Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл после прочтения. Спасибо! 11 страница

— Ты ведь знаешь о моем отце, не так ли?

Я не знала, почему это меня так расстроило. Конечно, Селиан был богат, успешен и доминировал, но в моих глазах мы все еще были на одном уровне, как бы безумно это ни звучало.

Теперь он выразил мне свое сочувствие, но я отвергла его, желая бросить ему в лицо. Я не стыдилась болезни отца. Просто хотела, чтобы я сама могла решать, когда и где сказать людям об этом — если решу рассказать им об этом.

— Да, — сказал Селиан бесцветным голосом.

— Пожалуйста, не говори мне… — Я прикрыла рот ладонью.

Не то чтобы это имело какое-то значение. Мой отец собирался продолжить экспериментальное лечение, даже если для этого мне придется пожертвовать функционирующее легкое. Но я не хотела, чтобы это было правдой. Не хотела знать, что мы с Селианом были именно такими: бруклинский репортер-новичок с красивой парой сисек и босс-сладкий папочка, который собирался жениться на ком-то другом и купил себе дорогу к ее привязанности.

Официально, я была любовницей, которую заставляли молчать блестящими красивыми вещами — деньгами, медицинской программой и хорошей, стабильной работой. Роль, на которую я никогда не соглашалась.

Дисбаланс сил теперь был личным, унизительным и реальным. Я была в долгу перед мужчиной, с которым спала, как бы мы ни старались это приукрасить. Человек, который занимал все больше и больше места в моей жизни, завоевывал земли в моем сердце, не претендуя на них. Не окультуривая их. Не заботясь о них.

Лифт открылся, и я вышла первой. Отчаянно пыталась установить между нами дистанцию, чтобы мужчина не увидел, насколько я взволнована, как смущение окрасило мои щеки, и почувствовала, как все мое тело стало розовым.

Я услышала, как он застонал у меня за спиной. Посмотрела вниз и поняла, что на мне консервативное платье-футляр жемчужного цвета, плотно облегающее талию и, вероятно, подчеркивающее мой зад.

— Нравится то, что видишь? — Я саркастически стиснула зубы.

— Она бы лучше смотрелась со следами от моих рук. Ты собираешься перестать бегать?

— Ты собираешься объясниться? — Я толкнула дверь из здания, и мы оказались на оживленном тротуаре, лицом друг к другу, блокируя движение людей в центре города, стоя там, как две статуи.

Селиан провел своей большой ладонью по лицу и впервые с тех пор, как мы познакомились, выглядел несколько взволнованным. Я не должна была чувствовать триумфа из-за того, что была той, кто вызвал волнение, но чувствовала.

— Все не так, как выглядит.

— Тогда скажи мне, как, по-твоему, это выглядит.

— Я заплатил не потому, что хотел, чтобы ты была благодарна, обязана мне чем-то или стояла на своих гребаных коленях.

— Неужели? Ты знаешь, что у матери Джессики болезнь Альцгеймера? Ты ей помог? А как насчет Брианны, твоей ассистентки? Ты оплатил ее долг по студенческому кредиту? О, дай угадаю, Элайджа, с которым ты довольно часто общаешься, тоже не получил в этом году солидной премии, чтобы помочь родителям с их перестроенным домом.

— Откуда ты все это знаешь? — Он нахмурился.

— Они мои коллеги, мои новые друзья, и я общаюсь с ними. — Я всплеснула руками в воздухе. — Может, тебе стоит как-нибудь это сделать. На самом деле приложить усилие. Быть вежливым.

Селиан напряг и сжал челюсть в гневе, и я поняла, что у меня есть два варианта: либо убраться отсюда, либо дать ему пощечину, которую он заслужил честно и справедливо. Я выбрала вариант, который не привел бы меня к проблемам с отделом кадров. Развернулась и пересекла улицу, направляясь к «Дуэйн Рид» на другой стороне дороги. Светофор был зеленый, но нью-йоркские водители были... ну, нью-йоркскими водителями. Фиолетовое такси остановилось в трех дюймах от меня, взвизгнув тормозами и выпустив облако черного дыма. Запах горелой резины заполнил мои ноздри, и прежде чем я поняла, что происходит, я оказалась на земле.

