Часть вторая 6 страница

– Целитель и некромант. – Я язвительно хмыкнула. – Чудесное сочетание!

– Оно только звучит странно, но на самом деле не такое уж и редкое. – Виррейн улыбнулся мне, словно несмышленному ребенку. – Целители постоянно имеют дело со смертью. Они привыкли встречать ее лицом к лицу, бороться и побеждать. Как и некроманты.

– Вильканиус мог бы вас вылечить прошлой ночью? – спросила я, перебив разглагольствования собеседника. – Ну, после нападения тигра, или кто он там был.

– Сомневаюсь, – отозвался Владыка, затем наморщил лоб: – Тефна, а куда ты клонишь? Думаешь, что он замешан в организации покушения на меня? О чем вы так долго болтали?

– Я полагаю, вчерашнее нападение было сделано не с целью убить вас, а лишь подчинить, – выпалила я безо всякой предыстории. – Сделать кровным должником и заставить выполнять чужую волю. Думаю, спасти вас на самом деле должна была не я, а этот лесник.

– Логичное предположение, – кивнул Владыка. – Я вчера с Гворием, когда вы ушли после совещания, как раз обдумывал эту возможность. И она показалась нам наиболее правдоподобной. Но при чем тут Вильканиус?

Я замялась. На этот вопрос у меня не было ответа. Подумаешь, он чуднС себя вел. Это не повод для обвинений. Вот если бы Рикки вчера обнаружил в лесу его, то это был бы другой разговор.

– Он мне не нравится, – хмуро буркнула я, наблюдая, как Вильканиус, закончив переговоры с Гворием, отошел к жертвеннику и взял в руки нож. – Он задает странные вопросы. И у меня такое чувство, будто он пытался меня оскорбить.

– Ты хочешь, чтобы я его убил? – абсолютно серьезно поинтересовался Виррейн с несколько кровожадным блеском в глазах. – Одно лишь слово – и уже через час Вильканиус переселится на земли мертвых.

Это было заманчивое предложение. Настолько заманчивое, что я всерьез задумалась над ним. Но спустя несколько секунд со вздохом сожаления отказалась. Если рассуждать здраво, то что дурного мне сделал целитель? Вряд ли он заслужил столь жестокую кару, как смерть. Быть может, таким образом эльф пытался сбросить нервное напряжение перед опасным ритуалом, а я на него уже взъелась. Пусть живет.

– Я рад, что ты так решила, – без спроса подслушал мои мысли Владыка. – Признаться честно, не люблю без достаточной на то причины приговаривать к смерти. Особенно людей, которые верой и правдой служили мне долгие годы. Но тебе бы отказать не смог.

– Значит, вы давно знаете Вильканиуса? – спросила я, несколько загордившись от последней фразы собеседника.

– Достаточно, – коротко обронил тот. – И у меня никогда не было повода усомниться в его преданности. Да, он иногда ведет себя несколько… хм… своеобразно. Но что поделать. У каждого из нас свои недостатки и тараканы в голове.

Признаться честно, этот разговор не успокоил меня, скорее, наоборот, – разжег любопытство. Но продолжать я его не стала. Приготовления Гвория и Вильканиуса, видимо, подошли к своему логическому завершению, поэтому я все внимание обратила на жертвенник. Шерьян перекинулся еще парой слов с приятелем и вышел за пределы круга. Скинул порванный кафтан, оставшись в легкой рубашке, и неподвижно замер. Только прохладный ветер, неожиданно усилившийся, трепал его волосы, полоскал кружевной воротник. Храмовник стоял спокойно, словно не чувствуя холода, но от его фигуры разливались потоки силы. Он явно готовился к самому худшему развитию событий.

