Роковая случайность 2 страница

— Да, наверное, так будет лучше.

Когда прозвенел звонок, оповещающий об окончании урока, мальчики быстро собрали свои вещи. Но Гермиона была быстрее — она вылетела из класса и затерялась в толпе студентов. За ленчем девушки тоже не было.

— Ну, и где ты теперь будешь ее искать? Ведь следующим занятием у нас идут зелья, а там особо не поболтаешь: этот злыдень Снейп постоянно стоит над душой, — недовольно произнес Гарри.

— Я, кажется, знаю, где она может быть! - и Рон, быстро дожевав свой бифштекс, со всех ног бросился в библиотеку.

Как парень и думал, Гермиона сидела в библиотеке, склонившись над толстым старинным фолиантом.

«Конечно же, она пропустила почти две недели занятий и теперь пытается наверстать упущенное. Переживает по этому поводу, вот ей и не до нас сейчас», — с облегчением подумал Рон и направился к своей подруге.

— Привет, Герми, — преувеличенно весело обратился он к ней.

Студентка вздрогнула и уставилась на Рона.

— А, привет, — с трудом произнесла она, пытаясь быть любезной и одновременно подавить растущую панику.

— Как ты себя чувствуешь? Ты выглядишь немного… нездоровой.

— М-м… я чувствую себя отлично. Просто стараюсь наверстать упущенное, — как бы нехотя ответила она, подумав про себя: «Отстаньте от меня все».

— Слушай, Гермиона, — продолжал Рон, не замечая ничего, — завтра все идут в Хогсмид. Пойдем вместе, а? Мне так хотелось бы побыть с тобой, я так по тебе скучал, пока ты болела…

Последняя фраза далась Рону с трудом, но он был уверен, что именно этих слов девушка ждала от него в эту минуту. Но его признание в том, что он «хотел бы побыть с ней вдвоем» произвело на Гермиону эффект, обратно пропорциональный ожидаемому.

Девушка затравленным взглядом окинула парня, который ей когда-то безумно нравился. Она и раньше замечала, что он очень высок и крепок, но никогда не осознавала этого до конца. И, если он захочет, он может с ней сделать то же, что и Снейп. Ее сознание помутилось от страха и отвращения.

— Нет, — приглушенно пробормотала она, — нет, нет…

Она вскочила, схватила свою сумку и умчалась прочь так быстро, что Рон даже не успел сообразить, что же произошло.

Гермиона бежала по коридорам и галереям, слезы лились из ее глаз. Она уговаривала себя не сходить с ума, пыталась убедить, что свет не сошелся клином на ее беде. Забившись в угол, девушка все-таки заставила себя успокоиться.

«Нужно учиться, — решительно подумала она. —Я должна взять себя в руки и получить хорошее образование, а со Снейпом разберусь потом».

Но со Снейпом нужно было разбираться сейчас: через несколько минут начинался урок зельеварения. Как она ни старалась, но заставить себя пойти на это занятие девушка не смогла.

Тем временем, недоумевающий Рон рассказал Гарри о своем разговоре с Гермионой. Поттер только пожал плечами: у него не было никаких соображений по поводу того, что могло произойти с их подругой.

— Знаешь, а у меня есть неплохая идея…- начал было Рон, но был прерван громким хлопком двери, красноречиво говорившим о том, что пришел учитель, и лучше всего изобразить на лице благоговейное внимание, если не хочешь потерять десяток-другой баллов.

Северус Снейп оглядел класс. Конечно, он заметил, что Гермионы здесь нет. Он бы удивился, если бы девушка пришла на его урок после всего, что произошло. Профессор почувствовал растущее раздражение. Он знал, что студентку выписали из больницы уже два дня назад, знал, что она посещает занятия других преподавателей. В конце концов, он просто ХОТЕЛ ЕЕ ВИДЕТЬ, как бы это ни казалось странным ему самому.

