ББК 32.973 22 страница

Тезис 30. (Принцип когнитивного диоинтерфейса). Чтобы система “человек—диоинформация” была эффективной и обеспечивала максимально возможную продуктивность мозга и интеллекта, нужно осуществить взаимную адаптацию человека и диоинформации. В частности, нужно проектировать диоязыки таким образом, чтобы согласовывать между собой когнитивно значимые оптические характеристики диоинформации и когнитивные характеристики человеческого глаза и мозга.

Согласование характеристик следует проводить таким образом, чтобы, во-первых, добиться максимально быстрого, точного, полного и безошибочного восприятия, понимания и усвоения знаний, во-вторых, решить эту задачу ценою минимальных интеллектуальных усилий со стороны человека, потребляющего диоинформацию.

Тезисы 31—33 были изложены ранее в гл. 5. Имеются в виду:

! принцип симультанизации;

! принцип зависимости эффективности восприятия от используемой доли поля зрения;

! принцип приоритета целостного образа.

РАЗГАДКА ТАЙНЫ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ИНТЕЛЛЕКТА

Чтобы разгадать “главную тайну” человеческого интеллекта и мозга, нужно ответить на вопрос: в чем заключается принцип, определяющий связь между знаковой средой обитания человека и основополагающими элементами конструкции мозга?

Тезис 34. Основополагающими конструктивными элементами мозга следует считать гибкие межнейронные связи [6], поскольку именно они играют ключевую роль при запоминании новой информации и приспособлении к изменяющейся среде обитания.

Тезис 35. Фундаментальная роль знаков состоит в том, что они выполняют роль “хирургических инструментов”, изменяющих основополагающие характеристики мозга и, следовательно, служат первоисточником всех тех преобразований (и позитивных, и негативных), которые осуществляет человек, изменяя лицо планеты.

Тезис 36. Совершенствуя знаки (создавая новые научные теории, идеи и проекты, новые произведения искусства и более совершенные религиозные учения), человек совершенствует свой мозг и тем самым обеспечивает поступательное развитие цивилизации.

Тезис 37. Научившись конструировать, изменять, дорабатывать и улучшать знаки, человек тем самым научился конструировать, изменять, дорабатывать и улучшать свой собственный мозг,
непрерывно увеличивая его интеллектуальное могущество. Ясно, что подобного рода “операции на мозге” не требуют ни скальпеля, ни вскрытия черепа, ибо осуществляются информационным путем — путем воздействия знаков на рецепторы органов чувств, которые
передают в мозг нужную информацию.

Отсюда вывод: мозг — это глина, а знаки — пальцы скульптора. Чтобы у ребенка “вырос” наилучший мозг (какой только возможен при заданных генах), необходимо с момента рождения “кормить” его знаками наивысшего качества, учитывая критические (сенситивные) периоды онтогенетического развития.

Тезис 38. Механизм, посредством которого люди улучшают конструкцию мозга, таков. Сначала некоторый автор (производитель знаков) нарочно или случайно создает новые знаки. Затем потребитель знаков (в роли которого выступает не только другой человек, но и сам автор) воспринимает новые знаки с помощью своих органов чувств. При этом поток знаковой информации поступает в мозг, в котором при выполнении определенных условий происходят конструктивные изменения межнейронных связей. В этих дополнительных (вновь образованных) связях закодирована программа решения новых задач, которые раньше были непосильными для мозга.

Таким образом, умело проектируя знаки, мы умело проектируем мозг, придавая ему желаемые характеристики. И наоборот, неграмотное проектирование знаков дает в результате неграмотно спроектированный мозг.

Тезис 39. Творческая деятельность человека по созданию новой среды обитания делится на три этапа. Сначала люди придумывают новые знаки (например, теорию космических ракет), затем с их помощью изменяют свой мозг (появляются группы людей, освоивших новую теорию) и только после этого создают новые предметы (ракеты-носители и космические корабли).

