АКТ ТРЕТИЙ

Рассвет еще не наступил. Место действия - горы. Нэнни и Бидди Лалли сидят накорточках возле костра, вокруг разбросаны дорогие вещи. Подин сидит рядом с Мартином, который лежит, как мертвый, накрытый мешком. Нэнни (обращается к Подину). Ну вот, вы - великие герои, великие воины, великие мужи, вы победили богатеев, вы и крестьяне из каменоломни {Имеются ввиду члены тайной крестьянской организации в Ирландии (Whiteboys). }. Обшарили весь дом и награбили на славу! Смотрите-ка, сколько я унеслашелков, да атласов, да всяких других богатств! А на это посмотрите! (Онапоказывает бархатное платье. ) Из него выйдет шикарная жакетка. На ярмаркепевцы умолкнут и торговцы забудут о своем скоте, заглядевшись на ленточки ипуговички! Вся моя родня сбежится теперь! Бидди. А золота там было совсем не так много, как говорили. Или ребятаиз каменоломни опередили нас. Чтоб им пусто было! Это они подбили менянабрать целый мешок подков в кузнице. Сказали, будто они серебряные, изчистого белого серебра, а оказалось, это обыкновенное железо! Чтоб им пустобыло! (Отпихивает мешок. ) Когда я в другой раз пойду грабить большой дом, тоуж прослежу, чтобы луна меня не обманула, а то все сияло, словно золото исеребро. А сейчас не сияет совсем. Нэнни. А уж какой после нас пожар разгорелся, и вовсе не сказать! Отдвух домов в одну ночь лишь кучка пепла осталась. Наверняка все служанки насемь миль в округе вскочили со своих постелей и петухи запели зарю, решив, что уже рассвело. Бидди. Благодари вот этого парня, который лежит тут. Никогда еще небывало такого смелого вожака. Он расшвырял сторожей и с факелом в рукепобежал по лестницам и крышам. Можно было подумать, еще немного - и онкоснется головой звезд. Нэнни. Мне казалось, будто я вижу рядом с ним смерть. А как у негосверкали глаза, и искры летели на восток и на запад. Наверное, его ранилитам или один из тамошних парней незаметно стукнул его по голове в пылудраки? Я нашла его, когда парней из каменоломни и след простыл, он лежалвозле стены такой слабый, словно сдвинул с места гору. Уж я его и щипала ицарапала, но он не просыпался, я подняла ему голову, а когда она упала, мнестало понятно, что в нем больше нет жизни, что он уже не с нами. Бидди. Жаль, ты не оставила его там, где он лежал, и ничего не сказалаПодину или своему сыну, а то не пришлось бы нам одним тащить его сюда наносилках. Хорошо еще, палки и мешки нашлись. Нэнни. Какие уж тут крики, если он успокоился в темноте да водиночестве, разве что я и Господь были рядом? Бидди. На нас падет месть красных солдат, когда они отыщут нас тут, словно пугливых зайцев. Лучше бы нам не отрываться от крестьянских парней. Нэнни. Тихо ты! Все с ума посходили из-за него. Если кто услышит, чтомы бросили его, не сносить нам головы. Ш-ш-ш! Входит Джонни Бокач со свечами. Джонни (встает рядом с Мартином). Что за зло или зараза такая у нас ввоздухе, что погибают один за другим все ирландские герои? Подин. Хочешь не хочешь, задумаешься о четырех вещах, что нас ждутнапоследок, о смерти и Судном дне, о Рае и Аде. Клянусь, сердцем я с ним. Это хорошо, что мне пришлось узнать, какой человек скрывается под его именеми обличьем. (Поет. ) О Джонни Гиббонс, наш герой, Кому оставил ты детей своих? Джонни. Теперь мы сироты до конца наших дней. Отныне нам не будетпокоя, если мы не станем убивать англичан, но где нам взять похожего на неговождя? Давайте положим его, как полагается, на камень, и я