Новые истины (глава 12) 3 страница

Раздался звонок в дверь.

Я не спеша, пошёл открывать. Всё моё благодушное настроение почему-то улетучилось. Снова хотелось издеваться. Я открыл дверь и впустил Андрея: - привет.

– Привет... я приехал.

– Андрей, - я сделал скорбный вид, - почему бы тебе не найти себе девушку? Ты же все-таки должен отдавать себе отчёт, что я мальчик, и трахаться «по-женски», самой природой неприспособлен?

Андрея можно было класть в могилу, настолько он был угрюм.

– Я понял, - ответил он. – Нет, так нет. Если можешь, не говори никому, о моём предложении. Мне может быть еще, жить в этом городе.

– Мне тоже! - воскликнул я. – Может ты провокатор? Я соглашусь, а ты меня сдашь, и что мне делать, как я во двор выйду?! - возмущённо заорал я.

Андрей встрепенулся: - только это тебя пугает?

Он схватил меня в охапку и понёс в мою комнату.

– Выпусти!... Пусти, придурок!! - орал я, извиваясь и брыкаясь в его руках.

Андрей свалил меня на диван, и развернувшись ко мне спиной, левой рукой, как кольцом сжал меня за талию. Правой он расстёгивал мне джинсы. Лёжа на спине, я пытался встать, вырваться, упираясь в диван, но Андрей держал меня своим весом. Наконец он расстегнул мне брюки и одним рывком сдёрнул их вместе с трусиками до колен.

– Пусти! - брыкался я.

Он нагнулся вперёд, и мой член оказался где-то в тёплом и влажном месте.

- А-х-х-х! - от неожиданности и страха ахнул я, не сообразив даже, что Андрей взял мой член в рот. Он осторожно посасывал его, не выпуская меня из тисков левой руки. Мне никогда не делали минет, и я не знал этих ощущений, хотя вчера сам сделал его двум мужикам сразу. Постепенно я перестал дёргаться и замер в руках Андрея.

Он повернулся ко мне: - а теперь я в твоих руках, хочешь; - ославь на весь город, но я тебя не провоцирую, я правду говорил. Доказательство было более чем убедительное. Я не знал, что и сказать. Снова навалился стыд за своё поведение.

– Андрей, прости, - прошептал я. – Просто всё неожиданно так, ты знаешь, - я согласен. Ты мне всегда нравился, - но как друг, я никогда не представлял себе тебя, в качестве своего мужчины, да и себя в качестве твоей женщины, … просто бред какой-то!

Мой несерьёзный характер снова брал верх, и не в силах сдержаться, я откинулся назад и залился смехом. Андрей навалился на меня: - Так тебе смешно, да?! А ты знаешь, сколько времени я в себе все чувства держал? А ты знаешь, чего мне стоило решиться, такое предложение тебе сделать? Как я боялся, что ты меня на хер пошлёшь, и всем всё расскажешь?! Ты знаешь, что я эту ночь не спал, места себе не находил, а ты значит, был согласен, и просто издевался надо мной, и теперь тебе смешно, да?!

- Извини: - да! - ответил я сквозь смех.

Я смеялся до слёз, снизу разглядывая его гневную рожу. Андрей схватил меня за запястья и прижал руки к постели над головой, придавив меня своим телом, злобно глядя на мою весёлую рожу.

– Лисик, - ну ты и сволочуга! - наконец с улыбкой сказал он.

– Я знаю, - отозвался я, - мне мама говорила!

Я почувствовал, что лёд между нами тает, стена рушиться, и он меня уже простил. Я почувствовал изменения в наших отношениях, ещё не зная какими они будут, понял, что с этой секунды всё по - другому. Больше не надо притворяться, не надо сдерживать себя, не надо друг другу врать. Ощущение полной свободы и счастья охватило меня, да и Андрея тоже.

– Андрей! - с чувством сказал я, обняв его за шею. – Я твой, а ты мой, этого уже никто не изменит, давай любить друг друга, мы ведь и до этого не были чужими? Андрей чмокнул меня в висок: - а вот теперь твоя очередь доказывать, что ты не врёшь.

Я растерялся: - как, так же как ты мне?

– Нет, - ответил Андрей, - дай себя раздеть.

