Азовские походы 1695–1696 гг.

7 марта — 2 октября. Первый азовский поход. В конце XVII в. одной из важнейших задач, стоявших перед русским государством, была борьба за выход на Черное и Балтийское моря. Разрешение этой задачи должно было создать благоприятные условия для развития экономических связей России с другими странами по морским путям и в то же время обеспечить внешнюю безопасность государства, границы которого на юге подвергались нападению со стороны крымских татар и турок, а на северо-западе — со стороны шведов. Петр I направил свои усилия прежде всего на разрешение черноморской проблемы, так как в этот период существовал военный союз России, Польши, Австрии и Венеции против Турции. Для осуществления намеченной цели Петр I избрал два направления военных действий: устье Дона (главное) и низовья Днепра (вспомогательное). В случае успеха Петр приобретал базы на Азовском и Черном морях, где можно было развернуть строительство флота.

Дон связывал центральные районы России с Азовским морем и являлся хорошей коммуникацией, что при плохом состоянии в то время дорог имело большое значение. В устье Дона находилась крепость Азов. Днепр также представлял собой удобную водную магистраль, связывавшую южные районы страны с Черным морем. На Днепре турки имели крепости: Очаков, Казикерман и Аслан-Ордек.

20 января 1695 г. в Москве был объявлен царский указ о формировании в Белгороде и Севске армии Шереметева для похода в низовье Днепра. Об Азове в указе умышленно не упоминалось ни слова, чтобы захватить противника врасплох и отвлечь крымских татар от помощи Азову.

Ранней весной 1695 г. формирование армии Шереметева было закончено, и в составе 120 тыс. чел. она двинулась в низовье Днепра.

Тем временем и Азовская армия закончила свою организацию. Она насчитывала около 30 000 чел., в ее состав были включены лучшие полки: Преображенский, Семеновский, Лефортовский, Бутырский и др. Общего главнокомандующего Петр I не назначил, а разделил Азовскую армию на три отряда, во главе которых были поставлены генералы Гордон, Головин и Лефорт. Для решения вопросов, касавшихся действий всей армии, положено было собирать военный совет в составе Гордона, Головина и Лефорта. Постановления совета могли приводиться в исполнение лишь по утверждении их Петром, хотя он участвовал в походе в качестве бомбардира. [40]

Азовский поход был предпринят с целью овладения турецкой крепостью Азов, закрывавшей выход из Дона в Азовское море. Войска Петра I (около 30 000 чел. ), несмотря на исключительную храбрость и упорство, проявленные ими при осаде Азова, не смогли его взять, так как были плохо вооружены и обучены. Кроме того, турецкий гарнизон непрерывно получал помощь с моря от своего флота, и русские, не имея флота, не могли этому воспрепятствовать. Более успешными были действия армии Шереметева, занимавшей две турецкие крепости: Казикерман и Таван{169}.

Второй азовский поход {170}. Потерпев неудачу в первом походе на Азов, Петр I не отказался от приобретения выхода на Азовское море. На опыте предыдущего похода он убедился, что приморскую крепость Азов, обеспеченную подвозом снабжения и продовольствия с моря, одни сухопутные войска взять не смогут. Чтобы овладеть Азовом, нужен был флот, который смог бы заблокировать крепость и тем лишить осажденный гарнизон подкреплений и запасов, доставляемых морским путем.

С созданием флота Петр не медлил. 27 ноября 1695 г. был объявлен царский указ о новом походе против турок и татар, а затем в селе Преображенском, под Москвой, началось спешное строительство брандеров и галер. Одновременно в Воронеже были заложены два 36-пушечных корабля — «Апостол Петр» и «Апостол Павел».

Кроме того, в Козлове, Добром, Сокольске и Воронеже приступили к постройке 1300 стругов, 300 морских лодок и 100 плотов, предназначавшихся к перевозке армии и ее обоза.

К концу февраля 1696 г. в селе Преображенском были сделаны части для 22 галер и четырех брандеров. В половине марта эти части были доставлены в Воронеж, где они были собраны, и в апреле суда были спущены на воду.

Вновь построенный флот состоял из двух кораблей, четырех брандеров, двадцати трех галер{171} и множества стругов, морских лодок и плотов. Командиры судов и матросы были набраны из офицеров и солдат Семеновского и Преображенского полков численностью 4. 225 человек.

