Les chemins 16 страница

Как еще 20 лет назад показал Мендел (см. документ ЗЛ), все происходит так, как было заведено. Неужели что-нибудь действительно

изменилось после 1954 года?

Документ 12.6. Антипсихиатрия и психиатрия:

право на безумие или право на лечение?

Дискуссии по поводу «безумия» еще очень далеки от завершения, С открытием в 50-е годы препаратов, действующих на мозг, некоторое развитие получило антипсихиатрическое движение, требующее для каждого человека права на уход из своей среды и обретение смысла своего существования с помощью «путешествия через безумие». Такая концепция прямо противоречила интересам тех психиатров, которые стремились «вернуть психиатрию в лоно медицины» как раз с помощью препаратов, представляющих собой «великолепные лекарственные прописи». Так, в частности, случилось с д-ром Тюийе, французским психиатром и фармакологом, автором книги «Десять лет, которые изменили безумие»1, где он прослеживает историю открытия психотропных препаратов и использования химиотерапии в психиатрии. В 1981 году в одном интервью он заявил2: «Если такие антипсихиатры, как Лэинг и Купер, говорят, что больного не нужно контролировать во время приступов психоза, то подобные установки следует считать преступными... Тот, кто послушался советов антипсихиатров, привел своих больных к катастрофе. Но язык антипсихиатров подобен коварному яду, против которого иногда с большим трудом борются настоящие добросовестные психиатры. Этот язык ставит по одну сторону тех, кто хочет сопровождать своих пациентов, жить вместе с ними и разрешать им делать вес, что хочется, а по другую-тех, кто хочет упечь своих больных в психиатрическую больницу и колоть их, одурманивая. Вторые сразу же оказываются в проигрышном положении».

«Однако, - продолжает д-р Тюийе,-достаточно лишь взглянуть на то, как химиотерапия изменила состояние некоторых больных. Я могу привести один конкретный пример, Я знаю женщину, приходящую домашнюю работницу, мать семейства, которая трудится, несмотря на

1 Книга вышла в издательстве „Pobert Laflont" в 1981 г.

г- Цит. по Jacque Mousscau, Psychologic, n4 136, mai 1981/, p. 25-33.

190 ' Г.шва 12

галлюцинации, В это время на нее воздействуют нейролептики, инъецируемые ей каждые 15 дней. Стоит ей только включить пылесос, как ей слышится голос, начинающий с ней разговарить, но потом она не обращает на него внимания, потому что находится под действием нейролептиков; а ведь прежде она разбила бы пылесос об стену.. В этом вся разница. Можно ли говорить, что она вылечилась? Она не вылечилась, но она работает, зарабатывает себе на жизнь, заботится о своих детях, и для нее есть место в обществе».

Иные могут возразить, что химические смирительные рубашки и та жизнь зомби, на которую они обрекают человека,-возможно, и не лучший способ обретения смысла существования, даже если речь идет всего-навсего о простой домработнице. Разве безумие-как раз не средство избавления от реальности, все содержание которой ограничено чужой квартирой и пылесосом? К сожалению, еще ни разу не сообщалось о психиатре, работающем «под нейролептиками» и продолжающем «зарабатывать себе на жизнь», несмотря, на галлюцинации. Такой пример, возможно, позволил бы проводить аналогии.

Как бы то ни было, и сейчас, в 1988 году, «психиатрия полностью пробуксовывает». Один психиатр признался журналисту1: «Нужно смиренно признать, что диагноз ставят, не зная причин болезни, и что людей не лечат, а скорее опекают». Канадский психиатр д-р Леманн, работающий в настоящее время в Отделении психиатрических исследований в штате Нью-Йорк, сознается, что он всегда был скептиком, «Долгие годы работы с психически больными,-говорит он,-убедили меня в том, что все, чего можно ожидать от пилюль,- это частичное или временное улучшение состояния».

Каково же будущее психиатрия? С одной стороны, исследования, а с другой-«поиск путей, которые могли бы обеспечить более приятную жизнь всем хроническим пациентам,-поясняет д-р Леманн.-Не следует самообольщаться: Общество агрессивно; чтобы идти вперед, нужно бороться. Больные на это не способны. Для них необходимо найти особый мир, где-то между обществом и клиникой. Мир, где они смогли бы наслаждаться большей свободой и самостоятельностью, пользуясь защитой и поддержкой других».