На меня нежданно навалилась слабость, в висках застучало, - хорошо, - прошептал я, - я твой, делай что хочешь. Андрей медленно слез с меня, испытывающе глядя в глаза, и снял наполовину сдёрнутые джинсы, стянул трусики. Я поёжился от лёгкой неуютности. Очень неудобно лежать полуголым под жадным взглядом другого парня.

– Приподнимись, - попросил Андрей.

Я выполнил его просьбу.

– Подними руки, - снова скомандовал он.

Я подчинился, и Андрей снял с меня футболку. Белые носки на мне, он почему- то оставил. Раздвинь ноги, - попросил он, я снова выполнил его просьбу, и Андрей медленно лёг на меня, как на девушку. Он взял мою голову в ладони и нежно поцеловал в глаза. Я протестующе дёрнулся.

- Спокойно лежи, - произнёс Андрей внезапно осипшим голосом, - ты теперь моя девчонка, и получай, всё, что к этому прилагается. Я буду целовать тебя, куда захочу, когда захочу и сколько захочу… и не только целовать, а ты не можешь мне отказывать.

Нечто подобное мне совсем недавно говорила мама.

Я обречённо пискнул и обвил его руками за шею. Мы принялись целоваться, вообще принялся целоваться Андрей, а я только отвечал на его поцелуи, и то если успевал. Я находился в подчинённом положении, Андрей наслаждался мной, а я отдавал себя, для его наслаждения. Он целовал всё более страстно, зачмокал щёки и перешёл ниже. Андрей приходил постепенно в исступление, его страсть зажигала меня, и я тихонько постанывал, когда он целовал мне шею, сильно запрокидывая голову. Ситуация выходила из под контроля, и это и возбуждало, и пугало меня одновременно. Андрей, рыча и постанывая, целовал мне грудь, и вдруг больно укусил за сосок. От боли и неожиданности я взвизгнул, и у Андрея совсем снесло крышу. Он сильно жал, гнул и тискал моё тело, совсем не заботясь, приятно мне или больно. Он терзал меня, как зверь терзает лакомую, труднодоступную добычу. Передо мной был дрожащий от страсти бык, с озверевшими глазами. Андрей вскочил и принялся лихорадочно срывать с себя одежду. Я протянул к прикроватной тумбочке руку и взял заранее припасённый мной тюбик крема. Андрей, уже раздетый, выхватил его у меня из рук, и отвинтил колпачок.

- Андрей! Только помедленней! - торопливо попросил я, - а то мне очень больно будет! Не знаю, слушал он меня или нет. Выдавив довольно много крема, Андрей перевернул меня на живот и всунул пальцы между ягодиц. Я с ужасом понял, что от меня больше ничего не зависит, что Андрей просто в силах изнасиловать меня, и я не смогу ему помешать. Животная страсть завладела им целиком. Пальцы Андрея нащупали мою дырочку, я взвыл от страха, возбуждения и желания.

– Не бойся, - шепнул он мне на ухо, - больно не будет, доверься мне, отдайся, не напрягайся так. Я был на взводе, и напрягся так, что зажал пальцы Андрея, не давая им двигаться. После его слов, я сделал над собой усилие, и расслабился, пустив всё на самотёк. Больше я не владел своим телом, - оно принадлежало Андрею. Он нежно, круговыми движениями смазывал мне попку кремом. Я бесконтрольно стонал и подвывал, представляя какую боль, причинит мне его огромный член. Я и хотел и боялся этого. Андрей перевернул меня на спину, спрыгнул с кровати, и раздвинув мне ноги, встал между ними. Пропустив руки мне под коленями, взял за талию и подтянул к краю кровати, - поближе к себе. Я запрокинул руки вверх, ещё вчера, меня так же трахали русый и рыжий в бане. Нервное напряжение достигло своего пика. Андрей прикоснулся членом к моей размягчённой дырочке, сдавил руками талию, замер и взглянул мне в глаза. Он был готов одним рывком войти в меня, ворваться внутрь моего тела. Заставить кричать и извиваться от боли…

