29 встреча

За время пребывания в мыслесливе сизая пелена перед глазами уже изрядно опостылела, впрочем, как и гриффиндорская спальня вместе со всеми её обитателями и гостями. Снейп, обречённо сгорбившись, усталым движением упёрся локтями в колени и спрятал лицо в ладонях.

Возбуждение, хоть и раздражающе медленно, но всё же отпускало. Усталость возымела своё действие, и это было как нельзя кстати. Снейп не имел никакого представления, сколько часов он провёл в чужих воспоминаниях, но, судя по всему - достаточно много.

Борясь с нервным и физическим изнеможением, Снейп пытался сконцентрировать своё внимание на последнем увиденном фрагменте. Как раз перед тем, как ОН истинный вернулся в реальность из туманного небытия.

Снейпу казалось, что он вот-вот ухватится за спасительную ниточку разгадки, потянет за неё и распутает, наконец, этот чёртов клубок парадоксов сознания. Ещё одно маленькое усилие памяти - и причина, по которой произошло «короткое замыкание» измученного мозга всплывёт на поверхность.

Тогда есть надежда, что это поможет найти единственно верное и очень необходимое сейчас решение. Есть надежда вернуть себе утраченное душевное равновесие, втиснуть обратно своё существование в привычные и такие надёжные рамки.

Как же он тосковал по своему уютному одиночеству. Именно уютному. Оно стало таковым после гибели Тёмного Лорда - никому ничего не должен, никого и ничего не спасаешь, не надо бояться за свою жизнь, за насильно вверенные твоим заботам жизни чужих тебе людей, не нужно примеривать маски, хотя некоторые из них просто приросли к коже… Все долги отданы, все награды получены.

Он и раньше не боялся одиночества. Вся его жизнь была пронизана им. Мрачным, тоскливым, тревожным. Только горечь, только боль… Сначала - боль от невозможности быть с кем-то. После, когда все иллюзии рассыпались в прах и развеялись в бесконечности - от невозможности быть любимым кем-то.

Быть любимым - это не про него… Да и желание дарить свою любовь кому-то он считал непростительным расточительством. К чему метать бисер перед… Секс без взаимных обязательств его вполне устраивал.

Никогда он не обольщался по поводу привлекательности своей внешности. А уж угрюмый нрав, въедливость, саркастичность, язвительность, цинизм и недоверие ко всему живому, зародившиеся, казалось, ещё в утробе матери, могли оттолкнуть даже святого.

Только Дамблдор, причмокивая слипшимися челюстями, озорно просверливая дыры мутными глазками в безупречном облике своего профессора Зелий, с детской непосредственностью отрицал все его недостатки. Но, справедливости ради необходимо уточнить, что седовласый манипулятор никогда и не претендовал на роль сердечной привязанности Северуса Снейпа.

Они были… просто полезны друг другу. Всего лишь взаимная выгода, обременённое долгом сотрудничество, хоть и на весьма продолжительный срок. Но кто из них больше приобрёл, а кто потерял?.. Эту калькуляцию директор самой лучшей школы магии предпочитал не озвучивать.

Много позже окончания Хогвардса, когда Снейп уже примерил на себя роль двойного агента, он и не подозревал, что эту роль ему придётся играть до конца, причём в пустом зале.

Он смирился с одиночеством. Потом привык к нему.

Когда же выполненная Золотым Мальчиком миссия избавила его от необходимости играть ненавистную роль, это одиночество стало приятным, почти желанным.

Оазис в пустыне может и является необходимым живительным источником, но только для усталых путников. А не для самой пустыни.

Эти шумные, кипящие жизнью, суетливые людишки вносят лишь хаос и дисгармонию в эпохальную незыблемость вечных песков, полных монументального покоя и вселенской мудрости.

Путники уйдут. Всегда уходят. А пустыня останется, прислушиваясь к шороху тишины и всматриваясь в своё постоянство. Добросовестный путник, переночевав и восполнив силы, напоит караван, наполнит бурдюки спасительной водой и продолжит свой путь.

