АДАМ ЖЕНИТСЯ НА ЕВЕ 3 страница

Обвинитель (тоже громко). Одну минуточку! (Быстро снимает свою небесно-голубую мантию и жакет. Теперь на ней блузка с весьма рискованным вырезом.)

Ева(испуганно, обращаясь к защитнику). Что же теперь будет?

Секретарь. Тсс!

Обвинитель (заходя за стол. Радушно). Что вы желаете?

Адам (заикаясь). Я... ничего... абсолютно ничего! Я... я жду... жду автобуса... в Прору... жду...

Обвинитель. Он пойдет только через час.

Адам. Я могу подождать и на улице... (Поспешно отворачивается: вид выреза на блузке обвинителя явно смущает его.)

Обвинитель. На улице льет как из ведра... Я так рада, что у меня наконец снова появились посетители.

Адам (оглядываясь по сторонам). Посетители?

Обвинитель. Посетитель! И это вы! Добро пожаловать. Так что же вы желаете?

Она замечает термос секретаря суда, берет его в руки и начинает встряхивать, словно миксер. Секретарь суда испуганно прикрывает рукой рот.

Адам. Ну, разве что-нибудь безалкогольное... Я спортсмен... Футболист... Играю левым крайним за «Мотор» в Кёпенике. Сейчас, правда, я только разминаюсь в полковой команде...

Обвинитель. Тогда можете спокойно пропустить рюмочку. При такой погоде.

Она отвинчивает крышку термоса и наполняет ее до краев. Секретарь суда делает попытку приблизиться к импровизированному ,ару, однако судья жестом приказывает ему остановиться.

Обвинитель. Да вы садитесь, пожалуйста.

Адам(залезая на табурет). Большое спасибо.

Обвинитель. На здоровье!

Адам (берет в руку крышку). На здоровье! (Пьет и начинает сильно кашлять.)

Ева(обращаясь к защитнику, с испугом). Ну, что я вам говорила?! Вот она, эта фантазия. Он уже верит, что там действительно шнапс!

Адам (кашляя). Но это правда...

Секретарь(умоляюще). Тсс!

Обвинитель. Прекрасный напиток, не так ли? Великолепный шнапс! Еще рюмочку?

Адам (испуганно). Нет, нет!

Обвинитель(тем не менее наливая еще). На одной ноге не простоишь.

Адам(жалобно). На двух — тоже, если выпить еще такого...

Секретарь. Тише!

Обвинитель. На здоровье!

Адам(покорно). На здоровье! (Пьет.)

Обвинитель(вкрадчиво). Наверное, тепло так и разливается по всему телу.

Адам(отставляя крышку, удивленно). Да, действительно!

Обвинитель.И на душе становится легче, не так ли?

Адам.Совершенно верно... Перед тем как войти сюда, у меня было такое паршивое настроение...

Обвинитель(наливая еще). Вам было одиноко, не так ли? Очень одиноко...

Адам (выпив и отставив крышку). Во-во! (Уже несколько отяжелевшим языком.) А у вас тоже бывает иногда паршивое настроение? А?

Обвинитель. Гм, гм.

Адам. Вы тоже чувствуете себя одиноко?

Обвинитель(со вздохом). О да!

Адам. Очень одиноко?

Обвинитель. Не то слово.

Адам(ударив крышкой по столу, с воодушевлением). Значит, так оно и должно было случиться, чтоб я пришел сюда! Значит, это судьба! Налейте-ка мне еще одну!

Обвинитель. С удовольствием. (Наливает.)

Адам(уставившись на нее). А как... как, собственно говоря, вас зовут?

Обвинитель (немного подумав). Ева!

Адам. Ева? Правда Ева?

Обвинитель. Да. (С любопытством.) А что?

Адам. А то... А то, что меня зовут Адам!

Ева(обращаясь к защитнику, в отчаянии). Почему он не сказал «мою жену тоже зовут Ева»?