Но предложила ли антипсихиатрия что-нибудь отличное от тех мест, где пациент «смог бы сам найти для себя какой-то выход»? (Mousseau, 1*71),

Документ 12.7. Не сводится ли весь секрет терапии

к эффекту плацебо?

Сотни исследователей показали, что независимо от вида проведенной терапии - медицинской или психологической - показатели ее успешности довольно близки (Shapiro, Morris, 1978). Значительная величина этих

1 D. DemerSj La psychiatric en panne, L\Actualitet voL 11, nD 6t juin 1986, p. 48-53.

«Иные» 191

показателей, достигающая примерно 80% (Smith, Glass, 1977), ясно свидетельствует о том, что их нельзя объяснить случайными совпадениями, Стало быть, приходится говорить об участии во всех этих терапевтических процедурах некоего общего фактора. Вероятнее всего, речь идет об эффекте плацебо.

Бичер (Beecher, 1955) сообщил о результатах опыта с участием более тысячи пациентов, в котором использовалось одно только плацебо.-Раздав всем больным с различными расстройствами подслащенные пилюли и сказав им, что это действенное лекарство, Бичер нашел, Что состояние трети из них заметно улучшилось (некоторые же утверждали, что «лекарство» приносит им вред).

В Англии однажды только после двухлетней эксплуатации прибора для электрошоковой терапии обнаружили, что он неисправен и не выполняет своих функций. Неисправность же прибора была выявлена не в результате наблюдений за состоянием больных, а благодаря простому наблюдению медицинской сестры, заметившей, что у них во время процедуры не происходит обычного движения ушей (Scheflin, Opton, 1978).

Американский психиатр Хит (Heath) провел эксперимент с двойным слепым контролем, в котором одна половина больных с тяжелыми расстройствами подвергалась лоботомии, а другая-только поверхностной операции, не затрагивавшей головной мозг. У всех пациентов, таким образом, оставался рубец, но ни им самим, ни персоналу больницы не было известно, кто из них был подвергнут лоботомии. Хит настоял, чтобы после операции всем больным оказывалась наилучшая психологическая помощь- Спустя некоторое время у большинства из них обнаружились признаки улучшения, а многих даже можно было выписать домой, причем улучшение состояния не было статистически достоверно связано с хирургическим вмешательством.

Таким образом, эффект плацебо прослеживается в психотерапевтических подходах самой разной ориентации: похоже, что успех лечения чаще всего определяется тем, насколько пациент и терапевт верят в его эффективность. Впрочем, терапевты-бихевиористы отводят такую интерпретацию в отношении своих методов, ссылаясь на их строго научное обоснование. Между тем не исключено, что эффект плацебо в наиболее «чистом виде» проявляется именно в их методе систематической десенсибилизации. Вслед за многими другими исследователями Каздин и Уилкоксон (Kazdin, WUcoxon, 1976) показали, что больных фобией, испытывающих непреодолимую боязнь змей, можно вылечить, заставив их поверить, что на проецируемых на экран «пустых» диапозитивах имеется подпороговое изображение предмета их страхов. «Исцеление» можно ускорить, если знакомить пациентов с ложными записями физиологических показателей их тревоги, специально изготовленными для того, чтобы показать больному динамику его выздоровления.

Судя по результатам ряда исследований (Duncan, Laird, 1981), эффективность плацебо, по-видимому, отчасти зависит от личностных-факторов. Так, испытуемые, которые полагали, что их поведение контроли-

руется внешними факторами, реагировали на плацебо лучше, чем люди с внутренним контролем поведения (см. гл. 10).

