Три месяца спустя. 2 страница

— Да, милорд, — почтительно ответил телохранитель, медленно подошел и бережно, почти с обожанием обнял загипнотизированную девушку.

— Я позабочусь об остальных, — продолжил Роман. — Там есть раненные.

Если бы поблизости оказались оборотни или их целитель, они смогли бы помочь тем, кто пострадал. Тысячи людей повсюду реально верили, что попали в аварию и чудесным образом выжили, не получив ни единой царапины. На самом деле им тайно оказали сверхъестественную помощь. Они никогда не узнают, что получили кровь оборотня, или что Данная Кейдж, целительница, наложила на них руки, дабы исцелить раны. Люди знали только то, что позволял им знать сверхъестественный мир — знали только, что им очень повезло.

Но вервольфов по-прежнему трудно найти, даже несмотря на недавнее снятие проклятия. И у них только одна целительница женщина, так что в девяноста девяти процентах люди сами должны были помогать людям.

— Проследи, чтобы прибыли медики, — проинструктировал Роман. Джексон позвонит им, а Роман займется более сложным делом: наведением порядка и стиранием чужих воспоминаний.

Телохранитель кивнул.
— Обязательно, сир. — Но все же бросил на короля уверенный и умоляющий взгляд. Роман нахмурился. Взглянул вниз и вдруг осознал, что до сих пор удерживает Эвелин.

Эви, подумал он. Так ее называли друзья и родные. Это имя порхало в его сознании, словно бабочка. Роман уставился на руку, которой по-прежнему собственнически сжимал запястье девушки. Прищурился, словно больше себя не контролировал. А затем, почувствовав, как удлинились клыки, отпустил ее. Почти загибаясь от боли.

— Я прослежу, чтобы она оказалась в безопасности, милорд, — снова заверил его Джекс, нежно обнимая и уводя Эвелин к ожидающему лимузину. Она пошла за ним, не сопротивляясь и не задавая вопросов. Роман позаботился об этом, применив собственную силу. Невидящий поразительный взгляд. Слегка приоткрытые губы. Покорная и подавленная девушка под воздействием вампирского транса. Роман почувствовал, как где-то глубоко что-то царапнуло его душу при виде того, как другой мужчина касается ее. Хотя и очень бережно.

Джексон усадил Эви на заднее сиденье лимузина, и Роман, прикрыв глаза, мысленно выругался. Позади него разверзся хаос, требующий внимания, а он слишком много времени потратил впустую. И все из-за этой незнакомки, являвшейся ему во снах.

Король вампиров понятия не имел, что это все значит. Не знал, какая роль отведена этой девушке в его жизни и почему она так на него влияет. Но скоро он все узнает.

И когда он развернулся, почти безжалостно проникая в сознание каждого человека, оказавшегося на месте аварии, в его мыслях безраздельно царила Эвелин Грейс Фэрроу.

Глава 4

Джейсон Альберих почувствовал давление огромного количества магии мгновенно, едва начал материализоваться в темном заброшенном переулке в нескольких кварталах от назначенного места встречи. Даже не добравшись до отеля, он мог сказать, что в Нью-Йорке скопилось магии больше, чем когда-либо.

Собрание должно было состояться в шесть часов вечера, сразу после захода солнца. Джейсон небрежно провел рукой по лацкану черной спортивной куртки и вышел из переулка. Вероятно, существовало десять тысяч различных способов, которыми он мог бы явиться на собрание, десять тысяч способов произвести желаемое первое впечатление. Однако теперь он один из тринадцати. Стал им один раз и на всю жизнь. Не было смысла корчить из себя кого-то другого.

В декабре в Нью-Йорке было очень холодно. Джейсон знал, что так и будет, поэтому наложил на себя защитное заклинание от холодного ветра с залива. И все же, пока шел по тротуару, из его рта вырывался пар.

Ощущения от опьяняющей силы все усиливались, народу становилось все больше по мере того, как он входил в более густонаселенный район города. Временами казалось, что он плывет против течения... один, сквозь океан мелькающих мимо лиц. У каждого абсолютно сосредоточенное лицо, никто не улыбается. Джейсон знал, что, возможно, это из-за холодной погоды. Улицы вокруг оказались частично мокрые, частично замерзшие, и это сочетание причиняло боль. Но дело не только в его естественном презрении к погоде. Все эти люди спешили куда-то с определенной целью, они должны были оказаться в определенном месте в определенное время, и совершенно ясно, они предпочли бы оказаться где-нибудь в другом месте.

