Легенда о Глорусе (СИ) 3 страница

– Дожили, я разговариваю с птицей. Ой! – Отвлеченная незваным гостем, я и не заметила, как вода разошлась по всему полу. – Да уж, если так будет каждую ночь… Ха‑ха… Это будет совсем не смешно.

Гроза утихла только через несколько часов, а ливень продолжался почти до самого утра. Но страшные звуки, непонятный грохот, образы призраков и монстров, которые с особым рвением и энтузиазмом рисовало мое воображение, еще долго не давали заснуть. Благо из‑за стресса и усталости смогла вырубиться. Правда, ненадолго, ведь кое‑кто хотел меня видеть.

Комментарий к

«Птичка» https://pp.vk.me/c837431/v837431465/69f5/RNktuFsf4cA.jpg

========== Часть 5 ==========

– Дорогая, вставай, уже утро. – Знакомая мягкая рука нежно поглаживала меня по спине.

– Марта, дай еще часок поспать, я из‑за этой чертовой грозы только недавно уснула.

– Да, ты права, гроза действительно была дьявольски сильной. Но его светлость хочет видеть тебя, так что сейчас не время лениться.

– Плевать. – Отмахнувшись, я перевернулась на другой бок.

– Что, милая?

– Уф, я хочу сказать, что когда не высыпаюсь, становлюсь немного злой и раздражительной, поэтому с большой вероятностью поссорюсь с отцом, так что… – Я плюхнулась на кровать и укуталась с головой в одеяло.

– Ты пойдешь, – неожиданно грозным тоном произнесла мадам Джеймс. – Не перечь ему, иначе он точно разозлится, и получим мы все. А ты ведь знаешь, как он не любит ждать.

– Вот именно, что не знаю, – сквозь сон бормотала я. Тогда женщина настойчиво начала меня тормошить. – Ладно, ладно, встаю. Но если где‑нибудь грохнусь, сами виноваты будете.

– Ох, – Марта тяжело вздохнула. – Через десять минут будет завтрак. И вам, мисс, крайне не советую опаздывать. – Одарив меня недовольным взглядом, она вышла из комнаты. Уверена, ей было что еще сказать.

«Утро начинается не с кофе, да? – потягиваясь и разминая руки, я уже прокручивала в голове возможные неудачи предстоящего дня. – И что папаше могло понадобиться от меня в такую рань? Надеюсь, никакого экзамена на пригодность к истинным леди не будет? Публичного позора и унижения еще не хватало».

Повернув голову в сторону окна, из которого уже начали выглядывать слабые лучи солнца, я заметила на столике кувшин и глубокую миску медного цвета. Окинув взглядом комнату, стало ясно, что кто‑то разобрался с последствиями моей бурной ночи: пол сухой и чистый, вазы из углов убраны, как и тряпка, которая закрывала щель в раме.

– Когда успели только? Я даже и не заметила. Жутко как‑то. – Мне стало некомфортно, осознавая тот факт, что кто‑то еще был в комнате без моего ведома. – Неудивительно, что раньше многих резали во сне. Да, я и мои радостные мысли снова в строю.

Умывшись и причесавшись, я приступила к, возможно, самому приятному за сегодня действию: выбору наряда. Не рискнув надеть что‑то «сверхпрекрасное» (ибо сердечко просто не выдержало бы его порчи из‑за моей криволапости), я подобрала простенькое, прямого силуэта платье нежно‑голубого цвета, украшенное вышитыми белыми цветами и замысловатыми узорами. Через десять минут я была готова, благо краситься не надо, и спустилась в столовую.

– Доброе утро, мисс, – улыбнувшись, сказал Эрик, помогая сесть за стол. – Как спалось?

– А по мне не видно, что ли? – Я указала на усталое, немного опухшее лицо с отчетливыми мешками под глазами.

– Ингрид, ты не должна себя так вести, – строго упрекнула меня мадам Джеймс.

– Как? – Я прокручивала в голове то, что сделала.