Гворий ласково потрепал по шее одурманенную заклинанием козу. Та преданно потерлась об его ногу, и мое сердце кольнула острая иголка жалости. Бедное животное! Даже не подозревает, что спустя миг добрый полуэльф, которого она наверняка уже безоглядно полюбила из‑ за воздействия чар, без малейшего угрызения совести перережет ей глотку. А ведь мне в планах Гвория уготована та же участь. Так что смотри, Тефна, смотри внимательно, не упуская ни малейшей детали. И помни, что в любой момент твой бывший возлюбленный может одной рукой обнять тебя, а другой – вонзить в сердце кинжал.

Гворий прищелкнул пальцами, и Вильканиус тут же вложил в его ладонь засахаренный пряник. И когда только успел достать? Коза, почуяв лакомство, вытянула шею и тоненько заблеяла. А в следующий миг остро заточенный кинжал пропорол воздух, рассыпав вокруг веер кровавых брызг. Коза еще несколько секунд простояла на ногах, даже дотянулась языком до пряника и лизнула его, но затем медленно‑ медленно повалилась на землю.

Опавшая листва там, где упали капли крови, задымилась. На белоснежной шкуре животного расцветали диковинные красные пятна. Вильканиус передал серебряную чашу Гворию, и полуэльф опустился на колени перед козой, собирая драгоценную жидкость.

Я облизнула враз пересохшие губы. Было невыносимо соблюдать спокойствие в такой момент. Мой зверь ожил, оскалил зубы, требуя отпустить его на волю. Как, наверное, замечательно было бы мчаться по осеннему лесу, выслеживая добычу! Загнать ее, вонзить клыки в еще живую трепещущую плоть и наслаждаться вкусом чужой смерти у себя на нёбе.

В ельнике было так тихо, что я слышала дыхание Владыки. Сиреневый сумрак темного хвойного леса сгустился, прильнул к разгоряченной коже, словно притянутый запахом крови. Границы жертвенного круга чуть заметно замерцали, отграничивая нас от творившегося внутри. Почему‑ то сильно закололо сердце. Беспричинно захотелось завыть от ужаса. И бежать, бежать подальше от этого места, пока не произошло что‑ нибудь по‑ настоящему страшное.

Судя по всему, остальные тоже испытывали похожие чувства. Я видела, как нарочито бесстрашные эльфы попятились. Не все, конечно, но многие. В воздухе повис лязг мечей, вытаскиваемых из ножен. Только Шерьян не шевельнулся, даже не положил ладонь на рукоять клинка. По бесстрастному лицу не промелькнуло ни тени, лишь чуть крепче сжались губы.

Гворий и Вильканиус действовали на удивление слаженно, не задавая друг другу никаких вопросов и не допуская ни малейшего промедления. Полуэльф щедро зачерпнул крови из почти заполненной чаши и окропил жертвенник. Целитель оттащил труп козы подальше, к самой границе круга, чтобы не мешался под ногами. В этот момент наши взгляды на миг встретились, и я вздрогнула. В его голубых глазах плескался смех, злой и отчаянный. Так, наверное, смеются в лицо смерти, когда понимают, что до гибели остался лишь шаг. Я с трудом сдержала встревоженное шипение. Нет, что‑ то тут не так, что‑ то этот целитель задумал. Но что?

– Ваше величество.

Виррейн недовольно вздохнул, отвлекаясь от созерцания ритуала. Посмотрел на меня сверху вниз и вопросительно изогнул бровь, предлагая продолжить.

– Ваше величество, – сбивчиво затараторила я, перейдя на шепот, – этот ритуал опасен?

– Как и любое занятие некромантией. – Виррейн пожал плечами. – Черное колдовство тем и отличается, что не прощает ошибок.

Услышанное меня совсем не обрадовало. Нет, в мастерстве Гвория я не сомневалась, но вот не совершит ли промаха Вильканиус? Специально, чтобы навредить наследнику престола.

– Ты становишься слишком подозрительной. – Виррейн покачал головой. – С чего вдруг ты взъелась на несчастного Вильканиуса? Да, бывало, он и меня удивлял своими речами. Но поверь, если бы он задумал что‑ нибудь дурное, я бы обязательно об этом узнал. Или ты сомневаешься в моем даре сканировать мысли?