Вот где они обычно находились, здесь, на улицах, независимо от времени года. А это означало, именно так они проводили большую часть своего времени. Огромное количество их драгоценного краткого существования проходила в страданиях и разочарованиях. За что же?

Это озадачивало Джейсона и неизменно удивляло. Он никогда не отказывал себе в том, что делало его счастливым. Возможно, именно эта готовность схватить жизнь за яйца и подчинить, превратила волшебника в темного колдуна. Если так, то пусть. Он и являлся колдуном до мозга костей.

— Это все же лучше, чем оставаться несчастным, — тихо пробормотал он.

— Значит ли это, что ты наконец обрел счастье, Джейсон? — раздался слишком знакомый голос.

Джейсон остановился, уставившись на женщину с обликом помеси гнома и эльфа, именно она до недавнего времени была старейшиной в его ковене. Ведьма стояла посреди людских тел, казалось, они словно водный поток обтекают ее, предоставляя Джейсону большое пространство для маневра, образуя купол, под которым больше ничего не было.

— Лалура. — Потрясение, охватившее Джейсона от внезапного появления ведьмы, мгновенно прошло и сменилось настороженностью. Вопрос Лалуры, казалось, прозвучал слишком неожиданно, чтобы произрасти из единственной произнесенной им фразы. Словно она подслушивала его мысли. — Ты что, читаешь мои мысли? — спросил он и ничуть бы не удивился, узнав, что это на самом деле так и есть. Она очень непредсказуемая и древняя ведьма.

Лалура Шанталь пренебрежительно махнула рукой и закатила глаза.
— Боги, нет. Это было бы действительно дерьмово. Могу лишь представить, какую хрень стала бы вытягивать из всех этих людей. Нью-Йорк, — пробормотала она, качая головой, — не то место, где можно читать людские мысли.

Остальной мир не обращал на них внимания, продолжая течь вокруг, словно река забвения.

— Зачем ты здесь? — спросил Джейсон.

— Чтобы проведать тебя, конечно, — легко ответила Лалура. Поковыляла вперед на несколько шагов, сокращая между ними расстояние. Джейсон остался стоять на месте, возвышаясь над ней на добрых два с половиной фута. — Ты оказался здесь случайно, Джейсон. Да, ты колдун, — сказала она, глубоко вздохнув. — Но не Малахия Райт.

Губы Джейсона дрогнули.
— Мне воспринимать это как оскорбление или комплимент? — тихо спросил он. Несмотря на спокойный тон, его слова отчетливо прозвучали среди какофонии пешеходов и уличного движения.

— Ни то, ни другое, — ответила Лалура. — Это просто факт. Колдуны работают с более темной магией, Джейсон, — доверительно пробормотала она. — Тебя провозгласили королем после смерти Райта, и теперь именно ты обладаешь большей властью, чем кто-либо из ныне живущих колдунов. Почему? — Она пожала плечами. — Понятия не имею. Ты родился с силой, и теперь она возрастает, как и все остальное в наши дни. — Ведьма огляделась вокруг, на мгновение задумалась о чем-то другом, а затем снова повернулась к Джейсону. — Возможно, это и не важно. Главное, что теперь именно ты отвечаешь за целый ряд черных колдунов. — Она замолчала на мгновение, прищурилась и выдала: — И тебе предстоит встретиться с другими королями.

— Значит, ты знаешь о встрече.

Она молча уставилась на него.

Джейсон улыбнулся, словно оскалился.
— Конечно, знаешь.

— Будь осторожен, малыш, — пробормотала она, а затем внезапно развернулась, устремившись прочь сквозь толпу, и воздушный пузырь последовал за ней. — В том зале окажется больше сверхъестественного, чем ты видел за всю свою жизнь.

Джейсон смотрел ей в след. На секунду пузырь сомкнулся под давлением людей, а когда распрямился, ведьмы там уже не оказалось.

Джейсон вздернул подбородок и глубоко вздохнул носом. Еще несколько секунд он не сводил взгляда с того места, где исчезла Лалура, обдумывая ее слова. Конечно, она права, но это предупреждение оказалось излишним. Джейсон прекрасно понимал, что ему предстоит испытать.

