Глава тринадцатая 2 страница

В помутневших зрачках самоубийцы, чей труп остался лежать в углу, можно было увидеть, как с головы до ног залитый кровью чемпион по фехтованию показывал свои умения наяву. В разные стороны, то и дело летели ошмётки мутантов и их многочисленные отрубленные отростки. Барионор же в омертвевших глазах передвигался резко, в какой-то степени также дёргано и непредсказуемо, как и сами твари. В каждом ударе, в каждом выпаде, в каждом уклонении – он был на шаг впереди своих, поражённых скверной врагов. Безумие придало ему новые силы. Когда он отринул слабый разум и отчаявшуюся душу, его тело полностью захватили идеально отточенные инстинкты, которые просто не могли его подвести. Животная часть Барионора, усиленная туманом, оказалась настолько могущественна, что даже ненасытные монстры не могли сильно поразить его. Он конечно получал ранения, его немало раз порезали и дважды проткнули, но это ничуть не убавляло у него сил, а боль он больше не ощущал…

Лилит была второй раз удивлена, тем что происходит в этом, пропитанном скверной морге. Барионор и до этого показывал себя весьма одарённым воином, но в этот раз она увидела нечто завораживающее и одновременно устрашающее. Теперь даже ей не хотелось увидеть демона, спящего внутри него: “Я и подумать не могла, что он таким кровавым и грубым образом выйдет из этой ситуации. Это он ещё был обычным лейтенантом, неодарённый магией и не усиленный мной. В будущем из него получится превосходный страж. Такого чемпиона мы и искали” – чародейка даже улыбнулась, глядя на то, что устроил её “подопечный”. Барионор стал тем, кем и должен был стать – идеальной машиной для убийств. И теперь никто не мог скрыться от него. Несмотря ни на что, чудовища не могли совладать с ним и вскоре оказались убиты им. Последнего он добил его собственными, грубо вырванными когтями.

* * *

Дверь, как по заказу открылась, после того, как вся комната наполнилась кровавым туманом. В коридор хлынул огромный поток густой субстанции, быстро заполняя пространство перед собой. Следом за ним вышел и лейтенант Барионор Громфельский, а точнее его разгневанный двойник. Теперь он хотел найти предателя и самым зверским способом убить его, чтобы отомстить за гибель ни в чём не виноватых стражников. Но его желанию было не суждено сбыться…в конце коридора, прямо напротив него, он увидел силуэт в тёмном плаще и в бледной зловещей маске. Незнакомец вытирал собственный кинжал, а у него под ногами, в собственной луже крови, лежал с перерезанным горлом жандарм Марк Харт. Неизвестного освещал алый свет, льющийся на него сквозь маленькое окно, выходящее на улицу. Под ногами неизвестного расходился в разные стороны кровавый туман, выпущенный из лаборатории Барионором. Лейтенант после воздействия мистического тумана, потерял свою былую бдительность и поэтому не заметил, что под плащом таинственного убийцы сверкал доспех. Он также не увидел, что за поясом у него был второй кинжал. Это оружие в будущем незнакомец и передаст Амаэнель.

Теперь драконесса вновь смотрела на него с небольшим снисхождением:

“Его бы только научить контролировать свою ярость. Не думаю, что за десять лет он стал сильно рассудительнее” – подумала драконесса и решила не смотреть на разворачивающуюся сцену, чтобы не разочаровываться в своём воителе.

Барионор без раздумий рванулся вперёд, освещая себе путь последним целым фонарём и сжав в правой руке Кастодиан…но несмотря ни на что силуэт остался на месте, при этом он был подозрительно спокоен. Лейтенант в последний момент почувствовал страх. Ярость, дарованная туманом, стала его покидать, а вместе с ней уходили сила и скорость. Незнакомец же оставался неподвижен до самого решающего момента. Барионор кинул в него фонарь, а затем выкинул вперёд размашистый рубящий удар. В это время его оппонент резво достал второй клинок и искусно уклонился от свирепой атаки. Враг был прямо за лейтенантом и оказался значительно быстрее его. Он без промедления вонзил кинжалы ему в спину, после чего вытащил их, пнув Барионора прямо в стену. Лейтенант не удержал стона, когда его раненное и изнывающее тело соприкоснулось с крепким камнем. Неизвестный не стал тратить время и молча протёр кинжалы, а затем скрылся в кровавом тумане, оставив грязные перчатки рядом с поверженным Барионором и погибшим Марком.

