Катарина Глен «Видение луны» («Омраченный мир» - 1) 7 страница

Конечно, он знал. Почему он был настроен против Сенмея? У Акито обычно для всего была причина, но тут Хаганэ не понимал. Но он не хотел навлекать на себя гнев.

- Прости. Я не могу тебе позволить это сделать.

Улыбка пропала.

- Конечно. Я ценю твою верность долгу, - Сенмей поджал губы, коснулся пальцем подбородка. – Может, я тогда заварю тебе чай?

Ему нужно было выпить сакэ. Но напиваться сейчас не стоило. Позже. Он напьется, когда все будет улажено. Когда он будет готов принять вес событий этого дня.

- Да. Спасибо, Сенмей.

Он склонил голову.

- Конечно. Она не сразу проснется. Я пришлю чай с Ариной, а сам проверю остальных. И, прошу, - он склонил голову, - позволь помочь и с твоими ранами, - Сенмей вышел из комнаты, быстро поклонившись.

Он ушел, Хаганэ прислонился к стене, скрестив руки. Он смотрел, как она спала, не замечая мир. Медленное ровное дыхание вылетало из ее приоткрытого рта. Она была бледной, румянец боли пропал с ее щек. Ее волосы отчасти выбились, лежали под ней, и она напоминала духа или богиню. О, он помнил обрывки, Эма стояла над ним, как небесный страж, тень упала на них, и мир почернел…

Он не думал, что их отношения начнутся – или закончатся – с его смерти.

Арина принесла чай, пошумела над ним, потом проверила Эму.

- Ох, ее рана открылась, - она порылась в мешочке и замерла. – Не хватает пары предметов. Хаганэ, я вернусь через минутку.

Хаганэ отклонил голову к стене, устроился с чаем. Он был готов лишиться жизни ради клана Рен. Тама и его семья дали ему шанс, дом годы назад, и он понимал, что отплатит однажды за доброту. Налетчики были помехой, с которой они могли справиться, но ши-но-кагэ…

Как он мог исполнить обещание Таме против непобедимого врага.

Его тяжелые веки опустились. Усталость давила на него. Он рано встал утром после всего… а потом… все это…

Тело Эмы расплывалось перед ним. Он закрыл глаза, чтобы голова не кружилась.

Так устал. Он мог закрыть глаза… на минутку…

* * *

Ладони шарили по ее телу.

Эма извивалась, уклоняясь от прикосновений. Холод ласкал ее руки. Теплые твердые ладони сжали ее бедра. Уверенные ладони, запах дыма. Назэ? Нет, это не мог быть…

Ощущение пропало, сменилось тошнотворным запахом гари, решительной ладонью на ее животе. Она охнула от давления, рана пульсировала в такт с биением ее сердца. Эма хотела открыть глаза, но видела только еще больше тьмы.

Кто-то говорил.

Это был… Сенмей?

Она пыталась говорить, звать. Грудь сдавило. Дышать было тяжело.

Двигайся.

Дрожащее тело не слушалось.

Почему… где она была? Что…?

Дернувшись от ощущения падения, Эма проснулась.

В комнате с гобеленом с цветущей вишней.

Тяжелое дыхание вызвало дрожь на спине. Она повернулась, Хаганэ спал на татами. Он похрапывал, его одежда все еще была в дырах и крови от атаки.

Он чуть не умер. Если не она, нет, если бы не Назэ…

Эма прижала ладони ко лбу, запустила пальцы в мокрые от пота волосы. Она поежилась, вспомнив, как ее окутали тени, и лед покалывал кожу. Словно тень была как-то с ней связана, хотела, чтобы она… что-то ощутила.

А потом Назэ прогнал тень. А потом он был в черных пятнах, глаза потеряли цвет. Как до этого. Почему он скрывал все это от нее?

Эма коснулась живота. Бинтов не было. Она взглянула на еще спящего Хаганэ, приоткрыла юкату. Длинный красно-черный шрам. Но закрытый. Разве рана не открылась, когда она билась с ши-но-кагэ? Жуткое ощущение, когда рана порвалась, боль сотрясала ее. Кровь…

Кто-то постучал в дверь.

