В прятки с Бесстрашием 70 страница

Еще пара хлопков, накрывает. Делаю кувырок по земле, надеясь что... А, черт, нет, не повезло, наткнулась на какой-то корень. Подняться уже не успею, тело пронзила сначала боль в спине от удара об корягу, а потом мне в пятую точку влетает сразу несколько нейростимуляторов. Мммм, ччччееерт, бл*яяя, как же... И кто это у нас такой меткий, сука.

Рывок, и вот я уже в вертикальном положении. Охренеть, да это девка... Рори, кажется, она всегда на выездах с нами...

— Ну что, попалась? — с ухмылкой спрашивает она меня. Ну нет уж, Бесстрашные так просто не сдаются. Непослушными руками нащупываю маркер и резко, как только могу в своем положении мечу девице в нос. Она успевает увернуться, замахивается для удара, но и я тоже не лыком шита. Пригибаюсь и хватаю ее за ноги, опрокинуть и вырубить. Может тогда убежать смогу. Что она сделала я не поняла, только вот уже в следующую секунду я вся скручена, руки вывернуты. Я попробовала избавиться от захвата, но она уже успела надеть на меня тонкий магнитный браслет. Наручники. Все я пленная. Вот черт!

— Ну пошла, — легонько подталкивает меня девушка. — Совсем чуть-чуть ты не дотянула, двести метров буквально до базы.

— Вижу, не слепая, — бурчу я, не в силах остановить дрожь. Блин и обидно, и вообще... Победные крики со стороны базы огласили окрестности. Мы выиграли, класс! Теперь у всей группы будут высокие баллы, здорово. Это немного примирило с жизнью.

— Да ладно, не бурчи, ты честно попалась. А, вообще, ты молодец, не сдалась, билась до последнего. Ты настоящая Бесстрашная. Понимаю, почему он тебя выбрал.

— Кто кого выбрал? — говорю, еле двигая помертвевшими губами.

— Матиас. Ты ведь с ним встречаешься?

Опа. Я невольно оборачиваюсь и рассматриваю девушку. Вот и она, как говорится. Та самая, о которой я спрашивала Матиаса. Он клялся, что расстался с ней, а поди ж ты, «меня он выбрал". Ну зачем надо было врать? Стараясь не рассматривать ее уж очень откровенно, впитываю в себя все что может быть с ней связано. Миленькая. Я б даже сказала, симпатичная. Большие карие глаза, хрупкая. Дерется выше всяких похвал. Мат сказал, что не захотела его ждать... Ну, наверное, у нее отбоя в парнях нет, с такой-то внешностью. Вот не хотела я завязывать отношения со всякими напыщенными красавчиками, знала же... Только бы не получилось как у Лекси, бл*... Чем мне это грозит, интересно? Тоже будет мне всякие подляны делать? Хотя, эта девица совсем на Линдси не похожа, но по внешности судить дохлое дело.

Мы выходим к базе, девушка снимает с меня наручники и я иду к своим. Взгляд натыкается на Мата и мне становится не по себе, под его горячим взглядом. Мне так не хватает его сильных рук. Но вот только зачем он врал мне?

— Ну что, Дань, ты как? Не сильно тебе досталось? — налетает на меня взбудораженная Лекси. Она погоняла по лесу Лин и теперь вся светилась от удовольствия.

— Да все нормально, зато ты успела увернуться. Я смотрю, ты Лин оприходовала, вон она с Алексом, что-то там пытается шепелявить.

— Да пускай, теперь уже все равно...

— Не боишься, что эта дура может задумать хрень какую-нибудь?

— Волков бояться, в лес не ходить. Она меня так допекла, что... — но договорить Лекс не успела, потому, что на нее набросился с поцелуями Алекс. Помимо воли я фыркнула и отвернулась. Ну надо же, никого не стесняются. Мат так никогда делать не будет, а внутри все сжимается от сожаления. Не так уж я нужна ему, чтобы ради меня правила нарушать.

