Часть десятая 2 страница

Вечер был удивительный, благоухали цветы, на озере светилась лунная дорожка. Все должно было навевать романтическое настроение. Нильс взял ее руку, многозначительно сжал пальцы.

«Ну же, расслабься». Первое свидание не пройдет гладко, оно должно быть неловким, но через это надо пройти. Но кого она обманывает? Его прикосновение не взволновало. И что теперь делать? Она уже думала, как от него избавиться…

– Что это? – вдруг сказал Нильс.

Внизу, на лодочной станции, был виден высокий сноп ярких искр. Нина ахнула и выдернула руку.

– О боже, неужели пожар?

Они бросились вниз, но, подбежав, остановились как вкопанные. Это был не пожар, работал сварочный аппарат. Некто в рабочем костюме, опустив на лицо защитный экран, заваривал швы на лодочном подъемнике.

– Грег?! – крикнула Нина. – Что ты делаешь? – Она не видела его лица, закрытого опущенным защитным экраном, но кто еще это мог быть в такое время!

Она крикнула еще раз. И еще. Наконец, человек выпрямился. Сейчас он был похож на серийного убийцу из фильма ужасов, огромный, с закрытым забралом, с газовой горелкой в руке. Вот человек поднял щиток, и лицо осветилось мальчишеской улыбкой.

– Привет, Нина. – Он перевел взгляд на Нильса, и улыбка исчезла. – Это Нильс там с тобой?

– Нильс.

– О, извините, Нильс. Как дела? – И, не дожидаясь ответа, радостно объяснил: – Вот, ремонтирую подъемник.

– Вижу, – сказала Нина. Конечно, надо признать, она в последние дни сильно его доставала с этим подъемником.

– Но, Грег, сейчас уже десять часов.

– Я хотел закончить до твоего возвращения. Чтобы потом тебя не беспокоить.

Она повернулась к Нильсу:

– Хочешь подняться?

Грег снова включил горелку, из нее с шипением вырвался голубой огонь. Нильс отступил:

– Я лучше пойду. Береги себя, Нина.

Но ты же держал меня за руку! Вот тебе и романтичное продолжение свидания. Осталось лишь пожелать ухажеру спокойной ночи.

Он даже не стал утруждать себя стандартной в таких случаях фразой: «Я позвоню». Наверное, этот громадный мужик с горелкой автогена его не вдохновил, и Нильс поспешно ретировался к машине. Нина долго смотрела вслед удалявшимся красным огонькам. Потом повернулась к Грегу.

– Большое спасибо, – громко сказала она.

– Не стоит. Я закончил.

– Я вижу. – Она пробежала мимо него, поднялась к себе и захлопнула за собой дверь.

Испорченное свидание с Нильсом посеяло у Нины сильное сомнение по поводу Грега. Она действительно наседала на него с этим подъемником. И он его починил. Кажется, и придраться не к чему. С приближением дня открытия оба работали в сумасшедшем темпе. Спустя два дня после неудавшегося свидания с Нильсом она отправилась на пикник с Марти Льюисом, а вернувшись домой, вновь обнаружила у входа Грега, теперь он полировал точильным камнем устрашающего вида топор, рядом лежали мачете и огромный нож. Но окончательно все стало ясно после третьего случая. Она отправилась в кино с Ноем Шепардом, местным ветеринаром, потом они зашли выпить кофе. Вернувшись домой в компании ветеринара, она снова увидела Грега, он стоял у входа на лодочную станцию, увешанный старинными пистолетами, и держал в руках пороховое ружье. Все это оружие они нашли на чердаке.

– Черный порох, – объяснил он, – коллекционная вещь. Хотел опробовать, выстрелит или нет.

«Кошмар. Ну и шуточки». Ной вдруг достал мобильный телефон.

– У меня было сообщение. Надо перезвонить. Наверное, срочный вызов.