- Эмамори? – прошептал женский голос. – Хацуки?

Она поправила юкату.

- Я тут.

Дверь чуть сдвинулась, а потом открылась до конца. Хацуки поспешила войти, плюхнулась рядом с ней и крепко обняла. Эма скривилась, а потом расслабилась в объятиях девушки.

- Прости, я просто… - она отодвинулась, прижав ладони к плечам Эмы. – Я говорила с Акито. Он все рассказал – что ты защищала моего брата, - она взглянула на Хаганэ. – Это на него похоже. Но он жив, когда я думала, что потеряла его. Половина его отряда… - Хацуки прикусила губу.

- Знаю. Прости, что не прибыла раньше, - она могла предотвратить те смерти? А Назэ? Он сказал, что другие тени задержали его. Это было на самом деле?

Хацуки покачала головой, опустила руки.

- Ты сделала больше, чем должна была. И даже после того, как капитан Тоджиро был груб с тобой той ночью, ты рискнула собой, чтобы помочь. И против тех ужасных теней… духи, ши-но-кагэ, настоящие!

Эма кивнула.

- Это невероятно, да? Все должны уже знать, ведь тени бьют по городу. Они уже не просто истории испуганных жителей. И как это связано с Фракцией…?

- Точно! Но, кхм, я знаю, что ты восстанавливаешь силы. Я… - она отодвинулась и поклонилась, голова коснулась пола. – Спасибо, что спасла Хаганэ. Я никогда не забуду то, что ты сделала для него.

Щеки пылали, Эма соединила ладони на коленях.

- Хацуки, все хорошо. Ты не обязана меня благодарить.

Она встала.

- Хаганэ никогда не ошибается, если заботится о ком-то. Потому я знала…

- Эй, Цуки, ты можешь притихнуть? Ты беспокоишь моего ангела-хранителя.

Ангел-хранитель? О, духи. Эма прижала ладонь ко лбу, Хацуки встала.

- Хаганэ Хакури, если бы ты умер, я бы тебя никогда не простила!

- Но я не умер, - он усмехнулся. – У тебя остался привлекательный старший брат, которым могут любоваться твои подружки.

Она застонала, подошла к нему и схватила его за грязную одежду.

- Посмотри на себя. Ты ужасно выглядишь! Не говори, что тебе не помогли Арина или Сенмей, - Хацуки села на корточки и раздвинула его юкату, открывая грудь. – Ах, кто-то тебя немного подчистил, но…

- Эй, Цуки! – он отбил е руку. – Может, мне стоило умереть, чтобы спастись от твоих замечаний.

Ее лицо стало красным, она посмотрела на брата, щурясь.

- Из уважения к Эмамори я не отвечу на это. Но приведи себя в порядок, ладно? Как ты кого-то очаруешь, когда ты в крови?

- Мое очарование зависит не только от внешности. Хотя, может, мне стоит поработать над обликом после боя.

Хацуки сжала кулаки, замерла, а потом опустилась и обвила его руками. Хаганэ издал удивленный звук, а потом обнял ее в ответ.

- Все хорошо, Цуки. Я тут. Мы оба тут.

- Я з-знаю.

Эма отвела взгляд, хоть так давая им побыть одним. Слезы выступили, она вспомнила часы после сложной миссии в руках Рё, они делились радостью, что снова выжили.

Они много раз так делали.

Но у Хаганэ и Хацуки была глубокая связь брата и сестры, Эма не знала такую. Этот нежный момент воссоединения семьи, когда потеря была так близко, вырезался глубоко в ее груди. Ее сердце болело от потери связи, которой у нее не было, напоминания о связях, которые у нее были.

Хацуки встала, шмыгнув, посмотрела на них по очереди.

- Веди себя прилично, Хаганэ, или я тебя отчитаю. Ясно? Эмамори, если что-то нужно, проси, ладно? О, и если он начнет лезть к тебе…

- Цуки!

Со звуком между всхлипом и смешком она помахала и вышла из комнаты.

- Кошмар, - он посмотрел на себя. – Я даже не слышал, как Хацуки вошла. Я помню, как принес тебя сюда, - он прижал ладонь ко лбу. – Ты в порядке?