– Нет, не сомневаюсь, – ответила я. – Но вы не телепат, как Гворий. То есть, не можете постоянно контролировать мысли своих людей. Что, если на Вильканиуса установили обманку? Как на лесника прошлой ночью. Внешний слой ментальной защиты, несущей ложные воспоминания. Стали бы вы копать глубже в этом случае, если он ни разу не дал повода подозревать себя?

Виррейн задумался. Я бросила отчаянный взгляд на поляну, где ритуал шел своим чередом. Гворий склонился над тряпьем, небрежно сваленным на жертвенник. Поставил чашу с кровью на край камня, пальцами щедро окропил останки лесника. Я невольно подумала о том, что так и не узнала имени рыжеволосого эльфа.

– Если ты права, – проговорил Виррейн, особенно подчеркнув слово «если», – то что задумал Вильканиус?

– Что будет, если сорвать ритуал в момент призыва души лесника? – вопросом на вопрос ответила я.

– Мы точно не пострадаем. – Владыка хмыкнул. – Пока граница круга не нарушена, мы в полной безопасности. Да и потом, и Шерьян, и я неплохие маги. Твой муж так вообще натренирован сражаться с нежитью и порождениями бога‑ отступника. У моих людей стрелы тоже зачарованы на нечисть. Вряд ли нам стоит чего‑ либо бояться.

Виррейн помолчал немного и добавил с хитрой усмешкой:

– Не беспокойся, я успею построить телепорт и вытащить нас с тобою в безопасное место. Так что нашим жизням точно ничего не грозит.

– Причем тут это. – Я поморщилась, уловив в словах эльфа скрытый сарказм. Неужели он решил, что я испугалась за свою жизнь? В таком случае, глубоко ошибся. – Как насчет них?

И я кивнула на поляну, где Гворий неторопливо сплетал перед собой изысканное кружево незнакомого мне заклинания. Вильканиус не вмешивался в его действия, стоя чуть поодаль и с нескрываемым интересом следя за всполохами холодного синего пламени, которые сыпались с пальцев полуэльфа.

– Я думаю, что Гворий справится, – осторожно протянул Виррейн. – Он опытный воин и прекрасный маг. На Пустоши ему пришлось пройти через куда худшее испытание, чем вызов души упокоенного.

– А что произошло на Пустоши? – Я невольно отвлеклась от своих переживаний. Наверное, сейчас было не время и не место для посторонних расспросов. Но жаль упускать такой шанс разузнать неизвестные подробности жизни Гвория. – Насколько я поняла, тогда кто‑ то погиб?

– В ритуале участвовали пятеро, – негромко произнес Виррейн, улыбаясь каким‑ то своим мыслям. – Гворий и трое его товарищей. А еще полудемон. Его захватили накануне в результате рискованной вылазки. И эти оболтусы решили проверить одну вещь, которую кто‑ то из них вычитал в какой‑ то дрянной книжке. Даже не книжке, а так – собрании всевозможных глупостей, суеверий и примет. Среди прочего там приводилось заклинание, при помощи которого можно было получить абсолютную неуязвимость. Всего‑ то делов – раздобыть верное отродье бога‑ отступника и испить его крови.

– Почему они выбрали для ритуала именно полудемона? – Я недоуменно наморщила лоб. – На Пустоши полно менее опасных существ. Жабозмеи, телепни те же.

– Ну, их трудно причислить к нечисти. – Владыка снисходительно потрепал меня по плечу. – Обычные представители животного мира, обладающие зачатками магических способностей. Истинными созданиями бога‑ отступника по моему скромному мнению должно называть только разумных существ.

– Что было дальше? – поторопила я Виррейна, не давая ему удариться в пространную лекцию. – Полудемон во время ритуала вырвался на свободу?

