Annotation 3 страница

Я уже давно собирался в один из загородных супермаркетов — хотел закупить кое-какого бытового барахла. Софья Олеговна категорически отказалась составить компанию, и отправилась по собственным делам на метро. Ситуация выглядела так, что больше нас ничего уже не связывало. Утром не оставалось иного выбора, как тащиться к своей машине, и ехать в магазин одному. Говорят, в психологии есть принцип: чем сильнее ожидания некоего события, тем выше вероятность сокрушительного разочарования. Больше ждешь — меньше получаешь, меньше ждешь — получаешь больше. Принцип железобетонный, исключения редки. Пока обстоятельные люди занимались солидными, но скучными вещами, жизнь подсунула пачку очередных гадостей. Прав, прав был тот учитель справедливости, что говорил: осторожнее в желаниях: могут осуществиться. Например, обычное почти у всех: «хочу любви! » Исполняется всегда. Вопрос — как? В двух третях случаев влюбляется по самые ушки кто-то нафиг ненужный, и не знаешь потом, куда спрятаться. Либо сам втрескиваешься в эфирное создание, кому ты — как собаке пятая лапа, и тут уж это несчастное существо само ищет метлу тебя отогнать. А желание-то осуществилось, и любовь возникла. Другие вариации на тему исполнения. Просишь неведомо кого: «хочу трахаться! » В результате, как бы от сексуального маньяка не пришлось убегать. Говоришь — «хочу денег! » — так не удивляйся увеличению нагрузки на работе; желаешь отдохнуть от всех и вся — получаешь две недели в кровати с жесточайшим гриппом; ропщешь — «не хочу видеть своего начальника! » и получаешь собственное увольнение с должности... У каждого, думаю, свои примеры косолапого осуществления заветной мечты. Желания формулировать надо математически точно, да и в голове ясно представлять. Мне вот надоела тоска и скука, возжелал чего-нибудь необычного и странного, а получил проблемы на собственную задницу. По всей программе. Сел в машину, завел двигатель, выехал со двора на Варшавку и направился в сторону области. Когда собирался уже выворачивать на Кольцевую, меня подрезал выскочивший откуда-то сбоку видавший виды синий Жигуль. Моя Мазда двигалась по крайней правой полосе, готовясь к повороту, дитя советского автопрома шло слева и вдруг, ни с того ни с сего, начало резкий переход на мою полосу, явно целясь мне в левый борт. Я притормозил, пропустил, но старая «девятка» с заляпанным грязью номером, громко чиркнула мне по левому переднему крылу и, с необыкновенной для такой развалюхи резвостью, вдруг передумала перестраиваться, взревела и ушла вперед, а я на секунду потерял управление и влепился в заднее колесо стоявшего на обочине грузовика. Насколько знаю, стоять перед поворотом не положено, но грузовик сверкал аварийкой: видимо сам оказался в безвыходной ситуации. Хорошо хоть не занесло фуре под кузов, а ведь могло. Дальше получилось долго и неинтересно. Вызов дорожных полицейских, звонок в страховую компанию, томительное ожидание, опрос свидетелей, оформление схемы ДТП, составление протокола, ещё всяческих бумаг. Спасибо шоферу и пассажирке грузовика на обочине: как оказалось, водитель копался в машине, а женщина, которую он вез, просто развлекала его разговором. В результате оба видели всю сцену, от начала и до конца. Как потом выяснилось, водитель фуры сам имел почти такую же Мазду, поэтому с пониманием отнесся к моей беде. «Пострадавших в результате аварии нет, — сообщили в правоохранительных органах. — Повреждения получили лишь автомобили участников ДТП». * * * …Напали на меня вчетвером. Неожиданно, молча и сразу. Один обхватил мертвой хваткой сзади за шею, двое держали за руки, третий наносил удары дубинкой, похожей на полицейскую. Вам никогда не попадало резиновой дубинкой? А когда сразу четверо на одного? Нет? Ну и не надо! Удовольствие, я скажу, не из приятных. Это в кино и романах мордобой всегда показан подробно, с деталями, кто кого ударил и как. В реале происходит быстро и на уровне рефлексов. Такие атаки, в общем-то, однотипны. Удары наносились сверху вниз, с солидным замахом, слышалось только пыхтение и кряхтение напавших, да мои приглушенные звуки. Орать во всё горло я не мог, а драться с четырьмя бандитами не научился. Отбивался ногами, как умел. «Как же так? — думал я. — За что? Почему? » Один из самых, на мой взгляд, идиотских вопросов — «Как же так? ». В нем удивление, глубокое разочарование вместе с недоумением. Нормальные люди спокойны и таких вопросов обычно не задают. Но согласитесь, иногда случается. Вот какой-то родственник взял кредит на ваше имя, и ничего не поделаешь, надо придумывать пути решения проблемы. «Как же так? » спросите вы. А так. Никак. Этот вопрос обычно задают эльфы, обитающие в собственной волшебной стране. Там, где живут розовые пони, какающие бабочками. Причём, когда на транспорте обхамят — это нормально, никакого недоумения или праведного негодования нету, ещё наши деды так жили. Но когда сталкиваешься с непривычным или неприятным рассудку поступком — начинается буря. Отсюда происходит интересный, а иногда и когнитивный диссонанс. Я молча отбивался ногами, стараясь попасть кому-нибудь в пах. По-моему, это удалось, и не раз, но ощутимых последствий не возымело. Меня сбили на асфальт и продолжали уже там, а чтобы не смог подняться и оказать хоть какой-то отпор, особенно тщательно обрабатывали мышцы на руках и ногах. Напавшие были в очень хорошей физической форме и избивали терпеливо, тщательно, будто осуществляли техническое задание. Всё закончилось, когда я уже надумал завопить во весь голос. Бандиты моментально исчезли во тьме, будто растворились. Видимо выполнялась четкая задача — конкретно и чувствительно отдубасить, но без нанесения серьёзных травм. Судя по всему — работали профессионалы. Естественно, запомнить и разглядеть никого не удалось. Уже дома я разделся догола и перед зеркалом осмотрел и ощупал полученные повреждения. Они, естественно, были, но не такие страшные, как можно было ожидать: кроме зреющих синяков — ничего. Ни ссадин, ни переломов. Трещин, по-моему, тоже не было. Даже рёбра уцелели. Каждому из нас знакома ситуация, когда на теле откуда-то возникает синяк. И уже не важно — случайно его обнаружили или причина известна — данное явление доставляет определенные неудобства, начиная с внешнего вида и заканчивая ощущениями. Врачи успокаивают: обычный синяк обязан рассосаться недель за несколько. Немного терпения — и всё будет, как прежде. Однако ждать долго, а синяки со временем меняют цвет и переливаются всеми цветами радуги, вызывая ненужные вопросы у случайных зрителей. Но от синяков я потом избавился за неделю, используя специальную мазь для спортсменов. Дабы расслабиться и немного отвлечься, включил телек на кухне. Шла очередная часть какого-то туповатого криминального телесериала. По сюжету, во время театрального представления гибнет один из актеров: застрелен. Под подозрением партнер, по сценарию стреляющий из револьвера: почему-то вместо холостого патрона в стволе оказался настоящий. Но главный герой — проницательный сыщик-детектив — выясняет: убийца стрелял не из револьвера, а из винтовки, коей у подозреваемого просто не было. Потом обнаружилось: убитый находился в розыске за какие-то прошлые преступления и под чужим именем скрывался под видом актера провинциального театра. Стандартный такой детективчик, с закосом на интеллектуальность. Не досмотрев до конца, выключил ящик и улегся на диван. Вот тут-то мне и позвонили. Номер не определился. — Как вы себя чувствуете? — спросил приятный предупредительный баритон. — Медицинская помощь не требуется? В голосе было столько неподдельного участия и заботы, что я просто обалдел от подобной наглости. — Нет, спасибо, — вежливо поблагодарил я, — всё хорошо. — Ну, и слава богу! Искренне рад за вас. А то забеспокоился уже. У нас к вам деловое предложение. — «У нас», — спросил я, — это у кого? Вы кто? Я вас знаю? — Нет, вы меня не знаете, — продолжал приятный баритон. — Но вы нам отлично известны. У нас, это у серьёзной группы, которая душой болеет за отечество и судьбы страны. — Как пафосно! Судьбы страны? А их у неё много? — Не придирайтесь к словам, — немного раздраженно ответил баритон. — А если откажусь? Вдруг не оправдаю доверия? Я же имею на это право? — Имеете, но смотрите, что у нас получается… Вы обратитесь к ментам. Я это узнаю в тот же день, и уже ничего не смогу сделать для вашей безопасности. Далее незнакомец убедительно, но не вдаваясь в конкретику объяснил, зачем и почему надлежит свернуть некие поиски. При этом всё называлось исключительно общими фразами и отвлечёнными понятиями. Вырванная из контекста телефонная беседа ничего не сказала бы непосвященному. Я попросил время на раздумье, а сам решил обратиться к старинному питерскому приятелю, который до сих пор был мне кое-чем обязан и, по идее, не должен отказать. Знаю, сможет, если захочет. К тому же этот человек и так числился в моем списке. Но прежде, чем посещать город Петра, в Москве предполагалось ещё одно безотлагательное дело.