- Да, - она вспомнила фрагменты тревожных снов и поежилась. – Ты знаешь, кто снял мои бинты?

- Я… Сенмей был тут пару минут, но он пошел за Ариной. Она принесла чай и ушла за инструментами. Это я помню. Думаю, она… - он поднял голову. – Я отключился.

- Это понятно после того боя, - Хацуки говорила правду насчет внешности брата. Его раны обработали? – Ты в порядке? Тебя там серьезно потрепало.

- Угу. О, продолжай. Можешь переживать за меня.

Эма закатила глаза.

- Послушай сестру и позаботься о себе, ладно?

Он провел ладонью по спутанным волосам.

- Я выгляжу так плохо?

- Кошмар – это преуменьшение, - грязь и кровь напоминали, как он бился с тенями, она еще не видела в нем такую ярость. Он был веселым, и было просто забыть, что он был опытным бойцом.

- Но я все еще очаровываю тебя.

- Это сложно отрицать, - признала она. Хаганэ был редким светом, который согревал, даже когда его не было рядом. – Спасибо, что остался со мной. Теперь я в порядке.

Он с улыбкой встал на дрожащих ногах.

- Ты точно в порядке?

- Правда. Я ожидала, что мне будет хуже.

- Я вернусь позже и проверю, если ты не против.

Она увидела тревогу в его глазах, и Эма не думала, что это было из-за нее. После миссии всегда все было запутано. Он потерял людей. Он мог потерять сестру. Конечно, он хотел укрепить связи с живыми. Она испытывала это с Рё в прошлом, с ее старым отрядом. Хотя она не знала тех, кто погиб тут, она понимала эту потерю.

Она подавила воспоминания и кивнула.

- Да. Я буду рада.

Его улыбка стала шире, он прошел к двери, его земляной запах щекотал ее нос, когда он миновал ее.

- Знаешь, Хацуки была права. Я никогда не ошибаюсь.

Он кивнул ей и ушел в коридор, закрыл за собой дверь.

Следующие три дня слились. Правда о ши-но-кагэ раскрылась, и напряжение в городе и поместье усилилось. Эма несколько раз видела Саитаму, и по нему это било сильнее всего.

Она держалась замкнуто все время, отчасти из-за просьбы Сенмея отдыхать. Его мягкая, но чересчур резвая опека все еще тревожила ее, но он принял ее слова и держался на расстоянии.

Арина приносила ей еду, ее присутствие успокаивало. Она рассказывала истории о клане, личные воспоминания о детстве Саитамы и Сенмея.

Хаганэ сдержал слово, проверял ее, даже Хацуки и Тесуке заходили пару раз. Им, наверное, хотелось отвлечься, как и ей, но она была благодарна. Они потеряли важных людей пару дней назад. Раны еще какое-то время будут свежими. И хоть их визиты развлекали, Эма помнила, что все еще была тут чужой. Их потери были только их делом.

Может, если бы она поняла раньше, пошла в город раньше…

Нет. Она знала, что нельзя было поддаваться этим «а если». Даже если бы она добралась до теней раньше, она не знала, как их остановить.

Знал только Назэ.

Эма пригладила волосы. Не было смысла спрашивать, пока он не захочет отвечать ей. Его бремя, его тайна… Он не хотел, чтобы она знала то, что знал он. Но она уже знала часть его тайны. Что он собирался с этим делать?

Эма встала, сняла промокшие от пота хакама и косодэ, чтобы они высохли. Она проверила рану, уже без бинтов. Черная метка осталась вокруг красного воспаленного шрама, словно кожа была навеки выкрашена.

Она с дрожью надела бледно-зеленую юкату с узором из желтых листьев гинкго, наряд принес Хаганэ. Она обычно не стала бы такое носить, даже летом, но ткань хорошо продувалась, и это было приятно в жаркой влажности.

И Хаганэ позвал ее на ужин к ним этой ночью. Он хотел ее там видеть. Почему нет? Фракция и тени подступали, и Эма снова увидела, какой непредсказуемой была жизнь – и как быстро ее могли оборвать.

