Примечание к части. Примечание к части

Примечание к части

Ох, я вот тут подумала, а не сильно ли я размахнулась, написав "Миди"? Посмотрим, посмотрим. Как вам часть?

Примечание к части

Простите глупую тянку за маленькую главу:3
Читать под вот эту песню: F.T.ISLAND – Severely

Глава 3.

Чанель следит за тем, как нервно дергаются плечи Бэкхена, и не понимает. Ничего не понимает. Он знает одно, что бы это ни было, оно не изменит его отношения к Бэкхену, на этот раз он настроен серьезно. Один раз он упустил свой шанс, жестко облажался.

***

Это было около четырех лет назад. Молодость играла в крови, Чанель был завсегдатаем самых дорогих клубов Сеула, да и не только. Он был элитой города, звездой района Gangnam*. Все поменялось в одночасье. Он встретил его, своего омегу. Неприметного серого омежку, но с таким невероятно вкусным запахом топленого молока. Кёнсу никак не хотел признавать своего альфу. Чанель ждал. Ждал долго и не опускал рук в ухаживании. Наконец омега сдался, и это был один из прекраснейших моментов в его жизни, что теперь больно бьют по сердцу. Он, как сейчас, помнит этот миг. Как кружил маленькое тельце своего омеги, и как Кёнсу смеялся.

«Сильно, кажется, я слишком сильно любил тебя.
Но, думаю, что позволить тебе уйти
Ещё страшнее, чем умереть!»

Он помнит первую проведенную вместе течку. Это невозможно забыть. От узости До и осознания того, что он первый, ему тогда снесло крышу. Чанель задыхался в этих ощущениях точно так же как и Кёнсу. У них была невероятная связь. Они буквально чувствовали друг друга. Толкаясь в узость любимого омежки, Чанель терял рассудок, ему было так хорошо, как не было и не будет больше, наверное, никогда. Мысли покинули его тело, и он просто остервенело драл омегу. Помнит, как метался под ним Кёнсу и просил глубже, сильнее, быстрее.
Помнит, как Кёнсу бубнил что-то про то, что следы, наверное, останутся надолго. Помнит, как подошел тогда к нему и поставил метку. Вот так вот. Просто подошел и поставил, не было никаких слезливых моментов. Он просто понял, раз и навсегда, что Кёнсу тот, кто ему нужен, тот, с кем он хочет быть.

«Любить, наверное, в сотни, в тысячи раз
Сложнее, чем просто расстаться.
Но я глупец, который не сможет жить без тебя,
Что же мне делать?»

Кёнсу тогда испуганно посмотрел на него, но потом испуг сменился счастливейшим лицом на свете, оно светилось. Светилось как солнце летом. Оно грело Ёля, давало ему силы для жизни.
Чанель помнит их первую ссору. Глупую и неуместную, из-за столовых приборов, которые они хотели приобрести в свой маленький домик. Также он помнит их маленький домик. Как же без него. Ключи от него до сих пор лежат в тумбочке, в отдельной коробке. Боже, как же они были счастливы, когда получили эти самые ключи в руки. Ведь это означало то, что теперь у них есть свой, — маленький, неприметный — но свой мир. Помнит, как Кёнсу сломал ногу, когда упал со стремянки, крася стены. Чанель тогда винил себя сильно и не отходил от Кёнсу ни на шаг, даже на работе взял отпуск. До ругался на него, и говорил что не инвалид же он, в конце концов. Но Чанелю было плевать. Кёнсу было больно, значит, Ёль не уследил. А это значит, что он должен исправляться, должен больше дарить заботы.
Помнит их счастливые улыбки, когда они увидели теперь уже полноценный дом, с красивым интерьером и прекрасным видом на лес. Он никак не может решиться продать его. Помнит, как обнимал Кёнсу зимними, холодными ночами. Как они сидели вместе под одеялом и пили мокко. До говорил, что Чанель пахнет так же, и что он терпеть не может кофе, но Чанеля любит. Любит так, как не любил никого и никогда. Помнит их ночные разговоры, когда они могли поболтать о мухе, которая слишком громко жужжит, и в следующую минуту думать над тем, почему они вообще на Земле и есть ли какая-то цель?

