Русалка. Татьяна Млынчик

Пунш

– Звоню поздравить, – сказал Константин. – Акты подписали.

– Хорошо, – ответил Паша. Он привез жену на очередную процедуру и сидел в машине. Опять перечитывал записку Дразнителя. Листок надорвался от постоянных развертываний, и Паша решил переписать текст в свой блокнот. Когда последнее предложение было окончено, захотелось начать заново. На третьем круге его и отвлек звонок Константина.

– Дедушка нам сверх начислил. За помощь с домиком.

– Я наверное откажусь, – Паша смотрел на проезжающие мимо машины.

– Чего это? Жене на лекарства хватает?

Паша не ответил.

– Ладно. В общем, я деньгу переведу в течение дня. А еще он нас с тобой пригласил. На фуршет, банкет, не знаю, как правильно, елки-палки…

– Наверное, не смогу, – отчеканил Паша.

– Он настаивает. Обещает еще работ нам.

– Надо подумать.

– Это в пятницу. Слушай, это моя огромная просьба. Жену возьмешь…Развеется.

Паша отключился и продолжил писать. Через полчаса жена выкатилась из ворот клиники. Паша посадил её на переднее сидение, а кресло сложил и убрал в багажник. Они поехали по оживленному проспекту. На перекрестке его подрезал большой белый джип. Паша резко затормозил. Жена вцепилась в дверную ручку. Паша перестроился в другой ряд.

– Не ушиблась? – спросил он и заметил, что правая нога жены вылетела вперед. Он потянулся, чтобы поставить ногу на место, но вдруг ощутил сопротивление.

– Ступня педаль тормоза не забывает, – сказала жена. – А ты не верил!

Паша не знал, что сказать.

– Я звонила доктору. Он попросил приехать в пятницу. Проведет ещё один сеанс с этой швейцарской штукой, а потом будет праздник в честь открытия бассейна!

– Знаю. Не хотел туда возвращаться.

– Но, когда у меня такой прогресс, нельзя упускать шанс, Паш!

– Гад он…

– Если ты не поедешь, я сама. Вызову социальное такси. Понял?

В пятницу вечером официанты во фраках внесли инвалидное кресло с женой Паши в усадебный двор. Паша в рубашке, ворот которой за дорогу докрасна натер ему шею, волочился следом. Жена в нарядном бархатном платье и перламутровых туфлях двинулась в пёструю толпу, окружившую бассейн. Паша увидел еще несколько женщин в инвалидных креслах, одна из них подкатила к его жене, и они заговорили.

Паша шел через людей в дорогих костюмах, отыскивая Константина, когда его глаз зацепил красное поле, в его голосе мелькнула догадка, что бассейн накрыт полотнищем, чтобы Валериан мог с помпой сдернуть его. Но потом он увидел, как молодой человек и девушка в блестящих одеждах опускают стаканы прямо в бассейн и черпают это красное…Бассейн был полон красно-оранжевой мутной жидкости.

– Пробовал пунш? – услышал Паша брошенную кем-то фразу.

Его похлопал по плечу Константин. Он был в нелепой джинсовой жилетке с множеством карманов.

– Чего это? – Паша кивнул на бассейн.

– Пунш, – подмигнул Константин и похлопал себя по одному из карманов. – Табак есть?

Паша протянул ему пачку: – И что же, пьют?

– Представь себе. Бормотуха наподобие сладкого вина с соком. Я приложился. Да и твоя тоже, – он указал на Пашину жену, которая принимала из рук официанта хрустальный бокал с коралловой жидкостью.

Паша поспешил к ней.

– Не вздумай это пить!

– Вкусно! Попробуй! Я сейчас пойду внутрь, доктор меня быстренько посмотрит.

– Назвал гостей, а сам приём ведет? – Паша оглядывал разноцветную публику. В отдалении от бассейна расположилась джаз-группа с чернокожим саксофонистом.

– Иди погуляй, – сказала жена. – Я слышала, во-он в том сарайчике - бар, – она показала на домик для полотенец, к стенке которого, и правда, была приделана вывеска «Бар», и покатилась к входу в дом.

Паша закурил и направился к домику. В дверном проеме блестела импровизированная барная стойка, за которой тут же возник бармен с прилизанными волосами при бабочке.

– Наливаете? – дерзко спросил Паша и ковырнул кроссовкам край искусственной лужайки, накрывшей землю под ногами.

– А как же, – отозвался бармен. – Солдатский вальс!

– Чего?

– Сто грамм, – с этими словами бармен громыхнул об стойку эмалированной кружкой. – Водка. Наливаем?

Паша кивнул. Когда водка добулькала, взял напиток, развернулся, посмотрел на окна второго этажа, вытянул руку и опрокинул кружку навзничь. Водка пролилась в газон, и Паша с размаху отправил кружку за забор. За забором заскулили.

Паша зашагал в сторону бассейна, руками раздвигая гостей. Его схватили за локоть.

– Старик! – одногруппник-блоггер в цветастой гавайской рубашке и тёмных очках с камерой в руке полез к Паше обниматься. – А ты тут как?

– Я-то как! Ты как? Я вон, строил, – Паша кивнул на красное озеро.

– Ба! Так ты в курсе, что на дне? Давай интервьюшку? Ты же получается, мэтр строитель арт-объекта, – он закопошился с камерой.

Паша поморщился: – А ты какими судьбами?

– Так на открытие пригласили!

– Бассейна?

Одногруппник смял лицо в ироничной гримасе. Музыка стихла, и окно второго этажа с хрустом распахнулось. Народ захлопал в ладоши.