Те же три этапа присутствуют и в более простых творческих задачах. Предположим, нужно создать новую машину, технологию или компьютерную программу. В исходный момент решение задачи неизвестно, стало быть, соответствующие связи в мозгу отсутствуют. Поэтому сначала (для того, чтобы “поумнеть”) человек непременно должен преобразовать свой мозг. Как это сделать? Прежде всего нужно найти, заимствовать, освоить или придумать новые знаковые комплексы. С их помощью человек посредством многочисленных итераций переделывает (улучшает) конструкцию своего мозга, делая его более “умным” и, следовательно, пригодным для выполнения новой сложной работы. И лишь на третьем этапе, опираясь на возросшую интеллектуальную мощь своего “улучшенного” мозга, человек решает проблему, т. е. создает новую машину, технологию или программу.

Подведем итоги. Главная мысль состоит в том, что интеллект есть функция знаков. Из этого вытекает, что мощь человеческого интеллекта зависит от качества знаковых комплексов, узоров и комбинаций, которые человеческий мозг получает от рецепторов органов чувств в течение жизни. Чем лучше характеристики знаков, тем оптимальнее порождаемые ими гибкие межнейронные связи мозга, тем выше скорость решения (мозгом) интеллектуальных задач. Значит, чтобы повысить качество человеческого интеллекта, необходимо обеспечить более высокое качество знаков, в частности когнитивное качество диоязыков и диоинформации.

Особенно важную роль для увеличения производительности мозга играет диоинформация. К сожалению, нынешние методы ее создания крайне неэффективны. Поэтому в подавляющем большинстве случаев она не удовлетворяет принципу когнитивного диоинтерфейса и тормозит интеллектуальную производительность людей.

Чтобы поправить дело, во всех когнитивно сложных случаях (а таких очень много или даже большинство) необходимо полностью или частично реализовать программу из трех пунктов:

1) перейти от текстовых диосцен к изобразительным (трехэлементным — см. с. 326);

2) увеличить формат диосцен в соответствии с принципом симультанного охвата поля зрения;

3) при построении диосцен использовать строго определенный набор диосинтаксических правил, вытекающих из принципа когнитивного диоинтерфейса.

На наш взгляд, при производстве любой когнитивно сложной диоинформации принцип когнитивного интерфейса целесообразно рассматривать в качестве критерия научности. Это означает, что научным должно быть не только содержание знаний; форма их представления также должна быть научно обоснованной.

РАЗВИТИЕ И ИНТЕНСИФИКАЦИЯ ИНТЕЛЛЕКТА

Развитие интеллектуальных способностей и интенсификация интеллекта — существенно разные понятия. Различие между ними поясним с помощью мысленного эксперимента.

Предположим, два студента, имеющие в точности одинаковые интеллектуальные способности, решили сдать экзамен экстерном, изучив предмет самостоятельно, по учебнику. Первому студенту достался плохой учебник, путаный и трудный. Зато второй, наоборот, получил хорошую книгу, написанную ясным языком, где сложнейшие вопросы излагаются отчетливо, в наглядной и доходчивой форме. В результате первому студенту, очевидно, придется затратить на изучение предмета больше усилий и времени, скажем, сто часов, а другому — намного меньше, например пятьдесят часов. Если согласиться с этими цифрами (а они вполне правдоподобны), мы вправе сказать, что умственная производительность второго студента оказалась в два раза выше, хотя их интеллектуальные способности одинаковы.

Двукратное увеличение умственной продуктивности у второго студента по сравнению с первым произошло благодаря ясности и доходчивости учебного материала, т. е. за счет улучшения когнитивного качества учебника. Отсюда проистекает

Тезис 40. Интеллектуальная производительность человека R в процессе диопознания (т. е. при изучении и работе с научно-технической и учебной литературой, документацией и компьютерной диоинформацией) зависит от двух переменных: от его интеллектуальных способностей I и от когнитивного качества изучаемого материала L:

(15)

Тезис 41. Из (15) следует, что возможны два взаимодополняющих подхода к решению задачи увеличения интеллектуальной производительности человеческого мозга: улучшение интеллекта I и улучшение когнитивного качества диоинформации L.

