Источник публикации 8 страница

Принятие судом в деле о банкротстве судебного акта о применении последствий недействительности первой сделки путем взыскания с другой стороны сделки стоимости вещи не препятствует удовлетворению иска о ее виндикации. Однако если к моменту рассмотрения виндикационного иска стоимость вещи будет уже фактически полностью уплачена должнику стороной первой сделки, то суд отказывает в виндикационном иске.

При наличии двух судебных актов (о применении последствий недействительности сделки путем взыскания стоимости вещи и о виндикации вещи у иного лица) судам необходимо учитывать следующее. Если будет исполнен один судебный акт, то исполнительное производство по второму судебному акту оканчивается судебным приставом-исполнителем в порядке ст. 47 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ " Об исполнительном производстве"; если будут исполнены оба судебных акта, то по позднее исполненному осуществляется поворот исполнения в порядке ст. 325 АПК РФ.

Таким образом, постановлением N 63 установлено условие для отказа в удовлетворении виндикационного иска после принятия судом в деле о банкротстве судебного акта о применении последствий недействительности первой сделки путем взыскания с другой стороны сделки стоимости вещи - полная фактическая оплата стороной первой сделки стоимости вещи должнику.

Между тем при рассмотрении дела о банкротстве компании суды признали представленные доказательства (копии векселей, акты приема-передачи) ненадлежащими, не подтверждающими факт оплаты автомобиля по договору купли-продажи автомобиля, в связи с чем пришли к выводам, что фактически состоялось дарение указанного имущества между коммерческими организациями, и признали указанную сделку недействительной по основаниям п. 1 ст. 166, п. 1 ст. 167, ст. 168 и п. 4 ст. 575 ГК РФ.

Следовательно, ошибочными являются выводы судов апелляционной и кассационной инстанций о том, что после прекращения производства по делу о банкротстве компании судебный акт, принятый в рамках прекращенного дела о банкротстве компании, не имеет силы и в этой связи договор купли-продажи автомобиля является действующим.

Кроме того, согласно п. 19 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22 июня 2012 г. N 35 " О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", если в рамках дела о банкротстве суд рассмотрел заявление об оспаривании сделки по правилам гл. III. 1 Закона о банкротстве, заявление о привлечении лица к субсидиарной ответственности в порядке ст. 10 Закона о банкротстве или требование кредитора в порядке ст. 71 или 100 Закона о банкротстве и принял по результатам его рассмотрения определение по существу, то последующее прекращение производства по делу о банкротстве не препятствует рассмотрению апелляционной или кассационной жалобы на указанное определение, а также заявления о пересмотре в порядке надзора этого определения.

Из системного толкования положений действующего законодательства, с учетом приведенных разъяснений, следует, что принятый в рамках дела о банкротстве судебный акт о признании сделки недействительной распространяет свое действие и в случае прекращения производства по делу о банкротстве. Исключение могут составлять случаи, когда судебный акт после прекращения производства по делу о банкротстве будет пересмотрен по правилам гл. 37 АПК РФ при наличии соответствующих оснований.

Правовые механизмы, ограничивающие возможность истца восстановить владение вещью и одновременно получить денежные средства, составляющие ее стоимость, подлежали бы применению на стадии исполнения вступившего в силу определения арбитражного суда о применении последствий недействительности сделки. Однако, как установлено судами и не оспаривается сторонами, указанный судебный акт не исполнен, денежные средства, подлежащие взысканию с покупателя автомобиля как последствия применения недействительной сделки, не перечислены компании.

Учитывая, что спорный автомобиль по договору купли-продажи был передан покупателем автомобиля обществу, конкурсный управляющий компании, исходя из разъяснений, содержащихся в пп. 32 и 34 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от 29 апреля 2010 г. " О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" вправе предъявить иск о возврате имущества по правилам ст. 301, 302 ГК РФ.

Определение N 305-ЭС18-9344

37. Отсутствие у физического лица статуса индивидуального предпринимателя при рассмотрении дел о нарушении антимонопольного законодательства не является основанием для отказа в принятии к производству арбитражного суда заявления гражданина об оспаривании решения антимонопольного органа, принятого по результатам рассмотрения жалобы на действия организатора торгов.

