Источник публикации 6 страница

Если заявлено требование о передаче жилого помещения, то согласно п. 5 ст. 201. 6 Закона о банкротстве также устанавливается как размер уплаченного участником строительства застройщику по договору, так и размер убытков в порядке п. 2 ст. 201. 5 того же закона.

Сумма этих двух составляющих определяет число голосов участника строительства в собрании кредиторов. Согласно п. 3 ст. 201. 12 Закона о банкротстве участник строительства обладает на собрании участников строительства числом голосов, пропорциональным размеру его денежных требований и (или) требований о передаче жилых помещений (с учетом п. 5 ст. 201. 6 Закона о банкротстве) по отношению к общей сумме денежных требований и требований о передаче жилых помещений, включенных в реестр требований кредиторов и реестр требований о передаче жилых помещений на дату проведения собрания участников строительства.

Таким образом, механизм расчета размера требований, установленный п. 2 ст. 201. 5 Закона о банкротстве, универсален для обоих вариантов волеизъявления участника строительства по удовлетворению его требований к застройщику-банкроту и, по существу, обязывает арбитражный суд учитывать не только размер уплаченного застройщику по договору, но и размер убытков, тем более, если арбитражный управляющий или участник строительства (при неисполнительности арбитражного управляющего) представил отчет об оценке жилого помещения, в том числе и в порядке увеличения размера требований (ч. 1 ст. 49 АПК РФ).

В противном случае нарушаются имущественные права участника строительства и необоснованно уменьшается число принадлежащих ему голосов на собрании кредиторов.

Определение N 305-ЭС18-2130(5)

21. Взыскатель, поручивший исполнение судебного решения государственной службе, специально созданной для этих целей, имеет разумные ожидания того, что он будет проинформирован путем индивидуального извещения об объективной невозможности продолжения процедуры взыскания, начатой по его заявлению, в связи с банкротством должника. Возложение на подобного взыскателя обязанности по самостоятельному отслеживанию публикаций о судьбе должника является чрезмерным, а срок закрытия реестра требований кредиторов должника для такого непроинформированного взыскателя нельзя признать пропущенным.

В рамках дела о банкротстве общества 29 сентября 2017 г. К. обратился к конкурсному управляющему с заявлением о принятии двух исполнительных листов к исполнению. Требования состояли из сумм комиссии за безналичное перечисление денежных средств, начисленных на данную комиссию процентов, компенсации морального вреда и штрафа, взысканных решением мирового судьи в пользу К.

Конкурсный управляющий отказал К. в установлении требования, сославшись на закрытие реестра требований кредиторов должника 6 апреля 2016 г.

К. обратился в арбитражный суд с возражениями на результаты рассмотрения его требования конкурсным управляющим.

Определением суда первой инстанции в удовлетворении возражений К. отказано.

Постановлением суда апелляционной инстанции определение суда первой инстанции отменено, требование К. признано обоснованным и подлежащим учету в третьей очереди реестра требований кредиторов должника.

Постановлением арбитражного суда округа отменено постановление суда апелляционной инстанции и оставлено в силе определение суда первой инстанции.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила постановление арбитражного суда округа и оставила в силе постановление суда апелляционной инстанции по следующим основаниям.

Несмотря на то, что процедура банкротства должника является публичной, сведения о введении любой процедуры банкротства публикуются в электронной и бумажной версиях издания " Коммерсантъ", размещаются в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве, а судебные акты арбитражного суда по делам о банкротстве публикуются на общедоступном официальном федеральном информационно-справочном ресурсе " Картотека арбитражных дел", законодатель и судебная практика исходят из того, что взыскатель, поручивший исполнение судебного решения государственной службе, специально созданной для этих целей, имеет разумные ожидания того, что он будет проинформирован путем индивидуального извещения об объективной невозможности продолжения процедуры взыскания, начатой по его заявлению, в связи с банкротством должника. Возложение на подобного взыскателя обязанности по самостоятельному отслеживанию публикаций о судьбе должника является чрезмерным (чч. 4 и 5 ст. 69. 1 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ " Об исполнительном производстве", п. 15 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 июля 2009 г. N 59 " О некоторых вопросах практики применения Федерального закона " Об исполнительном производстве" в случае возбуждения дела о банкротстве" ). Указанные разъяснения подлежат применению как при банкротстве юридических лиц, так и при банкротстве физических лиц.