Защитник. Явно по тактическим соображениям. Делает вид, что клюнул на ее удочку, чтобы потом положить ее на обе лопатки.

Ева(со страхом). Куда положить?

Секретарь. Тсс!

Адам (мечтательно). Ева...

Обвинитель (в тон ему). Адам...

Адам. Адам и Ева...

Обвинитель. ...в раю.

Адам. Адам и Ева в раю... В раю? Это в каком смысле?

Обвинитель (зазывно улыбаясь). Так называется наш бар.

Адам. Вот-ик-здорово! Как-ик-символично!

Обвинитель. Жизнь полна совпадений.

Адам. Я тоже всегда так говорю. На здоровье! Ева! (Нежно.) Ева...

Ева (испуганно кричит). Адам! Адам!

Адам (глядит на обвинителя). Да?

Обвинитель. Что случилось?

Адам. Вы сказали «Адам, Адам».

Ева (кричит, еще более испуганно). Это я, Ади!

Судья. Прошу тишины!

Но Адам все равно уже не слышит последних слов Евы. Он наклоняется над импровизированным баром и ищет руку обвинителя, чтобы с нежностью ее погладить. Обвинитель явно удивлена успехом своего эксперимента. Защитник выглядит несколько смущенным, он беспокойно ерзает на своем стуле.

Адам. А я ведь чуть было не прошел мимо. (Восторженно.) Дождь всегда к счастью!

Обвинитель. Он все еще идет. Пуще прежнего!

Адам. Пусть идет. У меня увольнительная до двух.

Обвинитель. Вы же хотели вернуться на следующем автобусе!

Адам. Хотел. А теперь не хочу, потому что мне здесь нравится. Вы мне тоже нравитесь. Даже очень. Давайте выпьем на брудершафт, Ева!

Обвинитель. Не знаю, право, Адам...

Адам (умоляя). Мы ведь так одиноки! А на улице идет дождь!

Обвинитель. Только поэтому?

Адам. Нет, вообще... (Повышая голос, со страданием.) Потому что мне уже до чертиков надоело бегать по этому пляжу взад и вперед. Надоели эти дурацкие чайки с их дурацким криком. (Вздрогнув и хватая крышку термоса.) На здоровье!

Ева (с отчаянием). Он все пьет и пьет!

Судья. Это всего-навсего чай.

Адам (уже сильно навеселе). Нет, лучше я останусь здесь.

Обвинитель. Но в двенадцать я закрываю.

Адам (с удовольствием потирая руки). Прекрасно. А что мы будем делать-ик-потом?

Ева начинает громко всхлипывать.

Защитник(вскакивая с места). Прошу высокий суд прекратить эту демонстрацию! Фрау обвинитель злоупотребляет наивностью моего подзащитного... Подрывает твердость боевого духа... Наносит ущерб авторитету Национальной народной армии... (Возмущенно.) Наши воины не пьют!

Судья. Ну, ну, ну... Я предоставляю вам право, господин защитник, прийти на помощь вашему подзащитному. (Улыбаясь.) Ведь «Рай» еще не закрылся.

Защитник(с облегчением). Благодарю вас, господин судья.

Он выходит из-за своего стола и спешит к импровизированному бару. Обвинитель, развеселившись, смотрит на него.

Обвинитель (сердечно). Привет!

Адам (поворачивая голову к защитнику, недовольно). А это еще кто такой?

Защитник (проникновенно). Ваш защитник, дорогой Адам!

Адам. Не нужны мне защитники! Здесь я и сам справлюсь.

Ева всхлипывает еще громче.

Защитник. Опомнитесь! Вы ведь хотите жениться!

Адам(удивленно). Да? Вот как? Но для этого вы мне тоже не нужны. За тебя, Ева! (Задумчиво.) Неужели я действительно хотел на ней?..