А мог бы быть терпеливым, очень нежным и доставить мне много приятных ощущений. Это зависело от него, я мог только принять, то, что он мне сделает. Я был в беспомощном положении, и всецело зависим от него и его желаний. Я снова испытывал смесь страха, стыда, возбуждения, желания, радости и неизбежности. Странное дело, но это очень приятное чувство. Оно приятно возбуждает до секса, приятно вспоминать после секса, но во время секса, особенно при подготовке… ужасно. Меня трясло от нервного перенапряжения, я не знал, что он выберет в таком перевозбуждённом состоянии. Андрей медленно надавил членом вперёд, колечко ануса прогнулось, но не пропустило его. Андрей надавил сильнее, хорошо смазанная попка раскрылась навстречу его члену, и он медленно пошёл внутрь, раздвигая всё шире мою дырочку. Я почувствовал боль, моя попка ещё не готова была принять в себя такую толстую чужую плоть. Я вздрогнул, прошептал «больно»! и Андрей ослабил давление. Он немного поводил членом туда- сюда, разминая мою попку, и вдруг одним рывком ввёл член внутрь меня до самого конца. От дикой боли я вздрогнул, вскрикнул, выгнулся дугой, запрокидывая голову и вцепился в подушку. Андрей не останавливаясь, резкими движениями двигался во мне. Я корчился, стонал и подвывал от боли, на глаза навернулись слёзы, но боль постепенно уходила, и она была не такой сильной, как вчера в бане. Внутри меня всё занемело, я чувствовал какое-то томление, член Андрея, двигаясь во мне, пробуждал новые ощущения, которые я впервые почувствовал вчера. Чем дольше двигался во мне его член, тем приятнее становились ощущения. Они просыпались не все сразу, а постепенно, и секс начал доставлять мне всё больше и больше удовольствия. Проснулась приятная точка, запульсировала, наполняя меня ещё более приятным чувством. Удовольствие не повторялось, оно было всё время новым и нарастало, пугая меня непредсказуемостью. Я ещё слишком хорошо помнил убийственный оргазм, который сделал мне русый. Я и хотел почувствовать его снова, и боялся его. Это слишком мучительное наслаждение, почти смертельное. Член Андрея, по прежнему сильно и мерно двигался во мне. От переизбытка чувств я снова бесконтрольно жалобно пищал, стонал и повизгивал, когда Андрей задевал те или иные точки внутри меня. Он не отводил глаз от моего лица, и я тоже смотрел прямо ему в глаза. В этот момент происходила революция в наших отношениях. По-прежнему, уже не будет, а как по-новому, мы ещё не знали. Андрей был близок к окончанию. Он зажмурился, задвигался быстрее, потом зарычал, вскрикнул, лицо перекосилось, как при пытке, и больно сдавив мою талию, натянул меня на член изо всех сил. Я вскрикнул от боли, и почти встал на голову, так сильно Андрей задрал мне поясницу, прогибая меня дугой, стараясь всадить член ещё глубже. Внутрь меня полилась рекой сперма, Андрей продолжал мучительно вскрикивать. Я чувствовал выстрелы его члена, стрелял он сильно, но всё реже, реже, наконец, стих. Он вынул член из меня и обессилено повалился на меня, сильно придавив и тяжело дыша. Я тоже тяжело дышал, ещё и Андрей рухнул на меня, уткнувшись лицом в шею, можно было подумать, что мы не наслаждение друг другу дарили, а вагоны с цементом разгружали. Так мы лежали несколько минут, приходя в себя. Андрей снова лёг на меня как на девушку, поёрзав коленями, заставил меня раздвинуть ноги, и опираясь локтями в диван зажал в ладонях моё лицо. У него в глазах тоже были слёзы.

- Лисик, - сказал Андрей тихо, - я знал, что это будет здорово, но не знал, что настолько. Знаешь, я только сейчас, попробовав тебя, котёнок, понял, что именно тебя, мне как воздуха и не хватало всю мою жизнь.

– Спасибо большое, - обиженно, чуть не плача ответил я, - значит ты всю жизнь мучить меня хотел? Разорвать мне попку? Знаешь как больно?! Ты, что с ума сошёл, с катушек слетел? - напустился я. – Ты меня вообще не слушал, я же не железный, я между прочим живой! И я боль чувствую! Ты, что вытворял? Ты просто озверел! – моим претензиям не было конца.

