«Я скоро приеду. Кстати, не надевай ничего стильно-модного».

Глава 14

НАОМИ

То, что Тео разрешил мне поехать с ним забрать Эмили, более чем компенсирует тот факт, что я почувствовала его прикосновение между моих ног всего на краткий миг.

Тем не менее, я мокрая, и он собирался заставить меня кончить. И куда бы это нас привело? Могли ли мы вообще сопротивляться тому, что случилось бы дальше? Пошли бы до конца?

Дорога до подножия горы занимает почти пятнадцать минут. Никто из нас ничего не говорит. Воздух, между нами, кажется напряженным. Даже наэлектризованным. Но Тео беспокоится о своей дочери. Я не могу винить его за это.

Как только мы попадаем в город, движение не слишком оживленное, так как сейчас середина дня.

— Я уверена, что с ней все будет в порядке, — наконец говорю я, нарушая молчание.

Он кивает и бормочет:

— Угу.

— Ты в порядке? — спрашиваю я после более продолжительного молчания.

— Когда у тебя появится ребенок, — говорит он. — Даже простуда — это страшно. Твой мозг начинает думать о самых худших сценариях развития событий. А что, если это что-то похуже? А что, если она... действительно заболела.

Я кладу руку ему на бедро и сжимаю.

— Если ты будешь нервничать до изнеможения, до появления новых узлов, я смогу тебя избавить от них.

Он смеется.

— Спасибо, Наоми.

Мы подъезжаем к школе. Тео паркуется на стоянке для посетителей, которая в это время дня пустует.

Он открывает передо мной дверь, и я выхожу. Он не берет меня за руку, когда мы идем в школу, но мне бы хотелось, чтобы он это сделал.

— Они параноидально относятся к взрослым в школе, — говорит он. — Каждый из нас потенциально страшно-ужасный плохой парень, поэтому они заставят тебя показать свое удостоверение личности и все такое.

Я киваю, и мы заходим внутрь.

Мы проходим через вестибюль, и секретарша обращает внимание на Тео, искоса поглядывая на него.

— Да?

— Я пришел за Эмили Тэймс, — говорит он, поднимая свой бумажник. — Вот мое удостоверение.

Она хватает его, щурится и смотрит на него снизу вверх.

— Да ладно тебе, Барб, — говорит он. — Неужели ты не узнаешь меня?

Она закатывает глаза:

— Школьная политика. А это еще кто такая? — говорит она, бросая на меня злобный взгляд.

— Я... — начинаю я, но Тео обрывает меня.

— Она моя подруга.

— Мне понадобится и твоей подруги тоже, — говорит она.

Я протягиваю ей свои водительские права. Барб медленно ковыляет к ксероксу и сканирует наши удостоверения одно за другим. На это у нее уходит целая вечность, и я вижу, как напрягся Тео, готовый просто прорваться мимо и пойти в школу, чтобы забрать свою дочь.

Барб наконец-то начинает писать наши имена на пропусках для посетителей. Она пишет так же медленно, как и сканирует, и Тео громко вздыхает, упираясь локтями в стол.

— Вот, пожалуйста, — говорит она, протягивая нам бейджи-наклейки с именами.

Тео небрежно хлопает себя по груди, приклеивая бейдж, хватает меня за руку и дергает, пока я пытаюсь встать.

— Пошли.

Он тащит меня по коридору, а потом к двери, на которой написано «кабинет медсестры».

Мы заходим внутрь и видим женщину с термометром в руках. Эмили лежит на маленькой кушетке, накрытой одноразовой пеленкой, что зачастую используют на приеме у доктора.

— Папа! Наоми! — говорит она, широко улыбаясь.

Она кашляет.

— Ты в порядке, милая? — спрашиваю я.

Медсестра поднимает термометр.

— 37, 8, — говорит она. — У нее начинается лихорадка.

— Вы уверены, что это просто простуда? — спрашиваю я.

Медсестра пожимает плечами.

— Я бы отвезла ее к врачу на всякий случай, но если вы не можете записаться на сегодня, то я бы посоветовала побольше отдыхать и пить больше жидкости.

— Будет сделано, — говорит Тео.

Эмили смотрит на меня, она действительно выглядит больной. Ее глаза выглядят измученными, а все ее тело вялое и выглядит усталым. Ее плечи поникли, и она завернулась в одеяло. И все же она ослепительно улыбается мне.

— Ты узнала, что я заболела?

Я киваю.

— Да. Я захотела приехать повидаться с тобой и убедиться, что ты в порядке.

— Наоми — моя лучший взрослый друг, — говорит Эмили медсестре.

Тео кашляет.

— А как же я?

— Ты же мой папа! — говорит она.

— Вполне справедливо, — говорит он. — Давай отвезем тебя домой, ладно?

Всю обратную дорогу по коридору Тео разговаривает по телефону, пытаясь записаться на прием к врачу.

— Что значит поздно вечером? — говорит он. — Сейчас только одиннадцать.

Я беру Эмили за руку и иду с ней за Тео.

— Я не хочу идти к врачу, — говорит Эмили. — Они обычно делают мне уколы.

— Если ты просто простудилась, то скорее всего уколов не будет, — успокаиваю ее я.

— Я все равно не хочу идти, — говорит она, нахмурившись. — А завтра я опять пропущу школу?