Но не успела я подойти к общей палатке, больше напоминающей шатер, как кто-то резко хватает меня за руку и вот я уже прижата к дереву, чувствую жар от могучего тела, такого знакомого и почему-то... родного. Невольно обнимаю его, хотя хотела выяснить все-таки почему не сказал мне правду.

— Дани, я скучаю, страшно... — бормочет Мат, целуя меня в шею, поднимаясь губами выше, — не могу больше терпеть... Не дождусь, когда мы окажемся в Бесстрашии, я тебя тогда вообще никуда не отпущу...

— Мат, подожди... постой... ах, черт, — боже, его руки, я просто сейчас расплавлюсь. Все тело горит, подается к нему навстречу. Что же такое, где же контроль, почему я не могу, боже... — Маааатиас, пожалуйста, не делай этого со мной...

— Что, девочка... — непозволительно жаркий шепот, боже, нас сейчас тут увидят, господи, но как же не хочется это прекращать, — что не делать? Не целовать тебя? Не могу, совершенно не получается...

— Я... хотела у тебя узнать... — надо, надо взять себя в руки, — зачем ты соврал мне?

Мат замер как изваяние и удивленно на меня посмотрел. Меня немного потряхивает от возбуждения, он тяжело дышит, но все-таки становится не так невыносимо.

— Когда это я тебе врал? Ты чего такое говоришь, Дани?

— Я видела твою девушку. Она мне сказала, что понимает, почему ты меня выбрал. Так что, можно сказать, я получила благословение от твоей бывшей. Почему ты мне не сказал, что это Рори?

— Рори? — Мат так неподдельно удивился, что мне стало не по себе. — Мою бывшую девушку, с которой мы расстались, звали Келли, она сейчас где-то на полигонах... А Рори... Она моя подруга, мы росли вместе, крепко дружим... Если бы это была она, я,конечно, сказал бы тебе, какой смысл мне врать?

— Ты ей сказал про нас?

— Нет, но тут шила в мешке не утаишь... — Мат улыбнулся, — а ты что, уже ревнуешь?

— Нет, мне хватает приключений Лекси, насмотревшись, хотелось бы этого избежать.

— Об этом можешь не волноваться. Дани... — Он проводит пальцем по моей щеке, неотрывно за ним следя, уводя его дальше по шее и к груди. Я непроизвольно выгибаюсь, и воздуха опять не хватает. Он поднимает на меня глаза, и я тону в их темной радужке, как в омуте. Губы сами тянутся к его. Матиас приподнимает меня за бедра и, устраивая мои ноги на своей талии, прижимает меня к дереву. Поцелуи уже требовательные, глубокие, не оставляющие сомнений.

— Мат... Нас сейчас увидят... Мат, остановись, пожалуйста...

— К черту всех...

Я беру его лицо в ладони и отстраняю от себя. Глаза совершенно безумные. Боже, это прекрасно, прекраснее этого видения ничего не может быть.

— У нас впереди целая ночь. Когда все будут спать. Только немного подожди, пожалуйста... — Он прикрывает глаза и делает глубокий вдох.

— Да, ты права, конечно, я...

"ОТРЯД! Слушай мою команду!»раздается со стороны лагеря голос Алекса.

— Вот черт, опять что-то случилось, — Мат выпускает меня из объятий и оборачивается на звуки перебранки.

— Да чего, Громли опять что-то высрал, — отвечаю я презрительно, — все-то он знает, урод.

— Разберемся, — голос Мата значительно похолодел, но он наклонился и легонько поцеловал меня в губы, — но ночью ты моя*, ясно?

Я киваю и подталкиваю его туда, где скандал набирает обороты.

___________________________

Алексис

Алекс оставил меня на попечении невысокой симпатичной девчушки, Кристины. Девушки Вика. Я смотрю на нее и не могу взгляда оторвать. Когда я увидела ее впервые, там у отстойника мне было не до разглядываний, я тогда совсем не знала никого из Эвансов близко и вообще... Теперь я чувствую в ней... Не знаю, чуть ли не родственную душу. Она с Виком, значит. Ага.

