Глава вторая

Глава вторая

Произвол пренебрежения

Калибан

200-й год Великого Крестового похода Императора

МИНИАТЮРНЫЕ алгоритмические узлы в медном голоскрипторе тихо жужжали, записывая информацию на портативное ядро памяти. Пока буфер опорожнялся, Захариил замер и просмотрел хранимые в собственной памяти цифры и факты. Когда встроенная наверху скриптора индикаторная лампочка сменила цвет с янтарного на зеленый, он продолжил доклад.

- Усилия брата Лютера по всепланетарному набору новобранцев продолжают показывать устойчивое возрастание на двадцать процентов каждый тренировочный цикл. Чтобы разместить новых кандидатов, мы в третий раз подряд были вынуждены увеличить количество наших тренировочных орденов, и магос апотекариума докладывает, что благодаря новой экранирующей модели нам удалось резко уменьшить количество случаев отторжения органов среди новобранцев. Фактически за два последних тренировочных цикла не было ни одного подобного трагического случая, и магос уверен, что подобная тенденция может длиться вечно.

Захариил немного выпрямился, крепко стиснув руки за спиной и высоко подняв голову, когда он взглянул в линзу скриптора и представил себе, будто сейчас говорит напрямую с примархом и его старшим штабом.

- С гордостью передаю вам четыре тысячи двести двенадцать новобранцев Астартес, готовых присоединиться к своим братьям в передовых орденах. Это представляет аттестационную норму в девяносто восемь процентов - чрезвычайное достижение по меркам любого из Легионов Императора. Также с радостью сообщаю, магос Логистум одобрил привезенные из кузниц Марса две тысячи доспехов новой модели «Марк IV», сто новых костюмов тактических дредноутских доспехов и двести новых прыжковых ранцев модели «Тирсис» для их дальнейшей транспортировки на флот. В мануфакториях Калибана хранится две тысячи новых цепных мечей для арсенала флота и двенадцать миллионов болтерных снарядов. Мы ожидаем выгрузку бронетехники Механикумов в течение двух месяцев, и отправим их сразу же после проверки и одобрения. Если все пойдет по плану, на флот их будут сопровождать две новые дивизии егерей, которые сейчас проводят заключительные учебные маневры.

Захариил прервался на половину удара сердца, чтобы пройтись по цифрам в своей голове и удостоверится, что он ничего не упустил. Удовлетворенный, он кивнул скриптору.

- На этом я заканчиваю свой доклад. К тому времени, как вы получите его, мы уже начнем девятнадцатый тренировочный цикл. Брат Лютер и магистры обучения согласились, что дальнейшее сокращение времени цикла только ухудшило бы подготовку новобранцев, поэтому мы остановились на оптимальных двадцати четырех месяцах обучения, соединяя ускоренную хирургическую имплантацию с продолжительным режимом кондиционирования и обучения. По текущим предположениям, у нас будет пять тысяч готовых к бою Астартес к концу 315-го. Механикумы заверили нас, что выгрузка вооружения будет и дальше идти ускоренными темпами, пока приказ не будет изменен.

Его лицо помрачнело, когда он достиг заключительного пункта своего доклада.

- В качестве постскриптума, с горечью вынужден вам сообщить, что магистр Ремиил покинул Легион в возрасте ста двенадцати лет. С гордостью доношу до вашего сведения, что магистр с копьем в руках уехал по Дороге Заблудших. Все мы, а в особенности брат Лютер, скорбим о его потере. Мы больше никогда его не увидим. Полагаю, этот доклад найдет вас на переднем краю Крестового Похода Императора, отбрасывающим тени Старой Ночи и прибавляющим славы нашему досточтимому Легиону. От имени Лютера и остального тренировочного персонала, мы остаемся вашими верными и покорными братьями по оружию.

Он глубоко поклонился скриптору.

- Виктория ут Император. Брат-библиарий Захариил, конец связи.

Захариил потянулся вперед и щелкнул выключателем. Алгоритмические узлы зажужжали и защелкали, передавая остальную часть сообщения в ядро памяти. Слушая работающую машину, он продолжил свои размышления. Подстрекнет ли он гнев примарха? Этого он не мог знать. С другой стороны, с сожалением подумал он, что изменилось, если бы даже он знал?

