ЭПИЛОГ ∙ 3 страница

— Нонна – замечательная. Она пыталась спасти то, что еще оставалось... И большая часть семьи по итальянской линии – очень хорошая. К сожалению, у меня не получилось жить у них.

— Значит, ты попал в неприятности, и тебя отправили сюда к дяде?

Он кивнул и скрыл свое красивое лицо за хмурым взглядом.

— Старший мамин брат. Тетя Гэбби – наполовину шотландка, наполовину итальянка, но отец ее – уроженец Чикаго. Она приехала погостить сюда много лет назад, и дядя Джио влюбился в нее. Они вместе решили открыть ресторан; ее родители вложились, он переехал с ней сюда, и так появился ресторан «У Д'Алессандро».

Между нами повисла тишина, и я вдруг почувствовала себя неловко от того, что прикасалась к нему. Я опустила руку и облокотилась на скамейку. Осмотрев его вытянутые ноги, я подумала, что если бы он хотел, то мог отбиться. Но он не стал. Из уважения или нежелания опускаться до уровня дяди – я не знала. Знала лишь, что желание заботиться о нем возросло еще больше.

— Поэтому ты написал мне? — Мой голос прорезался в тиши садов.

— Не-а. Я написал тебе, чтобы побыть вместе. Поговорить.

Я слегка засмеялась.

— Ты? Поговорить?

Я почувствовала теплоту при виде его усмешки.

— Да. Уже вот как говорю, разве нет?

— Полагаю, что так. Правда, ты больше слушаешь, чем говоришь.

— Неважно. — Он покачал головой, все еще улыбаясь.

Желая, чтобы он не прекращал улыбаться, я попыталась упростить разговор.

— Ну, раз ты сказал «поговорить», то тогда я разговорю тебя.

— Серьезно?

Я кивнула, отворачиваясь и растягивая руку вдоль спинки скамейки. Марко немного повернулся в мою сторону.

— Дай подумать... так. Какая твоя любимая песня?

— «Dirt Off Your Shoulder» – Jay Z.

Я залилась в смехе, отчего он только шире улыбнулся.

— Ты врешь.

Он пожал плечами.

— Серьезно? Любимая песня?

Марко вздохнул, потирая рукой голову.

— «Hurt» группы Nine Inch Nails.

— Никогда не слышала ее. — Но определенно проютубю, когда приду домой.

— Она – классная. Правда. — Он повернулся так, что сидел уже ко мне лицом. – Сосед Нонны умер, и в его дом переехал сын. Он был большим фанатом Nine Inch Nails; включал музыку на полную, нервируя этим Нонно и еще половину соседей. Когда мне было двенадцать, дед послал меня сказать этому чуваку вырубить музыку. И когда я пришел, играла эта самая песня. Раньше я никогда не придавал большого значения словам до того момента. Не понимал, что они могут быть неким письмом, адресованным тебе... которое дает понять, что ты не один.

По какой-то причине у меня на глазах выступили слезы. Я никогда не хотела защитить кого-то так, как его. Я подумала, что если он увидит, то возмутится. Но сидя рядом с ним и смотря в его глаза, я понимала, что Марко мог догадаться, что я чувствую по отношению к нему. На этот раз он не ушел. Напротив, его выражение смягчилось, взгляд потеплел.

— А какая твоя любимая песня? — поинтересовался он.

Прогоняя слезы с глаз, я улыбнулась.

— Я выросла на песнях Боба Дилана. Мама их большая фанатка. Слушал его?

Марко покачал головой.

— По правде говоря, нет.

— Blowin’ in the Wind. Моя любимая песня. Она грусновата, но не напоминает мне о грустных моментах. Скорее об однодневных поездках на Шотландское высокогорье со всей семьей или ленивые деньки по субботам наедине с мамой. Думаю, иногда песни становятся любимыми из-за ассоциирующихся с ними воспоминаниями.

— Звучит здорово. Я рад, что у тебя классная семья, Ханна. Ты заслуживаешь этого.

