ПИСЬМО О ПОЛЬЗЕ СТЕКЛА

ПИСЬМО О ПОЛЬЗЕ СТЕКЛА

К ВЫСОКОПРЕВОСХОДИТЕЛЬНОМУ ГОСПОДИНУ ГЕНЕРАЛУ-ПОРУЧИКУ, ДЕЙСТВИТЕЛЬНОМУ ЕЕ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА КАМЕРГЕРУ, МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА КУРАТОРУ И ОРДЕНОВ БЕЛОГО ОРЛА, СВЯТОГО АЛЕКСАНДРА И СВЯТЫЯ АННЫ КАВАЛЕРУ

ИВАНУ ИВАНОВИЧУ ШУВАЛОВУ, ПИСАННОЕ 1752 ГОДА

Неправо о вещах те думают, Шувалов,

Которые Стекло чтут ниже Минералов,

Приманчивым лучом блистающих в глаза:

Не меньше польза в нём, не меньше в нём краса.

Не редко я для той с Парнасских гор спускаюсь,

И ныне от нея на верьх их возвращаюсь,

Пою перед Тобой в восторге похвалу

Не камням дорогим, ни злату, но Стеклу.

<…>

Хоть острым взором нас природа одарила,

Но близок оного конец имеет сила.

Кроме, что вдалеке не кажет нам вещей

И собранных трубой он требует лучей,

Коль многих тварей он еще не досягает,

Которых малой рост пред нами сокрывает!

Но в нынешних веках нам Микроскоп открыл,

Что Бог в невидимых животных сотворил!

<…>

Коль много Микроскоп нам тайностей открыл,

Невидимых частиц и тонких в теле жил!

Но что еще? уже в Стекле нам Барометры

Хотят предвозвещать, коль скоро будут ветры,

Коль скоро дождь густой на нивах зашумит,

Иль, облаки прогнав, их солнце осушит.

Надежда наша в том обманами не льстится:

Стекло поможет нам, и дело совершится.

Открылись точно им движения светил:

Чрез то же откроется в погодах разность сил.

Коль могут счастливы селяне быть оттоле,

Когда не будет зной ни дождь опасен в поле?

Какой способности ждать должно кораблям,

Узнав, когда шуметь или молчать волнам,

И плавать по морю безбедно и спокойно!

Велико дело в сем и гор златых достойно!

<…>

B.K. Тредиаковский

Начну на флейте стихи печальны,

Зря на Россию чрез страны дальны:

Ибо все днесь мне ее доброты

Мыслить умам есть много охоты.

Россия мати! свет мой безмерный!

Позволь то, чадо прошу твой верный,

Ах, как сидишь ты на троне красно!

Небо российску ты солнце ясно!

Красят иных всех златые скиптры,

И драгоценна порфира, митры;

Ты собой скипетр твой украси́ла,

И лицем светлым венец почтила.

О благородстве твоем высоком

Кто бы не ведал в свете широком?

Прямое сама вся благородство:

Божие ты, ей! светло изводство.

В тебе вся вера благочестивым,

К тебе примесу нет нечестивым;

В тебе не будет веры двойныя,

К тебе не смеют приступить злые.

Твои все люди суть православны

И храбростию повсюду славны;

Чада достойны таковой мати,

Везде готовы за тебя стати.

Чем ты, Россия, не изобильна?

Где ты, Россия, не была сильна?

Сокровище всех добр ты едина,

Всегда богата, славе причина.

Коль в тебе звезды все здравьем блещут!

И россияне коль громко плещут:

Виват Россия! виват драгая!

Виват надежда! виват благая.

<…>

А.Д. Кантемир

Уме недозрелый, плод недолгой науки!

Покойся, не понуждай к перу мои руки:

Не писав летящи дни века проводити

Можно, и славу достать, хоть творцом не слыти.

Ведут к ней нетрудные в наш век пути многи,

На которых смелые не запнутся ноги;

Всех неприятнее тот, что босы проклали

Девять сестёр. Многи на нём силу потерляри,

Не дошед; нужно на нём потеть и томиться,

И в тех трудах всяк тебя, как мору, чужится,

Смеётся, гнушается. Кто над столом гнётся,

Пяля на книгу глаза, больших не добьётся

Палат, ни расцвечена марморами саду;

Овцу не прибавит он к отцовскому стаду.

<…>

Гистория о российском матросе Василии Кориотском и о прекрасной королевне Ираклии Флоренской земли

В Российских Европиях некоторый живяше дворянин, имяше имя ему Иоанн, по малой фамилии Кориотской. Имел у себя сына Василия, лицем зело прекрасна. А оной дворянин [в] великую скудость прииде и не имеяше у себя пищи. Во едино же время оной его сын рече отцу своему: «Государь мой батюшко! Прошу у тебе родительского благословления, изволь мене отпустить в службу — то мне будет в службе даваться жалованья, от которого и вам буду присылать на нужду и на прокормления». Выслушав же отец его и даде ему благословление, отпустя от себя. Василий же, взяв от отца своего благословление, прииде в Санктпетербурх и записался в морской флот в матросы. И отослали его на корабль по определению; на корабле призывайте [его] по обыкновению матросскому зело нелестно и прочих всех матросов; в науках пребывавше и [у] всех персон знатных в услужении полюбился, которого все любили и жаловали без меры. И слава об нем велика прошла за его науку и услугу, понеже он знал в науках матросских вельми остро, по морям, где острова и пучины морские, и мели, и быстрины, и ветры, и небесные планеты, и воздухи. И за ту науку на кораблях старшим пребывал и от всех старших матросов в великой славе прославлялся.

Во единое же время указали маршировать и добирать младших матросов за моря в Галандию, для наук арихметических и разных языков; токмо оного Василия в старшие не командировали с младшими матросами, но оставлен бысть в Кранштате; но токмо он по желанию своему просился, чтоб его с командированными матросами послать за моря в Галандию для лучшего познания наук. По его прошению был командирован с прочими матросами, отпущен за моря в Галандию с младшими матросами.

⇐ Предыдущая 1 2 34