— Я вижу, мисс Гриффиндорская Всезнайка решила, что больше не нуждается в уроках зельеварения. Конечно же, чему она может научиться, если давно уже знает намного больше любого профессора Хогвартса? Двадцать баллов с Гриффиндора!

— За что? — праведно возмутился Рон.

— За прогул, — бросил через плечо Снейп.

— Но она была больна! — подключился Гарри.

Профессор резко развернулся и сделал шаг навстречу Поттеру:

— Была больна, — прошипел он, сделав ударение на первом слове, — а сейчас она вполне здорова, и недавно перенесенная болезнь абсолютно не мешает ей посещать другие занятия. Еще десять баллов, мистер Уизли.

Рон хотел снова возмутиться, но Снейп перебил его:

— За неподобающее выражение лица на уроке.

Где-то за спиной заржали Малфой, Крэбб и Гойл. Профессор поймал взгляд Драко, едко улыбнулся ему одними уголками губ и произнес:

— Двадцать баллов со Слизерина.

Малфой и его команда изумленно заткнулись.

Гарри и Рон никогда не любили зелья, но ЭТОТ урок был сущим кошмаром. Снейп орал на всех без разбору и снимал огромное количество баллов со всех подряд. Друзья не могли дождаться окончания занятия, и, когда, наконец, урок подошел к концу, они вздохнули с облегчением.

— Рон, — позвал Поттер, — ты в начале урока говорил о какой-то идее насчет Гермионы.

— Ну, да. С ней что-то творится, но нам она об этом не говорит. Может, она скорее расскажет Джинни, ведь она тоже девушка?

— Ну да, — ухмыльнулся Гарри, - даже если нам и не полагается знать о том, что происходит с нашей подругой, то Джинни, наверняка сможет помочь ей… чисто по-женски.

Гермиону они увидели только за ужином. Девушка сидела за столом и без энтузиазма ковырялась вилкой в своей тарелке. Ей стоило большого труда прийти и сесть за общий стол, потому что Большой зал являлся одним из тех мест, где она могла встретить ненавистного ей Снейпа. Одна только мысль о том, что она увидит его снова, вселяла в нее ужас.

Гарри и Рон, увидев подругу, поздоровались с ней так, будто бы ничего и не произошло, и оставили ее в покое, за что Гермиона была очень им благодарна. Студентка старалась заставить себя поесть: ей необходимо было набраться сил после болезни.

Только вот поужинать у нее не вышло: когда Снейп вошел в Большой зал, Гермиона почувствовала его присутствие прежде, чем увидела его самого. Она низко склонилась над своей тарелкой, только кусок уже не лез ей в горло. Робко подняв глаза, она встретилась с внимательным взглядом профессора.

В этот момент она забыла о том, что он сидит в десятках ярдов от нее, что сотни людей находятся между ними. Паника охватила ее. Девушка сделала глубокий вдох и попыталась взять себя в руки. Медленно, с достоинством, она отодвинула тарелку, встала и пошла прочь из зала, хотя все внутри нее кричало о том, что она должна бежать без оглядки.

Рон и Гарри переглянулись, и последний легонько толкнул Джинни в бок. Та понимающе кивнула и отправилась следом за Гермионой.

Снейп закусил губу. Реакция гриффиндорки на его появление была вполне предсказуемой. Только он не хотел, чтобы, встретившись с ним взглядом, Гермиона Грейнджер бледнела как смерть и неслась прочь. Он должен как-то поговорить с ней, как-то попытаться исправить то, что он натворил…

— А вот профессора Снейпа никогда не заботило, как к нему относятся ученики, — внезапно услышал он голос профессора Флитвика, — правда, Северус?

Снейп только раздраженно рыкнул на него и поспешно покинул Большой зал.

Глава 4

Джинни вошла в спальню для девочек несколькими минутами позже Гермионы и теперь сидела на кровати подруги. Как только она начала разговор, Гермиона залилась слезами.