Решением антимонопольного органа жалоба гражданина на действия организаторов торгов, выразившиеся в создании другому участнику торгов преимущественных условий в виде продления времени предоставления предложения о цене и, как следствие, нарушении порядка определения победителя аукциона, признана необоснованной.

Гражданин обратился в арбитражный суд с заявлением о признании указанного решения незаконным.

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями суда апелляционной инстанции и арбитражного суда округа, в принятии заявления к производству отказано на основании п. 1 ч. 1 ст. 127. 1 АПК РФ. Суды пришли к выводу о неподведомственности спора арбитражному суду ввиду отсутствия у заявителя статуса индивидуального предпринимателя, а также отсутствия федерального закона, предусматривающего участие гражданина без указанного статуса в данном споре.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила названные судебные акты и направила дело в суд первой инстанции для рассмотрения по существу, обратив внимание на следующее.

В силу ст. 2 АПК РФ одной из задач судопроизводства в арбитражных судах является защита нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов лиц, осуществляющих предпринимательскую и иную экономическую деятельность.

Заинтересованное лицо вправе обратиться в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов в порядке, установленном АПК РФ (ст. 4 АПК РФ).

В соответствии с ч. 1 ст. 198 АПК РФ граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) органов и должностных лиц, если полагают, что оспариваемый акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону и нарушают их права и законные интересы.

Согласно ст. 27 АПК РФ арбитражному суду подведомственны дела по экономическим спорам и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности. Арбитражные суды разрешают экономические споры и рассматривают иные дела с участием организаций, являющихся юридическими лицами, граждан, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и имеющих статус индивидуального предпринимателя, приобретенный в установленном законом порядке, а в случаях, предусмотренных АПК РФ и иными федеральными законами, - с участием Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц, образований, не имеющих статуса юридического лица, и граждан, не имеющих статуса индивидуального предпринимателя. К подведомственности арбитражных судов федеральным законом могут быть отнесены и иные дела.

В силу ч. 1 ст. 52 Закона N 135-ФЗ решение и (или) предписание антимонопольного органа могут быть обжалованы в арбитражный суд в течение трех месяцев со дня принятия решения или выдачи предписания. Дела об обжаловании решения и (или) предписания антимонопольного органа подведомственны арбитражному суду.

Положение ст. 52 Закона N 135-ФЗ, в отличие от редакции, действовавшей до 6 января 2012 г., согласно которой была установлена альтернатива обращения с требованием об обжаловании решений и (или) предписаний в суд или арбитражный суд, не ставит компетенцию суда на рассмотрение спора в зависимость от субъектного состава.

Напротив, по смыслу данной нормы, названные акты антимонопольного органа могут быть обжалованы только в арбитражном суде.

Таким образом, вывод судов о том, что гражданин не обладает статусом индивидуального предпринимателя, не имеет правового значения ввиду отнесения рассмотрения таких споров только к компетенции арбитражного суда.

Определение N 307-КГ18-12769

38. Приказ антимонопольного органа о возбуждении дела о нарушении антимонопольного законодательства может быть оспорен в арбитражном суде.

Приказом антимонопольного органа в отношении кооператива и общества возбуждено дело о нарушении антимонопольного законодательства по признакам нарушения п. 10 ч. 1 ст. 10 Закона N 135-ФЗ, выразившегося в несоблюдении установленного нормативными правовыми актами порядка ценообразования. Определением антимонопольного органа дело о нарушении антимонопольного законодательства назначено к рассмотрению.

Кооператив обратился в арбитражный суд с заявлением о признании незаконными указанных приказа и определения антимонопольного органа.

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями суда апелляционной инстанции и арбитражного суда округа, производство по делу прекращено на основании п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК РФ.

Суды руководствовались положениями п. 2 ч. 1 ст. 29, п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК РФ, ст. 22, 44 Закона N 135-ФЗ, разъяснениями, изложенными в п. 22 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 20 декабря 2006 г. N 65 " О подготовке дела к судебному разбирательству", и исходили из того, что оспоренные кооперативом акты и действия антимонопольного органа не устанавливают факта нарушения заявителем антимонопольного законодательства и не предопределяют субъекта ответственности, не содержат обязательных к исполнению властных указаний и предписаний, а оформляют в предусмотренном законом порядке начало процедуры осуществления антимонопольным органом предоставленных законодательством полномочий по проведению процессуальных действий в целях установления и выявления всех обстоятельств по поступившему обращению.