У наследника Громфеля не осталось сил, чтобы встать и закончить начатое. Многочисленные раны, полученные от мутантов, а также отравление разума – всё же взяли своё. Он перевернулся и уткнулся спиной к стене, медленно покрывающейся нарывами. Издалека лейтенант услышал, как рушатся очередные защитные стёкла капсул. Тихий морг вновь превращался в кошмарный ад, в могилу для всех, кто в него зашёл. Что он мог сделать? Так или иначе – смерть приходит за всеми.

Чародейка вновь открыла глаза и сразу же заметила своего чемпиона, который сидел, опираясь на стену. Закинув голову назад, он безжизненно смотрел на трескающийся потолок над собой. Руки и ноги он раскинул в разные стороны, позволяя собственной крови свободно вытекать из него.

Лилит часто играла роль бессердечной воительницы, так часто, что её маска стала её жизнью. Но в ней осталось, что-то от ангела, которым она давно была. И её сердце, несмотря на жестокость и испорченность, не могло спокойно смотреть на умирающих “младших братьев”. Ещё пару минут назад она радовалась за него, но теперь её чувства вновь были окрашены в тёмный цвет. Скорбь захватила её. И она молча, абсолютно не раздумывая, подошла к нему и села точно также, как он и начала говорить вслух:

– Барион, я знаю это ощущение, когда ты уже готов покинуть бренное тело и получить заслуженный отдых. Кажется, будто бы это и есть единственный правильный выход. Он сулит такое облегчение. Но настоящего выхода нет. Весь секрет в том, чтобы не искать его. Только так можно оставаться в живых раз за разом.

Лилит не знала, но именно в этот момент Барионор в настоящем тоже погибал, отравленный клинком Амаэнель.

Лейтенант продолжал лежать и истекать кровью, а туман уже окутал его с ног до головы, вновь пробуждая в нём его грехи. На этот раз на смену ненависти пришла гордыня. Мог ли он себе позволить погибнуть здесь в безызвестности, добитый, каким-то убийцей? Нет.

Драконесса не смогла сдержать мученический смешок, после чего произнесла:

– Барион, пора идти. Тебе лучше меня известно, что герб Громфелей – феникс. И несмотря на то, что эта птица давно покинула Ариан, ещё жив последний её представитель. И ему отвечать за весь род и говорить за всех фениксов. Но без осознания собственного величия им не возродиться, как не рассеять мрак без солнца. И поэтому, лишь возомнив себя кое-чем большим, чем смертный можно встать и продолжить борьбу. Стать воплощением идеи и начать новую жизнь. Ты ведь всегда знал, – она призрачными руками попыталась ухватить его за сердце, – здесь, глубоко внутри, кем должен стать – протектором, защитником, который придёт и спасет, когда страна разваливается на части. Должен стать “Стражем Империи”, которым уже являешься в настоящем. И знай, что меня давно никто не заставлял испытывать так много чувств. Многие из них я уже забыла: настоящее удивление, искреннее непонимание, незабываемое ощущение осознания глупости собеседника – так что, ты смог вернуть к жизни забытую богиню, неужели ты не сможешь поднять на ноги себя самого?

Именно лёжа в собственной крови в царстве кошмара и смерти, Барионор впервые до конца осознал и принял, то кем должен быть. Как тогда, так и сейчас – никто, кроме него не справится.

