прекрасные мужские руки — красивые и ровные, с квадратными пальцами. Глядя на них, сложно было поверить, что в них совсем нет силы, что они никогда не смогут взять предмет со стола, похлопать по плечу или сжаться в кулак.

Я погладила костяшки его пальцев, рассеянно размышляя, следует ли смутиться, если Уилл сейчас откроет глаза, но смущаться вовсе не собиралась. Почему-то я была уверена, что Уиллу идет на пользу то, что я держу его за руку. Надеясь, что неким образом сквозь пелену наркотического сна он тоже это знает, я закрыла глаза и принялась ждать.

Наконец вскоре после четырех Уилл проснулся. Я была в коридоре, лежала на стульях и читала брошенную газету, и подскочила, когда миссис Трейнор вышла и сообщила мне новость. Она чуть повеселела, когда упомянула, что Уилл разговаривает и хочет меня видеть. Она сказала, что собирается спуститься вниз и позвонить мистеру Трейнору. А затем, словно не в силах сдержаться, добавила:

— Пожалуйста, не утомляйте его.

— Ну конечно, — ответила я. Моя улыбка была обворожительной.

— Привет! — Я сунула голову за дверь.

— Привет. — Уилл медленно повернул лицо ко мне.

Его голос был хриплым, как будто последние тридцать шесть часов он не спал, а кричал. Я села и посмотрела на него. Он опустил взгляд.

— Поднять маску на минуту?

Он кивнул. Я осторожно сдвинула маску на лоб. На коже осталась тонкая пленка влаги, и я аккуратно промокнула ее салфеткой.

— Как вы себя чувствуете?

— Бывало и лучше.

К горлу поднялся непрошеный комок, и я попыталась сглотнуть его.

— Ну не знаю. Вы на все пойдете, лишь бы привлечь к себе внимание, Уилл Трейнор. Готова поспорить, это всего лишь…

Он закрыл глаза, прервав меня на середине предложения. Затем открыл их и посмотрел слегка виновато:

— Простите, Кларк. Я сегодня не в настроении острить.

Мы еще немного посидели. Мой голос звенел в маленькой бледно-зеленой палате. Я рассказала, как забирала свои вещи у Патрика. Насколько проще было выудить свои компакт-диски из его коллекции, учитывая, что он настоял на правильной системе каталогизации.

— С вами все в порядке? — спросил он, когда я закончила. Он смотрел с жалостью, как будто ожидал, что я страдаю больше, чем на самом деле.

— Да. Конечно, — пожала плечами я. — Это не так уж и плохо. В любом случае у меня хватает других забот.

Уилл помолчал.

— Дело в том, — наконец сказал он, — что в ближайшее время банджи-джампинг мне не светит.

Я знала это. Ожидала с тех пор, как получила эсэмэску от Натана. Но в его устах это стало ударом.

— Не расстраивайтесь. — Я старалась говорить спокойно. — Все в порядке. Прыгнем в другой раз.

— Мне очень жаль. Я знаю, вы так ждали этого путешествия!

— Тсс! — Я положила ладонь ему на лоб и пригладила волосы. — Это неважно. Правда. Главное, чтобы вы поправились.

Он закрыл глаза, чуть поморщившись. Я знала, о чем говорят морщины вокруг его глаз, смиренное выражение лица. Они говорили, что другого раза может и не быть. Они говорили: Уилл считает, что никогда не поправится.

На обратном пути из больницы я заглянула в Гранта-хаус. Отец Уилла впустил меня в дом. Он выглядел почти таким же усталым, как миссис Трейнор. В руках он держал потертый дождевик, как будто собирался на улицу. Я сообщила ему, что миссис Трейнор снова заступила на вахту и, хотя антибиотики, похоже, неплохо справляются, просила предупредить, что проведет в больнице еще одну ночь. Не знаю, почему она не могла сказать ему сама. Возможно, у нее было слишком много забот.

— Как он выглядит?

— Сегодня утром чуть лучше, — ответила я. — Он попил, когда я была в больнице. Да, и сказал что-то грубое об одной из сестер.

— Невыносим, как и прежде.

— Ага, невыносим, как и прежде.