Защитник(в отчаянии). Не на этой! А на той, там! (Указывает на всхлипывающую Еву.)

Адам(не глядя на Еву, отмахиваясь). Той там, там той, то, то, та, та... Я не радист, приятель. Я водитель. Водитель танка. (Гордо.) Кавалерист нашего времени.

Защитник. Вы скачете прямо в пропасть!

Адам. Не болтай чепуху, приятель. Давай-ка выпьем, и валяй отсюда. Здесь все равно сейчас закрывают.

Он хватает термос и наполняет до краев крышку. Затем пытается вручить ее защитнику, тот возмущенно отбивается.

Обвинитель (игриво). На здоровье!

Адам подносит крышку к губам сопротивляющегося защитника и заставляет его пить. У защитника начинается приступ кашля.

Адам (отнимая от его губ крышку, удовлетворенно). Так... а теперь проваливай отсюда, шпак несчастный!

Защитник (тяжело дыша, очень громко). Нет!

Адам (угрожающе). Проваливай, а не то...

Он пытается слезть с табурета. В это время защитник хватает термос и устремляется с ним к столу судьи.

Защитник (пылая от возмущения, обращается к суду). Ну это уж слишком! Неслыханно! В этом термосе, господин судья, никакой не чай, в нем...

Секретарь(бросаясь к защитнику). Не надо, прошу вас, господин адвокат!

Защитник (поднимая над головой термос, торжествующе обвиняет). В нем — ром!

Секретарь суда пытается вырвать у него термос. Защитник сопротивляется.

Судья(недоумевая). Ром? Почему ром?

Секретарь (жалобно). Потому что я простужен. Поэтому и ром!

Адам (начинает громогласно петь). Ио-хо-хо и бутылка рома! Бом-бом-бом-бом!

С последним «бом» он роняет голову на стол. Ева бросается к нему.

Обвинитель (суетится вокруг Адама, растерянно). Только что он был вполне в порядке!

Защитник (продолжая бороться за термос, учащенно дыша). Вы его отравили! Наверняка отравили! нашего танкиста!

Адам(с трудом поднимая голову, запевает снова). Йо-хо-хо и бутылка рома!

Ева (с отчаянием). Ади! Ади! Приди в себя, Ади!

Судья (звоня в колокольчик). Тише! Я прошу тишины!

Теперь вдруг заговорили все сразу. Ева, по-видимому, пытается вцепиться в парик обвинителя, защитник и секретарь суда борются за термос, даже заседатели о чем-то беседуют. Адам, не отрывая головы от стойки, снова затягивает свое «Ио-хо-хо и бутылка рома!».

Судья(встает, звонит в колокольчик). Тише, или я попрошу очистить зал!

Адам(восторженно и громогласно). Да, дорогая, давай закрывай! (Падает на пол.)

Перерыв.

Поначалу в декорациях находятся только защитник и обвинитель. Они опять в мантиях, у защитника на голове берет. В то время как он с видом гневного триумфатора сидит за своим столом и что-то усердно пишет, она, в позе несчастной грешницы, стоит возле него.

Обвинитель. Я ничего об этом не знала. Правда ничего!

Защитник. О чем?

Обвинитель. Что в термосе был ром.

Защитник. Такое можно было унюхать!

Обвинитель (страдальчески). Запах-то я почувствовала. Но я подумала, что он пропустил перед этим. Мой тогда тоже так сделал. Правда, свалился он только во время семейного праздника.

Защитник(саркастически). Приношу свои запоздалые соболезнования. (Встает, повышает голос.) И тем не менее я заявляю самый решительный протест против ваших методов ведения дела. (Возмущенно.) А пока можете наслаждаться видом вашей несчастной жертвы. Вот она!

Широким жестом он указывает на дверь, в которую Ева и секретарь суда как раз вводят на сцену Адама. На нем снова костюм, на голове — компресс. Он, кажется, все еще не протрезвел.

