Пролог. Тремя неделями ранее.

Пролог

«Больно, — подумала она. — Боже, это действительно больно». Эви осторожно прижала забинтованные запястья к груди и закрыла глаза. Её сердце билось в неровном и слабом ритме. Голова болела, а ноги онемели. Осознав, что все это значит, её охватило отчаяние и начали душить рыдания.

— Я могу убрать боль, — сказал он, когда она вжалась в стену подвала. — Почему ты продолжаешь бросать мне вызов?

Эви почувствовала слезы на щеках, поражаясь, что после всей той крови, что он забрал, её организм ещё способен их вырабатывать. Но эти слезы навернулись на её глаза с тех самых пор, как он притащил её сюда. Она и так слишком долго была достаточно сильной... так что могла позволить себе поплакать.

Эви опустила голову на согнутые колени. На самом деле меня здесь нет, пыталась убедить она себя сквозь боль. Она не должна находиться здесь, в этом темном подвале посредине невозможного нигде. Два дня назад она жила в другом мире. Два дня назад она была писателем с нормальной жизнью, и впереди её ожидало ещё, по крайней мере, тридцать или сорок лет жизни.

Но сейчас...

Сейчас она обнимала свое маленькое тело во влажном мраке жуткого подвала, ставшего её ночным кошмаром, отчаянная тоска охватила её внешнюю оболочку. Хрупкую и тонкую, словно яичная скорлупа. В любую секунду, в любую ужасную минуту эта оболочка лопнет, и она расколется на миллионы частичек. Просто так.

Именно этого хотел мужчина, вырвавший её из счастливой жизни и погрузивший в эту адскую тьму. Именно этого он ждал. И ради этого, очевидно, готов на все. На все что угодно...

Частично на уровне подсознания она всё ещё не верила в происходящее, даже несмотря на то что видела за последние несколько дней. И частично она словно преобразилась. Родилась заново. Она верила. Верила неопровержимому доказательству — его предоставил ей Роман Ди Энджело, когда сбил с ног и утянул в свой волшебный фантастический мир.

И в доказательство этого враг Романа сейчас наносил ей удар за ударом, окончательно искажая восприятие реальности и вымысла. Она больше на могла прятаться от правды о том, что находилось прямо перед ней.

Роман оказался вампиром. Её похититель оказался вампиром. Они были реальными.

Они были настоящими.

А это означало, что выхода нет. Человек мог ошибаться. Человека можно обмануть или переубедить. Но вампира...

Никакого выхода не было. По крайней мере, она его не видела.

Роман... Эви постоянно думала о нем. Она ничего не могла с собой поделать. Где он сейчас? Высокий, смуглый, сильный мужчина, изменивший её жизнь навсегда. Бессмысленно тосковать по нему. Король вампиров или нет, он ничем не мог помочь ей сейчас. Её похититель позаботился об этом. По крайней мере, так он сказал, и она ему поверила. У нее не осталось выбора, потому что Романа здесь не было... и она умирала.

— Просто скажи эти слова, Эви. Ради всего святого, — сказал похититель, опустившись перед ней на колени, снова приподнял её голову за подбородок рукой. Она зажмурилась, не в силах или не желая снова встречаться с ним взглядом. — Ты можешь прекратить все это, — уговаривал он. — В твоих силах все изменить и больше никогда не испытывать ни боли, ни страха.

Эви тихо застонала в ответ. Её тело так сильно болело. Похититель отпустил её подбородок, и голова Эви ударилась о стену. Она чувствовала, что очень замерзла.

Тогда она чуть не произнесла эти слова. Она почти сдалась, почти дала ему то, что он хотел. Она просто хотела, чтобы пытки прекратились.

Все, что тебе нужно сделать, это сказать три коротких слова. Всего три коротких слова.

Эви покачала головой, её голова закружилась, и она выкинула из сознания эти мысли. Нет, сказала она себе. Просто подожди ещё немного.

Её сердце затрепетало, и она беспомощно вздохнула.

«О боже, Роман, — подумала печально. — Пожалуйста, поторопись».

* * * * *

Чарльз Александр Уорд тяжело вздохнул, когда снова запер дверь подвала и вернулся в гостиную. Он уселся на диван и, задумчиво наклонившись вперед, оперся локтями о колени.

Она оказалась крепким орешком, и он должен был признать, что эта последняя часть его плана займет больше времени, чем ожидалось. Но он чувствовал нарастающее отчаяние, сквозившее в каждом её вздохе. Наступил переломный момент. Пройдет совсем немного времени, и она либо сломается, либо умрет.