оплачу его! (Ставит свечи, подпирая их камнями. ) Нэнни. Джонни Бокач, ты принес дорогие свечи, чтобы поставить тут? Видно, у тебя густо в карманах, если ты позволяешь себе такую роскошь и недовольствуешься простыми макаными свечами? Джонни. Вряд ли я сделаю такое, когда жизнь покинет твое тело. Тебя мнени к чему провожать с таким почетом, как его. Нэнни. Что ж, в доме всегда тихо и грустно, когда умирает кто-томолодой, но много насмешек, и розыгрышей, и беготни, когда умирают старикили старуха. Стариков никто не жалеет. Подин. Он должен был сделать ирландцев достойными их предков. Верьтемне, это о нем говорилось во всех пророчествах. Так что не сравнивайте себяс ним. Нэнни. Почему это не сравнивать? Ты только подумай, сколько всего мнепришлось преодолеть в этом мире. Какое уж тут сравнение с ним, ведь егосразу вознесли до небес, а он только и сделал, что умер и отправился в рай. Джонни. Если ты и отправишься на Небеса, то не вернуться тебе оттудаживой! Да нет, ни за что не услыхать тебе, как поют ангелы! Будешь тысячулет тащить на себе цепи в обличье пса или чудовища. Говорю тебе, он одолеетчистилище быстрее, чем молния - терновый куст. Нэнни. Ага, ага. (Вполголоса напевает. ) Следят, чтоб умерла я в срок, Червяк, да дьявол, да сынок, А я порадуюсь, когда Затянет шею им петля! Джонни. Пять белых свечей. Мне не жалко их для него. Если бы он очнулсяи встал живой, то обязательно освободил бы Ирландию! Подин. Подожди, вот наступит день, и ты посмотришь, как его похоронят. Мы не оставим его здесь. Я кликну двести парней из ленточников {Имеется ввиду Ribbon Society, упоминавшееся в первом акте. }, которых он должен былповести на бараки в Оганише. Они отнесут его тело на гору, где будет егомогила. Он владел нездешним даром, не знаю уж как, но ему была дана сила, неведомая смертным. Эндрю (входит, дрожа). Он подарил нам великую ночь, и ее не скоро тутзабудут. Все ополчились против него, это я вам говорю. Сегодня утром никтоне запустил мельничный жернов. Ночью никто не пек хлеб. Лошади не кормлены встойлах, коровы не доены в коровниках. Я не встретил ни одного человека, который имел смелость проклясть сегодняшнюю ночь и не проклял меня илежащего тут мальчика... Может быть, он еще живой? Джонни. Да какой живой, если он не дышит уже три часа, а то и поболе? Эндрю. Вчера он тоже так лежал, а потом взял и проснулся. Нэнни. Теперь не проснется, я-то знаю. Я держала его руку в своей, иего рука холодела, как будто на нее лили холодную воду, и кровь не бежит унего по жилам. Он ушел, это точно; жизнь покинула его. Эндрю. Может быть, может быть. Вчера у него как будто щеки былирозовые, а сегодня серые, как пепел. Что ж, рано или поздно мы все уйдем. Ялюбил тебя, белоголовый мальчик, ты возвышался над всеми нами и вот погубленв самом расцвете сил. Ты был нежным и искренним, и все любили тебя. У тебябыло такое сердце, что ты все отдавал людям и ничего не требовал взамен. Тысам устроил себе отличные поминки, в одну ночь растратив все, что имел, напиво и вино для всей округи. Наверное, ты будешь сидеть в Раю междуБлаженными! Джонни. Аминь. Жаль, я, не подумал, когда послал за тобой мальчишку, освященнике. В конце пути нас всегда ждет Всемогущий. Эндрю. Я послал за священником. Живой он или мертвый, я хочу сделатьвсе возможное для лучшего из лучших в моем народе и в моем поколении. Бидди (вскакивает). Ты позвал сюда священника? Зачем? Разве мы малопотратились на свечи и