– Что ты орёшь? - опешил Андрей, недоуменно глядя на меня, - я же смазал тебе попку…

- Спасибо, благодетель! - запричитал я, ёрзая под Андреем. – Мне это очень помогло, чёрт возьми, когда ты свой кол вбивал мне, под самую глотку… слезай с меня, к чёртовой матери! - заверещал я, - развалился как на пляже, рёбра уже трещат!

Он слез с меня, взял за плечо и одним рывком уложил на живот, сам навалился сверху: - разорвал попку? Где?!

Андрей сильно раздвинул мои ягодицы, чуть ли не выворачивая наружу анус. Я взвизгнул, брыкнулся, - не помогло.

– Андрей, что ты делаешь?! - в ужасе прошептал я, - прекрати немедленно, мне же стыдно!

Я опирался локтями в диван, пытаясь повернуться и посмотреть, на свою попку, но мешала спина Андрея. Андрей легонько тронул мою дырочку, - от неожиданности и стыда я снова невольно взвизгнул, - и ничего не разорвал, покраснела немного твоя натраханная попка и всё, ты паникёр какой- то! Прямо не потрогать его, не погладить, не поцеловать, не трахнуть! Визжит как свинёнок!

Андрей скатился в сторону и лёг на бок, подперев голову рукой.

- Лисик, вот ты скандальный, - совсем как девка! - посетовал Андрей.

– Здрасте, - саркастически произнёс я, - а разве не меня ты сейчас зверски трахал, как девку?

– Я не «трахал», я «любил», - с улыбкой сказал Андрей.

– А какая разница? - удивился я, тоже ложась на бок, лицом к Андрею и подпирая голову рукой.

– Разница какая? - переспросил он, - да такая, - любовью занимаются с самым дорогим, родным, любимым человеком. Ему хотят сделать приятно, нежно ласкать, за любимого жизнь отдать не жалко, кстати, от пола это не зависит, а трахать…, ну трахать можно и просто так, кого-нибудь, чтобы сперма не застоялась, тут о любви и речи нет. Хоть правую руку свою, хочешь левую. Кончил - и нафиг!

Я залился смехом, про «руки», это он здорово сказал. Пока я трахался только с ними, особенно с правой.

– Так, что ты у меня, самый любимый, родной и близкий человечек, - с такой нежностью сказал Андрей, что я чуть не разревелся.

– Ты спрашивал, почему бы мне девушку не найти? - да потому, что мне нужен, такой вот вредный, смешной, нежный, язвительный, визгливый, верный, честный, красивый, гибкий и стройный человечек, как ты. А то, что ты мальчик, так это ещё лучше, - мне есть, чем поиграть! - с хитрой улыбкой продолжил Андрей.

– Ах…ах…ах ты бессовестный! - зашёлся возмущённо я, - да я тебя… да ты мне…- закончить я не успел. Андрей обнял меня, переворачивая на спину и нежно- нежно принялся целовать.

Я мгновенно ослабел, - ненавижу себя за это! И я сдался, обнял его за шею, и мы снова целовались, заново познавая друг друга. Странное дело: - я боялся, что после акта любви, я потеряю Андрея- друга. Мне казалось, что после секса, он решит, что всё: - он победил, - и начнёт хуже ко мне относиться, - ведь он мужчина, а я женщина. Но произошло наоборот: - я не только не потерял Андрея- друга, но и приобрёл Андрея- любимого. Наша дружба не только не пошла прахом, она усилилась, приобрела новый, самый высокий уровень!

– Кстати, Андрей, - вспомнил я, и лёг на него, опёршись локтями в грудь и положив на руки голову, - а когда ты на меня глаз положил? Ну, когда у тебя в пустой башке, первый раз глупая мысль появилась, сделать меня своей девчонкой?

Андрей щекотнул мне бока, и я со смехом отскочил от него, - щекотки боюсь, как огня!