При прекращении исполнения требования взыскателя в исполнительном производстве, о котором кредитор узнает после открытия процедуры конкурсного производства (реализации имущества), для правильного определения начала течения срока закрытия реестра требований кредиторов правовое значение имеет не момент опубликования информационного сообщения о введении процедуры, а обстоятельства, связанные с направлением арбитражным управляющим извещения взыскателю, его индивидуальная осведомленность о банкротстве должника и необходимости обращения с требованием в реестр требований кредиторов. Суды должны выяснить и оценить отсутствие или наличие доказательств возврата исполнительного документа взыскателю или поступления исполнительного документа в адрес должника от службы судебных приставов; уведомления взыскателя о передаче исполнительных документов арбитражному управляющему и информирования последним взыскателя о порядке обращения с соответствующим требованием к должнику.

Из определения мирового судьи о выдаче дубликатов исполнительных листов, представленного в материалы дела, следует, что 4 июня 2015 г. вынесено решение о взыскании с банка в пользу К. денежных средств. 14 августа 2015 г. исполнительные листы на взыскание указанных сумм были выданы и направлены судом на исполнение в службу судебных приставов, однако были утеряны. На основании определения от 18 января 2016 г. мировым судьей по заявлению соответствующей службы судебных приставов были выданы дубликаты исполнительных листов, которые направлены судом на исполнение, однако вновь были утеряны, что послужило основанием для удовлетворения заявления К. о повторной выдаче дубликатов исполнительных листов.

Таким образом, при выдаче взыскателю дубликата исполнительного листа 21 августа 2017 г. обращение им к конкурсному управляющему банком с заявлением о включении требования в реестр требований кредиторов должника 29 сентября 2017 г. нельзя признать несвоевременным.

От службы судебных приставов исполнительные листы в адрес конкурсного управляющего банком не поступали, заявителю извещение о невозможности продолжения процедуры взыскания, о необходимости заявления им своих требований в рамках дела о банкротстве банка конкурсным управляющим должником направлено не было, что подтвердили присутствующие в судебном заседании представители сторон.

При таких обстоятельствах срок закрытия реестра требований кредиторов должника для К. нельзя признать пропущенным, поскольку служба судебных приставов, совершая действия по восстановлению утраченных исполнительных листов, давала основания полагать, что исполнение будет получено в ординарном порядке через данную службу и для этого нет объективных препятствий в виде банкротства должника.

Определение N 305-ЭС18-23717

22. В рамках дела о банкротстве застройщика денежное требование участника долевого строительства, которому застройщик должен был передать нежилое помещение, обеспечено залогом этого нежилого помещения. Если указанное нежилое помещение отсутствует в натуре, этот участник долевого строительства в силу закона является созалогодержателем объекта незавершенного строительства.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества, рассматриваемого по правилам параграфа 7 гл. IX Закона о банкротстве, банк обратился с заявлением о включении его денежных требований в виде основного долга по договорам участия в долевом строительстве и неустойки за просрочку передачи строящихся объектов в реестр требований кредиторов должника как обеспеченных залогом трех нежилых помещений и незавершенного строительством многоквартирного жилого дома.

Определением суда первой инстанции денежные требования банка признаны обоснованными и подлежащими включению в реестр требований кредиторов должника с удовлетворением в четвертую очередь, в признании банка залоговым кредитором отказано.

Постановлением суда апелляционной инстанции определение суда первой инстанции изменено. Требования банка, возникшие из договоров долевого участия в строительстве относительно помещений первой очереди строительства, включены в реестр требований кредиторов должника с удовлетворением в четвертую очередь и признаны обеспеченным залогом трех нежилых помещений, относящихся к первой очереди строительства. Другая часть требований, возникших из договоров долевого участия в строительстве относительно нежилых помещений второй очереди строительства, включена в реестр требований кредиторов должника с удовлетворением в четвертую очередь как не обеспеченная залогом.

