Биологическая медицина 7 страница

Об этом много могло быть написано и могли быть представлены многие факты, если бы позволяло место, но мы должны заняться другими темами, не менее важными в этой работе. Если вы хотите получить ясное представление об этом, вы можете его получить при внимательном изучении сходных подавлений. Ганеман сказал, что без знания этих тройственных начал и гомеопатических средств успешное лечение хронических заболеваний абсолютно невозможно. Под тройственными началами он подразумевает три хронических миазма псору, сифилис и сикоз, поскольку они являются первопричиной в каждом случае заболевания; все другие процессы или средства нарушения жизненной силы являются вторичными.

Несколько случаев подавленной малярии, приведенные вкратце, не будут здесь лишними и послужат иллюстрацией приведенным фактам.

Случай 1. М-р Джон Б., 42 года, светло-каштановые волосы, светлое лицо, флегматичный темперамент, заразился малярией в 1889 году и лечился около года большими дозами хинина. Когда он пришел ко мне за помощью, он страдал от действия этого лекарства самым различным образом; действительно, лекарство явно оказывало на него токсическое действие. Он обратился ко мне в 1890 году с болезнью Брайта; у него была постоянная боль в спине, жажда, прострация и частое мочеиспускание. Эти и другие симптомы указывали на заболевание почек; я провел тщательное исследование мочи, которое позволило подтвердить болезнь Брайта правой почки. Я рекомендовал ему соответствующую диету и прописал ему Arsenicum 200, который облегчил многие его симптомы. За этим последовала Silica c. m., которая излечила болезнь, менее чем за год. Это было двенадцать лет тому назад. Рецидива заболевания не было. Боль в спине и в области почек наступала вскоре после подавления озноба хинином.

Случай 2. Миссис Элла Герман 32 лет, мать троих детей, самому старшему 13 лет, самому младшему — 7 лет. История ее заболевания следующая: всегда была здоровой, до рождения своих детей никогда не обращалась к врачу. Пять лет назад она заразилась сикозной гонореей от своего мужа, она страдала воспалением органов таза и абсцессами почечных лоханок, пока она не была вынуждена удалить матку с придатками. После операции она поправилась, но вскоре после этого развилась тяжелая форма катарра носа, отмечалось большое скопление гноя желтовато-зеленого цвета и комковатой консистенции по ночам в задних носовых ходах. Я дал ей ряд лекарственных средств без какого-либо эффекта. Я лечил ее заочно. Некоторое время спустя, однако, я посоветовал ей приехать в город и посетить меня, так как она жила примерно в ста милях. При внимательном анализе ее случая были отмечены следующие симптомы: симптомы и ощущения всегда менялись, не было двух одинаковых дней, больная боится холодной погоды от тепла обычно становится лучше. До удаления матки месячные имели очень неприятный запах, однако ей всегда становилось лучше, когда приходила менструация. Она была подавлена и мрачна. Я дал ей Psorinum c. m.; в течение недели происходило очень выраженное выделение белей, которые сопровождались сильным жжением и зудом наружных половых органов. Сразу исчезли катаральные симптомы и она быстро восстановила здоровье.

Другие осложнения также находят при смешанных миазмах, как и при малярии, которая порождает при ее подавлении такие опасные результаты, как сикоз волосистой части головы и лица, пузырьковый, веррукозный лишай в своих многочисленных формах, вакцинии и некоторые вегетирующие паразитозы, такие как фавозная алопеция и другие, которые все являются сикозными. Эти кожные заболевания являются сико-псорными, поскольку они представляют сочетание обоих миазмов, хотя очень напоминают первый миазм или имеют сикозную природу. Любое из этих вышеназванных заболеваний при подавлении может породить почти любое поддающееся описанию заболевание или выражение болезненного действия либо в физической, либо психической, либо моральной сфере: таким путем подавление лишая волосистой части головы или лица может дать подострый или хронический ревматизм, поражения горла, стригущий лишай различных частей тела и т. д.