– Независимо от ситуации ты должна излучать доброту и любезность. Главное предназначение женщин – дарить миру нашу бескрайнюю любовь и красоту. Всегда помни это, – величественно произнесла она, высоко подняв подбородок.

Честно, Марта напомнила мне веселую хиппи‑старушку, обкурившуюся травкой. И я не преувеличиваю.

– Хорошо, дайте вздремнуть и я буду излучать все что у‑год‑но, – промычала я, закрыв глаза и медленно начав погружаться в сон.

– Дорогая, ты уже готова? – Громким басом ворвался в столовую лорд Генрих.

– Я не сплю! – Резким движением вверх поднялась моя голова, которая уже успела пригреться на теплой ладони.

– Это хорошо. – Мужчина немного странно посмотрел на меня. – Ты уже немного отдохнула, поэтому с сегодняшнего дня приступаем к твоему обучению.

«Да, о‑о‑очень отдохнула», – мысленно закатив глаза, я поняла, что худшее еще впереди.

– Начнем с верховой езды.

– Ч‑что? – Такого я точно не ожидала и не на шутку занервничала. – П‑простите, а зачем мне? Если куда поедем, и в карете ведь можно, даже нужно, – попыталась увильнуть, но тщетно.

– Это не обсуждается. Пойдем сейчас же во двор.

– Но, может, для начала Марта покажет мне дом? Я еще не все вспомнила, поэтому часто путаюсь. А уже потом и займемся ездой… верховой. – Как могла оттягивала я неизбежное.

«Неужели все‑таки проспорила Анжелике, и меня все же заставят залезть на лошадь? Не верю. А ведь придется, да?»

– Хорошо. Мадам Джеймс, займитесь этим после завтрака, а после приведите Ингрид ко мне. И желательно не затягивать с этим.

– Да, милорд. – Женщина смиренно поклонилась.

Не знаю, хорошо или нет, но завтрак прошел в гробовой тишине, которая прямо‑таки давила. Лорд Генрих, похоже, только своим присутствием может создавать гнетущую атмосферу. Даже когда он первым покинул комнату, еще некоторое время все не решались сказать и слова.

«Да, я росла просто в чудесной обстановке. Хотя, может, так было не всегда?»

Проводя экскурсию по значимым (и не очень) комнатам, укромным уголкам и даже секретным местам поместья, Марта также знакомила меня с его историей. Оказалось, Гердебалям он достался отнюдь не по наследству, как я наивно полагала. Родовое гнездышко семьи Уилкинсов, принадлежавшее им многие века, пошло под молоток из‑за банкротства. Покойный граф Раймунд Гердебаль, дедушка Генриха, воспользовался приданым жены и вложился в этот дом. Причем удачно. Благодаря хорошему месторасположению и налаженным торговым связям, семья через пару лет окупила все траты и начала получать доход. А удачные браки на состоятельных пассиях обеспечили его сыновьям неплохую опору и поддержку. Род Гердебалей процветал. Пока однажды они не начали умирать один за одним – быстро и стремительно. Злой рок использовал любые методы и средства, чтобы добраться до каждого, и даже новорожденного.

Марта так рассказывала про поместье, будто прожила здесь не одну жизнь. Хотя в каком‑то смысле это и можно считать правдой: еще ее прабабка служила семье Гердебалей, начав с обычной помощницы и закончив главной горничной; бабушка же стала личной служанкой покойной вдовствующей графини, а мать – гувернанткой графини Элейн, моей матери, которую забрала «горячая болезнь» вскоре после моего рождения. Женщины передавали и делились своим опытом со следующим поколением, давая возможность получить более достойную жизнь, чем была у них. Правда, ничто не вечно: Бог не дал мадам Джеймс детей. Но, по ее словам, сейчас она счастлива как никогда. Ведь даже и не надеялась после стольких лет вернуться домой, да еще и с исчезнувшей воспитанницей. Поместье хранит истории не только графов и графинь – слуги являются такой же неотъемлемой его частью. Но только лишь «стены» будут помнить о них, покуда сами не превратятся в пыль.