Постановлением арбитражного суда округа постановление суда апелляционной инстанции отменено, определение суда первой инстанции оставлено в силе.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила определение суда первой инстанции и постановление арбитражного суда округа и изменила постановление суда апелляционной инстанции в части отказа в признании обеспеченными залогом требований банка в отношении помещений второй очереди строительства по следующим основаниям.

По смыслу п. 2 ст. 2, ст. 4 Федерального закона от 30 декабря 2004 г. N 214-ФЗ " Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закон N 214-ФЗ) положения ст. 12. 1 и 13 этого закона об обеспечении исполнения обязательств застройщика применяются независимо от конкретного вида объекта долевого строительства (жилое или нежилое помещение).

Каких-либо законных оснований полагать, что залоговое обеспечение в банкротстве застройщика сохраняется только в отношении жилых помещений, не имеется. Ни Гражданский кодекс Российской Федерации, ни Закон N 214-ФЗ, ни Закон о банкротстве не предусматривают такого основания прекращения права залога, как возбуждение в отношении залогодателя дела о банкротстве. Примененный судами подход вошел в противоречие с существом залога как обеспечительной конструкции, устанавливаемой в первую очередь на случай невозможности исполнения обязательства должником, в том числе ввиду его несостоятельности. Залоговый кредитор по денежному требованию, преобразовавшемуся из требования о передаче нежилого офисного помещения, вправе претендовать на распределение вырученных от реализации предмета залога денежных средств по правилам п. 1 ст. 201. 14 Закона о банкротстве, то есть на приоритетное получение шестидесяти процентов от стоимости предмета залога.

В рассматриваемом случае, как установил суд апелляционной инстанции, первая очередь строительства многоквартирного дома завершена, дом в этой части введен в эксплуатацию, квартиры (жилые помещения) в данном доме переданы участникам строительства, а нежилые помещения поставлены на кадастровый учет. В ситуации, когда многоквартирный дом введен в эксплуатацию, а нежилое помещение не может быть передано дольщику в натуре вследствие банкротства застройщика, оно включается в конкурсную массу. Застройщик обязан зарегистрировать за собой право собственности на такое нежилое помещение. Требование дольщика становится обеспеченным залогом не всех помещений в доме (как общее обеспечение одного из созалогодержателей), а лишь того помещения, которое подлежало передаче по условиям договора участия в долевом строительстве (как единоличное обеспечение залогодержателя, если только на данное помещение не установлены другие залоги третьих лиц).

В отношении второй очереди строительства имеется в натуре объект незавершенного строительства, который прошел инвентаризацию со стороны конкурсного управляющего. Управляющий включил этот объект в инвентаризационную опись объектов незавершенного капитального строительства, размещенную в общедоступном Едином федеральном реестре сведений о банкротстве. В указанной части требования банка, вытекающие из договоров участия в долевом строительстве жилого дома в настоящее время в силу ч. 1 ст. 13 Закона N 214-ФЗ считаются обеспеченными залогом всего объекта незавершенного строительства второй очереди строительства.

При этом дополнительно необходимо отметить следующее. В деле о банкротстве застройщика, исходя из особенностей правового регулирования отношений по участию в долевом строительстве и положений параграфа 7 гл. IX Закона о банкротстве, основанные на зарегистрированных договорах участия в долевом строительстве требования дольщика, включенные в реестр, считаются обеспеченными залогом независимо от того, было им заявлено о необходимости установления залогового статуса при предъявлении денежного требования или нет, если только такой кредитор явно не выразил волю на отказ от залогового обеспечения или суд прямо не указал на отсутствие права залога в судебном акте. Это означает, что иные дольщики (при их наличии), обладающие тем же статусом, что и банк, но не настаивавшие на фиксации статуса залогодержателя в судебном акте в рамках дела о банкротстве должника, не утратили право на залоговый приоритет. Напротив, все они в равной мере вправе рассчитывать на распределение денежных средств, вырученных от реализации объекта незавершенного строительства либо нежилых помещений (при условии окончания второй очереди строительства) по правилам ст. 201. 14 Закона о банкротстве.

