Ф. К. Каст, Кристин Каст Предназначенный 18 страница

– Они теперь супергерои? – спросила я, пытаясь (вероятно безуспешно) быть смешной.

На ее губах появилось удовлетворение, и на секунду она выглядела как ее кошка, устроившаяся с комфортом.

– Ну, мой мужчина – супергерой во многих сферах. О своем ты должна сделать выводы сама.

– Видение, – четко и громко напомнил мне Старк с другого конца комнаты, где он и в самом деле осматривал ножи, висящие на стене.

– Да, верно, расскажи мне о чем оно было на этот раз, – сказала я.

– Это снова было одно из тех проклятых видений о смерти. В котором я находилась внутри парня, которого убивают.

– Парня? – я почувствовала, как во мне понемногу начала нарастать тревога. Был ли это Старк?

– Расслабься, это не были твои или мой парень. Это был Рефаим. Я была внутри него, когда его убили. И, между прочим, – она помедлила, делая еще один большой глоток вина, – У птенчика в голове полно странного дерьма.

– Давай сначала о главном. О сплетнях поговорим позже, – сказала я.

– Ну, как обычно, когда я внутри человека, которого убивают, видение сбивает с толку, – сказала она, нажимая ладонью на полотенце и морщась от боли.

– Просто расскажи мне, что помнишь, – подсказала я. – Как он умер?

– Меч почти разрезал его на две части. Всего, хотя его голова не свалилась с плеч, как было в других видениях о тебе.

– Ну, тем лучше для него, – сказала я, не зная как это прозвучало, серьезно или саркастически. – Кто разрезал его пополам?

– Вот где начинается путаница. Я не уверена в том, кто именно убил его. Я уверенна лишь в том, что там был Дракон.

– Дракон убил его? Кхмм… Это ужасно.

– Ну, как я уже сказала, я в этом не уверена. Могу сказать, что помню, каким было лицо Дракона, прежде чем меч рассек меня. Он был полностью отрешенным. Он выглядел даже хуже, чем в последнее время. Как будто в его жизни не было ни надежды, ни света, ни счастья, и он плакал – по-настоящему ревел, с соплями и всем остальным.

– Значит Рефаим умер от меча, – констатировала я.

– Ага, – согласилась она. – Знаю. В голове не укладывается. Кажется, что это сделал Дракон, но во мне это даже на один процент не ощущается, особенно если добавить часть с рыданиями и всей остальной неразберихой.

– Остальной неразберихой?

– Да, странное дерьмо продолжало светиться на фоне. Там было что-то белое, что выглядело мертвым. Там был лед, который горел в костре. Там везде была кровь и сиськи, а потом я, то есть Рефаим, был мертв. Конец.

Я потерла виски, чувствуя, что мой мозг начинает вскипать.

– Сиськи? – при этом слове Старк оживился.

– Да, Лучник. Сиськи. Кажется голой женщины бродящей вокруг. В буквальном смысле. Я не видела ее лица, потому что Рефаим был предсказуемо загипнотизирован ее сиськами, но я знаю, что она что-то делала с кровью и белой мертвой вещью.

– Эй, подождите, – сказала я, – Разве последнее стихотворение Крамиши не было об огне и льде?

– Хм, я и забыла об этом. Как всегда, задолбала эта поэзия.

– Не будь такой невежественной, – сказала я, – И это не просто поэзия. Это пророческие стихи.

– Что делает их еще хуже, – сказала она.

– Я помню. В стихах также что-то говорилось о слезах Дракона, – сказал Старк.

– Может быть он плачет потому, что убивает Рефаима, даже после того, как пообещал быть его защитником, потому что он Мастер Меча нашего Дома Ночи, – сказал Дарий.

– Нет, – сказала я. – У нас здесь свой Дом Ночи, и технически он не наш Мастер Меча. Может быть поэтому он пошел на убийство Рефаима.

– Все это звучит логично, но есть что-то, что я упускаю. Я чувствую это нутром. Просто не могу понять, что именно. Все, кроме Дракона, было скрыто в моем видении, в основном потому, что Рефаим был полностью сфокусирован на Стиви Рей, которая была слишком сосредоточена на ритуале, который проводила.

– Ритуал? Была ли я там?

– Да, и вся кучка вонючка была там. Был создан круг. Ты была главной, но сам ритуал был с землёй в центре, так что Стиви Рей играла важную роль. – Она перевела дыхание. – Черт побери, я только что поняла, где мы были – на лавандовой ферме твоей бабушки.

