Глава тридцать девятая

Глава тридцать девятая

– Сорок два процента! – Деннис с раздражением стукнул кулаком по столу и повернулся к остальным.

– Так это же хорошо, Деннис, – сказала Сара с вымученной бодростью.

– Вовсе нет, Сара, – мрачно вставила Стефани. – Эта цифра повторяется уже три дня подряд.

– Мы не прибавляем, – заметила Касси, просматривая сложные данные, выдаваемые ее компьютером. – Ясно, что свободный рынок мы подмели дочиста…

– Добавьте еще акции пайщиков, симпатизирующих компании, на которые мы не рассчитывали, – перебила Сара, желая быть справедливой.

– Но всего этого недостаточно! – взорвался Деннис. – Мы можем считать и пересчитывать до посинения. Но это ничего не дает!

– Так что же дальше? – Сара изо всех сил старалась сохранить хладнокровие. – Мы что…

– Нет, еще не проиграли, – решительно сказала Стефани. – Во всяком случае, пока не проиграли. Я не собираюсь от вас ничего скрывать. Дела выглядят не лучшим образом. Но у меня еще есть в запасе один, нет, два патрона. И если уж нам суждено пойти ко дну, то только после того, как мы полностью отстреляемся.

Касси оказалась единственной, кто выдавил хоть подобие улыбки.

– Ну конечно, – глухо сказала она.

Стефани посмотрела на угрюмые лица.

– Вторая половина дня свободна, – решительно объявила она. – Отправляйтесь куда-нибудь, хоть на рыбалку, что ли. А я еду в Сидней.

Бледный свет осеннего солнца золотил мост и отбрасывал блики на потрясающее по красоте здание Оперы.

Высоко над ним Джейк стоял у окна своего кабинета, прижимая к уху трубку, в которой звучал отрывистый голос брокера:

– Она готова, тут никаких сомнений нет.

«Готова… знал бы он только».

– Она застряла на сорока двух – с утра никакого движения.

– И не осталось неучтенных акций.

– Точно.

– Ладно, спасибо за звонок.

– Вы вроде не очень-то рады.

– Ну как же, рад. Танцую джигу на столе.

– Тут, знаете ли, вас с тыла очень прилично поддержали.

– Знаю, знаю, – мягко сказал Джейк. – Весьма признателен. Вы отлично поработали.

– Рад слышать это, – уже более довольно сказал брокер. – Всегда к вашим услугам. – Он повесил трубку.

Джейк тоже. Если это победа, почему же он чувствует себя побежденным? Или он уже дошел до такого состояния, когда не может отделить одно от другого? На столе зажужжал селектор:

– Мистер Сандерс?

– Я занят, Хилари.

– Но, мистер Сандерс… – Он отключился и вернулся к окну. К его удивлению, кто-то вошел в кабинет. Яростно обернувшись, чтобы выставить непрошенного визитера, Джейк встретился глазами с той, чей образ не давал ему покоя днем и преследовал ночью. Рот у него открылся, но с губ не слетело ни единого слова.

Стефани рассчитывала захватить его врасплох. Но ее доброе сердце дрогнуло, когда она увидела, как сильно он побледнел и как застыли глаза, словно перед ним явился призрак.

– Привет, Джейк, – сказала она, вкладывая в голос больше теплоты, чем предполагала. – Я решила перенести боевые действия на территорию противника.

– Прошу… – Он с видимым усилием взял себя в руки. – Присаживайтесь.

– Нет, это не светский визит. Вам известно, что я выигрываю?

Он заставил себя удержаться от язвительной усмешки:

– Вот странно, а мой брокер только что сообщил мне нечто прямо противоположное. Боюсь, вам еще далеко до возвращения в этот кабинет.

– Вы бы поступили разумно, просто отдав его мне, – невозмутимо продолжала она. – Я пришла, чтобы предложить вам выгодную сделку. Я выкупаю ваши акции по самой высокой цене. Таким образом, вы уйдете, сохранив достоинство. Просто возьмете деньги и уедете.

– А как насчет моего предложения? – тихо спросил он. – Вы обдумали его?

– Насчет какого предложения? – саркастически спросила она. – Что вы имеете в виду: кровать или президентский пост? К тому же не забывайте, я замужем.

– Но ваш муж не может дать вам « Харпер майнинг».

– Он может дать мне столько, что вам и мечтать не приходится. И дело тут совсем не в деньгах.