Ева (обращаясь к секретарю суда). Это могло егопогубить! От вина погибло больше людей, чем от холеры!

Секретарь (испуганно). Неужели?

Ева. Конечно! Особенно футболистов!

Адам (со стоном). Мне плохо.

Ева. Так тебе и надо.

Они осторожно сажают Адама на скамью. Обвинитель смотрит на него с виноватым видом. Защитник делает Адаму тайные знаки — которых тот, правда, не замечает — выжать из ситуации все, что можно.

Секретарь (робко). Я тоже против этого... Просто у меня насморк... хронический... Я только как лекарство... (В отчаянии.) Откуда я знал, что его будут потчевать моим ромом!

Ева (строго). Не будут, а будет. Она!

Обвинитель отворачивается и идет к своему столу. Секретарь суда пробирается на свое место и мимоходом пытается взять со стола защитника термос.

Защитник (сердито). Стоп! Это вещественное доказательство!

Секретарь суда оставляет термос в покое и направляется к своему табурету. Дверь комнаты для совещаний открывается, появляются судья и заседатели.

Секретарь. Суд идет!

Все встают. Адам покачивается. Ева его поддерживает.

Судья. Прошу садиться. (Обращаясь к Адаму.) Господин Шмитт, чувствуете ли вы себя достаточно отдохнувшим, чтобы принять участие в продолжении слушания?

Адам (слабым голосом). Да, конечно...

Защитник. Но при одном условии: если полностью будет учитываться плачевное состояние здоровья моего подзащитного, а подобные эксцессы не повторятся!

Секретарь. В термосе и так уже почти ничего не осталось.

Судья. А вам, господин секретарь, я объявляю строгий выговор. Вы обязаны были предостеречь молодого человека.

Секретарь. Когда люди хотят жениться, не помогут никакие предостережения.

Судья. Продолжаем слушание дела. Желает кто-нибудь выступить?

Обвинитель и защитник просят слова. Она—с явной нерешительностью, он — порывисто.

Судья. Прошу вас, господин защитник.

Защитник (встает, быстро входит в раж). Высокий суд! На ваших глазах был проделан эксперимент, который я не могу квалифицировать иначе, чем гнусность. Одно из прекраснейших человеческих свойств — способность фантазировать — подверглось надругательству для того, чтобы спровоцировать одну из печальнейших человеческих слабостей: неверность. Фрау обвинитель не погнушалась прибегнуть к самым изощренным психологическим приемам и навязать моему подзащитному обстоятельства, бороться против которых его наивная молодая душа была не в силах. Постарайтесь, господа, повнимательнее рассмотреть фрау обвинителя... (Внезапно что-то придумав, обращается к обвинителю.) Не угодно ли вам разоблачиться еще разок?

Обвинитель (сухо). Нет, не угодно.

Защитник. Тогда я апеллирую к вашей фантазии, господин судья, и спрашиваю вас как мужчина мужчину: какой Адам смог бы устоять против такой Евы, пусть даже в столь локальном раю? А мой подзащитный устоял. Во всяком случае, он боролся с извечным могуществом женских чар до тех пор, пока они не выступили еще и в роли змеи и не презентовали своей жертве яблоко... Яблоко, выросшее в виде картофеля под Нордхаузеном... Сей плод, дамы и господа, в результате обыкновенного химического процесса, брожения, явился источником большего количества прегрешений, чем все плоды эдемского сада! Таким образом, если и создалось впечатление, что нашему молодому человеку грозило падение — что еще вовсе не доказано, поскольку, в конце концов, он упал не в руки соблазнительницы, а в объятия Морфея, — из этого следует сделать только один вывод...

Судья. Выводы, господин защитник, предоставьте, пожалуйста, делать суду. Слово имеет фрау обвинитель.

