Моя первая просьба, или приглашение, такова: не позволяйте умирать своему сомнению. 2 страница

Стратегия хорошо работает дважды: утешение для бедных в том, что нищета - это блаженство; защита для богатых, чтобы бедные не бунтовали.

Религии были причиной того, что бедность все еще продолжает существовать в мире, иначе для нее совсем нет причины - особенно сейчас, когда наука и технология могут всю земли превратить в рай.

Религиозные люди не хотели бы превращения земли в рай, ведь что тогда случится с их раем?

Они хотели бы, чтобы земля оставалась такой же бедной, такой же голодной, такой же больной, как она есть, поскольку от этого зависит весь их бизнес. Богатые жертвуют церкви, поскольку она защищает их. Жертвуют и бедные, которым не хватает даже на пропитание. Они жертвуют церкви, поскольку она дает им руководство. И эта жизнь так мала. Этой жизни осталось так немного; большая ее часть прошла, осталось немного - и это пройдет. Потом будет вечная жизнь, вечная радость. Церковь указывает путь. Иисус указывает путь.

Естественные инстинкты, такие, как секс, голод... Эти религиозные люди учат вас поститься. И это против природы. Поститься так же плохо, как и переедать. Это значит, что что-то не в порядке с вами психологически. Может быть, вы чувствуете такую пустоту, что постоянно набиваете себя всем, что попадается под руку, пытаясь заполнить эту психологическую пустоту.

Вот постящийся человек - он поедает сам себя; пост - это медленное самоубийство.

Очень странно... Джайны в Индии против поедания мяса, против невегетарианской пищи. Я был на одной изих конференций, всеиндийской конференции джайнов, и там присутствовали все их секты, все их великие ачарьи, их великие учителя. Я спросил простую вещь, Я спросил у них: «Вы продолжаете проповедовать посты, - джайны постятся больше всех в мире, - но рассматривали ли вы такой простой факт, что, когда вы поститесь, вы поедаете собственное мясо? Поскольку каждый день в начале поста исчезает около килограмма вашего веса. Куда он уходит? Позже будет исчезать по полкилограмма, вы не сможете позволить себе килограмм - ваши запасы становятся все меньше и меньше».

«Очень здоровый человек может жить без пищи три месяца. Так много питания накапливается в его теле; но никто не является настолько здоровым. Чтобы быть таким здоровым, нужно снова стать лесным охотником. Другого способа нет. Эти охотники иногда вынуждены поститься по многу дней, поскольку охота - это вам не холодильник, к которому вы подходите, открываете - и там все есть. Сегодня вы можете что-то найти, а неделю, две, вы найти ничего не можете, никакой пищи. Охотнику нужен запас питания на те дни, когда он не может добыть пищи. Когда он добывает пищу, он съедает ее много. Когда он не может добыть, он постится».

Но джайны - не охотники. Они даже не земледельцы. Они просто бизнесмены. Учить поститься этих людей... Каждый год на протяжении десяти дней у них бывают святые дни, во время которых многие постятся, причем все десять дней непрерывно. И я знаю многих моих друзей, которые в эти десять дней думают только о еде и ни о чем другом. Они не могут думать ни о чем другом. Вы рассказываете о прекрасном кинофильме; они говорят: «Не сейчас...» Вы кладете перед ними журнал «Плейбой»; они не интересуются им. Как вы думаете, будет ли мужчина, постящийся семь дней, интересоваться журналом «Плейбой»? Он даже не поднимет его. Я сажал их к себе в автомобиль, чтобы посмотреть, что случится с ними. В Индии во многих городах все кондитерские и рестораны сосредоточены на одной улице. Поэтому я привозил их на эту улицу понаблюдать их реакцию.