Филдс и его сотрудники из Калифорнийского университета (Fields et aL, 1978), возможно» напали на след, который мог бы привести к пониманию таких различий с точки зрения биохимии головного мозга. Эти авторы попросили группу испытуемых оценить интенсивность боли после удаления зуба. Потом они предложили каждому испытуемому проглотить некий препарат и сообщить о его действии. Половина испытуемых получила налоксон-вещество, снимающее эффект естественных блокаторов боли, называемых эндорфинами. Другая половина получила плацебо. Испытуемые первой группы отмечали весьма заметное усиление боли, так как действие эндорфинов в период стресса было подавлено. Вторая половина испытуемых четко разделилась на две подгруппы. Треть из них сразу же реагировала на плацебо, отмечая заметное ослабление боли. Фидцс назвал этих испытуемых «плацебо-реактивными». Другая часть испытуемых сообщила лишь о небольшом ослаблении боли или даже об отсутствии эффекта. Их назвали «плаце-бо-ареактивными». Дав испытуемым этих двух подгрупп налоксон, исследователи отметили более значительное усиление боли у «плацебо-реактивных» лиц. Таким образом, можно заключить, что эффект плацебо связан с освобождением эндорфинов, но только у тех людей, у которых происходит их секреция под влиянием стресса.

Если влияние плацебо на боль и систему эндорфинов опосредовано такими механизмами, то не развиваются ли сходные процессы и на уровне эмоций и связанных с ними нейромедиаторов?

Источник данных; Guay J.t 1983. "La psycho* her a pie est-elle efficace?" dans Psychothcrapies, attention!, Sillery, Quebec, Quebec Science (ссЦ р. 99 119*

Документ 12.8* Пример фрейдистской интерпретации

В своей книге «Введение в психоанализ» (1916) Фрейд описывает случай 19-летней девушки с неврозом навязчивости \ Невроз проявлялся в виде целого ритуала действий, который она вынуждена была совершать перед сном. Прежде всего она останавливала большие часы с маятником, а затем просила вынести из комнаты все другие часы (включая и наручные). Потом она ставила на свой письменный стол все цветочные горшки и вазы «так, чтобы ни один горшок не разбился ночью и не нарушил ее сна». Дальше она приоткрывала дверь между своей комнатой и комнатой родителей и закрепляла ее в этом положении с помощью разных предметов. Но самая важная часть ритуала совершалась уже на кровати, «Большая подушка в изголовье не должна касаться деревянных частей кровати; маленькая подушка для головы должна лежать на большой ромбом; больная кладет голову вдоль диагонали этого ромба. Пуховую перину нужно предварительно встряхнуть так,

ством.

1 DSM III назырает это нарушение обсессивно-компульсивным расстрой-

«Иные я 193

чтобы ее нижний конец стал толще головного конца; но после этого больная тотчас же разрушает всю работу, сплющивая сделанное в перине утолщение»,

«Каждое действие контролируется, проверяется, то одна, то другая мера предосторожности подвергается сомнению, и вся работа длится час или два, в течение которых ни сама девушка, ни ее испуганные родители не могут уснуть».

Анализ симптомов этого расстройства занял несколько месяцев, и только потом было проведено истолкование, благодаря которому стал понятен особый символический смысл каждого из них. В результате «наша больная мало-помалу начинает понимать, что ее нетерпимость к присутствию часов ночью у нее в комнате имеет символическую основу, связанную с женскими половыми органами,.. Тиканье часов можно интерпретировать как символическое отображение пульсации клитора во время полового возбуждения- В самом деле, она часто просыпалась от этого мучительного ощущения, и именно боязнь эрекции заставляла ее избавляться на ночь от соседства с идущими часами. Цветочные горшки и вазы, как и вообще сосуды,-это тоже символы женских половых органов. Страх, что они могут упасть и разбиться ночью?-разве есть в этом какой-нибудь символический смысл? «Подушка,-говорила больная,-это всегда женщина, а вертикальная стенка кровати-мужчина», Таким образом, неким магическим действием, если можно так выразиться, она хотела разделить мужчину и. женщину, т,е, помешать сексуальным отношениям своих родителей. Этой же причиной объясняется ее потребность оставлять на ночь открытой дверь».

«Если подушка-женский символ, то встряхивание перины с тем, чтобы пух собрался в ее нижнем конце и образовал там возвышение, тоже имеет определенный смысл: этот акт означает «сделать женщину беременной»; больная же тотчас уничтожала это возвышение, приминая перину, чтобы помещать родителям зачать во время половой близости нового ребенка, который мог бы стать ей соперником».

«С другой стороны, если большая подушка (женский символ) означала мать, то маленькая подушка для головы могла символизировать только дочь* Почему маленькую подушку нужно было располагать ромбом? Потому* что ромб напоминает по форме открытый вход в женские половые пути. Таким образом, сама больная играла роль мужчины, а ее голова временно символизировала мужской половой орган».

