ВТОРАЯ ЧАСТЬ 2 страница

На улице. Они идут рядом, очень степенные, даже не держась за руки.

Молчат. Через какое-то время Фрейд вытаскивает из кармана портсигар и коробок спичек.

Она, заметив это, слегка стукает его по руке ручкой зонтика. Он вздрагивает.

Фрейд. Извини меня. (Засовывает портсигар в карман.) Я весь… на нервах. (Она вопросительно смотрит на него.) Мейнерт не одобряет моего отъезда…

Она угрюмо молчит. Этот отъезд ей явно не по душе.

Марта (очень сухо). Я тоже не одобряю.

Фрейд. Ты не одобряешь, потому что любишь меня. (Мрачнеет.) Он же… Я думаю, он перестал меня уважать…

Улица пустынна.

Тишина. Вдруг Фрейд словно очнулся, улыбнулся и помахал рукой проезжавшему мимо фиакру. Кучер не заметил его знака.

Марта (ошеломленно). Ты с ума сошел!

Фрейд. Нет. Сегодня я богач.

Он позвякивает мелочью в кармане и вытаскивает бумажник с золотыми монетами.

Марта. Кого ты ограбил?

Фрейд. Это вся моя стипендия. Вчера вечером я получил 2000 флоринов.

Приближается фиакр. Фрейд машет кучеру.

Марта (в гневе). Стипендия понадобится тебе в Париже. Тебе и так едва хватит на жизнь.

Фрейд. Могу я потратить хотя бы крейцер.

Марта. Ни крейцера.

Перед ними останавливается фиакр. Марта с силой тянет Фрейда назад.

Марта (кучеру). Это ошибка.

Кучер пожимает плечами, погоняет лошадь, и фиакр отъезжает. Фрейд провожает его грустным взглядом.

Фрейд (смеясь над собой). Единственный раз, когда у меня завелись деньги…

Марта. Твои родители ждут нас к обеду. (Он кивает головой.) Так вот, мы пешком пройдем через Ринг, прогуляемся.

Площадь Ринг.

Здесь строится здание. Марта смотрит на него с восхищением. На фронтоне крупные буквы: «Каток. Открытие 10 ноября».

Марта. Какое счастье! (Фрейду, который смотрит на нее, нахмурив брови.) Смогу кататься на коньках.

Фрейд, рассердившись, тянет ее за руку. Она сопротивляется.

Фрейд. Ты не будешь кататься.

Марта. Но ты же уедешь!

Фрейд. Именно поэтому не будешь!

Марта. Как ты мне надоел! Я же буду скучать.

Фрейд. А я не хочу, чтобы тебя обнимал другой мужчина.

Марта (с раздражением). Для этого тебе надо всего лишь не уезжать.

Фрейд (с нескрываемой злостью). Если ты меня об этом попросишь, то не уеду. Ну что, просишь? (Она не отвечает, но чувствуется, что немного на него обижена.) Видишь, я смогу пожертвовать ради тебя своей карьерой, а ты ради меня не можешь пожертвовать даже самым пошлым удовольствием. Поклянись мне, что не будешь кататься на коньках.

Марта. Не хочу я ни в чем клясться.

Она поворачивается к нему спиной. Они дуются друг на друга и молча идут среди прохожих, которых становится все больше и больше.

Уличный торговец продает пасквильные книжонки и песенки с нотами.

Торговец. Покупайте «Протоколы сионских мудрецов». Узнаете, как евреи хотят завладеть миром. Вот грустная песенка младенца, который был съеден раввином. Покупайте «Рассказ о еврее и свинье».

Торговцу совершенно безразлично, чем он торгует. Он думает лишь о том, чтобы продать эта книжонки.

Фрейд разглядывает зевак такие же – то любопытствующие, то замкнутые – лица. Однако Фрейд побледнел от гнева, глаза его сверкают, он сжал кулаки.

В этот момент его отталкивает какой-то веселый толстяк, протискивающийся к торговцу. В руке у него монета.

Толстяк. Дайте мне «Рассказ о еврее и свинье».