ЗНАКОВАЯ И ПРЕДМЕТНАЯ ИНФОРМАЦИЯ

Весь объем информации, имеющейся на нашей планете, можно разбить на два больших класса:

! доступную для восприятия с помощью человеческих органов чувств (назовем ее знаковой);

! чувственно не воспринимаемую, т. е. недоступную для человека (назовем ее предметной).

К счастью, человек в большинстве случаев умеет преобразовать предметную информацию в знаковую и благодаря этому узнать все, что ему нужно. Например, информация, спрятанная в микросхемах процессора или на винчестере персонального компьютера, является предметной (невидимой), однако ее можно легко преобразовать в знаковую форму. Для этого достаточно вызвать ее на экран дисплея, распечатать на принтере, а в более сложных случаях — подключить осциллограф. Информация в памяти космического зонда, который бороздит звездные просторы где-то возле Сатурна, сама по себе также является предметной (недосягаемой для наших органов чувств). Однако, будучи переданной на Землю, она превращается в знаковую форму — либо в фотографию Сатурна, либо в диагностическое сообщение на экране: дескать, так и так, блок питания зонда дышит на ладан и скоро совсем загнется.

Следует уяснить, что знаковая и предметная формы информации — принципиально разные вещи. Бытующее среди специалистов по информатике стремление не различать и даже отождествлять эти формы (мол, это одна и та же информация!) является грубой методологической ошибкой. Эта ошибка “ослепляет” сознание и мешает сделать существенный для нас вывод, что продуктивность мозга сильно зависит от
качества именно знаковой информации и совершенно не зависит от любых свойств предметной информации.

ЗНАКОВОЕ И ПРЕДМЕТНОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ
ИНФОРМАТИКИ

Согласно классической точке зрения всю совокупность средств информатики принято разделять на аппаратуру (hardware) и программное обеспечение (software). Эта типология принесла немало пользы, однако сегодня не менее важно научиться различать предметное (objectware) и знаковое (signware) обеспечение информатики (рис. 142).

Предметное обеспечение охватывает все средства информационной технологии, которые относятся к классу предметов:

Рис. 142. Знаковое и предметное обеспечение вычислительной техники и программирования

142

! процессоры, память, дисководы, блоки питания, дисплеи с выключенным экраном и т. д.;

! программное обеспечение во всех формах, когда его нельзя “увидеть и пощупать”.

К знаковому обеспечению относятся:

! тексты и изображения на экране дисплея, а также бумажная продукция принтеров и графопостроителей;

! научно-техническая и учебная литература и документация;

! маркировки и другие обозначения на приборах и кабелях.

Для некоторых специалистов использование предметно-знаковой терминологии на первых порах оказывается довольно болезненным. Нужно научиться мысленно отделять текст или изображение на экране дисплея (знак) от самого дисплея, который является предметом. Надо осознать, что данные в оперативной памяти — это предметы, а те же самые данные на распечатке — это уже знаки.

ЗНАКОВАЯ И ПРЕДМЕТНАЯ ПРОГРАММА

Изложенные соображения позволяют сделать вывод, что основное понятие теории программирования — программа — является в высшей степени неудачным, неточным и дезориентирующим. Недостаток в том, что термин “программа” маскирует тот факт, что речь идет о двух принципиально разных объектах, между которыми нет почти ничего общего. Для обозначения этих объектов мы предлагаем термины “знаковая программа” и “предметная программа”.

Первая обычно имеет свое физическое бытие либо в виде написанного от руки черновика, либо текста на экране терминала, либо распечатки. Вторая может существовать в виде кодов в оперативной памяти, на магнитном либо лазерном диске, в виде массива данных, передаваемого по проводам и поступающего в схемы процессора.