И Фрейд заключает: «Грустные мысли, скажете вы, родятся в голове этой невинной девушки. Согласен с вами, но не забывайте, что не я их выдумал: я их только истолковывал». Разумеется, всякое толкование спорно-даже если его делает отец психоанализа.

Важнее всего, чтобы исчезли симптомы заболевания, не так ли? А Фрейд говорит, что именно это и было результатом тех долгих недель, когда шла эта медленная расшифровка подсознательного.

Источник: Freud S. (1916), Introduction a la psychanalyse, Paris, Petite bib-lioiheque Payot, 1965,

I? 443

194_______________________________Глава 12_________________________________

Документ 12.9. От одной формы терапии к другой...

В документе 12.8 мы кратко описали, как Фрейд и другие психоаналитики пытаются выявить подсознательные побуждения, толкающие людей на те или иные действия. Теперь мы приведем несколько примеров современных терапевтических подходов, основанных на иных принципах и стремящихся восстановить равновесие человека, который пришел за помощью.

Терапия, центрированная на клиенте (по Карлу Роджерсу)

Глория-разведенная женщина, которая пришла посоветоваться, как ей лучше держаться со своей 9-летней дочерью, учитывая свои собственные отношения с мужчинами. Во время" встречи, однако, Роджерсу становится все яснее, что Глория ищет ответа на нечто более глубокое.

Рассказав в начале встречи о своих прошлых поступках и чувствах, которые она рассматривала как бы со стороны «в черно-белых тонах», в ходе разговора она все больше начинает понимать свои чувства в данный момент времени, которые она готова выразить слезами, обращенными к терапевту. Как отмечает Роджерс, она идет от переживаний «там и тогда» и приходит к переживаниям «здесь и теперь».

Мы приведем описание конца этой встречи, позволяющее продемонстрировать различные аспекты роджерсовского подхода, основанного на эмпатии, уважении к другому человеку, аутентичности, переформулировке того, что было выражено словами, в эмоциональное отражение, С помощью этих приемов терапевт пытается дать клиентке возможность более глубоко изучить свой установки и чувства с тем, чтобы она поняла скрытые аспекты своей личности* о которых прежде сама не имела представления, осознала способность делать собственные суждения и в особенности извлекать соответствующие выводы.

Глория.- Вы знаете, о чем я думала. Мне ужасчо неловко говорить об этом: «Сеньор, как хорошо иметь возможность поговорить с вами»; я хочу получить ваше одобрение, и я вас уважаю. Мне так не хватало возможности поговорить со своим отцом так, как я сейчас говорю с вами. Мне хотелось бы сказать: «Я бы хотела, чтобы вы были моим отцом». Я не знаю, отчего эта мысль пришла мне в голову.

Роджерс,— Вы были бы мне нежной дочерью. Но вам и правда не хватало возможности быть откровенной?

- Да, я не могла быть откровенной. Но я не виню отца. Я думаю, я сейчас более откровенна, чем он мне позволял. Он никогда не слушал бы меня так, как вы, без порицания или унижения. Я иногда задумывалась над этим. Почему я должна быть совершенством? Я знаю, почему: он всегда хотел, чтобы я была совершенством, Я всегда должна была быть лучше. Но, увы, мне этого дано не было.

- А вы пытались быть той девочкой, какой бы он хотел видеть вас?

- Пыталась, но в то же время сопротивлялась этому. Например, мче очень хотелось как-нибудь написать ему письмо и сообщить, что я официантка (он очень этогоv не одобрил бы) и что я выхожу гулять по ночам- Взорвать и «фрапировать» его: «Ну как, сегодня ты меня все еще любишь?». С другой же

«Иные» 195

стороны, мне хочется, чтобы он принимал и любил меня. Я хочу сказать, что мне хочется знать, что он взаправду меня любит., *

- Вы хотели бы его оскорбить, сказав ему: «Посмотри, вот я какая сегодня»?