В силу п. 10 ч. 1 ст. 10 Закона N 135-ФЗ запрещены действия (бездействие) занимающего доминирующее положение хозяйствующего субъекта, результатом которых являются или могут являться недопущение, ограничение, устранение конкуренции и (или) ущемление интересов других лиц (хозяйствующих субъектов) в сфере предпринимательской деятельности либо неопределенного круга потребителей, в том числе нарушение установленного нормативными правовыми актами порядка ценообразования.

Реализация предоставленных антимонопольному органу полномочий ограничена необходимостью соблюдения установленных Законом N 135-ФЗ требований, служащих гарантией прав и законных интересов проверяемого лица, поскольку нарушением антимонопольного законодательства являются не любые действия хозяйствующего субъекта, а только те, которые совершены субъектом, занимающим доминирующее положение на товарном рынке, направлены на сохранение или укрепление своего положения на соответствующем товарном рынке с использованием запрещенных методов, наносящих ущерб конкурентам и (или) иным лицам.

В связи с этим при возбуждении дела по признакам нарушения п. 10 ч. 1 ст. 10 Закона N 135-ФЗ антимонопольным органом должны быть установлены как факт доминирования хозяйствующего субъекта на товарном рынке, так и признаки совершения им действий (бездействия), результатом которых являются или могут являться недопущение, ограничение, устранение конкуренции и (или) ущемление интересов других лиц.

В обоснование заявленных требований кооператив сослался на то, что, исходя из положений ст. 3 Закона N 135-ФЗ, определяющих сферу применения данного закона, антимонопольный орган возбудил в отношении кооператива дело по признакам нарушения ст. 10 указанного закона в отсутствие на то оснований, поскольку заявитель является хозяйствующим субъектом, на который действие указанной нормы права не распространяется.

Прекращая производство по делу, суды необоснованно уклонились от проверки факта наличия (отсутствия) у антимонопольного органа оснований для возбуждения дела о нарушении антимонопольного законодательства с учетом приведенных доводов кооператива.

При этом судами не учтено, что приказ о возбуждении дела, в силу ст. 44 Закона N 135-ФЗ, является документом, завершающим стадию рассмотрения заявления (материалов), и не относится к документам, принятым в процессе рассмотрения дела о нарушении антимонопольного законодательства.

Кроме того, данный приказ принят уполномоченным государственным органом в отношении конкретного хозяйствующего субъекта и содержит властное распоряжение, заключающееся в проведении проверки финансово-хозяйственной деятельности кооператива как хозяйствующего субъекта, занимающего доминирующее положение, на предмет установления нарушения п. 10 ч. 1 ст. 10 Закона N 135-ФЗ. Принятие такого документа затрагивает права и законные интересы заявителя.

Заинтересованное лицо вправе обратиться в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов в порядке ст. 4 АПК РФ.

Следовательно, издание приказа о проведении проверки в отношении хозяйствующего субъекта является предметом судебного контроля, поскольку иной вывод противоречит вышеназванным положениям Конституции Российской Федерации и процессуальному законодательству и не обеспечит восстановление нарушенных прав лица, обратившегося за судебной защитой.

При таких обстоятельствах основания для прекращения производства по делу, в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК РФ, отсутствовали.

Определение N 309-КГ18-12516

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ

Вопросы квалификации

39. Создание вооруженной группы для совершения только одного нападения, которое ее участниками тщательно планировалось, квалифицировано по ст. 209 УК РФ.

Установлено, что в декабре 2015 года Х. принял решение о создании устойчивой вооруженной группы в целях нападения на граждан, занимающихся предпринимательской деятельностью, перевозивших крупные денежные средства на автобусе из г. Уфы в г. Москву. Начиная с декабря 2015 года Х. занимался подбором участников банды, в которую вошел и осужденный Г. Перед совершением нападения участники организованной группы, в том числе и Г., выезжали на место, где планировалось совершить преступление, обсуждались детали нападения, определялись дата и время его совершения, численный состав организованной группы, вид оружия и предметов, необходимых для совершения преступления.