«Я не знаю, смогу ли когда-нибудь забыть тебя.
Даже если я болен этой неизлечимой болезнью.
Но я глупец, который не может жить без тебя
Что мне делать?»

Помнит, как кричал на отца и говорил, что никогда не бросит Кёнсу ради какой-то выгоды компании. Помнит, как хлопнул тогда дверью, этот хлопок означал, что дома теперь у него нет и родителей тоже. Зато у него есть Кёнсу, который никогда его не оставит.
Помнит, как Кёнсу успокаивал его, когда дела на работе шли не очень хорошо. Когда мир рушился на глазах, рядом был он. Кёнсу. Его малыш, его солнце.

«Жестоко, кажется, мы расстались слишком жестоко.
Как же сложно сказать „прощай“, так нерешителен,
Я даже не могу разомкнуть губ»

Он помнит все, абсолютно все. Утреннего Кёнсу, который, не смотря на то, что очень любил спать, вставал рано и готовил завтрак Чанелю. Кёнсу, который сосредоточенно рисует на мольберте очередной проект. И он до сих пор помнит, что в такие моменты До отвлекать нельзя, а то можно получить. Он любил наблюдать, как Кёнсу плюхался счастливый рядом с ним, когда заканчивал работать.

«Сильно, кажется, я слишком сильно любил тебя!
Я даже не мог дышать, когда наблюдал за тобой.
Я не знаю, смогу ли это все остановить.»

Кёнсу сразу же засыпал, и Чанелю постоянно приходилось относить его в спальню и переодевать, потому что вся одежда была испачкана всевозможными красками, мелками и, бог знает, чем ещё. Он помнит все, что связано с Кёнсу. Он дурак, что слишком сильно любил. Он отдавал всего себя.
Все рухнуло так же быстро, как и появилось.
Он ждал его с кольцом в их кафе. И, завидев до боли любимую фигуру вдалеке, выскочил навстречу. Их отделяло несколько ничтожных метров, и Чанель было хотел перебежать дорогу, но Кёнсу крикнул, чтобы Чанель оставался на месте и ждал его. И он ждал, и сейчас ждет, только знает, что Кёнсу не придет.

«Когда же я забуду тебя?
Глупо, кажется, я слишком глупо любил тебя.
Из-за тебя я даже мечтать не могу о другой любви.
Я глупец, что видит только тебя
Что мне делать?»

Это воспоминание как яркая вспышка. Кёнсу шагнул на пешеходный переход и, господи, черт знает, откуда появился этот грузовик. Он помнит бездыханное тело До, и как он просил его подождать чуть-чуть. Помнит глаза Кёнсу за секунду до смерти. Они были полны боли, но по-прежнему оставались теплыми. В них теплилась бесконечная любовь к альфе. В сумке у него так и остался нераспечатанный конверт с УЗИ, из-за которого он опоздал на свидание. Кёнсу был так рад, что, наконец, у них с Чанелем будет маленький омега, ну или альфа. Это было не столь важно. Этому не суждено было сбыться.
«Жестоко, кажется, мы расстались слишком жестоко.
Ты останешься глубоким шрамом в моем сердце»
Чанель помнит все до мелочей, и это пугает. Какого же хрена все так несправедливо? Почему все так?
После смерти Кёнсу Чанель ушел в себя, он пропал отовсюду, его потеряли на работе, друзья и знать не знали, что с ним.

«Я не смогу стереть тебя!»

***

Чанель вздрагивает от воспоминаний. Он чувствует руку на своей щеке, что бережно стирает слезы с глаз.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