А путник бесцеремонный будет мыть ноги в роднике, гадить и плевать в только что зазеленевшие кусты. Орать пьяным голосом похабные песни под расстроенную китару с визгливо дребезжащими колокольчиками. Наутро, еле продрав глазёнки, спешно проблюётся в тот же родник, матерясь, сядет на всклоченного верблюда и унесётся за горизонт в распахнутые объятия ожидающей его пёстрой родни.

А на безупречной первозданности пустыни останется безобразная, кровоточащая рана. Снейп уже давно решил для себя - хватит с него ран, хватит неминуемо обречённых на провал встреч и свиданий. Гармония, покой и тишина… Всё это с лихвой даруется одиночеством.

Только так и никак иначе.

Никаких оазисов в своей иссушённой душе, никаких кристально чистых источников. А то они непременно притянут нежелательных, обнаглевших путников. Никаких путников, лучше он засыплет свои оазисы песком.

Снейп вздохнул и помассировал виски, пытаясь сосредоточиться. Что-то услышанное ранее в воспоминаниях ускользало от него, тревожило, не давало покоя. Он напряг память в надежде ухватиться за мысль прежде, чем в комнате появится ещё одно действующее лицо.

И ему удалось - он вспомнил.

Вспомнил почти дословно фразу своего визави, прозвучавшую в одном из первых воспоминаний Поттера: «Только очень веские причины внутреннего конфликта, противоречия, терзающие разум и душу способны спровоцировать разделение сознания».

Ну и что послужило причиной этого внутреннего конфликта? Неужели чувства к Поттеру?

«Чушь. Полная чушь. Никогда не поверю в эту бессмыслицу. Я способен в зародыше уничтожить в себе любое чувство, хоть отдалённо напоминающее любовь… Но… выходит моё второе «Я» решило играть по своим правилам» - Снейп до последнего отказывался признать поражение.

Он припомнил и конец этой фразы: «Сильный эмоциональный всплеск или другой внешний фактор могут изменить ситуацию».

Значит, вот он - «переключатель» - сильный эмоциональный всплеск.

«Что для тебя этим всплеском является, Северус? » - Снейп пытался вспомнить подробности последнего увиденного фрагмента, снова и снова прокручивая его перед внутренним взором, стараясь поставить себя на место своего антипода.

«Мой…» - тут же словно зазвенело в мозгу.

Оно?.. Быть не может…

«Неужели это всего лишь чувство обладания неуравновешенным юнцом? Как примитивно, Северус» - Снейп окинул беспристрастным взглядом юношу. Тот лежал на кровати, сжавшись в комок и обняв подушку. Потухшие глаза были безжизненны и смотрели в никуда.

Подтверждение своей догадке Снейп планировал получить уже в этом фрагменте воспоминаний. Появившийся в спальне Северус отвлёк его от размышлений.

Профессор был бледнее обычного, если такое вообще возможно. Снейп заметил в его глазах столько отчаяния и тоски, что у него невольно сжалось сердце. Он и предположить не мог, что способен испытывать нечто подобное, да ещё и по отношению к сыну самого ненавистного врага детства.

Юноша резко метнулся навстречу, и профессор поймал его таким же, как и взгляд, полным отчаяния движением и так сильно прижал к себе, что ткань пижамы затрещала под судорожной хваткой вцепившихся в неё пальцев.

- ОН… - Гарри хватал ртом воздух, будто не мог выговорить окончание фразы.

Спазмом сдавило горло, и глаза наполнились слезами. Не желая демонстрировать свою слабость, он уткнулся лицом в мантию профессора.

Рука СеверусА зарылась в его волосы, пытаясь успокоить. Зельевар лишь крепче прижал юношу к себе. Его тело сотрясала нервная дрожь.

- Не надо… не говори ничего… - голос был глухим и хриплым, будто каждое слово давалось ему с трудом. - Мы ведь знали, что так будет.

- Я боялся, что больше не увижу тебя… - Гарри всё же не сумел сдержать прорывающуюся наружу горечь безысходности и вымученный всхлип болью отозвался в сердце мужчины. - Ведь ОН теперь знает о тебе… о нас… - юноша поднял покрасневшие глаза и с мольбой посмотрел на СеверусА, на щеках блестели влажные дорожки. - Но ты смог… смог… Ты здесь… Как тебе удалось?..

