Прокофьева Софья 4 страница

Лесной Гном начал неторопливо спускаться вниз по каменным ступенькам.

- Ну! - окликнул он Татти уже откуда-то снизу.

- Нет, нет, не ходи! - Щетка нащупал руку невидимой Татти и стиснул ее.

- Надо, - вздохнула Татти и высвободила руку. Какие крутые, скользкие ступени! Она спускалась все ниже, и все слабей доносился до нее тихий и скорбный плач Щетки.

На нижней ступеньке Лесной Гном остановился.

- Может, тебе не нравится мой зеленый фонарик? - ревниво спросил он. - Может, скажешь, что видала зеленые фонарики и получше?

- Что вы! - искренне воскликнула Татти. - Такой чудесный! Я даже не думала, что на свете бывают такие фонарики!

- То-то же! Тогда пойдем дальше. - Лесной Гном кивнул головой. Вид у него был очень довольный, и он поднял свой зеленый фонарик повыше.

Подземный ход все время поворачивал, раздваивался, но Лесной Гном уверенно вел Татти все дальше и дальше. С потолка капала ледяная вода. Пахло болотной сыростью и гнилью. Из углов выползли большие жабы, от старости покрытые плесенью. Они подозрительно смотрели на Лесного Гнома. Свет зеленого фонарика отражался в их неподвижных тусклых глазах.

- Ты очень любишь своих братьев, девочка, которую я не вижу? - спросил Лесной Гном.

- Очень! - горячо сказала Татти, даже прижала руки к груди. - Поэтому я и иду к ним в башню.

Серые жабы настороженно переглянулись. Их складчатые шеи надулись. Самая большая жаба, мутно-зеленая, будто по края была налита темной водой, кивнула с важным видом и что-то глухо пробормотала.

- У меня только маленький домик и маргаритки... - грустно сказал Лесной Гном. - Конечно, это совсем не то, что братья, но я так люблю свой домик. Девочка, которую я не вижу, я так бы хотел тебя увидеть. Но это, вероятно, невозможно...

- Отчего же? Пожалуйста, господин Гном, - и Татти стянула с головы колпак-невидимку. Лесной Гном поднял повыше свой зеленый фонарик.

- Как раз такая, как я представлял себе. - Лесной Гном несколько раз кивнул головой. - Глаза зеленые... О, как много света в этих глазах... Такие милые растрепанные кудряшки. Что ж, стань опять невидимой, и дальше, в путь...

Лесной Гном о чем-то глубоко задумался. Он шел, тихо вздыхая, вдруг свет зеленого фонарика резко качнулся.

- Стой, стой! Берегись! - дребезжащим старческим голосом вскрикнул Лесной Гном. - Здесь пропасть, бездонная пропасть!

Маленький плоский камешек скользнул из-под ноги Татти и сорвался куда-то вниз.

- Тик-ток-ток-ток! - затихая, выстукивал камешек, отскакивая от крутых уступов.

- Ах, я глупый, старый Гном! Прожил триста лет, а то и того больше, и все такой же рассеянный и бестолковый, - тяжело дыша проговорил Лесной Гном, и зеленый фонарик дрогнул в его руке. - Страшно подумать, один неосторожный шаг и... Прости меня, девочка, которую я не вижу. Как жить на этом свете, когда не знаешь ничего, не знаешь, что случится с тобой через мгновение?..

- Да что вы, господин Лесной Гном, - постаралась успокоить его Татти, хотя, по правде говоря, у нее душа ушла в пятки, - все обошлось, ну что вы так переживаете. Успокойтесь, пожалуйста.

Татти боком прошла вдоль стены мимо черной пропасти. Вдали мелькнул слабый прыгающий по стенам огонек.

- Это Цеблион, - шепнул Лесной Гном, - мы его догнали. Я провел тебя самым коротким путем. Этот путь очень опасный, но о нем никто не знает. Иди за Цеблионом, девочка, которую я не вижу. И возвращайся. Я буду ждать тебя здесь.

- Спасибо... - шепнула Татти и заторопилась за моргающим огоньком свечи.

Вслед за Цеблионом она стала подниматься по узкой каменной лестнице. Лестница обвивалась вокруг столба, как змея вокруг дерева. Наконец они остановились у какой-то запертой двери.

