Table of Contents 17 страница

От моих слов его глаза расширяются, из горла подымается гортанный вздох, и он прижимает меня к себе, окуная нас в поглощающий поцелуй. Между нами пульсирует безрассудство. Он толкает меня назад, наши ноги запутываются, руки гладят тела, дотягиваясь до каждого досягаемого кусочка голой кожи. Мой зад врезается в жёсткий край столешницы кухонного «островка», пока руки Колтона возятся с моими джинсами. Он стягивает их на бёдра, а потом легко поднимает меня и усаживает на столешницу.

Холод гранитной плиты жалит обнажённую кожу моей разгорячённой промежности, добавляя ещё больше интенсивности к уже повышенной чувствительности моей киски. Колтон стаскивает с моих ног джинсы и трусики, и затем разводит мои колени. Делает шаг ближе, прижимаясь к моему телу, и снова приникает к моему рту. Его руки спускаются вниз по моей груди, сжимая и дразня через тонкое кружево бюстгальтера, прежде чем продолжить спуск к вершине моих бёдер. Он проводит пальцем по лобку, скользя ниже, между складочек, обнаруживая меня влажной и жаждущей.

— О, Райли, — шипит он, двигая пальцем вверх и вниз, покрывая меня моей собственной влагой и попутно доставляя наслаждение. Другая его рука возится с кнопкой его штанов. Он смотрит вниз, туда, где его палец дразнит и терзает мою плоть, а затем приближает свои губы к моим. — Я хочу чувствовать тебя вокруг меня, Райли. Без каких-либо преград, — бормочет он мне в губы. Его слова углубляют мою ноющую жажду, в которой я тону. — Ты поверишь, если я скажу, что проверялся? Что всегда использовал защиту? Я никогда не занимался сексом без презерватива. Я чист, — он целует меня снова, его язык скользит между моими губами, облизывая, дегустируя, заманивая. — Боже, я просто хочу чувствовать тебя…

— Да. Я тоже. Пожалуйста… — я ловлю воздух ртом, когда он скользит пальцем в меня, мой разум не в состоянии сформировать связное предложение. — Я на таблетках... да... я доверяю тебе, — я задыхаюсь от того, как его палец кружит внутри меня.

— Ложись, — командует он, освобождаясь от джинсов, подхватывает меня под колени и тянет вверх. Холодный камень подо мной заставляет меня выгнуться, и в ту же минуту Колтон входит меня, разделяя на половинки. Я кричу от ошеломляющих ощущений из-за этого стремительного наполнения. Он замирает, полностью похороненный внутри меня, позволяя ослабнуть чувству болезненного удовольствия от его вторжения, пока мои стеночки растягиваются и подстраиваются под его размеры.

— О, чёрт, Райли, — рычит он, и я вижу, как тает его контроль. Его взгляд опаляет моё тело, поднимаясь до глаз. Я вижу, как напряжены мускулы его торса, как до зубовного скрежета сжаты челюсти, а глаза заволакивает диким желанием, которое он пытается обуздать. — Ты так чертовски хорошо чувствуешься вокруг меня. Как бархат.

Я ахаю, когда он пульсирует внутри меня, его контроль на исходе.

— Да, Колтон, да, — почти кричу я, когда он выходит из меня и снова врезается внутрь. По мне проходит дрожь, когда он хватает меня за бёдра и притягивает к краю столешницы, так, что моя попа слегка свисает с неё. Колтон устанавливает жёсткий мучительный ритм, толкаясь в меня, снова и снова. Не нарушая размеренности, он склоняется ко мне, сплетая руки с моими руками, вытягивая их вверх над моей головой. Удерживая одной рукой мои запястья, второй он скользит вниз, чтобы сжать мою грудь. Его пальцы перекатывают мой напряжённый сосок, и он глотает стон, который выманил из меня, снова захватывая мой рот.