Одновременно со строительством флота Петр деятельно готовил и сухопутные войска. Армия, предназначенная для похода на Азов, была сформирована к весне 1696 г. в составе 75000 человек, разделенных на три дивизии (Гордона, Головина, Регемана). Во главе армии был поставлен единый командующий генералиссимус А. С. Шеин. Параллельно готовилась и вторая армия под командованием [41] боярина Шереметева, которой снова поручалась задача демонстрации в низовьях Днепра. При формировании армий значительное внимание было уделено укреплению дисциплины и инженерной подготовке.

8 марта. Выступление из Москвы в Воронеж армии, предназначенной для действий против Азова.

23–31 марта. Сосредоточение азовской армии (75000 чел. ) в Воронеже.

23 апреля. Выход транспортных судов (стругов) с войсками генерала Гордона (пять полков) из Воронежа к Азову. Через два дня на стругах были отправлены туда же войска генерала Головина (два полка), а вслед за тем выступил на стругах к Азову и командующий азовской армией генералиссимус А. С. Шеин со своим штабом. Все остальные войска пошли к Азову сухим путем.

3 мая. Выход из Воронежа к Азову авангарда галерной флотилии из 8 судов под начальством командира галеры «Принципиум» Петра I.

10–24 мая. Выход к Азову из Воронежа остальных 15 галер и четырех брандеров.

15 мая. Прибытие авангарда русской галерной флотилии под командованием Петра I в Черкасск.

17 мая. Нападение отряда казачьих лодок под командованием станичного атамана Леонтия Позднеева (250 казаков) на два турецких корабля у Азова. Окружив неприятельские корабли, казаки стали бросать в них гранаты, стреляли из ружей и даже попытались прорубить борты топорами, чтобы пробраться внутрь, но встреченные артиллерийским огнем турок принуждены были отступить.

20 мая. Нападение отряда 40 казачьих лодок под командованием атамана Фрола Миняева на турецкую эскадру у Азова; турки потеряли 2 корабля и 10 тумбасов (грузовых судов). Вот как Петр I описывал это сражение: «Сего месяца (мая. — Ред. ) в 15 день приехали мы в Черкаской и стояли 2 дни; и собрався з галерами, также и на Турскую, что взята (во время первого похода на Азов в 1695 г. — Ред. ), посадя людей, пошли в 18-м числе к каланчам в 9 галерах и пришли того же дни часу в 2-м ночи к каланчам. И наутрея пошли на море, при чем и казаков было несколько лоток; и той ночи и наутрея за мелиною устья пройти было невозможно, потому ветер был сиверной и воду всю в море збил; аднакоже, увидев неприятельских судов, в мелких судах на море вышли. А неприятель из кораблей, которых было 13, выгружался в 13 тунбас, для которых в провожанье было 11 ушколов, и как неприятель поровнялся с Каланчинским устьем, и наши на них ударили и помочию божиею оные суда разбили, из которых 10 тунбасов взяли, и из тех 9 сожгли; а корабли, то видя, 11 ушли, а один утопили сами, а другой наши сожгли; а в Азов ушли ушкола с три, и то безо всякого запасу. На тех тунбасах взято: 300 бомбов великих, пудов по 5, 500 копей, 5000 гранат, 86 бочек пороху, 26 человек языков, и иного всякого припасу: муки, пшена, уксусу ренского, бекмесю, масла и рухляди многое число, а больше сукон; и все, что к ним на жалованья и на сиденье прислано, все нашим в руки досталось»{172}.

27 мая. Выход русского флота в составе 15 галер из Дона в Азовское море. 2 июня к этому отряду присоединилось еще 7 галер, а 12 июня — галера и 4 брандера. [42]

28 мая — 3 июня. Сосредоточение русских войск под Азовом. Начало осады Азова.

12 июня. Занятие русским флотом позиции перед устьем Дона для преграждения турецким судам прохода к Азову.

14 июня. Появление перед Азовом турецкого флота в составе 6 кораблей и 17 галер с десантом в 4000 чел., присланного в помощь азовскому гарнизону. Турецкий адмирал, заметив русские суда, остановился в отдалении и в течение последующих 14 дней находился в совершенном бездействии. 28 июня турки решились подойти к берегу и высадить десант, но как только русские галеры «якоря вынимать стали чтоб на них ударить и они то видя тотчас, парусы подняв, побежали»{173}. В дальнейшем турецкий флот уже не принимал никаких действий, чтобы спасти осажденную крепость.