" Дворец - это когда много-много запертых дверей", - почему-то подумала Татти.

Татти почувствовала сильный запах ваксы.

- Эй, Начищенный Сапог, отвори дверь, я хочу поговорить с ткачами, приказал Цеблион.

Загремели ключи.

Цеблион стоял, расставив ноги, и нетерпеливо раскачивался с носка на пятку. Наконец ключ скрипя повернулся. Дверь отворилась. И в этот момент Татти незаметно проскочила между ногами Цеблиона прямо в комнату.

Татти увидела своих братьев.

Она тут же зажала себе ладонью рот. Ей так хотелось обнять их и закричать: " Я тут! Вот она я! " Но она только стояла и смотрела, стояла и смотрела.

Старший брат сидел около стола, положив на него свои тяжелые, большие руки. Младший стоял рядом. Татти показалось, что они какие-то совсем не такие, как дома.

Ей показалось, что старший брат стал каким-то суровым не по годам, а младший совсем взрослым.

- Морщинки, - неслышно прошептала Татти. - Морщинки и тут, и на лбу.

Цеблион молча остановился посреди комнаты. Глаза его, не отрываясь, жадно смотрели на братьев. Губы шевелились.

" Ой, он сейчас кинется и начнет их кусать! " - с испугом подумала Татти.

- Вот что, мои миленькие, славненькие ткачи! - сладким голосом сказал Цеблион. Он улыбнулся. Но глаза его остались такими же страшными. Улыбки не получилось. Просто человек оскалил зубы, и все. - Невидимый эликсир готов. Теперь дело за вами. Вы должны сегодня же взяться за работу. Мне не хочется портить вам настроение всякими пыточками и другими неприятными вещами.

Старший брат медленно повернул голову и посмотрел на Цеблиона.

Его взгляд был как раскаленный луч. Татти показалось, что она видит в воздухе этот взгляд. Она подумала, что Хранитель Запахов под этим взглядом сейчас завизжит, завертится на месте, задымится и сгорит. Но ничего не случилось.

Хранитель Запахов по-прежнему стоял посреди комнаты и неподвижным взглядом смотрел на братьев.

- Мы не будем работать! - резко сказал старший брат. - Мы знаем, для чего вам нужны колпаки. Они нужны вам для войны. А на свете нет ничего страшнее вашей войны...

Хранитель Запахов отвратительно захихикал.

- Ах, вы мои глупенькие ткачи! - сказал он ласковым лисьим голосом. Вот что! Испугались войны, мои миленькие? Сразу бы и сказали. Так и быть, я поговорю о вас с Министром Войны. Он мой добрый приятель. Все пойдут на войну, а вы не пойдете. Договорились? Довольны теперь? Так что беритесь за работу, мои славненькие, и ни о чем не тревожьтесь!

Лицо старшего брата исказилось, от отвращения.

- Уходи отсюда, старик! - сказал он. - Ты никогда не поймешь нас. Твои уговоры бессильны. Мы не будем ткать материю для колпаков.

У Цеблиона от ярости скрючились пальцы. Татти увидела его зеленые ногти, похожие на желуди.

- Эликсир-невидимка готов, - прохрипел он. - Если вы не возьметесь за ум, вас завтра казнят! Это мое последнее слово!

Цеблион так хлопнул дверью, что тяжелые железные ставни застонали и заскрипели, а красный луч закатного солнца испуганно метнулся по стене.

- Ну что ж, умрем... - пробормотал младший брат и опустил голову. Бедная Татти...

- Я не бедная! - закричала Татти. - Я здесь!

И она сорвала с головы колпак-невидимку.

Она обнимала и целовала братьев.

- Я так соскучилась, я так счастлива, - шептала она.

А когда она подпрыгнула особенно высоко, старший брат поймал ее в воздухе. Татти перестала болтать ногами, и старший брат поставил ее на пол.

- Татти, - сказал старший брат. Голос у него был какой-то странный. Совсем чужой голос. - Ах, девочка... Ты должна немедленно уйти из дворца. Слышишь? И уехать в деревню. Ты не должна целый месяц ни с кем ни о чем говорить. Только с соседками. И только о молоке и хлебе. И ни у кого не спрашивать о городских новостях.