— Ты во мне дыру просмотришь... — с улыбкой тянет девушка, набирая в шприц какую-то жидкость. — Знаешь, мне тоже ужасно интересно все что тут происходит. Вот только давай, сначала закончим с твоими синяками? Я смотрю тебе уже сделали регенерацию. Одну, две инъекции?

— Анишка сказала, что сделала одну из браслета. Не знаю сколько это.

— Это одна, аварийная. Правильно она все сделала, потому ты относительно нормально себя чувствуешь, ткани не успели разрушиться и на твой мозг не так сильно давит скопившаяся кровь. Но все же что-то успело образоваться. Давай, я тебе сделаю рассасывающий укол. А потом поболтаем, ок?

Я киваю, а Кристина невесомыми движениями делает какие-то манипуляции с моей шеей, так, что она отходит, а я все еще жду, когда же она, наконец, закончит-то.

— Ты не хочешь чего-нибудь? Могу чаю организовать. В сезон дождей все время хочется чего-нибудь горячего и сладкого.

— Давай чай. И от сладенького я не откажусь. Ты только укол сначала сделай.

— Так я все уже. А ты что, не почувствовала?

— Четно говоря, нет. У тебя талант!

— Все говорят, что у меня рука легкая. Потому и пошла в медики.

— Мне казалось, что медики всегда эрудиты. Первый раз вижу медиков-Бесстрашных. Я имею ввиду... Ну ты понимаешь!

— В Бесстрашии медкорпус организован недавно. Медики-эрудиты — это хорошо, но у Бесстрашия должны быть профессиональные военные медики, которые могут оказать помощь прямо на поле боя. Такие и раньше были, но все больше самоучки, те, кто волей случая стал медиком, чаще всего бывшие эрудиты или их ученики. Лидеры решили больше не пускать на самотек это дело и организовали медкорпус при Бесстрашии. Вот только туда надо поступать в шестнадцать, еще до инициации, и корпус закрытый. Потому, что стерильность и все такое... Поэтому мы пока учимся не пересекаемся с другими Бесстрашными... И я очень по Вику скучаю... Уже тоскую прям!

— Ну вот, сейчас совместные учения, тут и пообщаетесь...

— Да, но тут тоже, то у меня дежурство, то у Вика тренировки...

Пока Кристина возилась с чашками и кипятком, я, стараясь не пялиться на нее, думала, о чем еще с ней можно говорить, а о чем нельзя. Кто ее родители, тоже какие-нибудь шишки или обычные Бесстрашные? Я уже начинаю привыкать, что меня окружают только звездные дети. И Вик, скорее всего, выбрал себе девчонку непростую. Вдруг мои откровения...

— Не волнуйся так. Меня можешь не стесняться, я тебя не выдам, Лекси, ты что... — она ухмыльнулась, — Мы еще когда тебя из отстойника достали, все уже было понятно. Я Вику сразу сказала, знакомься, будущая Алексова любовь. Он обычно девок пользует без всяких там страстей, а тут...

— Да вот, только для меня самой это было не очевидно тогда.

— Понимаю. С Эвансами непросто. У них столько заморочек, что пока их все разгребешь, постареешь. Но зато когда доберешься до начинки... — девушка мечтательно вздохнула, а я вдруг поняла, что мои щеки заливает краска. Что-то я уже так соскучилась... По начинке в том числе.

— Кристина, а когда мне можно будет идти к группе? Я имею в виду у меня ведь ничего серьезного...

— Можешь идти в любой момент, — пожала плечами девушка, — я тебе сделала ангиопротеркторное средство, дам с собой пару таблеток, попьешь пару дней, ну и напоследок регенерацию еще впендюрим еще одну и будешь как новенькая. Но честно тебе скажу, лучше тебе тут побыть, под наблюдением. А что? Хочешь уйти? Я думала, поболтаем...