Обвинитель (встает, глубоко вздохнув, начинает очень тихим голосом). Собственно говоря, я очень рада, что случай сыграл здесь свою злую шутку. Как известно, он делает это частенько, охотно и повсеместно, в том числе, разумеется, и в Проре на Рюгене. Давайте рассматривать его как своего рода справедливую кару, поскольку, на мой взгляд, даже самая простая реальность сильнее самой пышной фантазии. Давайте спросим себя: а что могло бы случиться в подобной ситуации в реальной действительности? В дождливый ноябрьский вечер, вдали от родного дома, при наличии большого количества рома и в присутствии, несомненно, более привлекательной барменши?..

Защитник. Протестую!

Обвинитель. Премного благодарна! Но, как говорит опыт, вряд ли нужны более серьезные обстоятельства для того, чтобы заставить наивную молодую душу принять самую обыкновенную забегаловку за райские кущи! Любовь зависит от случая...

Судья. Вы тоже, фрау обвинитель, предоставьте, пожалуйста, право делать выводы суду. (Обращаясь к Адаму и Еве.) Подойдите-ка сюда оба!

Адам и Ева поднимаются со скамьи и подходят к столу судьи.

Судья. Вы-то как смотрите на это дело? Только откровенно!

Адам (жалобно). Я бы не сделал и глотка, но он так на меня уставился (указывает на секретаря суда), так уставился, что я подумал: будь что будет...

Судья. К аналогичному решению люди приходят зачастую и без помощи секретаря суда. А вы что на это скажете, фройляйн Мюллер?

Ева (нерешительно). Честно говоря, я не думала, что Ади так быстро сломается...

Адам. Да у меня же организм не принимает!

Ева. Я не это имею в виду! Я имею в виду, что если бы это был настоящий рай, то хватило бы, наверное, и яблочного сока... а Ева, подобная этой...

Адам стыдливо опускает голову, защитник ерошит на голове волосы, обвинитель надевает очки и с удивлением смотрит на Еву.

Ева (повышая голос). Но все это не имеет никакого отношения к тому, что Ади так молод, и что его забрали в армию, и что организм у него не принимает алкоголя. Такое может случиться и с человеком, который женат уже десять лет. Например, с каким-нибудь монтажником в командировке. Напоит такая...

Защитник облегченно вздыхает, секретарь суда склоняется над своим столом, обвинитель вертит в руках очки.

Адам (порывисто). Больше меня никто уже не напоит, Ева. Что бы там ни случилось. Лучше уж я подохну со скуки среди этих дурацких "чаек...

Защитник (с воодушевлением). Браво, друг мой! (Обращаясь к Еве, настоятельно.) Продолжайте, дитя мое.

Ева. Вот, собственно говоря, и все, что я хотела сказать.

Адам. Во всяком случае, я постараюсь взять себя в руки. Не всегда же в Проре будет идти дождь. Я действительно буду гулять только по пляжу. Пусть себе кричат эти чайки... (Обращаясь к Еве.) Я буду думать о тебе.

Ева. Правильно, Ади. А когда пойдет дождь, оставайся лучше в казарме.

Судья. Мне кажется, что мы можем потихоньку закругляться...

Защитник. Я тоже так считаю!

Обвинитель. Извините, господин судья, но я другого мнения! Мы лишь слегка заглянули в настоящее и будущее наших кандидатов. Однако как обстоит дело с их прошлым?

Защитник (снисходительно). В восемнадцать лет прошлого не бывает.

Обвинитель. Бывает. Прошлое длиной в целых восемнадцать лет.

Защитник. За это время учатся ходить, приобретают зубы, болеют свинкой и получают двойки по математике!

Обвинитель (обращаясь к Адаму и Еве). Вы так же оценили бы свою прошлую жизнь?

Адам и Ева несколько нерешительно переглядываются.

Знаете вы все это друг о друге? Я имею в виду, что, например, один из вас болел свинкой, а другой получал двойки по математике?

Адам. Мы же знакомы всего три недели.