- Почему? - шепотом спросила Татти. Но пока она спрашивала, она все уже сама поняла. Ей стало так страшно, как никогда в жизни. Руки ее бессильно повисли. Колпак с красной кисточкой упал на пол.

Заскрипела старая лестница, как будто ее мучили.

- Эй, Начищенный Сапог, открывай дверь!

- А... это ты, сторож!

- А то кто же... уф... я принес хлеб и воду братьям. Проклятая лестница. Девяносто девять ступеней... уф! Проклятые братья! Хорошо, что их завтра казнят. Очень надо карабкаться по лестнице из-за каких-то ткачей, которые завтра станут покойниками.

Старший брат схватил Татти и быстро натянул ей на голову колпак-невидимку.

Дверь отворилась. Вошел пузатый сторож. Он держал кружку воды, прикрытую двумя ломтями хлеба.

Старший брат на одно короткое мгновение прижал Татти к себе и вытолкнул ее на лестницу.

Как Татти спустилась вниз, она не помнила. Она без сил опускалась на каждую ступеньку и безутешно плакала.

Внизу ее ждал Лесной Гном. Его зеленый фонарик светил совсем слабо, мигал, еле освещая замшелые стены.

- Девочка, которую я не вижу, ты так горько плачешь, что я вижу твою грусть. Она, как голубое облако, висит над тобой, - с сочувствием сказал Лесной Гном. - И мой фонарик тебя тоже жалеет. Видишь, он светит еле-еле. Но идем, тебе опасно тут оставаться.

Татти, ничего не видя от слез, шла за Лесным Гномом. Если бы он вовремя не схватил ее за подол юбки, она, наверное, свалилась бы в бездонную пропасть.

Лесной Гном с трудом открыл низкую дверь. Там, под лестницей, весь измучившись от беспокойства, ждал Щетка.

- Вот и мы, - со вздохом сказал Лесной Гном.

- Татти! - еле выговорил Щетка. - Наконец-то.

- Прощай, девочка, которую я не вижу, - печально сказал Лесной Гном. - Поверь, я очень хотел тебе помочь, но, кажется, из этого мало что вышло. Может быть, мы еще встретимся, а может быть, и нет. Ведь в этом мире нам не дано знать, что с нами случится...

Лесной Гном совсем загрустил и опустил голову.

- Пойду попрошу у госпожи Круглое Ушко чистый носовой платок. Что-то я слишком много плачу последнее время. Странно, очень странно...

Лесной Гном дунул на свой зеленый фонарик и исчез из глаз.

Татти забралась под лестницу, села на корточки рядом со Щеткой.

- Господи, что я натворила, - рыдала Татти. - Да меня мало убить за это. Ну что мне стоило взять еще пару колпаков для братьев? А теперь их... Нет! Нет! Не хочу! Не хочу! Вот проберусь в Белую Башню и пролью эликсир-невидимку. Да! И тогда братьев отпустят домой...

Вдруг Татти замолчала. Это она просто так сболтнула насчет Белой Башни и невидимого эликсира, не подумав. Но вдруг собственные слова поразили ее.

- Ой, правда, Щетка, ведь если не будет эликсира, их отпустят. Ведь тогда больше не будет нужна материя для колпаков. Ведь правда? Я пролью его, вот ты увидишь, я пролью!

- Ну, конечно, конечно... - прошептал Щетка, хотя он сам в это не очень-то верил. Пролить невидимый эликсир! Нет, такое никому не под силу. Но ему так хотелось хоть немного утешить Татти. - Конечно, ты прольешь его, ты такая смелая. А у меня, наверное, вся смелость была в голове. Но меня так много били по голове... А может, она была в спине. Но меня так часто били по спине...

Мимо них, шаркая подошвами, прошел человек в зеленом. Он вел за руку противного мальчишку.

- Папка! - хныкал Цеблионок. - Принцесса приказала мне принести ее духи. Дай мне ключ от черного шкафа.

- Ты же сам знаешь, я сделал его невидимым, - с огорчением сказал Хранитель Запахов. - Я же тебя тогда попросил, помнишь, пошарь под троном. Он где-то там. Пойди туда сейчас и...