— Герми, милая, я вижу, что ты мучаешься, и очень хочу помочь тебе, только не знаю как, — уговаривала ее Джинни.

Гермиона отвернулась от нее. Через несколько минут она сказала:

— Поклянись мне, что никому не расскажешь.

Джинни серьезно посмотрела на нее и сказала:

— Клянусь, что никому не скажу.

— Даже Гарри и Рону, — продолжила Гермиона.

— Даже Гарри и Рону, — откликнулась подруга.

Девушка на мгновение задержала дыхание, а потом выпалила:

— МеняизнасиловалпрофессорСнейп.

— Что профессор Снейп? — не поняла Джинни.

— Он — меня — изнасиловал, — с расстановкой повторила Гермиона и удивилась: ей стало намного легче. Слишком долго она держала это в себе.

На лице ее подруги застыло ошеломленное выражение.

— Я пришла к нему на отработку. Он дал мне задание, а потом затащил меня к себе в спальню и изнасиловал.

Наконец, на лице Джинни отразилось понимание, но их мирная беседа была прервана громким возгласом. В дверях стоял Рон, такой бледный, что его веснушки казались почти черными. Гермиона спрятала лицо в ладонях.

— Ты слышал… — начала его сестра.

— Ублюдок, — прошептал Рон Уизли, — подонок, я убью его.

— Рон, нет, — воскликнула Гермиона, — не связывайся с ним, ты же знаешь, какой это ужасный человек!

Но Рон не слышал ее, потому что уже бежал вниз по ступенькам. По пути он грубо оттолкнул с дороги Лаванду Браун, и та чуть не упала. Натыкаясь на первогодок, парень пронесся через гостиную и выскочил в коридор. Вытащив свою волшебную палочку, он побежал в подземелья, в кабинет Снейпа. Он долго колотил в закрытую дверь, пока до него не дошло, что Снейпа там нет. Тогда Рон отправился в учительскую. Еще в коридоре он услышал голос Снейпа, зельевар спорил о чем-то с профессором МакГонагалл.

Рон влетел в комнату и, выхватив палочку, закричал, целясь в Мастера Зелий:

— Снейп, ты подонок! Авада Кедавра!

Из палочки Рона вылетело зеленоватое пламя, попав Снейпу прямо в голову. Алхимика отшвырнуло в сторону, и он ударился о стену. Профессора МакГонагалл и Флитвик замерли с открытыми ртами.

Рон, с искаженным ненавистью лицом, подошел к лежащему учителю и наклонился. Внезапно Снейп сел и, направив на парня свою палочку, произнес:

— Экспеллиармус!

Палочка Рона оказалась в руках профессора.

— Уизли, неужели ваш учитель по ЗОТИ не объяснил вам, что наложение такого проклятия как Авада Кедавра, требует большой колдовской силы? — ухмыльнулся профессор, вытирая со лба кровь.

Рон, казалось, обезумел. У него больше не было палочки, но зато были длинные сильные ноги, которыми он не преминул ударить преподавателя. Но Снейп, несмотря на свою обычную показную медлительность, очень быстро вскочил. Секундой позже учитель и ученик стояли друг против друга. Рон пытался задушить профессора, а тот отрывал руки студента от своего горла.

Наконец, Минерва МакГонагалл вышла из ступора и, направив свою палочку на Рона, воскликнула:

— Петрификус Тоталус!

Парень моментально оцепенел. Декан Гриффиндора стояла, тяжело дыша, как будто это она только что отчаянно сражалась.

— Мистер Уизли, профессор Снейп, объяснитесь, — потребовала она.

Флитвик продолжал стоять рядом с ней, хватая ртом воздух.

Снейп смахнул пыль с плеча и небрежным взмахом палочки «пришил» к своему сюртуку оторванную пуговицу:

— Для Уизли будет немного сложно объясняться, находясь в таком состоянии, — едко заметил он.