Ева (лукаво). Ведь надо оставить что-нибудь «на потом»... Когда каждый день будем вместе... Чтоб было о чем поговорить...

Защитник (с жаром). Золотые слова! Ведь сколько браков распадается только из-за того, что людям нечего больше сказать друг другу! Ведь фрау обвинитель считает наших кандидатов еще полудетьми, стало быть, она должна находить вполне естественным, что здесь не может быть и речи ни о каком прошлом. Разве элементарное математическое правило не учит нас, что два минуса дают плюс? (Торжествующе.) Ведь это неопровержимо! Тем более по отношению к нашим молодым людям! Их двойной минус в индивидуальном прошлом является плюсом, огромным плюсом для их совместного будущего!

Во время последних слов защитника дверь зрительного зала открывается. В ней появляются девушка, Гела, и юноша, Ганси, с футляром для трубы в руках. При виде обоих Ева пугается и смотрит на них широко раскрытыми глазами.

Защитник (не сразу осознав новую ситуацию). Так не будем же больше стоять на пути к их счастью! Пусть они наконец поженятся!

Гела и Ганси останавливаются при входе в зал, дверь за ними с шумом захлопывается'.

Гела (торжествуя). Ну что, Ганси? Теперь ты веришь?

Ганси (упавшим голосом). Теперь мне уже не во что верить. Теперь я все знаю. Держи меня крепче, Гела, а то я сейчас упаду. (Внезапно воодушевившись.) Смотри, разве она не прелесть, такая красивая невеста?

Ева начинает плакать.

Гела. Нет, это я сейчас упаду, Ганси. Я имею в виду твой характер... Куда ветер подует, туда и ты!

Судья. Прошу тишины! Так на чем мы остановились?

Обвинитель просит слова.

Защитник (поспешно). На предложении закончить слушание. Фрау обвинитель, по-видимому, просит слова для заключительной речи?

Обвинитель. Господин защитник ошибается. Я хотела узнать, кто эти молодые люди.

Ева начинает плакать еще горше.

Адам (неуверенно). Девушка — это Гела, которая со слепой кишкой, то есть нет, уже без нее. А этого парня я вижу впервые. Кто это, Ева?

Ева (сквозь слезы). Это Ганси... Он трубач... (Громко всхлипывая.) О, Ганси!

Ганси (сочувственно). Не плачь, Ева. Я уже исчезаю. (Берется за ручку двери.)

Гела (удерживая его). Стоп!

Обвинитель. Постойте. (Обращаясь к суду.) Прошу привлечь фройляйн Гелу и господина Ганси в качестве свидетелей!

Защитник (вяло). Заявляю протест!

Судья. Протест отклоняется. (Обращаясь к Ганси и Геле.) Подойдите ближе. Вы будете выслушаны в качестве свидетелей.

Ганси (испуганно). В качестве свидетелей? То есть как? Ева ведь ничего не натворила?

Гела (подталкивая Ганси вперед). И это говоришь ты! Ты, которому она причинила столько зла. (Проходя мимо Евы.) И ты ему ничего не сказала! Ты же сразу хотела ему об этом сказать!

Адам. Что ты хотела сказать?

Ева. Что... (Громко всхлипывая.) О Ади!

Гела. Она и ему ничего не сказала! Ну разве мыслимо такое?

Ганси (высвобождается от Гелы, останавливается около Адама и Евы, подает Еве руку и добродушно говорит). Здравствуй, Ева. (Подает также руку Адаму.) Здравствуй, товарищ.

Адам. Здравствуй... (Обращаясь к Еве.) Кто это?

Ева снова громко всхлипывает.

Судья. Прошу кандидатов спокойно и внимательно выслушать показания свидетелей! (Обращаясь к Геле и Ганси.) Вы готовы дать показания?

Гела. Еще бы! (Возмущенно.) После всего того зла, которое она причинила Ганси... (С укором указывает на Еву.)