Конечно, после таких событий слухи были лишь вопросом времени: кто‑то утверждал, что на семье лежит проклятье; кто‑то говорил, что это расплата за сделку с нечистой силой; кто‑то уповал на божественную кару за наши грехи… Марта с легкой усмешкой сообщила, что многие даже боятся переступать порог этого места. И я, набравшись смелости, все же решила поинтересоваться о пугающей меня теме духов и призраков. Хоть женщина только одним своим невозмутимым видом могла успокоить, но ее ответ мне тоже пришелся по душе. За долгое пребывание здесь ни она, ни ее родня ни с чем потусторонним не встречались, а различные скрипы объяснила тем, что старый дом просто дает о себе знать.

Но самое интересное началось, когда мы оказались на кухне. И это не только из‑за интересующей меня еды, а, скорее, из‑за дежавю, которое просто нахлынуло там. И чем дальше я заходила, тем отчетливее я понимала, что уже была здесь и что‑то делала. И тело будто снова жаждало это повторить. Но что мне могло понадобится в месте, во всю забитом кухонной утварью и едой?

«Неужели готовила? Нет, я‑то умею, просто не уверена, что та Ингрид делала это», – задумавшись, я даже и не заметила, как тело будто магнитом притянуло в конец помещения.

Покрутившись на месте, справа от себя я заметила картину, висевшую на стене за шкафчиком с приправами. Она просто завораживала и дарила некое… умиротворение. Огромное бескрайнее небо было выполнено в светлых оттенках, плавно переходящих от синего до бирюзового, от бирюзового до лавандового, от лавандового до персикового – такое буйство спокойных красок! Но это еще не самое главное. Из облаков пробивались лучи яркого, неумолимого солнца, заставляющие сиять и искриться спокойную поверхность воды, придавая картине теплое настроение. Но одна крохотная деталь заставила ощутить еще и душевный подъем – птица, уверенно взмывшая в небо. Птица, подозрительно похожая на ту, которая недавно начала меня навещать.

«Ха, не слишком ли много внимания ей уделяют? И на книгах печатают и картины посвящают. Не удивлюсь, если и скульптуры где‑то завалялись. Только вот на полотне разве не было надписи? Мне кажется, справа в углу что‑то было написано».

– Береги, освободи… – Вслух начала подбирать слова, пытаясь вспомнить точную формулировку.

– Понравилась картина? – поинтересовался низкий голос из‑за спины.

– Не то слово. – Я уже перестала реагировать на неожиданные появления повара.

– Какое слово? – Брови мистера Олта немного приподнялись. Столько эмоций на его лице мне еще не доводилось видеть.

– В смысле, очень красивая.

– И очень древняя. Когда я пришел сюда, будучи еще юнцом, она так и висела на этом самом месте. Я часто крутился возле нее, витая в облаках и отлынивая от работы, поэтому частенько получал от шефа. Который, если честно, сам мог часами любоваться полотном. – Мужчина не на шутку удивлял своей открытостью и дружелюбием. Похоже, искусство сближает.

– Но почему она висит в таком непримечательном месте?

– Сам ума не приложу, – он насмешливо пожал плечами, – всегда тут была. А мне трудно бороться со старыми привычками, поэтому, возглавив это место, я не стал ничего менять. Это ее место. И будет им до конца.

– Ладно, милая, насмотреться на картины время у тебя еще будет, – окликнула меня Марта и позвала за собой. – Нам пора, твой отец уже заждался.

Мы вышли на задний двор и направились в сторону небольшой аллеи из кленов, листва которых создавала некое подобие арки, защищающей от яркого дневного солнца. Неподалеку старая ива, согнувшись под тяжестью времени, опустила часть своих ветвей в заброшенный пруд, вокруг которого кружились маленькие, но очень звонки птички. Такая красота вокруг – все живет. Чудесное место для прогулок, пикников и личного одинокого отдыха. Душа и разум наконец смогли взять небольшой перерыв и отдохнуть.

«Если бы я только знала, что умиротворяющая сила природы подействует на меня, давно бы выбралась из неуютного, мрачного поместья», – усмехнулась сама себе.