- ОН ещё не нашёл способ блокировать своё подсознание, то есть МЕНЯ, - профессор горько усмехнулся. - Но не сомневаюсь - обязательно найдёт. Или магия сделает это за НЕГО. Это всего лишь вопрос времени.

СеверусУ хотелось найти сейчас слова утешения, поддержать, обнадёжить Гарри, и в ещё большей степени себя, но он привык трезво и критически оценивать положение вещей. Обманывать себя не получалось.

И всё же он из последних сил цеплялся за последнюю призрачную надежду.

- Обещай мне, что ты расскажешь ЕМУ правду, - стараясь быть как можно более убедительным, зельевар добавил своему голосу твёрдости - не хватало ещё, чтобы мальчик заметил, что сам он готов уступить сейчас сжимающим сердце слезам отчаяния. - Может, в этом случае у нас появится пусть ничтожный, но шанс.

Как ни странно, это подействовало на юношу, хоть и не до конца, он даже нашёл в себе силы с некоторой долей иронии возразить:

- Ты ведь знаешь ЕГО гораздо лучше, чем я - ОН не такой легковерный, особенно, если дело касается меня.

«Зная Вас, мистер Поттер, всегда лучше подстраховаться» - Снейп горько усмехнулся, вспомнив, что увиденное в ванной префектов служило наглядным тому подтверждением.

Губы профессора тронула грустная улыбка понимания:

- Предложи ЕМУ его любимый «ВЕРИТАСЕРУМ». Хотя и в твоих мозгах ОН покопается с удовольствием, злорадно подтверждая твои плачевные достижения в Оклюменции, - Северус легко пробежался губами по виску юноши. - Но в нашем случае мыслеслив был бы предпочтительнее.

- Всё-таки, ты истинный слизеринец, - Гарри и хотел бы улыбнуться, но не мог.

- Не без этого. И, как истинный слизеринец, могу с уверенностью утверждать, что ОН не упустит шанс лишний раз унизить тебя, - словно компенсируя неприятные откровения, Северус стал покрывать лицо и шею мальчика невесомыми и очень нежными поцелуями.

«Вас послушать - так я просто монстр» - силы язвить у Снейпа медленно таяли.

Плечи Гарри задрожали, и новые влажные змейки отразили слабый свет ночника.

- Я не хочу… не хочу… не хочу… слышишь?.. не хочу… - юноша вцепился руками в ворот профессорской мантии и с силой её рванул, будто пытался наказать её за что-то или потребовать ответа, был явственно различим треск рвущейся материи, - Я не хочу, чтобы ты уходил.

«Так вот по чьей вине мне пришлось приводить свою мантию в надлежащий вид. Минус десять баллов Гриффиндору, мистер Поттер» - но Снейп и сам понимал, насколько жалка его месть.

Северус бережно обхватил его лицо тёплыми ладонями, но Гарри словно обдало обжигающей волной - такой одержимостью и страстью горели чёрные глаза мужчины:

- Ты думаешь, я так легко откажусь от тебя? - шёпот профессора звучал почти угрожающе. - Тем более - сейчас, когда узнал, каково это - быть с тобой… целовать тебя… обладать тобою… - каждое сказанное слово зельевар подтверждал поцелуями, то бесконечно нежными, то откровенно жадными.

«Не много же тебе нужно, Северус» - но вопреки сказанному, Снейп задержал свой взгляд на зацелованных губах ненавистного студента.

Гарри прикрыл глаза в надежде удержать непрошенную влагу и сильнее прижался к профессору. Но непокорные слезинки и не думали высыхать.

- Я не желаю дарить ЕМУ ни единого мгновения, наполненного тобой. И пока я могу, я буду возвращаться, - в голосе зельевара всё отчётливее проявлялись оттенки какой-то пугающей одухотворённой решимости. - Я буду вгрызаться в его мозг, терзать и мучить изнутри, я превращу его существование в ад. Затоплю болью его душу, выжигая её, крича о любви, требуя любви… лишу сна и покоя, выматывая его до предела каждую минуту… каждую секунду…- профессор протяжно застонал, впиваясь яростным поцелуем в губы юноши.