— Да нет, я просто подумала, вдруг ты занята, не хотелось бы тебя отвлекать.

— Да ладно, а то я не понимаю ничего... Иди уж в своему милому, — улыбается она, — сама Вика жду, вот-вот должен подойти...

В этот момент я услышала на улице шаги и, легко подтянувшись на руках в кузов грузовика, где организован лазарет, поднимается Виктор. Его лицо так умильно преобразилось в улыбающуюся, славную, открытую морденку с горящими глазами, когда он увидел Кристину, а она вспыхнула и улыбнулась ему.

— Привет, красавица, — Вик обнимает девушку со спины и целует в шею, — как у вас тут дела? Алексис, опять нашла приключения на свою...

— А когда это ты успел стать ее папочкой, милый, — с улыбкой одергивает его Кристина, чем сразу же вызвала у меня чувство благодарности. Не вынесу я сейчас нотаций, еще и от младшего Эванса.

— Да я чего? — с усмешкой басит младшенький, хлопая ресницами и лукаво поглядывая на девушку, — там Чешира потрясает кулаками, требует суровой справедливости. Линдси Алекс отправил в Бесстрашие, а вот судьбу Алексис, я боюсь даже предсказывать...

— Да ладно, — не могу я ушам поверить, только стискиваю пальцы от досады. Уж если всегда радостный Чешира, неумолимо требует сатисфакции, то что уж об остальных старших говорить... — Неужели, все так плохо?

— Ну, Лин во всяком случае нехило огребла... — все также насмешливо тянет младшенький. Потом резко перехватывает руку Кристины и сажает ее себе на колени.

Охренеть, это рыжая нехило огребла? Да ей бы вообще, шкуру ее подлую спустить не помешало бы, во имя справедливости и вселенского равновесия, так сказать... Мне уже немножко хочется аж убивать, от злости. И ведь реально ж, беспалевно почти всё, сука, провернула, экая умничка... прямо возрадовалась от своей безнаказанности. Подстерегла с увесистой дубинкой, и не моргнув глазом, отоварила по животу и голове... Тьфу ты, М-да, недооценила я противника. Впредь буду осмотрительнее... А теперь, у меня вместо головы кубик Рубика, ни черта не складывается, мысли путаются и теряются, но зато всё ярко и весьма красивенько. Только одного она не учла, что Нишка, оказывается, за мною приглядывала вполглаза. Тяжко и грустненько, и вообще все очень плохо было, хоть подружка и порывалась, сразу Алексу всё рассказать, но я-то, типа умная, молчаливая девочка, ага. Мужественно терпела. Вот зубы сжала и остервенело геройствовала, регенерацией закинулась, и демонически хохоча про себя, намеревалась отомстить во время завтрашней игры, этой мерзенькой гадине, выбирая, в какое место ей всажу с десяток патронов. Ведь, такой «радостью»не грех и поделиться. Но когда подружка стибрила у старших взрывпакет, мои радужные мысли разлетелись в совсем разные стороны, хотя, впору было подавать объявление: «Охотно познакомлюсь с единомышленниками. Особых умных мыслей не имею, поэтому подойдет любой». И ведь сразу подошли... вернее, нашлись несколько мстительных карательниц, неся в люд свои идеи справедливости. А теперь, эти самые идеи, ожидают своих наказательных исполнений, сугубо для меня... Скверно, но оно того стоило. Чего уж...

— Крис, я так соскучился, я тебя сто лет не видел, пойдем куда-нибудь, сбежим от всех? — слышится ласковый голос с хрипотцой, что я аж покраснела и отвернулась, услышав только, как девушка шепчет младшенькому, что у нее смена еще через час заканчивается, а потом придет ее напарница. А как они смотрят друг на друга... меня чуть не разорвало от умилительности момента. — Я совершенно точно знаю, что никто сюда за час не придет, — продолжает уговаривать ее парень, — а если и придет, напарницу подождут. А то Алекс сейчас нас запряжет еще на что-нибудь, не отвертишься...