Я нахмурилась от показавшегося намека в его словах.

— Как и ты, Марко.

Когда он не ответил, я отбросила разочарования, потому что не могла помочь ему с семейной жизнью.

— Любимый фильм?

Я снова увидела, как его щеки загорелись от улыбки, и расслабилась.

— «Тренировочный день».

— Не видела его.

— Мы как-нибудь исправим эту оплошность. Как насчет тебя?

— Мой любимый фильм? Или действительно мой любимый фильм?

Он посмеялся.

— Оба.

— Я всем рассказываю, что мой любимый - это «Общество мертвых поэтов». Он – классный, но на самом деле он нравится маме.

— А тебе?

Румянец слегка окрасил мои щеки.

— Ладно, но только ты никому не скажешь.

Он засмеялся.

— Все настолько плохо?

— «В поисках Немо».

— Выбор не столь ужасен, — усмехнулся Марко.

— Из всех фильмов всех времен я выбираю «В поисках Немо». Анимационный фильм, — повторно пояснила я ему.

Он пожал плечами.

— Я выбрал «Тренировочный день». Не то, что бы каждый считал его отличным; любимый фильм – это тот, который нравится именно тебе. Фильм, который ты пересматриваешь и пересматриваешь вновь, потому что по какой-то причине он цепляет тебя.

— Ты прав. Ты абсолютно прав. Отныне я буду сознаваться в действительно любимом фильме.

— О, я этого не говорил, — поддразнил он. — Попридержи эту хрень при себе, пока не закончишь школу.

— Эй! — Я игриво ударила кулаком его по руке, и он залился в смехе. То, что я подняла ему настроение, дало мне чувство, будто нас завернули в уютный кокон. Связь между нами крепла.

— Следующий вопрос. Любимая книга?

Марко шутливо поморщился.

— Будто я из тех, кто читает.

— Ну, ты же вообще читал хоть что-то, так?

Он засмеялся и переспросил меня о том же.

— А твоя любимая книга?

— Убить пересмешника.

Что-то засверкало в его глазах.

— Хороший выбор.

— Ага, ты читал ее!

Марко пожал плечами и улыбнулся.

— Я не знаю, является ли пожатие плечами ответом там, откуда ты приехал, Мальчик из Чикаго, но здесь это не катит.

— Че-т слишком много больших слов, умная девочка. Мой крошечный мозг не втупляет, о чем базар.

Я расхохоталась. Марко любил сарказм и иронию, но эту шутливую сторону можно было редко увидеть.

— Хватит избегать вопроса.

Я ждала, когда он перестанет улыбаться. И как только улыбка соскользнула с лица, в выражении появилось что-то незнакомое и напряженное. Воздух загустел между нами, пока мы смотрели друг на друга.

— Убить пересмешника, — сказал он мне тихо.

Его признание проникло в каждой уголок моей души. Возможно, для кого-то это ничего бы не значило, что нам нравится одна и та же книга, но здесь, в сгущающейся темноте, все казалось иначе.

— Какое в твоем понятии идеальное свидание? — На самом деле меня интересовало, с кем бы он пошел.

Я знала, что вопрос вызовет некую неловкость, но я этого и добивалась. Добивалась ответов о том, что между нами было.

Он свел брови и взглянул на меня.

— Я говорил тебе, что не встречаюсь, — ответил он тихо.

Ответ был предсказуем, но я все равно почувствовала укол разочарования.

— А у тебя? — Марко удивил меня вопросом.

Я слегка улыбнулась ему. Идеальное свидание. С ним. Где?

— Это прозвучит глупо, но я помню один из романов для подростков, который Элли подарила мне. Он о девушке, встретившей настоящего принца, хоть это и звучит совершенно фантастически и глупо. — Я нервно посмеялась. — Между ними происходит много препятствий, но есть момент, где он отводит ее в небольшой коттедж на своей земле подальше от всего и всех. Они сидят перед пылающем огнем, едят и пьют, время от времени разговаривая. Казалось, что кроме них в мире больше никого не было, и не знаю... — Я затихла, чувствуя, как щеки налились краской от смущения.