Защищенная телом Селиана.

Всем им.

На мне сверху.

На горячем, каменистом пешеходном переходе.

Я извивалась под его твердым телом, сжимая кулаки и инстинктивно ударяя его в грудь. Я была зла. Очень зла. За пределами разума, веры и логики. Другая девушка обрадовалась бы, что ее спасли — и деньги мужчины, и его собственное тело. Но дело было не только в моем долге или в том, что папа и Селиан лгали мне. Это был тот факт, что я начала по-настоящему заботиться о нем, зная, что никогда не смогу получить его. На самом деле, нет.

«Сердце — одинокий охотник, Джуд».

«Нет, мама, это не так. Это добыча, и Селиан глубоко вонзает в него свои когти».

— Отвали от меня, — вскипела я.

Его ноздри раздулись, но мужчина сделал, как я сказала, протягивая мне руку после того, как поднялся на ноги. Я приняла помощь, все еще дезориентированная из-за того, что он бросил меня на землю. Люди собрались вокруг нас на тротуаре, наблюдая. Селиан ударил кулаком по капоту такси, оставив на нем вмятину в форме кулака.

Я взвизгнула. С этого ракурса казалось, что он переломал себе все кости, но если это и было больно, Селиан не подал виду. Его лицо снова стало пугающе пустым и бесстрастным.

— Эй, мужик! Какого черта! — Таксист высунул голову из окна и сердито замахал кулаком в нашу сторону.

— Я собираюсь обрушить ад на твою задницу. Ты проехал на красный свет и чуть не сбил моего сотрудника, так что я прокачал твою тачку. Если у тебя с этим проблемы, можешь обсудить их с гребаной командой юристов, которые занимают целый этаж в моем здании.

Водитель ничего не ответил, сунул голову обратно в такси и тихо выругался.

Селиан выглядел так, словно вот-вот взорвется, и мне пришлось затащить его в переулок между двумя зданиями и прижать к стене, сжимая плечи. Его дыхание было тяжелым и медленным, как будто это простое действие причинило ему боль.

— Ты в порядке? — спросила я.

Мужчина глубоко вдохнул через нос и покачал головой.

— А ты?

— Да. Он не задел меня, Селиан.

Такси не сбило бы меня даже без его помощи. Я знала, что у него сработал рефлекс после того, что случилось с Камиллой, и чувствовала себя ужасно из-за отсутствия правильного восприятия. Свет был зеленый, так что я просто шагнула на дорогу.

— Сделай себе одолжение, посмотри налево и направо, прежде чем переходить эту чертову улицу, — раздраженно прошипел он, внезапно смутившись и встревожившись.

Его доспехи с грохотом упали на землю, и я увидела его таким, каким он был: кровоточащим и невероятно измученным тем, что случилось с его сестрой, сломленным отношениями с отцом и невестой, потерянным в море людей, которые восхищались им и смотрели на него снизу вверх, но всегда были слишком напуганы, чтобы показать ему настоящую любовь.

— Ты хотел спасти мне жизнь. — Я погладила его по щеке, не зная, стоит ли, но и не особо задумываясь об этом.

Селиан накрыл мою руку своей и посмотрел на меня из-под густых ресниц, его горло дернулось с глотком. Его пульс замедлился под сшитым на заказ костюмом, и теперь мы дышали синхронно. Было безрассудно прикасаться к нему где угодно, только не за закрытыми дверями, но я ничего не могла с собой поделать. Его глаза были как колотый лед — красивые, синие и потускневшие.

Он сжал пальцами мой подбородок и приблизил свои губы к моим.

— Не льсти себе, милая.