Интересно, сколько ещё времени у него осталось? Ди Энджело уже, без сомнения, рыскал по всему миру в поисках своей пропавшей возлюбленной. Чарльз представлял, как приказ короля вампиров мгновенно распространился по всему миру. Он представлял глаза короля и то, как они в этот момент выглядели. От этой мысли Чарльза бросило в дрожь.

Но это не имело значения. Здесь королю до него не добраться. Чарльзу просто нужно немного больше времени... возможно, час максимум. Ему просто нужно, чтобы его драгоценная пленница сказала всего три коротких слова.

Потомки — создания, рожденные от союза между загадочной, мрачной и опасной расой Акири и печально известными смертными магами и колдунами. Из-за этой комбинации Потомки прежде всего являлись существами магическими. Каждый вампир обладал природными магическими способностями, внутренней силой и врожденным очарованием нежити.

Однако, они так же являлись проклятой расой. Врожденная тьма предков испортила кровь в их венах, и за эти годы они стали известны под другим именем — вампиры.

Правила, по которым вынуждены жить вампиры довольно немногочисленны и просты, но в некоторых случаях сложны. Для Потомков солнечный свет был едким, но не смертельным. Однако, несмотря на популярные голливудские фильмы, на самом деле их не привлекала жизнь во тьме ночи. Для вампиров это оказалось неприемлемо. И чтобы решить эту проблему, они обратились к собственной магии. Используя заклинания, они заговаривали амулеты, напитывали их силой. Благодаря этому, Потомки расчистили для своего вида путь под солнце.

Вторая, более насущная истина заключалась в том, что Потомки нуждались в крови. Вампир должен кормиться. А вот насколько часто, это в значительной степени зависело от окружающей среды, выбранной Потомком для проживания. Безопасна среда обитания во влажном климате, где-нибудь на побережье океана и желательно в тени леса. Именно по этой причине такие места как Луизиана и северо-западное побережье облюбовали вампиры. Те же, кто предпочитал жить в пустыне, либо путешествовал по делам, вынуждены были кормиться чаще, словно компенсировали недостаток влаги в воздухе.

Кормиться можно было двумя разными способами. Давным-давно вампиры бездумно убивали свои жертвы, осушая их до суха. Это проще всего, и не похоже, чтобы среди людей имелись профессиональные охотники на нечисть, если их вообще это волновало.

Однако, с тех пор как Ди Энджело стал королем, ритуал кормления изменился для людей в лучшую сторону. Вампиров обучали брать от своих жертв столько крови, сколько нужно. Иногда убийство необходимо. Потомки долго не протянули бы, не осушив жертву до последней капли крови. Сейчас подобное случалось все реже и реже. Молодые вампиры могли протянуть пару недель, не убивая людей. Древние вампиры несколько месяцев.

Наконец, вампир мог только одним способом создать другого вампира.

И это являлось тайной.

Потомки являлись именно Потомками. В общем, они были рождены, а не созданы. И среди его вида не было известно ни об одном официально задокументированном случае превращения смертного в бессмертного.

Можно было сохранить молодость смертному, используя кровь вампира. Так поступила принцесса вампиров Изабель Мэри Рейт. Постоянно питающийся её кровью оборотень смог сохранить молодость в течение пяти десятилетий. Но из-за этой же крови Байрон Кейдж стал чувствителен к свету.

Действие «испорченной» вампирской крови всем хорошо известно. Потомки в прошлом использовали свою кровь для исцеления смертных и всегда проявлялись побочные эффекты. После разделения крови с человеком лучше было существовать во тьме. По крайней мере, некоторое время.

Но из-за простого акта обмена кровью и возникающих побочных эффектов смертный бы не обернулся в вампира. Как сказали бы смертные, «обращение» человека в вампира невозможно.

По крайней мере, так должно было быть. Именно в этом пытался всех убедить Роман Ди Энджело.

Малахия Рейт, покойный король колдунов, был самым старым и близким другом Чарльза. За прошедшие годы Чарльз многому научился у Малахии. Многое познал. После смерти единственной дочери короля колдунов именно Чарльз являлся первым и единственным наследником в завещании Рейта, и одним из даров, завещанных ему старым колдуном, оказалась древняя, полная тайн книга.

Рейт выглядел намного моложе своего истинного возраста. Его дочь была вампиром, Потомком Рейта и его плененной невесты, королевы Акири. Следовательно, отчасти его, казалось бы, вечная молодость, скорее всего, связана с вампирской кровью. И тем не менее не последнюю роль во всем этом сыграла и черная магия. По правде говоря, Рейт был очень древним и за свою жизнь приобрел много знаний.

