Annotation 25 страница

««Пьяный» мотив …проходит через всю некрасовскую поэму… Поэт, кажется, представил здесь все варианты «пьяного» – причем сделал это без какого бы то ни было морализаторства и в этом резко отличался от поэтов-современников, касавшихся этой проблемы в сугубо негативном аспекте…» (В. Кошелев).

Более того, Некрасов по поводу «пития» воспроизводит общее крестьянское мнение, которое в поэме ни героями, ни автором никак не опровергается.

Нам подобает пить!

Пьем – значит, силу чувствуем!

Придет печаль великая,

Как перестанем пить!..

Тема пьянства в поэме связана с проблемой греха. Как ни велика вина дворянства перед народом, виноватее всех, по Некрасову, оказывается староста Глеб, который сознательно уничтожил завещание помещика и обрек на рабство множество своих собратьев. «Ой, мужик! мужик! ты грешнее всех, / И за то тебе вечно маяться! » – с этим выводом рассказчика согласны все.

Народ в глазах Некрасова выглядел неоднозначно. Труженик, богатырь и страстотерпец одновременно оказывается и «забубенной головушкой», в пьянстве ищущий забвения от бед и печалей, и предатель собственных интересов. Поэт не осуждает, а старается понять: всегда ли так будет?

Какой представлялась Некрасову деятельность «народного заступника»

Авторская позиция отражена и в песне Гриши Добросклонова, которая завершает текст:

Ты и убогая,

Ты и обильная,

Ты и могучая,

Ты и бессильная,

Матушка-Русь!..

Едва ли не главное достоинство Гриши в том, что «он молод и одновременно отделен от крестьянского мира, ищет свой «необыденный» путь. Он изначально сходит со «столбовой дорожки» – именно потому, что «там души пленные полны греха», и от этого «греха» невозможно не «замараться». < …> Что он несет с собой, неведомо даже для него самого, – но это непременно должно быть что-то особенное, неожиданное, отмеченное «печатью дара Божьего» (В. Кошелев).

И все же, пусть и в общем виде, взгляды Гриши на жизнь народа и избранный им путь могут быть определены. Сам Некрасов возлагал надежды на то, что люди, подобные Грише, окажут благотворное влияние на народ. Недаром в пейзаже, на фоне которого появляется Гриша, преобладают радостные светлые краски («Светило солнце ласково, / Дышало утро раннее / Прохладой, ароматами / Косимых всюду трав»).

В образе Гриши, несомненно, отразились впечатления Некрасова от молодого поколения интеллигенции, начавшей «хождение в народ» с целью «выплаты» нравственного долга дворянства народу. Некрасову было близко такое мироощущение, не случайно он привлекал к сотрудничеству в «Отечественных записках» и писателей, и деятелей народнического движения.

Наиболее полно и отчетливо задачи и цели народнического движения на начальном этапе были изложены П. Лавровым в его статье «Вперед! – Наша программа» (1873). Лавров писал: «Мы не хотим новой насильственной власти на смену старой, каков бы ни был источник новой власти. Будущий строй русского общества, осуществлению которого мы решились содействовать, должен воплотить в дело потребности большинства, им самим сознанные и понятые. При малой грамотности и неподготовленности большинства мы не можем прямо обратиться к нему с нашим словом. Мы обращаемся с ним к той доле цивилизованного русского меньшинства, которое понимает, что будущее принадлежит народу… что им остается лишь стать в ряды народа или отказаться от всякой возможности для них прогрессивной деятельности. < … > Лишь строгою и усиленною личною подготовкою можно выработать в себе возможность полезной деятельности среди народа. Лишь внушив народу доверие к себе, как личности, можно создать необходимые условия подобной деятельности».

Некрасов «не только сочувствовал участникам «хождения в народ», но преклонялся перед их самоотверженностью. Он был недоволен тем, что Тургенев в романе «Новь» не сумел с должной полнотой и объективностью осветить, может быть, самую острую политическую тему эпохи» (В. Жданов).

И некрасовский Гриша намеревается реализовать эту программу. Он видит свое счастье в том, что посвятит жизнь служению народу, его не пугают маячащие впереди «чахотка и Сибирь». Гриша – почти идеальный тип «народного заступника», ведь ему не надо приспосабливаться к народному быту и нравам. Он сам вышел из народа и при этом сумел разглядеть то, что пока еще скрыто от массового сознания.