В коридорах сквозь густой туман Барионор заметил мутантов. Он пару раз напряг свои руки, а затем пошевелил ими, чтобы убедиться, что ещё чувствует их. На лице лейтенанта в этот момент проступает странная мученическая улыбка. После этого он медленно встаёт, облокачиваясь на свой именитый меч. Всё ещё ощущая боль и ноющее тело, он рыщет в алом мраке в поиске любой тряпки, чтобы остановить кровотечение. И ему удаётся найти оторванный кусок плаща. Порвав его на четыре части, он забинтовывает самые кровоточащие раны, после чего выпрямляется и ещё раз напрягает все мышцы. Всё-таки ещё сможет бороться.

Немедленно лейтенант начинает поиски генерала и инквизитора, из всех сил стараясь не привлекать внимание чудовищ, рыскающих в багровом тумане.

* * *

Сложно сказать, сколько ему потребовалось времени, но так или иначе – он смог найти Валана и Алистера, а также Альберта. Он услышал чавкающие звуки за одной из дверей, но не похожие на те, что издают мутанты и тут же открыл дверь.

Перед Барионором предстала картина, будто бы нарисованная кровью на гниющем теле, после чего хранившаяся долгие годы в захваченном безумием старом особняке. Он увидел перед собой стражников, закрывающих рты, сморщегося от презрения генерала, разъярённого Алистера, а за ними то, на что они так неохотно смотрели. Это был дубовый стол, на которым была расстелена вычурная дорогая скатерть. На столе был разложен прожаренный труп. Он принадлежал той самой жертве Полуночного охотника, которую ещё недавно забальзамированной видел Барионор и Гроин. За очищенным и чистым телом сидел седовласый доктор Альберт Нефиштайн. Он был одет в строгий костюм и с блестящей тарелки вкушал одну из частей мёртвой. “Мясник” с хищным аппетитом ел, приготовленное им самим блюдо. При этом он несильно торопился и тщательно прожёвывал каждый кусок.

Хоть Альберт и был в другом конце комнаты, но это всё ещё было весьма близко, чтобы быстро закончить пир, который они смотрят, пытаясь бороться с шоком.

– Ты весьма вовремя, Барионор, мы только что это обнаружили, – только и успел сказать генерал совершенно отречённым голосом, глядя прямо на труп.

– Да, у меня весьма запоздалый ужин с вашего позволения. Можете присоединяться, садитесь, если хотите, господа, – Альберт указал на стулья, поставленные у стола и на пустые чистые тарелки, – никогда не знаешь, когда придут гости в наше время.

Лилит не могла без отвращения смотреть на “Мясника”. И следующие слова инквизитора пришлись ей по душе:

– Клинический случай, – только и произнёс Алистер.

– Это вы о своём иллюзорном патриотизме? – злобно выбросил он.

– Это он о тебе, – Барионор вышел вперёд, несмотря на раны он был снова полон сил.

– Я смотрю, лейтенант, вы уже познакомились с моими “исследованиями”, – Альберт не отказал себе в лёгкой усмешке.

– Так с чем же вы пожаловали ко мне? Я ничего такого не делаю, лишь “изучаю трупы”, отданные науке. Моё ежедневное занятие, – после этих слов он методично отрезал себе ещё один кусок мяса и стал жевать его.

– Да, я познакомился с твоими “исследованиями”! – громко заявил Барионор, не скрывая вновь пробудившейся ярости.

Стражники, Алистер и Валан встали и молча смотрели на лейтенанта, который напролом идёт вперёд.

– Я удивлён, что вы выжили после такого. Но думаю вам это столкновение пошло на пользу, вижу вашу ярость в глазах и слышу, как спокойно ваше сердце – теперь вы бесстрашны, поздравляю. Получается Марк Харт погиб? Я правильно понимаю?

Барионор всё ближе подходил к Альберту.

– Валан и Алистер, заблокируйте дверь. Весь морг охвачен неким алым туманом, который пробуждает нечто ужасное в каждом живом существе. Кроме того, из лабораторий этого каннибала вырвались его мутанты, с которыми мы и столкнулись. Все погибли, кроме меня, – быстро объяснил Барионор, – скорее! – крикнул он.