Магию с древних времен олицетворяли тринадцать королей. С одним-двумя из них Джейсон уже был знаком, например, с королем вампиров Романом Ди Энджело. Возможно, тот и самый могущественный из тринадцати, но на то имелись веские причины. Каждый король был чем-то примечателен.

Джейсон так же знал о короле акири, довольно безжалостном, с ненасытным аппетитом до женщин. Доходили кое-какие слухи, например, о короле тьмы, короле драконов и короле призраков. Поговаривали о том, чтобы тринадцать превратить в четырнадцать, пригласив смотрителя оборотней. Но в данный момент, скорее всего, на повестке дня стоял вопрос о Джесс Грейвс — он не желал иметь никакого отношения к любой политике и случайно по завещанию получил должность смотрителя.

Другие короли были Джейсону совершенно не знакомы. Он понятия не имел, что они являлись королями. И это его первая личная встреча с каждым из них. Наверняка это будет незабываемый опыт.

Король колдунов снова глубоко вздохнул и двинулся вперед, продолжая идти мимо людей по тротуару. Запах карри, выхлопных газов такси и мусорных баков оказался слишком сильным, не перебиваемым даже холодом. Ледяным взглядом Джейсон, шагая вперед, изучал толпу. Но вдруг насторожился от витавшей в воздухе магии. Его пальцы дернулись, мускул на подбородке напрягся.

И тут увидел ее.

Стройная высокая девушка, поспешив к обочине, махнула рукой такси и заставила его замереть на полпути. Джейсон остановился как вкопанный, в его груди внезапно все сжалось. Она улыбнулась таксисту ослепительной белозубой улыбкой, заправила за правое ухо выбившийся локон белокурых волос, поправила сумочку на плече и открыла дверцу такси.

Большой кошелек. Дорожная сумка. Она уезжала.

От осознания этого Джейсона накрыло волной непомерного напряжения. Внутри него вспыхнуло нечто вроде тревоги от предстоящей с ней разлуки, одновременно замораживая на месте и наполняя желанием кинуться вперед, схватить ее за руку и отправить такси куда подальше.

Она замерла, лишь на мгновение оглянувшись, блуждая по толпе взглядом цвета тропической морской пены, пока не уставилась на него.

Джейсон поймал и удержал ее взгляд.

Он мгновенно осознал, кто... или что... она. Никогда ранее с ней не встречаясь, даже с такого расстояния почувствовал тьму в ее ауре. Внешне она поражала потрясающей улыбкой, длинными золотистыми волосами и глазами цвета морской воды у Тихоокеанского побережья. Но внутри... оголодавшая. Акири. Она выглядела совсем не так, как обычно выглядят все ее соплеменники. Акири обычно темные с головы до ног. Но тем не менее он узнал печать тьмы на ее душе.

Он с уверенностью определил, что прошло слишком много времени с тех пор, как она в последний раз кормилась от колдуна. Ее собственная сущность оказалась слабой, скорее смертной, чем бессмертной. Ни одна акири не жила так долго, как она, если не пользовалась симбиотической связью с силой колдуна.

И она убегала.

Рассматривая ее, Джейсон отчетливо заметил осязаемый и реальный страх, отразившийся на ее красивом личике. Увидел, как акири с трудом сглотнула, как дернулась в нервном тике верхняя губа, прежде чем она оторвала взгляд и поспешила устроиться на заднем сиденье такси.

Джейсона охватила тревога.

«Не могу позволить ей уехать», — подумал он.

Но такси уже отъезжало от тротуара, и что еще важнее, если он отправится за ней, то опоздает на встречу.

Его буквально разрывало на части от сомнений. Опоздать на первый совет Тринадцати — явная глупость. Но неповторимая красавица акири с глазами цвета океана уже умчалась прочь в желтом авто, которое сливалось с множеством других машин. И она не собиралась возвращаться.

Небывалая ярость, сплетаясь с ошеломительной паникой, охватила разум Джейсона, высвобождая щупальца магии, словно он не имел никакого контроля над собственными силами. Не раздумывая, колдун проник в удаляющееся такси, шепча слова заклинания, которое позволило мельком увидеть мысли девушки.

«... колдун... но теперь его нет... все будет хорошо, все будет хорошо... »

Зеленые глаза Джейсона сузились, приобретая жуткий яркий оттенок. Он сосредоточился, сконцентрировался и проник глубже.