На первом плане для народников, как уже сказано, стояло просвещение масс. В воспоминаниях одного из активных участников этого движения, Д. Клеменца, говорится: «Прежде чем обратиться к политической деятельности, надо было сначала узнать, как думает о своем положении народ. …Большинство только у нас выучилось грамоте. Слухи о том, что в Петербурге есть люди, которые учат рабочих грамоте, дошли до деревень. Оттуда получился запрос, нельзя ли послать в деревню учителей. С этого и началось хождение в народ. Предполагалось, что путем этого общения удастся внести несколько света в деревенскую тьму, но из этого вышло чуть ли не стихийное движение».

Однако в народническом движении существовало и другое течение, представители которого не надеялись на действенность просвещения и намеревались изменить политический строй с помощью «решительных мер». Под таковыми они понимали террор.

Еще в начале шестидесятых годов возникло тайное революционное общество «Земля и воля», возглавляемое «Русским центральным народным комитетом». «Земля и воля», в деятельности которого принимал участие и Н. Чернышевский, начало готовить всеобщее крестьянское восстание, пребывая в твердой уверенности, что народ созрел для бунта и ему недостает только руководителей.

Крайним выражением программы «землевольцев» стал кружок Н. Ишутина, полагавшего, что для возбуждения «революционной энергии масс» следует показать пример решительных действий – прибегнуть к физическому уничтожению правящей верхушки.

Правда, большинство ишутинцев не разделяло этого убеждения, но один из них, Д. Каракозов, вознамерился в одиночку осуществить убийство Александра II, который, по мнению Каракозова, вверг народ в еще большие бедствия, чем его предшественники.

Покушение, совершенное Каракозовым в 1866 году, оказалось неудачным и привело лишь к запрещению многих общественно полезных начинаний. Над Россией сгустилась атмосфера реакции, породившая уныние и пессимизм в обществе.

Для Некрасова это время совпало и с личными невзгодами – закрытием «Современника», журнала, которому он отдавал все силы и средства. Поэт много и мучительно размышлял над возможными путями улучшения народной жизни.

Приходилось выбирать между программой П. Лаврова, уповавшего на просвещение и образование народа силами интеллигенции, и позицией М. Бакунина. Согласно Бакунину, русский мужик обладал прирожденной революционностью и коммунистическими инстинктами. Народ, доказывал Бакунин, и после отмены крепостного права находится в таком бедственном положении, что умелому пропагандисту не составит труда поднять на бунт любую деревню и даже целые уезды.

В 1875 году П. Ткачев в брошюре «В чем должна состоять ближайшая практически достижимая цель революции», заявлял, что революцию должна начать и осуществить группа решительных заговорщиков. Путем террора против властей они захватят политическую власть, а впоследствии самоустранятся и передадут власть в руки народа.

Некрасову была ближе линия постепенного просвещения народа, а не ткачевские насильственные методы. И хотя в «Кому на Руси…» есть несколько эпизодов народной расправы с угнетателями, изображенных не без сочувствия к протестантам, все же не они выражают политическое credo поэта.

В главе IV последней части поэмы («Доброе время – добрые песни») внимание автора в самом деле «приковано к народной массе», но считать эту массу «пробуждающейся для возможного революционного переворота» (Л. Розанова), а Гришу – застрельщиком таких действий, не позволяет сам текст произведения.

У Некрасова Гриша слагает песню о Руси:

Сила с неправдою

Не уживается,

Жертва неправдою

Не вызывается…

< … >

Встали – небужены,

Вышли – непрошены,

Жита по зернышку

Горы наношены!

Очевидно, что речь здесь идет не о сокрушительном перевороте, а о совокупных многократных, малоэффектных внешне, но эффективных действиях мирного характера («горы», наношенные «по зернышку»). «Искра сокрытая», внесенная в народную среду, должна породить не пожар, а стать источником света.

Недвусмысленно выражена авторская позиция и в таком отступлении:

Довольно демон ярости

Летал с мечом карающим

Над русскою землей.

Довольно рабство тяжкое

Одни пути лукавые

Открытыми, влекущими

Держало на Руси!

Над Русью оживающей

Иная песня слышится:

То ангел милосердия,

Незримо пролетающий

Над нею, – души сильные

Зовет на честный путь.