Знания вообще невероятно мощная сила. Однако знания колдуна особенно могущественны, и этому способствует темная магия. И теперь у Чарльза был доступ к колдовским заклинаниям, сокрытым от глаз людей сотни лет. Именно с их помощью он сейчас скрывался от своего короля. Но и это ещё не все.

Он так же знал, как обратить смертного в вампира. Эту тайну король вампиров скрывал ото всех целую вечность.

Все оказалось просто. Так просто. Конечно, необходим обмен кровью. Этого следовало ожидать. Даже оборотни вынуждены делать это. Оборотень, заявляя права на свою пару, «дремлющую», шептал слова, скрепляющие связь. Так почему для Потомков все должно происходить по-другому? Оказалось, что нет. Чарльз с изумлением осознал, что никто не додумался до этого раньше. Или возможно, кто-то догадывался, просто не знал, какие слова нужно произносить.

Чарльз улыбнулся, подумав об этом. Он как раз знал.

Эти слова оказались древними, настолько древними, что их ещё предстояло перевести с языка оригинала. Тем не менее не это самое трудное. Именно человек, которого хотели обратить, должен был произнести эти слова, иначе сам процесс трансформации из смертного в вампира становился маловероятным.

Оборотень мог заявить на свою пару права. После спаривания он становился преобладающей доминирующей силой и с помощью этой силы делал её своей. Потомки не имели такой роскоши. С вампирами все обстояло несколько сложнее, но не потому что нужно предпринять ещё какие-то шаги. Вся сложность заключалась в другом: чтобы смертный стал вампиром, он или она должны сами этого захотеть. Они должны принять вечную жизнь по собственной воле.

И произнести определенные слова.

Addo nox noctis. Взываю к тьме.

Внизу, в подвале, малышка Эвелин Грейс Фэрроу, известная всем как Эви, скорее всего сражалась сейчас со своими внутренними демонами, и Чарльз уловил её слабые судорожные всхлипы. И тут же сомкнул губы в жесткой решительной усмешке.

За последние несколько недель он тщательно разыграл свои карты, и сейчас все сложилось идеально. До сих пор ведьма-провидица оказалась права во всем.

Несколько недель назад Чарльз посетил одну ведьму, обитающую в мрачной подземной пещере, и сказал, что хочет отомстить. Все оказалось так просто. Она даже не удивилась. Для ведьмы не требовались другие причины. Ненависть, месть и тому подобные мрачные, неприятные человеческие грехи — основные причины, приводящие людей к её дверям.

Итак, она взяла его кровь и произнесла заклинание...

Чарльз стиснул зубы, быстро чиркнул лезвием по ладони и сжал кулак над черной каменной чашей ведьмы. Он ощущал её возбуждение, пока она смотрела, как кровь льется из его раны, заполняя сосуд. Через несколько мгновений порез начал заживать, но Чарльз успел наполнить чашу наполовину, и видимо, этого оказалось достаточно, потому что ведьма подняла руку, останавливая его.

Чарльз опустил сжатую в кулак руку и отступил. Провидица же, наоборот, подалась вперед.

Она склонилась над чашей и что-то зашептала. До него донесся аромат сгоревшей крови, чаша начала дымиться. Его клыки удлинились во рту, каждый мускул в его теле напрягся, вампир приготовился сбежать или вступить в бой.

Совершив это, он пересек точку невозврата. Чарльз понимал это. Его охватил определенный страх, нахлынувший с осознанием, что он только что официально подписал собственный смертный приговор. Но так же ощущал и ярость, потому что никто не оказывался за гранью случайно. Именно из-за этой жгучей ярости Чарльз выпрямил спину и прищурился, когда старая ведьма выговорила ядовитые слова в заклинание, которое решило его судьбу.

— Женщина, — наконец вскрикнула она, и её голос прокатился до самых темный уголков мрачной пещеры.

— Что? — нахмурился Чарльз.

Ведьма-провидица обернулась на него через покрытое черной одеждой плечо.
— Женщина, кровосос. Тебе нужно найти женщину. — Она снова развернулась к чаше, по предположениям Чарльза, выточенной из цельного куска черного оникса или обсидиана, и уставилась в темно-красный омут его кипящей крови. Она, казалось, обдумывала, что ему видеть не дано. Затем судорожно вздохнула и кивнула. — Очень особенная женщина.

Чарльз никогда не считал себя мужчиной, способным остепениться. Малахия знал это достаточно хорошо. Их вкусы примерно совпадали, когда дело касалось женщин и того, как с ними следует обращаться, особенно в спальне. Однако, малышка Эви внесла в его существование ньюанс, которого раньше просто не было.