Скриптор завершил работу. Захариил замер, собираясь с мыслями, а затем набрал комбинацию цифр на лицевой панели машины. Когда устройство защелкало, создавая новый заголовок сообщения, Захариил шагнул назад, став перед линзой. Когда янтарная лампочка дважды мигнула, он произнес:

- Приложенный файл сообщения, классификация четыре-альфа, стандартный шифр. Получатель - примарх Лев Эль'Джонсон, Первый Легион.

Когда свет изменился на зеленый, Захариил глубоко вдохнул и начал свою просьбу.

- Заранее прошу прощения, мой лорд, и надеюсь, что вы не подумаете, будто я говорю не к месту, но я был бы небрежным в своих обязанностях, если бы не прилагал всех усилий, чтобы улучшить состояние нашего Легиона в столь тяжелые времена, - он колебался, тщательно подбирая слова. - Наш тренировочный персонал старательно работал последние пятьдесят лет, совершенствуя процесс пополнения и процедуры обучения, чтобы быть в состоянии выполнять поставленные Императором перед нами задачи. Полагаю, что мои доклады, также как и постоянный приток воинов и поставок, свидетельствуют о нашей преданности и успехах. Мы достигли такой степени скорости и эффективности, которую не может превзойти любой другой Легион, и справедливо гордимся своими достижениями. На данном этапе у нас существуют оправдавшие себя методы и очень развитая инфраструктура для продолжения процесса набора. Сейчас Легион наиболее нуждается в воинах-ветеранах, которые по возвращении домой разделят полученный за последние пятьдесят лет опыт. К тому же, наши братья на Калибане остро осознают собственный ограниченный опыт, и стремятся отточить свои навыки на врагах Императора. Особенно это относится к брату Лютеру, который, как я предполагаю, будет намного лучше служить Легиону возле вас, чем занимаясь пополнением здесь, на Калибане.

Захариил старался выглядеть спокойным и бесстрастным, даже когда его разум изо всех сил старался подыскать такой аргумент, которые поколебал бы примарха.

- Думаю, не было бы ложью сказать, что мы сделали здесь все что могли, и в интересах Легиона будет наше возвращение в родные ордена на флоте. Особенно это касается брата Лютера, чьи навыки воина и дипломата известны повсеместно. Если вы решите призвать одного из нас, мой лорд, то пусть это будет он.

Его сомкнутые за спиной руки сжались в кулаки. Он хотел бы сказать больше, но боялся, что уже исчерпал весь свой запас удачи. Захариил склонил голову перед линзой.

- Надеюсь, что после получения докладов вы увидите логичность моего запроса. У всех у нас есть обязанность перед Императором, мой лорд - все, чего мы просим, это шанс исполнить то, для чего мы были предназначены - побеждать Его врагов и возвращать утерянные миры человечества.

Захариил быстро кивнул, и чтобы не испытывать желания говорить дальше, потянулся вперед и выключил регистратор. На небольшой кабинет опустилась тишина, которую нарушало лишь жужжание алгоритмических узлов скриптора и бормочущие голоса, доносящиеся из прилегающего операционного центра. Слабо вздохнув, юный библиарий отвернулся от устройства и оглядел тесное, убранное пространство с отполированным настольным гололитом серого цвета, аккуратно сложенными в стопки ядрами сообщений, в которых содержались отчеты состояния обо всем, начиная с графиков тренировок и заканчивая нормами производства вооружения. Из располагавшегося за столом высокого узкого окна в Башне Ангелов открывался вид на южный сектор разросшихся во все стороны складов оружия, казарм и учебных полигонов Легиона. В послеобеденном смоге мерцающими красными и зелеными навигационными огнями обрисовывались высокие шпили. Выглянув из окна, он осмотрел шумную деятельность, энергичную промышленность войны и задался вопросом, что стало со старым магистром Ремиилом.