Еще не дойдя до конюшни, мы заметили лорда Генриха, который явно подготовился активно провести время: высокие, специальные сапоги для верховой езды; удобный кафтан, застегнутый на крупные металлические пуговицы; выделяющиеся белые перчатки, которые то и дело мелькали перед глазами. Энергично жестикулируя, мужчина что‑то объяснял Эрику. Паренек, выслушав все указания, учтиво поклонился и скрылся за ставнями. Но уже через минуту он выскочил оттуда верхом на коне и, не мешкая, помчался в сторону главной дороги.

– Вот и мой прекрасный ангел. – Не скрывая безмерной радости, лорд взял меня за руки и несколько секунд просто любовался своей дочерью. После он бесстрастным тоном обратился к Марте: – Благодарю, мадам Джеймс, но здесь ваша помощь не понадобится – можете пойти в дом и отдохнуть.

«Ха, я, может, тоже хочу отдыха… Стоп! Марта уходит и оставляет меня с ним наедине? Серьезно?» – я занервничала, увидев как женщина, поклонившись, неспешно последовала обратно.

– Ну что ж, – живо начал Генрих, сцепив руки в замок, – пойдем и выберем лошадей для прогулки. Быть может, узнаешь свою любимую красавицу.

«Любимую? Так, а не видела ли я во снах лошадей? Вспоминай, вспоминай… Ах да, была какая‑то вороная».

– А моя, случайно, не черного окраса? – поинтересовалась я, рассматривая вычищенных, холеных скакунов, мирно стоящих в стойлах.

– Как раз‑таки наоборот, – лорд плутовато усмехнулся. – Да и у нас почти все лошади гнедой масти, так что… И зачем я рассказываю? Пойдем знакомиться! – Открыв случайную дверь, он вошел внутрь и позвал меня за собой. – Здесь у нас Август. Если хочешь, можешь выбрать себе нового фаворита.

– Да мне лишь бы поспокойнее и поменьше, чтобы не так больно было падать.

Я с опаской покосилась на здоровенного, мощного жеребца, который размахивал хвостом, словно кнутом, пытаясь отогнать надоедливых насекомых. Лорд Генрих неожиданно засмеялся, причем так открыто и добродушно, чем очень меня удивил. В хорошем смысле. Он подвел к коню, взял мою руку и аккуратно положил ее на большой, очень теплый розовый нос животного.

– Не бойся и не волнуйся, – подбадривал мужчина, вместе со мной поглаживая Августа. – Думаю, падать тебе не придется. Ты быстро научишься: тело‑то помнит.

– Надеюсь, – сказала я без всякого энтузиазма, уже вырисовывая прекрасные картины своих кульбитов в воображении.

Но, как оказалось, все мои опасения и страхи были напрасны. Не верю, что говорю это, но ездить на лошадях безумно классно! Я в восторге! Хотя прониклась всей прелестью верховой езды я только спустя несколько часов усердных тренировок под чутким руководством лорда. В моем случае он определенно оказался прав: как только я перестала бояться, все пошло как по маслу. Даже втянулась и вошла во вкус. А вот если бы на мне еще штаны были… Ух, может, даже на галоп рискнула бы! Ладно, шучу, это во мне неожиданно проснувшееся воодушевление говорит – у самой и на ровной рыси коленки дрожали.

Почти целый день проведя с Генрихом, я поняла, что лошади делают его добрее. Даже на мои глупые фразочки и ругательства он либо ничего не отвечал, либо смеялся. Все прошло в спокойной, дружелюбной и комфортной атмосфере: лорд показал свои владения, рассказал, чем сейчас занимается и какие имеет планы на будущее. Также он поделился милыми и трогательными историями про маленькую Ингрид, от которых невозможно было сдержать улыбку. Этот день был бы просто замечательным, если бы не один разговор…

– Уже начинает темнеть, возвращаемся. И, дорогая, мне нужно кое‑что тебе сообщить, – мужчина тяжело вздохнул, и на его лице, кажется, отразилось некое волнение.

– Хорошо, только можно я еще немного покатаюсь? Мне очень понравилось. – Удивляю саму себя.

