Эпилог. Послесловие

Эпилог

Капитан Бекет спокойно стоял в вестибюле Навис Нобилите. Сквозь небесный купол на него сверху смотрели звёзды, но он не смотрел в ответ. Навис, конечно же, уже знали о его возвращении. Это было необходимой формальностью: личный визит для демонстрации, что он официально вернулся к командованию. Это было не менее необходимо, чем масштабные ремонтные работы, которые велись по всему кораблю. Так далеко от дока линейного флота даже временные ремонтные работы представляли собой сложную задачу. По крайней мере, Механикус охотно сотрудничали, если не были в восторге от работы. Впрочем, всё остальное время они проводили взаперти в своём анклаве. Бекет не знал, чем они там занимались и не обладал временем, чтобы это выяснять. Требовалось многое сделать, объяснения могут и подождать.
Объяснения потребуются и линейному флоту. При первой же возможности он отправил им сообщение через астропата. Полному отчёту потребуется больше времени, чтобы добраться до назначения, но у них, несомненно, возникнет много вопросов, когда до него дойдут руки. Прошли два года между смертью прошлого капитана и прибытием Бекета, и только часть этой задержки была вызвана затягиванием времени со стороны Варда. Колёса в Эмкоре были медленными и скрипучими, если только дело не касалось самой критической ситуации, но со временем они повернутся и в его сторону.
Доказательства и образцы о налётчиках-ксеносах были сохранены в достаточном количестве и помещены под охрану, а остальные уничтожены. Их тела выбросили в космос, потому что желудок Бекета воспротивился даже мысли отправить их на переработку. Нельзя было позволить им загрязнять корабль больше, чем они уже сделали. Удержание артефактов ксеносов являлось преступлением, и отделения армсменов получили право уничтожать всё, что найдут, но из-за последних событий осталось слишком мало армсменов для выполнения таких обязанностей. Матросы могли спрятать не только предметы ксеносов, но и оружие. Оружейники вернули всё, что смогли, и подсчитали количество уничтоженного, но остальное, даже сейчас, прятали где-то на нижних палубах. Бекет мог приказать начать поиски, но он выучил урок, что если матрос сильно захочет что-то спрятать, то офицер никогда это не найдёт.
Он считал, что ему повезло, что, по крайней мере, пока не было никакого намёка на беспорядки среди экипажа. С каждым днём истории о его возвращении в минуты опасности росли и множились. Эйфория преданности, которая в них содержалась, беспокоила его почти столь же сильно, как и любое недовольство.
Тем не менее, исповедник не обращал внимания на явный налёт апофеоза. Напротив, именно он проявлял наибольшее внимание ко всем запросам капитана. Он даже предложил отремонтировать одну из своих личных комнат, чтобы она стала новым святилищем, где почтили бы память павших, выгравировав на стенах их имена. Бекет оценил жест и провёл там несколько часов после освящения. Однако там не оказалось имён, которые он больше всего хотел увидеть. Он будет помнить Варранта, Ронаха и остальных по-своему.
И всё же одно имя, кадета-комиссара Микаэля, присоединилось к именам тех кадетов, кто отдал свои молодые жизни во время неудачной попытки Гвира и Бедроссиана захватить власть. Смерть Микаэля была несчастным случаем, но всё же и он заслужил, чтобы его помнили. Выживший кадет по имени Косов вызвался заняться тем, что оставил после себя комиссар Бедроссиан. Официальные атрибуты службы были сохранены для возвращения на Эмкор, когда придёт время. Остальное он направил на переработку, кроме серебристой маски, которая скрывала шрамы, полученные комиссаром в далёкой битве. Косов сообщил, что её не нашли. Исповедник и кадет, были ещё двумя людьми из легиона офицеров, за которыми Бекету стоило присматривать.
Размышления капитана, наконец, были прерваны, когда перед ним появилось лицо принципала Менандера, почти столь же странное и чуждое, как и тела ксеносов, которые он вышвырнул несколько дней назад.
– Говорите, – произнесло лицо.
– Лорд Менандер, – начал Бекет, – уверен, что вы в курсе недавних событий и что некоторое время я не мог исполнять свой долг. Это – официальное уведомление, что я полностью принимаю роль и обязанности капитана.
– Ваше сообщение получено, – ответило лицо и исчезло.
Бекет покачал головой и повернулся уйти, но тут, неожиданно, лицо появилось снова.
– Пусть в будущем вам повезёт больше, – произнесло оно и опять исчезло.