Я улыбаюсь:

— Предполагаю, что да.

— Может ты придешь и поиграешь со мной? — спрашивает она.

— Не знаю, милая, — говорю я. Тео все еще кричит в трубку. — Думаю, ты должна отдыхать и набираться сил, а не играть.

— Спасибо, — саркастически говорит Тео в трубку, а потом кладет телефон в карман.

— Ты записал ее на прием? — спрашиваю я.

— Не раньше пяти вечера, — бормочет он.

— По крайней мере, сегодня, — говорю я.

Он усмехается и качает головой.

— Я не хочу идти, — говорит Эмили.

— Ты поедешь, — говорит Тео. — Я даже не хочу слышать никаких жалоб.

— А Наоми может поехать с нами? — спрашивает его Эмили.

Его грудь поднимается и опускается:

— Я не думаю, что Наоми хочет идти к педиатру, милая. В любом случае, она все равно будет ждать снаружи.

— Я не хочу, чтобы ты видел меня голой, — говорит Эмили. — Потому что ты мальчик.

— Я не мальчик, — говорит он. — Я твой отец.

— Но все равно ты мальчик! — говорит она.

— Тебе не придется раздеваться, Эмили. Это просто...

— Я могу поехать с вами, — говорю я. — Если вы не возражаете. У меня назначена встреча на час. А позже у меня будет достаточно времени, чтобы съездить с вами.

Тео вздыхает и разводит руками:

— Конечно, почему бы и нет.

* * *

Медсестра зовет Эмили по имени, и Тео берет ее за руку, ведя вперед.

— А мне обязательно раздеваться? — спрашивает Эмили у медсестры.

Медсестра сохраняет нейтральное выражение лица и говорит:

— Тебе придется переодеться в халат.

Эмили отдергивает руку из хватки Тео и качает головой.

— Ты не можешь пойти со мной, папа.

— А я могу? — спрашиваю я.

— Как же я тогда смогу убедиться, что с тобой все в порядке? — хмурится Тео.

Эмили поворачивается и указывает на меня пальцем.

— Наоми расскажет тебе, что со мной все хорошо. — Она смотрит на медсестру и говорит очень серьезным тоном: — А еще я не хочу, чтобы мне делали уколы.

— Сегодня никаких уколов, — говорит медсестра.

Эмили смотрит на меня так, как будто она только что заставила медсестру отказаться от мысли об уколах, а не просто сказать ей, что никаких уколов все равно не планировалось.

Я тяну Тео за руку и подхожу к нему так близко, что могу говорить с ним так, чтобы Эмили не слышала.

— Я не против пойти с ней, Тео, но не хочу, чтобы ты подумал, что я... эм... покушаюсь на твои обязанности...

— Все нормально, — говорит Тео, выглядя смирившимся. — Я просто хочу убедиться, что с ней все в порядке. В последнее время она очень странно относится к приватности. Она взрослеет и не хочет, чтобы я обращался с ней как с ребенком. Только младенцев не волнует, что люди видят их голыми.

Я киваю.

— Наоми — друг семьи, — говорит Тео медсестре. — Она пойдет вместе с Эмили.

Медсестра улыбается и ведет нас обоих внутрь.

Прием проходит как обычно. Эмили, кажется, смущена даже тем, что приходится переодеваться в моем присутствии. Она заставляет меня отвернуться. Она очень радуется, что врач оказывается женщиной, и нам говорят, что у нее просто обычная простуда. Она рекомендует Эмили оставаться дома по крайней мере три дня и хорошенько отдохнуть в выходные.

Тео очень обрадовался этой новости.

— Постельный режим, — говорит Тео. — И никаких игр в снегу, даже в субботу.

— Но папа, — ноет она и начинает громко кашлять.

— Видишь ли, — говорит он, — это называется простудой, поэтому не думаю, что ты захочешь еще больше перемерзнуть.

Тео отвозит меня обратно к моему трейлеру, и я прошу его выйти на улицу, прежде чем он уедет.

— Да? — спрашивает он.

— Ты хочешь, чтобы я заскочила завтра между встречами? Я могу позволить тебе немного поработать и отдохнуть. Я сомневаюсь, что ты сможешь достаточно работать, когда Эмили дома.

— Брось, Наоми, — говорит он. — Тебе не нужно этого делать...

— Знаю, что не должна, Тео, но я хочу.

Он встречается со мной взглядом. Что-то проскакивает между нами. Я действительно хочу позаботиться об Эмили. Я действительно хочу ему помочь. Но также я хочу быть рядом с ним. Я не хочу, чтобы он и Эмили были одни. Я хочу быть частью их жизни, даже когда она больна, и даже когда есть какие-то трудности.

— Хорошо, — сдается он. — Заходи, когда захочешь. Если ты передумаешь, то ничего страшного, я привык справляться со всем сам. Однако любая помощь будет неоценимой.

— Отлично, — говорю я и, не раздумывая, наклоняюсь и целую его в щеку.

Он тут же оглядывается назад, чтобы посмотреть, заметила ли это Эмили. Ее глаза широко раскрыты, и она даже поднимает палец и указывает на него.

— Папа! Она тебя поцеловала!

Мое лицо заливает румянцем.

— Друзья могут иногда целоваться, — говорит он, — и без...