И Гарри уже не сдерживался - ответил на поцелуй-агрессор с такой же жадностью, стараясь вложить в него всю свою страсть, всю свою боль и отчаяние.

Они прижимались друг к другу всё теснее, не желая ни на дюйм отпустить или ослабить эти сводящие с ума объятия, задыхаясь от нехватки воздуха и переполнявшего их ненасытного безумия.

Присутствие на них одежды было мучительным, но разрывать этот восхитительный контакт для обоих было ещё мучительней, словно они боялись потерять друг друга навсегда.

Профессор со вздохом сожаления прервал поцелуй и произнёс слова заклинания. В тот же миг вся их одежда безвольно осела на пол, и они остались абсолютно обнажёнными, не способными оторваться друг от друга. Теперь их близости ничего не мешало.

«Какой, однако, ты нетерпеливый, братец» - но это прозвучало скорее по инерции, чем со злобы. Снейп и сам был уже на пределе.

Гарри лишь усмехнулся и легко прикусил впадинку у ключицы профессора. Тот со стоном запрокинул голову, открывая доступ новым ласкам и поцелуям.

Юноша будто только этого и ждал - не оставил ни дюйма на шее и плечах незацелованным. СЕВЕПУС шипел как потревоженная рептилия, шумно выпуская воздух сквозь стиснутые зубы, его пальцы впились в плечи юноши, оставляя следы.

Но Гарри этого не замечал, продолжая дорожку поцелуев, руками даря божественную негу, играя с затвердевшими сосками, поглаживая и лаская чувствительные места.

Зельевар не выдержал - опустил руки на ягодицы юноши и неожиданно сильно буквально вжал, вдавил его бёдра в свой пах. Гарри задрожал всем телом, на мгновение прервал сводящие с ума поцелуи, а затем со всем юношеским пылом продолжил свои исследования.

Опускаясь всё ниже, Гарри не оставлял без внимания ни единого участка бледной кожи. Профессору пришлось освободить упругие полукружии я ягодиц из своих жадных объятий, но, боясь не удержаться на ногах, он зарылся пальцами в непокорные вихры.

Участившееся прерывистое дыхание, тихие стоны-молитвы зельевара взбудоражили новую волну возбуждения, обжигающим бальзамом растёкшуюся по всему телу юноши.

Гарри сел на край кровати, ни на секунду не прерывая контакт, притянув СеверусА к себе и обхватив его ноги своими.

Лаская руками, губами, языком плоский подтянутый живот, пупочную впадинку, обрамлённую чёрными завитками волос, чуть выпирающие очертания бёдер, юноша наслаждался отзывчивостью мужского тела.

Зельевару недоставало совсем немного, чтобы надолго расстаться с реальностью происходящего. Он не торопил Гарри, не старался подтолкнуть его голову в нужном направлении. Он медленно впитывал каждое мгновение столь щедро даримого наслаждения, зная, что Гарри не остановится.

И юноша не остановился. Он лишь чуть отстранился, с восхищением пожирая взглядом налитый до предела орган. Северус затаил дыхание, наблюдая, каким алчущим огнём блеснули изумрудные глаза. Его член непроизвольно дёрнулся, потом ещё…

Юноша, желая взять полный контроль над взбунтовавшейся плотью профессора, плотно обхватил ладонью основание члена, пальцем другой руки мазнул по приоткрытой щели, смахивая маленькую беззащитную капельку.

Снейп шумно сглотнул, загоняя обратно чуть не вырвавшийся из груди стон. Гулкие, сбивчивые удары сердца болью отдавались в пылающем паху, но достать волшебную палочку он не осмелился.

Налюбовавшись этой каплей, вобрав в себя её аромат, юноша протянул руку к лицу зельевара. Тот, чуть склонившись, жадно втянул в свой рот влажный палец и начал вытворять с ним что-то неописуемое.

Гарри охнул, и его рука на члене профессора ритмично задвигалась, будто сама собой. От такой неожиданности Мастер Зелий довольно ощутимо прикусил палец юноши, но тот лишь ускорил свои движения.

Гарри втиснул одно колено между ног СеверусА, раздвигая их шире. Затем освободил свой палец из восхитительного рта, облизал его сам и направил в расселину мужчины, ни на мгновение не прерывая зрительный контакт.