Нина про себя улыбнулась. Ной был очень хорош собой, крепкий, как скала, простой, без затей, обстоятельный и, кажется, без малейшего чувства юмора. Все это она успела выяснить, пока они пили кофе после кино. Конечно, приложив усилия, его со временем можно растормошить. Но Нина хотела настоящего свидания, a не прожектов на будущее.

Хотя она не находила Ноя подходящей кандидатурой, ей не нравилось, что Грег вмешивается в ее личную жизнь, вместо нее решая, кто ей подходит. Она демонстративно обняла на прощание Ноя, это было все равно что прижаться к скале, и попрощалась.

Он пошел к машине, и она сердито повернулась к Грегу:

– Мои поздравления. Счет три – ноль в твою пользу. Если считать еще и Шейна Гилмора – четыре – ноль.

– Почему Гилмора?

– Потому что ссора с ним у меня произошла в тот момент, когда он сообщил, что ты купил гостиницу.

– Ну и что?

– А то, что сегодня ты поставил рекорд. Меня провожал Ной, я хотела его пригласить войти, но ты сделал так, что он поспешно убежал и даже не попрощался. Грег по‑мальчишески улыбнулся:

– Люблю рекорды.

Пока подрастала Сонет, Нине было не до свиданий. У нее не хватало времени даже подумать об этом. Сейчас она пыталась наверстать упущенные возможности. Ее теперь без конца приглашали мужчины, надо было сделать выбор. Но Ноя Шепарда она сама пригласила, ей он показался надежным и таким привлекательным, что невозможно было устоять. Правда, она разочаровалась в нем при ближайшем рассмотрении, но это было ее личное дело. И вот опять Грег со своими дурацкими пороховыми ружьями. Она почувствовала такую бессильную ярость, что в горле встал комок. Боясь перед ним расплакаться, она резко развернулась и пошла на пристань. Ей хотелось побыть одной, но уснуть она вряд ли сможет. Грег появился через минуту. – Так и не смог их привести в действие, – как ни в чем не бывало пожаловался он.

Она не была расположена обсуждать его проблемы, но плакать расхотелось, злость прогнала слезы.

– Ты сделал это нарочно. – Она резко повернулась, глядя ему в глаза.

Лунный свет падал на него сзади, и вокруг головы Грега образовалось нечто вроде нимба. Выражение глаз она так и не смогла разглядеть.

– О чем ты?

– Перестань притворяться, как будто не понимаешь. Ты не мой телохранитель. Нечего поджидать меня каждый вечер и выпроваживать всех моих друзей.

– Я тебя не подкарауливал. Просто вышел на улицу, чтобы опробовать ружья.

– Сегодня ружья, в прошлый раз это был мачете, в позапрошлый – сварочный аппарат. И каждый раз в то время, когда я возвращаюсь домой не одна.

Он хмыкнул:

– Ты права, я все заранее спланировал.

Она отступила назад, изумленная таким признанием:

– Ты что, специально их запугивал?

– Да, черт возьми!

– Но я не понимаю.

Он вдруг шагнул к ней, схватил за плечи и притянул к себе. От неожиданности потеряв дар речи, она только смотрела на него снизу вверх.

И вдруг, как по волшебству, нахлынуло безумие. У нее возникло чувство, что всю жизнь она сгорала от желания оказаться в объятиях Грега Беллами. А он уже целовал ее, и его поцелуй превзошел все ее самые смелые мечты, потому что действительность оказалась гораздо лучше. Голова закружилась, колени подкосились, она растаяла сразу вся и без остатка, хотя его объятие трудно было назвать нежным. Поцелуй был скорее груб и настойчив, подавлял ее волю и разум, и все равно она была очарована, покорена, потому что он не шел ни в какое сравнение с теми поцелуями, которые она получала прежде. Не говоря о том, что была к ним абсолютно равнодушна, и это еще в лучшем случае.