* * * Встреча, которую ни отложить, ни перенести, намечалась на другой день. Запланированная и обязательная встреча: пришлось посетить Департамент поддержки и защиты прав потребителей, где пообщался с Антоном Константиновичем Нехлюдовым, заместителем руководителя отдела уважаемого мною ведомства и бывшим моим одноклассником. Антон Константинович уделил относительно много времени. Около пяти минут. Сначала это приятно удивило: я такого даже не ожидал. В своё время, когда пришлось ходить на приём к одной чиновной даме, занимающей в соседнем субъекте Федерации какой-то мелкий пост, то практически с порога меня начали выгонять, а о том, чтобы вежливо внимательно выслушать, и речи не возникло. Хотя встреча назначалась и была оговорена. Не знаю, работает ли сейчас на той же должности та дама, надеюсь, что нет. Кстати, как выяснилось, с Нехлюдовым можно запросто договориться по Интернету. Это меня просто ошеломило — обычно попасть к московским чиновникам, как к Папе Римскому. Впрочем, к Папе, по-моему, всё-таки легче. Все сложилось так замечательно, что Нехлюдов совсем не разочаровал. Меня он демонстративно «не узнал» и не признал — разговаривали «на вы». Будто и не проучились все десять лет школы в одном классе. Очень я не хотел разговоров на личные темы, и желание это было взаимным. — Слушаю вас, — напыщенно и важно произнес чиновник по ту сторону стола, похожего на надгробную плиту с могилы какого-нибудь крупного авторитета, погибшего в криминальной разборке. Когда вижу такие огромные столы, всегда занимает вопрос: зачем? Для чего человеку почти пустой рабочий стол столь неохватных размеров? Может раскладывать тактические карты наступательных операций? Сексуально удовлетворять секретаршу? Или проводить дружеские банкеты, не отдаляясь от рабочего места? Что-то не верится. Очевидно, для солидности, для повышения уровня собственной значимости. Это как черный Шевроле Субурбан с «красивым» номером, отделанный змеиной кожей мобильник Tag Heuer Fuchsia на видном месте, неудобные, зато за двадцать тысяч евро швейцарские часы, модельная длинноногая секретарша в приемной и мягкое кресло с высокой спинкой из шкуры красно-книжной антилопы. Увидев на стене позади столоначальника портрет на фоне трехцветного флага и в позолоченной раме, я окончательно успокоился. Понял — берет. Главное, не ошибиться в цене. — Понимаете, Антон Константинович, — как можно деликатнее начал я, — у меня проблема. Мне нужно… Как чиновники вымогают взятки? Или несколько иначе: как взятку дать так, чтобы не спалиться при этом самому? Статью за дачу взяток пока никто не отменял. Ну, обычно всё понятно сразу же, по настроению собеседника. Вообще-то все столоначальники взятку хотят. Но не так уж и обязательно, что берут. Не каждый день у них имеется повод, не всякий раз существует возможность и не обязательно есть для этого смелость. Уголовная статья всё-таки, более тяжелая, чем за дачу взятки. Главная проблема коррупции в России — не алчные служащие, мечтающие забрать последнее, а население, готовое взятки давать. Оно само к этому стремится. Инициативу проявляет, взяточничество одобряет и иного варианта не мыслит. Оклады в государственной службе почему-то считаются маленькими, а деньги нужны большие. И тут оправдание часто — не для себя же, для детей, для лечения старых родителей, для обретения законного права любого чиновника на экологически чистое место жительства… Деньги нужны всегда. Встречаются иногда и «неберущие» чиновники, но они, как правило, и не стремятся создавать проблемы для своих клиентов. — …поэтому я готов пойти на то, чтобы мою задачу решили на коммерческой основе, — продолжал тем временем я. — Как вы полагаете, сколько будет стоить работа по разрешению моей проблемы? Я просто не знаю, во сколько обойдется такая коммерческая услуга у вас. В коммерческой юридической фирме «Эридания» за такую работу у меня попросили… И назвал ту сумму, что действительно озвучили частные юристы за нужный мне материал. — Да, мы выполняем подобные заказы на коммерческой основе, — как-то суетливо согласился начальник. — У нас это значительно дешевле. Для этого нужно составить договор, оформить его надлежащим образом, внести соответствующую сумму на наш счет и тогда, примерно через месяц после поступления денег, вы получите запрошенную вами информацию. А стоить это у нас будет… В результате я предложил заплатить за услуги сразу и наличными, но вдвое меньше, чем было только что заявлено. Это вроде как бы и не взятка. В принципе, договоренность о внесении взятки — обычный договор купли-продажи, только незаконный, без оформления. Нехлюдов молча кивнул, я вытащил из-за пазухи пачку купюр и вложил в предусмотрительно выдвинутый ящик стола. Ни оформления документов, ни потери времени. Я прекрасно понимал, что необходимая информация есть в компьютере Антона Константиновича, а извлечь и распечатать трудностей не составит. Уже через пару минут в моих руках оказался полный список интересующих организаций. С точными адресами, именами начальников и их прямыми телефонами. Скидывать файл на флешку столоначальник почему-то не захотел.
