Валявский Андрей 2 страница

Эти законы заставляют задуматься родителей и педагогов, особенно родителей дошкольников, так как становится очевидной главенствуюшая роль пахарей, а не только сеятелей, ибо пахотный сезон начинается до школы. Оказывается, то, что запечатлевается в душе ребенка в период от рождения до 12-ти лет, начинает проступать в самостоятельных поступках в периоде от 12-ти до 24-х лет. Специалисты по нравственной психологии (А.Ц. Гармаев, Москва) различают еще и вторую, более тонкую закономерность, претендующую на роль этического закона сеяния. То, что запечатлевается в периоде от рождения до 3-х лет, с максимальной силой проявится в этой личности с 21-го года до 24-х лет, то, что с 3-х до 5-ти - аукнется с 19-ти до 21-го года, то, что с 5-ти до 7-ми - станет явным с 17-ти до 19-ти, ну, а возрастной диапазон от 7-ми до 12-ти имеет свои ближайшие продолжения в возрасте с 12-ти до 17-ти лет. Некоторые из Вас мысленно задали нам вопрос: «Откуда Вы это взяли? Кто это доказал?» Мы ни в коем случае не настаиваем на этих цифрах, понимая, что у каждого ребенка, кроме общих закономерностей развития, мы обязательно встретим и индивидуальные черты. В чем мы не сомневаемся? В том, что каждый ребенок похож на сад, в том, что в каждом саду есть свои веска, лето, осень и соответствующие им сезонные работы, ну, а то, что в каждом саду веска может быть ранней или поздней, лето жаркое или дождливое, осень короткая или затяжная - с этим мы спорить не будем. Дорогие родители, мы предлагаем Вам послушать каш рассказ о развитии ребенка (см. лекцию «:Что не понимают родители»), и если в этом обобщенном портрете Вы узнаете своего отпрыска или себя, то Вам не потребуются никакие другие доказательства или ссылки. Узнав своего ребенка до 12-ти лет, не приходите в ужас от мысли: «Так вот что ждет после 12-ти... », и пусть не опускаются Ваши руки, и после 12-ти есть что делать в саду, и после 12-ти нужны будут Ваши сильные руки, не наказуюшие, а поддерживающие. На чьи руки, какие на Ваши, может опереться Ваше чадо?

Трудный переходный возраст является трудным не только для нас, взрослых, но и для ребенка. И для ребенка, так же, как и для нас, он не проходит незамеченным: все, посеянное в ребенке, незримо зревшее под землей, начинает проклевываться в виде росточков-поступков. Поступки имеют тенденцию превращаться в проступки, когда наши дети преодолевают пик с отметкой 12 лет. Перевалив через эту вершину детского развития, мы не сможем теперь закрыть глаза на то, что с нашим ребенком что-то произошло. Он почему-то перестал обращать внимание на наши слова, даже на слова учителей, которые пользовались у него до этого непререкаемым авторитетом. Он почему-то стал уходить от контактов со взрослыми и стал все больше убегать в контакт со своими сверстниками. Ну, а что происходит иной раз при этом контакте -Вы, я думаю, и сами прекрасно понимаете. Если Вам это не представить, почитайте описание, тусовок в прессе.

Кратких впечатлений о тусовках ребят и взрослых Вам будет вполне достаточно, чтобы призадуматься. От тусовок не отмахнешься, как от собственных детей: раз окн существуют, значит нужны детям. Как-то «Комсомольская правда» напечатала объявление о выпуске в нашей стране первого тусовочного словаря. Защищаясь от вторжения взрослых в их мир, дети Ничего себе, дети!) породили новый язык! Следовательно,»» явление носит массовый характер: дети убегают от своих взрослых друзей скачала на внутреннем плаке своего развития до 12-ти лет, а потом и на внешнем - после 12-ти. Они уходят от нас скачала мысленно, со скучной физиономией вежливо выслушивая нотации, а потоми реально, на физическом плаке, убегая к друзьям или вообще из дому. Только проявляя свою индивидуальность, они могут состояться как личности после 12-ти лет. Без общения со взрослыми этот процесс становления может стать патологическим. Дети ишут контактов со взрослыми, ко не находят их. Не удовлетворив свою потребность в мудром совете старшего не в столь назидательной и ограничительной форме, как это обычно делается, они уходят к сверстникам. А там их подстерегают понятно какие контакты и советы таких же не умудренных сверстников того же уровня развития. Они обмениваются печальным опытом друг с другом.