Затем обхватил мою грудь поверх ткани платья и сжал, безжалостно проникая языком в рот без предупреждения. Я открыла рот, принимая вторжение. Обвила руками его шею, прижимаясь к нему и зная, что этого недостаточно, даже близко. Я хотела избавиться от нашей одежды, нашего нижнего белья, наших запретов. Хотела раздеться до последнего предмета на моем теле, а затем рассказать ему все свои секреты с каждым толчком, поцелуем и укусом.

И хотела сделать это не потому, что он спас меня — дважды — а наоборот, потому что впервые с тех пор, как мы встретились, я поняла, что он нуждается в спасении. От самого себя.

Мужчина оторвался от меня, держа мою челюсть между пальцами и глядя на меня сверху вниз своим обычным надменным взглядом, затуманенным похотью.

— Восемь часов. Внизу тебя будет ждать такси. Ты должна быть одета в это самое платье, но без лифчика и трусиков. Сегодня вечером ты будешь моей. Никаких разговоров, просто позволишь мне трахнуть тебя так, как я хочу — не потому, что я оплатил твои счета, а потому, что нам обоим нужно отвлечься. За каждую дерзость я буду шлепать тебя. За каждое твое «нет» откажу тебе в оргазме. Я ясно выразился?

Я кивнула, опустив взгляд на свои конверсы. Мне нравилась эта часть — быть его.

— Хорошо. А теперь иди и принеси мне гребаную зацепку.

О на так и сделала.

Джуд достала мне мать всех зацепок.

— Что сделал вице-президент Брендан Крестон? — Кейт разбрызгала кофе по своему айпаду в конференц-зале.

Джудит Хамфри была честолюбивой девушкой. Она справлялась с нагрузкой двух человек. Всякий раз, когда у кого-то был контакт или зацепка, которую они не хотели преследовать — были ли они слишком ленивы, слишком заняты или просто уверены, что это приведет к тупику — они сбрасывали информацию ей.

— Брендан Крестон слил компрометирующие письма. — Джуд кивнула, печатая что-то на своем ноутбуке. — Теперь люди говорят, что президент знал, и они предназначались для утечки. Если это правда, то это меняет правила игры.

— Как мы это выясним? — Элайджа почесал затылок.

— Поджарим их пресс-секретаря. — Глаза Джуда засияли.

Я видел, как Элайджа смотрел на нее, и мне это не понравилось. Точно так же, как и я, словно жаждал сорвать джекпот — сексуальный, умный, амбициозный и сострадательный.

— Джуд, ты просто самородок. — Кейт забарабанила пальцами по столу.

Джессика завизжала рядом с Фениксом, и другой репортер-мужчина рядом с Джуд дал ей пять. Все болели за новенькую.

И только я трахал ее.

— Ладно, давай не будем мочить штаны, потому что Джудит умеет читать текстовые сообщения и следовать простым подсказкам. — Я махнул всем, чтобы возвращались к работе.

Четыре часа спустя мы завершили одно из самых возмутительных новостных шоу, которое мы когда-либо создавали, и имя Джеймса Таунли взорвалось в Твиттере, как будто он обнародовал секс-видео с участием трех звезд НФЛ и циркового клоуна.

Все говорили о #LeakGate.

Так совпало, что на верхнем этаже LBC никогда не было так тихо.

Я знал, что Матиас притащил Джуд в мой отдел новостей, чтобы она навела смуту, но по странному повороту судьбы она не только оказалась невосприимчивой к его обаянию нуворишей, но и оставляла аппетитные новости на пороге моего офиса каждый божий день, как преданная кошка.

Конечно, зная моего отца, я был уверен, что у него было больше трюков в рукаве, чтобы попытаться обгадить все мои успехи в LBC.