В тишине дома слышны только звуки соприкосновения наших бьющихся друг о друга голых тел, тяжёлого дыхания, страстные мольбы, обращенные друг другу, и крики восторга. Я чувствую, как внутри меня растёт волна, как туго охватывают его мои стеночки, пока он, как поршень, погружается и выходит из меня, каждым своим стальным сантиметром ударяя по моим нервным окончаниям. Но также я вижу перед собой мужчину на грани оргазма, пока Колтон отпускает мои руки и приподнимается на локтях, нависая надо мной. Он толкается в меня последний раз, выкрикивая моё имя, а затем внезапно выходит из меня. Моё тело сжимается от неожиданной пустоты, я чувствую, как Колтон зарывается лицом в мою грудь, как бьётся в конвульсиях его тело, освобождаясь. В руку? Я в смятении. Он стонет от яростного удовольствия, пронизывающего его тело. Чувствую, как его тело расслабляется, чувствую тёплую нежность его губ на своём теле. Его прикосновение заставляет мое тело извиваться, потому что мои нервы покалывает из-за потери такого ожидаемого оргазма.

Я ощущаю животом его улыбку, как будто он слышит мои мысли, он мурлычет:

— Я хочу, чтобы ты кончила для меня, Райли. Хочу ощутить, какая ты сладкая на вкус.

О! Мой разум обрабатывает причину его внезапного отступления. Его рот. На мне.

— Колтон…

— Ш-ш-ш, — шепчет он мне на ухо, задевая губами чувствительное место на шее, чуть ниже мочки. Я откидываю голову, выгибая шею, царапаю ногтями его спину. Колтон шипит, покрывая поцелуями мою шею и двигаясь к другому уху. — Ты дразнила меня весь вечер, Райли, — рокочет его голос, хриплый от желания. — Теперь моя очередь отплатить тебе тем же.

По моей спине бежит холодок, и он не имеет ничего общего с тем, что я лежу на гранитной столешнице. Колтон прижимает меня своим весом, удерживая, но я чувствую, что он тянется куда-то и слышу, как у меня за головой шуршит пакет. Я хочу повернуть голову, чтобы посмотреть, что он там делает, но другая рука Колтона удерживает меня за подбородок:

— Нет-нет-нет, — предупреждает он, — не верти головой. Я не хочу, чтобы сюрприз был испорчен.

— Колтон? — Я настороженно морщу лоб, заинтригованная его словами, от которых моё тело приходит в состояние тревожного ожидания. Я не слишком расположена к сюрпризам в обычный-то день, и особенно не тогда, когда лежу на столе, нагая, открытая и уязвимая.

Он смеётся, глубоким сексуальным смехом.

— Это тяжело для тебя, да? — Когда я не отвечаю, он приподнимается на локте и пару мгновений пристально меня рассматривает. — Думаю, пришло время прекратить думать, Райли. Прекратить попытки просчитать всё на десять шагов вперёд, когда мы только начали, — он оставляет на моих губах целомудренный поцелуй. — Оставайся здесь, Райли. Не шевелись. Поняла?

Меня заводит властный тон его голоса. А сказанное им нервирует. Его вес покидает меня, и я слышу, как он выходит из зоны кухни. Открываются и закрываются ящики. Меня наполняют опасения. Беспечная девочка внутри меня умирает от ожидания, предвкушая захватывающее чувство. Помешанному на контроле фрику во мне беспокойство не нравится. Я доверяю Колтону? Да. Без сомнения. Почему? Я не знаю, и одно это пугает меня до чёртиков.

Я слышу, как он возвращается в кухонную зону и склоняется надо мной; уголки его губ приподняты в похотливой улыбке.

— Знаешь ли ты, как великолепно смотришься сейчас? — Я не успеваю ответить, прикусывая губу от того, что его пальцы вдруг оказываются в моем лоне. Раздвигая мои складочки и медленно двигаясь вверх-вниз. Эти крошечные прикосновения заставляют меня выгнуться навстречу. Колтон тут же убирает руку.

— Колтон…

— Нет-нет, Райли, — дразнит он меня, — здесь и сейчас командую я, — мои веки трепещут, когда я смотрю вверх, чтобы встретиться с ним взглядом. Сердце от его слов неистово бьётся. Соски просто каменеют. Страх подсвечивает края вызванной Колтоном пелены наслаждения. Передача контроля над собой кому-то ещё вызывает смятение. А не подкреплённая умозаключениями и того больше.