- Мне какое дело! Подавай ключ и все, - капризно топнул ногой Цеблионок.

- Хорошо, хорошо, сыночек, умоляю тебя не нервничай, - торопливо сказал Цеблион. - Я только взгляну на невидимый эликсир и тут же пойду искать ключ. Мы вместе...

Но Цеблион не успел договорить. Послышались громкие голоса и топот множества ног.

Потом загремел голос Министра Войны.

- Немедленно найти девчонку!!! Закрыть все двери!!! Осмотреть подземные ходы!!! Расспросить жаб!!! Обыскать весь воздух во дворце!!! Усилить стражу!!! Никого не пускать в Белую Башню!!!

- Что случилось? - как безумный закричал Цеблион. - Что случилось?

- Маленькая дрянь украла колпак принцессы!!! - задохнулся от злости Министр Войны. - Этот идиот Министр Чистого Белья уже двадцать минут лежит в обмороке и не желает приходить в себя, сколько его ни уговаривают!!!

- Проклятье!.. - прошептал Цеблион. - Лучше бы они поручили их выстирать мне...

Он прислонился спиной к лестнице. Под лестницей стало совсем темно.

- Еще бы!!! - рявкнул Министр Войны. - Уж вы бы украли сразу два!!!

- Негодяй, - прошептал Цеблион.

Всюду был слышен топот невидимых стражников. Одни бежали вверх по лестнице, другие вниз.

Щетка нашел невидимую руку Татти и сжал ее.

- Теперь тебе нельзя отсюда вылезать! - шепнул он. - Даже и не думай идти в Белую Башню. Да и все равно теперь туда никому не пройти.

- Никому? - горестно повторила Татти.

- Ну, королю или королеве... Им-то, конечно...

- Ну а... принцессе?

- И принцессе, конечно, тоже.

- Вот если бы у меня... - тихонько сказала Татти.

- Что у тебя?

- Да нет, я просто подумала...

- Что ты подумала?

- Да так, пустяки. Вот если бы у меня были духи принцессы...

И вдруг Щетка рассмеялся. Каким-то странным старческим дребезжащим смехом. Татти даже вздрогнула.

- Ты не пугайся. Я просто не очень умею смеяться. Но я придумал, придумал. Наверное, смелость была у меня в животе. А меня не очень много били по животу. Вот ее и осталось еще немного. Я сейчас пойду натирать пол в тронном зале. И найду невидимый ключ. А потом я открою им черный шкаф. Я принесу тебе духи принцессы. Жди меня, слышишь? Жди!

Щетка исчез так быстро, что Татти подумала, уж не снится ли ей все это.

" Может быть, и я себе только снюсь? " - подумала она. - Меня же не видно, может, меня нет? " Татти сильно ущипнула себя правой рукой за левую.

- Больно! - прошептала Татти. - Значит, на мне колпак-невидимка и я сижу под лестницей. Ну, раз так, что ж, надо ждать Щетку.

Татти на цыпочках подошла к окну. Уже наступил вечер. В городе во всех домах уютно затеплились свечи. Татти разглядела дом своих братьев под высокой черепичной крышей, и сердце ее сжалось. Только он один стоял темный, и его неосвещенные окна казались черными дырами.

Глава 10

ПОРТРЕТ ПРИНЦЕССЫ И НЕВИДИМЫЙ КЛЮЧ ОТ ЧЕРНОГО ШКАФА

В тронном зале горели свечи. Придворный Художник рисовал портрет принцессы. Невидимая принцесса сидела на троне, то и дело зевая от скуки, напевала глупые песенки без конца и начала и сбрасывала с трона тяжелые подушки. Придворный Художник тут же подбегал и почтительно клал подушки на место.

Художник, встряхивая длинными волосами, то вплотную подходил к портрету, то отскакивал от него, как будто его что-то испугало, и, наклонив голову набок, смотрел на него издали.

Портрет был почти закончен. Только вместо лица белело пятно, по форме напоминающее яйцо.