- Да. «Ты меня вырастил, и как тебе нравится результат?» Но, знаете, единственное, чего мне действительно хотелось бы. так это услышать от него: «Я знал' об этом, дорогая, и все-таки тебя люблю»,

- Мне кажется, вы потому чувствуете себя несчастной, что думаете, что он вряд ли скажет такие слова,

- Нет, он их ке скажет. Он не понимает. Два года назад я как-то вернулась домой, чтобы сказать ему* как сильно я его люблю и как одновременно боюсь. Он меня не донимает, он всегда говорит что-то вроде: «Дорогая, ты ведь знаешь, что я тебя люблю и всегда любил», Он ничего не понимает.

- Он вас никогда по-настоящему не знал и не любил, и поэтому у вас в глазах слезы.

- Я не знаю, почему. Знаете, когда я рассказываю об этом, мне говорят, что я витаю в облаках. Но стоит мне минуту спокойно посидеть, и мне начинает казаться, что внутри у меня глубокая рана, Я чувствую, чтотменя обманули.

Витать в облаках гораздо легче, потому чтр в это время не чувствуешь в себе пустоту или глубокую рану.

Да, и вот еще что. Мне кажется, что я должна принять все это; мой отец-не тот тип мужчины, кого я смогла бы полюбить. Я бы смогла полюбить тог.о, кто понимал и любил бы меня больше. Ой любит меня, но не так, чтобы с ним можно было сотрудничать, общаться.

- Вы чувствуете, что ваш отец постоянно хитрит.

- Вот почему я предпочитаю «заместителей»* Именно поэтому я разговариваю с вами, и мне нравятся мужчины, которых я могу уважать, врачи, и» быть может, в глубине души я чувствую, что мы очень близки,-вот какие чувства внушает мне «заместитель» отца,

- Я не чувствую, что вы навязываете мне эту роль.

- Но вы же мне действительно не отец.

- Нет, я только хотел говорить о близости.

Знаете, я думаю, с моей стороны это было бы претенциозно: .я не могу и надеяться стать вам близкой, А вы недостаточно хорошо меня знаете..

По крайней мере я говорю то, что чувствую, А сейчас я чувствую, что вы мне очень близки.

Гештальттерапия (по Фредерику Перлсу)

А сейчас Глория пришла к Перлсу, с которым она проведет получасовую беседу по поводу тех же самых проблем. Приемы, которым пользуется гештальттералия, однако, сильно отличаются от роджерсов-ского подхода и еще сильнее-от психоанализа* В противоположность последнему гештальттерапия считает всякое толкование поведения терапевтической ошибкой, поскольку для этого требуется такой терапевт, который понимал бы больного лучше, чем тот понимает себя сам.

Поэтому главный принцип гештальттерапии состоит не в том, чтобы объяснять положение дел пациенту, а в том, чтобы дать ему возможность самому понять и самому раскрыть себя в данной ситуации и тем самым способствовать проявлению гештальта «здесь и теперь». Технические приемы, которыми пользуются во время сеанса Перле и Роджерс, сильно различаются; Перле пытается достичь цели манипулированием и

и*

196_____________________________Глава2___________________________

обескураживанием клиента, с тем чтобы заставить его противостоять самому себе и понять разницу между «игрой» (в особенности игрой вербальной) и откровенным и доверчивым поведением. Таким образом, клиент в процессе созревания, во время которого он учится, образно говоря, «держаться на ногах», должен мобилизовать свои собственные ресурсы. Отказ от искреннего общения с терапевтом, например противоречивое поведение (клиент с улыбкой говорит о страхе и т.п., как в начале описываемой ниже встречи), мало-помалу уступает место выражению истинных чувств и потребностей клиента (потребность в уважительном к себе отношений, потребность любить и быть любимым и т.д.).

е- Нам предстоит получасовая беседа. Глория- Мне сейчас страшно.

- Видите ли, вы говорите, что вам страшно, но вы улыбаетесь, Я не понимаю, как можно одновременно и бояться, и улыбаться.

- Я подозреваю, что вы очень хорошо это понимаете. Я думаю, вы знаете... Когда мне страшно, я смеюсь или, чтобы скрыть страх, делаю глупости.

- Так оно и сейчас?

- Ах, я не знаю, Я слишком остро чувствую, что вы там сидите. Я боюсь-ах, я боюсь, что вы просто накинетесь на меня и «поставите меня в утоп». Я этого боюсь; было бы лучше, если бы вы сели рядом,

- Вы сказали, что боитесь, что я поставлю вас в угол, и положили руку на грудь.