– Помнишь, Антон «Яву» купил?... я помнил…

Новые истины (глава 3)

«ЯВА»

Это было прошлой осенью. Уже стояла пасмурная погода, шли дожди. Антон- боксёр купил с рук у каких-то людей мотоцикл. В те времена «Ява» была предметом мечтаний многих. Это был самый престижный мотоцикл тех времён. Мы всей гоп-компанией собрались на одной глухой улице нашего района- пробовать мотоцикл. Эта улица считалась неспокойной, поэтому там мало кто ходил. На ней был плохой асфальт, поэтому там мало кто ездил. Это было идеальным местом опробовать новый мотоцикл Антона-боксёра. Собрались все. Новый хозяин, - Антон-боксёр, Андрей, Мехик, Саня, Сергей и я. Наш гомон и крики смешивались с ревом мотоцикла. Случайные прохожие ускоряли шаг, переходили на другую сторону улицы. Мало ли чего взбредёт в голову этой шпане? Орали все сразу, каждый хотел прокатиться. Первым попробовал Мехик. Он не спеша, проехал метров сто, развернулся и вернулся. Андрей прыгнул вторым.

– Я с тобой! - крикнул я ему, и прыгнул сзади. Андрей дал газу, и мы полетели.

– Быстрей! – кричал я, выглядывая через его плечо, - ещё быстрей!

Андрей прибавил ещё. Ветер бил в лицо. – и-и-и-их! - радостно визжал я. Мои волосы развивались где-то сзади.

– Что- то не так! - крикнул мне Андрей, оборачиваясь, - я тебя сейчас ссажу, сам проедусь, попробую мотык по-разному!

– Хорошо! - крикнул ему я, и мы помчались обратно. Подъехав к остальным, я спрыгнул.

- Давай! - крикнул я Андрею, и он, дав газу, уехал.

– Куда это он? - оторопело спросил Антон-боксёр через десять секунд после того, как Андрей уехал.

- Что-то не так с твоей «Явой», - объяснил я ему, - пробовать поехал.

Антон, откинув голову назад, уставился на меня как Гитлер на еврея. Десять секунд он молчал, потом проснулся: - А чё там не так?! Мне сказали; - нормальный мотык!!

Поспорить с ним я уже не успел. Из переулка вышла компания парней. Увидев нас, они остановились, как споткнулись и тихо, быстро, что-то между собой обсудили.

Десять человек, - посчитал я их. - «Чужие»! - с ужасом понял я, - «привокзальные»!

– Опа! - громко произнёс Антон-боксёр, - какие гости, в моём районе!

– Мы пройдём?! - нагло спросил самый здоровый из чужих.

– Ага! Прям щас и пройдёшь! - включился в разговор Мехик- только обратно.

- Завали пасть, еврей ёбаный! - влез в разговор ещё один из чужих.

– Как ты моего друга назвал, урод?! Повтори?! - подключился Саня.

И мы, и они медленно выстраивались в боевую линию, переругиваясь, и шугая друг друга.

Должен сказать пару слов, про уличные драки между районами. Каждая группировка никого не трогала в своём районе. Пограбить прохожих, избить кого-нибудь, «обуть», «нахлобучить», в общем «погулять», - отправлялись в соседние. Чаще всего в те, которые не могли себя защитить. Моя гоп-компания никогда не ходила «гулять». Просто в нашей группировке все знали, что такое " хорошо" и что такое " плохо". А если кто не знал, Антон-боксёр быстро объяснит. Но другие банды могли не придерживаться таких правил, и ходить. Грабили прохожих, били их, насиловали девчонок. Развлекались. - Эти пришли к нам. А нам совсем не хочется, чтобы наших отцов или матерей ограбили, когда они пойдут с работы, или просто избили эти «гости», только потому, что им захотелось «погулять». А если им захочется трахаться? У нас ещё и сёстры есть. Поэтому мы не могли безнаказанно их отпустить, и пропустить не могли, а то им понравиться к нам ходить. Мы не знаем, зачем они здесь, может «гуляют», а может просто в кино идут, лучше перестраховаться.

– Валите отсюда! - заорал я звонким дискантом на одного из чужих, - это наша территория!

– Заткнись, сучонок! - угрожающе ответил чужой.

В общем, мы сказали всё то, что должны были сказать, они отвечали так, как должны были отвечать, прелюдии кончились. Я впервые участвовал в такой битве, адреналин фонтаном бил в крови, стучал в виски. Всё было готово. Каждый наметил себе противника. Их десять, все старше меня, здоровее, ну ничего, я тоже не лыком шит. Я с благодарностью вспомнил тренера…

- Силы у тебя нет, мощи нет, ты- лёгкая добыча, жертва! - так о тебе подумают и ошибутся. Ты кошка! Гибкая, с хорошей реакцией, нужна только скорость и точность, - будем тренировать.