- Итак, итак, приступим к самому главному! - с волнением проговорил Художник. - Ваша Прекрасная Ослепительность, конечно, ни один художник на свете не в силах передать вашу красоту! И все же я постараюсь, насколько смогу, изобразить ваше несравненное личико! Позвольте узнать, какого цвета у вас... глаза?

- Конечно, голубые! - нежным и мелодичным голосом сказала принцесса. - Какие они еще могут быть, по-твоему? Только голубые!

- О-о! Безусловно, безусловно! - в восторге простонал Художник и нарисовал два лучистых голубых глаза.

- Не забудь ресницы! - напомнила принцесса.

- Несомненно! Самые длинные на свете! Невиданной красоты! А ваш ротик, позвольте узнать?

- Маленький и ярко-красный, - недовольно проговорила принцесса. - Мог бы сам догадаться.

- Я именно так и думал! Как же иначе! - Художник нарисовал маленький рот, похожий на атласный бантик. - Теперь, простите, хотя бы несколько слов о вашем носе. Представляю, как он бесподобно красив!

- Еще бы! - томно сказала принцесса. - У меня чудесный маленький нос. Неужели ты этого не знаешь, невежа, тупица? Это всем известно!

- Ах, извините, конечно, конечно! - смутился Художник. - Сейчас мы его нарисуем. Это будет прелесть, а не носик!

- Еще меньше, еще меньше, - твердила невидимая принцесса. Она слезла с трона и придирчиво рассматривала свой портрет. - Что ж, пожалуй, неплохо. Вот тут на щечках добавь немного румянца. Да, я похожа. Но на самом деле, можешь не сомневаться, я в тысячу раз красивее.

- Уверен, уверен, не сомневаюсь ни на мгновение, - торопливо подхватил Художник. - И вот еще последнее. Прошу извинить меня, Ваше Незримое Очарование: я желал бы знать, какого цвета у вас волосы?

- О-о! - с обидой протянула принцесса. - Нет, это просто удивительно. У меня необыкновенная золотая коса. Как ты смеешь этого не знать! Все знают, а ты нет. Вот я пожалуюсь папочке-королю, тогда ты навсегда запомнишь, какие у меня волосы!

Принцесса больно ущипнула Художника за руку. На руке тут же проступил лиловый синяк, и Художник со вздохом замазал его белой краской.

- Ах, извините! Просто не понимаю, как это могло вылететь у меня из головы, - смутился Художник и принялся рисовать золотой краской длинную золотую косу.

Руки у него дрожали. А принцесса стояла позади него и больно щипала между лопатками.

- Длиннее! Длиннее! Длиннее! - капризно твердила она.

- К сожалению... - пробормотал испуганный Художник, - длиннее просто невозможно. Здесь уже край картины. При всем желании...

- Ах, невозможно, - умирающим голосом простонала принцесса. - Ты смеешь мне говорить такие ужасные слова! Тогда сейчас же нарисуй мой голос. Он самый нежный на свете. Слышишь? Он звенит, как колокольчик.

- Нарисовать голос? Ваш голос? - Художник от изумления открыл рот и уронил кисточку.

- Только посмей еще раз сказать мне слово " невозможно"! - пронзительно завизжала принцесса.

Неизвестно, чем бы все это кончилось, но в этот миг произошло следующее. Дверь, скрипнув, чуть приоткрылась, и в зал на четвереньках вполз Щетка. Ни на кого не обращая внимания, он быстро подполз к трону и принялся торопливо шарить под ним рукой, словно ища там что-то.

- Нет! Его нет!.. - горестно прошептал Щетка и быстро пополз вдоль стены, водя ладонями по полу.

- Что это? - пронзительно завизжала принцесса, и, честное слово, ее голос вовсе не походил на колокольчик. - Художник, вышвырни его отсюда!

Художник ударил Щетку ногой. Мальчик был такой худой и легкий, что скользнул по гладкому полу, как по зеркалу, и мгновенно исчез.

- Как он посмел? - Теперь принцесса шипела, как змея. - Я пожалуюсь папочке-королю, и он сегодня же... Ну уж папочка придумает, что с ним сделать. Бросить в тюрьму или...

Но невидимая принцесса не успела договорить. К своему изумлению она увидела, что возле трона, где только что был Щетка, на коленях ползает Цеблионок и тоже что-то пытается нащупать рукой.

