Глава 5. Один день назад

Глава 5

Эйс

Один день назад

«Glamorous» — Fergie

Моя младшая кузина совсем ничему не учиться. Вы могли бы подумать, что она научилась не привлекать внимание, но найти ее было не тяжело. Я знал, что после всего пережитого Бьянка придумает себе занятие и будет счастлива. Это было в ней еще до того, как она решила оставить меня и компанию Кроу.

Я стою за огромной толпой журналистов и натягиваю черную бейсболку ниже на лоб, стараясь оставаться незаметным. До ее большого показа мод осталось два дня. Повсюду камеры.

Модели.

Репортеры.

Все здесь ради Бьянки Лав. Да, она больше не Бьянка Кроу. Какая ирония. Она была последней из нас, и отказавшись от Кроу, уничтожила то, что осталось от меня.

Бьянка указывает на человека в нескольких метрах от меня, и я наклоняю голову ниже. Звучит последний вопрос, и конференция заканчивается. Смотрю как она идет по сцене, махая рукой поклонникам. Затем она подходит к мужчине, которого я думал, больше никогда не увижу. Мой старый деловой партнер. Старый, но очень мудрый друг.

Морис Грэймс. Его высокая фигура нависает над ней в защитной позе. Он целует ее румяную щеку и, закрывая от толпы, ведет к черному внедорожнику. Я проталкиваюсь к своему Бентли, который купил на смену дерьмовому Кадиллаку, и держа дистанцию, следую за ними.

Внедорожник останавливается в шести кварталах от отеля. Морис выходит первым, протягивает руку Бьянке и что-то говорит ей. Она смеется и, сражаясь с ветром Джерси, поправляет свой шарф. Я закрываю машину, и вижу, как они входят в изысканный ресторан. Оглядывая себя, свои выцветшие джинсы и синюю майку, понимаю, что в таком виде сюда мне не попасть. Поэтому засунув в карман ключи, направляюсь к «Менс Верхауз», расположенному через дорогу. В магазине я выбираю красивый серый в темно-синюю полоску костюм и серый галстук. Я сбросил несколько килограммов. Не важно.

— Как думаешь, сможешь найти мне еще несколько костюмов такого размера? — спрашиваю я консультанта.

— Конечно, мистер Кроу.

— Хорошо. Я иду в заведение через дорогу, но вернусь за ними.

Продавец кивает головой и приступает к выполнению заказа.

Я в последний раз смотрю в зеркало, радуясь, что решил постричься перед встречей с ней. Теперь я похож на прежнего себя.

Солидный.

Настоящий.

Эйс, гребаный, Кроу.

Поправляю галстук и направляюсь в ресторан, которым, я уверен, Бьянка очарована. Я сразу же замечаю ее и Мориса за столиком в углу, и прошу у хостес столик рядом. Сначала тот сомневается, но благодаря семейному сходству и сотенной купюре убеждается, что я брат Бьянки, и ведет меня к месту прямо за их спинами. Я намеренно скрываю свое лицо.

Мне повезло, что они болтают. Она смеется. Как же я скучал по ее смеху. Печально, что я пропустил это.

— Значит, ты будешь на шоу? — спрашивает Бьянка Мориса. — Тебя не вызовут на работу?

— Я возьму отгул, детка. Ни за что не пропущу это.

Она смеется. Слышу звук поцелуя.

— Я бы хотела, чтобы и Лондон пришла, — произносит она жалобно. И мое сердце замирает, услышав любимое имя. — Я звонила ей несколько дней назад, но она сказала, что Грег занят, а они с Эйденом завтра утром записаны на прием к врачу.

Грег и Эйден? Кто, черт возьми, такие Грег и Эйден? Пожалуйста, не говори, что у нее ребенок от другого. Я хватаю вилку и до боли в руке сжимаю ее.

— Ну, она занята, детка. Уверен, она хотела бы приехать.

— Я знаю, но все равно. Я хочу навестить ее. Я скучаю по ним. — Она делает паузу. — Боже, каждый раз, когда я смотрю на малыша, я вижу Эйса, — шепчет она.