— Прекрати думать, детка, — шепчет он, вытягивая мои руки за голову. — Я хочу взять всё управление на себя, чтобы единственное, что тебе оставалось — чувствовать. Ты не сможешь продумывать ситуацию на пять шагов вперёд, потому что сейчас ты не одна в ней участвуешь, не так ли?

«О, чёрт! Что он…» — все мысли улетучиваются, когда его рот обрушивается на мой. Я пытаюсь пошевелиться, а он смеётся мне прямо в губы:

— Прости, сладкая, — мурлычет он, — тебе предстоит узнать, что иногда отсутствие контроля над ситуацией даёт абсолютную свободу.

Он что-то оборачивает вокруг моих запястий и привязывает их к крану у другой стороны столешницы. Пока я соображаю, что он сделал, и начинаю осознавать, насколько он опытен, и представлять, сколько раз он делал это прежде, мир перед моими глазами темнеет, потому что мои глаза накрывает повязка. От изумления я задыхаюсь. Волнуюсь.

— Время воспользоваться своим собственным советом, Райли.

Что? Разве я когда-либо предлагала связать меня и потом наброситься?

— Ты посоветовала мне закрыть глаза, когда мы были на горке в парке аттракционов. Чтобы придать остроту ощущениям, — подушечка его большого пальца очерчивает контур моих губ.

О гадство! Я и мой болтливый рот.

Что-то мягкое, и, в то же время, слегка шершавое движется по моему животу и груди, потом кружится вокруг сосков. Я втягиваю в себя воздух, пока Колтон гладит низ моего живота, спускаясь до внутренней поверхности одного бедра, а потом и другого. От невесомости этих прикосновений моя киска сжимается, отчаянно нуждаясь в чём-нибудь, что утешит мою распалившуюся жажду. Единственной вещью, которая касается моего тела, является этот объект. Единственный звук, который я слышу, моё собственное дыхание. И ожидание, растущее где-то в глубине, в то время как Колтон продолжает медленную, дразнящую пытку моих чувств.

Никогда в жизни я так не нуждалась в прикосновениях мужчины, как мечтаю о них сейчас. Единственная мысль в голове — где он дотронется до меня дальше. Мне ничего не остаётся, как только сосредоточиться на своих ощущениях. Мои нервы на пределе, в ожидании следующего контакта Колтона с моим телом. Он заставил меня позабыть о планировании следующих десяти шагов, и я просто упиваюсь тем, что мне доступно сейчас. Всё вокруг отступило на второй план. В настоящий момент не существует ничего, кроме Колтона, моей отчаянной жажды его прикосновений и желания получить оргазм.

Колтон абсолютно бесшумен, за исключением едва слышных порывов воздуха, вырывающихся у него в ответ на реакцию моего тела, которая вызвана его чувственным тактильным лишением меня необходимой разрядки.

Прикосновения замирают на моей правой груди, и, прежде чем я могу оценить свои ощущения, Колтон впервые за это время прикасается ко мне, хватая губами мой сосок. От тепла его рта на моём чувствительном бутоне я дико взбрыкиваю бёдрами.

— Колтон! — вскрикиваю я, дёргая привязанные руки, потому что хочу схватить его. Мои пальцы пронизывает желание вцепиться в его волосы и прижать к себе. Он нежно тянет зубами сосок, а затем эта влажная теплота пропадает, чтобы через пару секунд я почувствовала, что он перешёл к левой груди. Странный объект опять движется вокруг неё, а потом его рот опускается на левый сосок.

— Вкусно, — бормочет он, и я понимаю, о чём он, вспоминая его сегодняшний комментарий. Он дразнит меня сладкой ватой.

Я хочу заговорить, но Колтон останавливает меня, снова закрывая мне рот своим ртом, и я чувствую сладкий сахарный вкус его языка. Это мягкий, нежный поцелуй. Постепенно расслабленное движение губ и языка, которое по-прежнему кричит от отчаянного желания. Его губы путешествуют вниз по моей шее и потом вверх по её задней стороне, прикусывая мочку уха. Это медленная и желанная пытка, заставляющая меня вожделеть как никогда раньше.