Знаковая программа предназначена для управления деятельностью человека (но не машины), предметная — для управления компьютером (но не человеком). Если говорить более точно, знаковая программа служит для управления действиями автора программы или его коллег, которые пытаются изучить, понять, проверить, локализовать ошибку, вспомнить или модифицировать программу, а также для управления работой пользователя, который вводит программу в машину. Написанные на черновике символы программы, воздействуя на нейронные коды мозга, однозначно определяют последовательность движений (“кинетическую мелодию”) рук пользователя. В свою очередь движения пальцев преобразуются в механические перемещения клавиш и далее в электрические и магнитные сигналы.

Последние и представляют собой предметную программу, которая осуществляет непосредственное управление работой компьютера.

В связи с этим необходимо различать:

! качество знаковой программы (знаковое качество),

! качество предметной программы (предметное качество).

Качество предметной программы характеризуется, в частности, временем ее исполнения в машине и потребным объемом памяти. Критерием качества знаковой программы служат затраты энергии мозга (интеллектуальные усилия), необходимые для восприятия и понимания программы.

Чем лучше знаковая программа, чем она понятнее и доходчивее, тем меньше вероятность того, что в ней затаились скрытые ошибки, тем выше надежность предметной программы. Качество и интеллектуальная производительность труда программистов совершенно не зависят от предметного качества программы и всецело определяются знаковым качеством. Отсюда вывод: чтобы повысить продуктивность мозга разработчиков программ, необходимо повысить знаковое качество программного обеспечения.

ПЕРЕЛОМНАЯ ВЕХА В ИСТОРИИ ИНФОРМАТИКИ

В гл. 3, анализируя проблему “интеллектуальной конкуренции” человека и компьютера, мы убедились, что сегодня узким местом являются не машинные, а человеческие ресурсы, т. е. недостаточная производительность персонала. В этих условиях все больше авторов приходит к выводу, что из всего многообразия причин, влияющих на развитие информатики, человеческий фактор является решающим, приоритетным [7]. Этот вывод, который можно охарактеризовать как принцип приоритета человека, означает признание того факта, что человек (заказчик, разработчик, программист, пользователь и т. д.) является центральным звеном любой информационной технологии. А раз так, то главным элементом теоретического фундамента информатики должна стать теория человека, человеческого интеллекта и человеческого мозга.

С учетом сказанного нельзя не согласиться с Н. Бьерн-Андерсеном, который считает, что традиционный подход к исследованию человеческого фактора в компьютерных системах является бесперспективным “до тех пор, пока приоритет не будет отдан человеческим и социальным ценностям, не удастся решить все те проблемы, которые встают сейчас в связи с разработкой и эксплуатацией информационных технологий” [8]. В связи с этим сделаем ряд замечаний. Сам факт признания принципа приоритета человека мы склонны трактовать как переломную веху в истории информатики. До этого момента информатика (computer science, information science) рассматривалась как естественная и техническая наука, которая не имеет никакого или почти никакого отношения к человеку и его проблемам.

Принцип приоритета человека, согласно которому теория интеллекта и мозга должна стать главным элементом теоретических основ информатики, означает коренной пересмотр прежних взглядов, означающий, что информатика превращается в междисциплинарную науку, охватывающую два направления: техническую информатику и гуманитарную информатику. В связи с этим возникает острая необходимость в создании нового понятийного аппарата, общего для двух ветвей информатики, который естественным образом объединяет их в единое целое. Предметно-знаковая модель представляет собой искомый понятийный аппарат.