* * * Считается, что важные дела лучше всего начинать с самого утра. А то крутишься целый день, дергаешься, суетишься, чего-то ждешь, а к моменту начала события весь на нервах и обязательно что-нибудь существенное забудешь. Каждый раз убеждаюсь в мудрости этого принципа. И обязательно нарушаю. Отъезд — серьёзное событие, хоть и не такое уж трудное. Ехать предстояло на скоростном поезде, и никаких особенных проблем вроде как не предвиделось. Только вот собрать личное барахло, вытряхнуть электронную почту («мыло», как теперь говорят), предупредить заинтересованных людей и всё вроде. Что еще? Ага, почта. Обязательный утренний ритуал. Помимо разного спама и рассылки с каких-то ресурсов, где я в своё время имел слабость зарегистрироваться, пришло несколько забавных писем. В частности от давнишней знакомой из Екатеринбурга, о существовании которой начал уже понемногу забывать. Посмотрим, что да как. К посланию прикреплялся файл на полтора мегабайта.
From: Irina < irina1987@gmail. com > To: Webmaster Subject: Всё познается в сравнении Attachment: despair. doc (1. 57 МБ)
Вот посылаю тебе очередной свой высер. Если что — выкинь в помойку, мне всё равно. Прочитай, если хочешь. На счастье. Счастье — это когда понимаешь, что ты находишься на своем месте. Там, где ты должен быть. И все, что вокруг тебя — это именно так, как надо. Люди, события — всё-всё-всё. И раньше было совсем не так. Ну, вот совсем не так. Неправильно. Всё познается в сравнении. И порой кажется, что пиздец как плохо все. А на самом деле это просто судьба вела тебя к тому самому единственному верному входу. Входу в ту жизнь, которая " для тебя". И пусть этот путь судьба выбрала не слишком легкий. Порой даже со слезами, кучей алкоголя и страданий. Нужно уметь закрывать прочитанные книги, это правильно. Дальнейшие послефинальные домыслы убивают их авторов. Кто-то умеет закрывать книги, а кто-то пишет некрологи, в том числе и я. Хочется остановиться, но… Но всё равно — это того стоило.
Так, очередное бредовое нытьё. В корзину. Не глядя. Вместе с вложенным файлом. Ладно, что там ещё? Ага, письмо от другой моей знакомой. Нашла моё «мыло» каким-то непонятным образом, сумела всё-таки! Именно из-за неё я перестал пользоваться старыми адресами в Скайпе и Аське, завел новые и перетащил туда только те контакты, что не доставали меня по десять раз на дню.
From: Elena < curare-Lena@mail. ru> To: Webmaster Subject: В наши края не собираешься?
Опять исчезнул? Как жисть? В наши края не собираешься? Кстати, раз уж в кои-то веки пишу тебе, то расскажу, чем закончилась история тех двух наркоманов из нашей парадной. Юлька утонула летом в состоянии неадеквата, а её муж через недельку отправился догонять, не смог без неё... Вот так, как-то странно, что теперь он не ходит по утрам на прогулку с собакой, с поводком в одной руке, зачем-то с гаечным ключом в другой, что Юлька больше не будет в очередной раз заходить к нам, чтоб попросить сотку. Вообще меня почему-то притягивают такие нарко-лавстори. А где-то у них осталась дочь, которая их никогда не увидит больше, отдали в приют. Ты же обещал " Черную Смерть" посмотреть? Не посмотрел, конечно. Эх ты. Тебя, как буквописа, заинтересовала бы подача сюжета. Я тут между делом помню что я — баба. Как все бабы всё вижу в усиленном свете и увеличенном масштабе... хотя я всё ж надеюсь, что тебя зацепит... Не говорю, что мне нравится, но мозговоротная изюминка у фильма всё же есть. Пиши, если что.
Очень мне надо знать, про каких-то там наркоманов. Жаль, конечно, похоже — неплохие были ребята, но всех жалеть нерационально, да и здоровью вредно. Что за «Черная Смерть»? Когда обещал посмотреть? Ничего не помню. В корзину. А вот это уже что-то новенькое. Адрес отправителя липовый, мне неизвестный, сообщение пугало и беспокоило:
From: " attach" < mailto@attach. org> To: Webmaster Subject: Invitation to a Beheading
За последнее время на наших улицах наблюдается стремление некоторых лиц молодого поколения шагать так скоро, что нам, старикам, приходится сторониться и попадать в лужи. < …> Напоминаю также, что сегодня вечером идет с громадным успехом злободневности опера-фарс «Сократись, Сократик». Меня ещё просят вам сообщить, что на Киферский Склад доставлен большой выбор дамских кушаков и предложение может не повториться.
Что-то знакомое… Пробил по Гуглу, оказалась цитата из романа Владимира Набокова «Приглашение на казнь». Послание решил сохранить — вдруг понадобиться, кто знает? Несмотря на зловещие намеки письма, выглядело оно как-то несерьёзно, хоть и напрягало. К тому же я никогда не был большим поклонником гениального эмигранта. Ещё я скопировал всю нужную, по моему мнению, информацию на пару флешек, собрал необходимое для недолгого путешествия, и отправился на вокзал.
7. Инвайтер

До Санкт-Петербурга добрался без каких-либо происшествий. Дорога вообще сплошное удовольствие, так что даже рассказать нечего. Как я уже как-то говорил (по-моему, неоднократно! ) после пуска скоростного экспресса весь этот ужасный вагонный быт на одну ночь ушел в прошлое. Четыре часа — и в Питере. Для желающих. Немного почитал, потом — поспал, опять почитал, и вот оно. Московский вокзал. Приехали. Видел тут как-то в блогах «Живого журнала» записи некоторых старинных знакомых ездивших недавно в Петербург. Невыразимо удивился. Народ горько сетовал на дороговизну, трудности с питанием, сложности с проживанием. Ругали (совершенно справедливо) какие-то кошмарные хостелы, искали некие «вписки». Странно. Мне-то как раз казалось, что в современном Питере с этим делом всё прекрасно налажено. Я, правда, не знаю, что такое хостелы, никогда там не жил, но судя по отзывам, это какие-то ужасные ночлежки без удобств. Вообще, волею судеб бываю в Питере регулярно, иногда по нескольку раз в год. То к друзьям побалбесничать, то по делам, то просто так, когда заедает рутина, тупая обыденность и грустная тоска, когда хочется особых впечатлений, вдохновения и драйва. Еду лечиться Питером. На выходные или на праздники. В связи с вышеизложенным, отмечаемые иными наблюдателями перемены проходят для меня незаметно. Но с жильем — полный порядок. Гостиниц полно, и даже в сезон заранее забронировать номер никаких трудностей не представляет. Обычный номер класса «стандарт», Никаких излишеств, ничего особенного, только бы с санузлом и душем, и чтоб с потолка не капало.