По пути к общему залу, где она впервые встретила офицеров, Эма замерла на миг у пруда кои. Саитама погрустнел, услышав о пруде. Стал мягче, явно из-за воспоминаний о матери. Странно, что они оба потеряли родителей. Но он получил роль лидера, а она – поддержку клана.

Она вошла в здание и пересеклась с Саитамой, шагающим по коридору. Он замер, увидев ее.

- Мацукара, - он продолжил идти, чтобы перехватить ее. – Ты в порядке? – спросил он сухо.

Даже его поза была настороженной. Напряженной. Это не удивляло. Она кивнула.

- Тебе хватает забот, помимо меня. Я не буду задерживать. Прости, - Эма пошла мимо него, но он нежно коснулся ее руки.

- Спасибо, - сказал он неожиданно искренне, - за помощь нам.

- Это были пустяки. Правда.

- Нет, Мацукара. Не пустяки, - он опустил ладонь, держался на расстоянии от нее. – Я кое-что хочу с тобой обсудить. Завтра, - Саитама взглянул в сторону общего зала. – Я разрешил им свободно выпивать этой ночью, если они хотят. И тебе можно.

- Хаганэ это упоминал, - пока она была с Тайшо, у них были похожие собрания после миссии. Эма участвовала в веселье, стирала адреналин или отвлекалась от горя. Это требовалось, чтобы вернуть хоть немного нормальности, напомнить, что жизнь продолжалась. Смерть была тем, что им нужно было принимать.

Он рассмеялся, звук удивил ее.

- Проследишь за ним? Ему нужно много, чтобы напиться, но он решительно хочет этого добиться.

- Конечно, я присмотрю за ним.

- Эй, Тама! – Хаганэ выглянул в коридор. – Ты уже закончил с Эмой?

- Хаганэ… - в его голосе было предупреждение, хотя он не злился.

- И, кстати, - он вышел в коридор с бутылкой сакэ, - я знаю, что у нас есть кое-что получше этого. Где ты это прячешь?

Саитама сжал переносицу.

- Сколько раз повторять. Есть только это. Если это тебе не нравится, можешь пить амазакэ, - легкое сладкое вино, где почти не было алкоголя, означало, что солдаты не погибнут, отвлекшись на выпивку. – Уверен, у нас еще осталось немного.

- Э? Не оскорбляй меня. Идем, Эма, - он протянул руку. – Побудешь со мной?

Взглянув на Саитаму, который кивнул, она сжала ладонь Хаганэ. Но, когда она повернулась пожелать Саитаме спокойной ночи, он уже уходил по коридору.

- Тама не присоединяется к нам, как раньше, ведь он теперь командир, - он нежно притянул ее ближе. – Я знал, что зеленый тебе подойдет. Ты явно обычно носишь не такое, но тебе нравится?

- Да. Спасибо, Хаганэ, - у нее обычно не было много одежды. Почти все было скромной формой для миссий и тренировок. А это было почти роскошью, хоть это и была простая юката.

Он склонил голову с улыбкой, потянул ее в комнату, уже почти полную. Мужчины и женщины собрались группами, пили и ели. Она заметила Хацуки и ее отряд. Они кивнули, пока Хаганэ вел ее в дальний угол, где говорили Тесуке и несколько других, кого она не знала.

Назэ не было, но это не удивляло. Она не видела и Сенмея среди мужчин.

- Тебе нужно догонять, - Хаганэ рассмеялся, когда они сели вместе. Он опустил бутылку между ними.

- Она теперь пьет с нами? – Окуро нахмурился, глядя на них, сидя в паре футов в стороне. – Или это попытка заманить ее в постель?

- Я не заманиваю. Я очаровываю, - Хаганэ улыбнулся ему. – И Эма может к нам присоединяться, если хочет. Ее никто не вынуждает.

- Ни капли, - она посмотрела в глаза хмурого юного капитана.

Он фыркнул.

- Она не задержалась тут?

- О, перестань, Око, - сказал Хаганэ рядом с ней. – Ты злишься, потому что она храбрее тебя.

- В тысячный раз прошу, не зови меня Око, - он прищурился. – И моим долгом было следить за воротами. Разве я мог бросить пост?