Хм! "

- Это и есть ваш угол?

Ну, это как... да... это оттого, что мне страшно.

- Куда бы вы пошли? Вы можете описать угол, куда бы вам хотелось пойти?

- Да, это самый дальний угол, где я была бы в безопасности.

- В безопасности от меня+

- Ну, не в безопасности, но там я бы чувствовала себя спокойнее.

- Зачем вам идти в угол, вы и тут в безопасности. Что бы вы делали в том углу?

- Я бы села. Вы бы сели?

-Да- .

- И долго бы вы сидели?

- Не знаю. Но смешно об этом говорить; мне это напоминает детство. Всякий раз, когда мне было страшно, я успокаивалась, сидя в углу. Я паниковала, но..,

- Разве вы "маленькая девочка?

- Нет, конечно, но чувство такое же. Вы маленькая девочка?

Ее мне напомнило чувство, .- Вы маленькая девочка? Нет, нет, нет.

- Наконец-то. Сколько вам лет?

- Тридцать.

Ну, вы не маленькая девочка.

- Нет.

- Хорошо. Итак, вы 30-летняя девочка, которая боится такого парня, как я.

й Иные» ] 91

He знаю. Мне кажется* я вас боюсь. С вами я чувствую себя настороже.

- Что бы я смог с вами сделать?

- Вы бы ничего не смогли со мной сделать, но я чувствую себя идиоткой и тупицей, не умеющей хорошо ответить.

- Что заставляет вас быть идиоткой и тупицей?

- Я ненавижу момент, когда чувствую себя глупой.

- Что заставляет вас быть идиоткой и тупицей? Я сформулирую вопрос иначе. Что мне может быть от того, что вы играете роль идиотки и тупицы?

- От этого вы почувствуете себя еще умнее, еще выше, чем я* Мне и так приходится глядеть на вас снизу вверх, потому что вы такой умный.

- О! , \

- Да.

- Вот так, продолжайте льстить мне и дальше.

- Нет* я думаю, вы прекрасно можете делать это и сами.

- Хм1 Я думаю обратное. Играя под идиотку и тупицу, вы хотели заставить меня расколоться».

- О, мне такое говорили и раньше, но я с вами не согласна,

- Что вы делаете ногами?

- Я ими болтаю, - Почему вы сейчас шутите?

- Нет, я боюсь, как бы вы не стали перечислять мне все* что я делаю, Я хочу, чтобы вы помогли мне расслабиться, Я не хочу быть с вами настороже. Вы обращаетесь со мной так, словно я сильнее» чем я есть на самом деле, а мне хочется, чтобы вы относились ко мне покровительственно и мягко,

Судя по тому, как вы улыбаетесь, вы и сами ни слову не верите из того, что сказали.

Это не так, но, кажется, после этого вы действительно готовы поставить меня в угол.

- Конечно. Вы блефуете, вы лживы. Вы думаете? Вы это серьезно?

- Да. Видите ли, вам страшно, и вы улыбаетесь, бы ухмыляетесь и изворачиваетесь. Это-лживость. Это то, что я называю лживостью.

- О! Я абсолютно не согласна с вами!

- Не могли бы вы объясниться?

- Да, месъе. Я, безусловно, не лжива. Я объясню: мне трудно побороть свое замешательство. А я ненавижу это ощущение. Но когда йы говорите, что я лжива, мне обидно. То, что я улыбаюсь, испытывая замешательство, и то, что я ставлю себя в угол, совсем не значит, что я лжива. \

- Прекрасно, за последнюю минуту вы «и разу не улыбнулись.

- Вы меня рассердили.

Хороню. Вам не нужно было скрывать свой гнев улыбкой. В то мгновение, в ту минуту вы не были лживой,

Эмотнвно-рацнональная терапия (по Олберту Эллису)

Эмотивно-рационалъная терапия пытается атаковать пораженческие установки человека с двух главных позиций. Прежде всего терапевт действует как «контр-пропагандист», отвергая какие бы то ни было пораженческие мысли и «наслоения», выработанные и используемые клиентом. Затем он должен ободрять, убеждать, соблазнять и подталкивать клиента к деятельности, которую тот отвергает или которой

198_________ ____________________Гмва 12___________________ __________

боится, и использовать этот прием как второй способ контр-пропаганды против беспочвенных убеждений пациента.