Между нами снова повисло безмолвие.

— Почему ты на самом деле позвал меня сегодня, Марко? — прошептала я, нарушая тишину.

Но теперь он даже не пытался уйти от вопроса.

— Потому что, — прошептал он в ответ, — когда я с тобой, то чувствую, что все будет хорошо. Я не могу объяснить этого.

Пульс участился от ошеломляющего признания, и я сказала мягким и уверенным голосом:

— Ты и не должен.

***

— Не фильм, а белиберда, — пожаловалась Сэди, когда мы выходили из кинотеатра в фойе. — Мальчишечий.

— Так ты же согласилась идти с ребятами на этот фильм, — напомнила я ей.

— Ага, потому что я хочу им понравиться, — произнесла она в стиле «еще бы!», будто для меня должно было быть очевидно, что нужно строить из себя другую, чтобы захомутать парня. Ох. Умоляю.

Если бы все было так просто, все бы так и делали.

Пятый год обучения в старшей школе сильно отличался от предыдущих. Я редко встречалась со старыми друзьями с тех пор, как стала более открытой и уверенной. А новые были более общительнее; они участвовали во многих внеклассных мероприятиях школы, но больше всего они полностью, совершенно безумно сходили с ума по мальчикам.

Я сходила с ума лишь по одному, но тот уже выпустился.

— Эй, Ханна? — Кайран, один из парней в группе, подошел ко мне, выглядя немного взволнованно. — Могу я с тобой поговорить? — Он кивнул в сторону угла, где мы могли уединиться.

Сэди озорливо улыбнулась. Желудок отяжелел, когда я поняла, что происходит.

Неохотно я последовала за Кайраном.

Он засунул руки в карманы, оглянулся на друзей и затем повернулся ко мне с дрожащей улыбкой.

— Так... Я бы, э... Я все думал, не хочешь ли ты сходить со мной на свидание куда-нибудь?

Черт. Я ненавидела это – отказывать кому-либо.

— О, Кайран, я польщена. — Улыбаясь, я пожимаю плечами. — Но думаю, что нам лучше быть друзьями.

Он нахмурился.

— И все?

Я кивнула, недоумевая, что еще я могу сказать на это.

Он обидчиво фыркнул и сердитый направился к парням. Я не знала, что он им сказал, но они озадаченно оглянулись на меня.

Я стиснула зубы и решила уйти от них как можно дальше, но Сэди быстро поспешила ко мне. Она выглядела взбешенной.

— В чем проблема? — спрашивает она, скрещивая на груди руки. — Трое парней звали тебя на свиданку за последние два месяца, Ханна, и ты всем отказала. Они думают, что ты – лесбиянка.

Я закатила глаза.

— Я не сомневаюсь. Легче признаться в этом, чем в том, что они меня не привлекают.

— Кайран очень горяч. — Сэди надула губы. — Или ты думаешь, что слишком хороша для него?

И почему мы были друзьями?

— Нет. Просто... Думаю, мне нравятся парни постарше. — Это было по большей части правдой, я надеялась, что после этого она от меня отстанет.

К счастью, это был верный ход. Это Сэди могла понять. Выражение ее лица прояснилось; она как раз собиралась что-то сказать, но тут мне на глаза попалась высокая, знакомая фигура.

Сердце начало бешено колотиться.

У окна рядом с эскалаторами стоял Марко. Я осмотрела широкие плечи, затем подняла взгляд к лицу. Сердце забилось сильнее; острая боль пронзила грудь, когда я увидела девушку рядом с ним, облокотившуюся на перила. Боль усилилась, когда он наклонился поцеловать ее.

Самым настоящим поцелуем.

Сердце разбилось на миллионы кусочков.

Я посмотрела вниз, пытаясь развидеть происходящее, пока переводила дыхание.