Такого с ней никогда не было. Как будто она наконец нашла то, что долго искала, и сразу поняла, что ее место здесь, в объятиях Грега, и ей стало хорошо и спокойно, как никогда. Но волшебство кончилось, как только он выпустил ее и даже сделал шаг назад. Может быть, ей все почудилось?

– Ты умная женщина, Нина, – услышала она, прежде чем он повернулся, чтобы уйти. – И надеюсь, поймешь все правильно.

Она стояла безмолвная и ошарашенная. Потом, обретя голос, пошла за ним.

– Ну‑ка, постой минутку. Ты не можешь после этого просто взять и уйти.

– Согласен. – Но он не остановился. – Я могу взвалить тебя на плечо, как пещерный человек, утащить к себе и овладеть тобою.

Ну и словечко. Но ей понравилась перспектива, нарисованная им. Поскольку он не останавливался, она не отставала, ей хотелось объяснений.

– Послушай, Грег, может быть, ты думаешь, что я умею читать мысли? Я не понимаю тебя. – Ей вдруг показалось, что он разозлился. Вероятно, на себя, что не сдержался. Конечно, она имела право обвинить его в сорванных свиданиях. Но на самом‑то деле была ему благодарна, что они не состоялись до конца. Они были обречены заранее на неудачу, и Грег тут абсолютно ни при чем. Его поцелуй окончательно и как нельзя лучше прояснил ситуацию с ее неудавшимися любовниками. Она никогда не испытывала ничего подобного тому, что испытала только что. Как и настоящей любви.

Нина, останавливая Грега, схватила его за плечо, чувствуя под пальцами напряженные мышцы.

– Ты можешь мне объяснить, что происходит? Чего ты хочешь?

Он сделал глубокий вдох, приходя в себя. Похоже, он Действительно был сейчас в ярости.

– Послушай, если мы закончим этот вечер так, как мне бы безумно хотелось, наши отношения изменятся. Все будет по‑другому. Что касается меня, я бы не возражал.

Она все еще находилась под впечатлением поцелуя, огонь разгорелся, и трудно было его погасить. Она все же поняла, что он оставляет выбор за ней. Ему надо, чтобы она объявила, что согласна, что хочет того же, что и он. Оказывается, она хотела этого давно, с того самого момента, когда увидела Грега впервые. С того момента, который он, очевидно, и не помнил. Искушение было свыше ее сил. Внутренний потайной голос шептал: «Почему бы тебе не попробовать, посмотрим, что из этого выйдет».

Но он не был одним из тех, с кем она ходит на боулинг. Она работала на него. И она не хочет рисковать, она не переживет, если потеряет все. Нина некоторое время молчала, собираясь с духом.

– Спокойной ночи, Грег. Увидимся утром.

– Подожди‑ка. Давай все по порядку. – Дженни внимательно смотрела на подругу.

Они пришли в магазин, чтобы выбрать Нине платье для торжественного открытия гостиницы.

– Так и предложил? Такими словами? Я думала, так говорят только в старинных готических романах. И как все у вас было?

Нина расхохоталась:

– Ты с ума сошла?

Дженни широко раскрыла глаза.

– Так ничего не произошло? Ты не согласилась?

– Я не собираюсь связываться с Грегом Беллами. Он – мой враг.

– Потому что купил гостиницу.

– Вот именно. – Она взяла с вешалки платье цвета зеленых яблок и приложила к себе. – Открыть свой бизнес – это тебе не пикник организовать.

Кому как не Дженни знать об этом. Она была еще подростком, когда стала совладельцем, потом единственным владельцем булочной‑кондитерской «Скай‑Ривер». И ей приходилось самой решать проблемы, которых было немало. У Дженни не было запасных вариантов.

– Я понимаю. Но он отнял у меня шанс рискнуть и выиграть. Или проиграть.

– Хочешь мое мнение? Этот случай ничего не имеет общего с твоими амбициями, равно как и с тем, что Грег владеет гостиницей, а не ты. Это тоже не имеет значения. Ты просто боишься влюбиться в Грега.