- Мерзкая лягушка! Чудовище! Прочь отсюда! - вне себя от ярости закричала принцесса. - И немедленно принеси мне мои духи. Беги за ними, урод!

Цеблионок встал, отряхнул ладонью колени, обиженно надув губы, посмотрел туда, откуда доносился истошный вопль принцессы.

- Говорил я тебе, папка, что все это глупости! - проворчал Цеблионок. - Сам сделал ключ невидимым, сам его и ищи.

Цеблионок посмотрел на портрет принцессы, жадно облизнулся, мрачно покосился на королевский трон и вышел из зала.

- Ай! - режущим голосом взвизгнула невидимая принцесса. - Ты посмел меня тронуть! Ты меня толкнул!

Незаметно вошедший в зал Цеблион задрожал всем телом.

- Умоляю, простите великодушно. Ваша Юная Прекрасность! - задыхаясь, проговорил он. - Вы так слабо пахнете, а я так волнуюсь. Я тут потерял одну мелочь, безделицу, но очень важную. Так, пустячок, но мне он необходим. Ерунда, но государственная тайна, поэтому я осмелился...

Пробормотав всю эту бессмыслицу, Цеблион рухнул на колени, охая и хватаясь за поясницу, пополз к трону. Он растянулся на животе и засунул руки как можно глубже под трон. При этом, к несчастью, он случайно задел ногой мольберт, на котором стоял портрет принцессы. Мольберт покачнулся, и портрет плашмя упал на пол. С треском раскололась на куски рама. Художник вскрикнул и бросился к своему творению. Но что осталось от портрета красавицы принцессы! Краски размазались, черные ресницы растеклись по лицу. Один глаз исчез, а вместо него почему-то оказался атласный алый бантик, а самый прекрасный на свете нос невесть как превратился в довольно большую картофелину.

- Простите, простите, прос... - лепетал насмерть перепуганный Цеблион, пятясь к двери.

- Никакого уважения к красоте, к подлинному искусству! - кричал Художник, который, как и все придворные, тайно ненавидел Цеблиона.

- И-и-и! - пронзительно визжала принцесса. Она топала ногами, паркет так и трещал под острыми каблуками.

Щетка был уже далеко. Он не слышал ни униженного голоса Цеблиона, ни жуткого визга невидимой принцессы.

Он присел на корточки в темном углу, за занавеской.

- Глупый я, ничтожный мальчишка, - горестно прошептал он. - Разве может быть прок от мальчишки, которого зовут Щетка? Разве он кому-нибудь сможет помочь? А Татти поверила мне, она надеется... О-о!..

Щетка тихонько всхлипнул. Слеза, как капля расплавленного серебра, скатилась по его темной щеке.

Вдруг что-то зашевелилось, зашуршало совсем рядом. Из-под занавески с важным видом вылезла серая мышка. Ее бархатная спинка блестела, круглые ушки просвечивали насквозь и казались розовыми.

- Ах! - вздохнула мышка. - Я все знаю. Это иногда даже утомительно, знать так много, все-все на свете. Например, мне известно, что ты ищешь невидимый ключ. Так ведь? Ну что ж. Вот он. Держи!

Бархатная мышка подняла тонкие, гибкие лапки.

- Ну бери же скорей, он тяжелый! - недовольно воскликнула мышка.

Щетка подставил руки. Что-то невидимое упало ему на ладонь. Ключ, невидимый ключ! Да, это был он!

- Забавная вещичка этот невидимый ключ, - с некоторым сожалением проговорила бархатная мышка. - Я уже рассказала о нем моей племяннице, и она собиралась на днях навестить меня, чтоб посмотреть на этот ключ, хотя его и не видно. Я держала его на моем туалетном столике. Но я знаю, тебе он очень нужен.

- Ой, спасибо, госпожа Мышка, - счастливым голосом пролепетал Щетка. - Уж так нужен, так нужен...