— Я могу остаться тут, — говорю, только бы что-нибудь сказать. Воздух в кузове наэлектризовался, и что-то, как-то не по себе стало. Умеют эти Эвансы нагнать... блин. И Алекс не идет... Чем он таким занялся интересно... — А вы идите. Мне все-равно отлеживаться...

— Но... Я не могу оставить тут все... Вдруг кому-то плохо станет...

— Идите-идите. Я помогала в лазарете при Дружелюбии, укол сделать всегда смогу и перевязку тоже. Ты же отлучаешься ненадолго, не сидишь же тут безвылазно? Придет твоя напарница, скажу что ты ненадолго отошла. Буквально только что. Идите. А я полежу пока.

— Точно? — тревожно спрашивает Кристина, — с тобой точно все будет нормально?

— Спасибо, Лекс, ты настоящий друг! Я твой должник! — подмигивая, мне говорит младшенький, а я только отмахиваюсь.

— Иди уже, должничок, — а на душе приятно и светло от какого-то непонятно чувства единения.

— Да, спасибо тебе, мы, правда, почти два месяца не виделись, — Кристина подходит ко мне, наклоняется вроде как в щеку поцеловать и шепчет на ухо, — я отметила, что ты сегодня всю ночь провела в лазарете, и я видела как Алекс, что-то задумал. Так что спокойно иди к нему, как пост сдашь. Поняла? — и легонько чмокает меня в щеку. Я улыбаюсь и чуть заметно киваю. Виктор берет Кристину за руку, и так на нее смотрит, что мне в который раз хочется отвести взгляд. И что это Алекс там такое задумал, интересно...

Сколько я пролежала, не знаю, потому что, похоже, задремала. Очнулась оттого, что пухленькая как булочка темненькая девочка трясла меня за плечо и спрашивала, где Кристина. Я сказала, что она отошла ненадолго, потом «булочка»заглянула в журнал, кивнула и защебетала что-то, а я стала смотреть впросвет между двумя расходящимися кусками брезента, стараясь высмотреть Алекса. Что он там такое задумал, наказание какое-то, что ли? Старшие обозлились, вроде, Вик говорил... Девушка все что-то лопочет, хорошо хоть обратной связи не требует...

Когда в кузове появилась хорошо знакомая здоровенная фигура, я не поняла. Алекс вырос как из-под земли, «булочка»натолкнулась на него, как на неприступную стену и замолчала так внезапно, что мне стало смешно.

— Ой... Ты меня напугал, Алекс, выскочил, как черт из бутылки...

— Я тоже тебя рад видеть, Джейси, как тут твоя подопечная, и где Кристина?

— У Кристины дела, — делая ударение на слово «дела», многозначительно протянула девушка, — а больная скорее жива, чем все остальное. А что? У тебя что за интерес?

— Много будешь знать, рискуешь по носу получить, — слегка нахмурившись, Алекс поворачивается ко мне и садится рядом, заграбастывая мою руку в свои большие ладони так, что она сразу там затерялась. — Ну как ты, детка? Болит где-нибудь?

— Да все нормально у меня...

— Аааа, ну все ясно... — протянула «булочка», — пойду я, пожалуй... в столовке чего-нибудь перехвачу. Приду через пять минут. ЯСНО???

Алекс смеется и кивает, а я в который раз за последний час покраснела. Блин. А чего на лбу мне не написать... Но додумать что я там хотела пробурчать про себя я не успела, потому что почувствовала на своей щеке невероятно нежные губы, которые спускались все ниже, непозволительно близко... Сердце срывается и тяжко ударяется о грудину, что хочется держать его двумя руками, а воздух моментально вытисняется из легких. И из самого лазарета. А я уже подтаиваю от этого пленительного прикосновения, по телу разливается теплая волна, губы невольно приоткрываются, так и прося касания его губ, ловя его пристальный взгляд, и не опуская свой.