Мы с Марко поддерживали дружбу с тех пор, как он выпустился и перешел в Эдинбургский колледж. Он работал стажером неполный день, пока учился столярному и плотничному мастерству. Я знала это, потому что до сих пор мы все еще зависали вместе: переписывались на Фейсбуке, по телефону, и каждый раз он звонил мне и предлагал встретить его где-нибудь. Ничего романтичного между нами больше не происходило, и он никогда не говорил мне ничего приятного, как тогда вечером на Дуглас Гарденс, но я начала надеяться, что сексуальное влечение, которое я ощущала между нами, было взаимным. Теперь мне было шестнадцать. Парни говорили мне о моей привлекательности, и я осознавала, что уже выгляжу намного старше своих ровесниц, вытянувшись и округлившись в формах. Я надеялась, что Марко заметит это тоже. Но он вел себя, как прежде.

Я не была глупой и понимала, что у него были и другие девушки, потому что некоторые из них хвастались в школе о том, что встречались с ним.

Но видеть это собственными глазами – совсем другое.

Сэди щелкнула пальцами перед моим носом.

— Ты меня слышала?

Я моргнула, пытаясь отдышаться от боли безответной дурацкой любви.

— Что? — резко ответила я.

— Говорю, был слушок о том, что ты нравишься Скотту Уайлдеру. Он постарше будет.

— Скотт Уалдер? Который на шестом году обучения^{^[12]}?

Сэди кивнула с восхищением.

— Он сказал своему другу, Джейми, а Джейми – старший брат Аманды Итон. Джейми сказал Аманде, которая сказала Вики, а Вики рассказала мне. Скотт – просто офигенный, Ханна. Тебе повезло!

— Ага. Это точно, — ответила я так, наверное, из-за обжигающего разочарования, возникшего где-то в животе.

Сэди округлила глаза.

— О, боже мой! Тогда я скажу об этом Вики, чтобы та сообщила Аманде.

Разочарование переросло в гнев. Я подняла взгляд на Марко; он обнял спутницу и повел ее к эскалатору.

— Не волнуйся, — сказала я Сэди. — Я добавлюсь к Скотту в Фейсбуке. Начнем с этого.

Я попросила родителей держать в тайне то, что я собираюсь на свидание. Мой семья, особенно Брэден и Адам, могли быть чрезмерно заботливыми, поэтому я не знала, как они отреагируют на то, что я встречалась с кем-то. К моему удивлению, мама с папой нормально это восприняли, и, несмотря на то, что папа не отрывал от Скотта своего обеспокоенного взгляда, когда тот приехал забрать меня на свидание, они вели себя замечательно. Ну, мама точно.

— Выглядишь великолепно. — Скотт лучезарно улыбнулся мне, когда мы отошли от дома.

Я чувствовала себя неудобно, используя Скотта, чтобы забыть Марко, но, поговорив немного, он показался мне действительно приятным парнем, и, наверное, я должна быть слепой, чтобы не увидеть, насколько Скотт привлекателен. Он был красив и выше меня, что для меня всегда было плюсом. Я действительно решила дать ему шанс, и, когда он повел меня на ужин в ресторан «У Д'Аллесандро», я посчитала нужным хорошенько приодеться. На мне было платье-рубашка, которое в длину было чуть выше колен, с завязанным ремнем вокруг талии, чтобы подчеркнуть фигуру. Каблуки хорошо дополнили бы образ, но я решила ограничиться плоской подошвой, чтобы не возвышаться над Скоттом. Было немного странно идти в ресторан дяди Марко на первое свидание, но, узнав, что у него сложились с ним не лучшие отношения, я подумала, что с Марко в ресторане я не столкнусь.

— Спасибо. Ты тоже. — Он действительно выглядел хорошо. На нем были брюки, рубашка и жилетка. По-щегольски.

Скотт улыбнулся, и мне стало жаль, ужасно жаль, что бабочки не запорхали в животе, как они всегда это делали от улыбки Марко.

— Я давно хотел позвать тебя на свидание.

Я ухмыльнулась.