И хотя «души сильные, любвеобильные» и встают «на бой, на труд», «бой» здесь не более чем риторическая фигура, причем не самая удачная, ибо дальше сказано:

И ангел милосердия

Недаром песнь призывную

Поет над русским юношей —

Немало Русь уж выслала

Сынов своих, отмеченных

Печатью дара Божьего,

На честные пути…

Путь террора и насилия в представлении человека, воспитанного в христианских традициях, никак не может быть отмечен Божьим даром. И ангел милосердия не может призывать к убийству. И в песне Гриши звучит тот же мотив:

Довольно! Окончен с прошедшим расчет,

Окончен расчет с господином!

Сбирается с силами русский народ

И учится быть гражданином…

Если бы расчет с господином только предстоял, тогда Некрасов не выдвинул бы на первый план утверждение «окончен с прошедшим расчет». Очевидно также, что и «учеба на гражданина» – процесс длительный и ничего общего с революционными потрясениями и террором не имеющий.

Некрасов не собирался вслед за экстремистами нечаевского толка призывать Русь к топору. И дело не только в его личных симпатиях или антипатиях. Поэт сознавал, что «…в народных низах не было пока силы реализовать в исторической действительности былинный идеал богатыря – защитника народных интересов, противостоящего и внешним врагам, и собственным неправедным властителям. Характерно, что Матрена никогда не видела Савелия распрямленным («дугой спина у дедушки», ходит он «согнувшись»). Эта деталь портрета Савелия становится символической. Дух его, когда-то взыскующий воли и правды, в конце концов оказывается сломленным и горьким опытом каторги, и семейными бедами. Он внушает Матрене: «Терпи, многокручинная! / Терпи, многострадальная! / Нам правды не найти». И, не надеясь уже ни на собственные силы, ни на потенциалы народа, он смиренно ходит по монастырям, молясь «за все страдное русское крестьянство» и уповая на Божью помощь» (И. Грачева).

Путь народа к подлинно счастливой жизни, по мысли Некрасова, пролегает не через кровь и пожары; искомое можно найти, лишь объединив все «честные» силы и направив их на просвещение масс и воспитание в них гражданского сознания. Одного из таких «народных заступников» и представляет в поэме Гриша Добросклонов, пока еще юный и неопытный, но исполненный бескорыстного энтузиазма.

Что же касается легенды «О двух великих грешниках», которая традиционно толковалась как призыв к бунту, то в наши дни исследователь склонен видеть в ней перекличку с современной Некрасову политической действительностью, не более. Смысл легенды не в обличении только лишь помещичьего произвола, а в обвинении неправедности Российской монархии вообще. В народной среде, как утверждает И. Грачева, Кудеяра считали старшим братом Ивана Грозного, вероломно отнявшим у Кудеяра право престолонаследия, после чего тот стал одним из лидеров оппозиции, противостоявшей тирании царя. «Глубины исторического контекста, проступавшие за строками некрасовского повествования, напоминали, что самые великие грехи отягощали не пана Глуховского, а российских правителей, которые в разные исторические эпохи оказывались виновными перед своим народом и от которых Бог отвратил лицо свое. Среди таких правителей, несомненно, подразумевается и Александр II, своей реформой обманувший народные ожидания».

Некрасов своей поэмой доказывал, что народ вовсе не так благостен и смирен, как это представлялось «охранителям», и в то же время в массе своей он далек от бунта, которого хотели экстремисты. Принимая народ таким, каким он был, поэт искренне желал облегчения его участи, сознавая, что достигнуть этого нельзя ни легко, ни быстро.