«Подавите любую форму стригущего лишая и часто за этим последуют туберкулезные заболевания», — говорит д-р Бэрнет из Англии, что приводит его к мысли, будто стригущий лишай имел туберкулезное происхождение, но это не так, поскольку при тщательном изучении этих кожных поражений тем, кто уделяет больше времени изучению кожных поражений, скоро станет видно, к какому семейству они относятся и от какой миазматической основы они зависят. Конечно, мы часто должны доходить до таких вещей с помощью дедуктивного метода, отделяя от сифилиса, видя, что они не имеют ни одной из его характеристик и таким же образом от псоры. Также, мы можем объединить их с псорой, внимательно замечая, что они напоминают первичное действие псоры, такое как зуд и другие особенности псоры. Я часто замечал это при лечении гонореи. После лечения ее в течение недели или дольше с помощью противосикозных средств развивался псорный элемент в форме интенсивного зуда в области половых органов или в какой-то части полового члена или псорные высыпания, такие как фурункул, псорные папулы появлялись на различных частях тела без видимой причины и у больных, которые до этого не обнаруживали никаких признаков активной псоры. Также появлялись псорные обострения, вызванные временем, или жарой и холодом. Иногда обнаруживались псорные явления в других органах, таких как печень и желудок, которые приводили к назначению противопсорных средств, завершивших лечение сикозного заболевания. Также, псорные поражения или явления исчезали по мере того, как сикозные поражения появлялись на поверхности. Я сейчас вспоминаю случай, где сикозные невусы, которые покрывали тело врача подобно горошку на хлопке, исчезли под воздействием гомеопатического средства после того, как в области левой большеберцовой кости появилась экзематозная сыпь. Эту сикозную форму кожного заболевания очень трудно излечить, поскольку она является третичным явлением сикоза.

Ганеман говорит, что при изучении хронических миазмов и их подавления должны учитываться три факта, во-первых, когда был период заражения, во-вторых, когда заражался весь организм; в-третьих, когда появились наружные симптомы. При остром миазме — это экзантематозная сыпь всех видов, как это бывает при скарлатине или кори, или высыпания псоры или сифилиса — при хроническом, или катаральные выделения сикоза. «Псорная зараза мгновенна», — говорит Ганеман. Она возникает в один миг. Никакие средства невозможно применить для остановки процесса инфекции или заражения, когда она вошла в контакт с кровотоком или нервными окончаниями. Хотя это и материальный контакт, это не материальный инфект, это динамика, поэтому совершенно бесполезно вырезать или прижигать, обливаться душем или докапываться до этого материальным способом. Нет, мы должны отправить ей вслед аналогичную динамику в форме потенции и посредством и путем закона.

Процесс болезни должен быть сформирован в организме до того, как местное или конституциональное заболевание будет замечено глазами и органами чувств наблюдателя. Почему? Потому что нарушена именно жизненная сила и организм на основании этого нарушения дает нам вторичный или третичный процесс, вторичное или третичное изменение жизнедеятельности. Часто подавление миазма вынуждает развиваться эти вторичные и третичные процессы в организме. Меры подавления делают за день, или неделю, или месяц то, на что естественный процесс заболевания затратил бы годы и часто, если их не применять, никогда не произойдет. Например, было известно, что липкое гонорейное выделение существовало годами без какого-либо вредного действия для больного, но которое при подавлении оперативными мерами или при использовании сильно действующих лекарственных примочек вызвало стаз во внутренних органах и смерть через короткий период времени. Это я часто замечал, когда подавлялась чесотка; только год назад мальчик шести лет был поражен чесоткой, которая была подавлена серной мазью и за этим через несколько дней последовали конвульсии, прекратившиеся только когда против серы был применен антидот и чесотка на теле возобновилась в модифицированной форме. Если сифилис, подавленный на первичной стадии, вызывает кахексию, третичные, как и вторичные симптомы, и если мы наблюдаем вторичные проявления, мы знаем, что это был активизированный процесс и что этот процесс был ускорен и увеличен с помощью мер подавления. Официальную школу вынудили прекратить метод прижигания твердого шанкра по причине возникновения ужасных вторичных процессов. Нашли, что вторичные признаки были менее серьезными, когда не вмешивались в первоначальное поражение и не было склонности к развитию третичной стадии, и они были менее серьезными, когда первичный сифилис лечили конституционально. То, что справедливо для сифилитического процесса, то справедливо и для всех процессов; они пришли к тому же нозологическому закону, все находится под воздействием того же самого извращенного физиологического процесса; разницы нет никакой. Возможно, пятьдесят процентов всех так называемых исцелений, это ничто иное, как некоторая форма подавления, или некоторое отклонение процессов болезни и прекращение определенной доли элиминации и закрытие ворот разгрузки больного организма. Мы так часто находим, что внутренняя болезнь образуется путем подавления, и внешнее выражение болезни — естественная эволюция миазматического действия; он идет сверху вниз и изнутри наружу и неестественность процедуры состоит в создании помех или остановке этого процесса; это суть подавления или стаза в органах или областях, которые были крепкими и здоровыми, прежде чем происходило это обратное движение болезни; при этих неправильных методах исцеления они вскоре заболевают и часто обнаруживаются выраженные деструктивные изменения за очень короткое время. Если мы думаем, что локальными мерами остановили процесс внешнего заболевания, которое является проявлением внутреннего заболевания, мы сильно ошибаемся, поскольку наружного заболевания действительно не существует; все это специфическое действие внутренней динамики. Внутренняя болезнь на время становится более скрытой или замедляется, как это было временами, но скоро она принимает прежний способ действия, хотя часто измененный по направлению и вибрации. В течение долгого времени она тихо накапливает силу в каком-то другом направлении или готовится к подрыву в новых областях, и незаметно, малыми дозами входят в самые интимные центры жизни. Ганеман сравнивает подавление боли или острого заболевания с бедняком, который чтобы избавиться от бедности, украл большую сумму денег и вместо приобретения реального богатства он «попадает в темницу или тюрьму». Такие возможности и такие процедуры должны быть отплачены той же самой монетой. «Грех — это преступление закона», и «расплата за грех — смерть», так что любые нарушения физиологического или терапевтического закона вызывают смертельный процесс и плата — еще большее заболевание и еще глубже построенные планы разрушения. Нельзя уйти от действия и работы миазмов, кроме признания закона. Если мы не признаем закон во всем, то мы вынуждены страдать от результатов отсутствия закона, а это — терапевтическая анархия к которой ведет отсутствие закона.