- Эй, вы двое, - прорычал Тоджиро, его лицо стало румяным из-за выпивки. – Продолжайте не уважать мертвых, посмотрим, как быстро вы станете одними из них.

- Точно, капитан, - Окуро кивнул с довольной ухмылкой, а потом осушил чашку.

- А ты, - старший капитан указал на Эму, щурясь, а потом слабо кивнул. – Твои старания… признаны.

Эма посмотрела на капитана Тоджиро и Хаганэ, глаза обоих были широкими. Даже Окуро удивила похвала. Но Тоджиро уже стал говорить с мужчиной рядом с ним.

Никто больше не стал комментировать ее присутствие, и кроме пары вопросов о бое с тенью, ее не трогали.

Через час комната стала пустеть. Тоджиро и Окуро ушли, как и несколько других солдат. Хацуки и Марико задержались, первая успела пошутить над братом за его попытки очарования. Но Эма видела тепло в ее глазах, когда она смотрела на Хаганэ, помнила их слова. Хацуки переживала за брата, а он – за нее.

- Эма, ты даже глотка не сделала.

Хаганэ лежал на боку, приподнявшись на локте. Да, она не пила. Она годами не пила сакэ или что-то близкое. Она всю ночь ела, пока Хаганэ и другие делились историями.

Что-то отскочило от его плеча и покатилось рядом с ней.

Рыбный пирожок.

- Эй, Тесуке. Не трать хорошую еду, - он схватил пирожок и откусил. – Серьезно, хватит сдерживаться. Выпьем за то, что мы живы.

- Я выпью за это снова, - сказал Тесуке, схватив бутылку.

- Не ты. Эма!

- О, точно. Да, Эма, у меня еще бутылка осталась, - Тесуке тряхнул ею. – Ах, половина, - он улыбнулся почти так же, как Хаганэ. Они были опасной парой, судя по их историям.

Они искушали ее. Пара чашек сакэ успокоила бы ее разум, но выпивка могла затуманить суждение. Часто было сложно остановиться, когда начинал выпивать.

- Ладно. Одну чашку. Не больше.

- Вот, - он протянул ей чашку, шевеля бровями. – И выпей быстро, - его янтарные глаза радостно сияли, обещая веселье и шалости, и она вдруг ощутила себя и старой, и юной.

- Ты этим наслаждаешься, да?

- Живи хоть немного. Мы должны порой быть людьми. И, - он вдруг посерьезнел, - нам нужно почтить тех, кто умер, продолжая наслаждаться жизнью. Их не забыть. Это невозможно. Но я и не должен тебе это рассказывать.

О, да. Она знала.

Духи, ей бы хоть половину жажды жизни Хаганэ. Он вел себя не как человек, который столкнулся со смертью или потерял половину отряда в патруле. У каждого солдата была своя роль, и Хаганэ улыбался. Но она видела в его глазах блеск отчаяния в тот день, когда он понял серьезность ситуации. Даже если он не показал сейчас, эма знала, что отчаяние осталось.

Она поежилась, поняв, что чарующая душа не сидела бы с ней сегодня, если бы она не побежала в город в тот день.

- И не переживай, - продолжил он. – Я защищу тебя от других, если ты случайно слишком много выпьешь.

Эма рассмеялась, серьезность момента пропала.

- И кто защитит меня от тебя?

- Зачем тебе защищаться от меня? – Хаганэ усмехнулся, поднял чашку между ними, покачал ею. – Пора выпить…

Эма смотрела на опасную жидкость, вкус остался в ранние дни Черного Шипа с Рё и близкими товарищами. А потом ей перестало это нравиться, как и многое другое.

Но этой ночью…

Она взяла у него чашку и прижала к губам, горькое вино полилось в ее горло. Оно было крепким, согревало ее внутри, пока спускалось.

- Одна. Все. Счастлив?

Хаганэ уже наливал следующую.

- Доволен. С двумя буду счастлив.

- Тебе придется остаться довольным.

- Если она не хочет, я буду, - Тесуке потянулся к чашке.

Хаганэ убрал руку, пролил немного на пол.