18 июля. Сдача русским войскам Азова{174}.

30 сентября. Торжественный вход победителей Азова в Москву. На триумфальных пирамидах красовались две надписи: «В похвалу прехрабрых воев морских» и «В похвалу прехрабрых воев полевых», кроме того, на одной из картин был изображен бог морей Нептун с символической надписью: «Се и аз поздравляю взятием Азова и сам покоряюсь»{175}.

3 июля. Заключение с Турцией перемирия на 30 лет, по которому за Россией было оставлено устье Дона, а также города Азов и Таганрог. Русские суда получили таким образом свободный доступ в Азовское море, но выход в Черное море попрежнему был для них закрыт, так как Керченский пролив оставался во владении Турции{176}.

Овладев Азовом, казаки просили царя Михаила Федоровича принять крепость под свою власть: «Государь, мы его (Азов) взяли своею кровию... возьми от нас этот город себе в вотчину».

Вопросу о судьбах Азова был посвящен особый Земский собор 1642 г. - «Собор, держанный в присутствии государя духовными и светскими людьми по отписке донских казаков с мнением каждого звания: присоединить ли к России взятой у турков город Азов, или оный обратно им отдать».

Собор заседал с 3 по 13 января 1642 г. На нем присутствовали 194 выборных людей из 41 города (от духовенства, бояр, окольничьих, стольников, думных людей, стряпчих, дворян, детей боярских) («Дело» о Соборе см. «Собрание государственных грамот и договоров», часть III, СПБ, 1822, №118).

Перед созывом Земского собора было подсчитано, что для того, чтобы удержать Азов, потребно послать туда не менее 10 тысяч ратных людей, а на содержание их в год потребуется 221 тысяча рублей. Кроме того, пришлось бы заново возводить разрушенную азовскую крепость. А самое главное - перспектива затяжной войны из-за Азова с Турцией требовала еще более крупных сил и средств для усиления системы оборонительных пунктов на юге, образования войсковых резервов, отражения татарских набегов и т. д.

Бояре внесли предложение - спросить мнение выборных от всяких чинов людей по двум вопросам: 1) удержать ли Азов и с помощью каких сил - ратных людей или «охотников» (добровольцев) и 2) где взять деньги на посылку войска: из казны («с властей») или собирать их со всяких чинов людей? Кроме того, бояре советовали спросить донских казаков: смогут ли они удержать Азов с помощью 3-4 тысяч ратных людей, посланных московским правительством.

Перед Собором было поставлено 3 вопроса: 1) принять ли Азов от донских казаков? 2) воевать ли с Турцией и Крымом из-за Азова? 3) откуда взять средства на посылку войск и длительную войну?

Подавляющее большинство участников Собора в той или иной форме высказывалось за защиту Азова и оказание помощи казакам. Царь же и думные бояре решительно отстаивали свою позицию: «Азова от казаков не принимать, войны из-за него с Крымом и Турцией не вести». В конце концов, именно такое решение и было принято Земским собором.

На первый взгляд может показаться, что отказ от Азова в 1642 г. был ошибкой московского правительства, что прояви оно в те дни сильную волю и решимость, Азов остался бы за русским государством, тем более что и тогдашнее внутреннее и внешне-политическое положение Турции едва ли позволило ей вступить в войну с Россией из-за Азова. Переход же Азова к России, несомненно еще более ослабил бы Турцию и избавил нашу Родину от необходимости еще в течение нескольких десятков лет оборонять свои южные границы от турецкой агрессии и вести войны с Турцией, теряя в борьбе с ней тысячи людей и огромные средства.

Однако при ближайшем рассмотрении вопроса оказывается, что у московского правительства было достаточно оснований проявить в азовском вопросе осторожность и предусмотрительность.

Международное положение Московского государства оставалось тогда весьма трудным. Михаил Федорович вступил на престол в 1613 г., но лишь в 1634 г. Речь Посполита нашла возможным признать за Михаилом царский титул, и сын польского короля Сигизмунда - Владислав отказался от своих претензий на русский престол.

Англия, Голландия и Франция осуществляли усиленный нажим на Россию, требуя, чтобы им был предоставлен транзит людей и товаров через Московию в Иран.

«Оставался нерешенным также вопрос о воссоединении украинских и белорусских земель, которые находились под властью Польши. Не менее насущным был вопрос о продвижении в Прибалтику» («История дипломатии», том I, M., 1941). Наконец, внутри самого русского государства еще не были полностью ликвидированы последствия «великого разорения», прежде всего - последствия польско-шведской интервенции.