Психологи поняли такой факт, что если вам дать посмотреть десять фотографий с обнаженными девушками... а вы можете и не знать, что при этом делает психолог: он следит за вашими глазами. Девушка вам понравилась... немедленно ваши глаза расширяются, расширяются зрачки. Зрачок глаза немедленно становится более открытым. Психолог может рассказать, какая девушка из десяти вам понравилась, не спрашивая вас об этом. И вы удивитесь, как будто он делает какой-то фокус или что-то в этом роде... «Как он смог прочесть мои мысли?» Не нужно читать ваши мысли, надо просто следить за вашими глазами. Если зрачок неожиданно расши ряется, это означает, что он хочет съесть ее, поглотить ее.

Я видел, как то же самое происходило с этими джайнами. Когда они видели сладости, я замедлял ход автомобиля и следил за их глазами. Их зрачки становились огромными! Обнаженная женщина не производила никаких изменений в их глазах. Восемь дней, девять дней, десять дней они ничего не ели - кто станет пожирать глазами девушку? У кого хватит на это энергии? Но смотреть на кондитерский магазин... можно было видеть, как неожиданно их лица оживлялись, зрачки расширялись. Они постоянно думают... даже ночью им снится еда. В течение десяти дней они ничего не делают, кроме как фантазируют о еде.

Вот и это против их религии. Их священники говорят им: «Во время поста вы не должны думать о еде». Во-первых, поститься неестественно; во-вторых, когда вы поститесь, то думать о еде естественно. Но и это запрещено: думать о еде нельзя. Поэтому во время поста джайны ходят в храм. Целыми днями они слушают, много монахов проводят церемонии; они все время слушают эти их церемонии. Читаются священные книги, и они все время слушают священные книги.

Я бывал в этих местах, и, увидев кого-то знакомого, я подходил к нему, тряс его за плечо и говорил: «Вы на самом деле слушаете того человека или вы думаете о какой-нибудь еде?»

Он отвечал: « Как вы узнали? Действительно, этот человек напомнил мне моего повара. И я чувствовал себя очень плохо, ведь это плохо думать о великом мудреце, как о поваре. Это... но как вы догадались спросить меня об этом?»

Я говорил: «Я просто проходил мимо. Я постоянно все исследую. Меня интересует, например, что вы делаете в этом храме? Зачем вы здесь?» Единственной целью было забыть в храме о еде. Но как храм может заставить кого-либо забыть о еде, когда тело голодает и каждая клеточка его просит пищи?

Почему религии наставляют вас против ваших естественных инстинктов? По простой причине - чтобы привить вам чувство вины.

Позвольте мне повторить это слово «вина».

В этом слове весь фокус того, как они уничтожают вас, эксплуатируют вас, формируют вас по своему шаблону, оскорбляют вас, создают в вас неуважение к самим себе.

Когда возникает чувство вины, когда вы начинаете чувствовать: «Я виновен, я грешник», -их работа сделана. Тогда кто может спасти вас? Тогда нужен спаситель. Но прежде всего нужно создать болезнь.

Я слышал о двух молодых людях. У них был такой бизнес: один молодой человек входил в городок ночью и бросал угольным дегтем в двери, окна, после чего уходил из городка. Утром все озадачены. Их двери и окна испорчены. Как теперь их отчистить? И тогда неожиданно появляется второй человек - они партнеры в этом бизнесе - и объявляет: «Отчищаю угольный деготь». Поэтому все кидаются к нему: «Пожалуйста, приходите в мой дом и отчистите окна». А первый тем временем совершает то же самое в другом городке. К тому времени, когда второй заканчивает чистку одного городка, первый уже подготовил ему для чистки второй городок. Один грязнит дома, другой очищает их. Они партнеры - они участвуют в этой игре на равных.

Священник сначала возбуждает чувство вины - это он бросает вам в лицо угольный деготь. Теперь нужен кто-то, кто очистит его. И это не обычное видимое лицо; постоянно забрасывают угольным дегтем вашу невидимую реальность. Вы сами не можете найти способа очистить ее, ведь вы не знаете, что есть эта реальность.