Ганси. За это ведь не судят! Тут никому статьи не пришьешь! Если и за это еще судить будут?!

Судья. Успокойтесь, свидетель. Здесь не уголовный суд, а слушание брачного дела. Это как бы вместо отдела регистрации гражданского состояния...

Секретарь. Отдела записи актов гражданского состояния!

Судья. Мы хотим выяснить индивидуальную обоснованность и общественную оправданность вступления в брак. Вы меня понимаете?

Гела. Ты понимаешь, Ганси? Ну конечно, понимаешь!

Ганси. Минуточку... (Напряженно размышляет.) Индивидуальную обоснованность и общественную оправданность вступления в брак... (С внезапным воодушевлением.) Вот здорово! Грандиозно! Поздравляю вас, ваша честь, с этим революционным нововведением!

Судья. Премного благодарен. Но не называйте меня «ваша честь»...

Ганси(с энтузиазмом). Честь тому, кто достоин чести!

Судья. ...говорите мне просто «господин судья». И еще я должен предупредить вас, что на все вопросы суда вы должны говорить правду.

Ганси (торжественно). Правду, одну только правду и ничего, кроме правды!

Гела. Он и так всегда говорит правду, наш Ганси. Это его принцип.

Защитник (поспешно). Великий и прекрасный принцип! Однако там, где вы почувствуете, что задета сфера ваших интимных отношений, вы можете не отвечать на вопрос.

Обвинитель. Но если вы принципиально предпочитаете говорить правду...

Ганси. Правду, одну только правду и...

Судья. Прекрасно. А теперь — к делу. Прошу вас, фрау обвинитель.

Обвинитель. В какой связи, свидетель, вы находитесь по отношению к фройляйн Мюллер?

Защитник. Заявляю протест! Слово «связь» в простонародном языке имеет столь специфическое значение...

Обвинитель. Как раз это я и имела в виду. Однако я не настаиваю на этом слове. (Обращаясь к Ганси.) По-видимому, вы поддерживали с фройляйн Мюллер определенные контакты. Какого рода были эти контакты?

Ганси. Ну, такого, что... Об этом так просто не скажешь... Мы с Евой...

Гела (не выдержав). Да они ходили друг с другом!

Адам (потрясенный). Нет!

Гела (торжествуя). Да!

Обвинитель. И как долго?

Ганси. Целую вечность.

Гела. Три года!

Защитник. Три года не обязательно...

Обвинитель (нервно обрывая его). Да перестаньте же вы наконец манипулировать вечностью!

Секретарь. Я записываю: «три года».

Адам (обращаясь к Еве, вне себя). И ,ты мне об этом ничего не сказала?!

Судья. Помолчите, молодой человек! А вы перестаньте наконец плакать, фройляйн Мюллер. Продолжайте, фрау обвинитель.

Обвинитель. Почему вы ничего не сказали своему Адаму о существовании свидетеля?

Ева. Я вес время хотела сказать ему об этом... Но сначала не было повода... А потом я никак не могла решиться...

Обвинитель. А почему вы ничего не сказали свидетелю о господине Шмитте?

Ева. И об этом я тоже все время хотела сказать... Но сначала я никак не могла решиться, а потом все не было повода...

Защитник. Звучит убедительно.

Ганси. Вполне.

Гела. Для него всегда все убедительно! А потом он все время оказывается в дураках! Хотя в остальном он все схватывает моментально. Но при его доброте от этого нет никакой пользы. Вы не представляете, с каким трудом мне удалось его притащить сюда! Чтобы он посмотрел, что здесь происходит! Он ведь просто не хотел верить!

Защитник. Вас-то почему это так волнует, свидетельница? Вы же сами присутствовали при знакомстве фройляйн Евы с господином Адамом, И кажется, отнеслись к этому довольно терпимо, не гак ли?

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 678 9 10 Следующая ⇒