Джейк горестно понурился:

– Стефани, я же много раз говорил вам: я готов отдать вам компанию. В любой момент – только скажите. Но я не продам вам ее. Понимаете?

Она вспыхнула, подняла голову, но ничего не сказала.

– Такой опытной деловой женщине, как вы, следовало бы лучше разбираться в арифметике, – продолжал он, испытывая желание сделать ей больно, очень больно. – Вам не сделать пятьдесят один процент из сорока двух. А акций на рынке больше нет. И вам не вернуть «Харпер майнинг», если только… вы не примете моего предложения. В той или иной форме.

Они стояли у окна, чувствуя, как накаляется атмосфера. Она повернулась к нему.

– И это ваше последнее слово? – вспыхнула она.

– Да.

– Ну, так вот мое! – Она размахнулась и дала ему несильную, но чувствительную пощечину. – Можете считать, что победили меня, – воскликнула она, – но я никогда, ни за что не уступлю вам. Идите вы к дьяволу, Джейк Сандерс! – И с этими словами она выбежала из комнаты.

Джейк задумчиво потрогал щеку. Она все еще горела от удара. Он улыбнулся. Не на это он надеялся. Но все же – что-то. Улыбаясь все шире, он потер щеку, на которой остались следы, доказывающие, что Стефани Харпер относится к нему далеко не безразлично. Теперь, если только удастся как-нибудь перевести эту злость в энергию чувства… И когда победа будет достигнута, он уж как-нибудь найдет способ решить дело, иначе он не Джейк Сандерс.

Листья один за другим медленно опадали с деревьев, вышивая узор на зеленых лужайках, гравиевых дорожках и чисто прибранных могилах. Смотритель кладбища, ворча что-то под нос, вел свою повседневную борьбу с природой, чтобы поддержать хоть какой-то порядок. Вполне понятно, что иным участкам он уделял больше внимания, другим – меньше. Но за одним он ухаживал с особенным тщанием – за это ему очень щедро платил один бледнолицый незнакомец.

Скоро наступит вечер. Смотритель как раз вынимал лопату, щетку и грабли, когда у ворот мягко притормозил черный лимузин. В этом не было ничего удивительного. Именно в такие дни и почти всегда в такое время незнакомец здесь и появлялся. Смотритель поспешно поднял инструменты и постарался, чтобы было видно, как прилежно он трудится – словно это единственная могила на целом кладбище.

Приблизившись, незнакомец нетерпеливым жестом отослал смотрителя и надолго застыл у могилы, погруженный в свои мысли. Наконец он разогнулся, что-то коротко сказал смотрителю, протянул ему крупную купюру и пошел прочь.

Подождав, пока машина завернет за угол и вольется в поток, мчащийся к городу, из такси, незаметно стоявшего неподалеку, вышла женщина и двинулась к кладбищенским воротам. Смотритель был только рад разогнать скуку разговором о таинственном незнакомце. Он повел женщину к могиле, за которой столь тщательно ухаживал. Не веря глазам своим, Олив прочитала:

ГРЕГ МАРСДЕН

Умер 12 июля 1978 года

Люблю и помню.

– Кто это был? – порывисто обернулась она к собеседнику. – И кто ему покойник, он сказал вам?

– Конечно, – оскорбленно ответил смотритель. – Сразу сказал. Это его брат.

Стефани уходила из «Харпер майнинг» в удивительно приподнятом состоянии духа. Ее не сразил отказ Джейка продать свои акции – она на это и не рассчитывала; но в то же время и не могла при нынешнем кризисном состоянии дела пренебречь таким шансом. Да, эта встреча придала ей энергии – уже не впервые, отметила она про себя, – и она чувствовала себя готовой к последнему броску, который решит исход сражения в ту или иную сторону.

Но перед завершающей партией с Джейком следовало сделать еще одно дело, с которым, как она теперь видела, давно следовало покончить. С мрачной решимостью она свернула в сторону Элизабет-Бэй. После того, что Касси сказала ей о продолжительном романе между Джилли и Джейком, уже не оставалось места для иллюзий по поводу сестринских чувств Джилли, Пора раскрывать карты. «Остается надеяться, – подумала она, готовясь к встрече, – что я во всеоружии. Впрочем, сейчас выяснится».

– Стефани! – Как обычно, Джилли приветствовала ее с преувеличенной радостью и проводила в гостиную. – Какой замечательный сюрприз!