Все, что вы знаете, это то, что священник убедил вас в вашей виновности.

И у него есть для этого абсолютное объяснение: вы думаете о сексе, вы думаете о еде во время поста, посреди ночи вам нельзя пить воду - ночью ничто не должно касаться рта. Но летом в Индии трудно не пить воды. Родители не разрешают пить даже своим маленьким детям. Даже маленькие дети вынуждены ночью пить украдкой. С самого начала их делают воришками, им прививают чувство вины, поскольку они знают, что делают что-то плохое.

В моем доме, пока была жива бабушка, были запрещены помидоры, поскольку, как она считала, краснота помидора напоминает мясо. И я много раз спрашивал ее: «Видели ли вы когда-нибудь мясо?»

Она никогда не видела мяса, но отвечала: «Я знаю, что мясо похоже на помидоры. Не приносите помидоров в дом». Я не ел помидоров до семнадцати лет. Я не ел лука до двадцати одного года, поскольку он не был разрешен в доме. Есть лук, картофель было великим грехом... видели ли вы более невинный овощ, чем картофель?

Но джайнизм против всего, что растет под землей. Все, что растет под землей, запрещено есть джайнам. Поскольку лучи солнца не добираются туда, растущее под землей оказывается тяжелым. Эту тяжесть джайны превращают в своего рода духовность. Если вы будете есть то, что растет под землей, то пойдете вниз, станете тяжелыми, а вам нужен свет. Чтобы иметь крылья, вам нужно быть светом, поэтому все, что растет под землей, есть нельзя. Странный аргумент... но его повторяют тысячи лет, и люди верят этому. Они все еще верят. И если вы съели, вы чувствуете вину, поскольку это было против вашей совести.

Совесть формируется обществом.

Вы спрашиваете меня: «Если нет Бога, нет дьявола, нужна ли религия? » Только тогда и нужна религия. Когда есть Бог и есть дьявол, для религии не остается места. Этих двоих достаточно, чтобы занять все пространство. Эти двое настолько большие вымыслы, что для религии не остается пространства.

Прежде всего, вы должны убить Бога и дьявола, обоих, полностью, чтобы освободить пространство для религии.

Тогда религия не будет эксплуатировать ваши психологические потребности, она будет преобразовать ваше бытие, чтобы вы могли идти выше ваших психологических потребностей и увидеть, что эти потребности не являются истинными.

Например, если вы чувствуете свои психологические потребности, то вы одиноки. Если вы вышли за пределы своих психологических потребностей, то чувствуете себя уединенными. В уединенности есть сила; в одиночестве - слабость. Одиночество - это значит всегда спрашивать другого, всегда полагаться на другого. Отсюда власть другого над вами, ваша власть над другим. Какую власть имеет муж над женой? Какую власть жена имеет над мужем? Просто такую: без другого вы чувствуете себя одинокими, а когда вы чувствуете себя одинокими, возникает страх. Странно, два труса, два человека, полные страха, вместе начинают чувствовать великое.

Их одиночества удваиваются. Они должны теперь чувствовать себя еще более одинокими, и на самом деле это случается, рано или поздно, после медового месяца. Вы не найдете жены и мужа... они могут сидеть рядом, но они не вместе - они оба одиноки. И тогда они оба злятся, поскольку другой не удовлетворяет их потребности. Поэтому для дрязг достаточно любого повода. По крайней мере, в дрязгах они забывают свое одиночество; дрязги выполняют свое назначение. Но когда вы становитесь выше своей психологии...

Как раз на днях я рассказывал вам, как вы можете стать выше своей психологии, своего ума, этих трех разделений - как вы можете достичь четвертого, турийи. И когда вы достигли четвертого, неожиданно вы видите, что преобразились. Это не одиночество, это просто уединенность, и это истина.