Мистер Трейнор на мгновение сжал губы, и глаза его заблестели. Он посмотрел в окно, затем снова на меня. Не знаю, хотел ли он, чтобы я отвернулась.

— Третий приступ. За два года.

До меня дошло не сразу.

— Пневмонии?

— Ужасная штука, — кивнул мистер Трейнор. — Он смелый мальчик под своим фанфаронством. — Он сглотнул и снова кивнул, как бы сам себе. — Хорошо, что вы это видите, Луиза.

Я не знала, что делать. Я протянула руку и коснулась его плеча:

— Вижу.

Мистер Трейнор едва заметно кивнул и снял с крючка свою панаму. Пробормотав не то «спасибо», не то «до свидания», он протиснулся мимо и вышел.

Без Уилла флигель казался странно тихим. Я поняла, насколько привыкла к далекому гулу моторизованного кресла, разъезжающего взад и вперед, приглушенным разговорам с Натаном в соседней комнате, тихому бормотанию радио. Теперь флигель замер, и я словно очутилась в вакууме.

Я собрала сумку со всеми вещами, которые могли понадобиться Уиллу завтра, включая чистую одежду, зубную щетку, расческу и лекарства, а также наушники, на случай если он будет достаточно здоров, чтобы слушать музыку. Внезапно меня охватила странная паника. В голове зазвенел гадкий голосок: «Вот как будет, если он умрет». Чтобы заглушить его, я включила радио, пытаясь вернуть флигель к жизни. Слегка убралась, застелила кровать Уилла свежими простынями, нарвала в саду цветы и поставила в гостиной. А затем, когда все было готово, огляделась и увидела на столе папку с планами путешествия.

Весь следующий день мне придется разбираться в бумагах и отменять заказанные поездки и экскурсии. Одному Богу известно, когда Уилл будет достаточно здоров, чтобы отправиться в путь. Врач подчеркнул, что он должен отдохнуть, завершить курс антибиотиков, находиться в сухости и тепле. Сплав по бурной реке и ныряние с аквалангом не пойдут ему на пользу.

Я смотрела на свои папки, на вложенные в них усилия, труды и воображение. Смотрела на паспорт, очередь за которым выстояла, и вспоминала, как с растущим возбуждением садилась на поезд в город. Впервые с тех пор, как я приступила к составлению плана, мной овладело настоящее уныние. Осталось чуть больше трех недель, и я потерпела поражение. Мой контракт подходит к концу, а я так и не заставила Уилла передумать. Я боялась даже спрашивать миссис Трейнор, что же теперь будет. Все пропало. Я уронила голову на руки и так и сидела в тихом маленьком доме.

— Добрый вечер.

Я резко подняла голову. Натан заполнил кухоньку своей массивной фигурой. На плече у него был рюкзак.

— Я принес кое-какие рецептурные препараты к его выписке. Ты… в порядке?

— Конечно. Извини. — Я поспешно вытерла глаза. — Просто… очень не хочется отменять все это.

Натан сбросил рюкзак и сел напротив.

— Да уж, задачка. — Он взял папку и полистал. — Помочь тебе завтра? В больнице я не нужен, так что могу заглянуть около часа. Помогу тебе со звонками.

— Спасибо за предложение. Но не стоит. Я справлюсь. Наверное, проще, если я все сделаю сама.

Натан приготовил чай, и мы сели друг напротив друга. Наверное, впервые мы с Натаном говорили по-настоящему… по крайней мере, без Уилла между нами. Он рассказал о своем предыдущем клиенте, квадриплегике С _3/4на аппарате ИВЛ, который болел не реже раза в месяц все время, пока Натан у него работал. Рассказал о предыдущих приступах пневмонии у Уилла, причем первый едва не прикончил его и от него он оправлялся не одну неделю.

— У него такой взгляд… — сказал Натан. — Когда он по-настоящему болен. Просто жуть. Как будто он… прячется. Как будто его здесь и нет.

— Я знаю. Ненавижу этот взгляд.

— Он… — начал Натан, но резко отвел глаза и закрыл рот.

Мы сидели и держали кружки. Краешком глаза я изучала Натана, его дружелюбное, открытое лицо, которое на мгновение словно закрылось. И я поняла, что собираюсь задать вопрос, ответ на который уже знаю.