Она оказалась прелестной — этого нельзя отрицать. Густые, мягкие каштановые волосы с медовым оттенком, который отражался золотом в карих глазах. Маленькая, но сильная, с фигурой, которую любой мужчина жаждал приласкать. И она оказалась умна. Больше всего его заинтриговал её интеллект. Меньше месяца назад он провел много времени в её сознании, подслушивая даже самые личные мысли. Иногда серьезные, иногда сильные, но они отличались от того, к чему он привык. Его очаровывала неуловимая изысканность её сущности. Он не смог бы описать это, даже если бы попытался. Что бы это ни было, оно пленило его.

Вполне логично. Если раньше с легкостью получалось читать её мысли, то сейчас ничего не выходило. Его колдовская магия уже не действовала на нее. Каким-то образом она стала сильнее вампира. Стала совсем не похожей на других людей.

И от одного воспоминания, какова она вкус, у него пульсировали клыки в деснах.

По словам ведьмы-провидицы, именно Эви Фэрроу должна уничтожить короля вампиров. Чтобы привести Романа Ди Энджело к падению нужна особенная женщина.

Едва Чарльз выбрал, как действовать лучше всего, а следовательно наиболее болезненно для Ди Энджело, ему оставалось лишь ждать. Провидица заверила его, что Фэрроу и Ди Энджело встретятся. И оказалась права. Она так же утверждала, что король вампиров мгновенно влюбится в малышку Эвелин.

Теперь, когда Чарльз сам невольно поддался очарованию Эви, он не мог винить своего короля. Он так же начинал верить, что его безумный план может действительно сработать. Эви Фэрроу может стать причиной падения любого мужчины.

Первоначально он планировал позволить им влюбиться друг в друга, а затем убить женщину. Мгновенная и жестокая смерть и огромный удар по Ди Энджело. Однако Ди Энджело и раньше терял любимых. Он преодолел это и двинулся дальше. То, что Чарльз задумал сейчас, намного хуже. И намного лучше для него, чем просто убить её. Король никогда не оправится от подобного удара.

Едва Эви трансформируется в вампира, Чарльз с наслаждением начнет обучать Эви, будет вить из нее веревки. Ей нужно будет кормиться. Поначалу она, вероятно, будет сопротивляться, но он умеет объезжать норовистых кобылок. Это будет весело. Возможно, она так же попытается сбежать. Используя силы новообращенного вампира, она попытается сбежать, улететь и даже спрятаться. На это Чарльз мог лишь рассчитывать и с нетерпением ждать. Обладать сопротивляющейся женщиной намного приятнее.

В конце концов, она покорится, и это будет самый сладкий триумф из всех. Ведь когда она это сделает, Чарльз завладеет тем, что так отчаянно жаждет заполучить король вампиров. Тем, что он хочет больше всего на свете. Его королева будет принадлежать другому.

Чарльз может даже приказать ей убить его.

От этой мысли он улыбнулся. Малахия Рейт будет отомщен. А Роман Ди Энджело уничтожен.

Глава 1

Тремя неделями ранее...

Чарльзу каким-то образом удалось пережить встречу, не выдав себя, возможно, это самое трудное, что ему когда-либо приходилось делать. За длинным столом из красного дерева восседал король вампиров, величественный и высокий, молчаливый и неподвижный, всегда внушительный и мрачный, само спокойствие. От этого зрелища Чарльза затошнило. Ди Энджело заметил бы это мгновенно, не используй Чарльз заклинания перед тем, как явиться в особняк.

Они оказались незаменимы. Состояли из слов, фраз и частички силы, которые он узнал благодаря дружбе с покойный королем магии, и оттачивались на протяжении веков. Им потребовались долгие годы, чтобы достичь совершенства, но теперь, столкнувшись лицом к лицу со своим врагом, окруженным приспешниками престола, он оказался бесконечно благодарен тому, что приложил столько усилий. Кольцо на среднем пальце правой руки защищало его мысли. Медальон, висящий на шее и спрятанный под наглухо застегнутой рубашкой, скрывал его учащенное сердцебиение, пульсирующий по венам аромат кортизола и адреналина. Наконец, заклинание, которое Чарльз наложил на самого себя перед тем, как покинуть квартиру, окутывало его, словно щит.

Вампиры могли использовать магию. Несмотря на темное происхождение, большинство из них освоили магию, которые использовали ведьмы в ковенах по всему миру. Однако магия Чарльза всегда была более неестественной. Его таланты находились в большей мере в диапазоне чернокнижников. Это одна из причин его дружбы с Малахией Рейт.