– Да. – Владыка кивнул. – Он буквально разорвал на части менее удачливых товарищей Гвория. Моему племяннику повезло больше. Он сражался до последнего. И ему удалось смертельно ранить полудемона. Только вот незадача – сам Гворий при этом тоже оказался на грани гибели. Когда их нашли утром, они лежали, обнявшись, словно кровные братья. Мертвая нечисть и почти мертвый племянник Владыки. Начальник гарнизона испугался, что его постигнет жестокое наказание. Как же, не уберег моего наследника. Поэтому попытался замести следы. Тело полудемона сожгли на костре, в истинные подробности происшествия были посвящены единицы. Для всех остальных Гворий пострадал во время ночного патруля границы. Мол, выдержал со своими товарищами неравный бой с многочисленными ордами нечисти.

Я рванула шнуровку на горле. Прежде прозрачный и прохладный воздух леса становился все тяжелее и плотнее. Каждый вздох теперь давался с определенным усилием. И это мне не нравилось. Кажется, дело идет к развязке.

– Во всей этой истории было слишком много неувязок, – продолжил Виррейн после мимолетной заминки. Оттер лоб от испарины. Ага, значит, и он чувствует, как приближается нечто страшное. – Поэтому я не мог не обратить на нее внимания. Да и потом, у меня есть на редкость дурная привычка всех своих наследников держать под наблюдением. А Гворий давно уже занимал в моих мыслях и планах далеко не последнее место. Что скрывать, нравилась мне его отчаянная храбрость, граничащая с наглостью. Поэтому все детали неудачного ритуала быстро стали мне известны. Но я не стал вмешиваться. Лишь позаботился о том, чтобы в гарнизон совершенно случайно прибыл один очень талантливый и умелый целитель, который вытащил Гвория с той стороны. А потом внимательно наблюдал за развитием его способностей и должен был при необходимости вмешаться, если бы что‑ нибудь пошло не так.

– Каких способностей? – переспросила я. – Он все‑ таки стал неуязвимым, как и задумывалось?

– Нет. – Виррейн холодно усмехнулся. – Крови полудемона Гворий так и не испробовал. Но есть другое поверье. Если во время смерти демон смотрит тебе в глаза, то ты получаешь его силу. Не всю, конечно, но все же. Именно после этого ритуала Гворий стал истинным телепатом. Ну, и приобрел кучу дополнительных способностей, которых ты не могла не заметить.

Я понимающе хмыкнула. О да, я заметила. Теперь стали понятны странности, присущие Гворию. Интересно, а как отреагировали бы эльфы, узнав про маленькую тайну своего наследного принца?

– Они бы не одобрили, – ответил на невысказанную мысль Владыка. – Весьма бы не одобрили. Ты уже в курсе, как большинство относится к любой нечисти, даже самой безобидной. Поэтому, если подробности того происшествия станут известны, – Гворию не видать трона, как своих ушей. Его кандидатуру и так не слишком одобряют из‑ за нечистокровного происхождения, но против моего выбора вряд ли пойдут. Но эта деталь, вне сомнения, перечеркнет малейшую надежду на корону.

– Значит, на самом деле не Гворию вы прочите роль своего преемника, – скорее утвердительно, чем вопросительно протянула я. – Иначе вы бы не стали упоминать о его темном прошлом при столь большом скоплении народа. Кого‑ нибудь это обязательно заинтересует. А в таком деле никогда нельзя быть уверенным, что спрятал все ниточки. Да и потом, будущий правитель должен обладать безупречной репутацией. Вы же не только бросили тень на Гвория, но и по сути вынудили принять участие в запрещенном ритуале, вновь поставив его под удар.

– А ты умнеешь на глазах. – Виррейн отвесил мне легкий поклон. – И это мне нравится.

Я хотела было спросить, кого в таком случае Владыка прочит на роль будущего правителя эльфийских лесов, но не успела. Именно в этот момент Гворий закончил плести заклинание. Легкая сеть, искрящаяся переливами холодного синего цвета – от небесно‑ лазоревого до глубокого фиолетового, почти черного, вспыхнула и словно сама по себе воспарила над землей. Вильканиус поспешно опрокинул серебряную чашу с остатками крови на жертвенник, щедро полив останки лесника. Воздух на поляне сгустился до такой степени, что перехватило дыхание. Что‑ то приближалось к нам. Неторопливо, зная, что мы не успеем убежать. Повеяло ветром, только облегчения он не принес. Слишком много было в нем сладкой вони разложения и приторных погребальных благовоний.