– Разрешаю, только прошу, держись подальше от леса: это не мои владения.

– Не беспокойтесь, я буду недалеко от поместья. Так, а что вы еще хотели мне рассказать? – поинтересовалась я, видя, как мужчина колеблется. Он явно чем‑то обеспокоен.

– Понимаешь, скоро сюда прибудет Роджер Уилкинс, – начал лорд и настороженно покосился на меня.

– А кто он? Родственник?

– Нет. Но он вскоре сможет войти в круг нашей семьи.

«В смысле? Это как получается: был не родня, а потом станет родней? Такое возможно, если мы… Вы что, охренели, что ли?!»

– Надеюсь, вы не думаете о том, о чем и я? – Сверлила мужчину испепеляющим взглядом. – Вы ведь просто собираетесь этого Роджера усыновить, да? Ведь так?! – чуть ли не кричала я, видя, что он не собирается дать положительный ответ на мое предположение. Раньше мне никогда не доводилось испытывать злобу и волнение одновременно. И больше не хочу.

– Он сын Джонатана Уилкинса, графа Лобехеля и Мерани, если ты об этом.

– Вообще‑то, нет. Но я ведь только вернулась, а ты меня уже замуж отдать собираешься?

– Как ты догадалась?

– Как я догадалась? Догадалась, блин. И когда эта персона приедет?

– Через два дня.

– Сколько?! Да когда вы только?.. В день моего возвращения, вы писали кому‑то письма. Уилкинсам, да? – Моя кровь бурлила как ненормальная. В голове и так ничего не укладывалось, а тут еще такие сюрпризы!

– Понимаю, ты немного напугана, но…

– Напугана? Да я в бешенстве! Не пойду ни за кого замуж!

– Ты обязана выйти за Улкинса! – потеряв былое самообладание, решительно воскликнул лорд. – Это не обсуждается! Поверь, так будет лучше.

– Для кого? – Я уже еле сдерживала слезы.

– Для всех, – тяжело выдохнув, мягко ответил он. – Дорогая, я понимаю, что для тебя это слишком неожиданно. Поэтому и дам тебе немного времени, чтобы принять эту весть с должным смирением.

– Ха, два дня? Вы ведь сами все решили. Мне нужно побыть одной. – Я чувствовала, как все свободное пространство горла занял комок, а на глазах предательски начали появляться слезы. Радость длилась недолго.

– Хорошо, только в лес не заезжай.

– Да не поеду я туда.

– Ингрид, я серьезно.

«Да что он все с этим лесом?! Его это сейчас больше волнует?»

– Говорю же, что и близко туда не подъеду! Все, довольно.

Я не смотрела, как лорд Генрих уезжал, да особо‑то и не хотелось – только слышала отдаляющийся стук копыт. А после, как все стихло, эмоции вырвались наружу. У меня вновь началась истерика.

– Как он может?! Я ведь… Я не хочу! Черт, если не выберусь отсюда, мне ведь действительно придется… Боже, какой кошмар. Муж – огромная и щекотливая проблема, из‑за которой я точно не смогу заняться важным делом! И, судя по здешним законам, поблажек мне больше не будет. Так как я буду?.. Арр, что буду?! – уже рычала. – Я ведь даже не знаю, что конкретно нужно делать! Как мне выбраться? Я не хочу здесь остаться. Не хочу. Господи, пожалуйста, помоги мне. Хоть кто‑нибудь. Помогите мне… – Сильнее сжав кожаные поводья, больно впившиеся в кожу, я уткнулась в пушистую гриву коня, пытаясь подавить свои вопли. Мне было так больно, страшно и «тесно», что хотелось просто исчезнуть. Жаль, что от проблем так просто не уйдешь.

В таком положении я провела больше двадцати минут и, полностью поддавшись эмоциям и чувствам, даже не заметила, как жеребец, ощутив свободу, все это время двигался вперед. Подняв наконец голову, я даже испугалась непривычного «черного» пейзажа. Кромка леса была слишком густой, плотной и непроходимой. Если бы не выделяющиеся верхушки деревьев, можно было подумать, что это портал в другой мир. Мрачный и холодный мир, населенный чем‑то ужасным. Мурашки тут же побежали по спине. А когда лес загудел, по всему телу будто прошелся слабый, но эффективный разряд, заставивший действовать.