Молодой человек 23 лет сообщает во время лечебного сеанса, что он сильно угнетен, а почему-сам не знает. С помощью ряда вопросов удалось выявить главную проблему: последние два года клиент много пил, а на следующий после выпивки день регулярно должен был проводить учет материала в мастерской у стекольщика, у которого он в то время учился.

Клиент.-Я знают что должен был бы проводить этот учет, не дожидаясь, когда накопится слишком много работы, но я всегда откладывал это дело «на потом». Честно говоря, все это, я думаю, из-за того, что меня эпго занятие всегда сильно раздражало,

Эллис- Почему эта работа так сильно вас раздражала?

- Она скучная, мне она не нравилась,

- Итак, она скучная. Хороший довод, чтобы не любить работу, но не слишком хороший, чтобы испытывать к ней раздражение*

Разве это не одно и то же?

- Никоим образом. «Не любить работу» соответствует установке, что «поскольку такая-то работа на доставляет мне удовольствия* мне не хочется ее выполнять». Это разумный образ мыслей. Раздражение же соответствует установке, что «поскольку мне работа не нравится, я не обязан ее выполнять». А эта мысль лишена смысла.

- Но разве так уж безрассудно испытывать раздражение к тому, что тебе не нравится?

Да, и по нескольким причинам. Прежде всего с чисто логической точки зрения нет никакого смысла говорить себе: «Поскольку зга работа мне не нравится, я не обязан ее выполнять». Вторая часть фразы не вытекает логически из первой. Это немного похоже на то, как если бы вы сказали себе: «Поскольку работа мне не нравится, другим людям и вообще всем на свете следует знать, что они не должны заставлять меня ее выполнять». А эта мысль, разумеется, лишена всякого смысла. С какой стати у других людей должны быть насчет вас такие соображения? Может быть, и неплохо, чтобы они были, но откуда они возьмутся? Чтобы ваша мысль была логичной, нужно, чтобы весь мир и все населяющие его люди вертелись вокруг вас и всецело были бы озабочены вашей особой.

- Разве мне нужно так много? Мне кажется, что все, чего я хочу на своей работе - не проводить учета. Разве это много?

- Да. После того, что вы мне рассказали, это, безусловно* много. Учет входит в ваши обязанности, не так ли? Поэтому вы должны его проводить, чтоб сохранить свое место, тем более, если раньше вы мне сказали, что хотели бы сохранить это место по личным соображениям.

После долгих рассуждений в таком духе Эллис должен попытаться заставить молодого человека понять, что вещи, вызывающие досаду, неизбежны и поэтому лучше принимать их неприятные стороны, не жалуясь. Кроме того, он должен показать ему, что гораздо важнее пытаться делать в жизни то, что действительно интересно, чем одержимо заниматься какой-то другой деятельностью> которая вызывает раздражение и желание всеми путями избежать ее.

После 47 сеансов на протяжении двух лет молодой человек окажется в состоянии справиться со всеми своими проблемами, завершить свое обучение и достичь высокого профессионального мастерства. Кроме

if Иные» 199

того, он бросит пить,и, как он сам об этом скажет, займется приятной работой.

Источник: Ellis А., 1982. From the Essence of Rational Emotive Therapy, in: D, Goleman, K. R. Speeth, The essential Psych other a py* New Jork* New American Library, p. 161-168.

Терапия реальностью

Уильям Глассср в своей книге «Терапия реальностью» (Glasser, 1965) описывает использование этого подхода д-ром Мейнордом для лечения психотических больных, только что поступивших в одну из больниц штата Вашингтон.

Согласно главному принципу этого метода лечения, люди ведут себя безответственно не потому, что они-больные; наоборот, они больные потому, что ведут себя безответственно. Поэтому прежде всего каждый член группы узнаёт, что & группе нет «больных». Чаще говорят, что тот или иной человек «безумен», так как он совершает или совершил множество безрассудных поступков- Слово «больной» считается здесь запретным.

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 151617 18 19 20 Следующая ⇒