Конечно, и это рост! Безусловно, они умнеют - но это не тот путь, по которому они должны были бы идти, если бы мы, взрослые, были рядом, а они не скрывали, куда идут, зачем, на сколько уходят от нас и с кем. Отрицательные последствия такого разобщения со взрослыми очевидны. Почему внешнего? А потому что после 12-ти лет подростки внутренне стремятся к общению со взрослыми, к духовному общению. Не владея формой установления контактов со взрослыми и не понимая с вон истинные внутренние устремления к контактам со взрослыми, каши дети превращают эти несостоявшиеся контакты в состоявшиеся конфликты. Внутренняя нацеленность на общение, несмотря на отрицательный опыт внешнего общения, вынуждает подростков активно искать контакты со взрослыми. Эта бессознательная активность становится еще более очевидной при просмотре записок и писем на встречах или в телевизионной почте популярной передачи «Зебра». Судя по их взрослым вопросам, отношения со взрослыми им не только не безразличны, ко и волнуют острейшим образом. Особенно отношения с родителями. Правда, не всех родителей они хотят видеть такими, какие они есть! Очень трудно отвечать на их болевой вопрос: «Как уважать такую мать или такого отца?» «Мы понимаем, - пишут они, - что на все письма и вопросы Вы не ответите. Но хотя бы скажите в эфире, что Вы получили каше письмо, что Вы нас услышали». Видите, даже такой эфирный контакт для них очень важен! Сколько же таких незавершенных контактов со сверстниками им надо накопить, чтобы они могли компенсировать один мудрый, цельный совет старшего! Но как получить этот совет, если не умеешь брать его? Как возьмешь его, если не умеешь общаться не только со взрослыми, ко и со сверстниками? Этот вопрос перекидывает очевидный мостик от предыдущего пункта кашей системы развития картины мира к последующему: от этапов этико-психологического становления детей к базисным умениям, их обеспечивающих.

Представьте, пожалуйста, запускаемую ракету. Если Вы начинаете запуск ракеты не с первой, а скажем, с четвертой ступени? Куда денутся первые три ступени? Верно! Они, вероятнее всего, отлетят напрочь. Такими ступенями, запускающими способности ребенка, нам представляются: первая – обобщенное базисное умение общаться, вторая - обобщенное базисное умение трудиться, третья ступень - обобщенное базисное умение учиться. Без умения общаться со сверстниками и со взрослыми говорить о готовности ребенка к коллективным формам обучения не приходится. Не умеющий общаться не сможет даже посещать школу. Вот почему это умение стоит на первом месте. Достаточно ли этого? Для развития - да, для учения -нет. Ведь учение - это не только общение с соучениками и учителями, это еще и общение с самим собой, не желающим преодолевать себя, не умеющим заставлять себя, то есть не умеющим трудиться. Умения трудиться для учения тоже недостаточно, необходимо еще умение общаться с новой информацией, принимать ее в себя, повторять ее, то есть умение учиться. Только после того как мы запустили эти первые три ступени -умение общаться, умение трудиться и умение учиться, -мы, оказывается, получаем этическое право заняться развитием интеллектуальных способностей ребенка, или, как мы это называем, развитием базисного умения думать.

Психологам давно известны простейшие логические задачи, по неумению решать которые можно с большой вероятностью прогнозировать неумение общаться со сверстниками. Другой тип логических задач плохо дается дошкольникам, не умеющим общаться со взрослыми. Представьте себе такого не умеющего ребенка, пришедшего в школу. Может быть, он попадет в класс грамотного методиста, который сумеет преподать алгоритмы решения задач. «Как нам повезло!» - скажут родители. «Как всем нам вместе не повезло!» - скажем мы. Особенно не повезло ребенку: он получил алгоритм решения задачи, но осталась причина, по которой он в свое время не освоил сам эта типы задач. Как нарыв на теле больного может быть передавлен в другую часть тела, так и не устраненная этическая проблема («умение общаться) усилиями методиста-алгоритмиста будет «передавлена» скачала в средние классы, а потом, может быть, и в старшие. Не найдя достойного разрешения в школе, она же будет тормозить обучение в институте. Б: ли этот этический нарыв не лопнет на работе, ждите взрыва его в отношениях с самыми близкими - в собственной семье, которая очень часто после такого взрыва распадается.