Кто не изучал миазмы, особенно псору, часто не подозревает о ее наличии в организме. Поэтому когда развивается некий новый процесс, такой как сыпное заболевание, боль, или что бы-то ни было, он не знает, к чему его отнести, поэтому пытается удовлетворить любопытство пациента, сообщая ему, что новые болезни возникли вследствие присутствия дурных соков в крови. Грубо говоря, это верно, но возникает вопрос, что такое соки? Откуда пришли соки? Дайте нам их происхождение и их историю. Не являются ли все соки результатом миазматического действия? Порождало ли что-то еще когда-либо соки, кроме миазма? Могло ли еще что-нибудь создать или сформировать соки? Ну нет, конечно; соки являются либо сифилитическими, псорическими, или сикозными или сочетаниями двух и более из них. Мы видим хорошо выраженные сифилитические соки или любой из этих миазмов. Мы видим туберкулезные соки у этих больных, которые имеют древнюю историю Псоры и Сифилиса; этих соков в них достаточно, чтобы заставить нас задуматься о существовании человеческой семьи. Часто после острой лихорадки или какой-то тяжелой формы гриппа возникает какое-нибудь сыпное заболевание типа экземы и мы не знаем, откуда оно пришло, но если мы заглянем назад в историю больного, мы обнаружим псору или какой-нибудь другой миазм, который был латентным, но пробужден новым острым процессом, который все объясняет и упрощает дело. Это дает нам знание, позволяющее планировать лечение этого больного, которое в конце концов устранит то, что стоит за соками. Соками организма в том виде, в каком их распознали древние отцы медицины были кровь, черная желчь и флегма. Тем не менее, какой бы наивной не казалась нам эта концепция, то что касается причины, много яснее сегодняшних взглядов. Нет лучшего принципа, от которого следует отталкиваться.