Я чувствую, как кусочек ваты медленно движется по моему животу вниз, к моей киске. Кондитерское изделие оставляет мою кожу, и я чувствую, как его пальцы бродят по мне, лаская лоно, и потворствуя тяге моего тела к его прикосновениям. Я задыхаюсь в нашем поцелуе, и Колтон поглощает мой жадный стон желания. Он умело дразнит меня ловкими кончиками пальцев, и я прижимаюсь тазом к его руке, желая большего. Нуждаясь в трении, чтобы сантиметр за сантиметром приблизиться к краю.

Из меня вырывается шипение, когда пальцы Колтона раздвигают мои складочки, и один из них очень медленно погружается внутрь. Во мне разгорается пожар, я чувствую, как мои мышцы сжимаются вокруг его пальца, по венам несётся огонь. Его ладонь обхватывает меня, неторопливо двигаясь, большой палец находит и слегка надавливает на маленький комочек нервов. Колтон вынимает один, а затем медленно погружает в меня уже два пальца. Он сгибает их, потирая глубоко внутри меня чувствительное местечко, его пальцы и язык соревнуются и вторят друг другу, вторгаясь в меня в едином ритме. Я сжимаю руки в кулаки, ногти впиваются в ладони, потому что Колтон наращивает темп.

Я так восхитительно близко, чтобы разбиться в прах и забыться, но внезапно всё прерывается. Колтон отстраняется от меня, убирая руки. В расстройстве я кричу его имя. Я в отчаянии. Слышу его низкий, рокочущий смешок.

— Ещё нет, сладкая. Око за око, — поёт он мне на ухо. — Я хочу свести тебя с ума так же, как ты это делаешь со мной, — я чувствую, как что-то мягкое щекочет мои губы, и приоткрываю их, чтобы принять на язык кусочек сладкой ваты. — Я хочу вознести тебя на вершину, Райли. Подвести к краю, чтобы единственная твоя мысль была обо мне. Чтобы ты кричала моё имя, в то время как тело твоё разлеталось бы на миллион кусочков удовольствия.

Его гипнотические слова очаровывают меня. Обольщают. И без намёка на то, что будет следующим, рот Колтона захватывает мой клитор, пока в меня снова проникают два его пальца. Я невнятно мычу от изысканного удовольствия, импульсами проходящего сквозь меня. Колтон посасывает пульсирующий комочек, мягко дразня меня, пока мои ноги не напрягаются в нетерпении. Его пальцы медленно движутся внутри меня, потирая, дразня, заводя всё сильнее и сильнее. Я поднимаю бедра ему навстречу, раскачиваясь от этих томных манипуляций, но всё ещё желая большего. Я задыхаюсь от желания, в экстазе постанывая, когда чувствую, что под его умелыми прикосновениями снова начинаю воспарять. Я так близко. Всего в нескольких движениях от оргазма. И тут рот Колтона отпускает меня. Его пальцы замирают, оставаясь неподвижными глубоко внутри.

Чёрт бы его побрал! Моя грудь тяжело вздымается, тело натянуто в ожидании хоть небольшого толчка, чтобы выйти из берегов.

— Жадная маленькая девочка, — укоряет он меня, его дыхание овевает моё взмокшее тело. — Я могу поправить ситуацию, — и прежде, чем перестаёт звучать последнее слово, он вынимает пальцы и врезается в меня членом, до упора погружаясь в мою разгорячённую глубину.

— О, боже, Колтон! — Внезапная наполненность, неожиданный удар по сгустку нервов внутри заставляет меня извиваться. Он легко выходит, затем неспешно погружается обратно. Колтон продолжает это медленное отступление и последующее ненасытное вторжение, набирая безумный темп, который толкает меня к краю.

— Кончи для меня, Райли! — рычит он.