Когда мы рассказываем про этапы этико-психологического становления детей, родители дошкольников часто приходят в ужас от того, что три самых главных этапа сеяния приходятся на дошкольный период и они уже упущены. Педагоги при этом сидят и тихо радуются: «Наконец-то нашлись люди, защитившие педагогов, вынужденных работать в саду, заросшем бурьяном». Когда же мы начинаем рассказывать о методистах-алгоритмистах, родители внутренне слегка оттаивают: «От педагогов тоже многое зависит!» Педагоги при этом с легка напрягаются в связи с естественно возникающим оппозиционным вопросом: «А как же выкручиваются наши бедные педагоги-новаторы? Ведь у них бывают такие отличные результаты! Вспомните Шаталова, Амонашвили!..»

Дорогие педагоги! Вы и сами, подумав, легко ответите на этот вопрос. Эти бедные педагоги-новаторы больше похожи на педагогов-экскаваторов, которые сначала вынуждены распахивать сад, потом сеять умение общаться, потом учить преодолевать трудности (умение трудиться), обучают самообучению (умению учиться), а потом у этих педагогов все дети почему-то учатся с радостью, как у Амонашвили, или без троек, как у Шаталова. Нам кажется, не почему-то, а вполне закономерно: все педагоги, имеющие хорошие результаты работы, сознательно или бессознательно запускают скачала первые три ступени ракеты. После их запуска вопрос об освоении предметов уже не СТОИТ, так как дети сами начинают осваивать материал конкретного предмета.

Мне посчастливилось однажды присутствовать нa выступлении Амонашвили перед студентами тогда еще Ленинградского пединститута. Шел четвертый день встречи. Когда закрылась дверь за последним студентом, Шалва Александрович сказал: «Дорогие коллеги!» И дальше почти по Райкину: «Забудьте все, что я Вам рассказывал в предыдущие три дня, как кошмарный сон: в жизни Вам никогда не пригодится, так как в предыдущие дни я Вам рассказывал методики. Я же не учу детей, я с ними общаюсь. Если Вы будете с детьми общаться, а не учить их, то любая методика будет Вам в помощь, а если нет -никакая методика Вас не спасет. Вы загубите самую золотую методику на свете.

Судьба свела меня еще с одним интересным педагогом - учителем химии из Санкт-Петербурга. Его ученики осваивают химию за фантастически короткий срок. Я вызвал бы у Вас недоверие, если назвал этот срок. Я пообещал себе вслух его не называть, пока сам не увижу это своими глазами. Но если я даже в 2 - 3 раза ослышался, все равно остается вопрос: «А чем тогда мы занимаемся в школе на уроках, если наши способы обучения так неэффективны?» В кулуарной беседе этот учитель признался: «Мне вообще все равно, что преподавать... можно и не химию. Можно математику, физику, потому что я не химию преподаю, а воспитываю на материале химии. Придя к детям в класс, первое время я вообще о химии не заикаюсь, рассказываю им о жизни, о человеке - банки, шутки, прибаутки, легенды, сказки, а потом неожиданно спрашиваю: «А знаете, как это будет звучать на языке химик?» - «Как?» - спрашивают они. И я начинаю их вводить в мир химии или, говоря Вашими словами, знакомлю с химической картинок мира».

Нам представляется такой подход к преподаванию наиболее правильным, тем более, что по сути он совпадает с нашим. Целью преподавания любого предмета является не сам предмет, а запуск обобщенных базисных умении в отмеченной нами приоритетной последовательности, но на материале данного предмета. Итак, каждый учитель, строящий свою педагогическую стратегию в согласии с этапами развития ученика, сначала вступает с учениками в общение и организует их общение друг с другом на материале своего курса, затем учит их преодолевать трудности и радоваться препятствиям (умение трудиться), возникающим при знакомстве с этим предметом, наконец, пробуждает в них ученика, закладывая минимальный операционный базис в виде ответов на вопросы: «Кто такой ученик? Что я должен делать, чтобы им стать? Чему я должен научиться, чтобы самостоятельно изучать этот предмет? Зачем он мне нужен?»

При запуске первых трех базисных умений сам предмет является не самоцелью, а средством запуска - средством общения. При запуске четвертого базисного умения -умения думать -изучение предмета выходит на первый план. Ближней целью изучения предмета тогда становится сам предмет, знания, которые он дает, а дальней -посмотреть на мир глазами понятий этого предмета.