В ее голове проносились мысли о побеге, убежище и одиночестве. Она представляла океан, почти такого же цвета, как и ее глаза, и пустынный пляж. Джейсон почувствовал, как девушка откинулась на заднее сиденье такси и тихо выдохнула, задумавшись. Машина уже покидала зону действия его заклинания, но перед тем как связь разорвалась, он услышал одно единственное слово, скорее больше похожее на мысленный вздох.

Мауи.

Джейсон вобрал свою силу назад, выпрямился и медленно торжествующе улыбнулся. Он знал, куда она направляется. В подобных переживаниях не было никакого смысла. Он понятия не имел, кто она такая. Даже, прежде чем покинуть ее сознание, не узнал имя. Она являлась незнакомкой во всех смыслах, кроме одного. Джейсон знал, она акири, и от ее побега в нем взыграл инстинкт хищника. Мужчины не могли не преследовать то, что от них сбегало.

И он не исключение. Во всяком случае, доминант в нем наслаждался этим все больше. А акири зацепила его как никто никогда в жизни. Даже к Денни он не испытывал желания в тот самый решающий момент.

«Беги, — насмешливо подумал он. — Беги изо всех сил».

Все еще улыбаясь, Джейсон пошел по тротуару вдоль улицы.

Несколько мгновений спустя все мысли об акири отошли на задний план. Джейсон задумался о другом. Прошел через вращающиеся стеклянные двери, которые вели в вестибюль с мраморным холлом. Джейсон не остановился у стойки охраны и не замедлил шаг у металлодетектора. Магия защитным полем пульсировала вокруг него, уберегая от видеокамер и людей, мимо которых он пробрался к лифту и махнул рукой над кнопокй.

Сразу же открылись двойные позолоченные двери. Джейсон шагнул внутрь, еще раз махнув рукой над кнопками в кабине. На панели управления все десять этажей вспыхнули одновременно. Колдун прищурился, глядя на них. Выпустил импульс силы, и сверху появилась еще одна кнопка. Без номера. Надавил, пока та не загорелась сначала ярко-красным, потом оранжевым, потом желтым, и не расцвела всеми цветами радуги. И тут Джейсон почувствовал, как лифт мягко тронулся с места. Невозможно сказать, скользил он вверх или вниз. И явно не смахивал на обычный лифт.

Колдун встал в середину лифта, закрыл глаза, собрав вокруг себя всю свою силу. Лифт остановился, тихо звякнул, и двери снова открылись. Джейсон открыл глаза.

— Добро пожаловать, колдун, — раздался самый харизматичный голос, который он когда-либо слышал. Почтительно кивнув, Джейсон вышел из лифта.

Глава 5

Эви разочарованно вздохнула. Она застряла на одном месте, с застывшими над клавиатурой пальцами уже в течение, по крайней мере, пяти минут. Никогда еще ей не требовалось так много времени, чтобы что-то написать. Слова сами по себе всплывали в ее сознании, но ни одно из них не сливалось в более менее нужное предложение. Все казалось ерундой.

Не помогло и то, что трио подростков за соседним столиком, не переставая, очень ярко и громко, во всех деталях, описывали кровавую сцену из какого-то фильма ужасов. Это мягко говоря, только отвлекало. Но дело было не только в этом.

По большей части, в голову приходила лишь одна бессмыслица, потому что последние два дня ее жизни прошли, словно в тумане. Она не пила и не принимала наркотики, но могла бы поклясться, что пережила нечто ошеломительное.

Только что она пересекала парковку, направляясь в продуктовый магазин, а в следующее мгновение проснулась в собственной постели, как обычно, в тепле и комфорте, только чуть более сонной, чем обычно. Она не могла не задаваться вопросом, являлись ли события прошлой ночи сном. Сны часто оставались незаконченными. Вот это бы имело смысл.

Но с тех пор она испытывала... вспышки. Словно кадры кинопленки, вырезанные из фильма, на секунду всплывали в ее сознании. Она видела лошадей, чувствовала их запах, слышала фырканье. Ощущала ветер. Видела праздничные огни.

И мужчина.

Эви на мгновение прикрыла глаза, сделала глубокий прерывистый вздох, и откинулась на спинку стула, опустив руки. Мужчина производил впечатление.

Эви всегда снились яркие сны. Некоторые из них были о мужчинах, настолько харизматичных, что они заслуживали особое место в ее рассказах и романах. На самом деле, о некоторых она написала целые серии.