* * * С Васей — Василием Артемьевым, известным в Интернете под ником — «Inviter», встречаться надлежало срочно, дабы не упустить. Иногда он приезжал в Москву или уезжал в Европу. По делам. Однако дожидаться его появления в Первопрестольной не хотелось, к тому же нашелся повод смотаться на пару дней в Город-на-Неве, а я всегда любил это дело. После гибели шефа, Вася уволился из нашего института, открыл свой бизнес и ныне обретался на брегах Невы, зарабатывая съёмкой «фильмов для взрослых». В мире существует несколько весьма серьёзных организаций, принимающих близко к сердцу судьбу порнографии, и немало для оной делающих. Первым среди равных, естественно, является Институт проблем эротики и порнографии имени Бивиса и Бадхета, что ориентирует и координирует деятельность по созданию и распространению порнухи. Спрос рождает предложение, люди реально деградируют, тут уж настоящая проблема, коей не мешало бы озаботиться на законодательном уровне. Ведь отсюда и демографический кризис, и преступность, и наркомания с проституцией… Но мой друг теоретическими аспектами не интересовался — Вася был сугубый практик. Мы договорились посидеть на третьем этаже нового торгово-развлекательного комплекса, в его «ресторанном дворике». Места полно, народу немного, а кормят вполне прилично. В скоплении закусочных, от знаменитого «Мак-Дага», до совсем безвестных «Курочки Рябы» и «Золотой Рыбки» предлагали хороший выбор для не очень притязательной публики.. До встречи оставалось полчаса. Я вытащил компьютер и занялся подведением итогов месяца, благо сам месяц уже завершился. Какое-то время назад, не помню точно какое, пришлось делать теоретический расклад на тему денег. Тогда прикидывал, сколько надо иметь для минимального уровня комфортной жизни в Москве. В начале этого месяца начал воплощать мысль в реальность, для чего тридцать дней вел учет денежных расходов. Кажется, я медленно, но верно превращаюсь в дядюшку Скруджа. А ведь надо ещё что-то и спрятать в загашник, на черные времена. Думаю, многие люди пережившие кризисы, дефолты и прочие гадости, в общем, битые жизнью, имеют ещё такую статью расхода, как «на черный день». Но какая должна быть сумма персонального стабилизационного фонда? Тысяча евро? Тысяча баксов? Сто тысяч целковых? Всё это сразу? И где: в родном Сбербанке, за границами отечества или под матрасом? Я бы ещё в юанях держал. Или в бриллиантах. Продам, в крайнем случае, благо информация о покупателях всегда доступна. Помнится, хирургическая операция одной моей знакомой обошлась в пятьсот тысяч рублей с учетом страховки, поэтому такую сумму и приходится иметь в виду. Итак — финансовый отчёт по прошедшему месяцу. Еда. Шесть тысяч пятьсот шестьдесят рублей. Сюда вошли как обеды на работе, так и закупки в магазине, походы в кафе и закусочные. Сумма весьма радующая глаз, вполне хорошо. Алкоголь — шестьсот сорок. Только пиво, когда был вынужден. Причём четыреста рэ из них потрачены в день какого-то безумного party. Очень хороший результат! Здоровье — семь тысяч четыреста. Это конечно конкретная засада. Бесплатная медицина у нас просто в гроб укладывает, а когда видишь цены на платную, хочется самому в гроб лечь. Впрочем, учитывая, сколько сейчас стоят гробы, инвестиция выглядит вполне прилично. Шмотки и другое барахло для себя — ноль рублей, ноль-ноль копеек. Хочется, конечно, разного, но реально необходимые вещи всё-таки недавно куплены, и в этом месяце ничего не приобретал из барахла. Моя машина съела ровно три тысячи рублей, что хорошо, могло быть и больше. Тут бензин, мойка и всякое мелкое обслуживание. Ремонт обошелся даром — возместила страховка. Общественный транспорт — шесть тысяч двести тридцать рублей. А вот это уже не так радужно. Конечно основные траты — билет до Питера и обратно, по делу и для общего релакса. Но вот оставшиеся триста тридцать рублей это метро и маршрутки. Хотя Бог с ними, не такая уж и сумма, переживу. Разное — пять девятьсот тридцать. Сюда вошли всякие расходы, не относящиеся ни к одной из категорий, и в целом необязательные. Хотя пятьсот за мобильник и пятьсот за Интернет — всё-таки скорее обязательные траты. Остальное, в основном, ушло на подарки. Выставки — полторы тысячи. Собственно, выставка была одна, на которую я ходил по билету. Такое случается не каждый год, и позволить себе этакий шик вполне допустимо. Прочие развлечения — две тысячи девятьсот рублей. Это затраты на концерты и кино, а совсем не то, что все обычно думают. Считаю, вполне терпимо, вполне. Ну и квартплата три тысячи — это пока стабильно. Итого, суммарные траты за прошедший месяц составили, без малого, тридцать восемь тысяч рублей. В целом, меньше моего жалованья, а после вычетов квартплаты и с прибавлением разных дополнительных побочных заработков (гонорары там и прочие доходы), получается приемлемо. В следующем месяце, надеюсь, не будет столь безумных расходов на медицину и меньше уйдет на всяческий транспорт, раз в Питер не собираюсь. Вероятно, в категории «прочее» также полегчает. А может и нет, черт его разберёт. Но вообще, весьма ожидаемо, что затрат будет значительно меньше. В общем-то, из данного расчета можно видеть, что жить на сорок тысяч в месяц в Москве очень даже возможно. Без особых излишеств, конечно, но можно, ведь, как и на чём сэкономить, сейчас легко узнать. Было бы желание искать такую информацию, а то, что свободная информация дарует обществу всеобщее процветание и немалое число талантов, кто-то когда-то ещё на заре нынешней эры обещал. Появится, мол, множество талантливых людей, обретших возможность воплотить свои возможности в жизнь. К сожалению, этот кто-то позабыл о важной психологической особенности: люди не ценят то, что достается им слишком просто. Процветание не наступило, и талантов не прибавилось. Не случилось. В результате возник небывалый рост числа экзальтированных дилетантов и продуктов их малоценного творчества. Фильмов, коробок, обложек, рисунков, сайтов, книжек с текстами. И дело здесь вовсе не в отсутствии способностей. Просто теперь стало легко изготовить яркую упаковку, а то, что под этой упаковкой прячется какое-то дерьмо, никого особенно не беспокоит. Василий Платонович Артемьев, или просто — Вася, знал всё это лучше других, поскольку к изготовлению такого вот красиво упакованного информационного дерьма имел самое прямое касательство. Мой приятель снимал порнофильмы и продвигал рекламу собственной продукции. Его интернет-журнал — inviter. livejournal. com всегда был полон читателей и гостей. Никто из общих знакомых так и не понял, откуда простой инженер вдруг обрёл деньги на создание и раскрутку своего беспокойного бизнеса. — Слушай, ты специально это место выбрал? — спросил Inviter, когда, наконец, пришел. — Нормальное место, — не понял я. — Нам что, плохо тут? Кстати, привет. — Привет. Торчим здесь, как на выставке, да и курить в этом