Приоритетные сроки запуска этих базисных умений учитывают естественный процесс развития ребенка и будут описаны нами в лекции «Что не понимают родители». Если это не было сделано до школы, педагогам придется сеять их в школе, взращивать их, и только потом опираться на них. В этом, наверное, и заключается разрешение педагогического парадокса: «Обеспечить индивидуальный подход при коллективной форме обучения». Ученик с тремя запущенными базисными умениями становится целеустремленной, сознательной, самообучающейся системой, и тогда меняется роль учителя, ибо из педагога ученик превращает его в консультанта. Старая структура авторитарного обучения: спрашивающий педагог - отвечающий ученик - превращается в новую структуру общения: спрашивающий ученик -отвечающий учитель. В этом случае никакие сжатие сроки изучения химии или других курсов не покажутся нам фантастическими. Нам просто станет фантастически стыдно за то, что самое очевидное и самое эффективное средство обучения - общение - нами фантастически забыто. Так же, как основательно отторгнуто следующее очевидное утверждение: без знаний по химии, по физике наши дети проживут, а вот без умения общаться не проживет никто. Здесь мы уже вплотную подошли к пятому моменту нашей разновозрастной системы развития картины мира.

Не все дети, окончив школу, станут химиками, физиками, математикой, географами, историками.

В каждой группе дошкольников у нас занимается не более 10 - 12-ти человек. Так вот: в каждой такой группе 2-3 ребенка мечтают стать милиционерами. Можно смело сказать, что и милиционерами тоже станут не все.

Кстати. Вы знаете, как современные дети отвечают на вопрос: «Какая самая главная профессия?» «Кооператоршик»? Верно! Бизнесмен? И такие ответы бывают! Менеджер? И эта профессия у них котируется. Встречаются еще «продавщик», «магазинщик», «жвачник. Иногда дети, отвечая на этот вопрос, просто поражаются нашей наивной недогадливости:

- Вы не знаете, какая самая главная профессия? Удивленно вскидывают глаза:

- Ну, конечно же, Андрей Степанович... - делают снисходительную выжидающую паузу, как бы предоставляя шанс реабилитироваться, и, видя, как мы не оправдываем их надежды, махнут рукой и сами закончат:

- Ну, конечно же... депутат.

Депутатское поветрие стало затухать. На его место выплыл президент. Интересно, какая профессия сменит президента? Кто, как не мы, взрослые, должны спросить наших детей: «Без какой профессии не сможешь прожить ты, не сможет прожить человек?»

Разве хватит на всех депутатских мест? Не все станут президентами! Да и милицейских постов на всех не напасешься! Но все рано или поздно выйдут в жизнь, у всех рано или поздно появятся семьи, дети, а вот к этому, самому главному назначению - быть человеком, к самой главной жизненной ипостаси - быть отцом, быть матеръю, их никто сознательно не готовит! И когда они встречаются с этим назначением в своей личной жизни, го всей полноте состояться в нем не могут!.. Поэтому интегральной целью всего школьного педагогического процесса нам представляется формирование интегрального базисного умения жить. Это и есть пятый пункт кашек разновозрастной системы развития мира.

Давайте теперь мысленно каждый спросим себя: «Умею ли я жить?» И мысленно честно ответим сами себе: «Не умею!» Такой честный ответ не является для нас оправданием умолчания тех жизненных ошибок, через которые мы уже прошли и которые осознали. Чтобы всe это не звучало голословно, мы считаем необходимым параллельно с курсом «Культура мышления» (помните первый пункт?) ввести еще один новый школьный предмет -«Культура общения». Во время встреч (не занятии, не уроков!) по культуре общения мы должны помочь им подготовиться к жизни: познакомить с основными чертами их характера, с ограничениями и возможностями человека (см. лекцию 8), рассказать им об этапах становления человека, через которые они уже прошли, через которые сейчас проходят и через которые им еще предстоит пройти. Мы должны помочь им встретиться с самим собой, осознать себя, осознать вечные вопросы человечества (см. лекцию «Как помочь старшекласснику») применительно к своей жизни, увидеть доброе в других, чтобы в критических точках своего развития не пройти мимо лучшего в себе, не зациклиться на отрицательном в себе. Дети должны знать и осознавать ответ на вопрос: «Почему после 12-ти лет без общения со взрослыми они как личности состояться не могут?» Без этого знания некоторые из них физически не смогут миновать самую трудную, самую кризисную точку своего развития. В этой точке происходит глубинная совестливая встреча с самим собой и с миром, критическое переосмысление мира: «Какой же он фальшивый, какой пакостный!» - и не менее критическое видение себя: «Таки я становлюсь таким же, как все они?! Я еще хуже их! Яне хочу быть таким!»