Я закрываю глаза. А потом меня накрывает волна понимания. Святой Боже. Этого... не может быть... Но как?

— Он такой очаровательный, — продолжает Бьянка, прерывая мои мысли. — Но, когда смотришь на него слишком долго, становится страшно.

— Не сомневаюсь, — смеется Морис.

Я поворачиваю голову, не веря своим ушам. Я знаю, что это мой шанс высказаться. Сейчас или никогда.

— Знаешь, что еще страшнее? — разворачиваясь говорю я, положив руку на спинку. — Увидеть, как кто-то, с кем ты уже распрощался навек, вновь входит в твою жизнь.

От звука моего голоса плечи Бьянки напрягаются, и я вижу, как ее лицо превращается в белую маску. Морис поднимает голову и смотрит на меня, будто увидел чёрта. Я устраиваюсь удобнее на стуле, а Бьянка широко распахнутыми глазами смотрит на меня не моргая. Ее ресницы задергались, а медоносный взгляд сцепился за мой. Она шепчет:

— Э-эйс?

Я улыбаюсь.

Бьянка встает со своего места и со слезами на глазах бежит ко мне. Я раскрываю объятия, и кузина буквально влетает в них, заставив меня пошатнуться, но мы сохраняем вертикальное положение. Я обнимаю ее и целую в макушку.

— Эйс, но как, черт возьми? Я не могу в это поверить! — кричит она. Несколько человек оборачиваются на нас.

— Невероятно, да?

Она отступает и начинает рассматривать меня. Касается моего лица, сжимает щеки, пробегает руками по волосам.

— Эйс … — слезы бегут ручьем. — Эйс... о мой Бог. Я... я не могу в это поверить. Когда…? Как ты выжил...? Я не понимаю. — На этот раз ее голос звучит громче. Она поражена, не знает, как реагировать.

Пожимаю плечами.

— Я думала, ты мертв... Мы все так думали. Мы видели фотографии, одежду. Ювелирные изделия... Все, — вздыхает она. — Копы сказали, это ты. Они проводили вскрытие.

— Все было подстроено, — бормочу я. — Им заплатили.

Морис обходит стол, прерывая следующий поток вопросов Бьянки.

— Я говорил ей. Я знал, что ты жив. Чувствовал это. — Он шагнул ко мне и обнял. — Я знал, что такой человек, как Эйс Кроу, не может просто так исчезнуть.

— Закругляйся, — говорит Бьянка, беря свой клатч. — Мы возвращаемся в отель и ужинаем там. Я не могу в это поверить... Черт! Мы слишком много говорим. О, мой…, — выдыхает она, глядя на меня. — Невероятно. — Она снова обнимает меня. — Знаю, ты ненавидишь обнимашки, но... Боже, я думала, ты умер, Эйс. Думала, что потеряла тебя... Все это время я не знала, что делать. — Она отступает, и большая слеза скатывается по ее щеке. Бьянка вытирает ее, пока та не стала слишком заметной, и хватает меня за руку. — Поехали в гостиницу. Мы не можем оставаться здесь. Слишком много камер, и никогда не знаешь, кто может услышать.

— Лондон. Где она?

Кузина смотрит то на меня, то на Мориса. Тот отводит взгляд, отказываясь участвовать в разговоре.

— Бьянка, — твердо повторяю я.

— Она в Калифорнии, Эйс.

Значит жива.

— Она в порядке?

— С ней все отлично.

— Где в Калифорнии?

— Креол. Эйс, она...

Я прерываю Бьянку. По тому как она на меня смотрит, я понимаю, что сказанное может значительно подпортить мне настроение. А я не могу злиться публично. Мне не нужно привлекать внимание. Я хочу знать больше и как можно скорее, но лучше услышать это от кузины.

Так мне будет легче подготовиться к опустошению.

И разочарованию.

Черт.

Она сжимает мою руку, и несмело улыбается. Даю себя увести,и мы в молчании следуем за Морисом.

***

Отель старинный и простой, полная противоположность моей маленькой неугомонной кузины. Когда мы входим в их номер, Бьянка вздыхает и включает свет.

