Прежде всего Лекарь

Основное время доктор Вольф отдавал медицинской помощи. Это был титанический труд, добровольный и совершенно бескорыстный. Человек замечательных душевных качеств, обширных медицинских познаний, он самоотверженно лечил в острогах своих товарищей, их жен и детей.

Михаил Бестужев говорил о Вольфе: «Искуснейший врач, который мертвых поднимал на ноги».

Крупные, со щетинками волосков и длинными пальцами, руки Вольфа бережно приняли в Читинском остроге дочь декабриста И. А. Анненкова (да и многих других родившихся в ссылке детей). Понятно — ведь в тюрьме не было акушерки. Как вспоминает Ольга Ивановна Анненкова, в раннем детстве она полюбила Фёдора Богдановича до обожания. И не только она одна, он был любимцем детей всех декабристов.

Зоркий, наблюдательный взгляд, чуткое ухо Вольфа улавливали симптомы болезни, его высокий врачебный профессионализм способствовал диагностике; а неустанные многодневные заботы доктора выходили коменданта тюрьмы, генерала Лепарского, многие сотни других его известных и безвестных пациентов в Сибири.

На акварели Н. А. Бестужева 1831-1835 гг., которую можно увидеть в литературном музее Москвы, Фёдор Богданович запечатлен в камере Петровской тюрьмы. На столе и в шкафу книги, журналы... Друзья, знакомые заботились о том, чтобы все русские и европейские медицинские (и не только медицинские) журналы, так же как и специальные инструменты, лекарства. доставлялись по почте и с любой оказией.

Принято считать, что записанная в проекте Российской конституции программа декабристов по организации медицинской помощи населению, охране здоровья детей и женщин, социальном обеспечении больных и инвалидов, изложена П. И. Пестелем после тщательного обсуждения с доктором Вольфом.

Оказавшись в остроге, Вольф вынужден был подготовить себе помощников. Так, фельдшером стал Артамон Захарович Муравьев, бывший полковник, командир Ахтырского гусарского полка, который в бытность свою в Париже слушал лекции по медицине и посещал университетские клиники.

Александр Филиппович Фролов, в прошлом подпоручик Пензенского пехотного полка, был обучен Вольфом готовить некоторые лекарства, а одна из камер каземата стала «аптекой».

Лично Николай I повелел: «Предписать Иркутской управе, чтобы все рецепты доктора Вольфа принимались, и дозволить ему лечить»...

К исходу 1835 г. Ф. Б. Вольф, в числе девятнадцати осужденных, среди которых были С. Г. Волконский, Никита и Александр Муравьевы, М. С. Лунин, А. Ф. Фролов и др., получил разрешение покинуть Петровскую тюрьму.

Вместе с братьями Муравьевыми, М. С. Луниным Вольф стал поселенцем деревни Урик Иркутской губернии и с 25 декабря 1836 г. получил разрешение заниматься там врачебной практикой.

Слава о замечательном докторе разнеслась по сибирским просторам. Даже из Иркутска приезжали просить его советов и помощи, и он не отказывал никому, лечил взрослых и детей, — терапевтических, инфекционных, хирургических больных, принимал роды.

Вера в Вольфа была так велика, что и двадцать лет спустя, вспоминает врач И. А. Белоголовый, мои иркутские пациенты показывали мне его рецепты, уже выцветшие от времени и хранимые с благоговением, как святыню, спасшую их некогда от смерти.

В апреле 1843 г. Вольф перенес тяжелую утрату — умер Никита Михайлович Муравьев, близкий друг, товарищ.

В июле 1845 г. доктор вместе с семьей Александра Михайловича Муравьева переехал в город Тобольск, где до своей смерти работал врачом Тобольского тюремного замка.

⇐ Предыдущая 1 234 Следующая ⇒