— Ты ведь в курсе?

— В курсе чего?

— Того… что он собирается сделать.

В комнате внезапно повисла звенящая тишина. Натан внимательно посмотрел на меня, как будто прикидывая, что ответить.

— Я в курсе, — добавила я. — Не должна была, но… Вот зачем… я придумала эту поездку. Вот зачем мы устраивали все эти вылазки. Я хотела заставить его передумать.

Натан поставил кружку на стол.

— Я задавался вопросом, — сказал он. — Казалось, у тебя… есть цель.

— Была. Есть.

Он покачал головой, то ли в знак того, что я не должна сдаваться, то ли того, что ничего не поделаешь.

— Как нам быть, Натан?

Он ответил не сразу:

— Знаешь что, Лу? Мне очень нравится Уилл. Не стану скрывать, я к нему прикипел. Мы вместе уже два года. Я видел его в худшие дни и в лучшие и скажу тебе одно: я не хотел бы оказаться в его шкуре ни за какие сокровища. — Он отхлебнул чая. — Иногда я оставался на ночь, и он просыпался, крича, потому что во сне ходил, катался на лыжах и так далее, и в эти краткие минуты, когда его броня слетала и обнажалось ранимое нутро, он физически не выносил мысли, что всего этого больше не будет. Это невыносимо для него. Я сидел с ним, и мне было нечего ему сказать, нечем утешить. Ему выпали самые паршивые карты, какие только можно представить. И знаешь что? Я смотрел на него вчера ночью и думал о его жизни, о том, какой она, по-видимому, станет… и хотя я больше всего на свете хочу, чтобы этот парень был счастлив, я… я не могу осудить его за то, что он хочет сделать. Это его выбор. Это должен быть его выбор.

— Но… так было раньше. — Я начала задыхаться. — Вы все признаете, что это было до моего появления. Уилл изменился. Разве я не изменила его?

— Конечно, но…

— Но если мы не будем верить, что он может почувствовать себя лучше и даже немного поправиться, как ему сохранить веру в хорошее?

— Лу… — Натан поставил кружку на стол и заглянул мне в глаза. — Он никогда не поправится.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю. Если только не случится революционного прорыва в исследовании стволовых клеток, Уилла ожидает еще десять лет в этом кресле. Минимум. И он все знает, пусть его родные и не хотят этого признавать. Но это только половина беды. Миссис Ти хочет, чтобы он жил любой ценой. А мистер Ти считает, что пора предоставить выбор Уиллу.

— Ну конечно пора. Но он должен понимать, какие варианты у него есть на самом деле.

— Он умный мальчик. И прекрасно знает, какие варианты у него есть на самом деле.

— Нет, — зазвенел в маленькой комнате мой голос, — ты не прав. Получается, все осталось по-прежнему. Получается, я ничуть не изменила его взгляды.

— Я не могу заглянуть ему в голову, Лу.

— Ты же знаешь, что я изменила его взгляды.

— Я знаю только, что он пойдет на многое, чтобы ты была счастлива.

— По-твоему, он гуляет, только чтобы порадовать меня? — уставилась я на него. Я злилась на Натана, злилась на всех них. — Раз ты считаешь, что ему ничего не поможет, почему ты вообще согласился? Почему согласился на эту поездку? Хотел со вкусом отдохнуть?

— Нет. Я хочу, чтобы он жил.

— Но…

— Но я хочу, чтобы он жил, если он сам хочет жить. А если не хочет, то, как бы мы его ни любили, нельзя его заставлять. Иначе мы всего лишь очередные мерзавцы, лишающие его выбора. — Слова Натана вибрировали в тишине.

Я вытерла слезинку со щеки и попыталась унять сердцебиение. Натан, явно смущенный моими слезами, рассеянно почесал шею, а через минуту молча протянул мне бумажное полотенце.

— Я не могу сложить руки, Натан. — (Он промолчал. ) — Не могу.

Я глядела на свой паспорт на кухонном столе. Печальная картина. Как будто он принадлежит кому-то другому. Кому-то, ведущему совсем иную жизнь. Я смотрела на паспорт и размышляла.

⇐ Предыдущая 14 15 16 17 181920 21 22 23 Следующая ⇒