— Ну, и вот мы здесь.

— Ты не похожа на других девушек, Ханна. Ты – такая уверенная, умная и прекрасная. Это даже немного пугает.

Я скорчила лицо.

— Поверь мне, я не настолько пугающая.

Но, видимо, Скотта это не убедило.

Я не хотела, чтобы меня возвышали. Никогда.

— Хорошо, я храплю. — Я серьезно кивнула. — Не могу спать на спине, если у кого-то в гостях. И это не просто храп. Это странный, хриплый звук, который раздражает почти также, как и храп слона. Я знаю это, потому что сестра записала видео на телефон, пока я спала; с тех пор и боюсь спать в одной комнате с другими людьми.

Он залился смехом, откинув назад голову. Именно этого я и добивалась.

— Когда я была маленькой, я называла двоюродную бабушку отца Виргинию тетей Вагиной каждый раз, когда мы к ней приезжали. Родителям было стыдно, и они понятия не имели, как объяснить мне мою неприемлемую ошибку, поэтому я довольно долго называла ее так, пока сама не поняла разницу.

Когда мы дошли до ресторана, Скотт уже умирал от смеха.

— Хорошо, я больше не напуган. — Он развел руками в стороны, сдаваясь.

— Прекрасно. — Я улыбаюсь ему, пока он держал для меня дверь открытой, и после мы вошли в теплое помещение ресторана.

Скотт назвал имя старшей официантке, и она повела нас через главный обеденный зал в дальний с уютными столиками на двоих.

В воздухе повисла небольшая неловкость, когда мы уселись за стол, поэтому я прибегла к запасному варианту разговора - поддразниванию.

— Итак, совратитель малолеток, какого это быть на свидании с шестнадцатилетней?

— Ну, если это имеет значение, то она не выглядит на шестнадцать. И, тем не менее, мне пташка нашептала, что тебе скоро семнадцать.

— Через несколько месяцев.

— Нам обоим тогда будет по семнадцать. У меня день рождение в конце года, — поясняет он. — И восемнадцать мне исполнится только на первом семестре универа.

— Куда поступаешь?

— Я подал во все, которые обычно выбирают, но мы хотим в Сент-Э́ндрюсский университет.

— Мы?

— Родители также принимают участие в построении моей карьеры.

— Это хорошо. Иногда... — Я замолчала. Мысли покинули меня, как только я заметила Марко.

Какого черта?

Я пожирала его глазами, осматривая его испачканный передник, туго завязанный на талии, и гору грязной посуды на подносе в руках. Марко работал у дяди помощником официанта? С каких пор?

Я натянула улыбку, но она быстро исчезла, когда я заметила лицо Марко. Его взгляд перешел от меня к Скотту, затем снова на меня.

Его челюсть напряглась, и он сильно сжал поднос, отчего костяшки на руках побелели. В глазах читалась разоблаченная ярость.

В шоке я открыла рот, когда Марко отвернулся и скрылся из виду.

— Ханна? — произнес Скотт, возвращая внимание к себе.

— Извини. Я думала, что видела... — Я слабо улыбнулась. — Неважно. О чем мы разговаривали?

Я изо всех сил старалась поддерживать разговор, потому что Скотт был милым, очаровательным и приземленным. Он не был каким-то здоровым, задумчивым американцем, который кидал в нашу сторону злобные взгляды каждый раз, как заходил в зал.

После главного блюда, Скотт извинился и отлучился в уборную, и как только он исчез из поля зрения, я повернула голову в сторону Марко. Ресторан был слишком переполнен, чтобы я могла громко выкрикнуть его имя, поэтому просто ждала, когда он посмотрит на меня. Марко обернулся, и я помахала ему рукой.

Он слегка кивнул мне и удалился.

Я почувствовала это неприятие так остро, что даже на секунду потеряла возможность дышать.