Приём «четвёртка». От тебя не ждут опасности, - это твой плюс, твой враг не напряжётся.

Запомни! Дыхло, находится прямо по локтевому сгибу, не промахнись! Правой: - в дыхло! Левой: - в дыхло! Правой: - в точку под носом! И- ногой по яйцам! Отскок назад!

- А зачем отскок? - спрашивал я.

- Если ты всё сделал правильно, враг упадёт на спину, без сознания. Если нет: - сядет на колени, держась за яйца и согнувшись дугой, - для этого и нужен отскок назад, - добьёшь по «футбольному»- в морду!

Ну, давай, бей куклу, - учись метко попадать в болевые точки. Двадцать минут бей куклу в нужные точки. Раз! Два! Три! Ногой! Скворцов! Если ты не сделаешь всё правильно, - он встанет и убьёт тебя. Помни об этом!...

Я помнил…

– Чё вылупились, гниды?! - сделав страшную морду, вопрошал Антон- боксёр, - валите домой, уроды, не ясно, что ли?!

– Ты сейчас сам домой свалишь, козёл! - кто-то из чужих обозвал Антона.

– «Гречихинские»! - хотите жить, - валите по домам! - вторил ещё кто – то из чужих.

Я видел, что Антон- боксёр берёт двух самых здоровых и опасных на себя, Мехик тоже наметил двоих, Саня и Сергей послабее, - им по одному, я вообще не в счёт, - видимо так считал, стоящий напротив меня вражеский парень. Надо отдать им должное, - против меня встал самый маленький из них, но он всё равно был здоровее меня.

– «Как кошка, как кошка», - скороговоркой повторял я про себя, гибкость и реакция, точность и скорость, - вот мой козырь. Я был возбуждён опасностью, и горд, что защищаю свой район, да ещё и плечом к плечу со своими лучшими друзьями. Я был полон решимости, не подвести их.

Стоящий напротив Сани, - «привокзальный», выхватил из кармана какую- то вещь, из штанины потянул цепь, и в руках у него оказался самодельный кистень, на короткой ручке. Он замахнулся, но Саня прыгнул на него, и свалив чужого, принялся вырывать из рук страшное оружие.

- Началось!

Ещё один из чужих ударил Саню ногой в бок, и Саня затих.

Антон-боксёр двумя страшными ударами свалил двух самых здоровых чужих, и они тоже затихли. Один из чужих сцепился с Серёгой, двое насели на Мехика, сбитый с ног «кистеньщик» пытался выбраться из под Сани.

Антон-боксёр уже дрался с другими двумя чужими, и ещё один с горящими глазами летел на меня!

Тренер был прав, - этот бык даже не подумал, что и у роз есть шипы.

«Четвёрка»! Раз! Два! Три! Ногой! Отскок…

Здоровый чёрт! Он сел, как и говорил тренер на колени, сгибаясь дугой, сказывалось отбитое мною дыхание. Раз! - ногой по морде! - и я отправил его спать, или в нокаут, потом у Антона спрошу, как правильно, - сейчас некогда.

Мехика забивали двое, он уже не отвечая на удары, стоял согнувшись.

Антон-боксёр отступал под ударами своих троих врагов, третий, - «кистеньщик», но уже без кистеня. Мехику хуже, чем Антону.

Я прыгнул на спину одного из противников Мехика, и захватив его шею в захват, рванул на себя.

Мы упали, я треснулся спиной и затылком об асфальт, сверху меня придавил чужой, но захват я не ослабил, - это была моя смерть. Я душил чужого, он брыкался, пытался вывернуться, но не вышло.

- Пусти! - прохрипел он, - пусти, задыхаюсь!

- Не дёргайся, - грозно рявкнул я, - получилось визгливо, - руки вытяни, руки вытяни, блядь! - рычал я, и чужой медленно вытянул руки, прекращая сопротивление.

Я ослабил захват, - только дёрнись, шею сломаю! - пригрозил я, тяжело дыша. Я не мог его отпустить, и не мог вырубить, - мы оба выбыли из борьбы и превратились в зрителей, с тревогой следя за дракой. Если победят мои- ему крышка, если победят «привокзальные», - крышка мне.