Вернувшись домой, я заказал такси для Джудит. Обычно я не поддерживаю связь с людьми, но не могу же попросить свою ассистентку прислать репортера ко мне домой. У меня еще оставалось время, поэтому я спустился в спортзал здания, поколотил грушу, посидел в парной, а потом принял душ. Затем натянул темные джинсы и белую футболку с V-образным вырезом и решил, что не хочу, чтобы Джуд была голодной, капризной или рассеянной, пока я оскверняю ее лицо и задницу, поэтому решил, что в моих интересах накормить ее, прежде чем добьюсь своего.

Таково было направление моих мыслей, когда я вышел на свою хорошо освещенную улицу.

Китайская? Не хотелось ощущать дыхание ГМО на моем члене и простынях. Индийская? Возможная аллергия на орехи. Греческая? Со средиземноморской кухней никогда не ошибешься, но Лили часто жаловалась, что на доставку еды уходит целый гребаный год. У меня мелькнула мысль написать Джуд и спросить, но я тут же это исключил. Меньше всего мне хотелось, чтобы она думала, что это свидание.

Вместо этого я прошел лишние десять минут до ближайшего итальянского ресторана и заказал все блюда из пасты в меню. Я видел, как она ела макароны вчера вечером — и это, безусловно, не было одним из моих лучших моментов, — так что она не должна быть одной из тех девушек без глютена, муки, углеводов и радости. Неважно, что я был посвящен в эту информацию, потому что, по-видимому, мог бы добавить преследование к списку моих качеств.

Кстати, выбирать еду для Лили было все равно что делать операцию на сердце медузе.

Когда я повернул на свою улицу, неся пакеты с едой, Джудит уже стояла у входа в здание, постукивая ногой и кивая тому, что слушала по телефону.

«Что ты слушаешь, Конверс? »

Я пошевелил запястьем и взглянул на свой «Ролекс». Тридцать минут. Мне потребовалось тридцать гребаных минут, чтобы достать еду, и все это время она ждала за дверью здания. Мне не нужно было удивляться, почему Джудит не позвонила. Мой телефон был в беззвучном режиме. Репортеры проверяют свои телефоны раз в минуту, поэтому терпеть дополнительный пинг каждого сообщения и электронной почты было чистым мазохизмом.

Как только Джудит заметила меня, она покачала головой и повернулась в другую сторону, уходя от меня.

— Ты свинья.

«Тогда, надеюсь, ты любишь бекон, потому что сегодня в меню я, Конверс».

Я не стал защищаться. Я был много кем, но не лгуном. Кроме того, она была еще более великолепна, когда злилась — с ее распухшими розовыми губами, темно-русыми ресницами и компактным всем. Джудит была на полпути вниз по моему кварталу, когда повернулась и зашагала обратно ко мне, как будто вспомнила что-то. Ее хмурый взгляд сменился изумлением.

Я остановился перед ней, выставив ладони вперед, с белыми пластиковыми пакетами, источающими запах оливкового масла.

— И что в коробках? — Она указала подбородком на еду.

— Части тела.

— Как всегда очарователен.

— Можешь спросить еще раз, но драматично, а-ля Брэд Питт в «Семь»?

Я ожидал, что она закатит глаза, как это делала Лили каждый раз, когда дразнил ее за излишнюю драматичность. Вместо этого Джуд повернулась ко мне спиной, а затем театрально развернулась.

— Что в коробках? — Она сделала вид, что наставила на меня пистолет, и впервые за много лет — да, лет — я действительно рассмеялся. Полномасштабным гребаным хохотом. Это странно ощущалось на моем лице, в груди и в легких.

— Итальянская еда.

— Кошмар. Так просто, что даже не интересно. — Но ее улыбка не дрогнула.

Похоже, она действительно хотела, чтобы ее отшлепали со всей этой дерзостью.

Я поставил один из пакетов, чтобы набрать код безопасности. Джудит взяла его так, словно это была самая естественная вещь на свете. Лили скорее умерла бы в руках садистов, чем помогла бы донести до дома еду на вынос.

Говоря о Лили, пока мы шли к лифтам, я подумал, что моя бывшая может быть здесь, нагрянув с очередным нежелательным визитом. Она знала, что я встречаюсь с другими людьми, но никогда не заходил так далеко, чтобы привести кого-нибудь в свою квартиру.