Внутренние механизмы затрещали, и из скриптора вылезло ядро памяти. Захариил двумя пальцами аккуратно вытянул маленький цилиндр из гнезда и засунул его в декоративную латунную переносную трубку, отмеченную гербом Легиона. Сверившись с внутренним хронометром, он заметил, что у него было еще достаточно времени, чтобы добраться к части, прежде чем они не отбыли на посадочное поле. Он нажал пальцем на вокс-бусину и вызвал транспорт, затем надел капюшон стихаря и направился к лифтам на противоположной стороне операционного центра. За ним неотступно следовало дурное предчувствие, пока он заходил в лифт и спускался в глубины великой горы.

Захариил не мог сказать, почему в последнее время на него начала давить тяжесть лет. Большая часть этих пятидесяти лет прошла действительно быстро, затерявшись в вихре тяжелой работы и кажущихся бесконечными повторениями стратегий вербовки, планов подготовки и расширения производства. Лютер сразу заметил, что просто ускорить темп обучения было бы недостаточно - выполнение поставленных примархом целей требовало создания раскинувшейся по всей планете огромной структуры поддержки. Это было геркулесовой задачей, и то, что Джонсон избрал именно их для ее выполнения, Захариил сначала считал великой честью.

Лютер вовлекал себя в каждый аспект планетарной администрации, от сбора десятины до промышленной и аркологической инфраструктуры, и Захариил всегда следовал за ним. Лютер зависел от него все больше и больше, поручая ему принимать решения, ежедневно затрагивающие жизни десятков миллионов людей. Сначала его ужасала столь явная тяжесть обязанностей. Но он собрал всю свою храбрость и взял дело под контроль, решив искупить себя в глазах примарха. Леса Калибана исчезали, на их месте основывались шахты, очистительные заводы и промышленные агломерации. С ростом населения планеты повсеместно возникали огромные аркологии вроде искусственных гор. По земному шару распространялась цивилизация, и ряды Легиона неуклонно росли, когда Лютер нашел способ уменьшить тренировочный цикл с восьми лет всего до двух. Тем временем до Калибана доходили вести о деяниях Джонсона, и их сердца наполнялись гордостью, когда Темные Ангелы следовали от одной победы к следующей. Транспортные корабли из сотен отдаленных миров привозили на Альдурук боевые отличия и военные трофеи, свидетельствующие о доблести примарха и боевых орденов Легиона. Члены тренировочного персонала восхищались каждым посланным их братьями символом, и по-дружески хвастались, как они превысят их достижения, когда Джонсон призовет их обратно в бой.

Но проходили десятилетия, а вызов так и не последовал. Джонсон ни разу не посетил Калибан - два запланированных визита были отменены в последний момент, ссылаясь на поступившие новые приказы от Императора или неожиданные события в текущей кампании. С каждым годом данное Лютером во внутреннем дворе крепости обещание персоналу становилось все более и более пустым, но ни один воин не винил его. Во время ссылки их верность Лютеру выросла как ничто другое. Он разделял вместе с ними тяготы и хвалил их за успехи, вдохновляя их собственной самоотверженной работой, смирением и личным обаянием. Хотя каждый из них бы и отрицал, если его спросили бы об этом, но Захариил знал, что многие из его братьев были более верны Лютеру, чем их далекому примарху, и со временем это начинало волновать его все больше и больше.

Только в такие моменты уединения, когда они путешествовали по Калибану, проверяя работу мануфакторий, или проводили долгие часы за работой вместе с Лютером в санктуме Гроссмейстера, Захариил видел смятение в глазах великого человека.

С продвижением экспедиционных флотов все дальше по галактике, новости шли до Калибана все дольше. Нагруженные награбленным добром и военными трофеями транспортные корабли в последнее время становились все менее частыми. Затем, недавно, до них дошли новости о том, что Император назвал Гора Луперкаля своим Воителем и оставил ведущие Крестовый Поход Легионы, чтобы вернуться на Терру. Сначала Лютер надеялся скрыть эти новости. Но это было глупо. Очень скоро уже все боевые братья говорили о случившемся, как и том, что это для них означало.

Никто из них не был глупцом. Они видели, что Крестовый Поход вступал в свои заключительные фазы, и их последний шанс добыть славу уходил навсегда.

