Эпилог

— Если кобыла начнет нервничать, то мы немедленно вернемся,— в стотысячный раз заявил Клан-Финтан.

— Ладно,— с невинным видом согласилась я.

— Я не шучу, Рия,— строго сказал он и продолжил ворчливо: — Сам не знаю, как только я позволил уговорить себя вернуться в этот забытый Богиней...

— Разговариваешь сам с собой, значит, стареешь,— бодро сказала я, стараясь сохранить уверенную мину.

Он фыркнул через нос и посмотрел в никуда страдальческим взглядом. Я наклонилась и запустила пальцы в серебристую гриву Эпи.

— Ты ведь спокойна, правда, красавица? — проворковала я.

Лошадка прижала уши, внимательно меня слушая, и тихо заржала в ответ.

— Вот видишь! Эпи говорит, что все в порядке.

Но Клан-Финтан на это не купился.

— Будьте настороже! — приказал он двум кентаврам, скакавшим галопом рядом с нами.

Я взглянула на Викторию и Дугала и закатила глаза, но эта парочка была слишком занята. Они осматривали лес, беспокоились, не появится ли там какой оголтелый монстр, поэтому не обратили на меня ни малейшего внимания.

— Эпона сказала, что нам не грозит никакая опасность,— повторила я слова, которые говорила столько раз, что они превратились в подобие мантры.

— Фрр! — лаконично изрек Клан-Финтан.

— В лес двинемся отсюда,— напряженным голосом сказала Охотница.

Прежде чем свернуть с тропы и повести нас за собой, она сняла с плеча арбалет и приладила на место стрелу.

Дугал и Клан-Финтан достали из ножен мечи весьма грозного вида.

Мыс Эпи вздохнули и последовали за ними в чащу леса. Сильный толчок в правое ребро заставил меня переместиться в седле. Я улыбнулась и погладила, как мне показалось, пяточку крошечной ножки, изнутри саданувшей мой разбухший живот.

Прошло два месяца с тех пор, как я вернулась в Партолону. За это время я увеличилась в размерах чуть ли не в четыре раза. Я больше не испытывала никакого отвращения к еде и мела все подряд, что попадалось под руку.

Стояли последние дни января. Зима выдалась мягкая. Все говорило о том, что Партолону ждет ранняя весна, но сегодняшний день был все еще по-зимнему холоден. Я обрадовалась, что все-таки уступила уговорам Аланны и надела плащ, подбитый горностаем.

Клан-Финтан продирался сквозь редкую зимнюю листву, чтобы быть рядом со мной и Эпи.

— Не понимаю, почему тебе не хватает ритуалов, которые ты исполняешь каждую полную луну в память о воинах-индейцах.— Его акцент придал слову «индейцы» чудесный мистический оттенок.

Я сдержала слово, которое дала забытым воинам с дороги Наги. Каждую полную луну мои девушки угощались вином и медом, весело танцевали, поминая воинскую доблесть. Я надеялась, что воины об этом знали.

Но сегодняшний поход не был связан с индейцами.

В первое время я вообще не могла думать о Клинте, гнала прочь все мысли о нем. Воспоминание о том, что он ушел в могилу, утянув за собой Рианнон, служило для меня еще одной открытой раной. Трогать ее было невыносимо.

Шло время, порез на боку постепенно затягивался, вторая рана, душевная, тоже. Я начала думать о Клинте, не погружаясь в горе.

Первый снегопад в Партолоне напомнил мне его запах.

Пение птиц тоже напоминало о Клинте.

Каждый раз, когда ко мне обращалась душа какой-нибудь ели или сосны, я слышала эхо его голоса.

Я не могла заниматься любовью с моим мужем. Он всего лишь раз менял свой облик, представ передо мною в виде человека, но перед моими глазами стоял образ Клинта. Я ничего не могла с собой поделать. Меня переполняло горе, слезы не унимались. Клан-Финтан быстро превратился обратно в кентавра и утешил меня без слов, заключив в объятия.

С тех пор он не пытался заняться со мной любовью, а я и не просила.

Кентавр прокашлялся, дав понять, что ждет ответа.

Я посмотрела ему в глаза.

— Сегодня ритуал будет совершен для Клинта, не для них.

— Я думал, ты привезла вино, чтобы помянуть мертвых воинов,— Муж не отвел взгляда.

— Нет,— неуверенно ответила я.

Как всегда мне было трудно разговаривать с Клан-Финтаном о Клинте.