Это «не хочу» может привести к печальным мыслям: «Я не хочу жить!» - и непоправимым действиям - самоубийству, когда совестливое самоотрицание завершается физическим. Проблема детского суицида не является прерогативой нашего социального строя, это проблема развития детей всех стран: если есть почки на дереве, то весной они могут набухнуть и лопнуть... Лопается терпение у взрослых, лопается терпение у детей, и нет у них никаких сил пойти за советом даже к другу, а уж тем более к взрослому. Дай где им найти терпеливого взрослого, умеющего вдохнуть силы на преодоление себя в этой точке? Дети, а вместе с ними и взрослые должны знать: рискованно оставлять человека один на один с собой в эти критические моменты, так как у него может не хватить сил справиться с собой, чтобы шагнуть дальше, и мудрости, чтобы понять: он попал в точку выбора, и любой его шаг - это выбор, как в русской сказке: «Пойдешь направо - коня потеряешь, пойдешь налево -голову потеряешь, пойдешь прямо - себя обретешь через великие трудности». Оказавшись на этой развилке, человек получает право выбора себя будущего, и он этот выбор должен сделать. Сказав себе: «Пусть лучше я коня потеряю!» - он останется таким же до следующего распутья. Сказав себе: «Я не хочу быть таким!» - он может повернуть налево со словами: «Я не хочу жить!» Сказав себе: «Я не хочу быть таким!» - он может переступить через себя, через этот символ преодоления себя - валун с надписью - и шагнуть вперед со словами: «Я постараюсь быть другим!» С этого момента он начинает сознательно участвовать в изменении себя, или, как раньше говорили, в делании себя. Такое делание себя к есть качало душевного труда. Насколько он непрост, могут судить родители, приходящие на наши встречи и не досидевшие до конца: даже слушать лекции о своих детях и ошибках - это душевный труд, который не всем нам по силам.

Если мы сейчас не справимся с собой, дети наши не заметят валун на распутье и не спросят ни себя, ни нас: «А что там на нем написано?.. Почему только налево или направо? А где третий путь?..»

Если мы, родители, сейчас не справимся с собой, то не сможем подготовить детей наших и еще к одному сложнейшему периоду их жизни: 21 - 24 года. У многих это лихое трехлетье - самый критический период для создания семьи. В это время на уровне внутренних состояний мы, оказывается, делаем все, чтобы своими собственными руками, вернее, состояниями, свою собственную, самую дорогу, чаще всего, первую семью развалить. Конечно, никто сознательно этого не делает. Наша внешняя реакция на близких людей в этот период неадекватна воздействию: она только слово сказала, а я уже «шиплю», как утюг от капельки воды. И не могу я, как утюг, сдержаться и не «зашипеть», и вовсе я не на нее, дорогую, любимую «шиплю». Но она принимает все за чистую монету, понимая мои слова и поведение как показатель истинного отношения к ней. И жена так же неадекватно реагирует на меня. Почти как у Зощенко: «Ничего я ему не сказала. Только говорю...» И пошло, и поехало: «Говорила мне мама: не выходи за него замуж. И была права...» Видимо, поэтому, как считают некоторые специалисты по нравственной психологии (А.Ц. Гармаев), у некоторых народов существовал запрет на вступление в брачные отношения после 21-го года: надо было переждать до 24-х лет, а может быть, не создавшие семью до 21-го года и вообще лишались такого права и после 24-х лет.

Вы наверняка встречали рекомендуемую наиболее благоприятную разницу в возрастах мужай жены: минимум 3 года. Теперь Вы бы и сами легко объяснили эту цифру с точки зрения крепости семьи: если муж на 3 года старше жены, а жене 21 год, то мужу - уже. 24 года, и тогда хотя бы его усилиями семья не разрушается. Если даже жена старше мужа, опытнее его на 3 года, то хотя бы у нее будет больше сил стерпеть его безобразия. Обратите внимание, как лихо мы иной раз успеваем поменять и первую, и вторую семью. Но вот исполнилось нам 24 года, мы пришли в третью семью. К удивлению наших друзей, да и к своему собственному, в этой третьей семье мы терпим подчас гораздо большие выходки со стороны супруги или супруга, чем позволяли нашим близким в первой семье.