После нескольких долгих минут лифт доставил Захариила к основанию горы, в пещерные районы стоянки транспортных средств. Плазменные горелки шипели и брызгали, пока технодесантники и сервиторы трудились над починкой нескольких поврежденных «Носорогов» и «Хищников», отосланных с линий фронта обратно на Калибан. Он даже не успел выйти из кабины лифта, когда из транспортного отделения плавно выкатился персональный четырехколесный автомобиль и остановился возле библиария. Он залез в пассажирское купе с открытым верхом, достаточно большое, чтобы в нем поместилось двое Астартес в полных доспехах.

- Сектор сорок семь, тренировочный орден семь, главный район сбора, - приказал он сервитору в купе водителя, и транспорт тут же двинулся с места, начав наращивать скорость, как только въехал в один из транзитных туннелей пещеры.

Мысли Захариила блуждали, пока они проносились мимо рядов бронетранспортеров, танков и десантных боевых машин. Он снова и снова вертел в руках ядро памяти, задаваясь вопросом о причинах того беспокойства, которое засело в глубинах его разума. Даже медитативные техники Израфаила не могли притупить ощущаемое им дурное предчувствие. Оно было подобно осколку под кожей, болью напоминавшим о своем присутствии и сопротивляющимся всем попыткам извлечь его.

Он не мог объяснить, почему было так важно, чтобы Лютер вернулся к Джонсону. Все они стоически переносили свою ссылку и полностью посвящали себя обязанностям, как и положено любому Астартес, и Лютер в первую очередь. Конечно, Захариилу было известно почему - заместитель командующего Легионом искал искупления за то, что он едва не совершил на борту «Несокрушимого Рассудка». Лютер обнаружил бомбу, втайне завезенную сарошийской делегацией на боевую баржу Темных Ангелов, и ничего не предпринял. На короткое время он позволил ревности достижениям Льва Эль'Джонсона затмить свою лучшую половину, но в последний момент он пришел в себя и попытался исправить положение вещей. Он и Захариил едва не погибли, избавляясь от сарошийской бомбы, но примарх каким-то образом заподозрил этот проступок Лютера и сослал его на Калибан. Теперь Лютер работал, чтобы загладить свою вину, но все его старания проходили незамеченными.

И все же, был ли у Лютера иной выбор? Даже если бы он захотел бросить вызов пожеланиям Льва, какие у него были варианты? Потребовать справедливого рассмотрения и вернуться на линию фронта? Сделать это означало бросить Калибан и искать примарха, пойдя против ясных приказов Джонсона, а это означало прямое восстание. Лютер никогда бы не согласился на подобное. Это было просто невообразимо.

Но если Джонсон пустил бы все на самотек, Если бы он оставил своих верных воинов сидеть здесь, в то время как Крестовый Поход подходил к концу, то это оставило бы в их братстве рану, которая по-настоящему никогда бы не зажила. А у подобных ран со временем проявлялась склонность к гноению, пока все тело не начинало подвергаться опасности. Когда-то давно на Калибане подобное происходило постоянно.

Захариил потер лоб, когда автомобиль выехал из туннеля наружу. Он не мог вообразить прямого инакомыслия внутри Легиона, но эта мысль не давала ему покоя.

Библиарий крепче сжал трубку с посланием. Если из-за этого на него падет гнев примарха, значит, так тому и быть. Это было намного более важным.

Потребовался почти час, чтобы добраться от горы к сорок седьмому тренировочному объекту ордена, минуя последовательные кольца защитных стен и контрольно-пропускных пунктов прежде, чем выехать на край широкого плаца, с трех сторон окруженного казармами, стрельбищами и центрами симуляторов боев.

Когда автомобиль затормозил, Захариил резко выпрямился, его брови удивленно поднялись. Плац был пуст. Он вновь сверился с хронометром. Согласно посадочным спискам, здесь должна была находиться тысяча Астартес в полном обмундировании, ожидая погрузки на транспорт, который должен был доставить их на высокую орбиту.