Согласно разработанному плану и распределенным ролям, 2 августа 2016 г. Г., вооруженный травматическим пистолетом, в составе банды принял участие в нападении на предпринимателей и завладении денежными средствами на общую сумму в размере 10 469 000 руб.

Указанные действия Г. квалифицированы судом по ч. 2 ст. 209 УК РФ и пп. " а", " б" ч. 4 ст. 162 УК РФ.

В апелляционной жалобе осужденный Г. выражал несогласие с приговором, полагая, что в его действиях нет состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 209 УК РФ, так как отсутствовал признак устойчивости, поскольку группа существовала только один день.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в этой части оставила приговор без изменения по следующим основаниям.

По смыслу закона под бандой следует понимать организованную устойчивую вооруженную группу из двух и более лиц, заранее объединившихся для совершения нападений на граждан или организации. Банда может быть создана и для совершения одного, но требующего тщательной подготовки нападения.

Судом первой инстанции установлено, что устойчивая организованная группа была создана и функционировала к июлю 2016 года, когда ее руководителем было принято решение о вооружении группы, о чем Г. и другие осужденные были поставлены в известность и дали на это согласие.

По смыслу закона признак устойчивости определяется не только временем деятельности устойчивой организованной группы, но и такими признаками, как стабильность ее состава, тесная взаимосвязь между ее членами, согласованность их действий.

Указанные обстоятельства подробно исследовались в ходе судебного заседания и нашли свое подтверждение. Участники банды тщательно, на протяжении нескольких месяцев планировали совершение преступления, для чего неоднократно выезжали на предполагаемое место преступления, несколько раз откладывали день совершения преступления для более тщательной подготовки.

При совершении преступления каждый из участников банды выполнял свою определенную заранее функцию. Объект преступного посягательства был ранее намечен. Действия осужденных были конкретны и последовательны - для подавления воли потерпевших применялось оружие, потерпевшие связывались и удерживались, к ним применялось насилие, опасное для здоровья и им высказывались угрозы применения опасного для жизни насилия.

Таким образом, исходя из установленных фактических обстоятельств, суд правильно квалифицировал действия Г. по ч. 2 ст. 209 УК РФ как бандитизм, то есть участие в устойчивой вооруженной группе (банде), и по пп. " а", " б" ч. 4 ст. 162 УК РФ как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для здоровья, организованной группой, с угрозой применения насилия, опасного для жизни, с применением оружия, в особо крупном размере.

Определение N 9-АПУ18-17

Процессуальные вопросы

40. Продление срока содержания обвиняемого под стражей может иметь место только при подтверждении достаточными данными наличия предусмотренных уголовно-процессуальным законом оснований для дальнейшего применения этой меры пресечения.

При этом обстоятельства, на основании которых лицо было заключено под стражу, не всегда являются достаточными для продления срока содержания его под стражей.

Постановлением Славгородского городского суда Алтайского края от 25 декабря 2017 г. В., обвиняемому органами предварительного расследования в совершении преступлений, предусмотренных п. " г" ч. 2 ст. 161 и п. " г" ч. 2 ст. 163 УК РФ, продлен срок содержания под стражей до 5 месяцев, то есть до 28 февраля 2018 г.

В апелляционном порядке обжалуемое постановление не пересматривалось. Постановлением президиума Алтайского краевого суда от 31 июля 2018 г. указанное постановление оставлено без изменения.

В кассационной жалобе адвокат в интересах обвиняемого В., оспаривая законность постановлений судов первой и кассационной инстанций, указывал, что суд первой инстанции формально отнесся к рассмотрению ходатайства следователя о продлении обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу, устранился от исследования обоснованности приведенных в ходатайстве доводов и без надлежащей проверки продлил срок содержания под стражей.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации отменила постановление от 25 декабря 2017 г. и постановление президиума от 31 июля 2018 г. по следующим основаниям.

Согласно положениям ч. 1 ст. 110 УПК РФ мера пресечения отменяется, когда в ней отпадает необходимость, или изменяется на более строгую или более мягкую, когда изменяются основания для избрания меры пресечения, предусмотренные ст. 97, 99 УПК РФ.