все остальное? Джонни. Если Это тот нищий священник, который непонятно о чем толковалс покойным, похоже, он ничего не потребует за свои труды. У многихсвященников в груди мятежное сердце. Нэнни. Говорю тебе, если заранее не договориться, он и " Отче Наш" нескажет, пока не увидит полкроны у тебя в руке. Бидди. Нет такого священника, который бы ни разу не согрешил. Если онлюбит выпить, то не побоится никаких неприятностей. Из всего вывернется, ведь и рыбьему косяку водоросли не помеха. Священников лучше не сердить. Зачем им перечить? Нэнни. Не ты ли смирила себя перед священником, стоило тебе заболеть зарешеткой и подумать, будто ты умираешь, и разве не приказал он, чтоб тызабыла о вине? Бидди. А я обманула его. Выздоровела и опять гуляю по дорогам. Нэнни. Да ты всех обманываешь, и себя тоже. Не ты ли еще вчера говорилапокойнику, что его ждет лучший день в его жизни? Джонни. Тихо, вы. Идет священник. Входит отец Джон. Отец Джон. Не может быть, чтоб он умер. Джонни. Около полуночи его душа покинула тело, и мы пришли с ним сюда, в укромное место. Пришлось разлучить его с друзьями. Отец Джон. Где он? Джонни (берется за мешки). Лежит вон там весь холодный и неподвижный. Унего такое спокойное лицо; словно он совсем не знал греха и ему не о чемволноваться. Отец Джон (опускается на колени и трогает его). Он не умер. Бидди (показывает на Нэнни). Он умер. Если бы он не умер, то он непозволил бы ей обшарить свои карманы и ограбить себя, а она это сделала. Отец Джон. Это похоже на смерть, но все же это насмерть. Он в трансе. Подин. Откуда же, из рая или из ада, он принесет нам, когда вернется, весть о муках грешников? Бидди. Я и сам думал, что он где-то далеко катается на белых лошадяхвместе с другими вольными всадниками. Джонни. Он расскажет нам о великих чудесах, когда поднимется со своегокаменного ложа. Жаль, на этот раз ему не повести нас против англичан. Ведьте, которые в трансе, обретают новые силы и могут ходить по воде. Эндрю. Отец Джон разбудил его вчера, когда он лежал неподвижно, вточности как сейчас. Разве я не говорил вам, зачем позвал его теперь? Бидди. Разбуди его, и пусть они узнают, что в моем предсказании не быловранья. Приметы сказали мне, что ему предстоит лучший день в его жизни. Подин. Не умер! Через неделю мы пойдем маршем на Дублин. Протрубит рог, и все добрые парни придут к нему. Скорее, отец, будите его. Отец Джон. Я не сделаю этого. Незачем возвращать его оттуда, где онтеперь. Джонни. А сам он когда проснется? Отец Джон. Может быть, сегодня, может быть, завтра, трудно сказатьнаверняка. Бидди. Если он где-то далеко, то может пробыть там и семь лет. Будетлежать себе, как бревно, не есть и не пить, и никто во всем мире не добьетсяот него ни слова. Знаю, такое бывает. Джонни. Но нам-то нельзя сидеть тут и ждать семь лет. Если началоположено, надо действовать, и немедленно. Мы не можем терять время, потомучто правительство, успеет собрать нужную информацию. Разбудите его, отец, имногие поколения ирландцев будут благословлять вас. Отец Джон. Я отказываюсь будить его. Господь сам вернет его, когда Емузаблагорассудится. Насколько мне ведомо, он зрит сейчас Божественные тайны. Джонни. Но ведь он может навсегда уйти в свой сон. Лучше разбудить еготеперь же. Эндрю. Разбудите его, отец Джон, ведь я думал, будто он на самом делеумер, и как мне теперь смотреть в глаза Томасу после того, что я наговорилему? И если бы не эта странная ночь, я бы всю