Определение N 302-ЭС18-24434

23. В рамках дела о банкротстве работники должника вправе самостоятельно обратиться с жалобой на действия арбитражного управляющего, выразившиеся в нарушении очередности удовлетворения их требований по сравнению с требованиями о выплате выходных пособий и об оплате труда других лиц.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества (далее также - должник) его кредиторы - некоторые бывшие работники - обратились с жалобой на действия конкурсного управляющего должника, выразившиеся в нарушении очередности погашения требований кредиторов второй очереди реестра требований кредиторов должника, а также с требованием о возмещении убытков.

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями суда апелляционной инстанции и арбитражного суда округа, производство по жалобе на действия конкурсного управляющего прекращено, в удовлетворении требований об убытках отказано. Суды исходили из того, что заявители, имеющие по отношению к должнику права требования о выплате выходных пособий и об оплате труда лиц, работающих по трудовому договору, не наделены правом на самостоятельное обращение в арбитражный суд с соответствующей жалобой. Их права и законные интересы представляет представитель работников должника. Кроме того, суды указали на недоказанность всех оснований для взыскания с арбитражного управляющего убытков.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила названные судебные акты и направила обособленный спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям.

Действительно, по общему правилу работники должника не относятся к числу лиц, участвующих в деле о банкротстве и (или) в арбитражном процессе по делу о банкротстве (ст. 34, 35 Закона о банкротстве, пп. 14, 15 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22 июня 2012 г. N 35 " О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" ). Для представления своих законных интересов при проведении процедур, применяемых в деле о банкротстве, работники должника вправе избрать представителя, который обладает правами лица, участвующего в арбитражном процессе по делу о банкротстве. Представитель работников должника при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей, предусмотренных федеральными законами, действует в интересах всех работников, бывших работников должника (абзац тридцать первый ст. 2, п. 10 ст. 12. 1 Закона о банкротстве). Названные положения закона направлены в том числе на формирование и представление в рамках дела о банкротстве коллективных интересов всех работников, бывших работников должника, а при невозможности выработки единой позиции - их большинства с целью предотвращения несогласованного участия большого количества работников должника в деле о его несостоятельности.

Однако в случае противопоставления законных интересов одних работников должника перед другими (например, преимущественного удовлетворения требований по оплате труда части трудового коллектива перед иными, имеющими приоритетную очередность погашения задолженности работниками) осуществление своих прав через выборного представителя противоречит самой сути предназначения последнего, которая заключается исключительно в защите их общих интересов.

Обращение заявителей с жалобой на действия арбитражного управляющего обусловлено защитой их прав по отношению к иным бывшим работникам должника, а именно нарушением календарной очередности удовлетворения требований по выплате заработной платы.

В такой ситуации адекватным механизмом защиты интересов отдельных работников должника является самостоятельное обжалование ими незаконных, по их мнению, действий арбитражного управляющего по преимущественному удовлетворению требований одних кредиторов второй очереди перед другими.

Прекращение производства по настоящей жалобе фактически лишает заявителей судебной защиты, что недопустимо.

Вывод судов о недоказанности совокупности условий для привлечения конкурсного управляющего должника к гражданско-правовой ответственности является преждевременным, с учетом того, что вопрос о правомерности (неправомерности) его действий в оспариваемой части судами по существу не исследовался.

Определение N 306-ЭС17-13670 (10)

24. В случае положительного решения о выдаче кредита, основанного на достоверной информации, представленной гражданином, последующая ссылка банка на неразумные действия заемщика, взявшего на себя чрезмерные обязательства в отсутствие соответствующего источника погашения кредита, не может быть принята во внимание для целей отказа в освобождении гражданина от долгов в рамках процедуры банкротства.

В рамках дела о банкротстве гражданина собранием кредиторов принято решение о заключении мирового соглашения для реструктуризации задолженности на условиях, предусматривающих погашение задолженности в течение 10 лет с установлением минимальной процентной ставки и ежемесячными аннуитетными платежами в размере 45 926 руб. 54 коп. Должник от заключения мирового соглашения отказался со ссылкой на невыгодные условия.

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями суда апелляционной инстанции и арбитражного суда округа, процедура реализации имущества завершена без применения правил об освобождении должника от обязательств. Суды, ссылаясь на ст. 213. 28 Закона о банкротстве и разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 13 октября 2015 г. N 45 " О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан", указали на недобросовестное поведение должника, выразившееся в последовательном наращивании задолженности перед кредиторами (увеличение суммы заведомо неисполнимых кредитных обязательств в период 2012 - 2015 гг. при отсутствии необходимого уровня доходов), а также на отказ должника от заключения мирового соглашения.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила названные судебные акты в части отказа в освобождении должника от обязательств, в указанной части направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям.