По смыслу закона продление срока содержания обвиняемого под стражей может иметь место только при подтверждении достаточными данными предусмотренных уголовно-процессуальным законом оснований для дальнейшего применения этой меры пресечения. При продлении срока содержания под стражей на любой стадии производства по уголовному делу судам необходимо проверять наличие на момент рассмотрения данного вопроса, предусмотренных ст. 97 УПК РФ оснований, которые должны подтверждаться достоверными сведениями и доказательствами, а также учитывать как указанные в ст. 99 УПК РФ, так и другие обстоятельства, обосновывающие продление срока применения меры пресечения в виде заключения под стражу.

Сами по себе обстоятельства, на основании которых лицо было заключено под стражу, не всегда являются достаточными для продления срока содержания его под стражей. По истечении времени эти обстоятельства перестают быть достаточными для продления срока действия данной меры пресечения в связи с чем, при решении вопроса о продлении этой меры пресечения суду надлежит устанавливать конкретные обстоятельства, свидетельствующие о необходимости дальнейшего содержания обвиняемого под стражей, для чего при рассмотрении соответствующего ходатайства, необходимо исследовать иные значимые обстоятельства.

Однако положения закона при продлении В. срока содержания под стражей судом в полной мере соблюдены не были.

Соглашаясь с изложенными в ходатайстве следователя доводами о том, что окончить предварительное следствие по уголовному делу в отношении В. в срок до 30 декабря 2017 г. невозможно в связи с необходимостью проведения ряда следственных действий, которые не проведены по объективным причинам, суд, принимая во внимание тяжесть инкриминируемого В. преступления, данные о личности обвиняемого, который имеет непогашенную судимость, сделал вывод, что, находясь на свободе, тот может скрыться от органов предварительного расследования и суда.

Между тем судом не в полном объеме исследованы данные о личности обвиняемого, в постановлении не отражено семейное положение обвиняемого, который, как следует из материала, имеет на иждивении двоих малолетних детей. Отсутствуют в постановлении суда первой инстанции и мотивы, свидетельствующие о невозможности применения в отношении обвиняемого иной, более мягкой, меры пресечения, чем заключение под стражу.

Вопреки положениям действующего законодательства суд, принимая решение о продлении срока содержания В. под стражей, ограничился лишь перечислением оснований, указанных в соответствующем ходатайстве, которые ранее уже учитывались судом как при избрании в отношении его меры пресечения в виде заключения под стражу, так и при последующем продлении ему срока содержания под стражей до 3 месяцев, не выяснив при этом, сохранилась ли вероятность совершения В. действий, перечисленных в ч. 1 ст. 97 УПК РФ, и подтверждается ли это представленными материалами, не указал конкретные мотивы, обосновывающие необходимость продления обвиняемому срока содержания под стражей.

Определение N 51-УД18-16

СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО АДМИНИСТРАТИВНЫМ ДЕЛАМ

41. Исключение из региональной адресной программы по переселению граждан из аварийного жилищного фонда одного жилого помещения в многоквартирном доме, включенном в указанную программу, действующим законодательством не предусмотрено и свидетельствует о нарушении прав граждан, являющихся собственниками данного помещения и имеющих право выбора способа обеспечения своих жилищных прав.

Постановлением правительства Вологодской области от 29 апреля 2013 г. N 484 утверждена областная адресная программа N 7 " Переселение граждан из аварийного жилищного фонда в муниципальных образованиях Вологодской области с учетом необходимости развития малоэтажного жилищного строительства на 2013 - 2015 годы" (в действующей редакции - областная адресная программа N 7 " Переселение граждан из аварийного жилищного фонда в муниципальных образованиях Вологодской области на 2013 - 2017 годы" ) (далее - областная адресная программа N 7).

Приложением N 1 к названной адресной программе является перечень аварийных многоквартирных домов, согласно первоначальной редакции которого в данный перечень был включен многоквартирный дом, имеющий 35 жителей, планируемых к переселению. Также в этом перечне указано, что количество единиц расселяемых жилых помещений составляет 17.