Дела для нас принимали плохой оборот. Зашевелились двое, вырубленные Антоном- боксёром в самом начале драки, зашевелился и завыл вырубленный мной.

Саня стоял согнувшись на коленях, держась за бок, он ещё не отошёл после удара ногой в бок.

Как подстреленный рухнул Серёга, и его противник присоединился к своим, забивавшим Антона-боксёра. Против Антона-боксёра было четверо, он обессилел, удары градом сыпались на него, изредка он отвечал, и тогда из кучи вылетал кто-то из чужих, падал на асфальт, кривлялся на нём, как полураздавленный червь, поднимался на колени, упираясь в асфальт башкой, вставал, и петляя, снова кидался в драку, а на его место вылетал уже новый чужак. Но Антон ослаб!

– Пиздец вам! - напрогнозировал мой пленник.

– Заткнись! - рявкнул я, но понимал, что он прав.

- Если сейчас меня отпустишь, - тебе ничего не будет, - милостиво пообещал чужой.

– Ай спасибо! - насмешливо воскликнул я, - вот порадовал!

– Думай, пацан, - снова начал он, - наши сейчас ваших «сделают», - вот тогда тебе точно пиздец! – продолжал он.

- Не пугай! - огрызнулся я, - вначале я тебе шею сломаю!

Из переулка выехал мотоцикл, Андрей недоумённо смотрел на побоище, из бывших троих вырубленных врагов, двое уже на ногах, Саня тоже встал, с одним из чужих сцепился, они боролись в двух шагах от меня и моего пленника. Второй проснувшийся присоединился к «Антонодобивателям».

Никто из них почему-то не догадался врезать мне, и освободить ещё одного своего бойца.

Андрей, дав полный газ, понёсся к нам, задрав переднее колесо, - сбил двух чужих, они разлетелись как тряпочные куклы. Андрей слишком резко затормозил, «Ява» пошла вихляясь, и Андрей упал, ударившись головой об асфальт. Вскочив, он бросился в битву, на помощь Антону. Со свежими силами Андрей быстро свалил чужих, которых так долго выматывал Антон.

Мехик к тому времени свалил своего. На асфальте везде валялись парни, и наши и чужие, так и хотелось продекламировать: - «О поле, поле, кто тебя усеял мёртвыми костями? Чей борзый конь тебя топтал, в последний час кровавой битвы»? …

Мёртвые кости постепенно оживали. Антон-боксёр подошёл к Сане, сидящему на дороге и сжимающего кистень. Антон взял у него кистень, - этот? - кивнул Антон на приходящего в себя «кистенщика», - да, - со стоном, держась за бок, ответил Саня.

Антон подошёл к «кистенщику», приподнял за шкирку, поднёс кистень к его глазам, и медленно, внушительно, раздельно и чётко произнёс; - никогда, не бери в руки такие вещи! Ты меня понял? Никогда, не бери в руки такие вещи!! Ты меня понял?! Никогда, не бери в руки такие вещи!!! Ты меня понял?!!

– Да!!! Понял!!! - закричал насмерть перепуганный парень.

– Есть кулаки? - вот ими и дерись, - добавил Антон–боксёр.

– Всё!! «Привокзальные»!! – вы проиграли, валите отсюда!!! - приказал Антон.

Должен ещё сказать, что в уличных драках того времени, было такое понятие, как «норма».

Норму нельзя было превышать, если кто-то забивал ногами уже беспомощного противника, - такого не уважали, позорили, поэтому убийства в драках, увечья, были очень редкие, даже переломов почти не было, даже когда толпа бьёт одного, вожак всегда крикнет: - «Ша, норма! ».

После этого не бьют.

Избитый отделывался синяками, разбитой губой, в крайнем случае, сломанной челюстью. Отморозков не было. Избитые всегда уходили сами, на своих ногах.

Чужие поднялись, отряхнулись, поворчали, погрозили и ушли. А мы стали считать раны. Я был единственный, кто не получил даже царапины.

– Лисик, принеси аптечку из машины, - попросил Антон-боксёр.

Я сбегал к «семёрке» Андрея и принёс. Антон порылся в ней, достал перекись водорода, и принялся лечить Мехика, - ему здорово досталось. Я тоже смочил клок ваты и подошёл к Андрею. При падении с мотоцикла он разбил голову, а в драке ему ещё рассекли бровь.