жизнь не знал ничего, кромеодиночества. Всему миру известно, что я пил не из любви к вину, а из любви клюдям, которые были со мной! Разбудите его, святой отец, или я сам разбужуего. (Трясет его. ) Отец Джон. Не трогай его. Предоставь его самому себе и Господу Богу. Джонни. Если вы не хотите разбудить его, это сделаем мы! Ну же, чего выждете? Отец Джон. Когда я разбудил его вчера, он разозлился. Потому что нехотел подчиняться моему приказу. Джонни. Вам, может, и не хотел, а мне подчинился с удовольствием ивесть принял от меня. Отец Джон. Да уж... принял... но откуда мне знать, что не дьявольскаявесть послала его на дьявольский путь разрушения, пьянства и поджога? Не Богпослал ему эту весть! Я разбудил его, и я помешал ему услышать то, что, возможно, было священным посланием, голосом правды, поэтому, услышав тебя, он поверил в принесенную тобой весть. Ты солгал и воспользовался его ошибкой- ты оставил его без дома и без средств к существованию, а теперь изо всехсил стараешься довести свое злое дело до конца. Я не буду помогать тебе. Емулучше умереть в трансе и вручить себя Богу, чем проснуться и отправитьсяпрямо в ад с такими, как ты, бродягами и преступниками! Джонни (поворачивается к Бидди). Ты должна знать, Бидди Лалли, каквернуть такого человека. Бидди. Во власти земли сделать это с помощью трав, а во власти неба -обратив огонь в пламя. Джонни. Подымайся, не медли. Иди и нарви травы, которая вернет его, гдебы он теперь ни был. Бидди. Какой толк в травах, если у него стиснуты зубы? Джонни. Тогда пусть будет огонь, дьявольское пламя, пусть он подогреетему пятки. (Берет горящую ветку из костра. ) Отец Джон. Говорю тебе, оставь его в покое! (Отшвыривает ветку. ) Джонни. Не оставлю! Я не позволю ему лежать тут, когда вся страна ждетего! Отец Джон. Я же говорю, что уже будил его! Это я отдал его ворам! Ибольше не стану его будить, пусть зло подождет, когда он проснется сам, воттак! Не смейте прикасаться ко мне! Не смейте! У вас нет права менязаставить! Бидди. Знаешь что, не подводи нас под церковное проклятие. Джонни отступает. Мартин шевелится. Отец Джон. Господь позаботился о нем. Он разбудил его. Мартин приподнимается и опирается на локоть. Не трогайте его и не говорите с ним, возможно, он внимает великим тайнам. Мартин. Музыка. Я должен подойти поближе... прекрасная звучнаямузыка... она громче топота единорогов; намного громче, хотя горы дрожали, когда они топали. Высокая радостная музыка. Отец Джон. Тише! Он слушает музыку небес! Мартин. Музыканты, где бы вы ни были, возьмите меня к себе! Я приду квам; ведь я уже слышу вас лучше, а вы играете все радостнее и радостнее; какстранно это, очень странно. Отец Джон. Ему открывается какая-то тайна. Мартин. Это райская музыка, правда, кто-то говорил мне об этом. Конечноже это райская музыка. Ах, я слышу, я понимаю. Она состоит избезостановочного звона мечей! Джонни. Лучше музыки не может быть. У нас они зазвенят. Мы пойдем смечами и кирками против штыков красных солдат. Хорошо, что ты восстал измертвых, чтобы повести нас в бой! Идем же, ну, идем! Мартин. Кто ты? А, помню. Куда же ты хочешь, чтобы я пошел? Джонни. Конечно же брать казармы в Оганише. Надо продолжать то, что тыначал этой ночью. Мартин. А что я начал ночью? Ах да, вспоминаю - большой дом - мы сожглиего - но я не понял видения, когда делал это. Я неправильно понял приказ. Недля этого я был послан сюда. Подин. Встань и скажи, что нам делать. Одно