В столь сложной обстановке московское правительство не сочло возможным рисковать и идти на резкое обострение отношений с Турцией из-за Азова, а предпочло отложить до лучших времен решение его судьбы.

С царской грамотой, требующей от казаков оставить Азов, на Дон был направлен дворянин Михаил Засецкий. В наказе ему предлагалось передать казакам государеву грамоту и обязать их оставить Азов, объяснив казакам, что оставление его вызвано ожидаемым приходом под эту крепость крупнейших турецких сил, а также и тем, что «жалея великий государь об вас, атаманех и казакех, и о всех православных крестьянех... город Азов велели покинуть и из нево вам вытти на старые свои места, в которых местех преж сего жили, чтоб вас неверные бусурманы, пришедчи, не побили. А мы, великий государь, и впредь учнем вас, атаманов и казаков, жаловать нашим царским жалованьем по-прежнему, как учнете жить на прежних своих местех» (Донские Дела, кн. II).

23 июня 1642 г., по возвращении в Москву, Михаил Засецкий показывал в расспросных речах, что «они де, атаманы и казаки... учали возится на Махин остров (Махин остров находился, по некоторым данным, недалеко от нынешней Ольгинской станицы), а при нем, Михайле, атаманы и казаки достальную свою рухлядь и пушки и пушечные и всякие запасы «вывезли, и сами все вышли до одного человека на Махин остров и оставили Азов пусто и все разорено» (т. е. предварительно разрушив азовские укрепления).

11 сентября 1642 г. турецкий посланник в Москве передал грамоту султана с извещением о занятии Азова турецкими войсками.

Материал для подготовки

На заселение края в XVI — первой половине XVII вв. большое влияние оказало запорожское казачество. Его походы на Крым, нападения на города Черноморского побережья и даже на столицу Османской империи — Стамбул — побудили Турцию перекрыть устье Днепра и блокировать выход запорожских чаек в Черное море. В связи с этим для совместных походов с донскими казаками запорожцы пользовались реками Самарой и ее притокой Волчьей, левой притокой последней — Осиковой — для выхода через Береснеговую или Широкую в Кальмиус (южнее современного Донецка), по последнему в Азовское море. На этом пути в конце XVI — начале XVII вв. появляется ряд запорожских пикетов и зимовников, переросших со временем в крупные поселения. В первую очередь, к их числу следует отнести запорожское укрепленное поселение на берегу Азовского моря, при устье Кальмиуса, «Домаха», упоминающееся в начале XVII в. Его название, по мнению большинства исследователей, произошло от венецианско-генуэзского поселения XIV—XV вв. — Адомаха. На правом берегу Волчьей, при впадении в нее реки Сухие Ялы, в районе нынешнего села Алексеевки, уже в начале XVII в. упоминается запорожский пикет, прикрывавший «секретный путь» из Запорожья на Дон, а в пределах нынешней Алексеевки в камышах и тальнике находилась запорожская водная станция, где запорожцы прятали свои чайки, которые они использовали для совместных походов с донскими казаками. Запорожские пикеты упоминаются и в районе современных городов Дружковки и Селидово, в связи с чем в 1977 г. в последнем сооружен памятник запорожцу, который, прикрыв рукой глаза, всматривается в степь, чтобы не просмотреть орду, продвигающуюся по Муравской дороге.

В связи с массовыми переселениями на Слободскую Украину в 30-х гг. участников казацко-крестьянских восстаний против польской шляхты на Правобережье и образованием Чугуевского казачьего полка усиливается заселение северо-восточной части современной Донетчины. В 1644 г. царское правительство поручило чугуевским казакам построить острог у Торского «перелаза» (переправы) и охранять не только посольскую дорогу, которая вела из Москвы в Крым, но и Торские соляные промыслы. Поскольку небольшой Торский острог и его малочисленный гарнизон в 20 казаков не могли служить серьезной преградой на пути продвижения татар, царское правительство летом 1646 г. поручило казачьему атаману Протасьеву, сопровождавшему посольство в Крым, обследовать местность и подобрать место для постройки большого города, поселения в нем «черкас» (украинских переселенцев).