КОММЕНТАРИИ

Часть первая

Пролог

На столбовой дороженьке / Сошлись семь мужиков: / Семь временнообязанных… – После царского рескрипта об отмене крепостного права самой острой государственной проблемой стало владение землей – ведь Россия была аграрной страной. Правительство не могло безвозмездно отнять землю у помещиков и бесплатно отдать ее крестьянам. Очевидно было, что и без земли мужика оставлять нельзя: это привело бы к бесповоротному подрыву экономики и социальным потрясениям. Чтобы хоть как-то уравновесить интересы сословий, правительство выкупило у помещиков минимум угодий, обеспечивающий земледелие на среднем уровне. Крестьянин, получавший землю в собственность, должен был расплатиться за нее в течение 49 лет. Выкуп ежегодно составлял приблизительно такую же сумму, какую крепостной выплачивал барину прежде в виде оброка. Помещики получили право на протяжении двух лет со дня опубликования царского манифеста обсуждать и составлять так называемые уставные грамоты, в которых фиксировались условия отношений дворян с крестьянами в новых условиях. Во многих случаях эта процедура не могла быть завершена в установленный срок. В такой ситуации крестьяне, не переведенные на выкуп, именовались временнообязанными и продолжали исполнять прежние феодальные повинности, оброк или барщину, до тех пор, пока, наконец, не составляли текст уставной грамоты. Срок временнообязанных отношений не был установлен законом. Временнообязанный мужик, как и прежде, почти во всех хозяйственных делах продолжал зависеть от барина. Только в 1881 году был издан закон об обязательном выкупе наделов, но этот процесс растянулся на долгие годы, почти до 1917 года.

Глава I Поп

Ой, избы, избы новые! / Нарядны вы, да строит вас / Не лишняя копеечка, / А кровная беда!.. – Имеются в виду пожары, бывшие бичом не только сел и деревень, но и городов, поскольку в них преобладали деревянные строения, отапливаемые печами. О пожарах в поэме упоминается несколько раз (жизнеописание Якима Нагого, рассказ Матрены Тимофеевны и др. ).

Как племя иудейское, / Рассеялись помещики / По дальней чужеземщине / И по Руси родной. – Отмена крепостного права, как уже отмечалось, создала моральный дискомфорт в дворянстве, которое с трудом привыкало к мысли, что мужик больше не является рабом, и привела к оскудению многих помещичьих хозяйств, лишенных даровой рабочей силы. В результате многие дворяне вынуждены были пойти на государственную службу, что было сопряжено с переездом; немало дворян, чтобы отвлечься от суровой действительности, уезжали за границу, заложив или вовсе продав свои владения. Как племя иудейское… – речь идет о завоевании в VI–VIII веках до н. э. Иудейского и Израильского царств Ассирией и Вавилонией, после чего начался массовый исход коренного населения из родных мест.

Никто теперь подрясника / Попу не подарит! Никто не вышьет воздухов… – В обществе священник появлялся в рясе – верхней выходной одежде с длинными полами и широкими рукавами. Под рясу надевался подрясник, подобие короткого кафтана. Воздухи – покрывала для церковных сосудов с причастием. Дарение одежды священнослужителям и различных предметов богослужения в церковь считалось деянием богоугодным. Отход от этой традиции свидетельствовал не только об обеднении паствы, но и об усиливающемся равнодушии к церкви вообще.

Чего орал, куражился? / На драку лез, анафема? – Куражиться – держаться нагло, заносчиво, безобразничать, а также ломаться, хвастаться. Анафема – проклятие, отлучение от церкви за великие грехи. Этим словом в XIX веке в просторечии обозначали и человека, чьи действия заслуживали решительного осуждения.

Глава II Сельская ярмонка

Лишь на Николу вешнего / Погода поуставилась. – Николай Чудотворец – в древнерусской форме, удержанной фольклорной традицией, – Никола – святой, по преданию живший в VI веке. В этом образе воплощены типические черты христианской святости. Св. Николай считался покровителем моряков, а также всех бедных и угнетенных. День памяти Николая Чудотворца Мирликийского отмечался несколько раз в году. Николу вешнего праздновали 9 мая по старому стилю (22 – по новому).

Кузьминское богатое, / А пуще того – грязное / Торговое село. – Торговыми назывались села, в которых еженедельно проводились базары.

Изба в одно окошечко, / С изображеньем фельдшера, / Пускающего кровь. – На протяжении XVIII и первой половины XIX века в медицине господствовало «мнение, согласно которому большинство болезней проистекало от избытка «дурной» крови. Чтобы освободиться от нее, пациенту ланцетом вскрывали вену на руке или ставили пиявки. «Отворяли кровь» не только врачи и фельдшеры, но и цирюльники (парикмахеры).

По конной потолкалися… – Т. е. по той части ярмарки, где торговали лошадьми и сопутствующими товарами.

Постой, юла! Козловые / Ботиночки куплю… – Козловая кожа – тонкая и прочная кожа, сафьян, получавшийся из выделанной козьей шкуры.