В его словах моя погибель. Мое дыхание учащается. Пульс зашкаливает. Мышцы напряжены. Бёдра подаются ему навстречу, углубляя горящую потребность, пока я не падаю в бездну. Взрываюсь как фейерверк. Под закрытыми веками мельтешат маленькие вспышки, по телу проносится раскалённый жар. Чувства разлетаются на осколки, когда первая волна оргазма накрывает меня. Я кричу, все мысли бессвязные, пока я пульсирую вокруг него. Колтон замедляется, позволяя мне впитать интенсивность моего падения. Я отпускаю дыхание, которое до этого сдерживала, напряжённые мышцы медленно расслабляются перед следующей надвигающейся волной дрожи.

Эта волна — больше, чем он может перенести. Мои мышцы выжимают из него его оргазм. Он приподнимается и толкается в меня ещё несколько раз; моё тело сжимает его в тисках. Колтон выкрикивает моё имя, кульминация разрывает его, его бёдра дёргаются, и я чувствую, как внутри меня разливается его тепло. Он падает на меня сверху, прижимаясь лицом к изгибу моей шеи. Наши грудные клетки вздымаются в унисон, и я ощущаю появляющуюся на его губах улыбку. Я выпускаю дрожащий выдох, безумная барабанная дробь моего сердца начинает успокаиваться. Это было… ВАУ! Я хочу снять повязку, но вспоминаю, что мои руки всё ещё связаны.

Я шевелюсь под Колтоном. Он смеётся мне в шею, вибрации этого смеха уходят в мою грудь.

— Я так понимаю, ты хочешь свои руки назад?

— Ммм… — я пока не уверена, что могу говорить. Моё тело всё ещё переваривает, что только что произошло.

Колтон поднимается, и, по моим ощущениям, теребит мои связанные руки. Когда одна рука оказывается свободной, я тянусь и снимаю с головы повязку, глаза легко адаптируются к приглушенному свету. Надо мной лицо моего гонщика, сосредоточенное, пока он отвязывает другое моё запястье. Черты его лица расслабляются, когда вторая моя рука освобождена от какой-то бархатной плетеной верёвки.

Я поднимаю руки к его лицу, проводя пальцами по щекам, пока он смотрит на меня сверху вниз; на его лбу — непослушно свесившаяся прядь волос. Его лицо освещает застенчивая улыбка. Я поднимаю голову и запечатлеваю на его губах нежный поцелуй — только так я могу выразить, что я чувствую, как много всё произошедшее значит для меня, и чтобы он не убежал от меня без оглядки.

Я опускаю голову на столешницу, глаза Колтона закрыты, а на губах всё та же мягкая улыбка. Он едва заметно качает головой, прежде чем открыть глаза и избавить меня от своего веса.

— Давай, — говорит он, потянув меня за руки, — тебе не может быть здесь слишком удобно.

Я спрыгиваю со столешницы, внезапно стесняясь своей наготы. Оглядываюсь в поисках своей одежды, пока Колтон натягивает джинсы на голое тело. Продеваю руки в лямки лифчика, наблюдая, как он застёгивает нижние четыре пуговицы, не трогая верхнюю. Я стараюсь подавить вздох, когда с безусловным удовлетворением от его прекрасного телосложения рассматриваю его голый торс.

Застёгиваю лифчик и надеваю через голову кофточку, опасаясь за растрёпанное состояние своих волос. Пытаюсь расчесать их пальцами и останавливаюсь, когда замечаю больше, чем просто обычные тату, покрывающие его туловище сбоку. На самом деле, у меня не было возможности рассмотреть их раньше, поэтому я уделяю этому минутку. Четыре символа, одинаковые по стилю, но отличающиеся по образу расположены вертикально один под другим. Первые три целиком цветные и полностью закрашенные, тогда как четвертый символ представляет собой только контур. Я склоняю голову, пытаясь разобраться, что именно они из себя представляют, когда Колтон поднимает глаза и замечает мой пытливый взгляд.

17 глава

— Что у тебя за татуировки?

Колтон смотрит на меня, поворачивается и поднимает руку над головой так, чтобы я могла разглядеть рисунки:

— Это кельтские узлы.

— И что они означают?

— Ничего, на самом деле, — грубовато отвечает он, открывая почти пустой, как я успела заметить, холодильник, и берет оттуда пиво.