— Кто разрешил тебе стать знаменитой без меня? — спрашиваю я и следую за ними к диванам.

— Я уверена, что говорила тебе, по крайней мере, тысячу раз, что могу сделать это, — усмехается Бьянка. — И я не знаменитая, а просто известна. Знаешь, жаль, что нельзя сказать иначе. Я хочу, чтобы люди больше обращали внимание на мою работу и дизайн, чем на мою личную жизнь. — Она закатывает глаза, а Морис смеется, встает и направляется к мини-бару.

— Я говорил, что такая жизнь не для нее. Нет конфиденциальности. Но это цена за успех. — Он поднимает стакан, предлагая мне выпить.

— И когда это произошло? — спрашиваю, принимая у Мориса стакан.

— Ну, у меня были планы по создании линии, но занялась я этим приблизительно год тому назад. — В ее голосе гордость.

— Нет, — я смотрю ей в глаза. — Я имею в виду, когда вы сошлись?

— О. — Бьянка прищуривается, ее щеки горят, и она переводит взгляд с меня на Мориса. Тот отпивает виски и пожимает плечами.

— Сразу после того, как мы решили, что ты мертв, — отвечает он.

— Мне позвонили владельцы твоей квартиры. Расспрашивали о тебе. Жаловались, что письма уже вываливаются из твоего почтового ящика и их никто не забирает. Зная тебя, я предположила, что ты не проверял его, потому что слишком занят. Но позвонил Трент и рассказал, что случилось, и я пошла к тебе. Я хотела увидеть все сама, — она с трудом сглотнула, словно ей больно говорить об этом.

Прости, что я причинил тебе боль.

— Т-твоя квартира была пуста... в гостиной все вверх тормашками. Там что-то искали. Не знаю что. — Она взглянула на Мориса. — Я пошла искать тебя, но ничего не было. Только очертания мертвых тел, гильзы и кровь.

— И когда ты это увидела, то отправилась к единственному человеку, который защитил бы тебя.

Морис опускает глаза под моим взглядом.

— Она нуждалась во мне. Ты для меня как семья. Ты ведь знаешь, она была не единственной, кто почувствовал утрату.

— Спасибо.

— В любом случае, — продолжает Бьянка, — это лишь начало.

Я тяжело сглатываю, зная, к чему ведет этот разговор. Я слабею, когда речь заходит о ней. Но я не буду опускать голову от стыда. Та перестрелка была сугубо моей ошибкой, и я должен заплатить по счетам.

— Мне пришлось сказать Лондон, — пробормотала она. — Трент рассказал, что той же ночью, когда ты якобы умер, отправил ее в Грецию. Я забирала твою почту каждый день, пока не истек срок твой аренды. Прошло около двух месяцев после твоей смерти, когда начали приходить письма от нее. Она писала, где остановилась, как скучает по тебе, как будет ждать тебя, пока... — голос Бьянки срывается.

— Пока что? — Я сжимаю холодный хрусталь в руке.

— Э-э... в одном из писем она написала о том, что плохо себя чувствует, что стала меньше есть и ее постоянно тошнит. Она предположила, что так сказался переезд на новое место, а также тоска по тебе. Ты был единственным, кого она любила. А мне не хватало сил, чтобы сказать правду Лондон. Я собиралась подождать и надеялась, что она отпустит тебя и будет жить дальше, но она этого не сделала, и я не могла оставить это так. А через две недели пришло письмо, в котором написала, что беременна.

— Беременна? — выдыхаю я. Не знаю, почему я так удивлен. Я ведь уже знал со слов Бьянки, что он похож на меня, что она носила моего ребенка, но сейчас это сражает меня. Она не шутила. Лондон пережила все это сама. Она была одна, сама заботилась о ребенке, в то время как я должен был быть там. — Эйден? — шепчу я. — Так его зовут?

— Да! — Громко шепчет Бьянка. — Да, Эйден.

— Он знает обо мне?