– Что?! – недоумённо спросил один из стражников.

Паника быстро охватила рядовых воинов, но Валан и Алистер выполнили просьбу лейтенанта. Они также подошли поближе к Барионору, чтобы в случае чего помочь ему.

– Не думаю, что это поможет, – усмехнулся “Мясник”.

– Я остался человеком, несмотря на все твои попытки сделать, окружающий мир таким же чудовищным, как и ты сам. Погибло четыре человека, в том числе твой предатель-любовник. Но он погиб не от моей руки, к сожалению, а от рук Полуночного охотника, захлёбывался собственной кровью с перерезанной шеей. Я бы не даровал ему такую быструю смерть.

– А говорите остались “человеком”.

Альберт всё время говорил с плохо скрываемым презрением, с фальшивой учтивостью и с снисхождением, будто бы обращаясь к больному. Барионора это с каждой секундой раздражало всё больше.

– Жалко, услужливого военного пса. Любовник? Лейтенант, вы думали меня этим задеть? Может вы ещё считаете, что я обычный еретик, выбирающий всего лишь один из грехов?

Он внимательно посмотрел в глаза троицы перед ним и заключил:

– Посчитали меня еретиком Чревоугодия? Нет, я не служу ни одному из грехов. Мой хозяин связан с ними, но не так примитивно. Можете меня считать еретиком всех семи грехов. В том числе мне вполне нравится похоть, которая временами меня одолевает. У меня множество любовников: женщины, мужчины – не важно. Просто Марк был достаточно удобным агентом в ваших рядах для меня.

Барионор уже был в четырёх шагах от него.

– Остановитесь, лейтенант. Если поторопитесь, то не узнаете, как спасти своих близких. Я уйду из этой жизни на своих условиях, – тут же предупредил Альберт.

Чародейка не ожидала, такого поворота событий, собственно и сам Барионор был крайне удивлён.

– Ты сгоришь на костре, никаких “своих” условий у тебя быть не может, – сквозь зубы процедил Алистер, – тебе не избежать эдикта Единой церкви.

– Я понимаю вас, инквизитор, но всё же, вы же не хотите рисковать жизнями близких Барионора?

– Я в первую очередь служу Инквизиции, – сказал он и подошёл к доктору ещё ближе, пока его не окликнул генерал:

– Стойте на месте, Алистер, “Мясник” никуда не исчезнет. Мы не можем рисковать близкими лейтенанта.

– Что ты с ними сделал?! – крикнул лейтенант, совершенно не сдерживая эмоций.

– Какая бурная реакция. Лично я ничего, но Гроин скоро сам убьёт себя, а вашу любимую Лиллию Полуночный охотник принесёт в жертву своему Хозяину, – он взглянул на большие напольные часы в своём кабинете и добавил, – у вас мало времени, найдёте их у себя дома. Но помните, что сможете спасти только, кого-то одного. Кого же вы выберете? Любимую женщину, которая предала вас или отчаявшегося друга, который подвёл вас?

– Для начала я помогу инквизитору исполнить эдикт, – злобно прошипел Барионор.

– У вас не получится, – он схватил скальпель с резной ручкой, что был перед ним, – запоминайте, смертные, Мессир любит цифру шесть. Даже день, когда он заключает сделки – шестой. Он исполнил все мои мечты, исполнит и ваши, какими бы смелыми они не были. И поверьте, я ничуть не жалею, что теперь пришло время расплачиваться!

Барионор и Валан остались стоять на месте, поняв, что уже ничего не успеют сделать. А вот Алистер всё же проткнул рапирой Альберта, но было поздно. Он одним ловким, сверхточным движением перерезал себе глотку. Он убил себя сам, оружие инквизитора уже ничего не решало.