Но подобная магия не по душе королю вампиров, который жестко правил королевством. Удерживая власть железным кулаком в бархатной перчатке, против него не осмелился бы выступить ни один вампир в здравом рассудке.

У Чарльза не оказалось выбора. Он являлся тем, кем родился. Рейт единственный принял это. Давным-давно он принял его под свое крыло и указал путь. Малахия научил Чарльза всему, что знал сам, и именно из этих запретных заклинаний состояли множество его щитов, скрывающих от невероятного восприятия короля.

Конечно... существовал шанс, что Ди Энджело все равно все узнает.

Ди Энджело всегда все знал. Так все говорили.

Чарльз никогда ни у кого не видел столь пронзительного взгляда. Словно темные, лишенные света бездонные глубины, навсегда поглотили все знания мира. Он видел то, чего не существовало, и слышал то, чего никто не говорил. Там, где магия у всех являлась шестым чувством, Роман Ди Энджело обладал седьмым.

От него ничего не ускользало.

Именно так Чарльз узнал, что Ди Энджело сыграл главную роль в кончине Рейта. Ди Энджело никогда не нравился король колдунов. Он запретил своему народу работать с ним и с его ближним кругом. Ему не нравилась дочь Рейта, принцесса вампиров, и среди Потомков все знали о неприятии королем вампиров способа, которым Рейт постепенно порабощал разум своей жены, королевы Акири, Оливии.

Ходили слухи, что Ди Энджело причастен к убийству принцессы вампиров. Вскоре после того как Рейта убили, Ди Энджело лично отправил Чарльза на миссию. Почему?

Словно король вампиров знал, Чарльз обязательно вмешается. Но будь это правдой, Ди Энджело знал бы о дружбе Чарльза и Рейта.

Именно по этой причине, несмотря на все предосторожности, принятые Чарльзом перед тем, как явиться на обязательную встречу членов королевского двора, он теперь сидел за деревянным полированным столом напротив самого загадочного и могущественного мужчины, опасаясь, что Ди Энджело все равно о чем-то догадается. Что ему под силу прочитать его мысли.

И что король догадается, Чарльз планирует его убить.

— Мистер Уорд, — неожиданно мягко произнес Ди Энджело, и в его невероятно обаятельном голосе прозвучала вековая сила.

Чарльз едва не подпрыгнул. Это выдало бы его с головой, поэтому он облизал губы и попытался встретиться взглядом с королем. Это оказалось почти невозможным. Никто на Земле не имел такого взгляда, как Ди Энджело.

— Да, мой повелитель?

— Ты встревожен, — произнес Ди Энджело с абсолютно невозмутимым спокойствием, его темный взгляд нервировал. — Тебе нездоровится?

— Я голоден, вот и все, — ответил Чарльз. — Пожалуйста, продолжайте.

Они обсуждали оборотней и последствия отмены четырехтысячного проклятия, тяготевшего над ними. Ещё несколько недель назад мужчины-оборотни в своем сообществе имели преимущество. Обладали сверхчеловеческой силой, способностью исцелять большинство ран, имели продолжительность жизни в два-три раза выше, чем у обычных смертных, и жили намного дольше. Каждый альфа-оборотень рождался с определенной силой, которой отличался от других. Но женщины-оборотни не обладали ничем подобным. Самым пагубным являлось то, что женщины-оборотни не были способны рожать детей-оборотней. Из-за этого мужчины-оборотни вели охоту на особенных женщин, известных как «дремлющие», способных производить на свет детей-оборотней. Эти «дремлющие» стали незаменимы для выживания оборотней.

До сих пор. Несколькими неделями ранее, после смерти Малахии Рейта и жертвы, принесенной дремлющей, известной теперь в сверхъестественных кругах под именем «разрушительницы проклятий», проклятие черной магии, из-за которого исчезли силы женщин-оборотней, перестало действовать. Теперь, женщины-оборотни сравнялись по силе с мужчинами во всех отношениях. Что ещё более важно, все женщины-оборотни оказались беременны сроком в несколько недель.

Эти внезапные и крайней необходимые изменения имели последствия, которые ударной волной распространились по всему сверхъестественному миру. Популяция жизнеспособных оборотней удвоилась практически за одну ночь. Там, где ранее существовало пять тысяч, теперь обитали десять тысяч оборотней.

Вампирская иерархия, известная как «Двор», собралась на эту встречу, чтобы обсудить меры, которые следует предпринять, чтобы взять под контроль произошедшие изменения и связанный с ним хаос.