У нас отсутствуют знания именно этого латентного или бездействующего состояния, которое миазм принимает в любом организме, который вызывает те многочисленные и таинственные процессы, известные как Патология, которые и вводят нас в заблуждение. Часто бывает очень трудно увидеть связующее звено между обоими или проследить родство одного состояния болезни и другого. Какие мы близорукие; эти латентные процессы болезни медленно развиваются день за днем, но мы на всем протяжении не видим меток или следов возможной псоры или какого-нибудь другого миазма. Вот случай эпилепсии, без видимой причины наступившей у мальчика в периоде полового созревания. Почему это произошло? Посмотрите внимательно, и вы увидите псорный и туберкулезный диатез. Теперь представим случай истерии у девушки двадцати лет. Она хорошо развита и, судя по всему, здорова, но в каждый менструальный период она страдает так, что невозможно описать, сильная дисменорея, чрезвычайно сильная боль, спазмы, мания с большим возбуждением психики, дизентерия и очень странные симптомы, и какова история этого случая? Туберкулезная, конечно; тетя и дядя со стороны отца умерли от этой болезни. Только смешанный миазм мог дать нам сочетание явлений. Предположим, мы взглянем на ее латентные миазматические симптомы. У нее светло-каштановые волосы, сухие и лишенные блеска, зубная дуга неровная, зубы утолщенные на одном конце и неровные, резцы имеют легкую зазубренность, лицо бледное, но легко краснеет от малейшего волнения, ресницы неровные и некоторые из них изогнуты, другие короткие и обломанные, края век чешуйчатые и красные, руки и ноги холодные и липкие, ногти тонкие и неровные, легко расщепляются или ломаются. Все сказанное — туберкулезные или псевдопсорные симптомы, ее физическая выносливость весьма ограничена и больная всегда жалуется на то, что она устала; в анамнезе имеется подавление менструаций от промокания во время грозы и все ее страдания возникли с того момента. Ее лечили как в этой стране, так и в Европе, но только с временным облегчением. Что мы должны делать в подобном случае, где многие потерпели неудачу? Она направляется туда, где климат благоприятен для нее, к местам у моря, в Европу, в горы. Все не помогало. Тщательный анализ всей ее жизни обнаружил, что ее лекарством является Tuberculinum, который вылечил больную, и с этих пор она оставалась здоровой. Это было в 1896 году. О, как много такого в лечении болезней с миазматической точки зрения, что приводит нас немедленно к основным принципам и согласно закону излечения. Я чувствую, что никоим образом не охватил предмет этой темой, но ограниченное место мешает мне продолжить, тем не менее, это значит так много для каждого честного врача, который имеет желание воплотить учения Ганемана, чтобы осуществлять совершенное излечение больных, а не ложное излечение; поскольку все знают, что подавление не есть исцеление и, что результат подавления состоит в том, чтобы повернуть вспять процессы внутренней жизни, которые постоянно подталкивают вперед и наружу, к поверхности, периферии, где она может держать их в подчинении и в собственной власти. Таким образом, внутренние центры находятся вне опасности. Заболевание, когда оно выбрасывается на поверхность, не только освобождает организм от этого патологического стресса, но становится весьма доступным и поддается лечению.

Существует другая форма подавления, которая еще не была упомянута и, возможно, так же важна для нашего наблюдения, как и любая другая, которое уже было рассмотрено; уже становится привычным, что мы имеем определенные симптомы подавления, которые иногда возникают благодаря использованию гомеопатического средства. Временами мы настолько обеспокоены стремлением угодить нашим больным и выполнить их просьбы, что часто прописываем средства, которые облегчат или устранят беспокоящие симптомы; мы знаем, что это не гармонирует с законом исцеления или учением Ганемана.

Симптомы могут появиться либо единичными, либо множественными, но довольно часто они единичны. Они могут быть любой формой или выражением заболевания и любая часть или орган могут быть поражены. Когда эти симптомы появляются после назначения глубоко действующего противомиазматического средства, в них никоим образом не следует вмешиваться, поскольку они являются реакцией жизненной силы на воздействие лекарства, которое было выбрано согласно закону, если конечно страдания больного не потребуют этого. Иногда реакция становится сильной и мы имеем такое мощное проявление наступающего миазма, как боль, невралгия, воспалительные процессы, рожа, эризипелоид, возникающие как процесс регенерации, и это справедливо для всех таких заболеваний. В этом случае мы часто вмешиваемся противомиазматическим средством, как интеркуррентным, пока не спадут сильные вторичные симптомы; тогда, если симптомы подобны, организм возобновляет статическое состояние, даем то же противомиазматическое средство. Процесс исцеления является ретроградным процессом, продвижением назад, по старым протоптанным дорогам жизни. Как только мы даем лекарство, сразу возникает реакция этой жизненной силы, появляется процессе излечения, который происходит по закону излечения, известного как Гомеопатия. Таким образом, секрет нашего успеха состоит не полностью в выборе подобного средства, но в тщательном и разумном наблюдении за ретроградным процессом или реактивным действием жизненной силы в ее попытках избавиться от болезни своим специфическим способом. Но если мы привыкли бить по каждому новому симптому жизненной силы, действующей на поверхности, мы рано или поздно направляем течение жизнедеятельности другим путем или в сторону какого-то внутреннего органа или части тела; процессы элиминации прекращаются и процесс разрушения немедленно начинает свое развитие внутри организма. Это важная часть высшей гомеопатии, что мы скрупулезно следуем ретроградным движениям жизненной силы под действием или влиянием подобия, пока она продолжает работу. Когда ее действие полностью прекращается, может проводиться новый выбор, который будет рассматривать миазм в этот момент и продолжать нейтрализовать его действие на жизнь и в конце концов изгонит все следы и признаки его присутствия из организма и полное излечение явится результатом наших усилий.