— Да ладно, колись, — понукаю я его, любопытствуя, почему он вдруг игнорирует мой вопрос, хотя весь вечер вёл себя прямо противоположно. Колтон протягивает мне пиво, а я отрицательно качаю головой в ответ. — Ты не похож на парня, который будет помечать себя тату без причины или без определенного смысла.

Я прислоняюсь к столешнице, стоя перед ним только в кофточке и трусиках, пока Колтон делает большой глоток пива, его взгляд из-под донышка бутылки встречается с моим. Он пробегается глазами по моим голым ногам и возвращает свой взгляд к моему лицу.

— Узлы означают разное, — он снова поднимает руку, чтобы мне было лучше видно, когда я подхожу ближе, и показывает на самую верхнюю тату, чуть ниже своей подмышки. — Этот служит средством для преодоления всяких жизненных невзгод, — Колтон переходит к следующей. — Это — символ принятия. Следующий — исцеление. Последний — месть, — он медленно поднимает потемневшие глаза и вглядывается в моё лицо, ожидая реакции. Ожидая от меня правомерного вопроса: зачем ему понадобились принятие, исцеление и месть. Мы тихо стоим, пока он не вздыхает, качая головой, не веря, что так много сказал мне.

Я делаю к нему шаг, осторожно протягивая руку, и пробегаю пальцами по четырём знакам на его теле; их значение отдаётся во мне, так или иначе, демонстрируя, что они — своеобразная метка истории его жизни, и то, на каком он этапе в своем нынешнем состоянии борьбы с ней. Колтон вздрагивает от моего прикосновения.

— Они подходят тебе, — шепчу я, пытаясь донести до него, что понимаю это сочетание эмоций. — Ты сделал их все сразу? Почему три цветные, а четвертая — нет?

Он отстранённо пожимает плечами, закрываясь от меня, и делает ещё один глоток пива.

— Нет, — это весь его ответ, и его тон говорит мне, что дискуссия по этому вопросу закончена. Интересно, Колтон закрашивает тату, как только решается проблема из его прошлого? В таком случае, месть мне особенно любопытна.

— Значит, ты ирландец?

— Так говорит мой папа.

Мистер Общительность. Думаю, в этот вечер Колтон больше не скажет о себе ни слова. Воображаемый переключатель щёлкнул, и я снова пытаюсь уловить его переменчивое как ртуть настроение.

Что теперь? Он отвезёт меня домой? Или мне остаться на ночь? Или поймать такси? Выбитая из колеи неопределённостью, я подбираю джинсы и натягиваю их, изо всех сил стараясь сохранить равновесие, когда моя лодыжка запутывается в штанине. Я ощущаю жар его пристального взгляда, когда он наблюдает за мной, хоть и не смею взглянуть на него из-за своего грандиозного замешательства.

— Итак, Колтон… — закончив застёгивать штаны, я поднимаю взгляд, чтобы увидеть, как он изучает меня, как я и ожидала, с иронической ухмылкой на лице и поднятыми бровями. Он наверняка подкован, как действовать в таких случаях, я же совершенно нет. Мои щёки пылают. Я судорожно ищу тему для разговора, которая бы уменьшила моё беспокойство, пока он не прояснит свои планы насчёт моего здесь присутствия. — Мои мальчики действительно надеются прийти на трек, когда ты будешь готовиться к гонкам. — Он фыркает, качая головой, подавляя смешок. — Что? — спрашиваю я, смущённая его реакцией на такой, казалось бы, вовсе не забавный комментарий.

— А теперь поговорим о делах, ага? — Я осторожно слежу за тем, как он идёт ко мне, опасаясь хищного выражения в его глазах. — Как случилось, что десять минут назад ты была подо мной, нагая и послушная, а теперь нервничаешь и чувствуешь себя неловко, просто находясь в одном помещении со мной? — Вероятно, потому, что ты доминируешь над любым пространством, которое занимаешь. Колтон тянется, прихватывая один из моих локонов. Его изумрудные глаза темнеют, пока он наблюдает за мной. — Неужели я такой страшный, Райли?