— Две сотни женщин в Нью-Йорке проснулись с внезапно обретенной силой, которой всегда обладали их братья и отцы, — произнес за столом мужчина с темно-русыми до плеч волосами, невероятно широкими плечами и пронзительными голубыми глазами. Его звали Саксон, если пользоваться человеческими терминами, то ближе всего для обозначения его ранга в армии Ди Энджело подходило звание генерала. -

Представляете, какой эффект это произвело, — закончил Саксон.
Чарльз чувствовал, что взгляд короля вампиров всё ещё прикован к нему, и потому не мог сфокусироваться на Саксоне. Ди Энджело что-то подозревал, и это сомнение стало почти осязаемым.

— Не обязательно это представлять, — ответила другой вампир, с ярко-рыжими волосами и стрижкой «боб», маленьким, чуть вздернутым носом и красивыми, словно у фейри, чертами лица. Саманта, насколько Чарльзу известно, была самым гениальным техно-фриком с кровью вампира. Самая молодая из созданий ночи, всего двадцать пять человеческих лет. — Последние три дня я чистила Ютуб от снятых случайно видео. На одном из них в кулачной драке на парковке у средней школы довольно невзрачная молодая женщина едва не сломала шею своему гораздо крупному противнику одним ударом. И это уже не говоря о появлении волков там, где они должны были вымереть много лет назад.

— На самом деле все гораздо сложнее, — произнесла другая женщина за столом. Старше рыжеволосой, лет сорока-сорока пяти, поразительно красива. Густые черные волосы волной ниспадали на её плечи и спину. Её зеленые глаза отличались пронзительностью и умом, а полные губы были соблазнительны и совершенны. Прежде чем продолжить, она многозначительно осмотрела каждого сидевшего за столом. — Многие женщины-оборотни, выросшие не имея сил, никогда не верили, что обретут их, выходили замуж за простых смертных и рожали смертных детей. — Она на мгновение замолчала, позволяя всем впитать информацию, а затем закончила: — Теперь им как-то предстоит сообщить новости о настоящих предках своим мужьям, которые. в любой момент могут заметить у своих жен проявление недюжинной силы или, хуже того, застать их в процессе оборота в волчиц.

— Возник так же вопрос о бета-волках, — вмешался ещё один вампир. Чарльз повернулся к нему. Дэвид Кейд, сладкоречивый мужчина с внешностью кинозвезды и мозгами эксцентричного гения. Застенчивый и, возможно, чересчур сентиментальный, держался в основном замкнуто и — Чарльз был абсолютно уверен в этом — один из самых доверенных закадычных друзей Ди Энджело.

— Бета-оборотни, никогда не планировавшие иметь детей-оборотней, потому что не имели шансов заполучить дремлющую, теперь способны иметь собственных детей-оборотней, — тихо заметил Кейд, уставившись на стол ярко-карим умным взглядом. — А что им сказать своим смертным женам?

— Это наименьшая из наших забот, — заметил Саксон, уважительно, но обеспокоенно. — Если достаточное количество женщин облажаются на публике, выставляя популяцию оборотней такой, какая она есть на самом деле, это разоблачит все сверхъестественные расы на планете.

— Сейчас они наверняка выйдут на охоту, — сказала Саманта. — Если мы думали, что Габриэль Фелан — жестокий ублюдок, то глубоко заблуждались. Новый лидер охотников оказался в десятки раз хуже и, очевидно, использует какую-то магию. Он сумел организовать охотников как никогда раньше, их численность растет, а не уменьшается. Они прослушивают полицейские переговоры и следуют по волчьим наводкам к своим жертвам. — Сэм покачала головой и откинулась на спинку стула. — Кровавая бойня продолжается.

— Эти и многие другие вопросы в настоящий момент решаются Советом оборотней, — ответил Ди Энджело, заглушив спокойным и низким голосом всех в комнате. — И то, как решат эти вопросы, окажет непосредственное влияние не только на сообщество оборотней, но и на наше тоже. — Ди Энджело подался вперед, сложил руки на столе, позволив всем в полной мере ощутить его силу. — Можно смело предположить, что оборотни теперь станут гораздо более сильными игроками. А вот будут они нашими союзниками или противниками, зависит только от нас.

В кабинете Ди Энджело воцарилась тишина. Король ясно высказал свою точку зрения. Потомки должны помогать друг другу всегда и везде, насколько это возможно.