Профессор с трудом выдавил из себя длинную фразу на латыни и шире расставил ноги, облегчая доступ. Гарри, помедлив немного, робко ввёл неожиданно оказавшийся скользким палец в тугое отверстие профессора.

Тот вскинулся, дрогнул, но лишь крепче вцепился в волосы подростка.

- Очень надеюсь, что ТАМ… ты найдешь, что ищешь…

- Я буду стараться, сэр, - и Гарри, осмелев, задвигал пальцем внутри желанного тепла.

«Мм… Северус - ты идиот… Доверить святая святых не кому-нибудь, а Поттеру… Ты совсем спятил» - Снейп готов был проклясть своего возмутителя спокойствия, но это был бы бесполезный расход магической энергии, да и трясущиеся руки не смогли бы контролировать волшебную палочку.

Профессор был уже на грани, полностью растворяясь в неиспытываемых доселе ощущениях. Никогда никому он не позволял дотрагиваться до себя подобным образом. Он не допускал даже мысли об этом. Не мог позволить себе быть незащищённым, уязвимым, большую часть жизни посвятив возведению неприступных барьеров вокруг своей души.

Но с Гарри всё было иначе… Северус не просто его любил, не просто желал… Северус чувствовал себя в безопасности, он доверял этому нелепому существу. Ему было чертовски уютно и тепло рядом с Гарри.

Освоившись с новой для себя практикой, юноша ввёл второй палец, одновременно и весьма бесцеремонно захватив пульсирующую плоть зельевара в такой долгожданный плен неопытного рта, рукой плотно придерживая основание. Всё-таки, член профессора был непозволительно большим.

Из горла Мастера Зелий вырывались уже только хрипы. А когда Гарри задел самую чувствительную точку, Северус не сдержался - за волосы привлёк его еще ближе, желая ощутить весьма восприимчивой к прикосновениям частью своей плоти вибрации гортани юноши.

Гарри оправдал его ожидания и даже больше. Несколько толчков пальцев и члена - и профессор кончил прямо в рот, так и не найдя в себе сил отстраниться в самый последний момент.

Снейп непроизвольно запахнул полы своей многострадальной мантии, дабы скрыть ставшее уж очень заметным возбуждение, хотя и не осознавал, зачем, собственно, он это делает.

Не глядя на юношу, пытаясь сохранить остатки самообладания, профессор прошептал:

- Гарри, можешь выплюнуть… я не обижусь… - он даже изобразил на своём лице некоторое подобие глупой легкомысленной улыбки.

«Жертвенность, достойная лишь жалости» - устало пожал плечами Снейп.

Мальчишка проглотил семя мужчины до последней капли и самодовольно ухмыльнулся:

- Ни за что! Не все самые лакомые блюда только для тебя. Я весьма не прочь урвать свою порцию…

«Да Вы гурман, мистер Поттер» - сарказм вернулся к Снейпу прямо пропорционально возбуждению.

Северус, не в состоянии удерживаться дольше на ногах, опустился на колени перед сидящим юношей. Теперь их глаза были почти на одном уровне. Мальчишку трясло мелкой дрожью - он так и не достиг необходимой разрядки.

Профессор впился в его губы нещадным поцелуем, вторгаясь наглым языком туда, где только что получал наслаждение его член.

Юноша застонал прямо в рот мужчине, обхватив его лицо влажными и скользкими ладонями. Северус бесцеремонно опрокинул его на простыни и, не поднимаясь с колен, принялся одаривать трепещущего юношу торопливыми поцелуями.

Его губы собственнически завладел молодым членом, сжав в своей ладони тугие яички юноши, языком доводя того до безумия.

Северус не тянул время, не деликатничал. Он просто брал… губами… пальцами… языком… Он сводил с ума… Он был воплощением страсти…

Минута - и Гарри кончил с протяжным стоном, обильно изливаясь в рот мужчине густой солоноватой жидкостью. Профессор, чуть посмаковав вкус мальчика, проглотил всё без остатка.

Снейп облизал сухие губы.

Как только дыхание юноши стало успокаиваться, Мастер Зелий осторожно перевернул Гарри. Тот, стоя на коленях, грудью лёг на постель, делая доступным узкий вход.