Но никогда в жизни ей не снился ТАКОЙ мужчина. Буквально невообразимый. Она бы никогда не выдумала подобного спонтанно или самостоятельно. Больше всего ее расстраивало, что он являлся самым могущественным персонажем, которого она когда-либо видела во сне, но правильно воплотить его на страницах романа не получалось. Эви отчаянно хотела использовать его для очередной истории. Но вместо этого... казалось, он использовал ее.

—... нет, чувак, там всякое дерьмо лезло изо рта, потому что она прижалась губами к горлу того чувака...

Вот дерьмо, яростно подумала Эви. Никогда еще она не испытывала такого искушения сказать кому-нибудь заткнуться. Мальчишкам позади нее повезло, что вокруг не было детей. Из-за них Эви точно бы разозлилась.

Она глубоко вздохнула и закрыла глаза. И почти сразу же снова увидела его. Всего лишь вспышка в сознании, но такая мощная, такая всеохватывающая, что ей показалось, будто он наблюдает за ней прямо сейчас.

«Если бы я смогла описать его на бумаге, то продавалась бы так, как Малкольм Коул», — подумала она. Автор триллеров Малкольм Коул уже много лет возглавлял список бестселлеров «Нью-Йорк Таймс» и, вероятно, будет возглавлять еще долгие годы. Его описания людей и мест были настолько глубокими и объемными, будто автор переживал все сам. Эви отдала бы все, лишь бы стать таким же хорошим писателем, как он. Такой же успешной.

Она прикусила губу и напрягла память, пытаясь вспомнить подробности. Но удалось увидеть лишь странные мгновенные вспышки. Сверкающие роскошные наручные часы. Запах дорогого парфюма или лосьона после бритья. Он был выше ее... намного выше. Она едва видела размытую фигуру перед собой, большую чем жизнь, и... и...

Эви тихо разочарованно вздохнула и провела рукой по каштановым волосам. Они спутались почти сразу же, и Эви вспомнила, что не расчесывала их сегодня утром.

«Фух, я, должно быть, совсем запуталась», — подумала Эви. Дома бы ее это не беспокоило, но сегодня утром она вышла из квартиры, забив на прачечную, грязную посуду, пыль и сосредоточилась на работе. Ей это просто необходимо. Нужно как можно скорее написать еще одну книгу. От нее зависели родители, и скоро подавать налоговую декларацию. Не говоря уже о Рождестве.

Эви тихо выругалась. Желудок скрутило в узел от пялящихся посетителей кафе, но и сама она осознавала, что выражение ее лица навряд ли можно назвать приятным. Или их так же раздражало это подростковое трио.

В приюте для животных, где она работала волонтером, сегодня утром пропала собака. Бедное животное сбила машина, потом его отвезли в приют, потому что сбивший его водитель не мог позволить себе отвезти собаку к ветеринару. А в приюте работал ветеринар, но тот не пришел вовремя. Было больно. Каждый раз боль ощущалась по-новому. Эви работала в приюте уже четыре года и думала, что за это время можно ко всему привыкнуть. Но ничего не изменилось. Каждое животное виделось ей с собственной душой и историей, и когда оно умирало, Эви словно перелистывала последние страницы его истории.

Многие из этих историй оказались слишком короткими.

Каждый раз она чувствовала себя все более беспомощной и все меньше надеялась на хороший конец.

Она так же переживала о родителях. Да еще пикап в последнее время капризничал, и она не смогла приехать в Биллингс на этой неделе, чтобы помочь им, как планировала. Билеты на самолет слишком дорогие для столь короткого путешествия. Ее матери нужно было успеть на два приема к врачу, но ни она, ни отец не умели водить машину. Ее младший брат Стивен служил в морской пехоте в Афганистане. В результате Эви вынуждена была обратиться к своему другому брату.

Дерек... в лучшем случае бы возмутился. И это беспокоило Эви больше всего на свете. Меньше всего ей хотелось, чтобы родители чувствовали себя обузой. Они заботились о собственных детях так долго, как могли. И заслуживают лучшего отношения.

Ее внутренности снова скрутило от беспокойства, Эви поспешно провела рукой по лицу. Ее бросало то в жар, то в холод. «Сахар, — подумала она. — Мне нужно еще немного сахара и кофе».

В меню кофейни в продаже всегда имелось множество крайне нездоровых, калорийных, греховно восхитительных вкусностей, на которые она обычно старалась не обращать внимания, но на этот раз этот трюк не сработал. Эви, выхватив бумажник, направилась к стойке. Ее фигура не поблагодарит за подобную слабость, но честно говоря, ей было плевать. Эви действительно нервничала, и насколько понимала, при стрессе просто необходимо получить дополнительную норму калорий.