Была тут также лавочка < …> Офени запасалися / Своим товаром в ней. – Офени – мелкие торговцы, торговавшие вразнос мануфактурой, галантереей, книгами и т. п. Офеней называли также коробейниками.

Чтобы продать невзрачного, / Попасть на доку надобно… – Дока – мастер своего дела, умелец, знаток.

Спустил по сотне Блюхера, / Архимандрита Фотия, / Разбойника Сипко, / Сбыл книги: «Шут Балакирев» / И « Английский милорд» … – Здесь перечислены наиболее популярные персонажи лубочных картин, Г. Блюхер (1742–1819) – прусский военачальник, генерал-фельдмаршал. В 1815 году он командовал прусской армией под Ватерлоо. Архимандрит Фотий (1792–1838) в 1820-х годах был близок к императору Александру I. Наряду с представителями официальной знати внимание народа привлекал и авантюрист Сипко, фальшивомонетчик и изготовитель поддельных документов, разоблаченный и подвергнутый суду в 1860-х годах. Процесс Сипко широко освещался в русской прессе. Книги, которые здесь упоминаются, выдержали в XVIII–XIX веках множество изданий. Настоящее название первой из них «Балакирева полное собрание анекдотов шута, бывшего при дворе Петра Великого», Балакирев существовал в действительности и был остроумным и вольнодумным шутом при Петре I, однако составившие сборник анекдоты не самого лучшего качества были не столько сочинены самим Балакиревым, сколько приписывались ему. Полное название другой книги – «Повесть о приключениях английского милорда Георга и о бранденбургской марк-графине Фридерике-Луизе». Автором ее был лубочный писатель М. Комаров (начало 1730-х – 1812? ). Его же перу принадлежали и очень популярные в массах «История о храбром рыцаре Францыле Венециане и о прекрасной королеве Венцывене» и «Похождения российского мошенника, вора, разбойника и бывшего московского сыщика Ваньки Каина».

Глава III Пьяная ночь

Село кончалось низеньким / Бревенчатым строением / С железными решетками / В окошках небольших. / За тем этапным зданием / Широкая дороженька… – Здесь описан дом, в котором устраивали привал арестантов, отправляемых пешим способом, по этапу, к месту назначения. Такие здания имелись во многих городах и селах, особенно много их было вдоль Владимирки, знаменитого Владимирского тракта, по которому направлялись в Сибирь арестанты, осужденные на каторжные работы.

Добра ты, царска грамота… – Имеется в виду манифест Александра II и «Положения…» (1861), отменявшие крепостную зависимость.

«Куда ты скачешь, Саввушка? » / (Кричит священник сотскому / Верхом, с казенной бляхою). – Сотский – низшее должностное лицо в сельской полиции, наблюдавшее за общественным порядком. Сотские не имели специальной формы, но носили на одежде металлическую пластинку с государственным гербом, удостоверявшую их официальное положение.

– Худа ты стала, Дарьюшка! / «Не веретенце, друг! / Вот то, чем больше вертится, / Пузатее становится… » – Веретено – деревянная палочка с утолщением в середине и заостренная на концах. Покручивая веретено, на него наматывали пряжу.

А есть еще губитель-тать… – Тать (устар. ) – грабитель, вор, преступник.

Там рать-орда крестьянская / По кочам, по зажоринам / Ползком-ползет с плетюхами… – Рать (устар. ) – воинство, армия. Орда – «толпа, ватага, скопище народа» (В. Даль). По кочам (диал. ) – в Ярославской и Костромской губерниях так произносили слово «кочка». Зажор, зажер, зажорина (диал. ) – подснежная вода в яме, прикрытая рыхлым снегом. Плетюха – большая высокая корзина, употребляемая для переноски тяжестей.

Глава IV Счастливые

А вся гряда – сажени три, / А впоперечь – аршин! – Аршин – 0, 71 м. Сажень – три аршина.

Пришел с тяжелым молотом / Каменотес олончанин… – Олончанин – житель Олонецкой губернии (Карелия).

Слыхали про Адовщину, / Юрлова князя вотчину? – К. Чуковский производит название села от слова «ад», поскольку оно вполне гармонирует «с другими столь же многозначительно мрачными названиями деревень». Наряду с этим толкованием возможно и другое. В Кинешемском уезде Костромской губернии существовало село Адищево. По всей вероятности, происхождение названия связано с фамилией князей Одоевских, поместье которых Одоевщина было переосмыслено в народе в Адовщину (Л. Розанова). Вотчина – родовое имение, переходящее по наследству от отца к детям.