И так прекрасно быть уединенным, никто не забирает у вас никакого пространства, не закрывает никакого пространства в вас. Нет потребности в ком-либо, не нужно, чтобы кто-либо испытывал потребность в вас, — это такая великая сила, что впервые вы чувствуете, что родились.

Религия - это способ выйти из ума, ведь ум фрагментарен, разделен, он как толпа, его много. А когда вы идете поверх него, есть одно сознание, неразделенное, неразделимое, индивидуальное.

И знать это неразделимое сознание - это знать все. Ничего больше не нужно.

Вы спрашиваете меня: «Нужна ли религия Вашим санньясинам?»

Не религия, как вы ее знаете, но религиозность, о которой я говорю. А в действительности я не могу сказать, что и религиозность нужна санньясинам.

Быть санньясином - это быть религиозным. Если вы не религиозны, как вы можете быть санньясином? Но религия, запомните еще раз, в моем смысле этого слова...

Санньясин знает, что он уединен, знает, что нет Бога, нет дьявола, нет ада, нет рая. Он знает свою гармонию и творит ее; и он знает свою дисгармонию и не творит ее.

Он знает, что приносит ему блаженство, - он творит это; и он знает, что создает ненужные страдания, - он не творит этого. Здесь нет вопроса о прекращении, о недеянии; он просто отбрасывает это. Когда вы видите, что в вашей руке скорпион, нужно ли, чтобы вам рассказывали: «Пожалуйста, отбросьте это». До того, как кто-то скажет: «Отбросьте это!», - вы уже отбросите. Все, что вам нужно, это знать, что у вас в руке скорпион.

Сознание делает вас осознающими, просто осознающими, что хорошо, что плохо. И хорошее начинает случаться, а плохое начинает исчезать.

БЕСЕДА 26

МЕНЯ НЕ ИНТЕРЕСУЮТ ВАШИ ДЕЙСТВИЯ - МЕНЯ ИНТЕРЕСУЕТ ВАШЕ СОЗНАНИЕ

24 ноября 1984

Бхагаван, есть ли в Вашей религии, такая вещь, как грех?

Грех - это метод, псевдорелигии.

Истинная религия совершенно не нуждается в концепции греха. Псевдорелигия не может жить без концепции греха, ведь грех - это метод возбуждения чувства вины в людях.

Вам нужно будет понять целую стратегию греха и вины. Если не возбудить в человеке чувства вины, его невозможно поработить психологически. Невозможно заключить его в тюрьму определенной идеологии, определенной системы веры.

Но когда в уме человека создано чувство вины, тем самым у него забирается вся смелость. В нем уничтожается все рискованное. В нем подавляется всякая возможность быть когда-либо индивидуальным по-своему.

С понятием вины в нем почти убивается человеческий потенциал. Он никогда не сможет стать независимым. Чувство вины будет держать его в зависимости от мессии, от религиозного учения, от Бога, от концепции ада и рая и от многого другого.

И чтобы возбудить чувство вины, нужна всего лишь одна простая вещь: нужно начать называть ошибки, заблуждения - грехами.

Это просто человеческие ошибки. Если кто-то допускает ошибку в математике - дважды два, а у него получается пять, - не говорят же, что он совершил грех. Он невнимателен, он не смотрит на то, что делает. Он не подготовился, он не выполнил домашнего задания. Он, конечно, делает ошибку, но ошибка – это не грех. Она может быть исправлена. Ошибка не возбуждает в нем чувсва вины. Самое большее, она заставит его почувствовать свою глупость.

То, что делали псевдорелигии, - а все религии в мире до настоящего времени являются псевдорелигиями, - это то, что они эксплуатировали ошибки, заблуждения, совершенно человеческие, и порицали их как грех.

Грех означает, что это не просто ошибка, - вы пошли против Бога, вот значение слова грех. Адам и Ева совершили изначальный грех: они ослушались Бога. Всякий раз, когда кто-то обвиняет вас в совершении греха, он так или иначе говорит, что вы ослушались Бога.