Торговец протягивает ему одну из маленьких книжек, которые он веером держит в руке. Толстяк дает ему монету. Фрейд с отвращением поворачивается спиной к зевакам. Он выбирается из толпы и останавливается, ища глазами Марту. Но толстяк тоже выбрался из толпы.

Он раскрыл книжку и читает хохоча «Рассказ о еврее и свинье». Он второй раз толкает Фрейда. Фрейд вздрагивает и смотрит на толстяка, узнает его и замечает книжку.

Глаза его пылают. Он выхватывает у толстяка книжонку и рвет на мелкие клочки.

Толстяк не понимает, что происходит; он растерянно смотрит на Фрейда. Фрейд выше ростом.

Фрейд (с презрением). Болван…

Зеваки начинают оборачиваться.

Кто-то берет Фрейда за руку; это Марта энергично тянет его назад. Он в ярости оборачивается, видит Марту и позволяет себя увести. Она подталкивает его вперед, и, не успевая опомниться, он оказывается сидящим в фиакре, который тут же трогается с места.

Мимо занятых беседой жениха и невесты проплывают кафе, дома, люди: офицеры, красивые дамы и щеголеватые господа в сюртуках.

Фрейд. Посмотри на них. (Строго.) Вот наши враги.

Марта вздрагивает и всматривается в этих элегантных мужчин, которые красуются друг перед другом и выглядят совсем некровожадно.

Фрейд. Когда придет момент, они безжалостно загонят нас в западню и перережут нам глотки. Если мы позволим это сделать.

Марта раздражена, встревожена, но, когда он говорит с подобной властностью, по привычке соглашается с ним.

Марта. Кто мы? Ты и я?

Фрейд. Ты, я и другие. Мы все, евреи.

Голос Фрейда за кадром. Не оставляй после себя никаких следов. Все, что они узнают о наших жизнях, они используют против нас.

Марта (возвращаясь к своей излюбленной теме). Если ты так думаешь, то не выделяйся. Будь как все, обычным врачом, не гонись за известностью.

Фрейд (мрачно). Еврей не может позволить себе быть как все.

Марта. Почему?

Фрейд. Потому что все – это значит гои. Если евреи не докажут, что они среди лучших, гои скажут, что они – хуже всех.

Фиакр въехал в довольно бедную и очень населенную улицу. Играющие на улице ребятишки с изумлением уставились на экипаж.

Фрейд (с облегчением). Вот мы и дома.

Какой-то малыш бежит за фиакром и хочет уцепиться за запятки. Марта со смехом грозит ему пальцем. Этот бедный квартал представляет собой нечто вроде гетто. Перед еврейскими лавками (вывески на идише) толпятся евреи.

Фрейд. Когда я был в возрасте этого мальчишки, я называл гоев римлянами. А мы, евреи, были карфагенянами. В школе меня наградили книгой, где была эта картинка Я вырвал и сохранил ее. Гамилькар, герой Карфагена, заставил своего сына Ганнибала дать клятву, что он отомстит Риму. Ганнибал – это я.

Марта (с иронией). А твой отец, значит, Гамилькар?

Гримаса искажает черты лица Фрейда.

Фрейд. Да.

Марта (продолжает в насмешливом тоне). Он же кротчайший из людей! Неужели он заставил тебя дать клятву отомстить за него?

Лицо Фрейда еще больше мрачнеет. Чем больше он пытается напустить решительный и волевой вид, тем больше он сознает, что лжет. Несмотря на твердость его голоса, слова Фрейда звучат фальшиво.

Фрейд. Да. Отомстить за нас. Став лучшим врачом Вены.

Марта (изумленно смотрит на него). Ты никогда не говорил мне об этом.

Фрейд. Ты же знаешь, что мне тяжело говорить о себе.

(5)

Фиакр останавливается перед большим бедным строением.

Этот жилой дом похож на казарму. На окнах сушится белье. Перед входной дверью орет ребятня.

Фрейд машинально поднимает голову. Из окна второго этажа высунулась женщина лет пятидесяти, высокая и все еще красивая. Она не без кокетства машет ему рукой.