– Он ещё не очнулся?
– Уже скоро, капитан, – ответил врач. Он был одним из двух офицеров, которые суетились вокруг Бекета, второй наблюдал за пациентом, которого никак нельзя было потерять. – В любом случае не могу сказать, сколько он проживёт после того, как мы вернём его в сознание. Это будет самым сложным. Нам очень повезло, что его тело оказалось таким крепким, а разум привычным к подобному лечению. Они поработали над ним намного позже, чем над остальными, намного позже.
Бекет посмотрел на тело, лежащее на койке.
– Мы удалили всё, что смогли, что выглядело самым опасным, и изолировали то, что не смогли удалить.
Недалеко стоял техножрец, со скрытым капюшоном лицом. Врач заметил взгляд Бекета.
– Они хотели наблюдать, капитан, и попросили взять его под опеку, поскольку полагают, что он – один из них. Они очень помогли мне в самых специализированных делах. Вы сказали принять все возможные меры.
– Им придётся подождать, пока я не закончу, – сказал Бекет. – Налётчики ушли, исчезли. И всё же этот человек провёл несколько месяцев на “Работорговце”. Я должен знать то, что знает он. Я должен услышать всё, что он может сказать, чтобы помочь мне найти их.
Даже павших в сражении было два списка: выгравированный в камне в святилище Экклезиархии перечень погибших и второй, который составил Бекет, – список пленных. Они были живы и оставались его командой.
– Продолжайте пробуждение, – приказал капитан и врач подчинился. Проверяющий проснулся.

Послесловие

“Безжалостный” стал моим первым романом, и я одновременно был обескуражен и обрадован возможностью написать его. Моё самое большое желание состояло в том, чтобы попробовать себя в описании могучих имперских кораблей, которые, по сути, являлись городами-крепостями посреди космоса. В них жили тысячи людей, некоторые из них служили из поколения в поколение, и как-то всё это работало, но как?
Роман иногда называют “Гладиатором в космосе”, потому что я использовал похожий сюжетный ход, когда занимающий высокое положение персонаж из-за предательства падает на самое дно. Но всё же в “Гладиаторе” у главного героя раньше не было связей с гладиаторской ареной – она просто средство, с помощью которого он может отомстить. В “Безжалостном” же ситуация прямо противоположная – капитан Бекет становится каторжником на борту корабля, которым командовал всего несколько дней назад. Впечатления и опыт Бекета об ужасающих условиях существования самых низших членов экипажа неизбежно стали не только открытием, но также и указанием на вызванное привилегиями невежество.
Работая над “Безжалостным”, я боялся попасть в старую ловушку при создании героев, которые становились слишком хорошими, настолько хорошими, что могли превратиться в пресных и скучных. Я поставил себе задачу создать героя, который был злодеем, и злодея, который был героем. Капитан Бекет и первый помощник Вард стали отличным результатом. Перечитывая “Безжалостный”, я вижу свои первые шаги в исследовании природы лидерства и морально сложных персонажей. Мне так понравился Вард, что решил вернуться и провести с ним больше времени, в рамках связанного рассказа “Живое топливо”.

Об авторе

Ричард Вильямс родился в Ноттингеме, Великобритания. Он писал беллетристику для публикаций, начиная от Инферно! и заканчивая Oxford & Cambridge May Anthologies, на столь разнообразные темы, как посвящение в банды, средневековые разбойники и тайные религии. В свободное время – он театральный режиссёр и актёр. “Безжалостный” стал его первым полноценным романом.
Посетите его официальный сайт: www. richard-williams. com

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 14 15 16 171819 Следующая ⇒