Я с трудом сдержалась, чтобы не попятиться, когда граница круга, до того лишь едва мерцающая, неожиданно вспыхнула ярким пламенем, надежно отсекая нас от творившегося внутри ритуала. Краем глаза я заметила, как Шерьян подался вперед, жадно наблюдая за происходящим. В его ореховых глазах отражалось безумие огня, и мне стало не по себе. Он выглядел в этот момент таким далеким, таким незнакомым и таким чужим. Наверное, сейчас я бы сумела его убить без малейшего сожаления. Жаль, что немного не подходящее время для вызова.

– Н‑ да уж, – пробормотал рядом Владыка, но больше ничего не сказал.

Над останками лесника взмыла легкая сиреневатая дымка. Что‑ то отвратительное зашевелилось в коконе черных обгоревших тряпок, от чего тошнота подкатила к горлу. Гворий тотчас же полоснул себя по запястью безупречно заточенным кинжалом. Одно мгновение края пореза оставались чистыми, затем заполнились тягучей венозной кровью.

Я отвернулась, не желая наблюдать столь отвратительное зрелище. Нет, неправильно это – делиться своей кровью с трупом. Сама бы я вряд ли пошла на подобное. Конечно, я не знала подробностей этого ритуала, но суть могла уловить. Слишком похоже это было на открытие круга мертвых. Наверняка сейчас, по сути, произойдет обмен телами. Рыжеволосый эльф вновь вздохнет полной грудью, словно и не умирал вовсе, а Гворий прочувствует всю ту боль, которую ощутил несчастный перед смертью. И что хуже всего – увидит изнанку мира. Безрадостную пустошь за рекой мертвых, где душам суждено скитаться вечность до перерождения или суда богов. Там только пыль и туман. Ни надежды на спасение, ни радости, ни любви.

Гворий посерел лицом, когда первая капля крови упала в рот лесника. Точнее, в то, что от него осталось. Лишь изумрудные глаза, особенно яркие сейчас, отчетливо выделялись на бескровном лице. Пошатнулся и, наверное, упал бы, если бы Вильканиус его не подхватил и не помог опуститься на жертвенник. Я забеспокоилась. Странно, я считала, что именно целителю, а не Гворию отведена роль проводника между миром мертвых и живых.

– Почему это? – шепнул Владыка, пожав плечами. – У Вильканиуса третья ступень посвящения в некромантию, у Гвория – лишь единичный опыт, да и тот не совсем удачный. Вытаскивать с другой стороны должен более опытный маг, не так ли?

Я прикусила губу от волнения. Если Вильканиус задумал причинить вред Гворию, то лучше момента не найти. Даже никаких усилий прилагать не надо – он просто не откроет границу между мирами в нужный момент. Промедлит чуть более отведенного времени, и тогда душа Гвория не сумеет найти обратной дороги. И никакого обвинения целителю не предъявишь. Некромантия тем и плоха, что в любой момент все может пойти наперекосяк. Магия никогда не отличалась предсказуемостью, а уж черное колдовство – тем более.

Виррейн что‑ то недовольно пробурчал под нос, явно утомленный моей подозрительностью, но более ничего не сказал. Вильканиус положил одну руку на лоб Гворию, другую – на останки лесника. Выпрямился и замер, словно к чему‑ то прислушиваясь.

Я мелко и часто дышала через приоткрытый рот. Воздух был такой плотный, что его можно было есть ложкой. Рубашка, несмотря на прохладную погоду, намокла от пота и прилипла к спине. Я сбросила куртку, пытаясь хоть таким образом немного облегчить тяжесть, которая обрушилась на меня. Такое чувство, будто на плечи легла каменная плита склепа.