Он замолкает, и я вижу, что Эмили смотрит на меня. Несмотря на то, что она устала и больна, она все еще улыбается.

— Я с этим разберусь, — говорит он. А после шепчет: — И, Наоми, может быть, при ней стоит сдерживаться на счет подобных вещей.

— Извини, — говорю я, опустив глаза.

Он садится в свой грузовик, и я машу им вслед рукой, пока они едут обратно по дороге.

Глава 15

ТЕО

— Но мы же не во Франции, — вздыхает Эмили.

— Знаю, — говорю я, — но это только пример. Наоми очень помогает, и мы хорошие друзья, поэтому она поцеловала меня в щеку. Это ничего не значит, Эмили.

Она скрещивает руки на груди и надувает губы. А потом, еще до того, как я успеваю вернуться к развилке, она засыпает.

Надеюсь, к утру она обо всем забудет. С другой стороны, если мы с Наоми продолжим заниматься подобными вещами, мне рано или поздно придется рассказать ей, что мы... не просто друзья.

Я беру ее на руки и несу в дом. Мне удается снять с нее пальто и туфли, при этом не разбудив. Я решаю дальше ее не раздевать, особенно после того, как она устроила такой скандал в кабинете доктора.

Но она не должна спать в одежде. Я легонько ее тормошу, пока она не просыпается.

— Ну что-о-о? — ноет она.

— Переоденься в пижаму, милая.

— Я не хочу, — говорит она, натягивая одеяло на голову.

— Надо, — говорю я. — Эта одежда вся грязная, к тому ж она совсем неподходящая для сна.

Я достаю ее пижаму и кладу на кровать.

— Давай, ну же.

Она стонет, но встает с кровати.

— Почисти зубы, как только переоденешься, — говорю я.

Она вздыхает, но я вижу, что спорить она не собирается.

После того, как она переодевается и чистит зубы, я укладываю ее обратно и целую в лоб, когда она снова засыпает.

* * *

Я просыпаюсь от того, что кажется, будто мой будильник сверлит мой мозг. Я поставил его на пять, чтобы пораньше посмотреть, как там Эмили.

Мое горло словно набито ватой, и когда я сглатываю, мне кажется, что в горло вонзаются иглы. Бл*дь.

Я встаю с кровати, и у меня кружится голова. Я кашляю, и мне кажется, что отекло настолько, что там остался зазор сродни коктейльной соломинки, через которую сейчас прорывается кашель. Кашель вызывает боль, но после приступа кашля, мне становится чуть легче дышать.

Мой нос полностью забит, так что я могу дышать только через мое воспаленное горло. Я натягиваю рубашку и ковыляю в комнату Эмили.

Я открываю дверь и заглядываю внутрь — она спит. Я наклоняюсь и включаю ее ночник, затем подхожу ближе, чтобы посмотреть, как она выглядит.

Лоб у нее слегка вспотел, но лицо выглядит по крайней мере умиротворенным. Она не кашляла всю ночь, и я вижу, как ее ноздри раздуваются при дыхании. Черт возьми, похоже, она справляется лучше меня.

— Эмили, — шепчу я.

Она не просыпается.

Я не собираюсь будить ее или что-то в этом роде. Ей нужен отдых.

Вернувшись в свою комнату, я открываю компьютер и пытаюсь немного поработать, но чувствую себя настолько паршиво, что едва могу сосредоточиться. Я продолжаю проверять Эмили каждые двадцать минут. В какой-то момент я слышу ее кашель, но она не просыпается. Ее кашель, по крайней мере, звучит намного звонче, чем мой. Мой кашель звучит так, как будто я, нахрен, под водой и с полным ртом.

В какой-то момент я слышу, как Эмили зовет меня.

— Папа.

Я бросаюсь в ее комнату и вижу, что она сидит в одной пижаме. Она полностью сбросила с себя одеяла.

— Эй, — говорю я, — укутайся обратно.

— Здесь так жарко! — канючит она.

Вчера вечером я включил отопление на полную мощность.

— Жара может помочь убить вирус, — говорю я.

— Здесь ооооочень жарко, — ноет она, — и мне уже гораздо лучше.

— Ты сегодня не будешь играть, — говорю я. — И неважно, как хорошо ты себя чувствуешь.

— Я все еще больна, — вздыхает она, шмыгая носом. — Я не смогу пойти в школу.

Я смеюсь, но мой смех превращается в ужасный кашель, от которого у меня саднит горло.

— Ты же болен, папочка, — говорит она. — Сейчас тебе надо идти к врачу.

— Я в порядке, — отмахиваюсь я.

— Если я пойду к врачу, то и ты тоже должен пойти. Так будет справедливо! — кричит она.

В последнее время она была прям помешана на справедливости. Обычно ее идея фикс насчет справедливости сводилась к тому, что, что если она страдает, то кто-то другой тоже должен страдать.

— Мне нужно позаботиться о тебе, — говорю я. — К тому же, я сильный, и доктор уже выяснила, что это обычная простуда. Я просто подцепил то, чем больна ты. Мне ведь не нужен врач, чтобы это сказать, верно?

Она скептически косится на меня.

— Или ты просто боишься уколов.

— Может, и так, — говорю я. — Но я уже взрослый, так что решение остается за мной.

— Так нечестно!

— Может ты проголодалась? — спрашиваю я.