Нужда в таком аппарате велика. Глобальный процесс информатизации, качественно преобразующий социосферу земного шара, беспрецедентные масштабы интеллектуальной революции, вовлекающей в свою орбиту миллионы людей, делают проблему все более актуальной. Парадокс в том, что сегодня люди с нарастающей активностью “эксплуатируют” собственный мозг, толком не представляя механизмов его работы. В результате многие возможности мозга остаются неиспользованными. Чтобы улучшить экономические и иные показатели компьютерной революции, повысить ее интеллектуальную эффективность, надо, чтобы широкие массы специалистов были вооружены ясной руководящей идеей об устройстве собственного мозга. Жизнь властно требует простого, пусть не совсем точного, но непременно эффективного объяснения “тайны” человеческого интеллекта и мозга. Что толку без конца повторять, что мозг сложен, а психика еще сложней. Наука продвигается вперед, когда сложным явлениям удается найти простое и полезное объяснение.

Выше в форме тезисов мы предложили чрезвычайно простую (предметно-знаковую) концептуальную модель мозга и интеллекта, которая имеет ряд достоинств:

! модель не противоречит никаким экспериментально установленным и признанным наукой фактам;

! для некоторых из этих фактов, в частности, касающихся информатизации и интеллектуализации, она дает стандартный подход к их объяснению и пониманию;

! она обладает прогностическими возможностями, позволяя выявить недостатки нынешнего процесса информатизации и указать пути их устранения;

! модель указывает обоснованный путь к интенсификации интеллекта. Надо сосредоточить усилия на принципиально новой научной проблеме — разработке методов улучшения когнитивного качества знаковой информации, в первую очередь диоинформации;

! модель является открытой для усложнения и наращивания.

ОДНОГЛАЗЫЕ МИССИОНЕРЫ,
ИЛИ ЗАБРОШЕННОЕ ДИТЯ ИНФОРМАТИКИ

Специалистам по информатике принадлежит особая, выдающаяся роль в современном обществе. Они являются носителями идей информатизации, миссионерами новой компьютерной религии, которая на наших глазах изменяет лицо планеты, превращая ее в единое информационное пространство. Киберпространство (cyberspace) становится частью повседневной жизни миллионов людей.

Происходящий сегодня “сверхсинтез” сообщества людей и сообщества машин, приводящий к объединению людей и компьютеров с помощью локальных и глобальных систем связи, создает качественно новый феномен человеческой цивилизации, который называют по-разному: “глобальный гиперинтеллект” (А. Ракитов), “сверхинтеллект, охватывающий всю нашу планету”, “интегрированная система естественного интеллекта” (А. Урсул), “суперинтеллект в мировом масштабе” (Дж. Вакка), “разум человечества”, “центральная нервная система человечества” (В. Лищук), “коллективный интеллект” (Н. Моисеев).

Все это, разумеется, хорошо. Плохо то, что эти восторженные оценки прячут, маскируют чрезвычайно важную проблему, которая, к сожалению, остается заброшенной нищенкой на роскошном празднике глобальной информатизации. Как уже догадался читатель, речь идет о проблеме интенсификации интеллекта. Подобный перекос в общественном сознании становится опасным и далее нетерпимым. Пришло время поместить проблему повышения продуктивности мозга на подобающий ей царский трон и привлечь к ней пристальное внимание специалистов.

Всю совокупность приемов, используемых для повышения интегральной производительности систем “персонал—компьютеры”, разделим на две части:

! сильно влияющие на творческую продуктивность человеческого мозга (назовем их когнитивными);

! никак не влияющие на продуктивность мозга или влияющие слабо (назовем их служебными).

Служебными приемами являются:

! автоматизация умственного труда (компьютеры берут на себя решение многих задач, освобождая мозг от необязательной работы);

! создание локальных и глобальных компьютерных сетей, которые облегчают доступ к информации, доставляя ее в нужное место, именно к тому человеку, который в ней нуждается;

! улучшение пользовательского интерфейса, включая графический интерфейс GUI (Graphic User Interface).

Первые два метода не влияют на продуктивность мозга, а третий влияет незначительно, так как облегчает решение лишь ограниченного круга второстепенных задач, связанных с навигацией по информационному пространству, работой с окнами, меню и т. д.