– Влюбиться в Грега! Ты сошла с ума. Да он последний человек на свете, в которого я хотела бы влюбиться. И вообще, почему я должна влюбляться? Я собираюсь принимать ухаживания, ходить на свидания, наверстать то, что упустила в юности.

– И тебе нравится наверстывать?

– Не смешно, доктор.

Дженни протянула ей платье из джерси персикового цвета, обтягивающее фигуру.

– Поверь мне, юность уже не вернешь. Да и не стоит. – Она выбрала еще несколько платьев и подтолкнула Нину в сторону примерочных кабин.

Разглядывая себя в персиковом платье, Нина задумчиво сказала:

– Но у Грега дети. И скоро появится внук.

– Ты имеешь что‑то против детей и внуков?

– Нет, конечно. Но я только что обрела свободу и хочу пожить без проблем, для себя.

Дженни приподняла бровь.

– Ты прекрасно справилась с ролью матери, идеально воспитала Сонет. И снова легко сможешь повторить.

– Легко? Да я все время тряслась, сомневалась, правильно ли я поступаю, это было все равно что идти по натянутой проволоке через болото, полное аллигаторов. Зачем мне повторение?

– Затем, что хорошо справляешься с аллигаторами.

– Существует большая разница: одно дело – с ним встречаться, другое – связать судьбу навсегда. – Нина посмотрелась в зеркало и вынуждена была признать, что у Дженни хороший вкус. Платье подходило для случая – в равной степени и нарядное, и официальное.

– Ты не можешь с ним встречаться просто так, без всяких условий и обязательств?

– Ты не забыла? Я на него работаю. Разговор окончен.

Нина решила купить персиковое платье и свитер с рукавом в три четверти.

Дженни с восторгом заключила:

– Ты будешь просто ослепительна.

– Это гостиница должна быть ослепительна, ты не перепутала?

– Вижу, что ты волнуешься. Ты всегда в таких случаях накручиваешь на палец прядь на затылке. Это верный знак.

Спохватившись, Нина сразу опустила руку.

– Немного. Ты же понимаешь, что нас ждет либо успех, либо провал. И я не переживу последнего.

– Ты боишься повторного свидания, ты боишься встречаться с Грегом. Ты почему‑то всегда боишься провала.

Нина снова стала крутить прядь, потом, спохватившись, бросила:

– Все, хватит об этом. Я проголодалась.

Они прошли пешком квартал до булочной «Скай‑Ривер». В этот момент в булочной почти не было покупателей. Пока они выбирали себе булочки, двери во внутреннее помещение распахнулись, и Лаура Таттл выкатила тележку с роскошным свадебным тортом.

– Еще один, – провозгласила она, – каждый день – новый.

– И великолепный, как всегда, – восхитилась Нина.

Давно, еще девочками, они с Дженни наблюдали, как Лаура колдует над очередным произведением кулинарного искусства, сооружая и украшая высокую башню торта. Они мечтали о таком торте на своей свадьбе, придумывая сами фантастические украшения. К сожалению, их мечтам не суждено было сбыться. Дженни вышла замуж в середине зимы в Сант‑Круа, а Нина вообще не вышла замуж.

– Спасибо, – порадовалась Лаура, – оказывается, и старая кошелка знает всякие новомодные штучки.

– Не смей называть себя старой кошелкой! – запротестовала Дженни и повернулась к Нине: – Она встречается с отцом, ты знаешь? С Филиппом Беллами.

– Чепуха, – проворчала Лаура. – Мы просто старые друзья, нам есть о чем поговорить.

– Ну да, – Дженни подмигнула Нине, – так я и поверила.

– Не обращай внимания, – успокоила Нина Лауру. – Все счастливые в браке невыносимы.

– И это святая правда. – Лаура комически округлила глаза.

Но Нина заметила, как ее щеки окрасил легкий румянец. Дженни недавно обрела отца, звала его Филиппом, и они еще только привыкали друг к другу.