Остальную часть вечера я больше не видела его, и все попытки быть собранной пали крахом, так как голова была забита одним Марко. Я не поняла, что произошло. Была ли это ревность? Даже если и так, тогда какого черта он не позвал меня на свидание еще давным-давно? Я ведь ясно дала понять, что он мне нравится. Так ведь?

Скотт проводил меня домой, и при разговоре с ним я отделывалась односложными ответами. У двери я бесчувственно поцеловала его в щеку и исчезла в дверном проеме с беспорядочными мыслями и чувством вины, ощущая себя уставшей от всего произошедшего.

∙ ГЛАВА 5 ∙

— Мисс?

— Мисс Николс?

— Мисс!

Я вскинула голову, пытаясь собраться и сфокусировать внимание на классе, который удивленно смотрел на меня.

Черт. Я полностью отключилась. К несчастью, в последнее время это случается частенько. С тех пор, как нашла эту дурацкую фотографию с Марко, я практически попала под штурм воспоминаний о нем. Это сильно меня отвлекало и раздражало.

Я поморгала несколько раз, чтобы стереть образ Марко перед глазами, пока осматривала стол, пытаясь вспомнить, о чем, черт побери, я говорила.

Точно. «О мышах и людях»[13] и символизме.

Притворяясь, что не предавалась дремоте в «чертогах забытой юности», я продолжила беседу, будто была полностью осведомлена, где я и чем мы занимались.

— Итак? — Я уселась на край стола. — Подводя итоги дискуссии символизма в этой книге, скажите, как вы думаете, почему Стейнбек назвал повесть именно так?

Я осмотрела класс третьего года обучения старшей школы: лица сосредоточены, брови нахмурены. Однако одно лицо, которое обычно было задумчивым, сегодня было безразличным. Табина Белл была одной из учеников, которая активно отвечала на вопросы. Она была оживленной и умной; я обычно полагалась на нее, потому что Табина заполняла расспросами и ответами неловкую тишину. Но во время занятия в классе, когда я ни на что не отвлекалась, замечала, что она просто смотрела вниз на стол, не издавая ни звука. Я решила не давить на нее. Очевидно, что что-то случилось.

— Ну же, ребята, подумайте хорошенько, — подгоняла я.

Прозвенел звонок.

— Хорошо, — сказала я, перекрикивая звуки нарастающих разговоров и шелест тетрадей. — Послушайте. — Я повысила голос, возвращая внимание ребят к себе. — Я хочу, чтобы вы подумали над этим и ответили завтра на уроке. Почему Стейнбек назвал книгу «О мышах и людях»? — Я была более, чем зла на себя. У нас не получилось обсудить это во время урока из-за меня, и знала, что, как минимум, девяносто процентов из них прогуглят ответ и воспользуются множеством правильных ответов, к которым они не придут сами.

Я наблюдала, как они торопливо собирали вещи, чтобы успеть на ланч, и взгляд пал на Табби.

— Табита.

Пересекая класс, она взглянула на меня с округленными от удивления глазами. Я махнула ей, и она направилась к моему столу в тишине, наполняющей комнату.

— С тобой все в порядке? — спросила я тревожно. — Ты была до ужаса тихой сегодня. На тебя это не похоже.

Внезапно в глазах замерцали слезы.

— Я в порядке.

— Что-то на это не похоже. Если у тебя проблемы с предметом, то я могу помочь.

— С учебой все хорошо, — шмыгнула она. — Просто... — Ее губы задрожали. — Я видела, как Джек Райан целовал Наташу Дингвол утром.

Я скривила губы от неприятной новости. Джек Райан был на четвертом году, посещая урок английского вместе с Джарродом. В то время, как он был просто дерзким, Джек был напыщенным, невежественным маленьким засранцем, не уважающим женщин.

— Джек - твой парень?

Табби покачала головой, и я почти расслабилась.

— Нет... но я думала... — Она вытерла слезы, которые катились по щекам, и мне пришлось сдержать порыв обойти стол и обнять ее.

— Табби, — я наклонила голову, глядя ей в глаза с полной серьезностью, — сегодня тебе кажется, что наступил конец света. А завтра? Завтра уже не будет так казаться. Все будет хорошо. Я обещаю.