Никто не знает, кто есть этот Бог, что за него и что против него. На Земле имеются триста псевдорелигий. Только подумайте о трех сотнях наук, о трех сотнях школ физики, которые обвиняют друг друга, отыскивают друг у друга ошибки, провозглашают: «Только наша школа истинная, а все остальные уводят человечество в сторону».

Какая будет ситуация на Земле, если будет три сотни школ физики, три сотни школ химии, три сотни школ медицины, три сотни школ математики, - что это будет за ситуация? Вся Земля сойдет с ума. А в том, что касается религии, именно так и случилось.

И когда я говорю три сотни, я не считаю сект внутри религий. Например, я считаю христианство как одну религию, не разделяя ее на католичество, протестантство, православие. А на самом деле это три религии. И потом есть еще подсекты. Если сосчитать их всех, тогда триста будет слишком маленьким числом; может быть, их будет три тысячи. И каждая вам несет слово Божье. И все их высказывания противоречивы.

Если вы послушаете все религии, то не сможете даже вздохнуть, поскольку все, что вы делаете, - грех. По счастью, вы обусловлены только одной псевдорелигией, поэтому вы не осознаете, что есть и другие идиоты - вы не одни, - делающие то же самое. У них другие правила, но они играют в ту же самую игру.

Например, джайнский монах... сейчас джайнизм - очень небольшая религия, всего лишь триста тысяч человек. У нас больше санньясинов, чем всех последователей джайнизма. Но и у них есть две главные секты, подобные католикам и протестантам. И потом есть по меньшей мере тридцать подсект и каждая секта верит, что именно она представляет истинный джайнизм,а двадцать девять остальных или дурачат себя, или обманывают других.

Одной из таких сект является Терапант. Слово «Терапант» означает «Твой путь», путь Бога. Монах этой секты постоянно держит свой нос закрытым – двадцать четыре часа в сутки, днем и ночью, даже когда спит, - закрытым одеждой, поскольку дышать прямо - это грех. Вы все совершаете грех и уже натворили его так много, что никакой надежды нет. Всю свою жизнь вы совершали грех. За исключением этих немногих семисот человек - в этой секте всего семьсот монахов, - за исключением этих семисот человек, весь мир полон грешников.

Лишь этого достаточно, чтобы бросить вас в седьмой ад, поскольку с каждым вздохом вы убиваете миллионы зародышей. А согласно джайнизму, мельчайший зародыш, которого вы даже не видите своим невооруженным глазом - чтобы увидеть его, вам нужен микроскоп, вам нужно увеличение хотя бы в тысячу раз, - эти мельчайшие зародыши имеют такую же душу, как и вы. Нет качественной разницы. Убьете ли вы человека или зародыш, это все равно по отношению к Богу. В его глазах и вы, и он заслуживаете одинаковое обращение.

В тот момент, когда вы выдыхаете, вы выбрасываете горячий воздух. Этого горячего воздуха достаточно, чтобы убить миллионы зародышей вокруг вас. Когда вы вдыхаете, вы со вдохом поглощаете миллионы зародышей, которые будут убиты внутри вас. Поэтому с каждым вдохом и выдохом вы делаете такое, по сравнению с чем кажется ничтожным сделанное Адольфом Гитлером, Иосифом Сталиным и Мао Цзе-дуном за всю их жизнь, - а вы делаете это простым дыханием.

Даже ночью им нельзя снимать одежду. С этими людьми трудно разговаривать, поскольку одежда закрывает их рот и нос. Ведь когда вы говорите, воздух выходит из вашего рта, поэтому и говорить они не могут с открытым ртом. Таким образом исключается прямой удар. Но разговаривать с этими людьми очень трудно; очень трудно даже понимать, что они говорят. Они просто бормочут с закрытым ртом, с закрытым носом...