— Детка... я хочу тебя... украсть! — шепчет Алекс, не дотрагиваясь до моих губ... А мне так хочется. Ну, пожалуйста. — Ты пойдешь со мной?

Но я вместо ответа кладу руку на его затылок и притягиваю его к себе. Зачем ты задаешь мне все эти дурацкие вопросы? Пойду... Побегу, только позови... Алекс выпрямляется и подает мне руку.

— Пойдем... — и вкладываю свою царапку в его широченную ладонь. Он помогает мне вылезть из кузова, поймав в кольцо своих рук, и ведет из лагеря Бесстрашных.

Дождь обрушивается на нас стеной, а раскат грома, сотрясающий окрестности, ахает так резко, что я подскакиваю, пискнув, намертво вжавшись в мощное тело командира, чуть не снеся того с ног. Благо, так удачно подвернувшийся ствол дерева, предотвратил наше нарушение равновесия, удачно подперев спину Алекса и притиснув меня к его груди. Мы оказываемся так близко друг к другу, что я слышу стук его сердца и ощущаю на своей щеке теплое дыхание. Его тепло, близость, дурманящий запах любимого тела просто сводят с ума. От волнения облизываю пересохшие губы, и в то же мгновение оказываюсь в плену стальных бездн, смотрящих слишком пристально из полуопущенных ресниц. Кажется, что в этот момент радужка его глаз, в темноте мерцает как-то особенно остро, и слегка затуманено. Он вытирает с лица мокрые капли, рассматривая меня, уголки его губ подозрительно подрагивают, едва скрывая улыбку. А я сильнее вжалась в него, мечтая провалиться сквозь землю, если он меня сейчас же не поцелует.

Когда его рука легко касается моего запястья и скользит к ладони, поглаживая ее подушечками, переплетая наши пальцы, из головы напрочь вылетает то, что в любой момент кто-то может выйти из лагеря, что вокруг грязь, слякоть и разошедшийся ливень, а, возможно, и слишком любопытные шатаются неподалеку. Сердце разгоняется до пулеметной скорости за секунду. Возбуждение сжимало достаточно крепко невидимым капканом, и не выпускало, дыхания уже едва хватало только на то, чтобы просто не задохнуться. Перед глазами немного мутнеет, когда его губы дразняще, чуть прихватывая, проводят по щеке, а большая ладонь вплетается в мои растрепанные волосы, притягивая ближе к себе голову, для поцелуя. Губы нежные, влажные и нетерпеливые. Дрожащие, сжатые, изо всех сил старающиеся сдерживать, пока еще, свою настойчивость. Мой язык невесомо проходится по его губам, гуляющее по венам тепло стягивается вниз живота, скручиваясь тянущей пульсацией, в предвкушении сладкой истомы. Отстраняюсь, заглядывая в его лицо, серые глаза кажутся совсем темными, блестя черными колодцами зрачков. Кажется, мы куда-то шли, вроде... плевать, я уже ничего не соображаю и не помню. Осторожно глажу кончиками пальцев его скулу, медленно пробираясь к чувствительному местечку, за ухом. Алекс шумно вздыхает, чуть ведет головой, непроизвольно подставляясь такой ласке, судорожно хватая ртом воздух, которого так не хватает лёгким. И озаряется мальчишечьей улыбкой:

— Детка моя сладкая, нам нужно идти, у меня для тебя кое-что есть. — голос глухой, резко сглатывает слюну и быстро тянет меня за собой, в направлении лесополосы. Не знаю, как он, вообще, что-то видит в темноте, но если бы я не держалась за горячую ладонь, то точно бы потерялась.

— Что, все-таки будет наказание за провинность? Алекс, ты же не привяжешь меня к дереву, и не оставишь в лесу на ночь? — Притворно пугаюсь я, не знаю, как мне, вообще, удается это выговорить. В горле, словно моток колючей проволоки застрял.