На ее прекрасные обнаженные плечи наброшена шаль. Лицо Фрейда преображается: на нем появляется выражение глубокой и сдержанной страсти.

Мать и сын обмениваются долгой, безмолвной улыбкой. Впервые возникает впечатление, что в эту минуту и в этом месте Фрейд чувствует себя совсем непринужденно. Он даже забывает заплатить кучеру, который с недоумением смотрит на него. Марта замечает это и, пользуясь случаем, украдкой сует крейцер кучеру.

Потом тянет Фрейда за рукав, пробуждая его от оцепенения.

Марта. Идем…

Площадка второго этажа.

Несколько довольно жалких дверей. На ступеньках лестницы сидит грязный, золотушный ребенок. Какая-то женщина полощет белье прямо в раковине, которая, похоже, единственная на весь этаж.

Но одна из дверей открывается, и мать Фрейда, сияя от радости, поджидает сына и его невесту.

Фрейд и Марта почти бегом преодолевают последний пролет. Марта огибает ребенка, сидящего на ступеньках, и нежно целует свою будущую свекровь.

Фрейд берет руку матери и нежно целует. Потом поднимает голову и улыбается.

Фрейд. Мама…

С матерью он держится совсем иначе, чем с Мартой (в отношении ее он позволяет себе страсть, ревность, резкости). Он кажется скорее влюбленным, нежели сыном. Но влюбленным скромным и безупречное вежливым.

Чувствуется, что у него с матерью существует какое-то личное, глубокое согласие, которое выражается не в словах, а в едва уловимых жестах. Мать улыбается серьезно и встревоженно.

Фрейд. Что случилось? Отец заболел?

Мать. Нет. Заходите, Марта.

Мать отходит в сторону. Они входят в крохотную прихожую. Мать закрывает дверь. Все трое оказываются в полумраке.

Мать Зигмунд, я говорю тебе об этом потому, что отец тебе этого не скажет: мы в безвыходном положении. Эта афера с тканями…

Фрейд (лицо его становится жестким). В чем же дело?

Мать. Твой отец в конце концов решил стать компаньоном Герштема.

Фрейд. Я тысячу раз его предупреждал…

Мать (властным тоном). У отца были свои причины, не забывай об этом, Зигмунд! Все, что делает отец, всегда правильно. (Пауза.) Производство шерсти переживает кризис. Они объявили о своем банкротстве.

Фрейд. Когда?

Мать говорит об этом с истинным благородством. Ни на секунду не возникает впечатления, будто она пытается оправдать отца. Властная и решительная, она, похоже, думает, что отец никогда не нуждается ни в каких оправданиях перед детьми.

Мать. В прошлом месяце.

Фрейд. Почему вы мне об этом не сказали?

Мать. Мы знали, что ты должен уехать.

Фрейд (овладев собой). Понимаю. Отцу никогда не везло.

Мать. Теперь надо выдержать сроки платежей. Но мы денег не нашли.

Фрейд берет руку матери и пожимает ее.

Фрейд (с теплотой). Не бойся, мама. Я сделаю все, что нужно. (Она порывается что-то сказать, но он прикладывает палец к ее губам.) Обо всем остальном мне скажет мой отец.

Он порывисто входит в комнату направо, где в кресле сидит Якоб Фрейд (ему чуть за семьдесят), выглядящий старше своего возраста, очень кроткий, не очень умный человек…

Якоб. Сынок мой! (Он хочет встать, искренне радуясь сыну. Сын бросается, чтобы помешать ему подняться.) Поцелуй меня! (Фрейд неуклюже, как бы по принуждению, целует старика. Старик нежен, словно женщина.) Здравствуйте, Марта. Здравствуйте, самая счастливая моя Марта!

Марта (с нежной улыбкой целует его). Почему я самая счастливая?..

Якоб. Потому что у вас будет лучший из мужей – господин приват-доцент Фрейд. Его бедный отец торговал шерстью, а он стал ученым.

Фрейд, напряженный и мрачный, слушает болтовню старика. В отце поражает сочетание крайней мягкости с глубокой старческой печалью. Зигмунд и Марта садятся по обе стороны отца. Мать стоит.