— Нет.

— Очень жаль, — говорю я. — Потому что ты будешь есть, хочешь ты этого или нет.

Она хнычет по этому поводу, но я заставляю ее съесть кусочек тоста с маслом, и она выпивает полстакана апельсинового сока.

Сам же я едва могу столько съесть. У меня аппетита еще меньше, чем у нее. Я жую и жую тост — который даже не жуется — и чувствую тошноту, когда думаю о том, чтобы откусить еще кусочек.

— Ты же сказал, что мне надо поесть, — говорит Эмили. — Значит, и тебе тоже.

Я вздыхаю и заставляю себя откусить еще кусочек.

— Думаю, что ты больнее меня, так что, возможно, это мне стоит позаботиться о тебе.

Я смеюсь, но смех превращается в мучительный, словно раздирающий горло, кашель.

— Возможно, — хриплю я.

К сожалению, сегодня мне нужно работать. В последние несколько дней я... отвлекался. Слишком много крайних сроков давят на меня, и слишком много клиентов, которые будут чувствовать себя заброшенными, если я просто заберусь обратно в постель и возьму больничный.

Кроме того, Эмили может быть и не так больна, как я, но она все еще не выздоровела. Мне все еще нужно заботиться о ней.

Я иду в ванную и роюсь в аптечке в поисках лекарства от простуды. Я вытаскиваю его и ставлю на стол. Эмили тут же начинает хныкать.

— От «Найквила» такое ощущение, словно наелся перьев. Тем более название такое, словно там и правда перья или иголки дикобразов. (прим. пер.: Nyquil и Dayquil — названия ночного и дневного препаратов от простуды; Quill — птичье перо; ствол пера; игла дикобраза).

Перо. Это было одно из ее вокаб-слов на прошлой неделе.

— Это «Дайквил», — говорю я.

— В нем все еще есть перья! — возмущенно кричит она.

Боже, какое ужасное название для медицины.

— Смотри, — говорю я. — Я собираюсь его выпить. Ничего страшного в этом нет.

Я откупориваю колпачок и наливаю себе дозу, которая рекомендуется для взрослых. Я выпиваю залпом и заставляю себя улыбнуться. Я чувствую липкое сиропообразное лекарство на своих губах. Наверное, от этого мои зубы стали оранжевыми.

— Он вкуснее, чем «Найквил»? — с подозрением спрашивает она.

Я пожимаю плечами.

— Это лекарство, Эмили, оно не должно быть вкусным. Ты терпишь плохой вкус в течение нескольких секунд, а взамен в течение нескольких часов ты будешь чувствовать себя намного лучше. Для меня это вполне оправдано.

— Не для меня, — говорит она.

— Я решил за тебя, — говорю я, наливая ей детскую дозу. — Так что тебе не нужно принимать решение. Пей.

— Неееет! — ноет она.

Раздается звонок в дверь.

Дерьмо. Наоми. Она сказала, что будет присматривать за Эмили, пока я работаю. Судя по тому, как быстро я заболел, она наверняка подхватит болезнь — если уже не подхватила.

Прежде чем открыть дверь, у меня начинается приступ кашля, и я надеюсь, что смогу поговорить с ней, пока не начнется следующий. Я приоткрываю дверь ровно настолько, чтобы видеть ее.

— Привет, — говорю я через щель.

— Ты не собираешься впустить меня? — спрашивает она. Она выглядит яркой и красивой, как гребаный солнечный луч. И ни намека на то, что она больна. Мне бы хотелось, чтобы так оно и оставалось.

— Я заболел тем же, что и Эмили, — говорю я, стараясь держать свой голос под контролем, чтобы не кашлять. — Так что тебе наверняка не захочется...

Она толкает дверь, отпихивая меня назад и проскальзывает внутрь мимо меня.

— Наоми, — начинаю я, но она обрывает меня.

— Я переболела еще месяц назад, — говорит она. — У меня иммунитет.

— Ты не знаешь наверняка...

— Тео, я же сказала, что помогу тебе сегодня. Так что ты можешь немного отдохнуть пока я присматриваю за Эмили, или...

— Мне надо поработать, — вздыхаю я. — Я пойду работать в свой кабинет. Ты можешь держаться подальше, чтобы свести к минимуму риск заболеть.

— Просто расслабься, — говорит Наоми. — Я здесь, и я не собираюсь болеть. Я бы уже заболела, если бы собиралась.

Она бросает на меня быстрый взгляд. Я кончил прямо на нее два дня назад. Мы все время прикасались друг к другу. Да, она определенно права.

— Наоми, — улыбается Эмили.

Я смотрю на стол и вижу, что лекарство все еще нетронуто.

— Выпей, — рявкаю я, указывая пальцем.

Я уже чувствую, что лекарство начало работать. Оно подавляет мой кашель и снимает остроту симптомов. У меня все еще кружится голова, но, по крайней мере, горло теперь может отдохнуть.

Эмили надувает губы, но потом смотрит на Наоми. Она хватает мерную чашечку с сиропом и залпом выпивает. Ее лицо морщится от дурного вкуса, но она не жалуется.

— Она хочет казаться более взрослой для тебя, — шепчу я Наоми. — Уже лучше? — спрашиваю я Эмили.

Она пожимает плечами:

— Наверное. Можно мне теперь поиграть с Наоми?

