†Глава. День Рождения.

День изо дня я ходил на работу. Не сказать, чтобы в этом было что-то необычного, для меня, или для кого-либо другого. Но все же, теперь там была Лизавета. Моя помощница. С ней, как я уже говорил, работать стало легче и приятнее. Меньше слёз, истерик, криков и прочего; порядок на столе и в кабинете, стали появляться красивые цветы, шторы, появилось то, чего мне так не хватало – уюта, тепла. Мой кабинет теперь мне нравился даже больше, чем холодная и одновременно душная квартира. Лизавета быстро писала и внимательно слушала; она, конечно, была не отличницей, что было изначально очевидно, ведь её не взяли сразу на работу, но все же, она училась и совершенствовалась.

Ко всему прочему, она оказалась довольно интересной для меня собеседницей. Я никак не мог найти с кем поговорить, потому что одни обсуждали личные проблемы, вроде: «муж вчера сказал, что я похожа на жужелицу обыкновенную, подскажите, что делать! »; следующие обсуждали пробки, аварии и прочие разделы новостей, которые я не смотрел, чтобы настроение не упало ещё ниже; последние обсуждали работу, которая мне и в рабочее время надоедала. Меня не интересовали какие-то конкретные темы, но слушать тот бред я не мог. Лизавета же, к моему удивлению, любила говорить о цветах, конфетах, глобальных проблемах экологии и человечества, изредка о инопланетянах и космосе. Это мне нравилось гораздо больше, чем обсуждение флюса Павла Павловича.

Вот так, не смотря на весь ужас моей жизни, она стала хоть немного расцветать, как орхидея-фаленопсис этим ледяным утром. Орхидея, кстати, красивая, фиолетовая в крапинку. Она является ориентиром, радующим некоторых детей, как и некоторые другие цветы.

Незаметно в мою жизнь пробрался ледяной март. Такого холодного марта за всю мою жизнь не было. А ещё день. День Рождения. Лизаветы, конечно, не мой. 15 марта. Подготовку мы начали ещё за неделю. Пусть мы и грыземся как собаки, так уж у нас принято в коллективе, что День Рождения – это святое. А красавицу-умницу Лизавету поздравить уж вдвойне здорово, пусть она и мало с кем общалась. Уж слишком много она тратила на работу.

Утром пятнадцатого я встал на час раньше. Положение ухудшалось тем, что вчера я лег почти в полночь, потому что весь вечер украшал больницу. Больница в чей-либо День Рождения была похожа на ресторан в преддвериеНового года.

Я кое-как испёк пару слегка сгоревших блинчиков; их пришлось выбросить. Я всё-таки стоматолог, а не повар. В честь такого замечательного, сверхгениального вывода, я выпил почти литр кефира и съел парочку более-менее сносных бутербродов.

Когда я вышел на злополучную, все такую же скользкую дорогу, было без десяти семь. Я в такую рань обычно встаю. На улице никого. Я смотрел на рассвет. Так странно видеть его сквозь трескучий мороз. Добежал до работы, думал в мороженое превращусь по дороге. Почти превратился.

Мы сделали действительно все возможное, как говорят врачи. Вокруг все сияло. Шарики, ленточки, «Елизавета с Днём Рождения! » виднелись повсюду. Все было настолько празднично, что аж дух захватывало. Настроение даже поднялось.

—Алексей, ты чаго тут застрял! Дуй в кабинет, сейчас Елизавета придет! — завопил своим писклявым голосом начальник. Он всегда когда орет, писклявить начинает.

— Иду, иду, как раз туда и иду.

Я прошел в свой кабинет. Его украшал в том числе я. Наши пещеры Нижнего Тагила выглядели, по-моему очень мило, надеюсь, ей понравится. Прошел «за занавес», снял пальто, переобулся. У меня даже руки немного тряслись, хотя и не понятно от чего. Я смотрел то на портфель, то на стол. Наконец, решился. Достал маленькую коробку Лизаветиных любимых конфет и открытку. Лишь бы ей понравилось!

Я скорее пошёл в холл, она вот-вот придёт.

Светлые волосы вылезали из-под голубой шапочки, так схожей с цветом глаз. Светлый румянец от холода придавал лицу естественности. Свело-голубое длинное пальто также идеально подходило к ясно сверкающим глазам. Лизавета была прекрасна.

— С Днём Рождения! — закричал весь коллектив хором, — С Днём Рождения! — орали все.

— Спасибо! — ее глаза сияли ярко, вот клянусь, светились изнутри! — Спасибо огромное! Это все… Это все для меня?

— Да, — кивнул наш начальник с улыбкой.

Лизавета пошла в наш кабинет. Я шёл за ней, задержав дыхание. Лишь бы ей понравилось, лишь бы ей понравилось! У меня душа в пятки ушла. Да я даже перед экзаменом не волновался, я вообще нигде и никогда не волновался, даже не знаю, что на меня нашло. Страшно было, аж жуть.

— Вау, как красиво! Алексей, ты сам украшал?

Я кивнул. Почти тут же сообразил, что она стоит спиной ко мне и пробурчал: «Да».

— Это так красиво! Безумно. Мне так нравится. Спасибо огромное!

Некоторое облегчение пришло ко мне. Но тут я вспомнил про открытку и шоколад, волнение вмиг возросло до максимума.

— Алексей?

Молчание.

— Алексей? — повторила Лизавета.

— Я, я Алексей, — говорил я. Вот я дурак! Ох, Лизавета… Да пройди ты уже!

Лизавета прошла. По тени я видел, как она сняла пальто, повесила шапочку, переобулась. Наконец, прошла к столу.

— Это… — она вышла ко мне, — Это мне? От кого?

Действительно. От кого. От уборщицы наверно, от кого же ещё. Вот такого я точно не ожидал. У неё память как у рыбки и догадливость, видимо, на нуле.

— Наверно вам, кому же ещё.

— А кто имеет доступ к этому кабинету?

Вау, Шерлок Холмс в деле. А я доктор Ватсон наверно. Сейчас буду делать тонкие намеки, чтобы вывести ее на «чистую воду».

— Уборщица, я, ты. Наверно, это ты себе подарила и просто не помнишь.

— Это ты?..

Какая догадливость! Премию надо за такую выписать. Такую догадливость продать за 3 рубля, и то много. Жалко девушку.

— Кстати, сколько вам сегодня?..

— 29.

На полгода младше. Хотя я бы дал меньше. Не выглядит она на тридцать.

— Старая, да? Вы наверно моложе.

Вообще я всегда был красив и привлекателен, ещё со школы пользовался популярностью у девушек, хоть и не взаимно; выгляжу моложе, но не настолько же.

— Я старше на полгода.

— Правда? Оу… Так что на счет подарка? — она взмахнула конвертом, — Не ври, это ты.

— А я и не вру, это я.

— Сразу бы так, — сказала она обидчиво, — Спасибо.

Она вообще девушка ранимая, обидчивая. Иногда из-за глупостей обижалась, пару дней обижено походит заведёт о чем-нибудь разговор и всё. Сначала мне было ни горячо ни холодно, хотя я конечно привык к общению с ней. Не хотелось бы ссорится, да ещё и в её День Рождение. Нам же ещё тортик вместе есть, о коим она ещё не знает.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