— Обязательно, но так просто ты не отделаешься! — подтверждает командир, пряча усмешку. Я не вижу этого, но точно знаю, что Алекс смеется. Невозможность видеть в темноте желанного человека, обостряет все оставшиеся чувства. Ветер швыряет влагу в лицо сильными порывами, еще чуть-чуть и мы промокнем до нитки, даже несмотря на водоотталкивающий материал формы Бесстрашия. — У меня к тебе предложение. Как ты смотришь на то, чтобы переночевать отдельно от всех? Со мной вдвоем? — он показывает рукой на небольшую палатку, устроенную под раскидистыми ветвями дерева и подталкивает меня к ней. — А заодно отпраздновать вашу победу небольшим пикничком на природе? Давай, Лекс, залезай, а то совсем промокнешь.

— Ммм, звучит заманчиво... но только если будет шоколадное лакомство. — выдыхаю я, потеревшись виском об крепкое плечо, залезая в спасительное, от разбушевавшейся стихии, сухое нутро брезента.

— Это я тебе обещаю, детка, — фыркает, стряхивая руками воду с короткого ежика волос, и зажигает фонарь, устроив его в самом углу, пока я снимаю мокрую куртку, пристраивая ее на полу. — Когда это ты у меня без сладкого оставалась? — копаясь в рюкзаке, говорит он, выуживая от туда что-то. Капли воды блестят на его намокшей одежде.

— А тут ничего, миленько, — я очень стараюсь улыбнуться и сохранить непринужденный вид. Алекс протягивает мне стаканчик с темно-бордовой жидкостью. — Что это?

— Это вино. Попробуй, это вкусно. И согреешься заодно. Отметим ваш удачный пробег на охоте. Надо признать, что вы молодцы, и отстреливались неплохо...

— Да, неплохо, было весело... — и это сипение, мой голос? Я одним глотком осушаю стаканчик и чувствую, что по телу разливается спасительное тепло. А и правда вкусная штучка, сладенькая такая. Я прохожусь языком по губам, слизывая вкусную сладость.

Подняв глаза, замечаю, что Алекс неотрывно смотрит на меня. И под этим взглядом потемневших дочерна глаз, я почувствовала себя беззащитней прежнего, лишившись последних крох даже иллюзорного контроля над ситуацией. Боже, какой же он невероятный... у меня перехватывает дыхание от смеси обожания и щемящей нежности, к этому темпераментному, но невозможно ласковому мужчине. Тремор, запоздалым ознобом прокатывает по всему телу. Пульс бешено стучит в висках, выбивая первобытный ритм.

— Солнце, а у нас свидание, или сначала просто пикник? — бормочу я, почти на пределе возможностей, будто что-то раздирало и царапало пересохшее горло с каждым вдохом. Воздуха совершенно не хватало, как бы жадно и судорожно я не втягивала его ноздрями.

— К черту все, я не могу больше...

Молниеносный рывок... С легкостью преодолев несущественную преграду, в виде расстояния шага, его шепот затерялся где-то в сплавленных губах. Мои губы приоткрываются навстречу, отвечают на ласку. Наши поцелуи жадные, яростные и обрывистые, сдобренные нетерпеливыми укусами. Упоительные. Язык с напором проникает в рот, не давая даже перевести дыхание. Ох, как-же бесчинствует сердце, кажется, я вовсе забыла, как дышать... Сильная рука перехватывает за поясницу, притягивая к себе, вторая забирается вверх по позвоночнику, к шее, и выше, впутываясь длинными пальцами мне волосы. Он обводит языком мои губы, перемещается на щеку, прихватывает ушко, мочку, и легонько ее прикусывает. Дыхание срывается и исчезает, тело становится абсолютно не послушным, колени предательски подрагивают, так и норовя подкоситься. Дикий ритм сердца, толкающегося в широкой грудине. Распахнутые блестящие бездны глаз смотрят не мигая. Тягуче. Сумасводяще. Вынимая изнутри меня всю душу... Я обнимаю его за талию, чувствуя под ладонями раскаченный, рельефный торс. Он красивый, и соблазнительный, и желанный, чертовски желанный. Любимый. Мой. Он только мой! Прокрадываюсь сквозь молнию расстегнутой куртки, на поясницу, запуская пальчики под одежду, путешествуя медленно верх, по надежной спине, и вниз, застыв на поясе брюк. Дрожь и жар пробирают все его тело с головы до ног...