твоем нормальном месте нельзя. Давай переберемся в одно такое очень приятное заведение. Тут неподалёку недавно открылся пивной бар для курящих. Тебе там понравится, несмотря на. За то время, что мы не виделись, Василий заметно растолстел, а его вечно смеющиеся глаза утратили прежнюю веселость. Это был сравнительно молодой человек, с лицом закрытым чем-то средним между сильной небритостью и короткой бородой. «Приятное заведение» оказалось мрачноватым насквозь прокуренным полуподвальным баром. Столики отделялись друг от друга чем-то вроде стенок, и создавалось иллюзорное ощущение некоего уединения. Впрочем, для больших компаний и любителей коллективных посиделок имелись другие места. Что касается «неподалеку» это Вася, конечно, сильно хватил — шли мы туда минут двадцать быстрым ходом. Но мне там неожиданно нравилось, а терпеть табачный дым и так давно привык. — Что, совсем приходит в упадок твой порнобизнес? — спросил я миролюбивым тоном заботливого внука, напоминающего дедушке, что пора бы уж и покинуть этот мир. — Думаю, порнушку надо вообще законодательно воспретить. Она гибельно сказывается на неокрепших умах молодого поколения. Вот уже несколько минут мы медленно потягивали пиво и говорили о чем угодно, кроме интересующей меня в данный момент темы. Обычно я не люблю алкоголь и содержащие его напитки — пьянство не самое подходящее занятие для подозрительных типов вроде меня. Но иногда приходится: снять нервное напряжение, сбить стресс, изменить ход мыслей… За компанию и для поддержания разговора. Давно замечено — разговор под пиво хорошо развязывает язык и располагает к откровенности, особенно если твой собеседник простудился и пытается курением вместе с алкогольными напитками излечить хриплое горло. — Воспретить? — Василий достал пачку каких-то буржуйских сигарет и с наслаждением закурил, несколько откинув голову. — Ты говоришь, как предстоятель ортодоксальной церкви. С каких это пор у тебя завелись столь консервативные взгляды? — Ну, если и не совсем запретить, то разрешать лишь после медкомиссии. Чтоб врач справку выдал: такой-то допущен к просмотру фильмов формата три икс, противопоказаний по здоровью и возрасту не имеется. — Да брось ты… — махнул рукой Вася, чуть было не задев кружку с пивом. — Чепуха это всё. — Ну не скажи! — настаивал я. — В самом деле: насмотрятся порно с натренированными девушками, обработанными мастером-визажистом, увидят, как они это делают, привыкнут к мыслям, что так только и надо, а по-иному не положено. Начнут осуществлять, а потом окажется, что в реальности всё как-то не так, а иначе, а это уже тяжелый удар для неокрепшего организма. За окном-то ходят обычные симпатичные девушки, с естественными волосами, с настоящей, не покрытой тоннами косметики кожей. С живыми природными желаниями и умениями. Возникнут диссонансы, фрустрации, нервные срывы, стрессы, неврозы, крах карьеры… Ладно, проехали… У тебя-то как дела? По работе, имею в виду. — Тебе-то это всё зачем? — с подозрением прохрипел Инвайтер. — Да низачем, собственно, — как можно безразличнее ответил я, — так просто спросил. Я тут недавно подсчитывал месячные расходы, сколько и на что денег уходит. Хотел личные траты оптимизировать, но ничего не вышло — хватает только-только. Думал, что у тебя хорошо, а оказывается — тоже проблемы. — Есть немного. У кого их сейчас нет. — Слушай, а неужели не бывает трудностей с органами правопорядка? Ведь закон о порнографии не принят? Или уже принят, а я не знал? Вот запрет наложат, что тогда? — Да ну… такой запрет противоречит свободе самовыражения. Официально да, порнобизнес нелегален, и существует статья, гласящая об ответственности. Но! По сути, законодательства относительно порнографии в России пока нет… Не существует однозначного толкования, что же такое порнография. Но ежели кем-то установлено, что это именно порно, а не безобидная эротика, что не так уж и просто, как кажется, то ещё надо доказать, что имелась цель распространения, а не личного пользования. Может быть, реальные сроки кому-то и давались, но я могу припомнить только условные. Да и то небольшие. — Да? — удивился я. — Да. Закон пока ещё не подписан, — продолжал Инвайтер, — но содержание его помню наизусть: «В России запрещено заниматься производством и распространением продукции порнографического характера. К продукции порнографического характера относится наиболее циничное изображение половых актов с несовершеннолетними, животными, садизма». Вот. Не больше и не меньше. И это правильно, ведь уголовным кодексом предусмотрено наказание за секс с несовершеннолетними, за жестокое обращение с животными, некрофилию, изнасилование — именно это и приравнивается новым законом к порнографии. Таким образом, то, что мы сейчас снимаем, — абсолютно законно! У нас — никакого цинизма! Никакого абстракционизма! Причем неподписанный закон уже работает. По крайней мере, у нас, в Петербурге. Моему продюсеру в мэрии прямо так и сказали: «налоги платите, рекламу даете, так работайте! Лучше уж легально, чем подпольно». — А ты? — Что — я? Юридически, я всего лишь нанятый на работу сотрудник. Режиссёр. Все трудности — головная боль моего продюсера. Это в начале моей деятельности бывало так, что приходилось совмещать как режиссёрские, так и всякие иные функции. Я тогда был и художником-постановщиком, и оператором, и художником по костюмам, и локейшн-менеджером, и реквизитором, и кастинг-директором. Временами становился специалистом по спецэффектам, монтажером, звукооператором, арт-директором, администратором… и ещё прочая, и прочая, и прочая, всё в одном лице. И что, блин, характерно — нигде этим дополнительным делам режиссёров не обучали даже поверхностно и за большие деньги, ибо не режиссёрское это дело, сам знаешь, где и чем ковыряться. Проходилось ночами не спать, новые области самостоятельно изучать, и часто в авральном темпе. Теперь — всё нормализовалось, и главное в моем деле — неукоснительное соблюдение Принципа трёх фюреров. — Что ещё за принцип такой? — громко засмеялся я. — Никогда не слышал! — Что, правда, не знаешь? — обрадовался Инвайтер. — Ну, как же! Это общий закон для всего шоу-бизнеса, не только нашего. Чтобы нормально что-либо организовать в нашей Раше, надо обязательно соблюдать Принцип трёх фюреров. Во-первых, райхсфюрер. Он мозг. Идеолог. Теоретик. Пишет план и жесткое расписание. Разъясняет исполнителям, что они — оберменши, освобождает их от химер стыда, совести и страха перед будущим. Добавляет им великого вдохновения и драйва. Во-вторых, штюрмфюрер. Этот ведёт вдохновлённых оберменшей через огонь и воду к медным трубам. Он добивается неуклонного соблюдения сценария и расписания. Чтобы никто никуда не исчезал, чтобы съёмочная площадка не пустовала, чтобы всё у всех работало и стояло, и чтобы те, кому надо, были готовы начать и кончить, как только понадобится. Наконец — абфальбезайтигунгфюрер, он же — шайзефюрер. Тот, кто суетится, кричит, раздает подзатыльники. Пинками сгоняет оберменшей, уже вдаривших по шнапсу, пиву или травке, и позабывших, что они оберменши, в гримёрку и выгоняет их оттуда на съёмочную площадку, когда наступает «минута икс». Ну, а в случае, если что-то пошло не так и не туда, обязанность шайзефюрера — за всеми убирать мусор и вывозить говно, извиняюсь за мой немецкий. В самом широком понимании. Как ни верти, а присутствие последнего из трех фюреров оказывается главным фактором успеха. — И кто из этих фюреров ты? — отсмеявшись, наивно спросил я. — Штюрмфюрер? — Не угадал. Естественно, райхсфюрер. Всё ж на мне. Но иногда приходится исполнять функции шайзефюрера. — И ты иногда вывозишь говно? Самолично? Как-то не вяжется у меня с твоим образом. Или это в переносном смысле? — В переносном, конечно. Не так давно происшествие вот было. Актриса одна — не то загналась чем-то, не то сердце слабое, а никто не знал. Ведь никаких подозрений! Молодая сильная девушка, давно с нами работала и ни на что не жаловалась. И потом — мы с некоторых пор без справки от врача на работу не берём. Справку настоящую требуем, не поддельную, из проверенной поликлиники. Но мало ли что — сейчас купить такую бумажку кто хочешь может… Короче: актриса одна во время съёмок, должна по сценарию газировку пить, потом у неё оральный секс. И вот прямо в рабочий момент под камерой, она теряет сознание и всё. Думали — подавилась, захлебнулась. Смотрим — пульса нет, зрачки широкие. Старались, как могли, пока «скорая» доедет — искусственное дыхание рот в рот, массаж сердца… всё без толку. Её партнер чуть импотентом не стал, думали — работать больше не сможет. Ничего, оклемался потом. Вот после и пришлось мне эту ситуацию с полицией разруливать. Разговор уходил, как мне тогда показалось, в ненужном направлении, надо было срочно менять тенденцию. — А ещё какой-нибудь прикольный случай рассказать можешь? — в надежде спросил я. — Только веселый, без летальных исходов. — Весёлый? Да сколько угодно. Вот, было дело. Поступил эксклюзивный зарубежный заказ на спортивную порнографию. Есть такой жанр. По сюжету всё главное происходит в раздевалке спортзала после матча. Проблема была в том, чтоб сначала показать игру двух команд, а в наличии всего четыре более-менее подходящие актрисы. Снимали чуть ли не каждую в отдельности, переодевали, по-другому красили, парики меняли, даже автозагар использовали. Ещё доставало, что обращаться с мячом порноактрисы совершенно не умели и по своим движениям на спортсменок абсолютно не походили. Пришлось специально настоящего тренера нанимать, стандартным спортивным приемам учить. По сценарию дело было так: сначала показывают конец матча, а после игры злой как чёрт тренер, проигнорировав, что девушки ещё переодеваются, врывается в раздевалку и орёт, что отвратительно отыграли встречу. Чтоб пресечь истерику, девушки начинают его ублажать. Помнишь, у сборной по баскетболу был тренер, который постоянно на всех орал? Не помнишь? Ну, был такой. Так вот, нарочно нашли низенького щуплого актера, чтобы девушки рядом с ним казались высокими баскетболистками. В результате хорошо поработали, и сделали качественный эпизод с крикливым тренером. Но снимали в спортзале обычной школы в праздничные дни. Заплатили кому надо, и прошло без проблем. Только потом директору этой школы кто-то всё-таки настучал, грозили уголовное дело пришить. Пришлось финансово разбираться с директором — кучу бабла нам та история стоила. — А много теперь в России твоих коллег? — сухо спросил я, чтобы ещё больше расшевелить своего друга. Честно говоря, мне было абсолютно неинтересно, сколько вот таких порнорежиссёров попирает сейчас отечественную землю. — Коллег… — повторил Инвайтер упавшим голосом. — Каких ещё коллег? По России не знаю, а в Питере около десятка, и все работают под псевдонимами — Сергей Волк, Татьяна Тайская, Нестор Петрович, Григорий Распутин. Конкуренция страшная, сейчас же проблемы с клиентами и со сбытом. Недавно началось. Раньше, ты же знаешь, порнобизнес всегда процветал, даже когда другому бизнесу совсем плохо было. Взять хотя бы страшную трагедию в Нью-Йорке одиннадцатого сентября. Люди по домам сидели, у всех депрессия жуткая, а продажи порнофильмов подскочили почти вдвое… Обстановка действовала усыпляющее, несмотря на табачный смог. Небольшой, почти пустой полуподвальный бар с мягкими, тонущими в полутьме сиденьями. Музыканты на возвышении наигрывали легкий джаз. Уютно и покойно, лишь мягкий, расслабленный бас-саксофон в сопровождении старенького синтезатора, с удивительно комфортным звучанием. Запотевшие пивные кружки и сигаретный дым, зависший под потолком. — Раньше, — продолжал мой приятель, — от претендентов отбоя не было. Как объявим кастинг, сразу народ валом валил, мы тщательный отбор проводили. Было времечко, да минуло… — А сейчас? — спросил я, стряхивая с себя дремоту. — Сейчас иное. Всё поглотило пиратское скачивание из Интернета, бесплатные порносайты и эти порновидеочаты. И ещё одно. Не идут сейчас девушки в порнобизнес! Раньше шли, а теперь — редко. Ведь зарабатывая банальной проституцией, они получают гораздо больше, а главное — намного быстрее и легче, чем на моей съёмочной площадке. Причем им для этого вовсе необязательно промышлять на улице. Достаточно зарегистрироваться на соответствующем сайте или записаться в какой-нибудь роскошный секс-клуб. — А мужики? — осведомился я, пытаясь остаться в рамках приличия, а заодно вспомнить, где я уже слышал фразу, которой мой приятель заключил свой монолог. — Вот от этих, как раз, нет никакого отбоя. Но тут уж мы проводим жесткий кастинг. Не всякий пройдет тот отбор, который я им устраиваю. Сам посуди — для нашего дела нужны такие качества, что в современном обществе встречаются не так уж и часто. — Значит, будешь снимать гейское порно. — О-хо-хоюшки… — вздохнул Вася-Инвайтер, слегка поморщившись. — Не люблю. Но ты прав, куда нынче без этого. Противно, мерзко, а придется. Только, боюсь вот, при таких делах, прикроют нас скоро, несмотря на закон. Тут и пропаганду гомосексуализма могут пришить. Придерутся к чему-нибудь, и привет. Дело в том, что если в нашей стране кому-то очень понадобится тебя посадить — то посадят. Всегда найдут за что. В таких скользких делах, как мое, наличие необезвреженных врагов нежелательно. — Переходи на эротику, — безразлично посоветовал я. — Да? И кто её купит, эротику твою? Телеканал Рентиви? Не смешите мои тапочки. Некоторое время мы сидели молча, ни о чем не разговаривая. Вдруг без особой связи с предыдущим разговором он сказал: — Знаешь, последнее время много общаюсь с так называемой «золотой молодежью». Приходится по работе. Это дивные молодые люди, и места работы у них замечательные. Менеджер вип-фитнеса, креативный директор бутика, арт-директор клуба, владелец