– О-оо, черт! Ритуал очищения, который я должна провести через несколько дней. Танатос звонила бабушке и разговаривала о нас, чтобы мы сделали что-то раньше… что могло бы открыть правду о том, что на самом деле случилось с мамой. – Я остановилась, переваривая услышанное о мертвой белой вещи, крови, и сиськах, связывая все с убийством моей мамы. – Значит ли это, что я должна прекратить все и не должна ничего делать?

Афродита пожала плечами.

– Зет, я знаю, что тебе будет трудно поверить, потому что ты Мисс Первый план и Стержень кучи моих видений, но в этом ты едва появилась. Я вообще не думаю, что это о тебе.

– Но это о ферме бабушки.

– Да, но это Рефаима разрезали на две части, а не тебя, – сказала она.

– Подождите, разве это не хорошая новость? – спросил Старк, подойдя ко мне и взяв за руку.

Афродита фыркнула.

– Конечно, если ты не Рефаим.

Старк проигнорировал ее комментарий и продолжил.

– Ты видела убийство Рефаима. Ты знаешь где, и ты знаешь кто должен быть там. Так что, если мы удостоверимся, что не все элементы соединятся вместе? Это остановит смерть, не так ли?

– Возможно, – ответила Афродита.

– Будем надеяться, – сказала я.

– Нам необходимо удостовериться, что Дракон останется вдали от Рефаима, – сказал Дарий. – Даже если он на самом деле не убивал его, ты точно знаешь, что он был там в момент убийства Рефаима.

– В этом я совершенно уверена, – подтвердила Афродита.

– Тогда это именно то, что нам нужно. Мы будем держать Дракона и Рефаима по раздельности, даже если это означает, что Рефаим не поедет с остальными, когда мы отправимся на бабушкину ферму.

– Если поеду я, то едет и Рефаим.

Старк, Дарий, и я обернулись, чтобы увидеть Стиви Рей и Рефаима пригибающихся под полотном и входящих в комнату. Афродита нахмурилась, но оставила тряпку на глазах.

– Ее видение было о Рефаиме.

Стиви Рей произнесла это не как вопрос, но, как бы то ни было, я ответила ей.

– Да. Он умер.

– Как? Кто пойдет на это? – голос Стиви Рей был жестким. Она готова была бороться с целым миром.

– Не уверенна, – заговорила Афродита, – Я смотрела на все глазами нашего птенчика, а значит, все это была ужасно запутанная чертовщина.

– Но мы знаем, что это происходит на ферме бабушки, и что там присутствует Дракон, – сказала я. – Именно поэтому мы сказали, что Рефаиму следует остаться здесь, когда мы все будем там, если мы все еще собираемся поехать туда.

– Мы поедем, – сказал Старк. – Ты не можешь из-за этого отложить ритуал, который будет совершен в честь своей матери.

– Он не ради нее, – печально сказала я. – Она умерла. Этого не изменить.

– Правильно, – сказал он. – Это для тебя и твоей бабушки, что намного важнее, чем посвящать это мертвой женщине. – Он посмотрел на Рефаима и Стиви Рей. – Ритуал непременно должен состояться, но Рефаиму нет необходимости присутствовать там и находиться в опасности. Будет умнее, если, как сказала Зет, он останется здесь.

– Чтобы кто-нибудь, например Дракон, смог незаметно подкрасться к нему, когда он будет в полном одиночестве? Я так не думаю, – сказала Стиви Рей.

– Я не понимаю, – сказал Рефаим.

Я вздохнула.

– Афродита получает видения о смертях. Иногда они очень четкие, и их легко предотвратить. Иногда они сбивают с толку.

– Потому что я нахожусь внутри человека, которого убивают. Так, как это было с тобой. И, если уж говорить об этом, такие перелеты кажутся жуткими. Что бы ни думали твои куриные мозги.

– Это совсем не ужасно, когда у тебя есть крылья, – прозаично сказал Рефаим.

– Ха, – сказала я.

– Нет, – отчетливо произнесла Стиви Рей. – Держи при себе все, что нашла в его голове. Это никого не касается.

– Она побывала у меня в голове? – Рефаим явно смутился еще больше.

– В видении да. Этого больше не случится. Надеюсь. И в видении над Драконом что-то нависло. Это был бык, или по крайней мере тень быка.

– Тень быка? – у меня скрутило желудок. – Была ли она мертвенно-белой, та тень, что ты видела?