— Ты же слышала, что сказал доктор, — говорит Наоми. — Ты должна отдыхать.

— Тогда может ты почитаешь мне сказку, пока я буду отдыхать?

— Конечно, — соглашается Наоми.

Я открываю ноутбук и принимаюсь за работу. Лекарство помогает мне войти в какой-то ошеломляющий транс. Мой мозг действует как тупой компьютер, просто выполняя минимальное количество работы, которое мне нужно сделать, прежде чем я просто позволю себе отключиться. Я отвечаю на срочные письма и обновляю столько портфолио, сколько могу.

Я делаю несколько звонков — только те, которые абсолютно критичны.

— Ты говоришь как дерьмо, Тео, — говорит один из моих клиентов.

— Видел бы ты, как я выгляжу, — говорю я, смеясь тихим хрипом.

— Ну, — усмехается он. — Спасибо, что позвонил мне, пока болеешь.

— Нет проблем, — киваю я и вешаю трубку.

Как только я вешаю трубку, то чувствую, что жизнь почти вытекает из меня. Я направляюсь к лестнице, но у меня кружится голова и я падаю на диван. Я немного отдохну здесь — соберусь с силами — пока не буду готов подняться наверх.

Глава 16

НАОМИ

Мне требуется почти два часа, чтобы уложить Эмили спать. Я решаю прочитать диалоги некоторых персонажей смешными голосами, и Эмили продолжает умолять меня переделать строки диалога.

Наконец она выдыхается, и веки ее медленно слипаются, как два больших корабля в море, медленно плывущих навстречу друг другу.

У нее приоткрывается рот, и она начинает пускать слюни во сне.

Я закрываю книгу и смотрю на часы. Вообще-то у меня сегодня нет клиентов. В основном я старалась держать свое расписание свободным, чтобы я могла поработать над самим SPA.

Я тихонько выхожу из комнаты Эмили, чтобы пойти проверить как там Тео. Когда я спускаюсь вниз, то вижу его лежащим на диване. Его правая рука свисает с дивана и почти касается пола. Если бы он не дышал отчетливо и не хрипел, я бы подумал, что он мертв.

Я придвигаюсь к нему поближе. На нем пижамные штаны и обтягивающая майка. Его тело сотрясает дрожь. Почему мужчины всегда отказываются заботиться о себе? Они становятся самоуверенными и гордыми, только чтобы сделать себе хуже. Если бы Тео просто отдохнул перед работой, он мог бы проснуться и сделать еще больше. Теперь он вырубился на диване и замерзает до смерти.

Я оглядываюсь и нахожу аккуратно сложенное одеяло возле камина. Я разворачиваю его и набрасываю на Тео. Осторожно беру его болтающуюся руку и возвращая на диван. Я подтыкаю края одеяла и крепко обнимаю его, отчего он издает хриплое бормотание.

Теперь, когда и Эмили, и Тео оба спят, я открываю холодильник и смотрю, есть ли у него что-нибудь...

— Отлично, — шепчу я, найдя в холодильнике несколько куриных бедер с косточками.

Я нарезаю морковь и другие овощи и ставлю кастрюлю на плиту. Я всегда говорю, что куриный суп — это как массаж для внутренних органов.

Глава 17

ТЕО

Мои глаза распахиваются. Я дышу легче, чем ожидаю. Как долго я спал?

Я слышу смех Эмили, сажусь на диван и смотрю в сторону кухни. Я вижу Эмили и Наоми, сидящих вместе за столом и держащих в руках карты.

— Приготовь свою удочку, — говорит Наоми.

— Оооо! — хнычет Эмили. — Мне всегда приходится ловить рыбу.

Я плотно замотан в одеяло, что мне с трудом удается размотаться, чтобы встать с дивана. Когда я встаю, они обе смотрят на меня.

— Папа проснулся, — говорит Эмили. — Хочешь поиграть с нами в рыбалку?

— Угу, — бормочу я, и в животе у меня урчит. Он чувствует себя болезненно пустым.

— Я сейчас что-нибудь приготовлю, — говорю я.

— Наоми уже приготовила, — перебивает Эмили, указывая на плиту.

Я пытаюсь принюхаться, но мой нос полностью забит.

— Куриный суп, — говорит она, — давай я принесу тебе миску.

Я положил руку ей на плечо, удерживая ее на месте.

— Ты мне очень помогла. Мне все равно нужно немного размяться, у меня болят суставы. Я сам возьму.

Я открываю шкаф и беру миску и ложку. Половник уже в кастрюле, и я наливаю себе хорошую большую порцию.

— Это как массаж для внутренних огранов! — говорит Эмили.

Я улыбаюсь.

— Это Наоми тебе сказала?

Эмили кивает.

— С этими больными суставами, — говорю я, — возможно, мне понадобится массаж и для внешних органов моего тела.

Наоми улыбается мне. Это понимающая улыбка. Я улыбаюсь в ответ.

— Может быть, Наоми станет нашей мамой? — вдруг спрашивает Эмили.

Я замираю, все еще держа в руке горячую миску.

Наоми смотрит на меня с испуганным выражением лица.

— Эмили, — говорю я. — Она не твоя мама.

— Она может ею быть... — упрямится Эмили. — Она хорошо заботится о нас.