твое ими расчистит передтобой дорогу. Ты освободишь Ирландию, прежде чем сено будет сметано в копны! Мартин. Послушайте, я все объясню. Я не туда повел вас. Лишь теперьвидение было явлено мне до конца. Пока я лежал тут, мне все стало понятно. Мы обезумели, когда пошли жечь и громить. Что мне делать с чужой армией? Моедело - искать новое, а прошлое пусть остается в прошлом. Джонни. Если ты хочешь бросить нас теперь, то чем ты лучше предателя, взявшегося за гуж и на полпути объявившего, что он не дюж? Пойди и посмотрив глаза двум сотням мужчин, которых ты вчера повел против власти Закона ирасскажи им, почему собираешься их бросить. Мартин. Я ошибался, когда пошел против Церкви и Закона. Нам предстоитдругая битва - в наших головах. Сейчас самое важное время, наверно, такоебывает раз в жизни. В такие времена выигрываются, или проигрываютсясражения, потому что в такие времена мы принадлежим воинству небесному. Подин. Неужели ты предашь нас и отправишь на виселицу, несмотря на всесвои обещания и дармовую выпивку? Если ты привел нас сюда, чтобы обманутьнас или изменить нам, считай, что это последний день в твоей жизни! Джонни. Проклинаю тебя от всего сердца! Будет только справедливоотправить тебя в ад к изменникам и предателям. Если я убью тебя, то будурадоваться, даже идя на виселицу, как будто идя домой! Мартин. Отец Джон, отец Джон, и вы не слышите? И не видите? Неужели выослепли? Неужели оглохли? Отец Джон. Что? Что? Мартин. Вон там топчет гору тысяча белых единорогов, на спинах которыхтысяча всадников с обнаженными мечами - слышите, как звенят мечи? О, этотзвон мечей, звон скрещенных мечей! Он медленно покидает сцену. Джонни поднимает камень и бросает ему в спину. Отец Джон (хватает его за руку). Остановись! Не видишь, он уже нездесь? Бидди. Не трогай его, Джонни Бокач. Если он повредился в уме, это делообычное. У тех, кого силком выводят из транса, с головой всегда не впорядке. Подин. Если он сошел с ума, то ему не придется ни за чторасплачиваться. Бидди. Он уже поплатился мозгами. Некоторые в этом состоянииподнимаются высоко и обретают неземную власть. Наверно, он пошел вкакое-нибудь тайное место, чтобы узнать о том, как лечить наш мир или где вдавние времена спрятали Золотой Плуг. Подин. А речи-то у него стали медовые. И глядел он так, будто емупривиделись великие чудеса. А не отправился ли он к ирландским героям, чтобыпозвать их на помощь? Отец Джон. Господь позаботится о нем и охранит его от заблуждений излых духов. Джонни. Святой отец, у нас есть свечи. Мы собирались поставить их тут. Может быть, они прогонят зло? Подин. Зажигай свечи, а он помолится о нем, как сделал бы это в своейчистенькой церкви. Зажигают свечи. Входит Томас. Томас. Где он? Мне надо предупредить его. Всем уже известно о ночномнападении. Его ищут солдаты и полицейские... двое уже близко... другиеповсюду... им стало известно, что он на этой горе... где он? Отец Джон. Он ушел. Томас. Так бегите за ним! Скажите, чтоб он спрятался. Такое нападение, какое он учинил, карается виселицей. Скажите ему, пусть спрячется, а когдавсе стихнет, придет ко мне... Что бы он ни натворил, я не брошу в беде сынамоего брата. Устрою его на корабль, и пусть он плывет во Францию. Отец Джон. Так будет лучше всего. Отправьте его в монастырь, где имзаймутся мудрые епископы. Они распутают этот узел. А я не могу. Мне неведомаистина. Томас. Вот и полицейские. Он увидит их и спрячется. Ничего не