— Заседание окончено, — сказал Ди Энджело таким тихим голосом, словно вздохнул. Он отодвинул кресло и встал, излучая грацию с каждым движением. Остальные вампиры последовали его примеру. Ди Энджело отпустил их, и все восемь членов Совета вышли из комнаты. Чарльз оглянулся через плечо, выходя через массивные двойные двери зала. Дэвид Кейд остался позади и наблюдал за ним. На краткий миг их взгляды встретились. Чарльз задрожал от страха. Кейд слыл очень умным. Возможно, он что-то знает? Неужели о чем-то догадался?

К счастью, магия Чарльза скроет любые признаки нервозности. Об остальном он должен позаботиться сам. Чарльз с трудом постарался выглядеть нейтральным и вышел из зала.

* * * * *

— В нем есть нечто темное, — сказал Кейд. — Я не доверяю ему.

Роман искоса взглянул на Дэвида. Уголки его рта приподнялись в легкой улыбке. Дэвид Кейд оказался не только очень умен, но и невероятно проницателен.
— Я тоже, — тихо признался Роман.

Дэвид, отвернувшись от дверей, за которыми скрылись придворные, окинул Романа долгим, пристальным взглядом.
— Держи друзей близко, а врагов ещё ближе? — спросил он.

— Именно.

— Дай знать, если тебе понадобится моя помощь, — предложил Дэвид, выходя через двойные двери.
Роман понял, о ком он говорит, о Чарльзе Уорде, а не о ситуации с оборотнями. Он кивнул всего один раз, и Дэвид ответил тем же, прежде чем исчез.

Оставшись один, Роман на мгновение задержался в пустом зале. Затем, взмахнув рукой, повернулся к встроенному в стену камину. Двойные двери тихо закрылись за ним. В пустом камине вспыхнуло пламя, потрескивая и мгновенно заполняя комнату желанным светом.

Роман закрыл глаза и глубоко вздохнул, положил руки на каминную полку и опустил на них голову.

— Беспокоишься, Роман?

Он знал, что она здесь. Именно по этой причине разжег огонь в камине. Её старые кости нуждались в тепле, а он сам предпочитал её общество.
— Мой сон был неспокоен, — тихо ответил он, не поднимая глаз и не оборачиваясь.

— Я думала, вампирам не требуется сон, — произнесла Лалура с искренним любопытством и намеком на поддразнивание в слегка хриплом голосе.

Губы Романа растянулись в улыбке. Он поднял голову и, оттолкнувшись от каминной полки, развернулся лицом к старой ведьме. Она не смотрела на него. А с явным презрением разглядывала высокие стулья с деревянными спинками за столом для совещаний. Лалура Шанталь предпочитала более мягкие кресла.

Роман произнес несколько тайных слов, уставившись на стол и стулья. От их поверхности начало исходить мягкое мерцающее свечение. Оно распространялось, усиливалось и наконец вспыхнуло ярко-белым светом. Когда померк и свет, стол и стулья из красного дерева пропали.

На их месте стояли два двойных кресла, похоже, единственная мебель из обстановки кабинета Романа, которую предпочитала Лалура. Между двумя креслами находился маленький стеклянный кофейный столик, на котором виднелись дымящийся чайник и две пустые кружки.

Лалура даже глазом не моргнула и, казалось, ничему не удивилась. Вместо этого крошечная сгорбленная женщина с густыми длинными белыми волосами и пронзительными голубыми глазами лишь хмыкнула, словно говоря «вот так-то лучше» или «чертовски правильно», и обойдя кресло, бесцеремонно в него плюхнулась.

Старушка на мгновение закрыла глаза, вздохнула, а затем уставилась голубыми глазами на чайник.
— В нем уже есть молоко? — спросила она, подавшись вперед и поднимая чайник.

— Конечно, — ответил Роман, заметив, что улыбнулся ещё шире.

Лалура разлила чай в кружки, взяла свою и поводила ею перед носом. Роман ждал, ощущая странное напряжение, пока она, казалось, рассматривала чай. Затем ведьма кивнула, больше самой себе, чем кому-то, и осторожно сделала глоток.

Роман мгновенно расслабился и направился к противоположному от нее креслу. Сел и, наклонившись вперед, уперся локтями в колени.
— Чему я обязан удовольствию видеть тебя, Лалура? — спросил он.

Ведьма с жестким и непроницаемым выражением уставилась на него.
— Дай мне передохнуть, Роман, я стара и с каждым мгновением становлюсь все старше. Ты прекрасно знаешь, зачем я здесь.

Роман изумленно выгнул брови. Откинулся на спинку кресла и склонил голову на бок. Если бы захотел, мог бы прочитать её мысли, но всегда считал невежливым делать это без разрешения или без уважительной причины... и с самой уважаемой личностью, которую он когда-либо знал. Разрушить доверие между ними, словно навредить самому себе.