кальянной. Собственно, на работе им и появляться-то совсем необязательно. С утра — здоровый завтрак: апельсиновый сок, мюсли, протеиновый коктейль, и на пробежку. Спрашивается — зачем? Если вечером они всё равно будут шампанским запивать кокаин и закуривать травкой. Девушки у них не то чтоб красивые, скорее ухоженные. И тупые до жути, глупые, как овцы. Дыму в воздухе прибавилось, зато народа стало заметно меньше. Я всё ждал, когда же Вася, наконец, выговорится, и можно будет перейти к делу и вытрясти хоть крохи полезного знания. А мой приятель неторопливо тянул фразы, будто наслаждался собственной речью: — Ситуационная комедия: сидим, играем в ассоциации. Я говорю: «Мамон», имея в виду жестокого бога наживы. Чья-то барышня отвечает: «Воронеж». Я, как говорится, впадаю в шок. Оказывается Верхний Мамон — райцентр Воронежской области, откуда эта девушка происходит. Увы, кавалеры у них куда хуже. Одна фраза: «сколько в тебе моих денег одето? » чего стоит! Не понимаю. Остается только процитировать одного военного поэта: «печально я гляжу на наше поколенье». Хотя — не такое оно и наше. — Не так уж печально ты на него глядишь. Это теперь твой постоянный круг общения, да? Золотая молодежь и тусовки по разным ночным клубам? — спросил я, когда мы прикончили по второму высокому фирменному стакану. — Совсем нет, — слегка покачал головой Инвайтер. — Вчера, например, снова ходил в «Этажи» на Лиговке, в этот культурно-выставочный хлебозавод. Очень благодарю за компанию одну новую знакомую, причем чрезвычайно приятную. Милая, веселая девушка оказалась, оставила о себе чрезвычайно хорошие впечатления. А ведь я знаю, что она туберкулезница, с закрытой легочной формой, регулярно ложится в соответствующую клинику. Живет, как по будильнику. В «Этажи» ехали не сверлить взглядом разное художественное барахло, а кое-что прикупить для работы. — А чего вдруг такая тоска в голосе? — Осень, — послышался хриплый ответ. — Депрессуха заела. Ларингит, простуда. — Ты же сам писал, что летом умирал от жары. Осени не мог дождаться, когда прекратится всё это безобразие. Или у тебя началась возрастная депрессия? Не рановато? — Нет, не думаю… Погодная меланхолия. Ладно, черт с ним, со всем. Чего звал-то? Прям передохнуть мне не дал, когда звонил. И где твоя срочность? Вот уже полчаса треплемся о всяких глупостях. — Помнишь тот день, когда Асмикин погиб? — сказал я, глядя в глаза порнорежиссёра. По-моему он уже дошел до соответствующей моим надобностям кондиции. — Ещё бы не помнить. Помню, конечно, — подтвердил он удовлетворенно. — Такое до самой смерти не забудешь. Ты это к чему? — Как оказалось, его всё-таки убили. — Да уж, секрет обнаружил. Все и так давно знают. — Но согласно официальной версии…— начал было я, но он меня перебил. — Слышал я эту версию. Так всем удобнее. И ментам, и наследникам, и убийце, кстати. Но его убийцу никак не поймаешь и руками не возьмешь… поздно уже. А убил его наш сотрудник. — В смысле — сотрудник? — Кто-то из сотрудников. Свой. А тебе-то зачем в этом дерьме копаться? Просто так, для общего развития, или ли есть на то серьёзные причины? — Причины. Как оказалось, у нашего шефа оставалось завещание, а там прямо так и указано, что в случае насильственной смерти всё состояние завещателя должно перейти той организации, в которой он будет работать на момент гибели. А вот если смерть произойдет по естественным причинам, тогда — родственникам, согласно закону… — Надо же, как интересно, — без всякого интереса в голосе произнес Вася. — Странное завещание, дурацкое какое-то. — Очень странное, а главное — наводит на подозрения. — И большое состояние было у покойного босса? — Сам не видел, но говорят, что десять миллионов. — Ничего себе. Но если взять любого из нас, продать квартиру-машину-дачу, а заодно и труп… — Ты не понял, — уточнил я. — Долларов. — Правда что ли? Так вот оно в чем дело… — будто о чем-то вспомнил Василий. — Правда, — подтвердил я, допивая последние остатки пива. — Но ты что-то слышал? — Хренасе! Десять лямов! Откуда инфа? И доказательства имеются? — Есть, но не скажу. Обещал, — извиняющимся тоном пояснил я. — Сведения точные. Так ты что-нибудь слышал, да? Или видел? — Ну, как тебе сказать… — Так и скажи. Не темни, сейчас не до того как-то. — Ладно, слушай… Но обещай, — не очень трезвым голосом потребовал Инвайтер, — никому, только между нами. Понял? — Понял. Обещаю. Ну и?.. — Ты же помнишь, какая тогда атмосфера в институте была? Никто ничего не знал, резких сокращений ожидали, слухи ходили, что нашу контору вообще прикрыть могут, финансирование урезали из года в год. Проверки эти бесконечные. Ну, я и начал своё дело, но только разворачивался, и от шефа пока не собирался уходить. В бизнесе и во всей той тусовке знали меня исключительно по нику. Старался не светиться. У нас вообще большинство профессионалов этого бизнеса работают под никами — псевдонимами. Так проще. Вдруг однажды, когда я через темный двор домой шел, неприятная история случилась. На меня набросилась пара человек и существенно отделала. Когда пришел в себя, один противник скрылся, другой стонал на земле, закрыв ладонями лицо. Ничего вытянуть из него не удалось — это простой нанятый придурок был. Мне ничего не сломали, синяками отделался. Самое неприятное — пропала сумка с уже отснятым материалом. — А потом? — уныло спросил я, когда мой собеседник начал выдыхаться в беседе. — А потом я подключил свою службу безопасности, которую вместе с офисом от своего предшественника унаследовал. Были приняты надлежащие меры и с тех пор реальные угрозы в отношении меня прекратились. В результате оказалось, что имеют место просто-напросто банальные происки конкурентов. Вернее — главного конкурента. Его, видите ли, болезненный интерес молодежи к нашей продукции беспокоил. — Материалы нашли? — Нашли, конечно. А ещё там такой компромат нашли, что этот тип у меня вот где, — Инвайтер сжал кулак и почему-то покутил им перед моей физиономией, — причем пожизненно. — А что сам конкурент? — Мучился бедный, страдал несказанно… От похмельного и постнаркотического сушняка. Но сделать ничего так и не смог. Мои орлы вытрясли из него всё что можно и отпустили на все четыре стороны. Так вот, ребята мои, помимо всего прочего, откопали у него видеосъёмку нашей с тобой прежней конторы. Подходы, коридоры, лестницы и кабинет шефа, сечешь? Там же такие интерьеры, что ни с чем не спутаешь. — Ого… Откуда? — Не знаю! Кто, для чего снимал — тогда не выясняли, незачем было. — Да, относительно убийцы-сотрудника, — вспомнил я, — что-то не совсем понял… — Щас... После, того, как шефа — того… ну, ты же понимаешь… я стал потом думать и сопоставлять. Вопросики возникли. Но было поздно, этот мой конкурент где-то уже затихорился. Видимо от расстройства образ жизни и форму трудовой деятельности сменил. Потом-то я его отыскал, но что толку. Он сейчас нормально упакован