– Что-то будет, ох, что будет! – одногруппник повис на Паше, будто они были на рок-концерте. – Ну, скажи что там, а старик? – шептал он Паше на ухо. Паша попытался содрать его с себя, как репей. Толпа вокруг них уплотнилась.

Русалка

В дымке оконного квадрата возник Валериан. Его седая грива была слегка подвита. Белую рубашку венчало бородатое жабо. Паша плюнул на землю, попав на чей-то лакированный ботинок.

– Дорогие друзья, – крикнул Валериан. – Спасибо всем, кто приехал к нам во Флотскую деревню! Но мой скромный бассейн – не единственный повод собрать вас! Дело в том, что в его чреве кто-то живет, и сегодня я хочу вас познакомить! – с этими словами он поднял вверх кисть с белым пультом и театрально нажал пальцем на одну из кнопок.

– Я просил всех спешить отведать пунш, а теперь надо ещё сильнее поторопиться. Пунш убывает, и скоро вы поймете, кого он прятал! – Валериан закрыл окно, а перед тем, как оно захлопнулось, Паша увидел в проеме на заднем плане свою жену. Она сидела так высоко, как будто стояла. Паша несколько секунд вглядывался в отражающую небо стекольную гладь, а потом бросился в дом. В кухне он наткнулся на Валериана.

– Вот вы где!

– Где она? – грубо спросил Паша.

– Наверху.… Встала ваша русалочка.

Паша стремглав поднялся на второй этаж и увидел жену в комнате напротив лестницы. Она стояла в середине красного круглого ковра, вытянув руки в стороны. Паша подскочил к ней, обнял, и она сразу обмякла, повисла, подогнула ноги.

– Мальчишки никогда не видели меня ходящей, – сказала она и заплакала.

Паша бережно усадил её на кушетку.

– Не хочу сидеть. Я семь лет сидела.

– Наверное, надо осторожно.

– Он сказал в день на десять минут увеличивать.

Паша взглянул в окно. Уровень пунша в бассейне заметно снизился. В середине красного озера показалась тёмная кочка.

– Что там такое? – спросила жена, вытирая лицо.

– Валериан, по ходу, очередного гуманоида из костей склеил, – сказал Паша.

– Чушь какая…Отнеси в туалет.

Паша взял её на руки, и пока они возились, прошло еще полчаса. Потом усадил ее в кресло, и они спустились. Гости толпились у бассейна.

– Чума, старик, – одногруппник подлетел к Паше и сунул камеру в лицо. – Вот человек, который строил бассейн! Скажи, фигура сразу задумывалась как часть проекта?

Паша отмахнулся и просочился к бортику. Пунш был слит почти полностью. На дне бассейна был установлен мраморный постамент, к которому крепилась двухметровая фигура рыбины с человеческим торсом. Костлявые руки изогнуты как у варана. Паша уловил сходство позы фигуры с позой, в которой жена ползала по квартире, уперев полусогнутые руки в пол.

– Это Флотская деревня, – восклицал где-то сбоку голос Валериана. – Тут водятся русалки! – Паша увидел, как он звучно хохочет, запрокинув голову, а одногруппник снимает его на камеру.

– Русалки – это женщины, которых доктор на ноги поставил, – басом сказала крупная женщина рядом с Пашей. Он одарил русалку длинным взглядом, а потом отыскал жену и покатил её кресло в сторону ворот. Посадил в машину, а сам вернулся и нашел Валериана.

– Хотел поблагодарить, – он протянул доктору руку.

– Да что вы, Павел, какие могут быть реверансы, – распаренный от шампанского Валериан приобнял Пашу.

– Лихо вышло, – Паша показал на русалку.

Валериан удовлетворенно зажмурился: – Мне даже не пришлось кости травить, – он вдруг весь вытянулся, взял Пашу за шею и зашептал: – Я её из солдатиков.…Из тех, что под ёлочкой нашли, – он обдал Пашу несвежим дыханием. Паша отшатнулся. Валериан хихикнул и прицелился в него из кулака. Дунул на палец, развернулся и вбежал в толпу.

Покачиваясь, Паша побрел в сторону машины. Вынул из кармана на записку Дразнителя и поглядел на эти неуклюжие дорогие буквы. Жена нетерпеливо постучала в окно машины изнутри. Всю дорогу она без умолку трещала о предстоящем восстановлении и своей новой ногастой жизни.

Вечером Паша позвонил Константину.

– Кончился бал?

– Разглядывали пакость эту, а потом перепились, – Консатнин, судя по голосу, тоже пребывал под шофе. – Стрик бухущий, обещал подряд на банный комплекс. А потом ушел в дом, вырубился там, и гости засобирались. Ты готовь ребят…

Когда жена и близнецы уснули, Паша вышел из дома. Зашел в супермаркет и купил мешок фарша. Сел в машину и поехал обратно к усадьбе Валериана. Собаки сидели на своем месте у забора и сразу отреагировали на него: он принялся кидать им фарш небольшими порциями. Открыл калитку своей таблеткой и загляну во двор. Дом темнел, и в саду было пусто. Ветер гонял пластиковые блестки по газону.

Паша спустился в бассейн и снял Дразнителя с постамента. Вернулся к калитке и впустил собак. Фарш указал им дорогу в бассейн. Паша отошел под ель и смотрел, как стая разношерстных псов освобождает Дразнителя. Один за другим они выносили кости прочь за участок, а потом возвращались и добирали, пока бассейн окончательно не опустел.

На следующий день, наблюдая, как жена неуклюже поднимается на ноги, падает на диван, поднимается, опять падает, понимается вновь, побеждает подгибающиеся дрожащие кости, Паша силился сказать: «Давай заведем собаку».

Татьяна Млынчик

⇐ Предыдущая 1 2 3 45