— Алекс... Я хочу тебя, боже, безумно хочу... — шепчу я бессвязно, когда его язык чертит дорожку от губ, по подбородку, вниз на шею покусывая. Губами чувствуя, как быстро пульсирует кровь под тонкой кожей, что совершенно не получается сдержать стон. Мои пальцы скользят по его волосам и ложатся на затылок.

— Детка моя любимая... Ты знаешь, что сводишь меня с ума?.. Знаешь, да? — чуть задыхаясь, говорит он, перемежая поцелуями, легкие укусы. Расписная нательными рисунками ручища, водит по моей талии, оглаживает бедра, поднимается по спине сминая футболку, забираясь под нее, оголяя тело. Целует в живот, дрогнувший под прикосновениями его губ. Потом выше... и выше... Вновь добирается до уха, прикусывает мочку и шепчет: — Я сейчас свихнусь, Лекси...

И все замелькало в калейдоскопе ощущений. Алекс хочет ещё что-то добавить, но дыхания не хватило. Ответ, невнятный, едва слышный, неразборчивый и очень, очень очевидный, я не сумела выговорить, только прижалась крепче, рефлекторно подаваясь к ладони, ласкающей и оглаживающей мои бедра, сжимающей ягодицы. Стискивающей до боли. Мир плывет и покачивается перед глазами, по жесткому брезенту уже ползут крупные, разноцветные блики, затмевая сплетенные тени, высвечивающие в тусклом свете фонаря. Он целует снова и снова, напористо, взахлеб. Рвано и загнано вдыхая, прихватывая, то губу, то мочку уха, то бьющуюся под кожей на шее венку. Мое тело треплет мелкой дрожью, обвиваю сильную шею руками, прижимаясь к его груди, бедрам, томительно пульсирующему паху. Ощущать это, и видеть в его потрясающих, серых пропастях, затянутых поволокой возбуждения, желание, и чувствовать, что ты этому причина... лучшее, что может быть на свете. И сердце подпрыгнуло, до самого горла, а потом ухнуло обратно. Всё, всё, всё, что угодно – только бы в этих глазах светилась восхитительная страсть, лишающая остатков воли и рассудка, позволяющая отдаваться эмоциям без оглядки.

Руки, нетерпеливо блуждающие по телам друг друга, пальцы, беспорядочно путающиеся в молниях, шнурках, крючках, отлетающих пуговицах. Алекс сдирает одежду с треском, отшвыривая не глядя, ловя своими губами мои всхлипы, пока его длинные пальцы освобождают мою грудь от белья, я легонько царапаю его поясницу, заставляя бедра прижиматься к моим до боли. Его ладонь скользит по моему животику вниз, туда, где вибрирует жарким вихрем желание. Вздрагиваю от осторожного прикосновения пальцев к особенно чувствительному эпицентру, рождающем горячую влагу. Сладкая дрожь затапливает меня с головой, накатывая грохочущим, жарким потоком... Нарастающие звуки разошедшегося ливня и завывания ветра, за пределами нашего сознания, протяжные стоны, срывающиеся с губ... заглушило неожиданно громкое бряцанье тяжелой пряжки расстегнутого ремня. Пока обессиленные ноги пытаются нащупать безжалостно ускользающий из-под них пол, Алекс утягивает меня вниз, на спальники, подхватывая под подрагивающие бедра, поудобней устраивая на своих. Я совершенно теряю голову, жмусь к нему, покрывая поцелуями влажные, припухшие губы, скулы, его шею. Лаская пальцами, губами, языком.

⇐ Предыдущая 65 66 67 68 697071 72 73 74 Следующая ⇒