– Мне бы хотелось, чтобы вы наконец окончательно договорились, – не отставала Дженни. – Вы с Филиппом были влюблены друг в друга еще подростками. Сколько можно тянуть? Неужели до сих пор не могли определиться?

Нина промолчала. Она не находила отношения Лауры и Филиппа странными. Каждый проживает собственную жизнь.

– А я вот только взглянула на Рурка и сразу поняла, что это на всю жизнь, – призналась Дженни, – но понадобилось много времени, пока мы оба не пришли к выводу, что надо пожениться.

– Не всем так везет, – вздохнула Лаура.

А Нина произнесла слова Грега:

– «Жизнь для того и дает много шансов, чтобы можно было их частично упустить».

– И столько же не упустить, – напомнила Дженни.

Глава 17

– Ты волнуешься, – обличительным тоном заявил Грег.

– Ничего подобного, глупости, – возмутилась Нина, – я совсем не волнуюсь. Я абсолютно спокойна.

Он красноречиво взглянул на ее палец, на который она, сама не замечая, накручивала прядь волос. Дурная привычка, кажется, она себя выдала.

– Видишь? Признавайся.

– Ну хорошо. Признаюсь, ты меня разоблачил.

В день официального открытия гостиницы все было готово – сверкали свежей краской стены, натертые до блеска полы, море цветов на всех столах и каминных полках от местного садовода. Была приглашена известная музыкантша, Беки Мюррей, которая сейчас наигрывала на арфе, похожая на серафима. Негромкие приятные звуки музыки наполняли салон, создавая атмосферу утонченности и элегантности. Весь персонал был на своих местах, каждый на своем посту. На большом антикварном столе стояли фарфоровые подносы из знаменитой булочной‑кондитерской «Скай‑Ривер» с выпечкой и пирожными и серебряный самовар, наполненный чаем со льдом. Нина и Грег стояли за регистрационной стойкой, готовясь принять гостей. Весь персонал был готов явиться по первому зову. Все ждали прибытия первых гостей, и некоторые заметно волновались.

Неизвестно, что Нину больше волновало, вернее, приятно возбуждало – долгожданное открытие гостиницы или человек, стоявший сейчас с ней рядом. На нем был безукоризненного покроя спортивный клубный пиджак, не слишком формальный и достаточно шикарный для торжественного случая, от него пахло дорогим одеколоном, безусловно, Грег был здесь уместен и, кажется, чувствовал себя свободно. Нина вынуждена была признать, что он вполне вписывается в обстановку, сверкающую новизной и роскошью. Она даже засомневалась по поводу своего платья. Сомнения и чувство неуверенности одолевали ее не только по поводу платья. С тех пор как Грег поцеловал ее, Нине казалось, что ее тело захватили пришельцы, она больше не контролировала его. Она даже думала, что, если Грег вдруг войдет в ее комнату, она сдастся сразу, без борьбы и, мало того, с большой готовностью. Она без конца грезила, представляя, как все произойдет между ними, голова была просто забита фантазиями на эту тему. Однажды, к собственному ужасу, она поймала себя на том, что бездумно пишет его имя на странице гостиничного журнала. Впрочем, надо отдать Грегу должное – он вел себя как джентльмен. Ни разу не напомнил о том случае и не пытался форсировать события. Нина старалась себя убедить отнестись к этому просто. Подумаешь, большое дело. Ну, поцеловал он ее и уже забыл об этом. Она не уступила в тот вечер, хотя ей этого хотелось. Потому что он заявил, что их отношения изменятся, но забыл уточнить, какими они будут.

Лучше пока не переворачивать камень и не смотреть, что под ним обнаружится. Грег, к счастью, не догадывался о ее мыслях.

– Все будет отлично, не волнуйся. Мы их всех сразим наповал – у них будет шок, как от хорошего пинка в задницу.