Лейтенант, даже не дождавшись, пока из глотки “Мясника” перестанет хлестать кровь, обратился к Валану и Алистеру:

– Кто-то должен тут навести порядок, Алистер. Инквизиция нужна, как никогда.

– Я схожу за подмогой, Инквизиция с радостью искоренит ересь в этом месте. И похоже нам надо будет пересмотреть деятельность моргов и врачей. И, удачи, лейтенант, – после увиденного даже инквизитор смягчился к своим соратникам.

– Благодарю, инквизитор. Сейчас нам нужно пробиться на выход, и я побегу спасать Лиллию. Валан, я могу попросить тебя помочь Гроину?

– Нет, я пойду с тобой. Ты за Лиллией, а я за Полуночным охотником. Это и моё дело, я хочу его закончить не меньше тебя. На помощь Гроину я отправлю трёх стражников, – утвердил генерал и по нему было видно, что это окончательно решение.

– Командир, мутанты скоро сломают дверь, – доложил дрожащим голосом стражник.

– Не держите её, у Альберта всегда был один люк, который сразу же вёл его наружу. Он редко им пользовался, но ключи держал на полке неподалёку, – произнёс Алистер, как раз скользя рукой по полкам.

Раздался звон ключей, и он быстро залез по лестнице наверх, чтобы открыть люк. Они не стали ждать другого спасения из этого ада и стремительно, следом друг за другом, поднялись по лестнице. Валан поднимался последним и уже видел, как красный туман заполняет офис мёртвого Альберта, а следом за ним сломались двери и внутрь вбежали уродливые мутанты. Генерал поднялся и на замок закрыл люк снаружи.

– Алистер, там действительно очень опасно. Нужно, чтобы Инквизиция взяла лучших из лучших. Я бы на вашем месте взял пару магов Света, – предупредил инквизитора Валан.

– Само собой, мы знаем свою работу, можешь не беспокоиться, – кивнул он, – кстати, лейтенант, выпейте это, полегчает, – после этих слов инквизитор дал ему два пузырька с красной жидкостью.

Барионор без вопросов выпил один бутыль и оставил второй про запас, вложив его в специальную выемку для зелий на своём поясе. Он заметил, что кровь из ран практически перестала идти, да и самому, как-то сразу стало легче. Но резко здоровым и бодрым он не стал:

– Спасибо, Алистер, не забудь проследить за телом Альберта, – добавил он.

– А вы все не забудьте написать огромный отчёт, о произошедшем этим вечером и этой ночью и разослать его копию во все инстанции Империи, особенно в Инквизицию.

Генерал быстро дал приказ стражникам и объяснил, где искать дом Гроина. После этого все разошлись в разные стороны города. Лилит не оставалось ничего, кроме как пойти за Барионором и Валаном.

* * *

Пока Лилит подходила к эпилогу воспоминаний Барионора о событиях десятилетней давности, он приближался к развязке дела в Маркшлоссе. Пускай, драконесса ему уже не поможет разобраться в том, что происходит в городе, но она узнает много всего для себя и сможет ему напомнить, о том, что он позабыл.

В это время капитан вместе с эльфийкой наконец добрались до дворца лорда Уилла. По началу казалось, будто бы внутри цитадели спокойно и ничего подозрительного не происходит. Барионор даже облегчённо вздохнул. Но Амаэнель поторопилась расстроить его:

– Барионор, неужели ты думаешь, что Альберт погиб тогда в морге?

– Не важно, что я думаю, – раздражённо бросил капитан.

– Хочешь узнать, что было, когда инквизиция пришла в морг? Алистер вместе с искоренителями очистили морг от мутантов, отправил результаты исследований для изучения церкви. И несмотря на то, что они обыскали каждый уголок – нигде не было трупа “Мясника из Вельнбурга”.

– По-твоему он жив?

– Он действительно жив. Ты с ним познакомился пару часов назад, он представился тебе, как советник Уилла – Грэм. Нужно проверять смерть даже самых мёртвых.