Якоб. Садитесь, дети мои. (Фрейд скован и молчалив. Очень почтителен. Однако неподдельное восхищение отца явно не доставляет ему удовольствия.)

Фрейд. Отец… (Мать остановилась в глубине комнаты и с тревогой смотрит на них.) У вас неприятности?

Якоб ( с упреком, обращаясь к матери). Надо было дать ему уехать спокойно.

Мать. Нет. Он – мой сын. Если он не разделит моих забот, то кто разделит их?

В требовательности матери к Фрейду чувствуется гораздо большая любовь к нему, чем в ласковой болтовне отца.

Фрейд. Когда истекает срок платежа?

Отец, удрученный, сидит и молчит. Мать отвечает отчетливо и твердо.

Мать. В понедельник.

Фрейд. Сколько вы должны?

Мать. Две тысячи гульденов.

Фрейд достает из кармана портмоне.

Мать (с тревогой). Но, Зигмунд, это же…

Отец. Что?

Фрейд устрашающе смотрит на Марту.

Фрейд. Пустяки, отец. Пустяки.

Марта поворачивается к матери.

Мать. Что, Марта? (Пауза.) Это деньги, которые ему дали на жизнь в Париже? (Марта кивает. Отец глубже забивается в свое кресло.) Дай нам половину того, что у тебя есть. Мы как-нибудь обойдемся.

Фрейд. Я дам все. Все!

Он вынимает из портмоне золотые монеты и стопочками кладет их на стол.

Фрейд (считает). Пятьсот. Тысяча. Две тысячи…

Марта. Но ведь у тебя просят…

Мать. Оставьте его. Если он не отдаст все, он себе этого не простит.

Марта (в отчаянии). Это же деньги на его поездку!

Мать молчит. Фрейд с видом маньяка раскладывает по столу золотые монеты. Неожиданно отец разрыдался.

Якоб. Я – ничтожество, ничтожество! Я не сумел заработать на хлеб своим детям, и вот мои дети кормят меня!

Долгие старческие рыдания. Фрейд не хочет смотреть на отца, он сидит как приклеенный на своем стуле, неприступный и бледный. И вдруг с какой-то наигранной и тягостной веселостью начинает говорить, выдумывая на ходу.

Фрейд. Но для меня это не помеха. Вовсе нет. (Говоря, он слегка отворачивается.) В Париже буду читать лекции. Мне обещали, что я буду получать в два раза больше.

Отец не перестает плакать. Фрейд протягивает руку, кладет ее на голову отца (так успокаивают расплакавшееся дитя) и неожиданно, испугавшись, отдергивает ее.

Долгое молчание. Он снова цепенеет. На плечо Фрейда опускается рука; он поднимает голову и видит мать, которая стоит возле него и улыбается прекрасной улыбкой спокойной и благодарной любви. Фрейд немного успокаивается. Отец перестает плакать.

Якоб (почти униженным тоном). Все-таки ты едешь завтра?

Фрейд (весело). Конечно. Завтра в 8.05 утра.

(6)

После полудня.

Фрейд с Мартой выходят из дома родителей. Идут молча. У Фрейда нервный и раздраженный вид. Улица выходит на маленький пустынный сквер. Они заходят туда. Марта – она тоже мрачная, как ее спутник, – с тревогой смотрит на Фрейда.

Фрейд (неожиданно начинает кричать). Вы добились своего. Я никуда не поеду.

Марта (опешив от испуга и гнева, ледяным тоном). Кто именно?

Фрейд. Вы все! Ты хотела, чтобы я остался в Вене, не так ли?

Марта молчит, но чувствуется, что она глубоко уязвлена.

Фрейд. Так вот, можешь радоваться. Мейнерт предлагает мне читать лекции вместо себя. Я принимаю предложение. Что ты на это скажешь?

Марта (очень сухо). Поступай как знаешь.

Фрейд с трудом делает еще несколько шагов вперед, потом опускается на скамейку. Он бледен и тяжело дышит. Марта не спеша подходит к нему. Состояние жениха внушает ей одновременно раздражение и тревогу.