– Не думаю, – ровно ответила Стефани. – Вряд ли тебе понравится то, что я скажу. Да и не хотелось бы мне говорить, но иного выхода нет.

Джилли вся подобралась. Сначала Джейк, теперь Стефани – да что же это такое происходит?

– Ко мне приходила Касси Джонс, – продолжала Стефани. – Она рассказала мне о ваших отношениях с Джейком, об акциях, которые ты ему передала, – словом, все рассказала. Притворяясь сестричкой, ты наносила мне в спину удар за ударом. И это благодаря тебе я оказалась в таком жутком положении.

– Ты права! – Джилли вспыхнула, даже и не пытаясь оправдаться. – Я и сама собиралась тебе все рассказать. Хотела, чтобы ты оценила по достоинству… мое рукоделие. – Она злобно хихикнула.

– Твое что?

– Мой гениальный план. Все было продумано. На это ушло семь лет – семь лет.

Стефани никак не могла понять:

– Ты что же, хочешь сказать, что задумала все это в тюрьме?

– А что еще мне было там делать? – Джилли обезоруживающе улыбнулась. – Ты ведь не знаешь, каково это, когда тебя день и ночь не оставляют в покое. Остается много времени для размышлений.

– Но я-то здесь при чем?

– О, ты, – Джилли мечтательно посмотрела на нее. – Только ты и не дала мне сойти с ума. Чистая ненависть – вот что поддерживало мои силы. Она давала… созидательную энергию – понимаешь, о чем я говорю?

– Но когда выяснилось, что мы сестры… – в отчаянии проговорила Стефани.

– Я еще больше тебя возненавидела! За все то, что досталось тебе, а должно было быть моим! И Макса я ненавидела тоже. Гнусный старый эгоист! Удочерить девчонку – ничего не давать ей в жизни, а потом, словно гранату, швырнуть ее имя в завещании – и вот мирись с этим.

– Он не был… – Стефани остановилась.

– Он не был кем, Стефани? – масленым тоном спросила Джилли. – Не пытайся защищать его. Надеюсь, он горит а аду.

– Джилли, – Стефани попыталась взять себя в руки. – Он причинял боль мне и причинял боль тебе. Ты не думаешь, что мы квиты?

– Но получила-то ты больше моего! – Это был возглас обиженного ребенка. – Ты получила деньги, получила все, что твоей душе угодно, и в конце концов ты получила Грега.

Грег… Загорелое лицо, надменное выражение рысьих глаз промелькнули в памяти Стефани, и она невольно содрогнулась.

– Он нас обеих заставил страдать, – грустно сказала она. – Уже одно это должно было бы сблизить нас.

– Только одна небольшая разница, сестренка, – прошептала Джилли. – Я заплатила за свою любовь семью годами жизни.

– Джилли, ты хочешь превратить себя в невинную жертву. Ты погубила человека!

– А ты погубила меня!

Голоса умолкли, и в комнате повисла тишина. Стефани устало заговорила:

– Да вовсе нет, Джилли. Только вижу, что тебе ничего не докажешь, ты все равно не поверишь. Я была наивной дурочкой, думала, что ты можешь измениться, начать новую жизнь. Нет, ты останешься моим черным ангелом, дай тебе только волю. Но я не собираюсь более давать тебе ее. С этого самого момента. – Она помолчала. Джилли тоже не открывала рта, но ее желтые глаза, сузившись, как у кошки, неотрывно смотрели на Стефани. – Может, ты еще не поняла, но признание Касси дало мне в руки именно те доказательства, которых не хватало. Ты все это время была соучастницей преступления – подлога, есть свидетели и документы. С твоим досье ты и оглянуться не успеешь, как тебя снова упекут за решетку.

Джилли судорожно вздохнула, и ее лицо приобрело серый оттенок:

– Ты не посмеешь…

– Посмею! – Взгляд Стефани был тверд как гранит. – Еще как посмею. Если только ты не уедешь из Сиднея и не оставишь меня – навсегда! – в покое.

– Но… куда мне податься? – запричитала Джилли. – Ведь все, что у меня есть, – здесь!

– Ничего у тебя здесь нет, Джилли, – презрительно сказала Стефани. – Только ложь, обман, порождение твоей воспаленной фантазии и воспоминания о смерти хорошего человека. Иди куда знаешь. Это огромный континент – места хватит нам обеим. Но только не подходи близко! – Она угрожающе подступила к Джилли и наставительно подняла палец:

– Надеюсь, все ясно, а иначе можешь попросить, сама знаешь кого, снова привести в порядок твою камеру в Нулаве – и собирай вещички! Пока, Джилли. – И она вышла.