Барионор не знал, что ей ответить, но так странно и неубедительно врать она не стала бы. Да капитан и сам часто думал об этом. Хотя Алистер его заверил, что они сожгли труп каннибала.

– И зачем ты мне всё это рассказываешь?

Она не сдержала усмешки, ей нравилось напоминать о слабостях Барионора и его непрофессионализме:

– Чтобы ты знал, с кем столкнёшься в замке. И дело в том, что Альберт никогда не был полноценным человеком.

Капитан поморщился, и его рука невольно дёрнулась за мечом.

– Давай же, соберись, наследник Громфеля. Ты же “Охотник на грехи” и должен знать, что делать с такими существами.

Он своим орлиным взором тут же приструнил её и строго ответил:

– Я знаю свою работу и выполню её, но почему же ты вдруг решила мне помогать?

Эльфийка улыбнулась и игриво произнесла:

– Свою часть сделки я выполнила. Сможет Грэм завершить начатое или нет – мне неважно. Между тобой и им я предпочитаю выбрать меньшее зло – то есть тебя.

Барионор не ожидал таких резких изменений в их взаимоотношениях. Ещё полчаса назад они лежали в крови, погибая, из-за увечий, нанесённых друг другу. Но в итоге капитан решил никак не комментировать слова Амаэнель. Он поднялся ещё выше по лестнице и посмотрел на город, лежащий прямо у его ног. У подножия он увидел старого знакомого, своего давнего друга. Эльфийка тоже сразу же заметила его и быстро вспомнила, кто гнался за ней в ту судьбоносную ночь.

– Приятно видеть знакомые лица.

Гроин ускорился, как только заметил их. Однако он не был так доволен встрече с Амаэнелью:

– Это и есть наш убийца? – тут же спросил гном.

Барионор поторопился подтвердить информацию:

– Да, но судя по всему она работала далеко ни одна.

Гроин не стал утаивать, что видит её не впервые:

– Помнишь я рассказывал об эльфийке, за которой гнался в Вельнбурге и затем столкнулся с неким ужасом?.

Капитан молча кивнул.

– Так вот, она перед нами.

Барионору оставалось лишь многозначительно хмыкнуть и произнести:

– Как же судьба любит связывать между собой самых отчаянных.

– И что, Гроин, мне начать убегать? – усмехнулась она.

– Она хорошо осведомлена о нас, – раздосадовано утвердил гном.

– Ты так и будешь меня игнорировать? – слегка обиженно произнесла Амаэнель.

Гроин поморщился, вспомнив ту опасную погоню.

– Мне не о чем с тобой разговаривать, – сразу же утвердил он, – я тебя спас тогда, а ты поступила, как бессердечная сука. О чём может идти речь.

Внутри Амаэнель вновь загорелся огонь, который был в ней и вовремя дуэли с Барионором, но капитан крепко держал её и не давал ей совершить глупость. Вместо атаки она, подпитываемая гневом, буквально выплюнула в него слова:

– Я могла бы объяснить свои поступки, но у меня нет никакого желания оправдываться перед тобой.

– Заткнитесь! – внезапно гаркнул Барионор, после чего продолжил подниматься прямо ко дворцу.

Гроин подбежал поближе к Барионору и тихо спросил его:

– Кто соучастник в этом деле, о котором ты говоришь?

– “Мясник из Вельнбурга”, – угрюмо ответил он.

– Но вы же сами видели, как он убил себя…

– Похоже это была уловка.

* * *

Лилит продолжала свои блуждания по памяти Барионора. И теперь ей приходилось бежать за ним и Валаном. Вместе они стремительно рассекали холодный и сырой воздух Вельнбурга. И всё это время неустанно лил, освобождённый из лап тёмных туч дождь.