МакГонагалл свирепо вытаращила глаза и уже собиралась что-то ответить, но в это мгновение раздался спокойный голос:

— Минерва, Северус, что здесь происходит?

В учительскую вошел директор школы Альбус Дамблдор. Окинув взглядом ошеломленные лица профессоров, он, казалось, понял все без слов. Взмахом палочки он снял оцепенение с Рона. Тот сделал угрожающее движение в сторону Мастера Зелий, но едва заметный жест директора остановил его.

— Профессор Снейп и мистер Рональд Уизли… Попрошу вас проследовать в мой кабинет. А вас, — он посмотрел на МакГонагалл и Флитвика, — я вызову чуть позже. Я бы попросил вас не распространяться о происшедшем.

Деканы, как по команде, ответили:

— Конечно, господин директор.

Пока Дамблдор вел Снейпа и Рона по коридору, студент кидал на профессора испепеляющие взгляды. Когда они оказались в директорском кабинете, Дамблдор, как ни в чем ни бывало, предложил им присесть, а потом уставился на них своим проницательным взглядом голубых глаз. Повисла тяжелая тишина.

— Я хотел бы услышать ту неприятную историю, которая предшествовала еще более неприятной сцене в учительской.

Рон набрал воздуха в легкие и произнес, вложив в свой голос как можно больше презрения:

— Для этого была достаточно веская причина. Снейп подлец!

— Профессор Снейп, Рон, — поправил его директор.

Рон только хмыкнул.

— Я понимаю, что ты можешь испытывать к профессору Снейпу неприязнь, но тебе не стоит демонстрировать свое неуважение и по отношению ко мне. (Рон виновато опустил глаза) И, поверь мне, не существует достаточно веской причины для наложения смертельного проклятья. Ты можешь идти, Рон. С тобой я поговорю позже, если в этом возникнет необходимость.

Директор школы перевел взгляд с парня на профессора.

Рон Уизли встал и посмотрел на Снейпа. Тот сидел с непроницаемым лицом.

Поколебавшись секунду, гриффиндорец спросил директора:

— Меня упрячут в Азкабан?

Дамблдор, не отрывая взгляда от Мастера Зелий, ответил:

— Не думаю, ведь никто не умер. Хотя наказать тебя все-таки придется.

Рон еще потоптался немного и вышел.

Директор же продолжал пристально смотреть на Снейпа.

— Я изнасиловал Гермиону Грейнджер, — без всяких вступлений произнес тот, поразившись тому, насколько по-скотски это прозвучало, и устало спрятал лицо в ладонях.

Если бы Снейп сейчас смотрел на Дамблдора, он бы увидел на лице директора такое выражение, какого не видел никогда. Но он не поднимал глаз.

— Северус, — услышал он мягкий голос, — Северус, как это произошло?

Снейп спокойно рассказал обо всем. Он говорил кратко, без эмоций, просто делясь информацией. После того, как он закончил, в кабинете повисла гнетущая тишина.

— Северус, — снова мягко сказал директор, и Мастер Зелий в который раз поразился его умению произносить имена людей каким-то особенным, неподражаемым способом, — твоя вина заключается только в том, что ты в неподходящий час поставил свой бокал в неправильное место. Но если девушка захочет официально заявить о случившемся, я мало чем смогу тебе помочь. Эта роковая случайность повлекла за собой неприятные последствия, в частности, вашу драку с Роном Уизли, свидетелями которой стали главы двух факультетов. А о том, какой ущерб был причинен девушке… Ни у кого не хватит слов, чтобы передать это.

Снейп молчал. Ему нечего было возразить. Дамблдор был прав, как всегда.

— Я поговорю с юным Уизли, — продолжил старый маг, — а также с Флитвиком и Минервой. А тебе предстоит самое сложное: разобраться с Гермионой Грейнджер и постараться как-то загладить свою вину, что-то исправить, если это вообще возможно.