Протасьев определил, что наиболее удобно построить город при Маяцком городище, так как рядом имелся лес, а в Донце хорошая вода. Весной 1648 г. царь распорядился, чтобы воеводы южных городов выделили людей для строительства города и обеспечили их необходимым инвентарем. Однако волна восстаний в городах России не позволила осуществить это распоряжение. В связи с началом Освободительной войны украинского народа против польской шляхты был запрещен переход из Украины в пределы России, то есть некем было бы заселить новопостроенный город. Таким образом, попытка царского правительства построить город на Торе потерпела неудачу. Чугуевские казаки в ноябре 1646 г. преждевременно оставили острог на Торе и, очевидно, он был разрушен татарами, так как больше о нем не упоминается. Зато в этот период наблюдается продвижение по левой стороне Северского Донца на запад донских казаков, и в середине XVII в. их улусы упоминаются при устье Бахмута и Жеребца. Посещают они богослужения в Святогорском монастыре.

Таким образом, в XVI — первой половине XVII вв. территория современной Донетчины заселялась стихийно, в основном выходцами из разных районов Украины. Поэтому неудивительно, что основная ее часть находилась под влиянием Войска Запорожского. Роспись донецких сторож по расспросу князя М, И. Воротынского (1571 г. ): «... 5-я сторожа Святогорская от Изюмской сторожи пол-днища; а сторожем на ней стояти из тех же городов шти (шести — В. П. ) человекам, из города (Путивля и Рыльска —В. П. ) по три человека. А беречи им направо вверх по Донцу до усть Оскола верст с 10, а налево вниз по Донцу... до усть Тору верст с 30, а стояти им, укрываясь в луке против Святых гор и по иным местам... 6-я сторожа Бахмутовская, на устъ Черного Жеребца, от Святогорской сторожи полднища, а сторожем на ней стояти из тех же городов шти человекам, из города по три человека, а беречь им направо вверх по Донцу до усть Тору верст 20, а налево вниз по Донцу через Красную речку да через Боровой шлях под Ольховой колодязь верст с 15, а от Ольхового колодязя до усть Айдара два днища... »

В XVI — первой половине XVII вв. территория современной Донетчины заселялась стихийно. Основная ее часть находилась под влиянием Московского царства и Войска Запорожского. Лишь незначительная территория Приазовья была занята ногайцами и крымскими татарами. В 1577 г. крымские татары на запад от устья Кальмиуса построили город Белый Сарай (откуда, очевидно, и пошло название Белосарайской косы). Однако уже в 1584 г. он был разрушен. Татары отдавали предпочтение скотоводству. Как свидетельствуют венецианские путешественники, в XV в. они разводили коров, овец, лошадей и двугорбых верблюдов. Выращенный в Приазовье крупный рогатый скот сбывали в Валахии, Трансильвании, Польше, в Германии и Италии; двугорбых верблюдов, лошадей — в Персии. Частично татары занимались охотой и рыболовством. Ремесленные товары они обменивали на традиционные продукты собственного производства на базарах, которые устраивались в местах расположения улусов. На эти базары приезжали купцы из разных стран Запада и Востока, доставляя различные ремесленные изделия.

Украинское и русское население, проникая в Приазовье, на первых порах отдавало преимущество разным видам промыслов. В степях и дубравах охотились на пушных зверей, в реках, речках и Азовском море вылавливали разные виды рыбы. В морских лиманах, солончаках добывали самосадочную соль. С конца XVIв. стали вываривать соль из рапы Торских соляных озер. Получило распространение и бортничество.

Бортничество и рыболовство было основным занятием монахов Святогорского монастыря, который считал себя собственником лесных и рыбных угодий от реки Оскола до Бахмута и Жеребца. Часть прибыли в середине XVII в. монастырь получал от содержания парома через Северский Донец. Обыкновенно им пользовались чумаки, направлявшиеся за солью на Тор. С 1620 г. царское правительство стало выделять для монастыря деньги и провиант за то, что он оказывал определенные услуги русской пограничной службе. В 1624 г. царь распорядился выделять из казенных денег ежегодно монастырю хлебное и денежное «жалование».