Дерьмо. Мне необходимо поработать над умением скрывать свои чувства.

— Я не нервничаю, — мой сверхрешительный ответ подло предаёт меня, доказывая прямо противоположное.

— Ох, Райли, как невежливо врать, когда часть меня до сих пор находится в тебе.

Мой румянец уже цвета свёклы. Ну, раз он признаёт это…

— Я не вру. Я только хотела… ну… э-э… уточнить дату, чтобы сказать мальчикам, когда я могу их привести.

Колтон поднимает брови с понимающей улыбкой на губах. Из меня отвратительный лжец, и этот парень видит меня насквозь.

— Какое подходящее время для уточнения даты, — ухмыляется он. — Ладно, — он протягивает руку, обхватывая ладонью мою шею, и оставляет на моих губах нежный поцелуй, — мой ежедневник дома. Я пришлю тебе своё расписание.

Я открываю глаза, отвлекаясь от поцелуя, потому что до меня доходит смысл его слов. Что? Я чувствую, как напрягается его тело, как только он понимает, что только что сказал. Я что-то не поняла? Поднимаю глаза, и он отодвигается от меня на один осторожный шаг. Его лицо непроницаемо.

— Это не твой дом? — Я ошарашено трясу головой. — Я что-то упускаю?

Колтон проводит рукой по волосам, громко выдохнув.

— Это место принадлежит мне. Я просто не часто здесь бываю.

Выражение его лица сдержанное, замкнутое, вокруг рта напряжённые морщины. Его беспокойство расстраивает меня.

— Ой. Ладно. Где еще ты… — и тут я понимаю. Не сразу подобранный ко входной двери ключ. Возня с кодом от сигнализации. Бесполезные поиски чего-то в кухонных шкафах. Пустой холодильник. Слова Колтона о том, что не надо было меня сюда приводить. Как я могла быть такой наивной? Я поднимаю глаза, чтобы встретиться со взглядом Колтона, и он понимает, что теперь я в курсе. На его лице всё написано. Я пытаюсь проглотить застрявший в горле ком.

— Значит, этот дом принадлежит тебе, но это не место, где ты живёшь, — я медленно проговариваю каждое слово. — Это место, куда ты приводишь своих девушек, эскорт, или как ты там их называешь, чтобы потрахаться, — я давлюсь последним словом. — Да?

— Это не совсем так, — его голос сдержанный. Жалкий.

Я фыркаю в ответ на его слова.

— Тогда какого хрена, Колтон? Я думаю, мне требуется немного ясности в данной ситуации, потому что во мне ещё есть часть тебя, как ты столь любезно мне напомнил. Ты говоришь о доме или о наших с тобой отношениях?

Он просто смотрит на меня взглядом побитого щенка.

— О нас с тобой, — выдыхает он.

Я выхожу из зоны кухни, сутуля плечи, нуждаясь в некоторой дистанции от него. От взгляда в его глазах. Почему я, мать его, чувствую себя виноватой из-за этого взгляда, хотя не сделала ничего плохого? Ерунда какая-то. Я выхожу в гостиную, чтобы он не увидел слёз боли, которые потоком струятся из моих глаз. Быстро вытираю их тыльной стороной ладони, сосредотачиваясь на сочетании красок на картине над камином.

— Это не совсем так? Тогда скажи мне, как? Ты говорил, что не заводишь отношения с девушками, тебе они нужны только для секса на одну ночь. Это то место, где ты получаешь подобного рода удовольствия?

— Райли, — моё имя из его уст как молитва из одного слова. И он прямо позади меня. Я не слышала шагов — мысли в моей голове слишком громкие. — Я продолжаю всё портить между нами, — бормочет он себе под нос.