- Забудь. Наливай себе сам.

Тесуке вдруг зевнул, Хаганэ сам выглядел сонно, хоть и пытался продолжить пить.

- Я обещала Саитаме – твоему командиру – что не дам тебе выпить слишком много, и я сдержу слово. Идемте, вы оба. Пора спать.

- Эй, Эма, - возмутился он. Эма и Тесуке подняли его, хотя последний был не в лучшем состоянии. Они вместе вышли из общего зала.

С помощью Тесуке, хоть и ослабевшего, Эма смогла довести Хаганэ до его комнаты на ночь.

Потому она не выпивала. Она помнила такие ночи, когда она заливала тьму в сердце, особенно после нескольких первых убийств. Это не смогло стереть оставленные шрамы.

Этой ночью она сделала исключение. Хаганэ выпил за павших. И за продолжение жизни, продолжение сражения. Она могла хоть раз выпить за них.

- Эй, Тесуке, ты решил поспать тут?

- Это предложение? – он подмигнул.

Хаганэ толкнул его.

- Трое – это слишком много. Уходи.

Тесуке фыркнул, вышел, шатаясь, в коридор, невнятно пожелав спокойной ночи, помахав поверх плеча.

Он, наверное, так уже тысячу раз делал.

Улыбнувшись ей с сонными глазами, Хаганэ прислонился к стене у двери.

- К такому можно привыкнуть. Ты, я, свет фонарей в ночи… - он кивнул на комнату.

- Не воображай, - Эма подвинула шоджи. – Я не остаюсь.

- Поможешь хоть дойти до кровати? Тело все еще болит.

Она подошла к нему.

- Тебя сильно потрепали, - он обвил рукой ее плечи, кривясь, прошел в комнату.

- Да. И у меня остались синяки. Хочешь увидеть?

- Может, лучше оставить это Сенмею.

- Вот уж нет, - его ладонь с ее плеча спустилась к талии, притянула ее ближе. Ее сердце забилось быстрее, хоть это точно выпивка сделала его смелее.

Но ей это нравилось. Прикосновения Хаганэ… были приятными. Естественными. Правильными. Но у нее были пределы. Сближаться с кем-то тут и сейчас…

Нет. Она так не могла.

Все внутри трепетало, она выбралась из его хватки. В темноте его ладонь нашла ее, нежно потянула обратно.

- Хаганэ, - предупредила она, прижав ладонь к его груди, когда он притянул ее вплотную к себе. Ладонь легла на ее поясницу, дразнила ее искушением. Ее влекло к нему, и он не скрывал интереса к ней. Так почему нет? Хотя бы раз…

Нет. Пределы.

- Эма, - прошептал он, свободная рука гладила ее волосы у шеи. – Я хочу отблагодарить тебя… должным образом… за то, что ты сделала, - он прислонился лбом к ее лбу. В его дыхании был запах сакэ, смешивался с запахом земли после дождя, который она связывала с ним.

Теплый. Он был такой теплый.

- Не стоит. Это были пустяки. Этого не хватило, - она опустила взгляд, нежно сжала его кимоно и тут же отпустила. Духи, она не могла…

Он склонил голову и потерся носом об ее щеку.

- Это не были пустяки.

Его рот задел ее ухо, зубы поймали мочку. Она поежилась, дала себе насладиться простым прикосновением. Его губы скользили за ее ухом, оставляя легкие, как перышко, поцелуи на ее шее. Медленно. Нежно. Неспешно.

Духи, где были пределы?

Жар вспыхнул на ее щеках, искры горячего желания вспыхнули внутри, собрались между ее ног.

И он даже еще не поцеловал ее должным образом.

С каждым прикосновением его теплых нежных губ пределы казались все менее важными. Почему не насладиться вниманием друг друга? Каждый день они были все ближе. Она пожалеет, выйдя за дверь, оборвав нечто до того, как это началось?

Словно ощутив, что она отвлеклась, Хаганэ остановил чудесные поцелуи и отодвинулся. Янтарные глаза смотрели на нее, нежные, но уверенные. Он прижал ладонь к ее щеке, гладил ее большим пальцем.