Дай Бог, чтобы сия чаша миновала наших детей! Но ее пи мы хоть в чем-то окажемся правы, то будем неправы, не предупредив их об этом. Пусть лучше мы ошибемся сейчас, чем они -потом.

Итак, в пяти пунктах мы сформулировали кашу разновозрастную систему развития картины мира, которую ни в коем случае не абсолютизируем, понимая, что самая дивная система рано или поздно будет сменена новой. Поэтому мы предлагаем Вам взять ее за основу и дополнять и развивать хоть до полного самоотрицания. Пока эта система еще не умерла, мы будем отстаивать хотя бы четыре ее неоспоримых преимущества:

-не абсолютность (мы абсолютизируем только то, что ничего не абсолютизируем);

- системность (в ней. действительно все друг с другом увязано и все друг с другом связаны: родители, дети, педагоги и общество);

- открытость для дополнений (об этом только что говорилось выше);

- практичность (во всем мы опирались на практику и все теоретические выходы старались доводить до таких практических рекомендации, которыми мог бы воспользоваться любой услышавший и принявший нас), - этичность (во всех причинах мы ищем этические корни, непрактичность большинства педагогических методик и систем считаем продолжением их неэтичности, поскольку для нас примат этической картины мира даже над базисной очевиден). Вряд ли найдется на земном шаре народ, этическая картина мира которого лишена категории «счастье».

Разве будут счастливы дети в жизни, если к жизни их не готовят ни дома, ни в школе? К чему же их готовят? К выпускным экзаменам, к поступлению в институт, к зарабатыванию больших денег, а к тому, без чего они, как специалисты, состояться не смогут, их не готовят! За примерами далеко ходить не надо, вспомните любую конфликтную ситуацию у себя в семье или болезнь детей... и как сильно это сказывается на нас, на нашей работе: придя на работу, мы не в состоянии по-настоящему ею заниматься, потому что голова наша занята треножными мыслями. И только когда дома спокойно, мы можем спокойно общаться с друзьями, родителями, детьми, сотрудниками. И откуда терпение берется! А так - нет никаких сил. И никакие диссертации ни мужчинам, ни женщинам не нужны - ни кандидатские, ни докторские, если дома у них что-то не ладится!

Не это ли лишнее жизненное доказательство первичности всех этических вопросов!

После формулирования основных моментов нашей системы пришла пора придать этическую окраску риторическому вопросу, вынесенному в название нашей встречи: «Как согласовать образование с воспитанием». Все ответы уже посеяны, дали всходы, можно начинать жатву.

Красивое слово «образование» истоками своими вое ходит к святому слову «образ», более духовному и целостному, чем слово «питание». Поэтому за словом «образование» стоит очень много положительного, ко так случилось, что сегодняшнее образование не отвечает по содержанию этому слову. Появилась потребность использовать слово «воспитание», чтобы как-то отделиться от «образовательного» смысла, возникшего в контексте таких словосочетаний, как общее образование, высшее образование, рядовое образование, среднестатистическое образование и так далее. Нам кажется именно это побудило Д.С. Лихачева в одном из его выступлений высказаться следующим образом: «Целью современной школы должно быть не образование, а воспитание». Эта мысль может быть продолжена названием книги Рудольфа Штайнера, основателя Вальдорфской педагогики: «Воспитание ребенка с точки зрения духовной науки» (Вестник теософии, 1901). В этой работе речь идет о периодизации в развитии физического, душевного и духовного тела ребенка. Не обсуждая в школе такие понятия, как тело, душа, дух, мы оставляем наших детей на уровне человека, о котором очень метко сказал Эмиль Кроткий: «Он знал, что душа - предрассудок, ко все-таки ока у него болела». С душевными муками мы все встречаемся, ко даже назвать их, не то чтобы отличить друг от друга, не можем, поскольку не владеем соответствующими нравственными понятиями для их различения. Много ли у нас школ, таких, как щетининская, где в курсе физики среди базисных научных понятий присутствуют такие, как дух, душа, Бог, религия.