С этими словами директор склонился над какими-то пергаментами, дав профессору понять, что разговор окончен.

Глава 5

Каким-то чудом Дамблдору удалось замять происшедшее. Единственным, кому больше всех досталось, оказался Рон Уизли. Нужно было только слышать, как бушевала профессор МакГонагалл по поводу его «отвратительной выходки». Даже в коридоре были слышны ее сердитые крики. В итоге Рон вышел из ее кабинета с пунцовым от обиды и злости лицом. Декан Гриффиндора назначила парню суровое наказание: он должен был приходить на отработку к Филчу каждый вечер, вплоть до Рождества (до которого оставалось около двух месяцев). И если он «предпримет хоть малейшую попытку оскорбить профессора Снейпа, он вылетит из Хогвартса». Парню все это казалось страшно несправедливым, но он не мог рассказать, о том, что произошло своему декану, потому что знал, что не имеет на это права. Единственным человеком, с которым он поделился своей бедой, был его лучший друг Гарри.

***

Жизнь шла своим чередом. Гермиона подальше спрятала свою боль и опять с головой ушла в учебу. Она даже пересилила себя и снова стала посещать уроки зельеварения, к величайшей радости Снейпа. Профессор видел, какие нечеловеческие силы прикладывала девушка, чтобы вести себя естественно, и в душе почти восхищался ее выдержкой. «Почти восхищался» потому, что видел выражение отвращения на ее красивом лице каждый раз, когда встречался с ней взглядом. Почему-то это глубоко задевало его, хотя он прекрасно понимал, что по-иному и быть не может. Тогда он вовсю отыгрывался на Поттере и Уизли, но гриффиндорцы решили не замечать даже самых изощренных его издевательств. Снейп несколько раз оставлял то одного, то другого после уроков на взыскание. И Гарри, и Рон всегда приходили на отработку вовремя, в презрительном молчании выполняли свою работу и уходили. Презрение со стороны мальчишек слабо волновало Мастера Зелий. Его мысли все время витали вокруг того, как же смягчить последствия психологической травмы, которую получила их лучшая подруга по его вине. Подходили рождественские каникулы, а Снейп не придумал ничего подходящего.

Гермиона блестяще написала все контрольные. Даже по зельеварению она получила «Превосходно», хотя ей показалось, что она что-то напутала. Рон настойчиво предлагал ей провести Рождество у него дома, но девушка отказалась. Почему-то ей очень хотелось побыть со своими родителями.

Каникулы Гермионы Грейнджер протекали вяло и неинтересно. Она плохо себя чувствовала, у нее пропал аппетит. Мысли о еде вызывали приступы тошноты. Однажды рано утром, когда ее родители еще спали, девушку вырвало желчью. Тем же утром, когда ей стало немного лучше, она побежала в маггловскую аптеку и купила целый ворох тестов на беременность.

К ее ужасу, все они оказались положительными.

Впервые в жизни Гермиона не хотела возвращаться в Хогвартс. Она впала в состояние какой-то прострации. Если то, что ее изнасиловал профессор зельеварения, было для нее ударом, с которым она кое-как справилась, то ребенок от Снейпа был для нее просто концом света. Гермиона обожала маленьких детей и с удовольствием возилась со своими младшими кузинами, но она считала, что дети должны рождаться в счастливом браке или хотя бы от большой красивой любви. И вот теперь в ней растет ублюдок, которого она понесла от ненавистного подонка.

На уроках Гермиона не концентрировалась совсем, постоянно думая о том, что скоро вырастет живот, и все заметят ее позорное положение. По ночам кошмары о Снейпе сменились кошмарами о его будущем сыне. Ей снился отвратительный младенец с желтоватой кожей, с длинными жирными космами и острыми, как у вампира, зубами, которыми он больно кусал ее грудь. Все это сводило бедную девушку с ума.

Уже не было смысла скрывать это от друзей, и однажды вечером она рассказала им о своей беременности.