Псора

Мы теперь подходим к изучению псоры с точки зрения ее симптоматологии; только путем изучения ее специальных явлений мы познакомимся с ее действием на организм в целом. Мы видели, рассматривая ее в общем, что масса ее признаков очень сложна и что она была чрезвычайно упорной и глубокой по действию на организм, ни одна часть которой не была свободна от нападений или от разрушительных действий. Подобно могущественному осьминогу она охватывает все как физическое, так и психическое и во многих случаях сильно влияет на духовное. Не существует никакого жизненного процесса, свободного от этого. Каждая зона или центр могут быть вовлечены, и помимо этого, она легко соединяется с любым другим миазмом, таким образом, что временами кажется почти невозможным разделить их. Действительно только силой подобия может быть осуществлено их разделение.

Никакая другая сил, уже постигнутая человеком, не была способна выполнить это разделение. Другая особая фаза псоры — это способность принимать латентное состояние или состояние специфическое само по себе. Ни сифилис, ни сикоз, кажется, не имеют этой способности скрываться в укромных местах так, чтобы некоторое время быть невидимыми взору только для того, чтобы снова появиться в каком-нибудь неожиданном месте или в непредвиденное время. Если сифилис, или если сикоз когда-либо становятся скрытыми, это псорное явление или сочетание с псорой. Эти факты делают псору нашим самым большим врагом. Ганеман сказал, что «если бы не присутствие псоры в организме, то организм не мог бы подвергаться воздействию любого другого заболевания, даже ни сифилиса, ни сикоза». Это основной принцип всех явлений болезни. Именно узы приятия стимулируют жизненную силу приобрести болезнь. Это ворота, вход, через который проникает болезнь. Болезнь не может проникнуть иным путем. Это знаки отличия неповиновения и греха, следовательно, все процессы болезни должны принять в этом участие, или они не могут туда проникнуть. Теперь мы редко находим псору как острое заболевание; повсеместно она появляется как скрытая болезнь, поражающая почти каждый организм каким-нибудь способом. Врачи древности признавали, что за высыпаниями при подавлении следовали прямые последствия и ни их способ лечения, ни любая сила, известная в то время, не могли остановить или задержать эти процессы, сейчас известные, как внутреннее заболевание. Добросовестно и искренне они записывали свои усилия и свои неудачи по излечению этих многочисленных проявлений, которые, как мы знаем, были не более, чем псорой.

Ганеман провел много лет в выяснении этой темы, так что о тайне псорного действия на человеческий организм мы можем что-то узнать. Этот замечательный образ или картина, которые он нам дал, стали еще ярче, поскольку они прошли через умы и опыт таких последователей, как Геринг, Липпи, Уэлс, Финке, Г. К. Аллен, Кент и многих других его известных сторонников и последователей прошлого и настоящего. Многие из его самозваных последователей отошли не только далеко от его псорной теории, но и от знания первых принципов его закона исцеления.

Ганеман первым классифицировал псору, как хронический миазм и придал ей то выдающееся положение, которое она занимает, как болезнетворный агент и как прародитель или основной элемент заболевания. Фостер определяет миазм как болезнетворную эманацию, которая воздействует на людей непосредственно, а не через посредство другого лица. Мы не считаем, что это всегда условие псоры, так как Ганеман говорит, что она может существовать вместе с сыпью или без нее, или с чем угодно, помимо чесотки или зуда.