Развернув коня, я тронулась легкой рысью в сторону поместья, как вдруг мой слух уловил странный шум, который вынудил остановиться. Из‑за неожиданно поднявшегося ветра лес позади «ожил» и устрашающе начал наклоняться из стороны в сторону, словно пытаясь кого‑то поймать. Вместе с листьями в небо взмыли и обеспокоенные птицы, которые с криками улетали прочь. Но среди всей этой суматохи один звук стал наиболее выделяться – громкое, пронзительное и жуткое карканье, похожее на то, что издавал мой пернатый незваный гость. Но в этот раз оно было каким‑то… жалобным, что ли? Будто он звал на помощь. Я простояла еще некоторое время неподалеку, надеясь, что все успокоится, но птица непрерывно продолжала кричать.

– Да ладно, вы серьезно, что ли? – хныча, я аккуратно спрыгнула с лошади и, прячась за холкой, медленно направилась к кромке леса.

Да, похоже, с логикой и инстинктом самосохранения у меня все же есть проблемы. Но я правда не смогла просто взять и уехать. Такие жалобные крики способно издавать только раненое существо. А я ведь, добрая душа, даже за червей на рыбалке заступалась. Так что пришлось идти проверять, что там стряслось.

На удивление, лес ужасал только издали, нежели вблизи. Миновав малоосвещенный, заросший участок, и создававший иллюзию «черной стены», я вышла на обычную тропу, на которую рыхлыми полосами падали лучи солнца, сумевшие пробиться сквозь листву. Здесь, «внутри», было спокойно, достаточно светло и даже шум деревьев теперь не казался таким уж страшным. И, главное, конь оставался совершенно спокойным, не чувствуя никакой опасности. Он только периодически шевелил ушами, реагируя на пронзительное карканье, источник которого был уже совсем близко.

Как я и предполагала: птица попала в ловушку. Она трепыхалась в круглой конструкции, изготовленной из тонких прутьев, прекрасно сливающихся с корой на установленном дереве. Увидев меня, пойманная бедняжка еще больше начала дергаться и каркать. Конечно, страшно же.

«Ну, ничего теперь не поделаешь: придется спасать», – обойдя дерево, я нашла удобное место и начала взбираться на него.

Веток было достаточно, поэтому проблем с подъемом не было. Кроме, конечно, того, что эти самые ветки постоянно цеплялись за волосы и пытались впиться в кожу. Повезло еще, что ловушка легко снималась, а то, чувствую, вместе с ней и полетела бы вниз. Хотя без потерь все равно не обошлось. Спуститься оказалось проблематично, поэтому, удерживая «бунтующую» клетку, пришлось по возможности прыгать. Приземление было удачным, за исключением порванного подола платья и пореза ладони о сломанный прут. Птица, похоже, находилась в шоке от случившегося и теперь мирно на меня глазела своим необычным бордовым глазом.

– Жуть. Нужно быстрее избавиться от тебя и валить уже домой. – Одной рукой вытянув клетку перед собой, второй я пыталась осторожно открыть дверцу, заранее направив ее в сторону леса. – Надеюсь, ты оценишь этот жест доброй воли и оставишь меня в покое. Ну, или хотя бы пугать больше не будешь, – приговаривала я, готовясь выпустить птицу.

Мне осталось расправиться с последним крючком, как вдруг неподалеку раздался отчетливый треск ломающихся веток. Сюда кто‑то идет. Я замешкалась, не зная, что предпринять: то ли с птицей бежать, то ли выпустить сперва, то ли просто оставаться на месте, не совершая никаких резких движений. Но уже через секунду из‑за деревьев показались два силуэта: один – высокий, второй – ниже первого раза в два. Их одежда полностью сливалась с местным окружением, и только светлый лук, видневшийся за спиной у высокого, дал понять, что это, скорее всего, охотники.