— Гермиона, — взволнованно начала Джинни, — ты должна сказать об этом Снейпу. Он как честный человек должен жениться на тебе.

— Снейп — честный? — фыркнул Гарри.

Рон перебил друга и, бросив на сестру возмущенный взгляд, спросил:

- Ты с ума сошла? Наша Гермиона и этот… вместе?!

— Ну, а что же тогда делать? — полюбопытствовала Джинни. — Избавиться от ребенка? — девушка робко взглянула на Гермиону.

— Я уже думала об этом, — пробормотала она, — но у меня рука не поднимается, он же живой.

— Тогда… — Рон мучительно покраснел и громко сказал: — Выходи за меня замуж, Гермиона. Я тебя люблю, ты же знаешь. Я позабочусь о тебе и ребенке.

Гарри прыснул со смеху, но тут же осекся. Его друг поступил очень благородно, так как и должен был поступить настоящий мужчина. Но Гермиона, взглянув на Рона, только отрицательно покачала головой. Как объяснить друзьям, что не ребенок сам по себе мешает ей жить, а мысль о том, что именно это дитя будет для нее постоянным напоминанием о пережитом кошмаре?

Она медленно встала и направилась в спальню. От того, что она поделилась своей бедой с друзьями, легче не стало. Ей виделся только один выход из сложившейся ситуации. Может, не самый правильный, но единственный.

***

Снейп видел, что с Гермионой что-то происходит. Она сильно похудела, и под глазами залегли темные тени. Прошло уже много времени, но он никак не мог придумать, как же загладить свою вину перед девушкой. Он потерял покой окончательно.

В один прекрасный день Мастер Зелий решил, что так продолжаться больше не может. Но и каких-либо идей насчет того, как все уладить, у него не было. Была чудесная погода, и он решил прогуляться.

Дав самому себе твердое обещание не возвращаться, пока он не придумает выход из положения, профессор Снейп нервно расхаживал по берегу замерзшего озера.

Вдруг что-то заставило его оторваться от размышлений. Снейп почувствовал, что д о л ж е н посмотреть вверх. Профессор поднял голову: на парапете Астрономической башни стояла маленькая темная фигурка.

С такого расстояния он не мог рассмотреть, кто это, но почему-то его на редкость здоровое сердце болезненно сжалось. Он з н а л, что это Гермиона Грейнджер, и знал, ч т о она собралась сделать.

Добежать он не успеет.

Волшебная палочка не поможет: велик риск промахнуться.

Был только один выход.

Снейп поднял палочку:

— Ассио метла! — и почему-то подумал о «Всполохе» Поттера.

Профессор зельеварения очень плохо летал на метле и ненавидел это занятие. Но в этот момент он лихо вскочил на подлетевшую гоночную модель метлы и направился прямо к Астрономической башне.

Девушка уже падала вниз. Профессор успел поймать ее в нескольких футах от земли. Метла резко накренилась, и Снейп вместе с девушкой упал на мощеную дорожку.

Алхимик выбил из сустава левый локоть и, наверное, сломал ребро. На первый взгляд, Гермиона не пострадала, хотя и была без сознания. (Древко поттеровского «Всполоха» сломалось в нескольких местах). Снейп быстро поднялся на ноги и, превозмогая боль, взвалил девушку на плечо. Со всех сторон к ним уже бежали люди.

Так быстро, как только позволяло его состояние, Снейп понес студентку в больничное крыло. Мадам Помфри громко разохалась и, не задавая лишних вопросов (отличительная черта хогвартской медсестры), приказала ему сесть и ждать. В первую очередь, она должна позаботиться о девушке. Морщась от боли, Снейп присел на стул и стал ждать.