- Можешь звать меня госпожа Круглое Ушко, - снисходительно разрешила мышка. - Что ж... Пойду расскажу обо всем Лесному Гному, только вот куда он запропастился? Опаздывает к обеду, а я терпеть не могу подогревать жаркое второй раз... - Госпожа Круглое Ушко почесала задней лапкой животик. - Не знаю никого, кто был бы добрей и порядочней, чем мой друг, Лесной Гном. Только в одном мы расходимся: он считает, что в этой жизни ничего нельзя ни знать, ни предсказать заранее. Лично я знаю все на свете, и пусть попробует кто-нибудь меня разубедить в этом...

Госпожа Круглое Ушко милостиво кивнула Щетке и исчезла.

Глава 11

В КОТОРОЙ РАССКАЗЫВАЕТСЯ, ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ МИНИСТР ВОЙНЫ СХВАТИЛ ЗА ВОЛОСЫ ЦЕБЛИОНОКА

Щетка вбежал в темную комнату. Он остановился, чутко прислушиваясь, нет ли в комнате какого-нибудь невидимки. Ни дыхания, ни малейшего шороха, значит, никого нет. Щетка на цыпочках подошел к черному шкафу. Луна на миг выглянула из-за тучи и залила комнату голубым молоком. Но Щетка успел разглядеть замочную скважину. Ключ повернулся неожиданно легко. Дверцы шкафа длинно заскрипели. Шкаф протяжно вздохнул и открылся.

" Как же я отыщу здесь духи принцессы? - растерянно подумал Щетка. Тут сколько флаконов и все разные".

Щетка почувствовал слабый, свежий запах ландышей. Он протянул руку.

- Это не то... И это не то... А вот этот? - Щетка схватил маленький флакон, сверху украшенный стеклянным бантом. Скрипнула пробка. Его окутал нежный ночной запах ландышей.

Круглая, как шар, радость остановилась посреди горла, мешая дышать. Задыхаясь, Щетка прижал маленький флакон к груди.

- Татти, Татти... - тихонько шепнул он, - Вот видишь, я нашел для тебя...

В это время за дверью послышались тяжелые шаги. Кто-то засмеялся так громко, что флаконы с духами звякнули в черном шкафу, как будто тоже засмеялись.

Щетка заметался по комнате. Но в этой мрачной неуютной комнате было негде спрятаться.

" Это Министр Войны! Он идет сюда. Ой, ой, больше нет на свете маленького и несчастного негритенка... "

Щетка сдвинул пузырьки на нижней полке в одну сторону, забрался в шкаф и закрыл дверцы. Он прижал глаз к замочной скважине. Хотя в замочную скважину был вставлен ключ, это не мешало ему все видеть. Ведь ключ был невидим.

Теперь в комнате стало светлее. На стол поставили две зажженные свечи. Они осветили снизу огромный нос Цеблиона. Тень от носа, расширяясь, закрыла его лоб.

- Твои дела из рук вон плохи, должен тебе сказать, Цеблион!!! Напрасно ты усмехаешься!!! - с угрозой проговорил Министр Войны. - Ткачи наотрез отказались ткать полотно!!! Тебе придется доложить об этом королю, а наш король, сам знаешь, скор на расправу!!! Так что, берегись!!!

Цеблион отвратительно хихикнул.

- Есть новости и неплохие, - сказал он, понизив голос. - Оказывается, эта маленькая дрянь, которая украла колпак, приходится им родной сестренкой. Этим братьям ткачам. Достаточно изловить ее и пригрозить ткачам, что мы ее казним... Ну, сами понимаете... Они тут же как миленькие согласятся.

- А не врешь? Откуда знаешь??? - задохнулся от волнения, Министр Войны. Пламя свечей испуганно качнулось в сторону Хранителя Запахов.

- Мне доложили об этом жабы, мои хорошенькие миленькие жабы. - Цеблион оперся руками о стол и наклонился вперед. Пламя свечей качнулось теперь в сторону Министра Войны. - Они все у меня на жалованье. Плачу по мелочишке, а вести, как видите, важные. Жабы рассказали, что девчонка ухитрилась пробраться в Черную Башню. Ей помог проникнуть туда Лесной Гном. Давно собираюсь прихлопнуть его мокрой тряпкой, да никак не дознаюсь, где он прячется, проныра.