На лице можно было прочесть все, кроме убеждения; Табби лишь пробубнила благодарности и спокойно вышла.

Я расстроено посмотрела ей вслед, но знала, что она оклемается. Знала, потому что сама была на ее месте. Увиденное тогда опалило мое сердцем адским пламенем, но я была уверена, что время залечит все раны. Иногда, лезвие нахлынувших воспоминаний от глупых, старых фотографии может немного задеть шрамы.

***

— Вот ты где! — Аниша Пател, моя коллега и преподаватель английского языка в школе, бросилась ко мне, как только я вошла в учительскую. Она улыбалась, темные глаза блестели от волнения. — Пожалуйста, скажи мне, что у тебя нет пары на мою свадьбу, потому что у меня есть кое-кто на примете.

Я посмотрела на нее в замешательстве.

— Я приглашена?

Ниша была восхитительной. По правде говоря, у меня сложились хорошие отношения со всеми учителями, которые преподавали урок английского языка. Они не вели себя со мной высокомерно из-за того, что я была новичком; наоборот, с радостью приняли к себе в лодку. И все же мы с Нишей знакомы всего пару месяцев, и я не ожидала приглашения на свадьбу. Она говорила о ней каждый день так же как и о своем потрясающем женихе, Эндрю, который работает строителем и чей босс часто разрабатывает проекты для Брэдена с Адамом.

Ниша выглядела подавленной.

— Я не пригласила тебя? Конечно, пригласила, не так ли? — Она махнула на это рукой. — В общем, ты приглашена, без вариантов. Вот. — Она метнулась к сумочке, порылась в ней немного и вытащила конверт. — Пригласительное. — И протянула его мне.

— Это очень мило с твоей стороны, Ниша, — я улыбнулась, взяв его в руки, — но я совсем не ожидала приглашения.

— Тс! Конечно же, ты будешь на ней. Так тебя познакомить? — Она взволнованно хлопнула в ладоши. — Я знаю этого парня и все уши ему прожужжала про то, какая ты - великолепная, умная, забавная, и после неудачного опыта в прошлом ему просто необходима такая пара, как ты.

Это льстило конечно...

— Спасибо, Ниша, но я не очень...

— Когда в последний раз ты ходила на свидание? Я никогда не слышала, чтобы ты говорила о парнях. О. — Она широко раскрыла глаза и наклонилась ко мне, чтобы прошептать. — Тебе нравятся девушки?

— Нет, я - не лесбиянка, — ответила я больше раздраженная не тем, что она считала меня лесби, а что из-за моего постоянного одиночества, люди полагали, что мне нравятся девушки, а не то, что я была счастлива, будучи одной. Уж точно пока не встречу мужчину, с которым я решусь на продолжительные отношения. — Я возьму с собой Коула на свадьбу.

— Ах. Все-таки ты встречаешься с этим парнем. Я так и знала!

Я посмотрела на коллегу, Барбару, которая забавлялась происходящим.

— Почему последнее время каждая помешана на парнях? В жизни есть наиболее важные вещи. Ох, да кому я это говорю, — заворчала она.

Я вздохнула и вновь посмотрела на Нишу.

— Мы с Коулом просто друзья, и я возьму его на свадьбу. Никаких знакомств.

— Кстати о мальчиках. — Эрик, наш завуч, улыбнулся мне, держа бутерброд у рта, — кажется, у тебя есть поклонники, Ханна.

Я скорчила лицо.

— Это ты об учениках? — Я потрясла головой, подходя к холодильнику, чтобы взять сандвич. — Это потому что я близка им по возрасту.

— Я думаю, это больше связано с тем, что ты носишь юбки-карандаш, высокие каблуки и строгие сексуальные блузки. — Ниша хихикнула. — И, конечно, выглядишь также.

Коллеги рассмеялись над моим хмурым взглядом.