Он с ума сходил от волнения за Гермиону и молил всех богов о том, чтобы она не пострадала. Когда он нес ее в Больничное крыло, девушка выглядела целой и невредимой, хотя и была смертельно бледной. Только сейчас, разглядывая свою одежду, Снейп недоумевал, почему вся его мантия была в крови, и тревожно посматривал в сторону белой ширмы, за которой хлопотала мадам Помфри. Наконец, она закончила заниматься Гермионой и направилась к Снейпу:

— Так, Северус, теперь посмотрим, что с тобой, — невозмутимым тоном начала медсестра, указывая ему на топчан.

— Как Грейнджер? — спросил он, проигнорировав ее слова.

— На топчан, — повелительно произнесла медсестра, — вот так. Что тут у нас? — она поводила палочкой над его рукой, - вывих с наколом лучевой… Поправимо.

Снейп думал, что взорвется, но он только тихо повторил:

— Что с девушкой, Поппи?

— Ничего страшного. Она потеряла ребенка. Сама жить будет и, когда немного повзрослеет, нарожает еще кучу детей. А вообще-то, нужно сказать Альбусу, чтобы на следующем педсовете поговорил с деканами о поведении детей…

Она еще долго распространялась по поводу распущенности современной молодежи, но Снейп ее уже не слушал. Он пребывал в глубочайшем шоке: Гермиона была беременна от него и ничего ему об этом не сказала. Еще хуже — решила свести счеты с жизнью.

Когда мадам Помфри закончила восстанавливать его суставы и кости, она проводила Снейпа в палату для преподавателей и вернулась в свой кабинет. Как только за ней закрылась дверь, Мастер Зелий встал и тихонько направился к Гермионе.

Девушка находилась под действием снотворного и крепко спала. Снейп присел около нее на стул и подумал о том, что единственным местом, где он мог видеть ее достаточно близко, является больничная палата.

Мужчина пристально рассматривал черты лица своей ученицы. Осторожно взял ее хрупкую руку в свою и нежно погладил. Потом прикоснулся к ее щеке и поразился шелковой гладкости ее молодой кожи. Он знал, что касался ее тела, держал ее в руках, и поражался тому, что ничего не помнил. Как можно забыть такое?

В душе Северуса Снейпа зарождалось новое чувство. Чувство, которое профессор никогда и ни к кому не испытывал, но он был уверен, что именно ЭТО называется любовью.

Глава 6

Гермиона спала, и ей снился странный сон: будто бы она падала вниз со страшной высоты. Она видела землю, о которую должна разбиться, но не приближалась к ней ни на дюйм, хотя и продолжала падать с бешеной скоростью. Это было ужасно: ожидание сильного удара и хруста собственных костей в любую минуту. На подсознательном уровне она понимала, что это всего лишь сон, но проснуться не могла. И вдруг все прекратилось. Вместо неумолимо приближающейся земной поверхности она увидела глаза профессора Снейпа. Не налитые кровью и безумные, какими они всегда являлись ей во сне, и не холодные и зловещие, какими они были на занятиях зельеваренья. Взгляд этих глаз сейчас был теплым и нежным, даже любящим. Падение прекратилось, и страх отступил. Ей стало так хорошо и спокойно, как не было уже на протяжении нескольких месяцев. И источником спокойствия являлся тот же человек, который был причиной всех ее несчастий.

Снейп просидел у постели Гермионы очень долго. Ушел только тогда, когда, по его подсчетам, она должна была проснуться. Он не хотел, чтобы она увидела его, но больше всего на свете он не хотел видеть страх и отвращение в ее глазах.

Гермиона проснулась от прикосновения мадам Помфри: медсестра проверяла ее пульс.

- Я жива? - удивленно спросила девушка.

— Конечно, и даже почти невредима, — проворчала в ответ медсестра. — Если бы не профессор Снейп…

— Что профессор Снейп? — перебила ее студентка.

— Он спас тебе жизнь, и при этом сломал себе руку и пару ребер. А ты… потеряла ребеночка, которого носила.

Гермиона закрыла глаза. Все вышло не так, как она задумывала, хотя теперь она уже и не знала, чего хотела.