— Она не будет моей мамочкой, милая, ни при каких обстоятельствах.

Наоми смеется.

— А почему бы и нет? — спрашивает Эмили.

— Потому что, — говорю я, — бабушка — это моя мама.

— О, — говорит Эмили. — Тогда почему Наоми поцеловала тебя?

Проклятье. И тут она вспомнила.

Мне даже кажется, что она прикидывается дурочкой. Она пытается заставить меня объяснить вслух, что происходит между мной и Наоми. Неужели она действительно такая хитрая? Я смотрю ей в глаза, и она смотрит на меня с терпеливым и невинным выражением.

Наоми смотрит на меня, ожидая, что я что-нибудь скажу. Она была очень осторожна и уважительно относилась к своему месту рядом с Эмили.

— Послушай, Эмили, — начинаю объяснять я. — Это я так... Я тогда... спрашивал Наоми о свидании.

— Спрашивал? — говорит Наоми, широко улыбаясь.

Я пристально смотрю на нее, умоляя подыграть.

— А, точно, — говорит Наоми. — Наше большое свидание в субботу...

— Которое нам пришлось перенести на следующую неделю, — говорю я. — После того, как Эмили заболела.

— Неееет! — говорит Эмили. — Вы должны пойти на свидание и быть парнем и девушкой. Я могу остаться дома одна.

— Я слишком болен, чтобы идти на свидание, Эмили, — говорю я, уже чувствуя, как холод снова проникает в мои кости от того, что я выбрался из-под теплого одеяла. — Это не твоя болезнь перенесла наше свидание.

— Я так жду его на следующей неделе, — улыбается Наоми. — Не могу дождаться.

— На сколько свиданий тебе еще нужно будет сходить, прежде чем ты сможешь выйти замуж? — спрашивает Эмили.

Наоми неловко смотрит в пол, глядя на меня снизу вверх, как будто боится, что я встречусь с ней взглядом.

— Послушай, Эмили, — говорю я, придвигая стул и садясь рядом с ней. — Это не совсем так работает, понимаешь? Я знаю, что тебе очень нравится Наоми... но...

Я не могу придумать, как это лучше сформулировать. Особенно сейчас, когда рядом Наоми. Это очень деликатное дело, и требуется нечто большее, чем мой больной, затуманенный мозг, чтобы придумать объяснение.

— Помоги мне выбраться, Наоми, — смотрю на нее я.

— Ну, хорошо, — говорит она. — Просто... свидание — это всего лишь свидание.

— Что это значит? — спрашивает Эмили.

— Поход на свидание не значит, что ты собираешься жениться, — объясняет Наоми.

— А значит ли это, что ты снова собираешься целоваться? — спрашивает Эмили.

Наоми смотрит на меня, но я не знаю, что ответить. У меня мозги поджарились.

— Э-эм, — затрудняется Наоми. — Не всегда.

— И все же ты собираешься это сделать? — спрашивает Эмили. — Ты ведь знаешь, правда?

— Не знаю... — говорит Наоми.

— Не будь такой любопытной, — говорю я.

— Я вовсе не любопытная! — вспыхивает Эмили. — Я просто задаю вопросы.

— Задавание слишком большого количества вопросов превращает тебя в любопытную почемучку, — говорю я.

Эмили надувает губы и скрещивает руки на груди.

Глава 18

НАОМИ

Я уже почти закончила SPA-салон. Все остальные массажные кабинеты оборудованы также, как и мой первоначальный. Я распаковываю офисное кресло для секретарши, звоню той, которую решила нанять, и сообщаю ей, что она получила эту работу.

В течение первых нескольких месяцев я планирую, что весь SPA будет состоять из двух человек, только я и она. Я хочу быть уверенной, что мы с ней поладим, поэтому я попросила ее прийти помочь мне во время расстановки мебели.

Лиза, секретарша, появляется слишком разодетой. На ней брючный костюм, рубашка с воротником, застегнутая до самой верхней пуговицы, и очень красивый жакет. Ее волосы заплетены в тугую косу. Она почти на десять лет моложе меня, только что закончила колледж. Я не ожидаю, что она будет вечно торчать на этой работе, но я не хочу нанимать кого-то без больших устремлений.

— Я так рада быть здесь, — говорит она, протягивая руку.

Я беру ее за руку и пожимаю ее.

— Крепкая хватка.

Она сияет и с энтузиазмом кивает.

— Итак, Лиза, — говорю я. — Я рада, что ты так хорошо оделась для своего первого дня, это производит хорошее впечатление.

— Спасибо, — произносит она, вся такая сияющая.

— Дело в том, что сегодня у нас нет клиентов, и я в основном собираюсь попросить тебя помочь мне перенести мебель и все остальное. Не стесняйтесь завтра прийти в том, в чем тебе будет удобно. Когда мы откроемся, ты можешь немного приодеться... но даже джинсы, юбка и рубашка-поло меня вполне устроят.

— Извини, — смущается она.

— Не надо извиняться, — говорю я, улыбаясь. — Я просто хочу, чтобы люди чувствовали себя расслабленными, когда приходят на массаж. Так что это может быть сложно, чтобы найти хороший баланс между бизнес-профессионалом и полным неряхой.

Я смотрю вниз на свою одежду. На мне толстовка с горчичным пятном и джинсы с грязью по всему низу.