В школах в основном идет потребление знаний и напичкивание ими без нравственного осмысления. Религию выплеснули, народную педагогику вытолкали вслед за религией, воспитание заменили многолетними разговорами о воспитании и подменили физическим развитием, оставив детей без того, без чего человек человеком состояться не может, ибо не увидит даже злое и доброе внутри себя и а окружающих, так как никогда об этом не размышлял. Когда мы просим детей нарисовать портрет того, кому ты друг, некоторые дети наравне со взрослыми по сути своей не понимают вопроса. «Кто мне друг» -понятно, потому что «мне», а «кому я друг» - непонятно в потребительской психологии сегодняшнего общества.

В названии знаменитой книги Дейла Карнеги отражена прагматическая направленность современников: «Как приобретать друзей». Заметили? Как приобретать, то есть как сделать, чтобы мне было хорошо, чтобы мне было с этого что-то, а не другому. С таким эгоистичным названием быстрее бы купили книгу, чем, скажем, с альтруистским: «Как стать другом». Наши школьники уже заражены потребительством знаний, и если Вы, на их взгляд, знаний не даете, не доказываете им необходимости Ваших уроков, а тем более ведете рассказ об этических принципах, без которых ни одно знание на самом деле не может быть грамотно использовано, то, не исключено, что они Вас слушать не будут. И не все педагоги поймут, когда Вы будете говорить, прежде всего, об этических принципах, а не о самих методиках.

«Дайте мне методику!» - будут требовать от Вас. А что стоит за этим требованием? Как правило, желание снять с себя ответственность. Если методика Валявского не срабатывает, то я тут ни причем и виновата либо методика, либо сам Валявский. А то, что хрупкое деревце-методику я поставил на асфальт и даже не полил ни разу -это не в счет.

В самых свободолюбивых школах, вальдорфских или ауровильских, отсутствуют методики, даются только возрастные рекомендации. Каждый педагог волен воспользоваться ими так, как считает нужным. Тогда процесс воспитания, а не образования, носит такой свободный характер, что не нужны ни звонки, ни уроки, а дети не теряют интереса к учебе к к жизни.

Что мы наблюдаем в наших школах? Почти все педагоги нас спрашивают: «Что делать? Как помочь детям, которые не хотят учиться?» Дорогие педагоги к родители! Вспомните, как эти дети рвались в школу в самый первый день! Если дошкольник на вопрос: «Хочешь ли ты пойти в школу?» - отвечает: «Не хо-чу», -психологи справедливо считают его психологически к школе не готовым. Буквально через месяц после обучения многие хотевшие уже не хотят учиться:

- Тебе нравится ходить в школу?

- Нет!

- А раньше нравилось?

- Да.

- Что же случилось?

- Да портфель стал тяжеловат...

Какова же должка быть сила педагогического давления, чтобы в такие короткие сроки задавить сильнейшую психологическую потребность учиться!

Оказывается, педагогам по плечу не только это: через полгода обучения удается справиться даже с биологическим ростом (данные доктора медицинских наук В. Ф. Базарного). Насколько же процесс обучения не согласован с естественными потребностями детей, если летом надо ставить вопрос о проведении оздоровительной кампании?! Летом дети опять «захотят» и начнут расти, а вот учиться они могут так и не захотеть!

Что же будем делать мы, взрослые? Бороться с их нежеланием, то есть со следствием, а не с причиной, породившей нежелание, убившей желание. В чем же причина? В неестественности процесса обучения! Или другими словами: в нарушении естественного процесса развития! Вот Вам и ответ на вопрос: «Как согласовать образование с воспитанием?» Необходимо весь педагогический процесс сделать естественным, то есть своевременным, потребностным и индивидуальным. Все это мы уже обсуждали, когда сформулировали третий и четвертый пункты нашей разновозрастной системы: Необходимо весь педагогический процесс согласоватъ с этапами этико-психологического становления ребенка. Базисные умения общаться и трудиться сеются до школы, до 7-ми лет, пока ребенок находится под крылом родителей. Когда родители проникнутся пониманием ответственности за дошкольный период, может быть, у них не повернется язык обвинить педагогов в последствиях непосеянного до школы, а своих детей в нерадивости. Когда педагоги проникнутся пониманием ответственности за школьный период сеяния умения учиться, они не будут иметь основания для обвинения родителей и учеников.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