Совершенно очевидно, что он нашел, что давным давно в ранней истории человеческого общества внезапно возникла эта псора, или это самовызывающееся миазматическое заболевание, известное своим прогрессирующим характером, или последовательными группами симптомов и очевидным изменением своего характера при каждом цикле его появления.

Ее реальное существование, или ego во все века выступало в многочисленных и различных формах, однако всегда той же смертельной хваткой держала свои бесчисленные жертвы. В одно время она выступала в форме злокачественного зуда, в другое время, как проказа, снова как «чума» и так далее, во все времена. К этому ego болезни Ганеман применил название псора. Он открыл закон подобия в 1796 году и опубликовал Органон в 1810 году, но я полагаю, что только в 1827 году он обнародовал своим последователям то, что он сделал замечательное открытие, и именно тогда была выдвинута его теория хронических заболеваний, в которой доктрина псоры была воплощена, и неотделимо, и неразрывно. Именно в это время он открыл истинную связь между миазмом, псорой и всеми последующими страданиями больного. Он пришел к этому выводу после многих лет постоянных занятий и размышлений после неоднократных неудач с применением обычных гомеопатических средств для излечения людей, страдающих невенерическими заболеваниями; то что невенерические заболевания после того, как они были повторно и внешне успешно устранены, продолжали вновь появляться в какой-то модифицированной форме, доказало Ганеману, что каждое появление болезни не составляло болезни in toto, но просто было переполнением или реакцией, произведенной в жизненной силе присутствием псорной заразы. «Эта очевидная болезнь была простым фрагментом гораздо более укоренившегося первичного зла, которое завладело всем организмом». Это также было положительным доказательством для Ганемана, что мы не должны лечить их как отдельные и полностью развившиеся заболевания, которые мы находим локализованными в отдельных органах или частях тела. Мы не должны ожидать, что вылечим заболевание, атакуя эти пункты вражеского наступления, когда мы знаем, что в пределах целого организма находится что-то, что противоречит жизни вообще. Поскольку мы терапией нападаем на эти основные пункты то мы только временно изгоняем врага. Он восстанавливается и повторяет свои атаки на ту же самую часть тела и аналогичным образом представляет аналогичные явления или временами поражает новые части тела и процессы под ложным обликом новых явлений. В этом состоял истинный секрет основного миазма — обнаруженной псоры и так что множество симптомов пришло в голову Ганемана как терапевтический триумф, как исцелитель больных и совершенствование терапевтического закона.

Ганеман нашел записи о псоре у древних греков, римлян, арабов и у детей Израиля, которые были заражены тем или иным способом. Люди средневековья были не меньше заражены, и ужасные континентальные эпидемии, которые сметали все на своем пути в различные периоды и по различным причинам, такие как злокачественный сифилис, холера и проказа, он приписывает основному принципу и далеко идущему миазму псоре.

Изучая псору в свете нашего сегодняшнего дня, к какому выводу мы должны придти относительно понимания истинной «псоры»? Это было название, которое много значило для самого Ганемана и для его более ранних последователей, и оно много значит для некоторых из его сегодняшних последователей, но для рядовых гомеопатов оно ничего не значит, так как отсутствие знания о его природе и характере не придает ему никакого значения. Мы полагаем, однако, что эти слова значили гораздо больше для Ганемана и его ранних последователей, чем заражение клещом acarus, как многие из наших друзей хотели бы заставить нас поверить.

Ганеман говорит: «За один раз псорные высыпания, которые появлялись после того, как возникала зараза, легко удалялись из кожи всевозможными примочками и изобретениями». Мы полагаем, исходя из этого, что зуд был не всем, что было в псоре, но представлял просто форму проявления псоры или, говоря другим языком, зуд был одним из вторичных проявлений псоры. Мы считаем верным, что она не имеет установленного состава или симптоматологии, но она проявилась в многочисленных формах и в бесчисленных явлениях, меняющихся в зависимости от возраста, пола, национальности, зоны, климата и других обстоятельств многочисленного порядка. Часто более легкие формы были опаснее для людей, так как они не были защищены или изолированы от нее, как при более злокачественных, типа проказы. Классификации вторичных заболеваний, которые проявлялись после подавления зуда, явилось для него положительным доказательством ложности лечения, так же как незнание его подлинного характера среди целителей больных.