— Ты чертовски прав! — Я поворачиваюсь, чтобы быть с ним лицом к лицу. — Что? Я вполне подхожу для траханья, но недостаточно хороша, чтобы быть рядом с тобой или привезти меня в твой настоящий дом? Невероятно! — Я фыркаю, моё эго уронили ниже плинтуса. Он правда думает, что меня устроит такое положение вещей? Как раз в то самое время, когда я думаю, что готова пересечь черту, двигаться дальше, оставив Макса в прошлом, Колтон заставляет меня отпрыгнуть назад, как от укуса гремучей змеи. Ублюдок! — Возможно, ты должен прояснить мне ситуацию с этим местом. Помоги мне понять, ту фигню, которая находится в твоей голове, — почему я вообще спрашиваю? Не похоже, что я действительно хочу знать детали его грязных делишек. Подробности того, что ещё происходит здесь, на этом кухонном столе. — Я имею в виду, если это всё, что я для тебя значу, то я, по крайней мере, заслуживаю знать, что от меня ожидают. Мой протокол, — мои слова полны злобы и сочатся сарказмом. Я скрещиваю руки на груди в бесполезной попытке защититься от него.

— Рай? Я… э-э… — я вижу сожаление в его глазах, в том, как опустились его плечи. Несколько мгновений он молча всматривается в меня, за его обычно невозмутимым фасадом идёт внутренняя борьба. — Райли, я не планировал это для себя. Для нас, — он делает паузу, его глаза полны эмоций. — Ты. Кто ты для меня? Кто мы с тобой? Меня это чертовски пугает.

Ух ты! Что? Мне тут же вспоминается высказывание Хэдди — как раз об этом. Я хотела бы растаять от осознания того, как на него влияю, но часть меня чует подвох. Неплохой выход в его случае для оправдания своих действий. Сказать мне, что я хочу услышать, чтобы вернуть меня в свою постель, а после того, как кризис миновал, выставить при первой же возможности, как надоем. Он ненавидит драмы, а я только что ее разыграла. Не собираюсь позволить играть с собой в кошки-мышки.

— Я пугаю тебя? Чушь, Колтон! Я позволяю тебе связать себя, завязать глаза и поиметь на кухонном столе. Мужчине, которого знаю всего две недели, учитывая то, что до тебя у меня в жизни была только одна связь! И. Я. Пугаю. Тебя? — Его глаза распахиваются, он поражён моим признанием. Я раздражённо всплескиваю руками, желая продолжить свою пламенную речь, а не объясняться по поводу этого небольшого факта о себе, о котором проговорилась. — Тем вечером на пляже ты упомянул, что заключаешь с теми, кого выбираешь для эскорта, договор, устанавливаешь правила, ограничивая возможные притязания на совместное будущее, и прочую подобную чепуху… Скажи мне, Колтон, ты делаешь это до того или после, как привозишь их сюда — в этот дом? — Я в ударе, гнев и унижение разжигают во мне огонь. Он просто смотрит на меня, широко раскрыв глаза, его руки безвольно висят по бокам. — Да ладно. Поскольку ты не был столь любезен сообщить мне заранее, во что я вляпываюсь, мне кажется, ты должен поставить меня в известность сейчас.

— Райли, это не то…

— Я жду, Колтон, — я опускаюсь на край кожаного дивана цвета верблюжьей шерсти, складывая руки на груди. Думаю, мне лучше сидеть в этот момент. — Так как ты заключал подобные сделки?

Он шумно вздыхает, поглаживая челюсть рукой, трёт подбородок, прежде чем взглянуть на меня. Когда, он, наконец, начинает говорить, его обычно звучный голос тихий и неуверенный, как будто он боится.

— Обычно я первый знакомлюсь с кем-нибудь. Мы выясняем, нравимся ли друг другу, — он извиняющимся жестом пожимает плечами. — И затем я сообщаю, что наслаждаюсь её обществом, но способен только на краткое, приятное времяпровождение. Что хотел бы общаться и дальше, но всё, что могу дать — это несколько ночей в неделю… встреч в этом месте, — он жестом обводит комнату, — и получения взаимного удовольствия.

Я не уверена, хочу ли услышать ответ на свой вопрос, когда произношу:

— Продолжай.

Он склоняет голову набок и внимательно смотрит на меня; робкий парень, что был тут недавно, уступает место всегда уверенному в себе мужчине, и я жду, что будет дальше.

⇐ Предыдущая 12 13 14 15 161718 19 20 21 Следующая ⇒