Фрейд. Это веление Божье. Все кончено. Мне запрещено прикасаться к древу науки. Отлично. Я и не прикоснусь. Буду как все, словно гой. Без биографов. Даже без самого плохонького. Вот что значит кое-чего добиться в жизни. (С неожиданной озабоченностью.) Придется вернуть университету деньги. Мейнерт поможет. Они дадут мне отсрочку. (С силой схватил Марту за запястье.) У нас будут дети, Марта, много детей. Но я никогда перед ними не заплачу. Не рассчитывай на это. Отец – это Закон, Моисей. (Смеясь.) Хорош Моисей, который плачет!

Фрейд вновь берет себя в руки.

Бесстрастный и учтивый, он говорит уверенно, но сам не верит в то, о чем говорит.

Фрейд. Марта, ты должна простить моего отца. Он был сильным и строгим. И вот во что его превратили римляне.

Марта (с возмущением). Ты не должен просить у меня прощения за своего отца. Он добрый человек, я его уважаю, и мне сильно повезет в жизни, если ты будешь таким, как он.

Фрейд резко встает.

Фрейд (грубо). Я никогда не буду таким, как он, никогда! Тем хуже для тебя, если ты предпочитаешь таких, как он. (Он снова берет себя в руки.) Не моя вина, что у меня не было юности. Мне двадцать девять лет, я работаю по двенадцать часов в день, мне нужно будет содержать собственную семью, а я, чтобы прожить, влезаю в долги. (Пауза.) Значит, ты ничего не поняла: мне необходимо поехать в Париж.

Марта, бледная от гнева, тоже встает.

Марта ( в ярости). Ну и поезжай! Поезжай скорее! Билет у тебя есть.

Фрейд. Есть. Но я сдам его.

Марта (по-прежнему в ярости) . Почему?

Фрейд. На что я буду жить? У меня не осталось ни гроша.

Марта. Проживешь как-нибудь.

Фрейд на мгновение задумывается и принимает решение.

Фрейд. Ты права. Пойду в лакеи. Ты знаешь, что моя сестра была домашней прислугой. Да, ее звали Роза. Целых два года. Заработок она посылала в семью. Брат прислуги вполне может быть лакеем.

Он немного успокаивается. Подходит к Марте, словно хочет обнять ее.

Фрейд. Марта, любовь моя.

Марта (отступает назад, глаза ее сверкают гневом). Оставь меня в покое! И не рассказывай мне больше, будто ты предпочитаешь мой мизинец всей Науке. (Он смотрит на нее угрюмо и разочарованно. Она взяла себя в руки. Равнодушно.) Мне пора домой. Не провожай меня.

Фрейд. Ты придешь на вокзал?

Марта . Не знаю. Подумаю.

Она уходит; Фрейд не пытается ее удержать.

Он стоит задумавшись, потом машинально вытаскивает из кармана портсигар, берет сигару и закуривает. При первой же затяжке кашляет.

Он продолжает курить и кашлять, но вдруг хватается левой рукой за сердце и опускается на скамейку; видно, что ему плохо, но он упорно продолжает курить.

(7)

Входняя дверь в роскошную квартиру на третьем этаже богатого дома.

Марта звонит. Открывает слуга.

Марта Я хотела бы видеть фрау Брейер.

Слуга. Здравствуйте, фрейлен Бернайс. Простите, но фрау Брейер нет дома.

Пауза.

Марта. Тогда спросите доктора Брейера, может ли он уделить мне пять минут для беседы.

Слуга. Доктор ушел вместе с фрау Брейер. Они вернутся поздно, после ужина.

Марта (похоже, ее очень огорчает эта неудача). После ужина! (Пауза.) Ладно. Передайте, пожалуйста, фрау Брейер, что я зайду вечером.

(8)

Ночь.

Фрейд в сюртуке лежит на своей постели. Он встает, надевает цилиндр, вставляет в петлицу цветок и берет трость. Он пересекает комнату, открывает дверь, которая выходит прямо на площадь Ринг, и покидает комнату. Площадь, озаренная резким, ледяным светом, совершенно безлюдна. У всех дверей – мусорные ящики. Когда Фрейд проходит мимо одного из них, крышка слегка приподнимается и снова, с мягким стуком, захлопывается. Из другого высовывается нос крысы. По Рингу в военном мундире шагает человек, он приближается к Фрейду, сейчас они столкнутся. За кадром – шум толпы.