Первым на свет вышел подросток лет четырнадцати. Его лицо покрывало множество веснушек, и в сочетании с растрепанными, густыми каштановыми волосами паренек походил на домовенка. На нем были высокие черные сапоги, которые почти сливались с брюками, и длинная темно‑коричневая рубаха, пережатая на поясе широким ремнем, сбоку к которому цеплялись ножны. Вид у паренька в общем‑то был дружелюбным, хоть и слегка удивленным.

«Наверное, он охотился здесь со своим отцом, а я тут всю малину попортила», – решила я и уже хотела поздороваться и завязать разговор, но холодный, пронзительный взгляд мгновенно заставил затаить дыхание.

От второго явно веяло опасностью. И это определенно не отец мальчика, ибо высокий молодой парень был ненамного старше меня. Одет он был примерно так же, как и «домовенок», только поверх рубахи, рукава которой были закатаны по локоть, надет плотный, возможно кожаный, жилет на металлических застежках. Помимо лука, который парень ловко перекинул через грудь, он также был вооружен длинным кинжалом с фигурной рукоятью медного цвета. Только вот от холодного оружия все внимание перетягивал не менее холодный, хищный взгляд, пробивающийся сквозь длинную челку.

– У нас сегодня отличный улов, братец! Одна ловушка и две зверушки, – ухмыльнувшись, дерзко произнес высокий брюнет и наигранно развел руки.

«Это кого он зверушкой назвал?» – меня разозлило такое самодовольное и напыщенное поведение.

– Очень остроумно, но считать вы не умеете, – спокойно ответила я и, открыв клетку, выпустила птицу.

Но далеко она не улетела, а села на близ стоящее дерево. Может, хотела понаблюдать, чем дело закончится?

– Ха, кажется, нам образованная попалась, – ехидно улыбнулся паренек, открыто наблюдая за реакцией старшего брата.

– Вот именно, я же вас достану своими умными разговорами. Так что, пожалуй, пойду. – Я развернулась и уже собиралась уходить, но мне преградили путь.

– Думаешь, я позволю? – угрожающим низким тоном сказал брюнет. – Вторглась на наши земли, сломала ловушку, выпустила улов и хочешь просто так уйти? Придется заплатить. Как думаешь, Рон, десяти монет хватит? – не отрывая от меня взгляда, спросил он у паренька.

– Ты чего? Как минимум пятнадцать. Сам же говорил, что никому нельзя поблажек делать, а сам тут, хи‑хи… – Мелкий во всю веселился.

– Верно. Но не волнуйся: нет денег – найдем другой способ. – Достав кинжал из ножен, он опустил его ребром мне на плечо, заставив согнуться под тяжестью оружия. – Хотя по дорогому наряду легко можно понять, что ты благородных кровей. Верно, юная мисс? – Самодовольная улыбка, казалось, даже и не собирала покидать его лицо. Но неожиданно его взгляд остановился в одной точке возле моей шеи. Парень резко стал серьезным. Нахмурив брови, он подскочил ко мне, схватил за ворот платья и подтянул к себе. – Стой смирно! – рыкнув, брюнет одной рукой удерживал мои руки, а второй начал тянуть за ворот платья. – Эй, Рон, она из Гердебалей. Это Ингрид.

«Как он это сделал?!» – смотрела я на них такими же удивленными глазами, как и они на меня.

Оказалось, на ткани были вышиты мои инициалы. Тупица. Даже не заметила!

– Судя по вашей реакции, вы, должно быть, Ларионы, да? – поинтересовалась я максимально миролюбиво.

– Именно, – открыто улыбался паренек, которого явно позабавил такой поворот событий.

«Капец, наши же семьи враждуют. Как‑то нехорошо получилось. Даже очень».

– Вот черт, – тихо ругнулась, понимая, что теперь настала моя очередь быть похищенной.

– Что? – переспросил парень, уже отпустив меня и отойдя в сторону.

«А? Точно, можно же попробовать! В плену я долго не протяну, так что нужно выбираться».