Мы не понимаем, однако, что обычная чесотка сегодня почти столь же злокачественна как и чесотка, упомянутая Ганеманом, хотя, возможно, она все еще принимает ту же самую природу и характер, но в измененной форме. Мы не должны понимать, будто Ганеман учит нас, что все вторичные или третичные проявления заболевания вызываются подавлением чесотки. Нет, они вызываются подавлением псоры или любого из основных миазмов. Ничего не может быть подавлено, кроме хронических миазмов или их сочетаний. Они являются единственными, кто имеет устойчивую связь с жизненной силой.

Наша огромная ошибка состоит в изучении болезни не как целого, на что указывал Ганеман. Разделение каждого проявления на патологические группы или сегменты и утрата из виду его динамического происхождения, так же как и его более значительной последующей природы и последующего развития, является ошибкой. Если мы попытаемся излечить многие из этих проявлений, известных по патологическим названиям, не считаясь и без научного желания заглянуть в духовное ego, мы наверняка потерпим неудачу. Как глупы попытки связать капризы жизненной силы. Мы должны, во-первых, знать и понимать, что болезнь возникает в самой жизненной силе прежде, чем мы сможем лечить ее с точки зрения псорной теории Ганемана.

Болезнь не возникает в жизненной силе или проявляется через жизнь. Не потому, что Ганеман так говорит, но потому что, когда мы перестаем думать, мы забываем, что все в Божественном мире динамично по происхождению, и закон динамики контролирует каждое колебание материи от самого маленького атома и вверх. Что нам нужно, так это посмотреть на действие этих законов так, чтобы мы могли увидеть миазмы в новом свете. До тех пор, пока мы игнорируем внутреннее заболевание (миазм), до тех пор мы пренебрегаем атаками на жизненно важного нарушителя здоровья. Если это не будет сделано, то мы всегда будем иметь дело с этими подъемами псоры и в конце не получим ничего постоянного. Сегодня псорный миазм в значительной степени смешался с сикозом; 80% его имеет сикоз в какой-нибудь форме, таким образом, катарр является преобладающим выражением, которое мы встречаем. Д-р Липпи заметил этот факт, и я полагаю, он говорил об этом, что первоначально преобладали зубная боль и невралгия, и что сейчас катаральные расстройства самые распространенные из встречающихся явлений псоры, и сегодня у 80% больных в какой-то степени присутствует элемент сикоза. Но эти миазматические выражения заболевания постоянно меняются благодаря применению многочисленных смесей, подавлений и ненаучных методов лечения, не говоря уже о хирургических и оперативных мерах, врожденной и наследственной передаче; все они изменяют нормальную жизнедеятельность, когда миазмы присутствуют и дают нам ложные или болезненные физиологические выражения, которые рано или поздно представят почти любое заболевание, либо местное, либо общее. Если мы ничего не знаем о действии этих хронических миазмов, псоры, сифилиса и сикоза на их различных стадиях действия и также их латентные состояния, то мы не можем проследить болезнь во всех ее изменениях и таинственных проявлениях, но основательное знание миазмов все нам проясняет и мы готовы встретить их на любой стадии на терапевтических позициях, поскольку они больше не окутаны тайной. Мы также должны знать что-то о болезнях и осложнениях, которые появляются на каждой стадии миазматического действия и, таким образом, мы заранее бываем предупреждены и всегда готовы встретить любую неожиданность. Знание подавления — это еще одна черта, с которой мы должны познакомиться. Например, многие случаи гонореи, которые приходят к нам, либо полностью, либо частично подавлены. Теперь мы должны знать эти симптомы, которые возникают и вызваны подавлением. Мы получаем это знание путем изучения всех симптомов нашего больного до начала лечения и его настоящего состояния. Часто один симптом в истории заболевания привлечет ваше внимание к этому факту. Пациент может сказать вам, что у него головная боль, боль в спине или что он чувствовал себя плохо с того момента как начал лечение гонореи или что он не был здоров ни дня с тех пор. Вы найдете это у обоих полов. Первое, что теперь надо сделать, это восстановить то подавленное выделение и лекарственное средство, основанное на всей совокупности настоящих симптомов окажет точно такое действие.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