— Ты должна хорошенько отдохнуть и попить успокоительного, чтобы тебе снова не захотелось прыгнуть с Астрономической башни.

Девушка решила покориться. В этом году с ней произошло слишком много всего, и все это произошло с ней впервые. Она уже никогда не будет прежней. Гермиона не погибла и избавилась от ненавистного ребенка, но только почему-то вместо радости и облегчения она чувствовала какую-то пустоту в душе.

Когда Снейп вернулся из Больничного крыла в свои комнаты, он первым делом подошел к зеркалу и стал придирчиво изучать свое отражение. Из зеркала на него смотрел, как ему показалось, вполне нормальный мужчина. Лицо слишком бледное, но это, наверное, из-за резкого контраста с темными глазами и черными как смоль волосами.

М-да, волосы оставляли желать лучшего. Мастер Зелий их никогда не стриг: они сами благополучно секлись и обламывались, оставаясь верными своей постоянной длине — до плеч. Голову профессор мыл раз в неделю, в пятницу вечером, а потом он, обычно, работал до глубокой ночи, из-за чего к утру его волосы становились такими же сальными, как и перед мытьем. Впрочем, Снейпа это абсолютно не заботило: он никогда не пытался понравиться женщине.

«Неужели все чувства, которые я могу вызывать в окружающих - это либо страх, либо отвращение? — подумал он. - Можно ли меня любить? » Он не был глупцом и прекрасно знал, что одного привлекательного вида не достаточно для того, чтобы его полюбили. Нужно что-то еще… Он никогда не мог уловить это «что-то» в Джеймсе Поттере и его сыне. Нужно быть выскочкой? Ну, не в его возрасте.

Что же делать? Вот если бы у него был друг… Кто-то, с кем он мог бы посоветоваться. Единственным человеком, которому он безгранично доверял, был Дамблдор. Но не придет же он к директору и не скажет: «Я влюбился в свою ученицу. Да, только, как вам уже известно, я ее предварительно изнасиловал и довел до попытки самоубийства». Делать нечего, придется все переваривать одному — не впервой.

Не смотря на то, что было раннее утро, Снейп захватил полотенце и отправился в ванную. Там он долго и с наслаждением мылся, серьезно раздумывая о том, смеет ли он надеяться на взаимность со стороны девушки, которой он причинил столько горя. Снейп чувствовал, что сейчас он не в состоянии оставаться один, иначе просто сойдет с ума. Тогда профессор решил отправиться к едва ли не единственному человеку (кроме директора, разумеется), к которому он испытывал симпатию — мадам Помфри, чтобы справиться о здоровье Гермионы и, заодно, сделать прическу.

Мадам Помфри годилась Снейпу чуть ли не в матери. Она была одной из тех немногих людей, которые его не раздражали. Поппи нравилась профессору еще и потому, что она никого никогда не осуждала, и даже то, что других могло шокировать, она рассматривала с точки зрения колдомедика: мадам Помфри безошибочно определяла «болезнь» и находила способ ее вылечить.

Медсестра приподняла брови:

— Северус? Чем обязана визиту в столь ранний час? Болит рука?

Снейп сел на стул и смутился. Потом сделал нетерпеливый жест рукой:

— Не могла бы ты меня подстричь?

К мадам Помфри часто обращались с подобными просьбами ученики и преподаватели, но за всю свою тридцатилетнюю практику она не могла припомнить, чтобы Снейп когда-либо стригся вообще. Она пожала плечами, достала ножницы и накидку.

— Как стричь?

— «Под Люпина», — незамедлительно ответил алхимик.

Ремус Люпин, оборотень, преподававший в Хогвартсе около трех лет назад, был беден и немного неряшлив, но его короткая прическа всегда отличалась аккуратностью. Наверное, он так следил за своими волосами для того, чтобы как можно меньше походить на зверя.

⇐ Предыдущая 123 4 5 Следующая ⇒