— Так вот, — говорю я, — если взять мой наряд и твой, и выбрать нечто среднее, то это и будет попаданием в цель.

— Поняла, — кивает Лиза.

Я провожаю ее внутрь.

— Это будет твой рабочий стол. Твой компьютер пока запакован. Мы установим его сегодня или завтра. У меня есть для тебя две перегородки.

— Вот это да! — улыбается она.

— Ты можешь помочь мне решить, какие еще вещи тебе нужны на твоем столе. Я думаю, что с этим мы разберемся по мере работы, когда у нас появятся клиенты, но, если ты поймешь, что тебе что-то нужно или необходимо, просто дай мне знать, и я все организую.

— Это так мило, — снова смущается она.

Я улыбаюсь и машу ей рукой, приглашая следовать за мной дальше.

— Сегодня мы будет обустраивать парную.

Мы работаем всего несколько часов. У меня есть большая коробка, полная тяжелых белых камней, и мы скрепляем вместе кусочки проволочной сетки, зажимаем их на концах, чтобы они не выглядели как дерьмо, и заполняем их белыми камнями. Это создает идею мраморного столба, не будучи на самом деле мраморным столбом. Мы делаем четыре подобные штуки и развешиваем их по углам парилки.

— Что-то вроде римской бани, — произносит Лиза. — Просто не такое суровое.

— Вот именно, — киваю я, удовлетворенно улыбаясь. — Ты не могла бы вернуться в вестибюль и взять несколько коробок, которые я там сложила? У меня там есть несколько приятных завершающих штрихов.

Через пару минут я слышу шум.

— Наоми, — раздается из коридора голос Лизы.

— Да? — спрашиваю я.

— Похоже, у нас тут клиент?

Я выхожу и смотрю в коридор. Через переднюю дверь я вижу Тео, стоящего во весь рост в одной только фланелевой рубашке и джинсах. Я вижу, как поднимается пар от его дыхания.

Неужели этот идиот решил никогда не выздоравливать? Почему на нем нет куртки? Он что, пытается сорвать наше завтрашнее свидание?

Лиза снова смотрит на меня.

— Ты сделаешь ему массаж?

— Он мой сосед, — говорю я, проходя мимо нее.

Я открываю дверь, и в комнату входит Тео. Я вижу, как он слегка дрожит, но изо всех сил старается притвориться, что ему не холодно.

Он смотрит через мое плечо и хмурит брови.

— Приветствуем, — говорит Лиза, — Добро пожаловать в SPA-салон «Горный Бриз».

— «Горный Бриз»? — повторяет Тео.

— О, — бормочу я. — Именно такое название я выбрала.

— А это еще кто? — спрашивает он.

— Лиза, — представляется она, проходя мимо меня и протягивая руку.

Тео пожимает ей руку, и она выглядит слишком счастливой, для одного лишь рукопожатия с ним.

— Ты пришел на массаж или...

— Нет, — мотает он головой, — я просто зашел узнать, не нужна ли тебе помощь со всеми этими коробками и прочим барахлом.

— Я наняла Лизу, — говорю я. — Думаю, что мы сами со всем разберемся, Тео.

Я вижу, как Лиза хмурится. Она думает, что я собираюсь отослать Тео, и я не могу винить ее за то, что она хочет поглазеть на него.

Он указывает на Лизу и смотрит на меня.

— Это выглядит так, как будто ты надеваешь одежду из своей корзины для грязного белья, и заставляешь свою секретаршу одеваться как женщина...

Его голос затихает, и я вздыхаю с облегчением, что он не закончил то, что собирался сказать.

— Она-она, — запинаясь, бормочет Лиза, — она сказала мне, что завтра я смогу одеться более непринужденно. Я просто решила надеть это. Наоми сказала, что теперь я могу носить нечто среднее между моим нарядом и тем, что на ней сейчас.

Тео громко смеется, и я понимаю, что его голос больше не хрипит. Может быть, ему действительно становится лучше.

Он показывает на меня, потом на Лизу.

— И что, ты собираешься пролить горчицу и обляпать грязью свою красивую одежду?

Я толкаю Тео, но он едва шевелится.

— Ты мне не помогаешь, придурок.

— Ладно, ладно, — говорит он, вскидывая руки. — Я еще увижу тебя здесь. С нетерпением по-прежнему жду субботы.

— Я тоже, — усмехаюсь я.

Он неторопливо выходит обратно на холод. Когда дверь захлопывается, я кричу ему:

— Надень чертову куртку! Ты опять заболеешь!

Дверь захлопывается и обрывает меня прежде, чем он успевает услышать последнюю часть моей фразы.

Когда я снова смотрю на Лизу, то понимаю, что просто стою там с широкой глупой улыбкой на лице.

— Оу, — протягивает она. — Оу. Вы...

— Наше первое свидание, — объясняю я. — В субботу у нас первое свидание.

— Оу, — говорит она.

Это ее третье «оу». Первое было пустым словом-наполнителем, второе — осознанием того, что она попала в точку, а третье — ее сокрушительным разочарованием и осознанием того, что Тео недоступен.

— Он все равно слишком стар для тебя, — говорю я.

— А я и не!.. Нет, Наоми, я никогда не посягну на тебя... твоего...