Вокруг стремительно темнело. Я знала, что на самом деле стоял ранний вечер, когда солнце еще ярко светит с небосклона, хотя сиреневые тени уже собираются под деревьями и кустами. Но сейчас на нас неуклонно наползала самая настоящая ночная тьма. Даже хуже. Ночью тебе светят звезды или луна. Этот же мрак был настолько полным и абсолютным, что не поймешь – закрыты у тебя глаза или нет.

Только границы полыхающего круга давали какое‑ то освещение. Однако, странное дело, мы стояли рядом с ним, но казалось, будто Вильканиус и Гворий находятся за сотни миль. На нас не падало ни отблеска. Более того, если бы я не знала, что Виррейна в любой миг можно коснуться, то совсем потерялась бы в кромешной мгле. Я даже свою руку не смогла увидеть, хотя для верности поднесла ее к самому носу.

Вильканиус поднял голову и отстраненно улыбнулся. Я готова была поклясться, что он не видит меня. Но почему тогда так отчаянно забилось сердце, стремясь выпрыгнуть из груди?

– Эльдарий, ты слышишь меня? – спросил целитель.

Томительный миг ожидания. И тихий шепот из губ Гвория на самой грани восприятия:

– Да.

– Ты участвовал в покушении на Владыку? – Вильканиус чуть перевел взгляд, уставившись в то место, где, по моим представлениям, должен был стоять Виррейн.

– Нет.

Сердце чуть выровняло ритм. Я облизнула пересохшие губы. Ничего не понимаю. Неужели я оказалась в корне не права?

– Неправильный вопрос, – раздраженно проговорил рядом Виррейн, которого я в упор не видела и не чувствовала. И уже громче: – Вильканиус, спроси, он знал о покушении?

Я передернула плечами. Почему‑ то вмешательство в ход ритуала выглядело настоящим кощунством. Но с другой стороны – почему бы и нет? Вряд ли запрещено задавать вопросы.

Вильканиус недовольно сверкнул глазами. Скривился в столь злобном оскале, что я невольно выпустила когти, готовая скользнуть в спасительный кошачий облик. Впрочем, быстро опомнилась. Что‑ то в последнее время грань между двумя обликами у меня стала слишком размытой, почти сойдя на нет.

– Эльдарий, ты знал о готовящемся покушении? – все же последовал приказу целитель.

– Нет.

Я поморщилась. Точно, все мои гениальные измышления пошли прахом. Но почему тогда лесник каждый раз оказывался рядом с местом предполагаемого преступления? Около ловушки на меня, неподалеку от задранного оленя, рядом с умирающим Виррейном. Таких совпадений просто не существует. Или его использовали втемную, введя в транс и отдавая приказы, которых в нормальном состоянии эльф не мог вспомнить? Но реально ли настолько подчинить кого‑ либо, чтобы даже после смерти он не отдавал отчета в своих тогдашних действиях?

– Еще как реально, – проворчал Виррейн и коротко выругался: – Демоны!

Я вполне разделяла негодование Владыки. Если Эльдарий все это время был под чарами, то мы ничего от него не добьемся. Вполне вероятно, он собственноручно вырыл яму на меня и установил на ее дне колья. Но если он действовал под внушением, являясь, по сути, проводником чужой воли, то допрос можно прекращать. Душа ответственна только за то, что человек делал в полном сознании и здравой памяти. Остальное – на совести заклявшего. А когда лесник стал привлекать к себе слишком много внимания уникальной способностью постоянно оказываться рядом с самыми любопытными событиями – от него поспешили избавиться. Логично, но недоказуемо. Тупик, другими словами.

– Ты участвовал в покушении на Тефну? – продолжил тем временем задавать бесполезные вопросы Вильканиус.

Я, склонив голову, внимательно наблюдала за его действиями. Интересно, мне чудится, или в его глазах действительно горит огонек торжества? Почему же он мне так не нравится? Наверное, я даже обрадуюсь, если эльф попытается навредить Гворию. Ведь тогда окажется, что я еще не совсем сошла с ума от дыхания постоянной опасности за спиной.