Очень кстати, что все спальни Хогвардса были оснащены мягкими прикроватными ковриками эльфийской ручной работы. Иначе бы декан Слизерина давно взвыл от нестерпимого трения живой ткани о щербатый камень.

Профессор, так же стоя на коленях, устроился между ног юноши. Несколько мгновений ожидания - и вот уже смазанные пальцы зельевара проскользили, дразня, по узкой ложбинке между максимально разведенных ягодиц, а баночка любриканта вернулась в карман профессорской мантии.

Слегка помассировав нежную плоть, Мастер Зелий вторгся одним пальцем в тугое кольцо входа. Гарри застонал. Желая сохранить восхитительную близость, Северус накрыл спину его своим телом, даря тепло, целуя шею, плечи, продолжая ласкать пальцем уже слегка расслабленные мышцы ануса. Чуть помедлив, он ввёл второй палец, одновременно чувствуя, как его собственный уже смазанный член, не желая останавливаться на достигнутом, заявляет о своём желании.

Гарри вцепился в скомканные простыни, когда профессор дотронулся до его простаты. Юноша тряхнул головой, выгнувшись и шепча что-то мелодичное, незнакомое, но очень возбуждающее.

От этих шипящих звуков Северус потерял голову и, уже не контролируя свои действия, обезумев от страсти, втиснул третий палец.

Снейп, простонав, упёрся локтями в свои колени и сдавил виски ладонями.

Гарри зашипел от боли. Это заставило профессора остановиться, но лишь на время.

Как только он почувствовал, что юноша расслабился, профессор, разведя все три пальца, начал двигать ими вдоль тугих мышц.

Спустя минуту активных, но осторожных действий, Гарри почувствовал, что не испытывает жжение и дискомфорт. Напротив, он ощутил, что жар желания вновь наполняет его, и присутствие пальцев профессора внутри придаёт его возбуждению абсолютную завершённость, особенно тогда, когда… мм… эти чуткие пальцы касались его самой восприимчивой к прикосновениям точки.

Когда мышцы перестали сопротивляться вторжению, зельевар вынул пальцы и чувственно прошептал в самое ухо мальчика:

- На кровать…

Гарри тут же повиновался и улёгся на живот, по привычке обхватив руками спасительную подушку.

После короткой и уже вполне ожидаемой вспышки боли в мозгу, профессор последовал за ним, но остановился, оценивая позу Поттера.

- Повернись ко мне, - его глаза пожирали юношу - уж слишком тот был хорош сейчас в свете ночника. - Я хочу лицом к лицу…

Гарри повернулся и раздвинул ноги.

Северус навис над ним и глубоким низким голосом заговорил:

- Я хочу видеть твои глаза, когда буду входить в тебя… Я хочу вобрать всё до последней капли… впитать, запечатать в памяти каждый всплеск эмоций, промелькнувший на твоём лице…- он лёг на юношу, заведя согнутые в локтях руки под плечи подростка, обхватив их длинными пальцами.

При этом головка его члена упорно давила на растянутый анус мальчика.

Гарри не смог сдержать стон, когда Северус чуть вошёл в него. Он ближе притянул профессора в кольце своих объятий, но от поцелуя воздержался, помня о том, что мужчина хочет видеть его глаза.

С трудом, преодолевая сопротивление мышц, профессор вошёл в юношу почти полностью. Гарри обвил его талию ногами и замер, чувствуя внутри пульсацию огромного горячего члена. Не дождавшись продолжения действий со стороны профессора, не отрывая взгляд, юноша надавил скрещенными пятками на ягодицы зельевара, одновременно вскидываясь бёдрами.

Крик наслаждения прорезал тишину, и Мастер Зелий уткнулся лицом в шею Гарри, тяжело дыша.

- Что же ты делаешь со мной, маленький негодник… - его трясло мелкой дрожью, и он был не в силах пошевелиться.

«С тобой и делать ничего не надо, Северус. Ты сам по себе ходячий набор юного скульптора - лепи, что хочешь» - Снейп гнал прочь от себя даже каплю жалости к своему двойнику, хотя сам находился сейчас в более плачевном состоянии, не имея возможности даже удовлетворить плотские желания.