* * * * *

Роман следил за Эви Фэрроу потемневшим взглядом, наблюдал, как она встала из-за маленького круглого столика и направилась к стойке кафе. Отслеживал каждое ее мельчайшее движение, каждый вздох, каждую уникальную особенность. Он отмечал и запоминал линии подбородка, малейшую эмоцию, промелькнувшую на лице, каждую мысль, которая отражалась в золотисто-карих глазах.

Он наблюдал за ней вот уже два дня. Следил с тех пор, как спас ее жизнь от взбесившихся лошадей на парковке возле мини-маркета. Оставался рядом, всегда в пределах досягаемости вампира. Мог наблюдать, оставаясь незаметным.

Романа Ди Энджело скрывал от людских глаз магический щит; одинокий в этой невидимости, он играл роль ангела-хранителя для своей невольной цели. Оказался заворожен ею. Не мог оторваться.

Последние сорок восемь часов он вторгался в ее сознание, читая ее мысли, словно неоперившийся молодой вампир. Это так на него не похоже. Так агрессивно ведут себя лишь новообращенные Потомки, молодые, безрассудные и одержимые властью. Роман жил уже тысячи лет, охваченный усталостью, которая сопутствовала мудрости древнего вампира. Они шли рука об руку. Роман больше не общался с окружавшими его смертными, считая их низшими существами с меньшими правами, он не делал этого уже долгое время, отчасти потому что предвидел, чем все закончится... и отчасти потому что слишком устал от беспокойства.

Но Эви...

Она думала о нем, вспомнила его, даже несмотря на мощное заклинание, которое он на нее наложил. Неслыханно для человека преодолеть такие ментальные стены. Кто она такая? Это ошеломило его, раздувая пламя любопытства в костер одержимости.

Только что она подумала о своих родителях. Опечалена потерей одного из животных. за которыми помогала ухаживать, опасалась за безопасность родителей, переживала из-за финансов. Внутреннее смятение причиняло ей почти физическую боль. Он не упустил участившегося сердцебиения от скрутившей живот судороги, от пронзительной отдающей в глаза головной боли. И хотел вмешаться. Приложив немного усилий Роман мог бы все исправить, развеять все ее тревоги. По-крайней мере, это сработало бы с кем-нибудь другим. Но если сопротивление его ментальному воздействию являлось хоть каким-то признаком, то Эви, по крайней мере, частично, не восприимчива к его силам.

Удивительно...

Эви Фэрроу забралась под его сверхъестественную кожу в тот самый момент, когда невольно явилась к нему во сне. Голос, глаза, само ее присутствие оказалось поразительно соблазнительным. А две ночи назад Роман удерживал ее над той парковкой, и все весомые причины вылетели у него из головы. Теперь он был сам не свой. Она околдовала его.

Но она смертная, а не ведьма. Иначе он бы понял.

По его приказу люди Романа выяснили о ней все, что можно. То, что ему не удалось вытянуть из ее сознания, они обнаружили старомодным способом. Она оказалась «инди» — издаваемым автором в нескольких различных жанрах — и однажды надеялась выиграть Пулитцеровскую премию.

Она хотела изменить мир, поэтому подрабатывала в городском приюте для брошенных животных, где не хватало мест и финансирования. Она оказалась одной из духовно одаренных людей, со спасительной благодатью для человеческой расы. Многие люди были не довольны тем, как обстоят дела, но мало кто желал делать хоть что-нибудь, чтобы изменить этот статус кво. Эви оказалась одной из немногих, кто отважился на подобное.

Она содержала двух родителей, недавно переживших трудные времена, имела двух младших братьев. Родилась в ночь на Хэллоуин тридцать лет назад. Жила скромно, в двухкомнатной квартире всего в нескольких кварталах отсюда, в самом центре Портленда, на западном берегу реки. Одиночка, предпочитавшая дружбу на расстоянии близким отношениям. Никогда не страдала серьезными заболеваниями, не переносила операций и никогда не получала даже штрафов за превышение скорости. Время от времени вносила пожертвования нескольким благотворительным организациям, а ее кэш на «Нетфликсе» в основном состоял из британских комедий.