– Садись, - я усадил его на пенёк и согнулся, рассматривая разбитую бровь. Андрей смотрел мне в глаза.

– Что? - не понял я, - тебе плохо, щипает?

– Нет, - странным голосом ответил Андрей.

Я принялся дальше обрабатывать его рану. Стараясь всё сделать получше, я невольно приблизил лицо к лицу Андрея, он продолжал смотреть мне в глаза.

– Наклони голову, - попросил я. Андрей выполнил просьбу. Я полил рану на затылке перекисью и начал осторожно вытирать пену ватой. Андрей положил мне руки на талию. Я не обратил на это внимания, может у него голова кружиться? Продолжая вытирать ему голову, я почувствовал, что Андрей не просто держит меня, - он меня гладит, потом, надавливая мне на поясницу, он подтянул меня ближе, и поцеловал в живот…

…– Помнишь, Антон «Яву» купил?

- Конечно! - засмеялся я. - Ты тогда всё интересное на этой «Яве» прокатал!

– Вот тогда и подумал, когда ты меня лечил, - со вздохом сказал Андрей.

– Я после этих мыслей сам в шоке был, - засмеялся и Андрей, - я несколько дней сам себя боялся! - продолжил он, а потом…потом понял, что всё серьёзно. Я был в ужасе, - влюбился в мальчишку! И ничего не мог поделать. Думал, пройдёт со временем, - нетушки! А теперь я даже рад, что не прошло.

Андрей прижал меня к себе, развернул к себе спиной, обнял обеими руками, и начал гладить моё тело. Он потёрся лицом, об мой затылок, потом его подбородок лёг мне на голову сверху. Он гладил везде, для него теперь не было запретов. Я весь принадлежал ему. Мы лежали на боку, тесно прижавшись друг к другу, и сверху, наверное напоминали эсэсовский символ, - две зигзагообразные молнии, прижатые друг к другу. Его ласка была приятной, он нежно ощупывал меня, изучал. Ощупал шею, ключицы, погладил грудь, пощипал за соски, погладил живот, бёдра, его рука накрыла мою писюшку. Ласка Андрея возбуждала меня, я невольно повернул к нему голову и он тут же чмокнул меня в глаз. Я возмущённо отдёрнулся, Андрей, взяв меня ладонью за подбородок, запрокинул мою голову вверх и влево, развернув лицом к себе, и снова чмокнул в глаз. Потом начал зацеловывать мою мордочку. Я возбуждался всё сильнее, он тоже. Андрей просунул под моим левым коленом руку, приподнимая мне ногу, и растопыренную пятерню положил мне на живот. Другой рукой он обнимал меня за шею и ладонью задирал голову. Я невольно постанывал, член Андрея легко проник между хорошо смазанных ягодиц и снова прикоснулся к дырочке. Я замучено взвыл, от желания и возбуждения. Его член снова начал своё вторжение в моё тело, он медленно входил в уже остывшую после секса дырочку, причиняя мне лёгкую боль. Андрей не отпускал моё лицо, он вводил в меня член, и смотрел, что я чувствую. Его движения становились всё сильней, жёстче, я стонал и повизгивал, жмурился от боли, кривил рот, вскрикивал, на мордочке была печать страданий, отчаяния, зависимости, и … наслаждения всем этим. Лицо Андрея было в нескольких сантиметрах от моего. Иногда, он целовал меня в губы, когда я нечаянно издавал слишком сильный стон, или визг. Он чувствовал себя хозяином положения, от него зависело, что я буду чувствовать, боль, или удовольствие. Он крепко держал меня в своих руках, насаживая меня на свой член, в момент ввода, помогая себе. На мгновение, мне показалось, что особую радость ему доставляют именно мои крики боли, и он иногда сам, нарочно, вводил в меня член грубо и безжалостно, что бы послушать, как я вскрикну, и посмотреть, как я буду мучаться. Лицо его становилось в такие моменты злорадным. Когда в очередной раз он сделал мне больно, я сам, от себя не ожидая, с каким-то мяукающим звуком, молниеносно мотнул головой и тяпнул его зубами за щёку! Он отшатнулся, вырвавшись из моих зубов, и ошарашено спросил; - ты чего?!

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