– Вот о чем, оказывается, мечтаешь, когда собираешься отдохнуть в загородной гостинице! – пробормотала Нина.

Он по‑мальчишески озорно улыбнулся, и она сразу расплавилась, как горячий воск. Его уверенность и лихость были заразительны.

Можно не сомневаться, что гости, как только войдут в дверь и увидят этого высоченного красавца в прекрасно сшитом дорогом костюме, с неотразимой улыбкой, сразу поймут, что правильно выбрали место для своего отдыха. И разве могло быть иначе?

– Добро пожаловать на «Остров Мечты», – пробормотала она с нарочитым испанским акцентом.

– Что это значит? – поинтересовался он.

– Просто так. Ничего. – Нина выразила свое разочарование.

Все это время, пока они работали вместе, она ждала, что он сдастся и выкинет белый флаг, спасовав перед трудностями. Или заявит, что он совершил ужасную ошибку, что не должен был покупать гостиницу. Вместо этого теперь вынуждена была признать, что он проявил талант и фантастическое упорство. Умел обращаться с персоналом и строителями, всегда был спокоен, дружелюбен и уважал каждого, кто на него работал, включая ее. А теперь пожинал плоды своего труда и руководил открытием с мастерством опытного дирижера.

Почему он не потерпел крах и не убрался!

Впрочем, лето было еще впереди. Есть еще надежда, что вскоре ему станет скучно, он поймет, что взялся не за свое дело и лучше заняться проектированием теннисных кортов или площадок для гольфа. Скоро гостиница заполнится, пойдет поток гостей, и все изменится. Люди, как правило, непредсказуемы, часто встречаются капризные клиенты, жалобщики и зануды. Они его достанут своими бесконечными претензиями, придирками и вымотают к концу сезона.

Нина бросила взгляд на открытку, присланную Сонет. «Желаю удачи, мамочка». Нина положила ее на стол под прилавок стойки регистрации. На открытке был изображен Касто, маленький городок с мощенными булыжником площадями, старинной церковью, там сейчас жила Сонет с отцом и его семьей. Ее взгляд не укрылся от Грега.

– Скучаешь по ней?

Она кивнула:

– Я так привыкла, что Сонет всегда рядом. Знаешь, она была со мной даже на моем выпускном в школе, потом выпускном в университете, потом при моем вступлении на должность мэра Авалона, когда я приносила клятву. – Нина вздохнула и ласково коснулась открытки.

– Признаешь, что сегодня для тебя важное событие?

– Конечно. Почему я должна это скрывать?

Он снова улыбнулся:

– Для меня тоже.

Из открытых окон донесся шум подъехавших машин, хлопнули дверцы, раздались голоса. Грег расправил плечи, и первые гости вошли в холл.

– Добро пожаловать в «Уиллоу».

Это были Морганы – экспансивная женщина по имени Сэди и ее муж Нейт, спокойный и абсолютно невозмутимый. Нина их зарегистрировала, и Уолтер повел их в зарезервированный номер. В течение следующих двух часов мимо прошла целая вереница гостей, среди которых была парочка голубков из Баффало, которые выиграли конкурс по веб‑сайту и получили право на бесплатный номер; молодая женщина, Кимберли Ван Дорн, путешествующая одна, такой потрясающей внешности, что даже Нина на нее засмотрелась, чего Кимберли не заметила разумеется, потому что сама красавица устремила взор на Грега и, пока получала ключи, успела сообщить, что ей приходилось бывать в лагере «Киога» и что она недавно развелась.

Грег выслушал и заверил Кимберли, что ей понравится здесь и что они сделают все, чтобы она могла отдохнуть от жизненных неурядиц.

Она выглядела так молодо, что возникали сомнения, когда она успела побывать замужем и развестись. Высокая, как амазонка, со скулами, как у Кэтрин Хэпберн, фигурой модели, демонстрирующей купальники, и с гривой рыжих волос. И что больше всего могло привлечь внимание присутствующих мужчин – она прикатила на спортивной модели дорогого авто и привезла с собой набор клюшек для гольфа. Поразительная женщина, воплотившая все мужские фантазии в одной сверкающей упаковке.