— Это вино, чтобы помянуть Клинта. Пора мне посмотреть правде в глаза. Его жертва заслуживает признания.

— Как пожелаешь, Рия.

— Вдруг мои слова каким-то образом дойдут до него,— Мой голос дрогнул — Я ведь так и не успела его поблагодарить,— Мой взгляд молил Клан-Финтана о понимании.

— А я благодарю его каждый день,— тихо произнес кентавр.

Я напряженно кивнула, боясь проронить хоть слово, чтобы не расплакаться. Обо всем, что со мной произошло в Оклахоме, я уже рассказала мужу в весьма сжатой форме. Одни подробности я опустила, чтобы не причинять боли ему, а другие — чтобы не бередить свои раны. Но он и так понял, что Клинт отдал свою жизнь за то, чтобы я вернулась к нему, в другой мир, где мне и полагалось быть.

Я ни разу не говорила об этом вслух, но и без того не сомневалась в том, что он догадался про нас с Клинтом.

Последнее время я все сильнее ощущала потребность вернуться в древнюю рощу. Это паломничество я просто обязана была совершить. Прошло два месяца. Теперь я надеялась, что достаточно окрепла и смогу выдержать воспоминания о своих потерях. В конце концов, это должно было принести мне полное исцеление.

Быть может, я даже смогу себя простить.

— Приближаемся к поляне,— громко сообщила Виктория, за которой ехал Дугал.

Я верхом на Эпи следовала за ними. Клан-Финтан держался рядом.

— Я должна поехать первой,— просто сказала я и, прежде чем они начали возражать, подняла руку, призывая всех к молчанию,— Богиня заверила меня, что я в безопасности.

Так оно и было. Более того, Эпона подталкивала меня совершить эту поездку.

Когда Клан-Финтан открыл было рот, чтобы запротестовать, я выложила козырную карту:

— Неужели я стала бы что-то делать во вред нашей дочери?

— Я буду рядом,— Его тон не допускал никаких возражений.

Я покорно кивнула.

— Виктория и Дугал, не отставайте,— Они кивнули и напряженно ждали, пока мы не возглавили процессию.

Я закрыла глаза, а когда мы выехали из леса, очень медленно запрокинула голову и открыла их. Из-за зеленых ветвей близнецов-гигантов неба вообще не было видно. Сейчас я знала, чего ожидать, но все равно поразилась, увидев их листву, после того как проехала через целый лес голых деревьев. Дул легкий ветер, и зеленые ветви ритмично покачивались. По мере того как мы приближались, я разглядывала кроны дубов, стволы, покрытые мхом, и краем глаза заметила какое-то цветное пятнышко.

На секунду мое горло сковал ужас, но я тут же поняла, что это вовсе не темное маслянистое пятно, опустила взгляд к земле и удивленно охнула.

— Что такое, Рия? — встревожился Клан-Финтан.

— Ой,— радостно выдохнула я,— Ничего плохого. Это какое-то чудо. Взгляни! — Я указала на землю.

Всю поляну закрывал ковер мелких голубых цветов. Они цвели повсюду, источали сладостный, кружащий голову аромат. Казалось, будто всю рощу засыпали сапфирами, по которым мы ехали.

— Не помню, чтобы раньше они здесь росли,— недовольно пробурчал Клан-Финтан.

— А их здесь и не было.

Меня захлестнуло счастье. Значит, роща не забыла Клинта. Она таким образом отдавала ему дань уважения.

Мы подъехали к деревьям. Клан-Финтан осторожно снял меня со спины Эпи. Я отстегнула седельный мешок, вынула из него бурдюк с красным вином, подслащенным

медом, потом повернулась к деревьям и нервно сглотнула, хотя опасаться было нечего. Здесь мне ничто не угрожало.

Болотные дубы оказались еще прекраснее, чем я помнила. Высокие, сильные, величественные. Я знала, до какого дерева мне нужно дотронуться. Голубые цветы тихо шуршали под сапогами, когда я к нему приближалась. У самого основания ствола я неожиданно споткнулась о торчащий корень, но руки Клан-Финтана уверенно подхватили меня, не позволив упасть.

«Богиня! Именно в этом месте споткнулась и упала Рианнон».

— Ты в порядке, Рия?

До меня дошло, что я перестала дышать. Тогда я заставила себя сделать глубокий вдох, чтобы успокоиться, потом сжала руку мужа.