Служебные приемы не имеют никакого отношения к вопросу, который для нас является центральным: какой должна быть форма представления сложных профессиональных и учебных знаний, обладающая наивысшим когнитивным качеством? Проблема проектирования наилучшей формы представления знаний — это не служебная, а когнитивная проблема. Она-то и есть заброшенное дитя информатики. Появление в последнее время серьезных работ по визуализации представления знаний [9] — шаг в правильном направлении, но он далеко не исчерпывает проблему. Принцип приоритета человека, признание важности проблемы максимизации мозговой продуктивности требует радикального пересмотра прежней позиции. Это значит: не ослабляя усилий по совершенствованию служебных методов и неуклонно наращивая их, вместе с тем центр тяжести исследований следует перенести со служебных методов на когнитивные.

КОГНИТИВНАЯ ПИСЬМЕННОСТЬ —
НОВЫЙ СПОСОБ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ЗНАНИЙ

Изобретение письма явилось важнейшим событием в истории человечества. Тем не менее прежнее письмо уже устарело. Мы являемся свидетелями нового революционного изменения письменности, для которого характерны следующие особенности.

! Одномерный словесный текст заменяется двумерной диосценой, что позволяет перейти от медленного сукцессивного восприятия к быстрому симультанному.

! Одноэлементное письмо (содержащее только текст) заменяется оптимальным эргономичным сочетанием трех элементов (эргономичный текст + эргономичные формулы + эргономичные чертежи).

Ранее науки об оптимальном способе визуального представления знаний не существовало. Поэтому автор научной книги или учебника нередко выступал в роли “диктатора”, а читатель приспосабливался к нему, зачастую с трудом продираясь сквозь непролазные джунгли невразумительного словесного текста.

Изложенная выше модель направлена на научное обеспечение когнитивной письменности. При этом во главу угла ставится необходимость обеспечить максимальную производительность умственного труда читателя, нацеленного на восприятие, понимание и усвоение знаний. Знаки и знаковые комплексы (диосцены) предназначены прежде всего для взаимодействия с сенсорным и нейронным аппаратом человека. Человек и знаки образуют систему, элементы которой должны быть согласованы между собой. Поэтому новая письменность опирается на принцип когнитивного диоинтерфейса.

При когнитивном подходе ручной способ письма становится практически невозможным. Это объясняется тем, что когнитивная диосцена должна обладать очень точными характеристиками, обеспечивающими максимальную скорость понимания. Поэтому когнитивная письменность должна иметь компьютерную точность. Однако современные информационные технологии не годятся для этой цели — они слишком примитивны. Нужны новые технологии, значительно более сложные и дорогие. Известно однако, что стоимость — убывающая функция масштабов производства. Рано или поздно общество будет вынуждено перейти к массовому решению проблемы интенсификации интеллекта. Переход к массовому тиражированию когнитивных информационных технологий позволит снизить их стоимость, что создаст предпосылки для повсеместного использования когнитивной письменности. Этот момент обозначит вход в райский сад общедоступной суперинтеллектуализации, где, как мы надеемся, почти каждый сможет почувствовать себя “интеллектуальным суперменом”.

“КАСТРИРОВАННЫЙ” ИНТЕЛЛЕКТ

Однажды меня попросили нарисовать схему сложного процесса, спроектированного коллективом разработчиков. Каждый из них прекрасно знал свой кусок работы, но никто не владел картиной в целом. Я переговорил со специалистами, выяснил все необходимое и подготовил черновик схемы. Поскольку под рукой не было подходящего плоттера, схема была выполнена вручную чертежником. В итоге получилась бумажная простыня внушительных размеров — около двух метров в длину и полметра в высоту. Схема вышла неплохая — наглядная, удобная, отражающая все, что нужно, и не содержащая ничего лишнего.