- Останься на ночь.

- Хаганэ, я…

- Я буду хорошим. Обещаю.

Приятная дрожь пробежала по ее спине.

- По-моему, наше определение «хорошего» отличается, - его губы были так близко. Несколько дюймов, и она сможет ощутить их вкус.

Она взяла себя в руки и мягко оттолкнула его.

- Дай мне зажечь жаровню. Ночи холодают.

Он отпустил ее без слов. Эма встала на колени и сосредоточилась на простом задании перед собой. Это дало ей время разобраться с конфликтом внутри.

Ее влекло к Хаганэ, она не сомневалась. Но она ощущала что-то и к Саитаме, несмотря на их сдержанные отношения. И то, как ее держал Назэ…

Может, она читала в этом слишком много. Даже когда она была с Рё, ее влекло к другим мужчинам. Это было естественно. Не было ничего плохого с чувствами и желанием. И, может, теперь эти чувства были значительнее.

Эма села на пятки возле жаровни, огонь замерцал под камнями. Воздух нагревался, в комнатке будет уютно до конца ночи. Она взглянула на Хаганэ, сидящего на футоне, скрестив ноги, янтарные глаза мерцали в свете огня.

Он склонил голову и усмехнулся.

- Что такое? – спросила она.

- Любуюсь видом.

Она рассмеялась.

- Ты безнадежен.

- Я надеюсь. Всегда.

Кашлянув, Эма опустилась на колени на футон рядом с ним. Вне досягаемости.

- Ты справишься с одеждой?

- Если нужно снять, то твоя помощь будет очень приятна.

Она покачала головой. Он звучал почти внятно.

Постойте.

- Хаганэ, ты пьяный?

- Ага.

- Точно?

- Ах, - он провел ладонью по своей шее, - может, наполовину?

Саитама ведь говорил, что Хаганэ было сложно опьянеть?

- Помнишь, я сказала, что ты безнадежен? Я все еще так думаю.

- Но ты все еще тут, - он пожал плечами, ослабленное кимоно сползло с плеча, оголяя больше голой кожи и твердых мышц. – Я все еще считаю, - он подмигнул, - что ты влюбляешься в меня.

- Вот и нет, - но сердце колотилось, пальцы покалывало от мысли, что она коснется его, узнает размах его желания. Огонь потрескивал за ней, она воевала с собой, сердце билось с разумом.

- А я думаю, что да, - он понизил голос до шепота. – Не переживай. Я никому не скажу.

- Нечего говорить, - жар прилил к щекам, говоря о другом. Если бы это было правдой, она уже была бы в своей комнате.

- Останься со мной, эма. Согреем друг друга этой ночью, - он отодвинул одеяло и похлопал по месту рядом с собой. Его улыбка увяла, когда она помедлила. – То, что произойдет тут или нет, - твой выбор. Я ничего не жду.

- Хаганэ... – кого она обманывала? – Ловлю на слове, - она подобралась ближе, глядя на его открытую грудь, он лег на бок.

- Любуешься мной, Эмамори? – шутил он, улыбаясь, пока она опускалась рядом с ним. – Все хорошо. Знаю, такой привлекательный мужчина, как я, приятное зрелище.

- Духи, ты слышишь себя? – но она невольно улыбнулась, хоть рана болела, пытаясь напомнить то, что она предпочитала забыть.

- Нет ничего плохого в осознании моих хороших качеств, - Хаганэ накрыл их одеялом и придвинулся ближе. Его ладонь нашла ее талию, медленно ласкала ее, помня о ране. Улыбка играла на его губах, пока он смотрел на нее. – Чего ты хочешь, Эма?

Чего она хотела…

Она легла на здоровый бок лицом к нему, наслаждалась теплом его близости. Его ладонь скользила по ее телу, пальцы задели ее щеки, опустились на волосы. С ее губ сорвался судорожный выдох, она смотрела в его глаза под тяжелыми веками.

Битва закончилась.

Победитель: сердце.

- Поцелуй меня.

На его губах мелькнула улыбка, и он пересек расстояние между ними.