– Кого ты помнишь последним? – внезапно рявкнул Виррейн, перекрывая бормотание Вильканиуса.

Мрак вокруг возмущенно заклубился. Стена огня, ограждающая нас от происходящего, взметнулась чуть ли не до небес, яростно плюясь оранжевыми искрами во все стороны. Я попятилась, испугавшись почувствовать поцелуй пламени на своей коже. Но, странное дело, ощутила не жар, а холод.

Вильканиус застыл, оборвав предложение на полуслове. Его лицо вновь исказила злобная гримаса. Словно из‑ под смазливого личика на миг выглянул хищный и опасный зверь.

Я зашипела от тревоги. Напряглась, готовая к любой неожиданности. И она не замедлила произойти.

– Я видел целителя Владыки, – медленно, тщательно подбирая слова, прошептал Гворий. – Как же его имя? Виль… Вилька… Вильканиус!

Над поляной повисла тишина. Ни звука, ни движения. Я будто оказалась в полном одиночестве напротив горящего круга с жертвенником по центру. Даже дыхания Владыки не уловить, хотя он стоит совсем рядом. Должен стоять.

Вильканиус вдруг негромко рассмеялся. Мелодичный звук разорвал давящее на уши молчание. Вот только облегчения это не принесло. Скорее, наоборот.

– Он тебе что‑ нибудь сказал? – опять спросил Владыка, и я немного расслабилась. Значит, я все‑ таки не одна на этой поляне. Значит, остальные тоже рядом, только скрыты во мраке. Значит, Шерьян тоже все это слышит. А он найдет способ выручить Гвория. Не посмеет не найти.

– Не помню, – растерянно прошептал Гворий. – Все как в тумане. Он… Он сказал, что я… Что я должен что‑ то сделать для него. Но я не помню, что именно.

В глазах целителя полыхнуло нескрываемое торжество.

– Вильканиус, что ты ему сказал? – Голос Владыки был настолько холоден, что у меня мурашки побежали по коже.

– Что он послужит во благо эльфийскому государству, – ответил тот. – Что его имя впишут в историю. Что о нем узнают миллионы.

– Во благо государству – убить меня? – Владыка хмыкнул с чуть уловимым сарказмом. – Забавно.

– Нет, государь. – Вильканиус с неподдельным уважением поклонился. – Во благо государству – не допустить на престол полукровку, орочьего выкормыша, чье сердце полностью принадлежит самой обыкновенной нечисти.

Я скептически вздернула бровь. Это он про Гвория и меня сейчас? Ну да, конечно, его сердце принадлежит мне. Очень смешно. Было бы это так, полуэльф не предавал бы меня с таким завидным постоянством.

– И ты решил подставить Тефну? – хрипловато поинтересовался Шерьян из тьмы.

– Не совсем, – уклончиво проговорил Вильканиус. – Я решил проверить, что для Гвория важнее – эта серая кошка или безопасность своих подданных. Сначала заставил лесника вырыть яму на нашу красавицу. Причем ловушка была сделана нарочито небрежно, чтобы Тефна без проблем избежала ее. На всякий случай Эльдарий страховал ее. Прогуливался по окрестностям и внимательно прислушивался – не послышатся ли стоны или крики о помощи. Если бы Тефна умудрилась попасться, то ее бы спасли. Нечисть славится своей живучестью, вряд ли она погибла бы сразу. Ее смерть была нам не выгодна. По крайней мере, на данном этапе. Этим мы показали, что жизнь Тефны в опасности. Заставили Гвория насторожиться.

– Затем ты убил Элмона, – утвердительно протянул Виррейн. – Так?