Джудит, однако, была не просто трахом. Она была чертовски хороша. Я мог бы удерживать ее годами, если бы не тот факт, что такие девушки, как Джуд, никогда не успокоятся. Это было упущением в ее умении здраво рассуждать. Она бы кончала на мой член, а потом рядом с ним, а затем бы понимала, что заслуживает гораздо лучшего.

Наверху мы рылись в пакетах и ели пасту и пиццу, смотря новости, обмениваясь мыслями и мнениями. После того, как съела свой вес в углеводах, Джуд спросила, где ванная. Я указал в конец коридора, затем собрал все пустые контейнеры и пакеты, выбросив их в мусорное ведро. Я уставился на свои руки. Их все еще трясло после утреннего инцидента с такси. Я выпил рюмку водки, запивая ее «Адвилом». Потом понял, что в главной ванной включен душ.

«Какого хрена? »

Босиком пройдя по коридору, постучал в дверь.

— Все хорошо?

— Да! — взвизгнула она. — Прекрасно. Отлично. Великолепно. Через секунду я придумаю еще несколько синонимов.

— Ты принимаешь душ?

Это было не характерно для Джуд — делать что-то без разрешения. Она была прямой, как линейка, и поэтому сгибать ее было моим любимым занятием.

— На самом деле…

— Я присоединюсь к тебе. — В этот вечер было много еды и разговоров, и мало секса, и думаю, что хватит с нас вина и ужина. Я каждую минуту в течение нашего рабочего дня мечтал о том, чтобы засунуть свой член ей между ног. Ждать дольше было бессмысленно.

— Я бы предпочла, чтобы ты этого не делал. — Она прочистила горло.

На моем лице медленно расплылась улыбка.

— Конверс, ты что?..

— Нет! — взвизгнула она, опрокидывая что-то. Может быть, шампунь. — Конечно, нет. Иисус Христос. Я бы никогда…

— Сходить по большому? Ты бы определённо это сделала, иначе бы умерла от запора. Скажи мне, почему не можешь открыть дверь, или я ее вышибу.

Я услышал, как она выключила воду, и её шарканье в комнате, прежде чем дверь открылась. Ее платье было задрано до талии, и она была так восхитительна без трусиков. Джудит уставилась на меня с клубнично-красным лицом, ее губы сжались в хмурую гримасу, которую я не должен был найти такой чертовски очаровательной.

— Тебе нужно сменить подгузник? — Я прислонился плечом к дверному косяку. Она была немного моложе меня, но не настолько, чтобы меня это волновало.

Девушка переплела пальцы и уставилась на них.

— Я просто хотела освежиться там, внизу, прежде чем ты…

Сегодня я смеялся во второй раз, и это, должно быть, был какой-то рекорд. Мое тело отторгало смех, хотя, клянусь, я действительно закашлялся.

— Продолжай. Закончи предложение.

— Ну, на случай, если ты захочешь… не знаю, орально. Сегодня был долгий день. Я не хотела плохо пахнуть.

Я сделал шаг внутрь и обхватил обе ее щеки, приподняв лицо, чтобы девушка смотрела на меня. Ее глаза были дикого оттенка орехового, зеленого и внезапно ярко-серого. Как будто Вселенная обернулась вокруг ее зрачков — действительно как у ящериц. Девушка прикусила нижнюю губу и уставилась на мой рот.

— Я позвал тебя сюда, потому что хочу съесть твою киску и оттрахать тебя по полной. И я хочу, чтобы твоя киска пахла и была на вкус как киска, а не как мыло.

Джуд скользнула языком по нижней губе, розовый цвет все больше и больше касался ее кожи, по мере того как углублялся румянец.

— Ты говоришь непристойности.

— Я трахаюсь грязнее, малышка. А теперь, если хочешь принять душ, пожалуйста. Но сначала мне нужен мой десерт.