— Так ты хочешь знать, кто симпатизирует тебе? — Эрик нахально усмехнулся.

— Нет. Определенно.

— Джаррод Фишер из класса Рутерфорда. Он сцепился с парнем, который сказал кое-какие неприличные вещи о тебе. Оба получили наказание. Еще один в моем классе. Мальчик этим утром спросил при всех, есть ли у него шанс с тобой.

Я охнула вместе с бутербродом во рту, что заставило опять всех рассмеяться. Но, по правде говоря, не очень-то и приятно узнавать, что один из детей, которых я обучала, воображал что-то неприличное, глядя на меня.

— Пожалуйста, можем мы закрыть эту тему?

— Хорошо, тогда вернемся к Коулу, — сказала Ниша. — Ты абсолютно уверена, что между вами только дружба? Потому что, судя по той фотографии, которую ты мне показывала... будь я на десять лет моложе...

— Он - привлекательный. Но еще Коул - мой лучший друг. Между нами нет ничего большего. Во всяком случае, я - слишком занятой человек, чтобы обустраивать личную жизнь. Никакого сватовства, Ниша. Серьезно. — Я улыбнулась.

***

Я села на новую односпальную кровать в своей старой комнате, разглядывая коробки в углу, куда запрятала фото Марко. Я чувствовала, будто оно преследует меня, и чтобы не ощущать этого, убрала в коробку, которая, в конечном счете, будет храниться у меня в квартире.

Я улыбнулась, услышав внизу смех. Сегодня было воскресенье. В моем доме всегда царило счастье. И мне повезло иметь обоих родителей, которые испытывали такую искреннюю привязанность и уважение друг к другу. Они редко спорили. Большинство споров проходило между мной и Деком по мере того, как мы становились взрослее. Я выдала смешок, думая, что не так много и изменилось.

Я провела руками по стеганому ватному одеялу на новой кровати. Несмотря на все изменения, здесь я по-прежнему чувствую себя в безопасности.

Стук в дверь удивил меня, возвращая из задумчивости. Джо высунула голову из-за дверного проема, затем зашла полностью. Она улыбнулась, когда оглядела комнату, взмахивая длинными, светлыми волосами с рыжим оттенком, собранными в хвост.

— Это навевает воспоминания.

Когда я была помладше и Джо с Коулом только присоединились к семье, я сильно сдружилась с ней. Элли, конечно, была классной старшей сестрой, но она всегда слишком опекала меня и была слишком идеалистичной и романтичной, чтобы довериться ей. Надо признать, что я унаследовала от мамы ту же романтическую жилку, но все-таки немного с неохотой верила в сказки. А Джо больше походила на меня. Она твердо стояла ногами на земле, даже когда порой витала в облаках. Перед семейными обедами мы всегда ускользали в мою комнату, и я рассказывала ей все секреты, которые не могла доверить своей чрезмерно оберегающей меня семье.

— Ты помнишь Марко? — вдруг спросила я.

Джо перестала осматривать комнату и повернулась ко мне с удивленными зелеными глазами.

— Как я могла забыть? Твоя первая любовь.

Это было намного больше, чем просто первая любовь.

Я отвернулась, игнорируя вспышку боли.

— Ханна?

Я вновь посмотрела на нее, уже хмурую.

— Почему ты вспомнила о нем?

Я пожала плечами, пытаясь не показывать слабину.

— Мама попросила меня разобрать некоторые из моих вещей. Я нашла фотографию Марко в коробке, которая навеяла старые воспоминания.

Выглядя задумчивой, Джо подошла ко мне и уселась рядом на кровать.

— Так неудивительно, — произнесла она спокойно. — Я понимаю, что у тебя остались некоторые сожаления по поводу Марко. Но он покинул Шотландию перед тем, как у вас могло что-то случиться. Я почувствовала осевшее в животе беспокойство. Я ненавидела скрывать что-то от людей, которых любила. — Ты действительно изменилась после того, как он уехал, — продолжила Джо мягко. — Ты стала серьезной еще до...

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