Но Грег не выделил ее особыми знаками внимания среди прочих гостей протянув ключ, отправил красавицу и ее эксклюзивные чемоданы с Уолтером.

– Добро пожаловать в гостиницу «Уиллоу», – приветствовала следующих гостей Нина и воскликнула: – О, привет, Гейл!

Нина была рада увидеть знакомое лицо. Гейл была ее помощником, когда Нина работала мэром. Она представила пару Грегу.

– Это Гейл Райт и ее муж Адам.

– Мы держим цветочную ферму. – Гейл оценивающим взглядом окинула нарядную обстановку салона и похвалила: – Чудесные цветы, поздравляю.

– Благодаря твоим талантам.

Гейл просияла. Нина заключила с Гейл договор на поставку свежих цветов каждую неделю. Вместо обычных огромных, она ставила тонкие высокие вазы на разной высоты этажерках и полках, и это вносило разнообразие в декор.

– Как бы я хотела, чтобы дети тоже взглянули…

– И не думай, – оборвал решительно жену Адам и пояснил: – Все трое сейчас у моей матери. Мы впервые без детей проводим уик‑энд. С ними все в порядке.

Нина наблюдала за ними с теплотой в сердце. С Гейл она училась вместе в школе, у той была тяжеловесная фигура, длинные тонкие каштановые волосы и очки. Взрослая Гейл мало изменилась внешне. Но когда находилась рядом с мужем, вся светилась, становясь просто красавицей, любовь действительно творит чудеса. Это волшебство происходит только с теми, кто любит по‑настоящему, один раз и навсегда. Когда смотришь на такие пары, как Гейл и Адам, понимаешь, что между ними прочное и настоящее чувство, истинное, как сама земля. Вот такой любви Нина хотела бы для Сонет. А может быть, и для себя тоже? Если она верит до сих пор, что найдет такую любовь, она просто сошла с ума.

Очевидно, вся нарядная и торжественная обстановка, приподнятое настроение окружающих подействовали на Нину и сделали ее сегодня такой романтичной.

– У вас какое‑то событие? – спросила она.

У Гейл на мгновение погасли глаза, уголки губ горестно опустились. Она кивнула, и ее рука нашла руку мужа.

– Адам отбывает на военные сборы на следующей неделе.

Нина старалась сохранить улыбку на губах, но уже жалела, что спросила.

– Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы ваш уикэнд был незабываемым.

Настоящая любовь приносит страдания от расставаний и страха ее потерять.

Гейл и Адам отошли, а Грег уже приветствовал следующую пару – Джека Дэйли и Сару Мун из Чикаго. Несмотря на молодость, они были вполне обеспеченной парой, но Нине показалось, что они выглядят какими‑то подавленными.

– Особый случай? – спросил Грег.

Джек, очень красивый, худощавый парень, с коротким ежиком волос, иронически улыбнулся. Почему‑то он показался Нине похожим на знаменитого чемпиона по велосипедным гонкам Ланса Армстронга, хотя тот был намного старше. Каким‑то особым выражением лица.

– Можно и так сказать. – Он не стал уточнять, какой именно, просто взял ключи и пошел к лестнице, оставив жену заполнять книгу регистрации.

Его жена, Сара Мун, обладала спокойной неброской красотой и чудесной улыбкой, которой сейчас старательно компенсировала невежливость своего мужа. Закончив писать в книге регистрации, она объяснила:

– Я так рада, что мы пробудем у вас целую неделю, – нам нужно время.

Нина с Грегом обменялись взглядами, когда пара ушла к себе в номер с видом на озеро.

– Что бы это все значило? – озадачилась Нина.

– Нас это не касается, – напомнил ей Грег.