Я обхватил ее обнаженную киску, прижимая ладонь к ее холмику, мои пальцы уже касались ее входа. Другой рукой обхватил девушку за талию и рывком притянул к своему возбужденному члену. Она задрожала рядом с моим телом, когда шершавые подушечки моих пальцев скользили по ее щели, сочащейся словно мед.

— Такая влажная, — прошипел я у ее рта, ущипнув клитор, затем погрузил три пальца глубоко внутрь и согнул их, чтобы попасть в точку G. — И такая вкусная.

— Господи... — начала она, но тут же закрыла рот.

Я вопросительно поднял бровь. Джуд рассмеялась, снова прикусив губу.

«Когда-нибудь я откушу её для тебя, Конверс».

— Я обещала Иисусу, что перестану произносить его имя всуе, когда мы с тобой будем вместе.

— Странная ты девушка, Джудит Хамфри.

— Но добрая христианка. — Девушка подмигнула.

Она не задержится со мной надолго, и я знал это. Какой-нибудь мудак, который будет доступен, красив и ни хрена не помолвлен, уведет ее. И я ни хрена не смогу сказать по этому поводу, потому что я был обещан другой. Снова погрузил пальцы в ее киску, затем поднес их к губам, пробуя ее на вкус.

— В душ, — прорычал я.

Джудит поднялась по элегантным серым каменным ступеням к стеклянной двери душевой и открыла ее. Пол был сделан из настоящей гальки, и она пошевелила пальцами ног по этой странной текстуре, с ее губ сорвалось хихиканье. Я жил в трехкомнатной квартире в самом дорогом районе города, в то время как она с трудом сводила концы с концами и оплачивала счета за свою дерьмовую старую коробку из-под обуви в менее престижном районе. И все же это был первый раз, когда она отреагировала на какое-то причудливое дерьмо в моем доме.

Девушка выжидающе смотрела на меня, гадая, присоединюсь ли я к ней. Я сунул руку в джинсы и прислонился к раковине.

— Сними платье.

Она подчинилась. Под ним был простой хлопчатобумажный бюстгальтер. Ее первая ошибка.

Я лениво сжал член сквозь трусы.

— Я сказал без бюстгальтера. Это первый шлепок. Включи душ.

Джудит сделала это дрожащими пальцами. Затем отсоединила распылитель от стойки и прижала его к груди и животу, закрыв глаза и наслаждаясь теплыми струями воды.

— Ниже, — скомандовал я.

Джуд опустила распылитель к пупку.

— Не испытывай мое терпение, Конверс.

Девушка застонала, сдвинув его вниз и прижимая к своей сладкой, тугой киске, которая в основном была выбрита, всего лишь полоска светлых волос, ведущих к моему конечному пункту назначения.

Мой член пульсировал, ноя от первобытной потребности, и теперь я в полной мере поглаживал себя, очарованный тем, как она отличалась в офисе от того, когда мы трахались.

— Внутрь.

Распылитель по размеру был меньше, чем айпод, потому в этом душе было восемь таких, направленных в разные стороны. Она легко могла бы поместить его в свою вагину вдобавок к нескольким моим пальцам.

Девушка вызывающе уставилась на меня, ее соски сморщились, превратившись в маленькие камешки.

— Нет, — простонала она.

— Это твой второй шлепок.

Джуд ухмыльнулась. Я знал, что ей это понравится, но ожидал, что она будет более застенчивой. Как бы то ни было, эта девушка, которая составляет плейлисты, ищет грязные новости, сегодня будет очень сильно оттрахана.

— Вставляй сейчас же или получишь еще больше сюрпризов, к которым я не совсем уверен, что ты готова, — сказал я, сжимая свой член, пока он непроизвольно не вонзился в мою руку, умоляя об освобождении.

«Работаю над этим, младший».

Джуд сунула распылитель в свою киску и вздрогнула от вторжения.

— А теперь трахни себя и умоляй меня сделать это с тобой.