Основной задачей института потребительского банкротства является социальная реабилитация гражданина - предоставление ему возможности заново выстроить экономические отношения, законно избавившись от необходимости отвечать по старым обязательствам, что в определенной степени ущемляет права кредиторов должника. Вследствие этого к гражданину-должнику законодателем предъявляются повышенные требования в части добросовестности, подразумевающие помимо прочего честное сотрудничество с финансовым управляющим и кредиторами, открытое взаимодействие с судом (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 25 января 2018 г. N 310-ЭС17-14013).

В соответствии с п. 4 ст. 213. 28 Закона о банкротстве освобождение гражданина от обязательств не допускается, если при возникновении или исполнении обязательств перед кредиторами он действовал недобросовестно (в частности, осуществлял действия по сокрытию своего имущества, воспрепятствованию деятельности арбитражного управляющего и т. п. ). При этом по смыслу названной нормы принятие на себя непосильных долговых обязательств ввиду необъективной оценки собственных финансовых возможностей и жизненных обстоятельств не может являться основанием для неосвобождения от долгов. В отличие от недобросовестности неразумность поведения физического лица сама по себе таким препятствием не является.

В рассматриваемом случае анализ финансового состояния должника признаков преднамеренного и фиктивного банкротства не выявил. Сокрытие или уничтожение принадлежащего должнику имущества, равно как сообщение им недостоверных сведений финансовому управляющему, также не установлено.

Должник обращал внимание на то, что при получении кредитов представлял банкам полные и достоверные сведения о своем финансовом состоянии, имел в данный период стабильный и достаточный для своевременного возврата кредитных средств доход, осуществлял платежи в установленный договорами срок. Прекращение расчетов с кредиторами за три месяца до возбуждения дела о банкротстве вызвано объективными причинами - снижением оклада более чем на 30%. Указанные доводы суды оставили без оценки.

Кроме этого, необходимо учитывать, что банки, являясь профессиональными участниками кредитного рынка, имеют широкие возможности для оценки кредитоспособности гражданина, в том числе посредством разработки стандартных форм кредитных анкет-заявок для заполнения их потенциальным заемщиком на стадии обращения в кредитную организацию с указанием сведений о его имущественном и социальном положении, ликвидности предлагаемого обеспечения и т. п., а также проверки представленного им необходимого для получения кредита пакета документов. Одновременно банки вправе запрашивать информацию о кредитной истории обратившегося к ним лица на основании Федерального закона от 30 декабря 2004 г. N 218-ФЗ " О кредитных историях" в соответствующих бюро. По результатам проверок в каждом конкретном случае кредитная организация принимает решение по вопросу о выдаче денежных средств. В случае положительного решения о выдаче кредита, основанного на достоверной информации, представленной гражданином, последующая ссылка банка на неразумные действия заемщика, взявшего на себя чрезмерные обязательства в отсутствие соответствующего источника погашения кредита, не может быть принята во внимание для целей применения положений п. 4 ст. 213. 28 Закона о банкротстве.

Вопреки выводу судов последовательное наращивание гражданином кредиторской задолженности путем получения денежных средств в различных кредитных организациях может быть квалифицировано как его недобросовестное поведение, влекущее отказ в освобождении гражданина от обязательств, лишь в случае сокрытия им необходимых сведений (размер дохода, место работы, кредитные обязательства в других кредитных организациях и т. п. ) либо представления заведомо недостоверной информации.

Отказ должника от заключения мирового соглашения на предложенных в нем условиях не может расцениваться как злоупотребление правом, учитывая, что оставшаяся после предусмотренного мировым соглашением ежемесячного платежа за счет текущего дохода должника сумма денежных средств меньше установленной в рамках настоящего дела о банкротстве судом суммы в размере 30 000 руб. для достойного проживания должника и его семьи.