Гарри бережно приподнял лицо зельевара и проникновенно поцеловал в губы.

- Я лишь хочу быть наполненным тобой, - столько нежности было в голосе юноши, столько незамутнённой чистоты, что Северус не выдержал - судорожно вздохнул, задрожал всем телом и по пылающим щекам побежали две непрошенные змейки слёз.

Задыхаясь от рвущихся наружу рыданий, борясь с безжалостной горечью, терзающей сердце, он заговорил надтреснутым голосом:

- Я не смогу без тебя… Я не вынесу… - вслед за первыми влажными змейками поползли и остальные, уже не стыдясь. - Ты мне нужен… ты мне необходим… Мне больно… невыносимо больно… от твоего... неприсутствия...

«Патетика, милый Северус - лишь пустое сотрясание воздуха» - не смотря на колкость фразы, Снейпу трудно стало дышать, тем более что болезненное напряжение в паху и не думало никуда исчезать.

Гарри, игнорируя своё возбуждение, стал торопливо высушивать поцелуями влажные дорожки, желая одного - стереть эти слёзы в душе мужчины своей нежностью… своими ласками… прикосновениями… навсегда…

Переждав непроизвольный выплеск эмоций, совладав с собой почти полностью, профессор плавно, неторопливо качнул бёдрами, и юноша сразу растворился в даримых ощущениях.

- Ох… Северус… Боже… это… восхитительно… - сказать что-то связное Гарри был не в состоянии. Ему было слишком хорошо, чтобы думать. Сейчас он был способен только чувствовать.

Широко распахнув глаза, Гарри постарался передать все свои чувства взглядом, желая одного - чтобы Северус поверил ему, поверил и перестал страдать. А то, что сердце любимого человека наполнено болью, юноша понял уже на первых свиданиях.

Профессор, не в силах бороться с искушением, возобновил короткие, божественно медленные толчки, выводя свой член лишь на треть. Они словно покачивались на ленивых волнах, отдаваясь неторопливому течению.

Гарри нежно обнял зельевара и теперь только наслаждался неспешными движениями внутри себя.

Северус не мог отвести взгляд от затуманенных глаз, в которых читалось одно большое желание, и постепенно он начал увеличивать амплитуду фрикций. Возбуждение обоих неотвратимо нарастало, как предсказанный ураган.

И вот уже не сдерживаясь, не в состоянии контролировать себя, возбудившись до безумия, отбросив в сторону все ненужные сомнения, выводя свой могучий член почти полностью, и до предела погружаясь вновь, профессор усилил напор, всё мощнее двигая бедрами, всё ускоряя и ускоряя ритм толчков.

Гарри понял, что на время все страхи зельевара отступили, и поймал безудержный темп движений своего учителя, каждый раз умирая и возрождаясь, когда тот буквально таранил своим умопомрачительным членом маленький чувствительный узелок нервов.

А Северус только яростнее вдавливал юношу в кровать, ни на секунду не отрывая полных страсти тёмных глаз от лица любимого мальчишки.

Возбуждение обоих стало нестерпимым. Пот покрыл их обнажённые тела, делая похожими на античных богов.

И СеверусА прорвало - он разом сбросил с себя все маски. Боясь не успеть, не попадая в ритм собственных движений, он заговорил торопливо и бессвязно, чего никогда себе не позволял:

- Гарри… я прошу… тебя об одном - помни - я люблю тебя… ЛЮБЛЮ… Помни об этом… даже если не вернусь…

Юноша взревел от сдавившей сердце боли и сильно сжал в объятиях самого дорогого человека. Подаваясь навстречу каждому вторжению всем своим естеством, Гарри пытался избавиться от охватившего его липкого ужаса.

- Северус… ты вернись… вернись, пожалуйста… Я буду ждать тебя… сколько потребуется… только вернись…- он шептал и, не находя в себе сил надеяться, продолжал самозабвенно отзываться на каждый яростный толчок, целуя как в последний раз, даря, стараясь урвать напоследок, запомнить, сохранить…

Снейп, поражённый увиденным и ещё больше услышанным, не заметил, как картинка исчезла за безрадостной равнодушной пеленой.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 6 7 8 91011 Следующая ⇒