- Это уже кое-что!!! Ха-ха-ха!!! - Министр Войны так и затрясся от хохота. - А девчонку мы изловим!!! Пренепременно!!! Я приказал обыскать весь воздух во дворце!!! Обшарить все углы и закоулки!!! Ей не спрятаться, не скрыться!!! Ха-ха-ха!!!

Одна свеча покачнулась, мигнула и погасла.

- Они согласятся, они согласятся, - как безумный прошептал Цеблион. И тогда... Только они владеют секретом... умением ткать полотно, которое не рвется сто лет.

- Неужели ты собираешься прожить сто лет? Не много ли? - с насмешкой спросил Министр Войны.

- Но у меня сын, Цеблионок. Единственный... - изменившимся голосом сказал Хранитель Запахов. - Он...

" Когда же, когда же они уйдут? " - с тоской подумал Щетка.

Он задыхался в черном шкафу.

Справа от него пахло паленой шерстью, слева - фиалками. Около уха пахло лимоном, около подбородка - столярным клеем.

Снова хлопнула дверь, и в комнату вошел Цеблионок.

Вид у него был очень несчастный, грязные слезы бежали по щекам.

- Папка, - всхлипнул он. - Принцесса меня прогнала. Еще обозвала уродом и чудовищем... Она сказала: " Пойди принеси мои духи". Папка, сломай шкаф!

" Ой! Если он потянет за ручку шкафа, - ужаснулся Щетка, - он сразу увидит, что шкаф не заперт. Ой, все кончено, больше нет бедного, несчастного Щетки... "

Цеблионок стоял совсем близко. Щетка слышал, как слезы булькают у него в горле.

- Ладно, ладно, сыночек, - с нежностью сказал Главный Хранитель. Только не волнуйся, лапочка, успокойся. Вы знаете, это такой нервный ребенок, - смущенно добавил он, обращаясь к Министру Войны.

- Ха-ха-ха!!! Нервный!!! Пусть идет ко мне в солдаты!!! Война - лучшее лекарство от нервов!!! - так громко захохотал Министр Войны, что вторая свеча упала набок, зашипела и погасла.

Стало совсем темно.

В окно заглянула лучистая звезда, которой раньше не было видно.

- Папочка! - взвизгнул Цеблионок. - Я боюсь! Здесь темно! Подойди ко мне. Ой, куда ты? Куда ты уходишь? Если ты меня любишь, не уходи!

- Война - это лучшее лекарство от любви!!! - завопил Министр Войны.

Черный шкаф тяжело вздохнул и покачнулся. Дверцы его скрипнули и отворились.

- Папка! Здесь крысы! - заорал Цеблионок.

Щетка скатился с полки, вскочил на ноги и тут же угодил головой в чей-то твердый выпуклый живот, похожий на огромную кастрюлю.

- Дон-н-н!.. - сказал живот.

Это был живот Министра Войны, одетого в железные латы.

- Дрянной мальчишка!!! - заорал Министр Войны, хватая за волосы Цеблионка. - Оставь в покое мой живот!!!

- Оставьте в покое моего ребенка! - в ярости закричал Главный Хранитель, стараясь нашарить в темноте своего сына.

- Папочка, спаси меня! - кричал Цеблионок, упираясь руками в железный живот.

Щетка в темноте нашел дверь и выскочил из комнаты. Он скатился по ступеням как черный мячик и бросился в темный угол под лестницей. Под лестницей никого не было.

Глава 12

О ТОМ, КАК ЦЕБЛИОНОК ЧУТЬ БЫЛО НЕ СТАЛ ОБЛАДАТЕЛЕМ КОЛПАКА-НЕВИДИМКИ

Теперь, мой маленький друг, давай вернемся немного назад. Я надеюсь, ты не забыл, что Татти осталась одна под лестницей. Она сидела, сжавшись в комочек, туго обхватив колени руками. В окно ей была видна луна, медленно плывущая над крышами. Когда на нее наплывали тучи, они становились прозрачными, влажными, словно луна пропитывала их голубой влагой.

Мимо нее топало множество ног, струились, перемешиваясь, всевозможные запахи. Это невидимые стражники обыскивали воздух во дворце. Они бегали, раскинув руки, и хватали подряд всех невидимок.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 Следующая ⇒