Запорожцы отдавали предпочтение рыболовству. На побережье Азовского моря они содержали рыбные промыслы, а для обработки добытой рыбы пользовались самосадочной солью из Бердянских соляных озер. Кроме удовлетворения собственных потребностей, добытую на Бердянской косе соль они доставляли и в другие районы Украины. Отходники, которые приходили в Приазовье из Слобожанщины и южных уездов России, чаще всего охотились на пушного зверя, вываривали соль из рапы Торских соляных озер. С конца XVI в. на Тор за солью ежегодно приезжали сотни солеваров. Чтобы предотвратить внезапные нападения на промыслы татар, они располагались около озер «табором», ограждая промыслы чумацкими межами. Обычно за солью приезжали летом, в свободное от сельскохозяйственных работ время. Наварив необходимое количество соли в течение 2-3 недель, отправлялись обратно. Таким образом, кроме населения Великого княжества Литовского, Торские промыслы обеспечивали солью юго-западные уезды России.

В начале XVII ст. процесс освоения Донбасса продолжался. C 1625 года в районе нынешнего Славянска добывали соль. «Промышлять» её в донецкие степи ездили «охочие» люди из Валуек, Оскола, Ельца, Курска и других «окраинных» городов России. Первым населенным пунктом считается Святогорский монастырь, письменное упоминание о котором относится к 1642 году. В 1646 году был построен острожек Тор для охраны от крымских татар, совершавших набеги на новопоселенцев и «охочих» людей (ныне Славянск). В 1650 году начали действовать частные соляные заводы острожка Тора.

Активное заселение края началось после начала Хмельничины (1648-1654 годы), когда от ужасов войны на эти земли бежали тысячи крестьян с Правобережной Украины. О том, как мало были в то время заселены нынешние Харьковская, Луганская и Донецкая области, можно судить по тому, что Белгородский уезд, занимавший огромную территорию от Курска до Азова, имел в 1620 году только 23 поселения с 874 дворами. Новопоселенцы изучали недра донецкого бассейна.

После завоевания Петром I 19 июля 1696 года Азова в результате Азовских походов, кочующие ногайцы^[10] и крымские татары ушли с северного побережья Азовского моря на запад, поближе к Перекопу и Днепру. Обширные районы степи опять обезлюдели, доступ запорожских и донских казаков к пустующим землям Северного Приазовья в таких условиях сильно облегчился

К середине XVII в. на огромной территории Приазовья и Северного Причерноморья от Кубани и Дона до устья Дуная образовалось несколько ногайских орд: Кубанская (в восточном Приазовье от Кубани до верховьев р. Аганлы), Азовская (в районе современного г. Таганрог), Едычкульская и Джемболукская (на севере современной Запорожской области Украины), Едисанская или Очаковская (в районе современного г. Очаков), Буджакская или Белгородская (в междуречье Днестра и устья Дуная)

Английский путешественник Дженкинсон, посетивший Ногайскую орду в 1577 году, писал: " У ногаев нет ни городов, ни домов, живут они в открытых степях, когда скот съест всю траву, они перекочуют в другое место. Это народ пастушеский, владеющий множеством скота, составляющим все его богатство. Они едят много мяса, главным образом, конину, пьют кумыс". Скотоводство давало кожу и шерсть для одежды и обуви, шкуры и войлок для жилищ, предметов домашнего обихода, что служило главным предметом торговли и обмена. Немало ногаев никогда не пробовали хлеба, а в дальних кочевьях даже не слышали об основной еде " урусов" - русских.