И в данном случае она права. Он догадывался, почему она здесь. Глубоко вздохнул и сказал:
— Она мне снится.

— Я догадалась, — ответила Лалура. — Когда ты сказал, что твой сон неспокоен. — Ведьма замолчала. — Так же, полагаю, ты говоришь не об Офелии.

Роман отвернулся от Лалуры и уставился в окно напротив. Как и все окна в его особняке, это выходило во внутренний дворик, по середине которого располагался мраморный фонтан со статуей прекрасной женщины, с тоской смотрящей в ночное небо.

Двести лет назад Роман был помолвлен с молодой лондонской светской львицей. Она была очень хороша собой и пользовалась бешеной популярностью в высшем свете. Но из всех ухаживающих за ней мужчин выбрала его.

Не успели они пожениться, как случилась катастрофа. В утренних газетах писали, что карету понесли перепуганные лошади и молодая красавица погибла.

Это случилось так давно...

— Нет, — ответил он. — Не Офелия.

— И как долго это продолжается? — спросила Лалура. Роман снова повернулся к ней. Ведьма пристально смотрела на него поверх кружки с дымящимся чаем.

— Задолго до твоего загадочного предупреждения на прошлой неделе, — пробормотал он, встретившись с ней взглядом.

Лалура слегка опустила кружку и вздернула голову. Она, казалось, замялась.

Сразу после смерти короля колдунов и снятия проклятия с оборотней, которое теперь вызвало столько перемен в их сообществе, старая ведьма нанесла Роману визит. И перед тем как уйти, кое-что сказала...

— Ты опять играл в шахматы моими фигурами, — обвиняюще сказала она.

Роман кивнул, всего один раз.
— Ей нужна была моя помощь.

— Верно, — согласилась Лалура. — И тут, Роман, — сказала она, подняв руку и собираясь щелкнуть пальцами. Всегда королева драмы. — Кое-кто ещё больше нуждается в твоей помощи.

А затем с типичным туманом и пылью фейри — в этом была вся Лалура Шанталь — ведьма вновь исчезла, оставив Романа в одиночестве.

Сейчас король вампиров встревоженно уставился на свою древнюю собеседницу и выразил всю серьезность эмоций в тихом, низком голосе:
— Возможно, тебе стоит подробнее рассказать мне об этой шутке, Лалура.

Ведьма вздохнула, поставив кружку на стол.
— Я бы сделала это, если бы могла, Роман, — честно призналась она. — По правде говоря, мне известно не больше, чем тебе. — Она пожала плечами. — Знаю, что ты должен кому-то помочь. Но как? И когда? Понятия не имею. Знаю, что она сыграет очень важную роль для всех вас в ближайшие дни. — Ведьма хлопнула себя по коленям. — И это касается всех.

Роман задумался и снова откинулся на мягкую спинку кресла. Подумал о снах. Нечетких, раздробленных, тревожных. В каждом он видел полные боли глаза, которые одновременно гипнотизировали и приводили его в ярость. Он жаждал унять их боль. Хотел найти их владелицу. Ему хотелось делать то, о чем он не смел мечтать целую вечность.

Когда он просыпался, все было по-прежнему. Он оказывался зол и голоден. В последнее время из-за этого он кормился довольно часто. Если в ближайшее время ничего не изменится, он будет убивать жертву задолго до того, как насытится.

— Мой тебе совет, ваше величество, — сказала Лалура, медленно поднимаясь на шаткие ноги, — подними с трона уже свою королевскую задницу и попытайся найти девушку.

Роман смотрел вслед ведьме, ковыляющей от кресла на открытое месте в кабинете. Она поправила похожее на халат платье и оглянулась на кофейный столик. От наполовину полного чайника, как всегда волшебно теплого, всё ещё поднимался пар. Она окинула его жадным взглядом, взмахнула пальчиком, и чайник исчез.

— Верну его позже. — Она кивнула и как бы про себя вздохнула. — Время уходит, Роман. Это я точно знаю.

Старая ведьма величественно взмахнула над головой рукой. Воздух замерцал, завибрировав от магии времени и пространства. Роман встал. Обычно джентльмен должен был вставать, когда леди выходила из комнаты.

Лалура оглянулась и замерла, подняв руку над головой.
— И, Роман, — сказала она.

Он ждал, почти страшась того, что должно было случится.

— Здесь пахнет черной магией.

С этими словами она щелкнула пальцами. На этот раз в воздухе разлились розоватые потрескивающие молнии, треск и узнаваемый щелчок телепортационного заклинания. Через несколько мгновений Лалура исчезла.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