– Элмона? – переспросил Вильканиус. Покачал головой. – Нет, о таком я не слышал. Не стоит списывать на меня все убийства, когда‑ либо произошедшие в эльфийских лесах. Я не хотел, чтобы от моих действий пострадал кто‑ нибудь посторонний. Поэтому следующим моим шагом была расправа над оленем. Я сделал все, чтобы это напоминало сцену охоту дикого зверя – громадной кошки. Это должно было показать, что Тефна вышла из‑ под контроля и становится опасной. Мол, после пережитого покушения нервишки у нашей красавицы пошаливают, вот и отправилась позабавиться прямо под стенами замка.

– Убийство оленя? – перебил его разглагольствования Виррейн. – Я о таком не слышал.

– Ничего удивительного, – с плохо скрытой злостью фыркнул Вильканиус. – Шерьян и его сынок‑ полудемон позаботились скрыть следы. Догадались, чем это грозит Тефне, не дураки, чай. Эльдарий не успел всего на несколько минут, чтобы поднять тревогу. Жалко, такой план загубили.

– И вы задумали сыграть действительно по‑ крупному. – Виррейн говорил спокойно, вот только меня почему‑ то так и тянуло зарычать от ужаса. – Убить меня. Так?

– Нет, государь. – Вильканиус с вызовом вздернул подбородок. – Не убить. Я бы никогда не осмелился пойти на подобное преступление. Я не думал, что вы вообще пострадаете. Клянусь честью!

– Клянись тем, что у тебя есть! – рявкнул Владыка, и я едва не взвизгнула от испуга. Кажется, теперь я знаю, от кого у Гвория талант вести допросы преступников, которым он так славился в Мейчаре.

Вильканиус побагровел. Или мне показалась? В неверном танце отблесков догорающего круга тяжело было понять. Подожите‑ ка, догорающего?!

Я со свистом втянула в себя стылый воздух, в котором уже почти не ощущалось сладковатого дымка погребальных благовоний. Чует мой хвост, для этого ритуала, как и для любого другого, отведено не так много времени. Сейчас душа Гвория заключена в теле лесника. Если немного промедлить, то она не найдет обратной дороги. Заблудится, затеряется на землях мертвого мира. Я знаю, поскольку сама однажды чуть не погибла подобным образом. Отступники, пора бы заканчивать это представление, иначе у Владыки станет на одного наследника меньше. Пусть Виррейн забирает своего целителя и беседует с ним, сколько захочет, но не здесь.

– Я клянусь, что не знал о покушении, – процедил Вильканиус, скрестив на груди руки. – Я думал, он хочет всего лишь напугать вас. Что он отзовет тигра в последний момент, натянув поводок. Вы бы увидели лишь тень, так напоминающую гигантскую кошку, ощутили бы дыхание смерти, но не пострадали. Этого хватило бы сполна для того, чтобы Тефну признали виновной.

Тьма вокруг ощутимо посерела. Проступили черные тени деревьев и силуэты эльфов, все так же держащих караул вокруг поляны. Теперь я могла видеть Виррейна без особых проблем. И это мне не нравилось. Драгоценные секунды утекали в бесполезных разговорах. Еще минута, в лучшем случае – две, и Гворий окончательно умрет.

– Кто твой сообщник? – спросил Владыка, не обратив внимания на мои встревоженные мысли. – Где его логово?

Вильканиус слабо улыбнулся.

– Мне нужны гарантии безопасности, – проговорил он.

– Безопасности от кого? – Виррейн словно специально тянул время. – От меня или твоего сообщника?

– Ваше величество, – пискнула я, с отчаянием наблюдая, как истончается ночная тьма, торопливо прячась в тени от кустов. Но Виррейн предпочел не услышать меня. Склонив голову набок, он с чуть заметной иронией смотрел на Вильканиуса. В его взгляде не было ни малейшей тени тревоги за племянника, распростертого на жертвеннике.

– От вас обоих, – ответил целитель. – Зная ваш крутой норов, я могу быть уверен, что мне только в лучшем случае грозит смерть. А он сумеет достать меня даже за порогом мира мертвых. Поэтому давайте договоримся: я помогаю вам, рассказываю о нем все, что знаю. А вы в свою очередь берете меня под личный протекторат и обещаете не припоминать прошлых грехов.

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