Зычный голос (перекрывает все остальные). Се грядет Император. Отец Родины. Вечный отец.

Карфагенский воин, похожий на Ганнибала, старательно целится в Императора из арбалета. У воина злой и грубый вид. Летит стрела.

Фрейд (громко кричит) . Нет!

Полная тьма.

Фрейд зажигает свечку. Он – в ночной рубашке, вид у него взволнованный. Он встает с постели, роется в чемодане, берет чистую тетрадь и карандаш, записывает. «Ночь с 15 на 16 сентября 1885 года. Сон об императоре Франце Иосифе».

(9)

Шесть часов утра. Пустынный перрон большого вокзала.

Еще не рассвело. По перрону проходит носильщик, толкая перед собой повозку. Он замечает бледного и взволнованного мужчину. Это Фрейд, который сидит на скамье между двумя битком набитыми чемоданами. Фрейд курит сигару и кашляет.

Носильщик. Что вы тут делаете?

Фрейд. Поезда жду.

Носильщик (указывает на пустой путь и вокзальные часы, которые показывают шесть часов). Я советую вам прилечь. Вам еще долго ждать. (Фрейд закашлялся.) Вот оно что! Сигара натощак губит мужчину.

Фрейд (с мрачной иронией). Черт возьми! Натощак она вкуснее.

Носильщик уходит. Фрейд остается один. Вид у него болезненный. Он вынимает часы, кладет их на колени и проверяет свой пульс. Снова прячет часы в кармашек жилета и поднимает руку с сигарой ко рту. Чья-то ладонь опускается на его рукав, он резко оборачивается: перед ним Марта.

Он вскакивает, отбрасывает сигару и порывисто обнимает свою невесту.

Фрейд . Марта! (Она, смеясь, вырывается.) Какое счастье!

Марта. Отпусти меня! От тебя табаком несет.

Фрейд. Кто тебе внушил эту дивную мысль?

Марта. Какую мысль?

Фрейд. Прийти так рано.

Марта. Ты. Чем раньше уедешь, тем скорее вернешься.

Фрейд. Не жалуйся! Раньше, когда я куда-нибудь уезжал, я боялся умереть; теперь боюсь опоздать на поезд. Уже прогресс.

Сильно побледнев, он неожиданно опускается на скамью, пытаясь улыбнуться.

Марта (встревожившись) . Что с тобой?

Фрейд (вымученно шутя). Вот видишь, я все еще чуточку боюсь умереть.

Марта (садится рядом, смотрит на него в упор). Ты только что щупал пульс. Я видела. Почему? (Фрейд молчит. Вид у него подавленный, чувствуется, что говорить ему трудно). Плохо с сердцем?

Он кивает головой: да, мол, сердце. Она встает. Он удерживает ее за рукав.

Фрейд (говорит с трудом). Ты куда?

Марта. На вокзале есть дежурный врач. (Фрейд не отпускает ее.) Ты никуда не уедешь, если тебя не осмотрит врач.

Фрейд (резко). Марта! Не мучь меня! (Она смотрит на него с изумлением.) Врачи тут ничем не помогут. (Она порывается что-то сказать.) Молчи! Сердце в порядке. Боль – в другом.

Марта (разозлившись). Ясно. Вот она где! (Марта прикладывает указательный палец ко лбу Фрейда. Он с облегчением улыбается.)

Фрейд (с улыбкой). Именно здесь. (Он заставляет Марту сесть рядом и обнимает ее.) Подожди. Посиди со мной. Мне так хорошо с тобой, Марта. Слишком хорошо. Одна ты можешь меня исцелить. (Словно дает клятву.) И ты исцелишь меня.

Часы показывают семь.

Фрейд кажется уже менее подавленным. Он по-прежнему сидит, прижавшись к Марте. Недалеко от них мусорщик наполняет мусором ящик, такой же, что Фрейд видел во сне.