- Жди здесь, - сказал он сервитору, выпрыгнув из автомобиля и быстро направившись к обители магистра ордена. Захариил открыл дверь и влетел в комнату, чтобы обнаружить, что магистр ордена проводил неформальный брифинг со своими недавно обученными командирами отделений. При приближении библиария молодые Астартес обернулись, не в состоянии скрыть удивленные выражения на лицах.

- Магистр ордена Астелян, что все это значит? - спокойным, но строгим голосом спросил Захариил. - В эту самую минуту твои Астартес должны были собираться на посадку, но плац пуст.

Газа Астеляна сузились, наблюдая за приближением библиария. Он был одним из нескольких терран, служащих Легиону на Калибане, его послали на Альдурук приблизительно через пятнадцать лет после Лютера и остального тренировочного персонала. Он был воином-ветераном, быстро возвысившимся до звания командующего орденом в годы, последовавшие за появлением примарха, и его внезапный перевод по службе был в точности таким же непонятным для Захариила, как и его собственный. Он предполагал, что Лютеру было известно об этих обстоятельствах, но если Астелян и был сослан с экспедиционных флотов как все остальные, повелитель Калибана не разглашал этот факт. Вместо этого он немедля поручил террану возглавить один из недавно сформированных учебных орденов, и относился к Астеляну со всем почтением и уважением, которые он выказывал другим боевым братьям. Обаяние и лидерские качества Лютера быстро покорили его, и теперь Захариилу, скрипя сердце, приходилось называть еще одного члена Легиона более верным повелителю Калибана.

- Сбор был отменен два часа назад, - глубоким голосом произнес Астелян. У него было грубое лицо с квадратной челюстью и глубоко посаженными глазами, затеняемыми нависающими бровями. Его правую бровь рассекал пополам тонкий белый шрам, идущий через весь лоб до края скальпа. По прибытии на Калибан его волосы были заплетены в длинные, крепко затянутые косички, но в течение первых нескольких дней он обрил голову.

- По чьему приказу? - потребовал Захариил.

- Лютера, конечно, - ответил Астелян. - Кого же еще?

Библиарий нахмурился.

- Не понимаю. Твои воины прошли аттестацию для погрузки. Я своими глазами видел доклад.

Астелян развел руками.

- К моим Астартес это не имеет отношения, брат. Лютер отменил все вылеты за пределы планеты.

Внезапно Захариил ощутил сжимаемую им в руке трубку с сообщением.

- Этого не может быть, - сказал он. - Это невозможно.

Бровь со шрамом Астеляна слегка приподнялась.

- Кажется, Лютер думает иначе, - ответил он. Один из командиров отделений прыснул, но магистр ордена косым взглядом заставил его замолчать. - Он ведь здесь командует, или кто?

Захариил проигнорировал вызов в тоне Астеляна.

- Почему он отменил посадку? Флот зависит от этих подкреплений.

Магистр ордена пожал плечами.

- Тебе придется спросить у него, брат.

Воздержавшись от колкого ответа, Захариил развернулся на месте.

- Я так и сделаю, Астелян, - сказал он, идя к двери. - Можешь быть уверенным в этом.

ОН НАШЕЛ ЛЮТЕРА в самой верхней башне крепости, занятого работой в палатах Гроссмейстера. В лучшие времена Лютер и Джонсон делили вместе рабочее пространство, формируя здесь сначала будущее Ордена, а затем и Легиона. Как обычно, в прилегающих комнатах суетились писцы и штабные помощники, выполняя бесчисленные ежедневные задачи имперского правления.

Стол Лютера представлял собою массивный бастион из полированного дуба Северной глуши, достаточно толстого, чтобы остановить заряд болтера даже без установленного на нем тяжелого гололитического проектора и когитаторов. Он использовал его как защиту, чтобы держать наносящих визиты бюрократов на расстоянии вытянутой руки, как он любил шутить.

Прямо позади стола находилась узкая арка, ведущая на маленький открытый балкон. Захариил увидел Лютера в лучах света, задумчиво смотревшего в безоблачное небо. Он обошел стол и вышел на край балкона, даже в подобных обстоятельствах с неохотой вторгаясь сюда.