Последнее известное на сегодня сообщение о Балысарае относится к июлю 1600 г. В письме запорожцев Яну Замойскому описываются " новости земли Татарской". Среди прочего там сообщается следующее: " <... > А еще до нас дошли сведения от пленных, что [Царь Крымский] пошлет мурзу своего Ногайского Сабаш-мурзу [Sabas Murza], который, якобы, имеет от него приказ заселить [osadzac] Осламгородки [Oslamhorodki] и Очаков. А также делать замок [zamek] возле Балысарая [u Balysaraya]. <... > " [38, с. 106]. Но добрался ли Сабаш-мурза до наших краев и чем закончилась его попытка - нам также не известно.
Вероятно, татарский городок (городки? ) в пределах нынешней Мариупольщины прекратил свое существование не позже конца XVI в., просуществовав всего около 10 - 20 лет. Более поздних известий о татарских городах в наших краях найти пока не удается. Не упоминаются они и в описании Калмиусской дороги из единственной сохранившейся редакции 1627 г. " Книги Большому Чертежу" [16, с. 68].
Тем не менее, Дивеев улус и после утраты своей " столицы" еще долго был надежным щитом Крыма со стороны Северного Приазовья. Он обладал некоторой долей автономности, и в шертных записях конца XVI - первой трети XVII в. обычно указывался отдельно. Например, в шерти 1593 г. писалось: " за государя своего Казы Гирея царя и калгу Фети Гирея царевича, и за все царевичи, и за весь Крым, и за Арасланаев улус Дивеева" [34, с. 362-363].
Но постоянные войны и набеги подрывали военные силы Дивеева улуса. С целью его поддержания уже начиная с конца 1580-х крымские ханы стали предпринимать целенаправленные усилия по переводу в Северное Приазовье части Казыевских мурз с улусами из Прикубанья [35], а также по приему беглецов из числа Большого Ногая. Это помогало лишь частично и в 1630-х годах Дивеев улус окончательно исчезает из документов...
Переход при Кантемире Дивееве (1620-е - 1630-е гг. ) остатков дивеевцев на запад - поближе к Перекопу и в Буджак привел к запустению значительной части Северного Приазовья [1, с. 210-211; 7, с. 289-290]. С этого времени здесь становятся обычными упоминания часто сменяющихся переселенцев и беглецов из Большого и Малого Ногаев с хаотичными перемещениями их по степи. Так, например, по Кальмиусу в 1637 г. кочевали Кимбет мурза и Чубан мурза Иштерековы [20, с. 19-20], в 1646 - Бий-мурза [31, с. 1062]. Известен также случай поспешного бегства ногайцев из Подонцовья к устьям Кальмиуса и Еланчика (Грузского? ) в 1660 г. Здесь их 20 июня того же года и догнал карательный поход слобожан под командованием Изосимы Маслова. Были разорены улусы пяти мирз - Казы, Салтобебета, Кана, Желбебета и Калтимира. При этом освобождено " полону русскаго и волосскаго" около 700 человек [2, с. 112-113; 27, с. 514-518]. В целом - почти до конца XVII в. все Северное Приазовье продолжает оставаться территорией Крымского ханства. Но присутствие какого-либо стационарного поселения в устье Кальмиуса на протяжении XVII в. по документам не прослеживается.
Что касается запорожцев, то в XVII в. этот район уже не являлся для них terra incognita. Например, в 1626 г. запорожец А. Шафран упоминает " шлях из Волчьих Вод, которым возят липы казаки в Калмиюс, которые ходят на море" [6, с. 71]. К чуть более поздним временам относится и данные Боплана о запасном речном пути из Днепра. Тем не менее, использование пути по Кальмиусу, видимо, широкого распространения не получило. И для запорожских казаков, особенно активных на Азовском море в 20-х - 30-х гг. XVII в. [4], и для донцов - основные маршруты выхода в море и возвращения из него проходили все-таки через дельту Дона и, как правильно отмечает Боплан, по Миусу. Успешность использования для прорывов степных рек типа Миуса и Кальмиуса объяснялась не наличием на них казацких крепостей и поселений. Причина казачьих успехов была в слабой заселенностью кочевниками Северо-Восточного Приазовья в этот период, а также и в редкости и непериодичности таких плаваний.
Значительно увеличивается количество упоминаний в документах появлений в Северном Приазовье малороссийских черкас и запорожских казаков в первой половине 1690-х гг. Но и эти документы говорят лишь о хозяйственных связях Малороссии с крымским Приазовьем в условиях мирного времени.
После завоевания Петром I в 1696 г. Азова, кочевники с северного побережья Азовского моря ушли на запад, поближе к Перекопу и Днепру. Обширные районы степи опять обезлюдели. В этих условиях сильно облегчился доступ запорожских и донских казаков, а также калмыков в Северо-Восточное Приазовье. Но социально-экономическое развитие перечисленных сообществ на тот момент было еще достаточно низким. Интереса к интенсивному хозяйственному освоению и колонизации указанного региона ни донцы, ни запорожцы тогда не проявили. Их появления и хозяйственная деятельность здесь носили эпизодический и случайный характер. Даже на официальном разборе территориальных споров в 1745 г. ни те, ни другие не смогли привести КОНКРЕТНЫХ доказательств своего былого владения степями между Доном и Бердой. Были упомянуты только " Григорий Шавырев с товарищами", добывавшие зверя в верховьях Волновахи - с донской стороны и полковник Иван Белошапка, пребывавший с 300 казаками в Семеновской крепости на Миусе - с запорожской [37, с. 37-38]. Что явно не свидетельствует о широком присутствии казаков в этих краях. Северное Приазовье осталось тогда " невостребованным" [17].

⇐ Предыдущая 1 234 Следующая ⇒