Генерал и лейтенант достаточно быстро добрались до нужного места. Перед ними стоял обветшалый старинный дом, который особо ничем не отличался от окружающих построек. Но из-за сияния Форбозена даже он выглядел гораздо таинственнее, чем обычно. Благодаря этому зловещему свету, раненному Барионору чудились разные чудовища, которые смотрели на него из окон своими пустыми тёмными глазницами. Следили за каждым его движением, за каждым выдохом холодного воздуха из его потрескавшихся губ. Да, именно здесь и влачила своё нищенское существование Лиллия.

Несмотря на то, что лейтенант видел нечто необычное и страшное, он не стал говорить об этом Валану. Барионор подозревал, что это лишь, из-за багрового тумана, которым он надышался и радовался, тому что осознаёт это. Но всё же он не смог навсегда отринуть страх. Шёпот могил призывал его к вечному упокоению. Он видел, как на клумбе около дома растут роскошные чёрные лилии. На стенах лейтенант заметил, нарисованные кровью символы. Это были пентаграммы, внутри которых были заключены чёрные лилии. Барионор схватил своё ожерелье на шее и обнаружил, что символ на нём очень похож на настенные рисунки дома Лиллии. Даже её имя теперь казалось ему слишком подозрительным. Но лейтенант не знал видит ли тоже самое генерал и пока не хотел спрашивать его об этом.

“Это любимый символ Мессира, если хорошенько присмотреться к нему, то знающий увидит всю суть, вложенную в него. Полуночный охотник явно служит Мессиру, такие же рисунки он вырезал на телах жертв. Лиллия тоже очень подозрительная личность, она точно знает больше, чем говорит. Не зря лейтенант узрел в её имени насмешку судьбы. Для меня понемногу всё сходится, но жаль, что Барионор до сих пор ничего не понимает”.

Раздался голодный лязг, окровавленного металла. Это Барионор достал свой меч на сырой, прогнивший воздух. Сверкнула молния, ещё раз прорисовывая черты лейтенанта и генерала.

– Барионор, ты тоже видишь в доме маленьких тварей с окровавленными глазами? – слегка дрожащим голосом спросил генерал, после чего достал свой боевой молот.

– Я вижу чудовищ размером с человека, с тёмными и пустыми глазницами, словно вместо глаз у них на лице ужились огромные неосвещённые туннели.

– Значит это галлюцинации, – генерал хотел собственным утверждением убить страх внутри них, но этого было недостаточно.

Барионор понимал, что он больше не может стоять и смотреть на мрачный дом. С каждой секундой его храбрость таяла на глазах. Ему нужно было действовать, причём срочно.

– Пора ринуться в этот театр ужаса.

Валан встал на одно колено и взял свободной рукой символ Велна Великого, весящий у него на шее. Он на пару секунд закрыл глаза, после чего резко поднялся и пошёл вперёд.

– Согласен, Барионор. Идём!

“Интересно, молитва мёртвому императору ему поможет?” – после всего, что пришлось пережить Лилит, она весьма негативно относилась к любой религии. Тем более, что она лично была знакома с Велном и знала, кто он. Настоящее божество при дворе тогда было одно – и это была она. Другое дело, что это не помогло ей защитить императора и она прекрасно об этом знает.

Барионор с разбегу выбил вход в жилище своей любимой. Валан зашёл следом за ним. Они оказались в небольшом освещённом холле. При первом осмотре дом не выглядел таким же злым, как им мерещилось снаружи. Нигде не было видно крови или чудовищ. Они видели, лишь небольшие следы борьбы.

Валан взял один из настенных фонарей и поднялся на второй этаж, который практически полностью погрузился во тьму. Барионор тщательнее изучил, сломанный парапет на правой стороне лестнице, что вела наверх, а затем присоединился к генералу.

– Трудно мне участвовать в оперативных делах. Переоценил я себя, Барионор, похоже мне пора в отставку, – внезапно пробурчал Валан.

– Тогда я тоже уйду. Вы один из немногих честных и благородных генералов, думаю я не один решу покинуть армию, – тут же подбодрил его лейтенант.