Она двигала распылитель внутрь и наружу, дрожа от удовольствия из-за быстрой струи, обволакивающей ее стенки, и я был почти готов умереть здесь, у раковины, и позволить ей унаследовать все мое дерьмо. Девушка была львицей на работе и ягненком в постели — идеальное сочетание для такого хищника, как я. Я хотел драться с ней, когда мы были в офисе, и трахать, когда мы были где-нибудь еще. Но меня беспокоила промежуточная часть. Потому что я хотел монополизировать каждую секунду ее жизни, даже когда мы не делали ни того, ни другого.

— О боже, — простонала она.

— Селиан, — поправил я. — Зови меня по имени. Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я сделал.

— Я хочу, чтобы ты трахнул меня, — хныкала Джудит себе в плечо, зажмурив глаза, ее оргазм нарастал, заставляя ноги дрожать.

Хотел бы я не быть таким ублюдком в этот момент.

— Остановись. — Но я был им.

— Ч-что? — заикаясь, спросила Джуд, продолжая мастурбировать распылителем.

Я был так возбужден, что едва мог ясно мыслить. Вся моя кровь прилила к члену, и если бы вы спросили, как меня зовут, мне было бы трудно ответить.

— Немедленно прекрати. — Хриплое рычание выскользнуло между моих губ.

Джудит открыла глаза, смущенная, но медленно убрала распылитель из своей киски.

— Выключи и иди в спальню. Не вытирайся. — Я повернулся и вышел из комнаты.

Присев на край кровати в своей спальне, я закатал рукава и похлопал себя по бедру. Девушка появилась в дверях секундой позже, капая водой на пол, ее волосы были мокрыми, а глаза широко раскрыты, когда она осмотрела мою черно-серую спальню и золотое шелковое одеяло. Мама привезла его из своей последней поездки в Париж. Ее подруга Изабель подарила его мне, и моя мать чуть не упала в обморок, она так гордилась своим замечательным сыном, который произвел такое сильное впечатление на ее подругу много лет назад, когда она навещала нас в Нантакете.

Я избавил маму от того факта, что Изабель так любила меня, потому что лишила невинности, когда мне было четырнадцать — когда они обе напились, а мама отлучилась, чтобы убедиться, что Матиас больше не трахает никого из персонала. Такова была моя жизнь. Огромный, колоссальный беспорядок.

— Ко мне на колени. — Я похлопал себя по твердому бедру.

Джуд направилась ко мне, но я покачал головой, пока она не прошла слишком далеко.

— Ползи.

Джудит остановилась, заколебалась и одарила меня диким взглядом, которого я никогда раньше не видел на ее лице. Это было одновременно и бунтарство, и покорность. Она знала, что должна сказать «нет», но ее тело было более чем готово подчиниться.

— За пределами этой спальни это ничего не будет значить. Мы на равных, Селиан.

— Я никогда не говорил иначе.

— Хочу убедиться, что ты тоже так думаешь. Просто потому что мне нравится, когда мной командуют в постели…

— Я, — остановил ее. — Тебе нравится, когда я тобой командую. Не просто какой-нибудь ублюдок на улице. На колени, Джудит.

И вот оно, самое прекрасное зрелище, известное человеку: смертельно привлекательная, безумно умная женщина, умоляющая, чтобы ее трахнули. Она опустилась, приближаясь ко мне на коленях, ее сиськи болтались между руками. Когда она остановилась, ее лицо оказалось на одном уровне с моим членом. Я снова похлопал себя по бедру.

— Рот вокруг члена, задница высоко в воздухе.

Спустив джинсы и трусы, я смотрел, как ее губы обхватили мой испещренный венами член, едва принимая мой обхват. Я без предупреждения шлепнул ее по голой заднице. Шлепок был игривым, но все же сделал свое дело. Несколько капель спермы вырвалось от сильнейшего удовольствия от того, что Джуд была здесь, угождая каждой моей прихоти, желая всего, что я ей давал, включая болезненное дерьмо, которое я никогда бы не разделил ни с кем другим, не говоря уже о любовнице на одну ночь.