– Черт! – воскликнула я и указала в сторону леса, после чего, не теряя ни секунды, быстро рванула к своей лошади.

Это, по крайней мере, дало мне пять секунд форы, после чего позади раздалось недовольное: «Вот ведьма!» Как я ни старалась, но быстро бежать у меня не получалось: длинное платье, которое даже если и поднимешь, все равно за все цепляется; неудобные туфли, в которых просто невозможно бегать по рыхлой земле. В общем, меня бы точно поймали, если бы не та… не та птица!

«Господи, что она творит?!» – услышав позади крики, я обернулась и увидела, как крылатый монстр с лютой яростью нападает на тех двоих.

Легкий шок был обеспечен. Но воспользоваться таким удачным моментом мне, конечно же, удалось. Добежав до лошади, я быстро вскарабкалась на нее и, не раздумывая, помчалась прочь из леса. Именно тогда в памяти начали всплывать слова, что были написаны на картине с вороном: «Спасение дарует верного посланника». До этого я бы точно их не вспомнила и уж тем более не поняла бы смысла, но теперь… Мне определенно нужно вспомнить все сны, связанные с этим местом, чтобы как можно меньше вляпываться в неприятности. Кстати о неприятностях…

========== Часть 7 ==========

– Где она?! Где эта несносная девчонка?! – крик лорда Генриха был слышен еще с улицы.

– Здесь, – быстро вбежав в холл, прохрипела я, пытаясь справиться с одышкой.

– Милая, что с тобой случилось?! – Марта окинула меня испуганным взглядом. Мой потрепанный вид, казалось, сейчас заставит ее упасть в обморок. Пришлось быстро успокаивать женщину.

– Все хорошо, ничего не случилось. Я же ездила на лошади, вот одежду и замарала.

– По сравнению с тобой лошадь не настолько грязная! Где ты была?! – лорд был в бешенстве: его глаза сверкали, ноздри раздулись, а лицо стало багровым.

Мне хотелось рассказать правду, чтобы позлить его. Благо вовремя опомнилась и смогла сдержать эмоции. Не стоит ухудшать ситуацию, ведь не только мне достанется.

– Я была в саду, а испачкалась в конюшне, когда самостоятельно пыталась расседлать лошадь. Но у меня не получилось, поэтому этим сейчас занимается Эрик. Можете у него и спросить. – Это была правда, что паренек застал меня за тщетными попытками снять седло. Его мой внешний вид тоже ошарашил, поэтому с испуганными глазами он подскочил ко мне, отвел от лошади и сказал, что я не должна заниматься подобным. Именно Эрик и послужил источником этой лжи. – И да, с какой стати вы на меня взъелись? Это ведь я скоро выхожу замуж! – нахально заявила я, заставив всех сперва растеряться, а потом и вовсе «остыть».

Меня даже как‑то скромно отчитали за отсутствие за ужином, ведь на подобных мероприятиях я в обязательном порядке должна присутствовать. Утвердительно кивнув, что больше такого не повторится (ага, как же), я была отпущена с миром. Хотя на кухню все же добиралась под несмолкающие вздохи и ахи мадам Джеймс, которая даже и не представляла, что со мной делать.

Джозеф, увидев меня, также удивился – густые седые брови приподнялись на его всегда каменном лице, – но расспрашивать ни о чем не стал. Возможно, решил, раз я спокойно прошла через лорда Генриха, значит, все в порядке. Хоть повар и был огорчен, что я не попробовала некоторые блюда, над которыми он очень старался, но обрадовался, что хоть вообще пришла поесть. Мм, этот ароматный, горячий, вкусный мясной суп, даровавший насыщение и успокаивающую теплоту, я еще долго помнить буду. Только еда здесь и радует. Жаль, что всегда есть нельзя, дабы отодвигать в сторону плохое настроение и негативные мысли. Которые тут же обрушились на меня, когда я покинула столовую. В голове начали прокручиваться слова лорда о скорой свадьбе. Впервые меня не беспокоил ужасный скрип в доме: я была настолько зла, что попросту не обращала на него внимание.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