И люди, верящие в Терапант, не ставшие монахами, постоянно чувствуют свою вину за то, что они дышат. Я, бывало, останавливался у немногих своих терапантских друзей в Бомбее, и тяжелым грузом на их душах лежало то, что они еще не сумели отречься от мира и стать монахами, - ведь если не отречься от мира и не стать монахом, невозможно избежать греха. Если даже дыхание – грех, то можно подумать, что все – грех.

Моим другом был один из старейших сенаторов Индии.

Он был известен как отец индийского парламента. Он очень долго был членом парламента, с 1916 по 1978 год. С ним состязался в этом только один человек в мировой истории, Уинстон Черчилль. Всех остальных он победил - так долго и непрерывно он избирался. Но он был очень посредственным человеком. Может быть, это и было причиной того, что люди снова и снова избирали его. Он не был хитрым; он в действительности не мог быть политиком. Иначе, человек, остававшийся более полувека членом парламента, стал бы премьер-министром, президентом. Но он не смог стать даже министром или губернатором штата. Он был прост - лучше сказать, он был простаком.

Ко мне его привела смерть сына. Его сын тоже был политиком, причем многообещающим. Он уже был заместителем министра и на следующих выборах должен был стать министром. И его отец, его имя было Сетх Говиндадас, возложил на сына все свои амбиции. Он сам не смог стать премьер-министром Индии, но его сын должен был стать. И сын Яыл очень молод, поэтому у него были все возможности к пятидесяти-шестидесяти годам стать премьер-министром.

Но внезапно он умер в возрасте тридцати шести лет. Его смерть явилась огромным потрясением для отца. Отец был очень богатым человеком. Отцу Сетха Говиндадаса Британское правительство в свое время дало титул раджи, титул царя, хотя он и не был царем. У него было так много богатств, так много земель, и он так хорошо служил Британскому правительству, что правительство признало его заслуги и дало ему титул раджи.

Сетх Говиндадас, сын Раджи Гокулдаса, основал весь свой престиж на том, что стал бунтовать против Британского правительства и бороться за свободу. Благодаря этому люди и избирали его все время в парламент. Бедным людям этого было достаточно: он так богат и, несмотря на то, что правительство так уважало его отца, взбунтовался против отца, взбунтовался против правительства, и отец отрекся от него - вот что стало основной характеристикой Сетха Говиндадаса. Кроме этого, он не обладал никакими особыми качествами, разумностью или чем-то подобным. Благодаря ему и его сын пошел по той же стезе. Сын был хитер и разумен, хорошо образован.

Смерть сына была огромным ударом для Сетха Говиндадаса. Он начал ходить по праведникам и спрашивать: «Почему так случилось?» И куда бы он не пршел – простой ответ у всех псевдорелигий одинаков, - все говорили: «Вы, должно быть, совершили грех в своей прошлой жизни. Это вам наказание».

Я хотел бы подчеркнуть то, что он ходил к различным религиозным праведникам, но ответ был везде одинаковым.

Была одинаковой стратегия: «Вы совершили какой-то грех, это его результат. Теперь кайтесь! Теперь совершайте что-нибудь хорошее, будьте добродетельны». Конечно, добродетели, предписываемые всеми этими праведниками, были различны. Один индусский монах предложил: «Отныне и навсегда прекратите есть соль». Он спросил: «Но как это поможет?»

Монах сказал: «Это поможет потому, что, когда вы не едите соль, вся пища становится безвкусной, - без соли особенно безвкусной становится индийская пища. А есть не ради вкуса - это добродетель; есть ради вкуса - грех. Есть ради вкуса - следовать за телом, тогда тело манипулирует вашей душой, порабощает ее. Вот в чем грех, тело берет верх над душой; тело является хозяином, а душа действует, как раба, куда тело ведет ее, туда она и идет».