говорите. Слава Богу, его тут нет. Входят полицейские. Полицейский. Где парень, которого мы ищем? Люди видели, как его неслисюда. Вы должны отдать его в руки правосудия. Джонни. Мы не предадим его. Уходите отсюда, не то пожалеете. . Подин. Мы вас не боимся! Бидди. Сбросим их с горы! Нэнни. Отдадим их воронью! Все. Долой Закон! Отец Джон. Замолчите! Он возвращается. (Обращается к полицейским. )Стойте, стойте - не трогайте его. Он же не убегает, наоборот, сам идет квам. Подин. Как же он весь светится. Я не прав, его нельзя называтьпредателем. Он не из нашего мира. Его место не с нами. Мартин (стоит рядом с горой, на которой зажжены свечи). El calix meusinebrians quam praeclarus est! Отец Джон. Я должен знать, что он говорит, ведь это не его слова. Мартин. Отец Джон, рай не там, где мы думаем. Там нет покоя, нетмузыки, нет пения, но есть битва. Я видел его, я был там. Влюбленный тамлюбит, но с еще большей страстью, всадник скачет на коне, но конь летит, какветер, и прыгает со скалы на скалу, и везде дерутся, дерутся. В нескончаемойбитве радость небес. Я думал, что битва здесь и радость тоже здесь, наземле, и все, что нужно сделать, - это вернуть прежний вольный мир нашихсказаний, но нет, это не здесь; нам не даны такая радость и такая битва, пока мы не избавимся от наших чувств, от всего, что можно увидеть ипотрогать, вот, как я гашу свечу. (Гасит свечу. ) Нашего мира не должно быть, как нет этой свечи. (Гасит другую свечу. ) Мы должны погасить звезды, исолнце, и луну (гасит остальные свечи), чтобы повсюду вновь воцариласьпустота. Прежде у меня было неправильное видение, но теперь я все понял. Гденет ничего, где нет ничего - там Бог! Полицейский. Он пойдете нами! Джонни. Мы не отдадим его Закону! Подин. Беги! Не бойся погони. Они дерутся с полицейскими; женщины помогают им; все, не прекращая драки, покидают сцену. Потом слышится выстрел. Мартин шатается и падает. С криками вбегают Попрошайки. Джонни. Мы с ними расправились, больше они не придут. Подин. Он лежит на земле! Отец Джон. Ему выстрелили в грудь. Кто посмел погубить душу, котораястояла на пороге святости? Джонни. Это я выстрелил из ружья полицейского. Мартин (смотрит на окровавленную руку). Кровь! Я упал на камни. Труднымбудет восхождение. Долгим будет восхождение в виноградник Эдема. Помогите. Мне пора. Гора очень высокая... но виноградники... виноградники! Он опять падает и умирает. Мужчины обнажают головы. Подин (обращаясь к Бидди). Это ты напророчила ему лучший день в егожизни. Джонни. Был он сумасшедшим или не был, а я не оставлю его тело стражампорядка, чтоб они зарыли его, как собаку, или бросили непогребенным, илиповесили на дереве. Поднимем его на мешках и отнесем в каменоломню. Тампохороним его с почестями, когда прискачут парни на конях с белыми веревкамив руках. Нэнни накрывает Мартина бархатным плащом. Они поднимают его и уносят с пением: Надежда наша умерла, и на душе темно, Наш вождь оставил нас, и что мы без него? Отец Джон. Он ушел, и теперь мы не узнаем, что это было за видение. Яуж точно не узнаю, но мудрые епископы... Томас (берет в руки флаг). Всю жизнь я воспитывал парня, а он пошелсвоей дорогой, непонятной дорогой. И мир этот непонятный, каким бы он ни былвначале. Эндрю. Беда приходит к тем, кто слишком глуп или слишком умен. Держитепро себя, что знаете, и тайком делайте, что хотите. Хорошенько запомнитеэто, и во всем мире наступит тишь да благодать.

КОНЕЦ

⇐ Предыдущая 1 23