– Только, из-за этого я и остаюсь. Знаю, что должен вести талантливых и амбициозных воинов вперёд, чтобы они могли помочь нашей стране, – внезапно признался генерал.

– Валан, с тобой всё в порядке? – тут же обеспокоился Барионор.

– Да, просто меня вдруг одолело такое сильное уныние, – его язык начал заплетаться, – и отчаяние…я так больше не могу…мне нужно отдохнуть.

Договорив генерал рухнул вместе с фонарём на одну из тумб в коридоре на втором этаже. Барионор тут же подхватил его и вывел на улицу. Вернувшись в дом он и сам в полной мере ощутил вялость и слабость. Стены будто бы давили своим весом прямо на его голову. Но лейтенант знал, что ему ни в коем случае нельзя сдаться в такой ответственный момент, как бы сильно не хотелось этого сделать. Он поднял фонарь, оставив на тумбе горячий воск, и увидел лестницу, ведущую наверх. Проверив все комнаты, ему стало очевидно, что если Лилит и была дома, то только там.

Барионор поднялся на чердак, поставил на стол фонарь и увидел, как в алом свете стоит тот самый незнакомец. Он был в маске и в плаще, точно также, как и тогда. Но теперь лейтенант хорошо заметил, как на него глядят косые чёрные “рыбьи ядрышки”. Вокруг маски полз змей, пытающийся съесть собственный хвост. Он никак не мог этого сделать, из-за воли магии. По телосложению Барионор приметил, что перед ним скорее всего стоит мужчина эльф. И он крепко обхватил шею его любимой.

Лиллия была вся испачкана собственной кровью. Синяки и ссадины щедро усеяли прекрасное и молодое тело бывшей разбойницы. Её обильные порезы глядели с ненавистью на Барионора. Абсолютно всё следило за лейтенантом, даже у Форбозена появилось громадное красное око. По крайней мере, всё выглядело именно так для него. Кто знает проделки ли это неких тёмных сил или обычные галлюциногены “Мясника из Вельнбурга”?

– Хорошо, что тебе хватило сил встать и прийти сюда, – спокойно произнёс незнакомец, но его голос всё равно казался Барионору угрожающим, – я Этриал, рад полноценно познакомиться с сыном самого командора Ричарда.

Несмотря на всё, что происходило вокруг, он говорил искренне, даже лейтенант это почувствовал, но это уже ничего не могло изменить:

– Подобные тебе мне противны, Этриал, не раздражай меня и отпусти её, а затем сложи оружие. Это будет самое правильное решение. Упоминания моего отца тебе не помогут, – Барионор уже тогда отличался необдуманной дерзостью.

Он поудобнее схватился за рукоять меча, заранее готовясь нанести смертоносный удар.

– Не будь таким наивным. Ты же знаешь, что будет, если ты бросишься на меня, как в морге. В этот раз шансов я тебе не оставлю, – теперь среди его привычного спокойствия можно было почувствовать нотки раздражённости и даже ярости.

– Я никогда не повторяю своих ошибок и своих требований. У тебя десять секунд, – сквозь зубы процедил Барионор.

Лилит стояла и с предвкушением наблюдала, на разворачивающиеся перед ней события прошлого. “Я удивлена, что в нём ещё осталось столько сил. Похоже мой лейтенант всё ставит на кон – закончить дело или погибнуть. Ещё так хорошо держится. Похвально”. Она не знала, что он специально был резок с убийцей, чтобы самого себя убедить в собственной силе и в готовности побороть его. После всего, что он увидел за эти сутки, ему нельзя подвести себя и всех, кто причастен к этому делу.

– Я не просто так упомянул твоего отца, лейтенант. Я служил вместе с ним. И мы были близкими друзьями. Я стал капитаном в легионе легендарных “Светлых” после его смерти и после того, как уволился Волкор. Интересно играет нами судьба, неправда ли? – договорив, эльф с особой страстью лизнул шею Лиллии.

⇐ Предыдущая 123 4 5 Следующая ⇒