Монах сказал: «Поворачивайте ваше тело в другую сторону: что бы оно ни говорило вам, не делайте этого. Ваше тело будет просить соли - не ешьте соль. Постепенно прекращайте есть сахар. Постепенно сделайте всю пищу абсолютно безвкусной, чтобы есть лишь ради поддержания жизни, данной вам Богом. Когда вы не интересуетесь этой жизнью, вы готовитесь к жизни будущей». Соль - это потребность тела. Вашему телу нужно определенное количество соли, иначе вы ослабнете. Все, что запрашивает ваше тело, не является плохим. Тело запрашивает что-то, потому что это является его потребностью.

Эти люди превращают вашу физическую потребность в грех.

Естественно, ваше тело будет постоянно просить соли. Вы будете заставлять себя не есть соль, а ваше тело будет непрерывно просить соли и стремиться к ней. Это создаст проблему: или вы мучите свое тело, или вы начинаете есть соль и совершаете грех. Оба пути, всего лишь из-за простой соли, приводят вас к тому, что вы становитесь больным человеком. Ваша психика более не является здоровой.

Встречаясь со многими этими людьми … а Сетх Говиндадас был известным человекм,поэтому каждый праведник был рад встретиться с ним, счастлив встретиться с ним и всегда был готов предложить ему какие-нибудь идеи. Я жил в его городе двадцать лет. У него ни разу не возникло мысли прийти ко мне. На самом деле любой политик в Индии боится встретиться со мной, боится, что его увидят со мной или узнают, что он приходил ко мне. Массы отвернутся от такого политика - даже если это политик не маленький. Этот человек был очень уважаемым на протяжении пятидесяти лет, более пятидесяти лет он был членом парламента. Тогда чего ему было бояться? Но он никогда не приходил ко мне.

Он слышал обо мне. Люди говорили, даже премьер-министр. Пока он был в парламенте, сменилось много премьер-министров. Один премьер-министр, Лалбахадур Шастри, справился обо мне. Сетх Говиндадас сказал: «Я слышал это имя, но я не знаком с ним лично». Лалбахадур сказал мне: «Это странно. Этот человек - член парламента от вашего избирательного округа, и он не знает вас».

Я сказал: «Вы должны понять его позицию. Если он придет повидаться со мной... я, конечно, не пойду к нему, у меня нет причин встречаться с ним. Я никогда ни за кого не голосовал, потому что все эти идиоты одинаковы. Разные только ярлыки, поэтому смысла голосовать нет. Я никогда не голосовал. И зачем мне идти...? Так что здесь нет вопроса. А он... вы должны понять, вы политик. Хватит ли у вас смелости прийти ко мне домой?»

Он был очень приятным человеком. Он рассмеялся и сказал: «Вы правы, теперь я понимаю. Всякий, кто придет в ваш дом, столкнется с трудностями. Этот человек может потерять свое кресло».

Индира постоянно спрашивала его обо мне, что я делаю, чем занимаюсь. Она хотела встретиться со мной; дата встречи назначалась, по крайней мере, пять раз, и в последний момент она находила какие-то оправдания и так и не смогла повидаться со мной... Ее коллеги говорили ей: «Ведь это опасно. То, что вы пойдете повидаться с ним, будет очень опасно для вашей политической карьеры. Оппозиционная партия воспользуется этим, как важнейшим фактором против вас». Поэтому каждый раз она откладывала.

Но когда сын умер, этот старик – может быть, в глубокой печали – забыл о своей политике и парламенте и пришел ко мне. И он сказал: «Куда бы я не пошел, они все говорят, что я, должно быть совершил какой-то грех и поэтому страдаю от потери моего юного сына. И они предлагают меры к тому, чтобы я не страдал в будущей жизни».