— Все в порядке, Лиза, — говорю я. — Он же э... великолепный мужчина. Он оказывает определенное влияние на женщин. Я не собираюсь ревновать и откусывать тебе голову.

Она нервно улыбается.

До тех пор, пока она остается в стороне. Если я увижу, что она флиртует с ним, то могу запросто отгрызть ему голову.

— У него есть дочь, — добавляю я.

— Оу, — говорит она. Теперь уже в четвертый раз. Я надеюсь, что это не из разряда «О, я не хочу иметь дело с детьми, потому что я 23-летняя несведущая в детях тупица».

Я никогда не расскажу Лизе, что делала для Тео «ручную работу» в SPA-салоне. Ни за что на свете. С этого момента SPA — это не что иное, как место профессиональной деятельности. Даже для Тео.

Я почти задаюсь вопросом, не поэтому ли Тео на самом деле зашел. Он больше не болен, и он хотел продолжить свои... уроки... со мной. Черт возьми, почему я заставила Лизу начать сегодня? Прямо сейчас Тео мог быть у меня между ног.

С другой стороны, это как бы уберет ветер из парусов нашего свидания в субботу. Напряжение, между нами, сейчас настолько велико, что его запросто можно нарезать бензопилой, одолженной из сарая Тео.

Поэтому я очень взволнована нашим предстоящим свиданием, и если бы я позволила Тео заставить меня кончить прямо сейчас, это было бы почти как сокращенная версия нашего свидания. Не то чтобы я была в состоянии сопротивляться ему и сказать «нет», если бы он попросил.

Так что, вероятно, это к лучшему, что сейчас здесь была Лиза, чтобы фактически приструнить член Тео и оградить нас от соблазна.

Глава 19

ТЕО

— Почему я должна идти к Оливии домой? — ноет Эмили.

— Потому что, — говорю я. — Я иду на свидание с Наоми.

— Я тоже хочу пойти на свидание, — хнычет она.

Я вздыхаю.

— Нам очень нравится проводить с тобой время, но...

— Тогда я должна идти! — спорит она.

— Может быть, ты пойдешь на другое свидание с нами. Но это должно быть только для нас двоих.

Она хмурится и надувает губы.

— Помнишь, как ты не любишь, когда люди видят тебя голой? — спрашиваю я. — Свидания — это нечто личное, и...

— Ты собираешься быть голым? — спрашивает она, смеясь.

Дерьмо. Почему, во имя всего святого, я выбрал именно этот пример?

— Это был просто пример, — говорю я. — Уединение — это то, что я пытаюсь донести до тебя, Эмили. Люди не хотят третьего колеса на свидании.

— А что такое третье колесо? — спрашивает она.

— Представь, если бы у твоего велосипеда было третье колесо.

— Как тренировочные колеса? — спрашивает она.

— Конечно, — говорю я, — но представь, что это всего лишь одно тренировочное колесо с одной стороны.

— Это было бы глупо. Ехать на нем будет труднее.

— Вот именно, — говорю я. — Так что на свидании ты будешь третьим колесом.

Она смотрит на меня с очень грустным выражением лица.

— Но, — тяну я. — Есть два типа свиданий, и на другом типе свиданий ты будешь... третьим колесом на трехколесном велосипеде.

— Когда же мы пойдем на такое свидание? — спрашивает она.

— Как насчет следующих выходных? Мы организуем что-нибудь веселое, что будет хорошо для всех троих. Звучит неплохо?

— Катание на коньках! — выдыхает она, обрадовавшись.

— Конечно, конечно, — говорю я, кивая.

Она широко улыбается.

Теперь я должен надеяться, что это свидание с Наоми пройдет достаточно хорошо, чтобы второе свидание не было убрано с повестки дня. Я нервничаю больше, чем ожидал. Мы, конечно, кое-что делали вместе, но это было так возбуждающе. Конечно, между нами существует огромное напряжение, и я провел с ней много времени... но первое свидание — это всегда более высокие ставки. Это делает все происходящее более официальным, а не просто повседневным. Она будет не просто «моей соседкой», она будет «женщиной, с которой я встречаюсь».

Не то, чтобы это было плохо. Отнюдь нет. Просто все по-другому. Не говоря уже о том, что в последний раз, когда я встречался, у меня появился ребенок, о котором я даже не подозревал, в основном потому, что я бросил ее, прежде чем она успела мне сказать об этом.

Не думаю, что совершу подобную ошибку с Наоми, но я не совсем доверяю себе, чтобы быть мистером обязательством. Конечно, я чертовски старался быть отцом Эмили, но у меня никогда не было хорошего послужного списка ни в чем, кроме моих отношений отца и дочери.

Свидание с Наоми также будет означать — в конечном счете — рассказать ей всю историю о матери Эмили. Хотя мне не придется вдаваться в подробности на нашем первом свидании. По крайней мере, я на это надеюсь.

Я надеваю свои самые красивые джинсы и самую красивую фланелевую рубашку, а потом понимаю, что ничего не сказал Наоми о том, чем мы будем заниматься. Надеюсь, она не разоденется...

Я хватаю свой телефон и пишу ей.

«Я скоро приеду. Кстати, не надевай ничего стильно-модного».

Я включил таймер для яиц на пятнадцать минут. У нее будет достаточно времени, чтобы переодеться, если понадобится.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 6 789 10 11 Следующая ⇒