— Да. Просто навестила старых призраков,— тихо ответила я, прежде чем обойти корень.

Древний дуб был огромен. Его не обхватили бы и пятеро мужчин. Близнец этого гиганта, росший по другую сторону ручейка, производил не меньшее впечатление.

Я откупорила бурдюк и начала лить вино у основания ствола, медленно обходя его вокруг.

Неожиданно ко мне пришли слова, легко сложившиеся в ритмичное заклинание, и я произнесла его вслух дрожащим голосом:

Я помню тебя как дыхание ветра в лесу,

Как шелест листвы,

Как луч солнца.

Я помню тебя как растущее деревце

И как цветущий бутон.

Ты всегда в моих мыслях, когда я молюсь

Обо всем истинном и благородном.

Я завершила круг и робко прижала ладонь к древнему стволу. Мне не нужно было смотреть на мужа. Я и без того чувствовала напряжение, с каким он следил за мной.

«Добро пожаловать, Избранная»,— произнес знакомый старческий голос.

— Привет,— прошептала я и неуверенно залепетала: — Я пришла, чтобы...

«Ты пришла почтить память, возлюбленная шамана».

Я удивленно дернулась. Клан-Финтан начал беспокойно переминаться рядом со мной.

— Да, я пришла в память о нем.

«Я чувствую, что тебе больно».

Я закрыла глаза, стараясь не пролить внезапно подступившие слезы. Зря я думала, что рана затянулась. Как это было глупо.

— Да,— просто сказала я.

«Шаман хочет, чтобы ты, Избранная, выслушала его послание».

Сердце бешено забилось. Сейчас со мной будет говорить Клинт?

«Приготовься»,— пронеслось у меня в голове.

Я замерла в ожидании, но то, что последовало, чуть не заставило меня удивленно вскрикнуть. Через мои раскрытые ладони хлынуло ощущение покоя. Никаких слов, никаких посланий, высказанных вслух, или даже мыслей. Просто поток душевного покоя. Покалывание в ладонях напомнило мне об одной ночи, когда чуть больше двух месяцев тому назад Богиня послала Фриману исцеление через мои ладони.

Наконец-то я поняла, что жертва Клинта не уничтожила это исцеление, а, наоборот, только усилила его.

— Благодарю,— всхлипнула я,— Благодарю тебя, Клинт.

Мои глаза просохли, когда я отвернулась от дерева.

— Ты в порядке, Шаннон? — спросил Клан-Финтан.

Муж редко прибегал к моему настоящему имени. По его взгляду я поняла, что на самом деле он спрашивал совсем о другом. Я шагнула к нему. Он покровительственно положил мне руку на плечо, и тогда я крепко прижалась к его груди.

— Да, Клан-Финтан. Я действительно в порядке.

Я спокойно ответила на его взгляд и обрадовалась, увидев выражение счастья на красивом лице. Мы оба поняли, что впервые после моего возвращения в Партолону я смогла произнести эти слова, не терзаясь болью или чувством вины.

— Тогда пошли домой, Шаннон, девочка моя.

Я удивилась, услышав знакомое ласковое обращение, но Клан-Финтан уже наклонялся к моим губам, не позволив задать вопроса, который вертелся на языке.

«Есть вещи, о которых лучше не спрашивать, Возлюбленная»,— тихо прозвучал в голове музыкальный голос Богини.

Она, вероятно, была права, как и всегда.

Поэтому, вместо того чтобы расспрашивать мужа, я ответила на его поцелуй с пылом истосковавшейся возлюбленной.

Наши руки переплелись. Мы побрели туда, где нас поджидали Эпи и друзья кентавры. Сладостный запах голубых цветов окутал нас как благословение. Громкое приветственное ржание Эпи смешалось с шумом густой листвы дубов. Роща отозвалась на это волшебным эхом возрожденной жизни.

[1] Американский комедийный сериал 1960-х годов.

[2] Кельтский Новый год, празднуется 31 октября.

[3] Согласно мифологии, царь Мидас обладал роковым даром, в силу которого все, к чему он прикасался, обращалось в золото.

[4] Почтовая служба, которая использовала перекладных лошадей и индейских пони и действовала с апреля 1860 года по октябрь 1861-го. Компания нанимала конных почтальонов небольшого роста и веса, умевших постоять за себя.

[5] Мера длины, равная четырем дюймам, применяется для измерения роста лошадей.

⇐ Предыдущая 35 36 37 38 39 40 41 42 4344