Его рот нежно играл с ее, посылая жаркий трепет по ее спине. Она вздохнула, коснулась его щеки, обвела твердую линию челюсти.

Это было… правильно.

- Только это? – спросил он между поцелуями.

- Только это.

Хаганэ не врал, он был хорош. Очень хорош. Каждый поцелуй, нежное прикосновение его губ к ее заставляло ее сердце колотиться. Тепло растекалось по ее телу, собиралось в центре, пробуждало старую часть нее. Не было ожиданий дальше встречи губ. Каждый поцелуй сильнее разжигал огонь внутри. Она была в его руках, его ласки согревали ее, прогоняли холод, который все время пытался найти ее.

И он не просил большего, хотя она ощущала у живота его желание.

Поцелуи стали зевками. Они рассмеялись, еще раз пылко поцеловались и устроились спать. Хаганэ вскоре уснул.

Но Эма лежала. Она коснулась своих губ. Те поцелуи. Жаркие, головокружительные, вкусные. Было лишь это, но это означало больше, чем что-либо за долгое время. Словно они как-то восстановили не только ее тело, но и душу.

Может, она не была разбита полностью.

Она разглядывала его красивое лицо, мягкий изгиб бровей, тонкий нос и райские губы. Пока он спал, хитрость осталась на лице. Словно даже во снах он шалил. Эма снова легла рядом, улыбаясь. Она не жалела об этом. Но…

Ее близость с Хаганэ все усложнит? Они ничего не обежали, но она не хотела, чтобы все так закончилось. Но она не собиралась тут оставаться. Неуверенность снова пробралась в ее грудь, а еще что-то холодное – знакомый лед обвил ее сердце нитями.

Ши-но-кагэ?

Они вернулись?

Эма выбралась из тепла футона Хаганэ. Они были там, звали ее. Предупреждали?

Она выбралась из комнаты, пошла по коридору и попала на открытую веранду. Огонь в фонарях снаружи здания горел низко, почти весь догорел. Тьма путала, и притяжение холода пропало. Было тихо и неподвижно. Даже ночные существа не шумели.

Странно.

Она пошла к Хаганэ, фигура, укутанная в тень, появилась в конце коридора. Он медленно приближался, ноги почти не издавали звуков на половицах. Изящные движения напомнили ей…

- Назэ? – прошептала она.

Он не замер, не дрогнул, а зашагал быстрее.

Проклятье!

Эма повернулась и увидела другую фигуру, несущуюся к ней.

Что?!

Что-то врезалось в ее спину, оттолкнув ее в сторону, она полетела в черную комнату.

Эма рухнула лицом в пол, вес напавшего придавил ее. Она закричала от боли, вспыхнувшей в ране.

Две пары ладоней завели ее руки за спину, крепко сжали. Эма подавила желание сопротивляться. Если она будет отбиваться слишком сильно, она потратит все силы и пострадает в процессе.

Холодное покалывание наполнило ее, бежало по рукам и ногам. Ее мышцы стали твердыми, как сталь, и сила потекла по ее телу. Эма дернулась в сторону, высвободила руку, ударила локтем назад. Он попал по ребрам напавшего с громким треском. Он со стоном отшатнулся.

Но больше вошло в тускло освещенную комнату, ее окружили скрытые лица. Рука обвила ее шею, потянула ее назад. Сила, какая была у нее миг назад, пропала, оставив боль пустоты. Они окружили ее, снова поймали руки и придавили тело к полу.

Сердце отчаянно колотилось, она извивалась, пытаясь вырваться из их хватки. Агония ревела в раненом боку, но она не собиралась сдаваться им!

Кто-то ударил ладонью по ее рту и щеке, прижимая ее голову к татами. Она закричала, звук вылетел с бульканьем. Но кто-то должен услышать. Хаганэ… был дальше по коридору.

Если только…

Веревки обвили ее запястья и лодыжки, затянулись. Она прорычала ругательство, ударила ногой, но не попала. Они были слишком быстрыми, подавляли ее количеством и размером.

Она не могла… она не могла пошевелиться, не могла защититься. Еще веревка обвила ее голову, затянулась на ее рту, впилась в уголки губ. Она охнула и закричала, но все было понятно.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