Определение N 305-ЭС18-26429

Применение норм об исковой давности

25. Положения п. 1 ст. 207 ГК РФ не применяются к требованию о взыскании неустойки в случае, когда основное обязательство исполнено должником с просрочкой, но в пределах срока исковой давности.

Вступившим в законную силу решением суда с заказчика в пользу подрядчика взыскана сумма задолженности по оплате работ и неустойка за просрочку оплаты в период до 25 мая 2015 г.

Судебный акт исполнен заказчиком 4 апреля 2016 г.

Подрядчик (цедент) уступил цессионарию требование о взыскании с заказчика неустойки за период с 26 мая 2015 г. до 4 апреля 2016 г.

Цессионарий 23 мая 2018 г. обратился в арбитражный суд к заказчику с иском о взыскании указанной неустойки.

В возражениях на иск заказчик сослался на пропуск истцом срока исковой давности в силу положений п. 1 ст. 207 ГК РФ.

Решением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции, в удовлетворении иска отказано. Суды исходили из того, что срок исполнения основного обязательства - оплаты выполненных работ - наступил 31 января 2015 г. и, следовательно, на дату подачи цессионарием искового заявления о взыскании неустойки трехлетний срок на предъявление требований по основному обязательству истек, в связи с чем срок исковой давности по дополнительному требованию также истек.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила названные судебные акты и направила дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям.

В силу пп. 1, 2 ст. 200 ГК РФ, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права. По обязательствам с определенным сроком исполнения течение срока исковой давности начинается по окончании срока исполнения.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. N 43 " О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", срок исковой давности по требованию о взыскании неустойки (ст. 330 ГК РФ) или процентов, подлежащих уплате по правилам ст. 395 ГК РФ, исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу, определяемому применительно к каждому дню просрочки.

В договоре стороны предусмотрели ответственность заказчика за нарушение договорных обязательств по оплате выполненных работ в виде уплаты подрядчику пени в размере 0, 1% стоимости подлежащих оплате работ за каждый день просрочки. При этом право на получение штрафных санкций за нарушение обязательств возникает у стороны договора после признания должником выставленной ему претензии и счета на уплату пени или неустойки либо вступления в силу решения суда о присуждении пени или иных штрафных санкций.

Таким образом, каждый день за период с момента нарушения обязательства до момента исполнения обязательства по оплате результата работ на стороне заказчика возникало обязательство по уплате неустойки.

Поскольку основное обязательство по оплате результата выполненных работ было исполнено заказчиком с просрочкой, но в пределах срока исковой давности, к заявленному требованию о взыскании неустойки не может быть применено правило ст. 207 ГК РФ, устанавливающее, что с истечением срока исковой давности по главному требованию истекает срок исковой давности и по дополнительным требованиям.

Определение N 305-ЭС18-25243

26. Срок исковой давности по требованию поставщика к покупателю об уплате неустойки за нарушение сроков возврата цистерн, в которых поставлялся товар, начинает течь со дня, в который данные цистерны должны были быть возвращены в соответствии с договором купли-продажи (п. 2 ст. 200 ГК РФ), в том числе в случае когда поставщик возложил исполнение своей обязанности по доставке товара на третье лицо и не принимал непосредственного участия в транспортировке.

Обществом (покупатель) и компанией (поставщик) был заключен договор купли-продажи нефтепродуктов.

В соответствии с условиями этого договора покупатель возвращает порожние цистерны в срок, предусмотренный договором, в технически исправном и коммерчески пригодном состоянии. Срок нахождения (использования) цистерн у покупателя (грузополучателя) на станции назначения не должен превышать 2 суток. Срок нахождения (использования) цистерн у покупателя (грузополучателя) определяется как период с даты прибытия груза на станцию назначения согласно календарному штемпелю на транспортной железнодорожной накладной (груженый рейс) в графе " Прибытие на станцию назначения" по дату отправления порожней цистерны на станцию погрузки или другую станцию, указанную поставщиком, согласно календарному штемпелю на транспортной железнодорожной накладной на возврат порожней цистерны в графе " Оформление приема груза к перевозке". В случае превышения покупателем (грузополучателем) срока использования цистерн поставщик, руководствуясь данными из автоматизированной базы данных ОАО " РЖД", производит расчет неустойки и направляет покупателю претензию.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