Фрейд. Я хотел тебе сказать… Прости меня за вчерашнее.

Марта (с нежностью) . Я тебя давно простила.

Фрейд (целует ее) . Послушай меня. Я – не сумасшедший. Но чувствую, что я… странный. (Мусорщик закрывает крышкой ящик и уносит его. Фрейд показывает на себя.) Я как эта крышка. А что под ней, мне неизвестно.

Марта (насмешливо) . Бесы.

Фрейд. Может быть. Во всяком случае, какие-то силы. И стоит крышке приподняться… Вчера я потерял контроль над собой: я разнес бы всю землю, заодно с тобой и со мной.

Марта (вновь став серьезной и встревоженной) . Но почему же ты такой?

Фрейд. Не знаю. Может быть, из-за бедности. (Он нежно гладит Марту по щеке. С иронией.) Или из-за слишком затянувшейся помолвки. Когда я вернусь, мы обвенчаемся и все изменится. Я тебе клянусь, что все изменится.

Несколько минут спустя.

К перрону подали состав. Вместе с Мартой Фрейд поднимается в вагон третьего класса, таща свои тяжелые чемоданы; один забрасывает в сетку, другой кладет на свое место.

Фрейд. Ты сердишься, что я уезжаю.

Марта. Если ты меня любишь, то не сержусь.

Фрейд. Я люблю тебя больше жизни. (Семь часов сорок пять минут. Она берет его за руку и заставляет сойти на перрон.) Зачем? У нас еще двадцать минут. (Она вглядывается в пассажиров, которые появляются на перроне и начинают рассаживаться по вагонам. Оборачивается на входной турникет.) Я говорю тебе о любви, а ты разглядываешь прохожих. (Она не сводит глаз с турникета. Он прижимает Марту к себе, но она поворачивает голову и кого-то ищет в толпе.)

Марта. У меня свидание.

Фрейд. Марта!

Марта. А почему бы и нет. Ты же бросаешь меня совсем одну.

Фрейд. Прошу тебя, не шути так…

Она освобождается из объятий Фрейда и машет рукой высокому шатену с бородкой, неброско, но элегантно одетому мужчине лет сорока, с тонким, ироничным, а главное, очень добрым лицом. Он ищет кого-то, идя вдоль состава.

Фрейд. Брейер! (Он с явной радостью бросается к Брейеру. Но, как всегда, подбежав к нему, цепенеет от смущения.) Вы пришли со мной попрощаться?!

Брейер (увидев Фрейда, расплывается в улыбке; пожимает ему руку с искренним волнением. Потом говорит шутливо, но очень авторитетно) . Это во-первых… (В руках у него пакет, который он протягивает Фрейду.) А это во-вторых…

Фрейд отпрянул и помрачнел.

Фрейд (с каким-то страхом). Нет, не надо!

Брейер. Послушайте, Фрейд. Я знаю, что вы едете без гроша. Вы молоды и легко найдете место, но, если вам придется работать по десять часов в день, чтобы заработать на хлеб, никакой пользы от стипендии и лекций Шарко вы не получите.

Фрейд. Я и без того слишком много вам должен.

Брейер (с улыбкой). Фрейд, вы отправляетесь в Париж с официальным поручением. Ваш долг – принять эти деньги. Возьмите их так, словно бы вам давал их старший брат или отец. Вы отдадите их мне, когда сможете.

Лицо Фрейда, когда он слышит слова «или отец», светлеет. Он успокаивается.

Фрейд. Беру. (Он маяча, но с глубокой любовью смотрит на Брейера. И вдруг смеется.) А вы знаете, что я увожу с собой проклятие Мейнерта? Я – блудный сын! Он меня проклял! Ну что же (пожимает руку Брейеру) , сын выбирает другого отца (Со сдержанным волнением.) Благодарю вас.

Брейер (смутившись, скороговоркой) . Я вас оставляю.

Фрейд провожает глазами уходящего Брейера Смотрит ему вслед с какой-то спокойной и почтительной нежностью. Потом отворачивается и подходит к Марте.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