Я ответил: «Они дали вам достаточно, чтобы вы страдали прямо сейчас, в этой жизни. И вам нужно было бы спросить, какой грех вы совершили в своих прошлых жизнях. Они все должны ответить разное; они не могут знать, какой грех вы совершили в прошлых жизнях, они все должны строить разные догадки. И глупо... вы что, думаете, что, просто прекратив есть соль и сахар, вы станете добродетельным? Вы станете только виноватым».

Он сказал: «Вы правы. Я таким и стал. Я следовал за всеми этими людьми, я думал, что они мудрые люди, а они лишь запутали меня. Все, что я делаю, плохо. А все, что они предлагают мне делать, выглядит неестественным, насильственным. Я терплю неудачи, даже если стараюсь».

Грех - это стратегия вашего уничтожения, вашего разрушения, убийства вас, как индивидуальности.

И тогда вы в руках священника.

Тогда вы делаете все, что он скажет. Вы не можете спорить, потому что это написано в священных книгах. А спорить со священными книгами - снова грех. Священная книга должна рассматриваться как личность.

Я находился в Джабалпуре в Пенджабе. По утрам, когда я отправлялся на прогулку, я проходил через помещение, где сикхи содержали маленький храм, - они были из тех людей, что могли себе это позволить; то был дом очень богатого человека. Это был красивый мраморный храм, маленький храм, в котором они хранили Гуру Грантх Сахиб, их святую книгу. Все было в порядке. Там была святая книга, но рядом с книгой находилась зубная паста, щетка и кувшин, полный горячей воды, поскольку была зима.

Я спросил моего хозяина: «В чем дело? Я могу понять храм. Я могу понять Гуру Грантх Сахиб... На самом деле использовать слово «сахиб» - это значит делать книгу человеком. Слово «сахиб» не применяется к вещам, это слово употребляется, когда вы платите дань уважения кому-либо. Оно пришло в Индию с британцами. Они были хозяевами, и индийцы начали называть их сахибами. Это очень старое слово, сахиб означает «очень уважаемый человек». Но книгу никто не называет сахиб. А вот сикхи назвали свою книгу Гуру Грантх Сахиб - гуру означает Учитель.

Десятый гуру сикхов провозгласил: «Я - последний гуру, отныне и навсегда Учителем у нас будет книга, - в этой книге собраны высказывания всех десяти Учителей, включая его, последнего. - Отныне и навсегда не будет Учителя, только книга». Итак, «гуру» означает Учитель, «грантх» означает собрание, поскольку это не книга, написанная одним человеком, но собрание высказываний десяти человек. И, наконец, «сахиб» означает «достойный, уважаемый человек».

Я сказал: «Я понимаю, что вы платите дань уважения высказываниям своих Учителей, но что это за глупость? Зачем вы держите здесь эту воду, зубную пасту, зубную щетку?»

Он сказал: «Вы не знаете наших обычаев. Учителю по утрам нужно омывать рот, чистить зубы - книга...»

И я сказал: «Хорошо, но знали ли ваши десять Учителей зубную щетку, зубную пасту? В те времена не было зубной пасты».

Он сказал: «Верно. Это очень современно». Пятьсот лет назад, конечно, зубная паста «Бинака»...? И сделано в Швейцарии - гуру нужно давать что-то импортное. Эта же зубная паста «Бинака» изготавливается той же компанией в Индии, но гуру нужно предлагать импортную зубную пасту. Если вы так не делаете, то испытываете чувство вины, ведь все сикхи так делают. По утрам вы приносите завтрак - а ведь вы знаете, что это книга... Вы знаете это, вы же не слепые. В обеденное время - обед, и каждый раз все уносится обратно. Книга ничего не ест, но это уже не имеет значения.

Если ваше общество сформировало вас на какую-либо глупость, а вы не хотите ее делать, то ваше сознание будет терзать вас.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒

Моя первая просьба, или приглашение, такова: не позво­ляйте умирать своему сомнению. 2 страница

Моя первая просьба, или приглашение, такова: не позволяйте умирать своему сомнению. 2 страница