Она фыркнула:

– Какой ты строгий.

Он вдруг рассмеялся:

– Я на самом деле люблю пошутить и вообще человек с юмором. Но ты не давала мне шанса это проявить.

– Какого еще шанса?

– Не притворяйся, что не поняла.

Зазвонил телефон, и он ответил, при этом не сводя с нее взгляда. Кажется, ее спас этот звонок. Она сделала вид, что не помнит их разговора, и вся растворилась в работе, настолько, что не оставалось ни минуты свободной для пустой болтовни. Ей всегда нравилось работать в гостинице, тем более сегодня был особый случай, но она знала, что будет любить свою работу и завтра и послезавтра, потому что мечтала всегда заниматься своим любимым делом. Ей нравилось управлять этим маленьким миром, делать так, чтобы гости получили все, что им было обещано, и готовить им дополнительно небольшие приятные сюрпризы – например, чудный льняной коврик у кровати и на нем пара мягких банных шлепанцев.

Когда наконец все были устроены и готовились ко сну, оказалось, что уже десять вечера.

– Уф, – Грег оглядел пустой салон, – это было просто поразительно.

– В каком смысле? Хорошем или плохом?

– Просто поразительно.

Она взяла свою сумку из шкафчика под стойкой регистратора.

– И вообрази, что это все повторится завтра.

– Не могу дождаться.

– Спокойной ночи, Грег.

Она поспешно ретировалась, не желая оставаться с ним дольше наедине в слабоосвещенном холле, заставленном цветами. Идя по дорожке к лодочной станции, она увидела парочку: двое целовались, обнявшись, на фоне серебристой лунной дорожки. Ей стало неловко подглядывать за чужим счастьем, и она пошла дальше, улыбаясь. Она всегда мечтала о том, чтобы люди, приезжая сюда, чувствовали романтику этих мест, а идиллическое окружение пробуждало в них нежные чувства; у некоторых появится шанс полюбить впервые в жизни, у других возобновить любовные отношения, прерванные из‑за городской суеты и повседневных забот и проблем. Но, несмотря на удовлетворение, в ней нарастало внутреннее беспокойство. Она снова взглянула на парочку у воды, слившуюся в продолжительном поцелуе, как будто растворяясь друг в друге, и вдруг ее пронзило острое чувство одиночества.

Спохватившись, Нина решительно отмела все сентиментальные порывы и жалость к себе. Она поднялась по лестнице наверх, в свою комнату. Не всем суждено любить. В конце концов, и так можно прожить совсем неплохо. Часто любовь приносит страдания и заканчивается плачевно, полным крахом и разводами. Сейчас ей это не нужно. Жила же она до этого без любви, и ничего. Зато спокойно, никаких терзаний. Но в атмосфере лунной летней ночи на озере она не чувствовала покоя. Спать решительно не хотелось. Вспомнила, что сегодня не обедала, но и есть тоже не хотелось. Хотелось поделиться впечатлениями с Сонет, но в Бельгии еще далеко до рассвета, и Сонет спит сладким сном.

Вдруг зазвонил телефон.

Неужели в первый же день возникли проблемы у гостей?

– Нина слушает. – Голос ее прозвучал официально.

– Привет, мамочка!

– Сонет! – ахнула Нина. – Господи, вот не ждала… А почему ты не спишь?

– Я специально встала пораньше, чтобы узнать, как прошел твой день.

Нина заулыбалась и вышла с телефоном на палубу.

– Было все просто замечательно, детка. Жаль, что ты не видела.

– Мне тоже. Как у тебя дела с мистером Беллами?

Пальцы Нины стиснули телефонную трубку. Сонет что‑то узнала?

– Да все нормально. Давай лучше поговорим о тебе Ты ведь в Европе. Расскажи мне.

– Ого, ты избегаешь ответа на мой вопрос. Так‑так, мамочка.

– Да нет, просто не хочу утомлять тебя делами.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