Слыхал ли кто из вас, / Как бунтовалась вотчина / Помещика Обрубкова… – В ряде губерний в 1861 году крестьяне, уверенные в том, что «господа» скрыли от них подлинную «цареву грамоту» и хотят обмануть их, оказывали открытое неповиновение властям. Наиболее значительными были бунты в апреле 1861 года в селе Кандеевка Пензенской губернии и в казанском селе Бездна. Бунтовщики были преданы военному суду, а один из них расстрелян. Всего в 1861 году волнениями было охвачено около 1200 имений.

Глава V Помещик

Куда / Ни едешь, попадаются / Одни крестьяне пьяные, / Акцизные чиновники, / Поляки пересыльные / Да глупые посредники… – Акциз – государственный налог на товары широкого потребления, включавшийся в продажную цену. С 1863 года в России вместо откупной торговли водкой была введена свободная продажа ее, обложенная акцизом. В связи с этим возник большой штат акцизных чиновников, наблюдающих за порядком продажи спиртного и сбором налогов с торгующих. В том же году в Польше произошло восстание, целью которого было возрождение самостоятельного государства вне Российской империи. Восстание было подавлено военной силой, а многие его участники сосланы на проживание под надзор в центральную и северную часть страны и в Сибирь.

Крестьянка

Пролог

Как прусаки слоняются / По нетоплёной горнице, / Когда их вымораживать / Надумает мужик… – Горница – комната в верхнем этаже дома, а также чистая комната, вообще внутренность избы. Прусаков (рыжих тараканов) уничтожали в деревнях способом вымораживания – оставляли на несколько дней в зимнюю пору избу без отопления и с раскрытыми дверями. Хозяева дома на это время переселялись к родственникам или соседям.

Глава I До замужества

В день Симеона батюшка / Сажал меня на бурушку… – день св. Симеона отмечался 1 сентября по старому стилю (14 по новому) как окончание летней страды. Бурушк а – лошадь бурой (коричневой, рыжевато-черной) масти.

– Старухе да не пить? – В «Прологе» Матрена Тимофеевна названа «осанистой женщиной… лет тридцати семи», но в черновиках поэмы Некрасов вначале определял ее возраст в 50 или даже в 60 лет, что для крестьянки в те годы было весьма немало. Отсюда и оставшийся не замеченный автором разнобой в определении возраста героини.

Глава II Песни

Да прокатил на саночках / В Екатеринин день… – Праздник св. Екатерины, который в народном быту отмечался первым выездом на санях, приходился на 24 ноября по старому стилю (7 декабря по новому). В крестьянском быту время отмечалось по церковным праздникам и постам, что и отражается в поэме.

Глава III Савелий, богатырь святорусский

Эх вы, Аники-воины! / Со стариками, с бабами / Вам только воевать! – Аника-воин – персонаж русских духовных стихов, созданных в XV–XVI веках. Аника-воин обладает огромной физической силой, но при этом хвастлив и самоуверен. Погибает он в борьбе со Смертью (по другой версии, надорвавшись при попытке поднять сумочку с «тягой земной»). Образ этот был популярен в массах и вошел в качестве одного из персонажей в народную драму «Царь Максимилиан».

А в ней уведомление, / Что господин Шалашников / Под Варною убит. – Имеется в виду один из эпизодов русско-турецкой войны 1828–1829 годов, когда за турецкую крепость Варна (ныне город в Болгарии) велись ожесточенные бои.

А грудь? Илья-пророк / По ней гремит-катается / На колеснице огненной! – Илия – в Ветхом Завете Библии пророк, наделенный почти неограниченной силой и властью, чудотворец, устами которого глаголет сам Бог. Илия был взят живым на небо на огненной колеснице, запряженной огненными конями. В славянской православной традиции образ Илии (Ильи) связан с громом, молниями и дождем – летним плодородием. Существует поверье, что гром гремит, когда Илья разъезжает по небу в своей колеснице.