и припеваючи в самостийной живет, в Киеве. — А сотрудник, что шефа…— не унимался я, а сам думал, что только поездки в Киев мне сейчас не хватало. — Да погоди ты с этим сотрудником. Лучше про нападение поговорим. Мой случай похож на твой, согласись. Тоже вечер, тоже нападают несколько человек, и тоже следом звонок по телефону. — То есть ты мне советуешь… — начал я формулировать фразу, до которой давно уже добирался. — Я хочу тебе помочь, — жестко отрезал Вася, допивая последний глоток. — Если ты передашь мне все имеющиеся данные, я подключу своих ребят из службы безопасности и, скорее всего, они причину выяснят. — А что за «ребята»? — Надежные. Начальник службы безопасности знаешь кто? — А должен знать? — не очень заинтересованно переспросил я. Честно говоря, мне было глубоко наплевать, кто там у Васи какой начальник. — Бывший опер! Он во всех местах связи имеет, и в полиции, и в прокуратуре, и в комитете, и в криминальных кругах. Даже киллеров знает, но это — совсем уж неофициальная информация, как понимаешь. Не то чтобы знает, но может выйти на связь. — Киллеров? — оживился я. — А если мне надо будет поговорить с таким специалистом? Устроишь? — Да тихо ты! — прошептал Инвайтер. — Не ори так. Ты что, сдурел? — А тебе-то что? Если я попрошу, скажи своему начбезу, чтоб этого специалиста со мной свел. На его условиях, полная анонимность, оплата гарантируется. Что угодно. Пусть хоть голос меняет, хоть что — лишь бы проконсультировал. Я тебе напишу, что «нужен твой доктор». Буквально эти слова, запомнил? Значит, хочу поговорить со специалистом. — Ну, не знаю… ничего не обещаю, но передам. Только ты прекрати, наконец, играть в частного детектива. Хреново у тебя получается. Оставь это занятие профессионалам. Собственно, на это я и рассчитывал, когда ехал сюда. Здравый смысл подсказывал: соглашаться надо. Немедленно, безоговорочно соглашаться. Слишком был ещё свеж в памяти эпизод с моим участием, там, около дома, на асфальтовой дорожке темного двора. Соглашаться, но продолжать действовать по-своему. Несмотря ни на что. — Спасибо, — сдержанно поблагодарил я своего приятеля. — Наверное, последую твоему совету. — Не за что, — отрезал Инвайтер, — а над моим предложением подумай. Если откажешься, то будешь в корне неправ, как любил утверждать Ильич. По крайней мере, в анекдотах. — Что бы я без тебя… А сколько это мне будет стоить? — Вдруг встрепенулся я, прекрасно понимая, что Инвайтер ничего обычно бесплатно не делает. — Нисколько. Это пойдет в счет благотворительной помощи и отправится в копилку добрых дел. Кстати, о добрых делах. Какая у тебя сейчас машина? — Mazda Demio две тыщи второго года. — Розовая? — с чего-то спросил Инвайтер подозрительно нетрезвым голосом. — Почему именно розовая? — не понял я. — Серебристая, а что? — Ничего. Старенькая. Хочешь я тебе практически новую тачку по дешевке продам? Nissan X-Trail, японская сборка ещё и за полцены? Темно-серая, свеженькую брал. — Не, ну, ты даешь. Ниссан Экс Трейл… Хе-хе… Да ну нафиг! Спасибо, конечно, но меня моя старушка вполне устраивает. — Смотри, пожалеешь потом! А знаешь, что американские психологи выяснили: характер владельца можно вполне точно понять по виду автомобиля? — Знаю. Не мой вариант, вообще-то. Эта Мазда досталась по случаю, в качестве оплаты за труды, и сам её не выбирал. Кто ж знал, что потом привыкну и буду вполне доволен. Но… я всё про того сотрудника. Что за человек? Так и не сказал, заболтал меня тут всего. И причем тут смерть нашего шефа? — Вот ведь прицепился. Ладно, слушай. На одной из записей, что захватили мои ребята, оказался эпизод, совпадающий по времени с гибелью нашего общего начальника, царство ему небесное… Это если, конечно, там таймер не был сбит, но я не думаю. Зачем, собственно? Ну и вот, там четко видно, что сначала проходит шеф и закрывает за собой дверь. В течение часа, почти подряд, приходили и уходили разные люди — всего семь человек. Стэн Якин, Ирочка из бухгалтерии, Сонечка Лесина, Женька — программист наш бывший, Альбина — баба его и вторая наша программистка по совместительству… — Она не Альбина, а Албена. — Что? — Я говорю, на самом деле её зовут не Альбина, а Албена по паспорту. Она болгарка. Альбиной её называли для удобства. По-моему она сама такое имя себе придумала. — Не знал. И что? — Ничего, так. А ещё кто? — Ещё какая-то молодая поджарая девица и твой покорный слуга. Всё! Но шеф был ещё жив, когда закончились все эти хождения: зафиксированы звонки с его телефонов — стационарного и мобильного. Потом долго ничего слышно не было, а позже уборщица пришла и тело обнаружила. Сам понимаешь, мог я такие сведения ментам сообщить? К тому же следствие давно как закончилось, причем заметь, у него нашли пустую упаковку от его таблеток, значит, он выпил последнюю и отравился. Поэтому и стакан в руке. А подменил кто-то из этих семерых. Так что я — главный подозреваемый по всем законам жанра. — А почему именно эти люди, а не кто-нибудь из приходивших раньше? Таблетки могли заменить когда угодно. — Не могли. Раньше в приемной сидела его секретарша Вика, и все слышали, как он просил её купить таблеток, типа последняя осталась. А она заявила, что работает до четырех, и так уже опаздывает, а ей ещё в детский садик за ребенком. — Кто это — «все слышали»? — не понял я. — Вот я, например, не слышал. — Ты сидишь там у себя, а слышали те, кто был тогда в приемной. — И кто там был? — Вика ещё не ушла, пришел я, Стэн Якин уже был, Лида из канцелярии и Ирочка из бухгалтерии. Остальные потом подошли. — Почему тогда Лида в твой список не попала? — Она раньше убежала, не дождалась. При секретарше ещё. Но разговор подтвердила. — А почему ты последний прошёл, раз сидел в этой очереди чуть ли не с самого начала? — не понял я. — Ну, я тоже тогда решил, что пока народу много, ещё успею покурить, в туалет сходить, а когда вернулся, эти уже прошли, зато новые понабежали. Вот и занял очередь последним. — Видеозапись уцелела? — с надеждой спросил я. — Нет, конечно. Уничтожил. — Зачем?! — резко не понял я. — А для чего она мне? Продать в телепередачу «Честный прокурор»? Сам подумай? Я вообще все записи из нашей бывшей контры ликвидировал. А то мало ли, увидит кто-нибудь, подумает, что я снимал. Подозрения всякие возникнут, вопросы ненужные. При моей теперешней работе совсем ни к чему. — Но мне ты сказал. — Тебе сказал, — кивнул Вася-Инвайтер. — Всего лишь слова. Мало ли чего по пьяни взболтнёшь. Мы ещё перебросились какими-то малозначительными репликами и разошлись в разные стороны — на остаток дня планы наши совершенно не совпадали. «Незнакомая поджарая девица», упомянутая Инвайтером, была мне хорошо знакома, но я не знал, что она приходила к шефу именно в тот последний час. В результате, встречи с ней теперь уж не избежать. А хотелось бы.

8. Сфинкс

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