Джилли нервно подошла к ближайшему креслу и рухнула как подкошенная. Совершенно неожиданно жизнь ее разлеталась на куски. Еще вчера она была на коне: Филип умер, и его деньги перешли к ней, Стефани катится вниз, Джейк в кармане. И вот – ничего нет, все растаяло как дым. И все из-за Стефани. Опять из-за Стефани. Снова она.

Но на сей-то раз как ей удалось достать ее? Как, как, как?

Лихорадочные ее размышления были прерваны телефонным звонком. Она не без труда оторвалась от разом возникших в голове планов мести.

– Да! Кто это?

– Это я, Олив. Слушай, тут такое выяснилось…

– Олив?

– Ну да, я, кто же еще? – в голосе зазвучали нетерпеливые нотки. – Сегодня утром я оказалась у «Харпер майнинг», и тут как раз выходит Джейк. Я взяла такси и последовала за ним – он ехал за город, на кладбище. Там у него могила.

– Могила? Чья?

– Ни за что не догадаешься. Грега Марсдена.

– Грега?

– Грег – его брат.

Тут Джилли внезапно озарило – полузабытые жесты и выражения, дразнящие отражения другого, в другое время жившего мужчины – все это слилось воедино в ослепительно ярком прозрении. Грег и Джейк – оба хищники, голодные и жестокие, люди одной породы. Братья. Ну разумеется. Но почему?..

– Джилли, ты слышишь меня?

Она с трудом заставила себя заговорить:

– Да, да. Олив, возвращайся домой и жди меня. Тут много чего произошло, и нам с тобой надо решить, что делать. Но сначала мне надо позвонить в гостиницу Джейку Сандерсу. Ему придется кое-что объяснить мне.

Эдем, казалось, погрузился в сон. Деннис и Касси с радостью ухватились за предложение Стефани отдохнуть и без оглядки устремились к красотам Голубых гор. Сару по-прежнему не отпускало напряжение. Не зная, как обернутся дела с «Харпер майнинг», а стало быть, с ними всеми, она не могла обрести покоя. Но даже добрые новости, тоскливо размышляла она, не расколят панцырь равнодушия, в который она вроде бы себя заковала. Все виделось ей бессмысленным и ненужным. Жизнь утратила цель.

Бездумно она вышла в сад, так изменившийся с тех пор, когда они с Томом любили друг друга в скрытой от глаз, сплошь увитой розами беседке. Том… почему он не звонит? С его стороны было бы милосерднее все сказать ей прямо. Тогда она могла бы начать новую жизнь. Здесь оставаться невозможно. И еще мучительнее от того, что видишь, как другие счастливы – Деннис и Касси, мама и Дэн. Нет, надо уезжать… но куда? «Куда-нибудь, куда угодно, – подумала она, закусив губу. – Мир ведь велик, очень велик. Должно же найтись место, где я могу быть если не совсем счастливой, то, во всяком случае, счастливее, чем здесь».

С каким-то унылым мазохизмом она прокручивала в памяти тот особенный день, который они провели с Томом. А сейчас все вокруг было тронуто увяданием и тленом. Тяжелые, иссеченные шрамами бурые головки цветов лежали на траве. Когда-то они были крышей в их обители любви, а теперь стелились печальным ковром, и бледное солнце пробивалось сквозь обнаженные металлические прутья беседки. Сара присела на скамейку, целиком отдавшись своему горю.

– Сара! – Ничьих шагов не было слышно. Кто бы это мог быть? Она с трудом подняла голову и открыла покрасневшие от слез глаза. Сара с трудом узнала стоявшего перед ней человека – изможденного, грязного, небритого. Но глаза были прежние, и в них сияла радость, которую ничто не могло умерить.

– Том?

– Дорогая, все в порядке! Мы – не брат и сестра…

Вскрикнув, она кинулась ему в объятия, и в экстатическом порыве принялась колотить его в грудь, кусать и царапать. Он с готовностью выдерживал эту бурю, пока она постепенно не начала утихать и наконец не перешла в порывистые рыдания. Он бережно обнял ее.

– Сара, – заговорил Том, – теперь я могу спросить тебя: когда мы поженимся?

⇐ Предыдущая 33 34 35 36 37 383940 41 42 Следующая ⇒