Лет двадцать строгой каторги, / Лет двадцать поселения. – «Если попробовать установить даты значительных событий в жизни Савелия, легко обнаружить хронологический «просчет» поэта. Шалашников убит в 1828 году. После этого Савелий прожил восемнадцать лет под управлением Фогеля, двадцать лет каторги и двадцать поселения. Значит, вернулся он в Корежину не ранее 1886 года. Матрена же рассказывает об этом как о давно-давно прошедшем: ее встречи с Савелием относятся к ее молодости. Следовательно, и на это надо прикинуть еще около двадцати лет. Писалась же «Крестьянка» в 1873 году» (Л. Розанова).

Глава IV Демушка

.. . Становой / По горнице похаживал, / Как зверь в лесу порыкивал… – Становой пристав или просто становой – начальник полицейского участка (стана) в уезде, в чьи обязанности входило наблюдение за общественным порядком, предварительное расследование преступлений, взыскание налогов и т. п. Становой назначался непосредственно губернатором из числа кандидатов, представленных местным дворянством.

… к начальству кликнули, / Пошла… а ни целковика, / Ни новины, пропащая, / С собой и не взяла! – Целковик (целковый) – серебряный рубль. Новина – холст, кусок домотканого небеленого полотна.

Несут гроши последние / В кабак! А благочинному / Одни грехи тащат! – Благочинный – священник, исполняющий по назначению епископа административные обязанности в нескольких приходах, своего рода церковный чиновник среднего звена.

Глава VI Трудный год

Теперь уж я не дольщица / Участку деревенскому, / Хоромному строеньицу, / Одеже и скоту. – В крестьянской общине земля распределялась подворно: не по числу душ в семье, а по наличию женатых и имеющих детей мужчин. Жена солдата, ушедшего из деревни, лишалась и земли, и своей доли имущества и целиком зависела материально от родителей мужа.

Последыш

.. А по лугу, / Что гол, как у подьячего / Щека, вчера побритая, / Стоят «Князья Волконские» / И детки их, что ранее / Родятся, чем отцы. – Подьячий – канцелярист, низший чин приказной администрации в XVI–XVIII веках. В XIX столетии подьячими пренебрежительно называли мелких чиновников вообще. Сравнение стогов с князьями и копен с их детьми распространено в русском фольклоре. Стога складываются из копен, отсюда и выражение, что дети появляются на свет прежде родителей.

В один стожище матерой, / Сегодня только сметанный, / Помещик пальцем ткнул… – Матёрый, матерой – «большой, высокий, огромный» (В. Даль).

Мы вам луга поемные / По Волге подарим. – Поёмные луга, т. е. располагающиеся в пойме реки, на низком ее берегу, который во время разлива покрывается водой. В результате паводка эти луга обильно орошаются и удобряются илом, после чего на них хорошо растет трава. Это делает поемные луга особо ценными для выпаса, скота и заготовки сена.

У Клима совесть глиняна, / А бородища Минина… – Минин (Захаров-Сухорук) Кузьма (? —1616) – нижегородский посадский староста, организатор и один из руководителей народного ополчения в период борьбы с польской и шведской интервенцией.

В петлице крестик беленький / (Влас говорит: Георгия / Победоносца крест). – Орден Георгия Победоносца был учрежден в 1769 году. Золотой крест, расширяющийся по концам и покрытый белой эмалью, делился на 4 степени. У помещика – четвертая, низшая степень ордена, носимого на небольшой черной с оранжевым ленте в петлице сюртука.

Пир – на весь мир

II. Странники и богомольцы

Старушка появляется / В холерные года… – Острозаразное и нередко приводящее к летальному исходу заболевание – холера – на протяжении XIX и начала XX в. было одной из самых тяжелых и периодически повторяющихся эпидемий. Средств излечения от холеры тогда не имелось, и народ порой видел в докторах «господ», которые намеренно заражают простонародье. Иной раз это приводило к холерным бунтам, как, например, холерный бунт 1830–1831 годов.

Господу Богу помолимся, / Древнюю быль возвестим, / Мне в Соловках ее сказывал / Инок, отец Питирим. – Соловки – Соловецкий монастырь, основанный в XV веке на Соловецких островах в Белом море, один из наиболее почитаемых в народе монастырей. Монахи Соловецкого монастыря отличались особой святостью. Инок – монах, отшельник.

⇐ Предыдущая 19 20 21 22 23 242526 27 28 Следующая ⇒