— Кхммм, — тихо всхлипнула Джудит с полным ртом моей эрекции.

Просто чтобы убедиться, что ей это нравится, я скользнул пальцами в ее киску и обнаружил, что её соки текут по внутренней стороне бедер.

«Да уж. Шлепки и Джуд были идеальным союзом в моем извращенном мозгу».

— Когда я говорю, чтобы ты избавилась от своего лифчика до того, как приедешь сюда, ты избавляешься от своего чертового лифчика.

Следующий шлепок был уже не таким игривым, но далеко не экстремальным. Девушка только начала двигать губами вдоль моего члена, сжимая основание. Она застонала в мой член, и я снова скользнул рукой вниз и позаимствовал немного влаги, стекающей по ее ноге и по золотому одеялу, втирая ее в ягодицу, чтобы успокоить боль.

— А это за произнесение слова «нет» во время прелюдии. Что еще? Уверен, что мы найдем причины наказать тебя, если постараемся.

Джудит оторвала рот от моего члена и посмотрела на меня, ухмыляясь, ее рот был таким опухшим и красным, что я не мог не поцеловать её.

— Однажды, когда ты довел Брианну до слез, я спрятала твой ноутбук в конференц-зале.

Это была она? Я искал эту чертову штуку три часа. Моя открытая ладонь снова опустилась на ее ягодицу. Джуд хныкала, ее колени дрожали от вожделения, и запах секса был таким тяжелым в воздухе, что мы оба опьянели от него.

Девушка снова посмотрела вверх. Я украл еще один поцелуй, мой член пульсировал между ее грудей.

— Иногда, когда мастурбирую, я думаю о Ное из информационной службы.

Я понятия не имею, кто такой Ной, но знал, что только что он стал безработным. Я снова шлепнул ее по заднице и на этот раз укусил за мочку уха — не очень нежно — на всякий случай.

— Назови мне его полное имя, — прорычал я.

Джуд рассмеялась, запрокинув голову.

— Нет никакого Ноя. То есть, может, и есть. Но я его не знаю.

— Что еще? — Я начал собирать влагу в киске и играть с ее задним проходом. На этот раз я добавил немного дополнительного давления и время от времени скользил указательным пальцем внутрь и наружу, все время поддерживая ее вовлеченность.

— На днях я дала парню свой номер. В закусочной, когда пошла за кофе для Грея и Эйвы.

Моя челюсть дернулась, и я снова шлепнул ее по заднице.

— Не смешно.

— А я и не шучу.

Я знал, что ничего не смогу поделать с этой информацией, если только не захочу внести какие-то серьезные изменения в свою жизнь. Я просунул два пальца в ее анус, и мышцы Джуд напряглась вокруг них. Уже чувствовал, какой совершенной она будет, когда мой толстый член погрузится глубоко в ее зад.

— Ты зря тратишь время. Никто не сможет победить это, и ты это знаешь.

— Я готова попробовать, — простонала Джудит, подталкивая свою задницу к моей руке, умоляя о большем. Несколько пальцев. Больше давления. Больше нас.

Я встал, позволяя ей упасть на мою кровать головой вперед. Шлепнув ее по заднице, просунул колено между ее подколенными сухожилиями, давая ей сигнал поднять её в воздух. Джуд подчинилась, кусая мои простыни, плотно закрыв глаза. Я просунул свой член между ее ягодицами и накрутил ее длинные, волнистые локоны вокруг своего кулака, поднимая голову девушки так, чтобы я мог прошептать ей на ухо:

— Ты поменяешь свой номер, когда мы закончим здесь.

Джуд эротично рассмеялась, вытянув шею, длинную и нежную. Я отпустил ее волосы, чтобы немного сжать их, снова ощупывая ее анус, чтобы убедиться, что он достаточно смазан ее соками.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