Она явно спокойная, если не считать случайных приступов паники из-за тревожного расстройства, никогда не заподозрит, что обзавелась невероятно опасным сверхъестественным сталкером, отслеживающим каждое ее передвижение, как в прошлом, так и в настоящем. За последние два дня Роман прочел все ее тринадцать опубликованных романов. Теперь он, скорее всего, знал о маленькой Эви Фэрроу больше, чем она сама о себе.

Знал, что девушка обожает «Найтвиш». Она взрывала его бедные беззащитные барабанные перепонки этой музыкой каждый раз, когда что-то выводило ее из себя и раздражало. Знал, что она любит носить массивные тяжелые ботинки. Возможно, они являлись ее слабостью. Она надевала новую пару каждый день, хотя портлендская зима требовала более теплой обуви. Она любила пылесосить, потому что треугольный узор на ковре успокаивал и приносил умиротворение. Она любила смотреть британские комедии, справляясь таким образом с приступами тревоги. И когда жизнь становилась совсем невыносимой, отправлялась на железнодорожные пути, где раскладывала на рельсах монеты, а потом собирала их вновь.

Она не имела никаких вредных привычек, разве что обожала кофе, который поглощала в течение дня в неимоверных количествах, тот оказывал прямо противоположный эффект, чем ожидалось, скорее успокаивая, чем стимулируя. Вегетарианка, принимала витамины и душ с ароматом цветущей вишни. Он окружал ее, словно неземная вуаль, соблазнительно распространяясь при каждом движении.

Имелось и то, что она в себе ненавидела, это самоуничижение одновременно и нравилось ей, и раздражало Романа. Она обладала очарованием прекрасных особенной красотой людей, которые даже не догадывались об этом. Он поддался порыву стереть негативные эмоции из ее сознания, по крайней мере, попытался сделать это. Не мог вынести мысли о том, что она ругает себя за такие несущественные и бессмысленные вещи, как собственный миниатюрный рост и восхитительные изгибы, особенно когда она для него оказалась так... хороша. Он научился сдерживать свои порывы, отлично разбираясь в психологии, списал проблемы с ее самоуважением на человеческую сущность. Ни один смертный никогда не был полностью счастлив, независимо от того, что они утверждали обратное. Роман знал лучше, чем кто-либо другой, что даже у Далай-ламы, скорее всего, имелись скелеты в его духовном шкафу.

Но из всех поразительных фактов, что ему удалось почерпнуть из сознания Эви, одно поразило Романа больше, чем все остальное.

Теперь он знал, к какому типу мужчин ее влечет.

Это оказалось достаточно легко определить, просто прочитав хотя бы один ее роман. Главные герои ее рассказов обладали разными чертами. Некоторые блондинки, некоторые брюнетки, некоторые худые, некоторые пышечки. С разным цветом глаз, разной национальности. Но всех их объединяло нечто общее. Почти каждый являлся большим, чем просто человек и чем простые смертные. По крайней мере, в ее жизни.

В этом имелся смысл. В Эви было нечто неподдающееся объяснению. У нее богатое воображение. Роман вторгался в ее сны последние две ночи и уходил, задыхаясь от ярких цветов, деталей и креатива. В этом она оказалась невероятно талантлива. Но имелось и нечто иное. Тот самый свет в конце туннеля, который ему еще предстояло познать. Необычная. Так что логично, что и ее вторая половинка являлся таким же необычным.

И Эви словно понимала это на подсознательном уровне. Вот одна из причин, почему у нее до сих пор не сложились прочные и серьезные отношения ни с одним мужчиной. Она понимала, что в конечном счете мужчина разочарует ее. К несчастью, в мире смертных подобное обрекло бы ее на существование старой девы.

К счастью, она жила не в чисто смертном мире. Больше нет – и никогда не будет. Не теперь, когда он нашел ее.

Роман наблюдал, как Эви в свою очередь подошла к стойке. Продавец тепло поздоровался с ней, и она ответила ему тем же, прежде чем сделать заказ.

Мужчина за прилавком весело улыбнулся ей.
— Чизкейк и кофе без сахара, — шутливо повторил он. — Возьмите.

Эви засмеялась.
— Знаю, это бессмысленно. Но терпеть не могу пить калорийные напитки.

«Очень жаль», — подумал Роман. Именно так питается вампир. А затем моргнул. От непрошеной мысли, как и сопутствующего образа, возникшего перед его мысленным взором: Эви — вампир.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