- Могу ли я поговорить с вами минутку, брат?

Лютер оглянулся через плечо и махнул Захариилу, чтобы тот подошел ближе.

- Полагаю, тебе уже известно о погрузке, - сказал он.

- Что происходит? - спросил Захариил. - Поступили какие-то приказы от примарха?

- Нет, - ответил Лютер. - К сожалению. Произошли… события, здесь, на Калибане.

Захариил нахмурился.

- События? Что это значит?

Поначалу Лютер не отвечал. Он прислонился к поручням балкона, смотря на раскинувшиеся в тысячах метрах под ними промышленные агломерации. Захариил не мог сказать, что его тревожило.

- Мы получили сообщения о беспорядках в Штормхолде и Виндмире, - сказал он. - Рабочие забастовки. Протесты. Были даже некоторые случаи саботажа на оружейных мануфакториях.

- Саботаж? - воскликнул Захариил, не сумев скрыть удивления. - Сколько это уже длится?

- Несколько месяцев, - мрачно сказал Лютер. - Возможно год. Все началось с нескольких разрозненных инцидентов, но проблемы вышли наружу подобно ползучим стеблям, глубоко укоренившись в каждой щели и трещине. Теперь это истощает наши силы сразу в сотне мест. В результате забастовок производство боеприпасов сократилось на пятнадцать процентов.

Захариил покачал головой. Он поднял трубку с сообщением.

- Этого не может быть. Я лично готовил доклад. У нас наоборот переизбыток.

Лютер печально улыбнулся.

- Я покрыл нехватку, забрав боеприпасы из чрезвычайных запасов крепости. Теперь их у нас критически мало.

Библиарий сделал долгий выдох. Чрезвычайные запасы были резервом, который должен был использоваться для защиты Калибана от вражеских атак.

- Джонсон будет в ярости, если узнает, что мы выскребли их до дна. Что насчет полицейских сил? Почему они не положили этому конец?

- Полицейские силы были менее чем эффективными, - сказал Лютер, многозначительно взглянув на Захариила.

- Вы хотите сказать, что они помогают тем… тем повстанцам?

- Косвенно, да, - произнес Лютер. - Хотя у меня и нет доказательств, но по-другому я не в состоянии это объяснить. Было проведено пару арестов, но в попытках раскрыть личности тех, кто организовывает инакомыслящих, было совершенно мало прогресса.

Захариил обдумал значение всего этого.

- В высших эшелонах полицейских сил полно воинов из более не существующих благородных орденов, - начал он размышлять. Дурное предчувствие вновь стало покалывать его подсознание. Он помассировал лоб кончиками пальцев.

- Во многом я думал так же, - сказал Лютер. - Есть множество бывших дворян и могучих рыцарей, ушедших из Ордена, когда мы поклялись в верности Императору. Многие из них обладают значительным богатством и влиянием в своих бывших доменах.

- Но чего хотят повстанцы?

Лютер повернулся к Захариилу. На этот раз его глаза холодно пылали.

- Я пока не знаю, брат, но намереваюсь узнать это, - сказал он. - Мне будут нужны воины, которым смогу доверять, и поэтому я отменил все погрузки до дальнейших приказов.

Захариил прислонился к балкону. Решение имело смысл, но он боялся, что Лютер шагал по краю пропасти.

- Примарх нуждается в этих воинах на Щитовых Мирах, - сказал он. - Если мы задержим их, то это может привести к пагубным последствиям.

- Худшим, чем доведение Калибана до состояния анархии? - возразил Лютер. - Не волнуйся брат. Я много об этом думал. Мы пошлем первый егерский. Если возникнут вопросы, я освобожу новых Астартес для немедленной транспортировки на флот.

Захариил кивнул, все еще ощущая смятение.

- Нам нужно найти их главарей, - произнес он. - Вытащить их наружу и поставить лицом к лицу со своими злодеяниями. Это положит конец воцарившемуся беззаконию.

Лютер кивнул.

- Начало уже положено, - сказал он. - Пока мы здесь разговариваем, Лорд Сайфер начал их поиски.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