12 февраля 2018 г. правительством Вологодской области принято постановление N 127 " О внесении изменений в постановление правительства области от 29 апреля 2013 года N 484" (далее - Постановление N 127), согласно которому названный выше многоквартирный дом, ранее включенный в перечень, имеет 37 жителей, планируемых к переселению, а количество единиц расселяемых жилых помещений составляет 16.

Б., являющаяся собственником доли в праве собственности на квартиру N 2 в названном многоквартирном доме, обратилась в суд с административным исковым заявлением о признании Постановления N 127 недействующим в части исключения из областной адресной программы квартиры N 2.

В обоснование заявленных требований указала на противоречие оспариваемого правового регулирования Федеральному закону от 21 июля 2007 г. N 185-ФЗ " О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства" и Жилищному кодексу Российской Федерации.

Решением суда первой инстанции в удовлетворении административного искового заявления отказано.

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Российской Федерации отменила указанное решение суда первой инстанции и приняла новое решение об удовлетворении административного искового заявления по следующим основаниям.

Правовые и организационные основы предоставления финансовой поддержки субъектам Российской Федерации на переселение граждан из аварийного жилищного фонда путем создания некоммерческой организации, осуществляющей функции по предоставлению такой финансовой поддержки, устанавливает Федеральный закон " О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства", согласно ч. 1 ст. 3 которого в целях данного федерального закона создается государственная корпорация - Фонд содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства.

Под переселением граждан из аварийного жилищного фонда в п. 3 ст. 2 данного федерального закона понимается принятие решений и проведение мероприятий в соответствии со ст. 32 и 86, чч. 2 и 3 ст. 88 ЖК РФ.

Под предоставлением финансовой поддержки за счет средств Фонда в п. 4 ст. 2 данного федерального закона понимается, среди прочего, предоставление Фондом целевых средств бюджетам субъектов Российской Федерации на безвозвратной и безвозмездной основе на переселение граждан из аварийного жилищного фонда на условиях, предусмотренных этим же федеральным законом.

По общему правилу, жилищные права собственника жилого помещения в доме, признанном в установленном порядке аварийным и подлежащим сносу, обеспечиваются в порядке, предусмотренном ст. 32 ЖК РФ, то есть в случае, когда собственники жилых помещений в таком доме в предоставленный им срок не осуществили его снос или реконструкцию, органом местного самоуправления принимается решение об изъятии земельного участка, на котором расположен указанный аварийный дом, для муниципальных нужд и, соответственно, об изъятии каждого жилого помещения в данном доме путем выкупа.

Другое жилое помещение взамен изымаемого в таком случае может быть предоставлено собственнику только при наличии соответствующего соглашения, достигнутого с органом местного самоуправления, и только с зачетом его стоимости в выкупную цену (ч. 8 ст. 32 ЖК РФ).

Вместе с тем, если жилой дом, признанный аварийным и подлежащим сносу, включен в региональную адресную программу по переселению граждан из аварийного жилищного фонда, то собственник жилого помещения в таком доме в силу п. 3 ст. 2, ст. 16 Федерального закона " О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства" имеет право на предоставление другого, равнозначного, жилого помещения либо его выкуп.

При этом собственник жилого помещения имеет право выбора любого из названных способов обеспечения его жилищных прав.

Таким образом, включение жилых помещений в региональную адресную программу переселения граждан из аварийного жилищного фонда расценивается в качестве обстоятельства, расширяющего объем жилищных прав собственников помещений при переселении их из аварийного жилищного фонда по сравнению с положениями ч. 8 ст. 32 ЖК РФ, а исключение жилого помещения из указанной программы, осуществленное с нарушением положений ст. 16 Федерального закона " О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства", может привести к нарушению прав граждан, являющихся собственниками данного помещения.

Согласно п. 1 ч. 2 ст. 16 Федерального закона " О Фонде содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства" региональная адресная программа по переселению граждан из аварийного жилищного фонда должна содержать, в частности, перечень многоквартирных домов, признанных до определенной даты в установленном порядке аварийными и подлежащими сносу или реконструкции в связи с физическим износом в процессе их эксплуатации.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 6 789 10 11 Следующая ⇒