Улыбка Бьянки затухает, и она отводит взгляд. Я понимаю. Она понимает, что я увидел ответ в ее глазах, и продолжает:

— Дело не в том, что он никогда не узнает о тебе. Лондон просто ждет подходящего момента. Она и Грег не хотят его путать.

— Грег? — Я стиснул кулаки. — Я уже второй раз слышу это имя. Кто он, черт возьми?

Она сжимает губы.

— Кто. Он. Такой. Бьянка? — Я пытаюсь говорить спокойно, но это невозможно. Я знаю ответ на свой вопрос и не готов мучить себя ожиданием. Произнесенное вслух уничтожит меня. Зная, что другой мужчина заботится о моей женщине... моей Красной.

Я разбиваю стакан и встаю со сжатыми кулаками.

— Креол, говоришь?

Бьянка тоже встает, и смотрит мне в глаза.

— Эйс, она счастлива с Грегом. Ты не можешь после трех лет отсутствия просто войти в ее жизнь. А чего ты хотел? Чтобы она всю жизнь тосковала о тебе? Мы видели доказательства! У нее не было выбора, она должна была жить дальше!

Я со злостью отворачиваюсь.

Бьянка дергает меня за руку,и после трех лет выживания моя автоматическая реакция — рычание. Краем глаза вижу, что Морис стоит с оружием в руке. Удивленно смотрю на него. Он качает головой, молча говоря мне, чтобы я оставался спокойным.

— Эйс, — шепчет Бьянка, — я знаю, ты хочешь, чтобы она вернулась. Знаю, что ты скучаешь по ней, и знаю, что ты хочешь увидеть ее... но остановись. Пойми, что у нее ребенок, который должен быть счастлив. Ребенок, который является твоей копией, и она живет, видя его лицо, твое лицо, всю свою жизнь. Она не могла вырастить его сама. Я помогала ей первые два года, пока она нуждалась в поддержке, и теперь она стала сильнее. Ей лучше, — она улыбается. — Она была настолько подавлена, что в какой-то момент, я забрала Эйдена на две недели, чтобы она смогла взяла себя в руки.

Я опускаю взгляд и сажусь. Я знаю, что Бьянка всегда была на моей стороне, но это пытка.

Я знаю, где она. Знаю, что она там. Я должен увидеть ее.

— Послушай, я уверена, что Лондон любит и хочет увидеть тебя, но мы оба знаем, что сейчас это не разумно.Она только-только начала становиться на ноги. Мы не можем отнять это у нее.

Я смотрю на Мориса, прикоснувшегося к моему плечу. Затем на Бьянку. Ее глаза умоляют, молят меня не делать глупостей.

Она ведь знает почему я здесь. Она знает, что я хочу быть с Лондон, единственной женщиной, которую я когда-либо любил. Единственной, которая украла мое сердце. Единственной, с которой я открылся, как никогда раньше, — словно моллюск, внутри которого сокрыта жемчужина, ждущая чтобы ее обнаружили. Она первая во многом.

Вздохнув, я говорю:

— Знаешь, я ждал два месяца, прежде чем решился поговорить с тобой. Я наблюдал за тобой, надеясь, что появится Лондон. Я ждал ее. — Бьянка хмурится, и опустив руки, отступает. — Я устал ждать. Мне нужно увидеть ее, и у тебя есть два варианта. Первый: ты можешь отвезти меня к ней, предупредив ее или нет, и позволишь мне поговорить с ней. И второй: я нахожу ее сам, но мы с тобой больше не разговариваем. Я найду ее, Бьянка. И ты знаешь это. — Мое лицо остается бесстрастным. — Что ты выберешь? А?

Ее лоб хмурится. Бьянка переводит взгляд с меня на Мориса, но затем вздыхает и отходит назад.

— Эйс, ты же знаешь, я не могу вновь потерять тебя. Тем более сейчас, когда снова обрела. Поэтому хорошо, я отведу тебя к ней, но ты должен пообещать, что не будешь давить на нее.

Я поправляю свой галстук, когда онанаманикюренным ногтем упирается мне в грудь.

— Мы оба знаем, что я всегда сдерживаю обещания. Отведи меня к ней. Сегодня.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