Далее события развивались так. Заказчик решил “загнать” схему в компьютер: вызвал грамотного пользователя и дал ему поручение. Тот живо изуродовал схему: разрезал ее на двадцать частей, пронумеровал листы, обозначил переходы с листа на лист, снабдил их указателями для поиска нужной линии, ввел в персоналку, отпечатал на принтере формата А4 и переплел листы в аккуратную книжечку.

Увидев результат, я обомлел: наглядной и понятной схемы больше не было — целостный образ процесса бесследно исчез! Вместо него я обнаружил чудовище, представляющее собой набор невразумительных обрубков, сделанных по принципу: умрешь — не поймешь! Чтобы понять исходную бумажную простыню, требовалось десять минут, чтобы разобраться в двадцати обрубках — не меньше часа. Это значит, что производительность умственного труда при изучении схемы упала в шесть раз! Тот, кто знаком с проблемой, знает, что подобные перлы когнитивной безграмотности отнюдь не единичны — они встречаются сплошь и рядом. Парадокс в том, что люди уменьшают производительность умственного труда неосознанно, бездумно, по инерции, даже не догадываясь, какое когнитивное “преступление” они совершают.

При решении сложных интеллектуальных проблем человеку необходим целостный и одновременно детальный образ проблемы. Такой образ должен быть достаточно большим — его нельзя получить ни на экране современного персонального компьютера, ни на бумажных листах малого формата. Вспомним сказанное в гл. 5: чтобы увеличить продуктивность мозга, нужно строить такие диосцены, которые позволяют использовать богатейшие ресурсы симультанного восприятия. Если “прохлопать ушами” эту возможность, то мощные резервы человеческого интеллекта остаются невостребованными, и персонал обрекается на “частичную слепоту”. К великому сожалению, именно такова обычная практика массовой компьютеризации. Образно говоря, современное информационное общество, в котором доминируют компьютеры с небольшим экраном и принтеры формата А4 — это общество “кастрированного” интеллекта.

Еще одна проблема. Общеизвестно, что обучение по книгам отнимает у человека значительную часть его индивидуальной жизни, так как учебные и научные тексты слишком трудны для понимания. Установлено, что объем знаний, которые нужно усвоить, превышает возможности учащихся, состояние их здоровья ухудшается [10]. Несмотря на это, современные учебники считаются научными. Так ли это? Ведь “научность без доступности теряет смысл... Непонятные сведения загромождают ум, ибо человек не может ими пользоваться. Непонимание учебного материала вызывает чувство бесполезности учебы” [11]. Еще в начале века Н. Рубакин писал: поскольку нет восприятия, постольку нет и содержания. Не понимая этого, авторы книг тратят впустую 9/10 своих сил, труда и времени.

Если наша мысль верна, придется признать, что текстовые учебники, издаваемые на всех континентах в сотнях миллионов экземпляров, устарели (не по содержанию, а по форме представления знаний), ибо в значительной мере игнорируют принципы симультанизации и когнитивного диоинтерфейса, которые мы считаем научно обоснованными. На наш взгляд, учебник только тогда можно назвать научным, если научное содержание облечено в научно-обоснованную форму. Но сегодня этого, как правило, нет. Нынешняя форма представления учебных материалов слишком часто тормозит или даже препятствует усвоению знаний и, следовательно, является скорее “антинаучной” (точнее, донаучной).

Если принять наше предложение и признать принцип когнитивного диоинтерфейса критерием научности, в итоге получим, что знаковое обеспечение науки во многих случаях почти полностью лишено научного обоснования. Налицо парадокс: наука является объективным знанием в знаковой форме, однако эта форма не удовлетворяет критерию научности. Таким образом, в самом сердце науки сохраняется донаучный стиль мышления. Данная работа представляет собой осторожную и вместе с тем решительную попытку поставить под сомнение господствующие, повсеместно распространенные, но устаревшие стереотипы научного мышления и предложить альтернативный подход под названием “проектоника” (designomics).

⇐ Предыдущая 41 42 43 44 45 464748 49 50 Следующая ⇒