– Нет. Это определенно было что-то другое.

– Ты видела, какого она была цвета?

– Зои, у теней лишь один цвет, – возразила она.

– Аурокс, – произнес Старк.

– Ты видела Аурокса? – быстро спросила я.

– Нет. Просто тень быка. И к сведению, я согласна с тобой, Старком и Дарием: птенчику следует держаться подальше от Дракона. Если это значит, что он остается здесь, то так тому и быть. Теперь, могу я попросить наполнить мой бокал вином и дать мне немного отдохнуть?

– Не думаю, что тебе полезно пить, пока у тебя течет кровь, как сейчас, – сказала Стиви Рей.

– Не сомневайся во мне. Я профессионал, – перебила ее Афродита.

– И что же это значит? – спросила я.

– А это значит, что моей красавице больше нечего сказать, она нуждается во сне, – сказал Дарий.

– Скоро должны доставить пиццу, – сказала Стиви Рей. – Я и тебе заказала одну.

– Если я не буду спать, когда ее доставят, то поем, – ответила Афродита. Затем она сняла полотенце с глаз и моргнула, медленно открывая их. Я была готова. Я уже видела это раньше. Однако Рефаим не был.

– Ради всех богов! Ты плачешь кровью, – выпалил он.

Она посмотрела на него своим пристальным красноватым взглядом.

– Да. Даже я знаю как это ужасно символично. Птенчик, ты должен запомнить это. Я получила это проклятое видение, потому что в нем было сообщение для тебя. Держи свою задницу в безопасности. Держись подальше от заостренных предметов и, если это значит, что ты должен держаться в стороне от Дракона Ланкфорда, то сделай это.

– Как долго? – спросил он ее. – Сколько я должен скрываться от этого вампира?

Она встряхнула головой:

– У меня было предостережение, а не точное время.

– Я бы предпочел не прятаться.

– Я бы предпочла, чтобы ты был жив, – сказала Стиви Рей.

– Я бы предпочла поспать, – сказала Афродита.

– Хорошо, пойдемте, – сказала я и передала Дарию последнюю бутылку воды. – Постарайся напоить ее этим между бокалами вина.

– Я все еще здесь. Вам вовсе не обязательно говорить обо мне так, будто я вас не слышу, – она отсалютовала своим стаканом, словно произнесла тост, и осушила его.

– Ты под градусом, так что я пропущу это мимо ушей, – сказала я. – Отдохни немного. Поговорим позже.

Мы вышли из комнаты Афродиты. Рефаим и Стиви Рей держались за руки и разговаривали вполголоса друг с другом, пока мы шли наверх через туннели, где снаружи нам надо дождаться очень озадаченного парня из доставки, который, как я знала, получит отличные чаевые.

– Что ты думаешь о видении? – спросил Старк, обхватывая меня рукой и крепко прижимая к себе.

– Я думаю, Стиви Рей будет проблемой. Она будет стараться защитить Рефаима так сильно, что в конечном итоге сама его убъет.

Старк кивнул и стал мрачным.

– Так работает Тьма. Она обращает любовь во что-то вредоносное.

Его слова удивили меня. Это прозвучало так цинично, так по взрослому.

– Старк, Тьма ни во что не может превратить любовь. Любовь это единственная вещь, которая останется после Тьмы, смерти и разрушения. Ты знаешь это, или должен знать.

Он остановился, а затем вдруг я оказалась в его объятиях, и он сжимал меня так крепко, что я почти перестала дышать.

– Что случилось? – прошептала я ему. – Что-то не так?

– Иногда я думаю, что только я должен был умереть, а Хит должен был остаться с тобой. Он верил в любовь намного сильнее меня.

– Я не думаю, что величина твоей веры так уж важна. Я думаю, важно только то, что ты веришь в это.

– Тогда все будет в порядке, потому что я верю в тебя, – сказал он

Я обхватила его руками и крепко обняла, пытаясь успокоить его и себя прикосновением, потому что одних слов было бы недостаточно.

Неферет

"Как продвигаются твои дела в творении хаоса, моя бессердечная," в ее разуме раздалось эхо глубокого голоса быка.

Неферет повернулась почти на 360 градусов, прежде чем заметила его переливающуюся, волшебную шкуру, его массивные рога, его раздвоенные копыта. Он приближался к ней из-за могилы, на которой статуя молодой девушки-ангела смотрела вниз, склонив голову. Время разрушило одну из ее каменных рук, и Неферет подумала, что по выражению ее лица можно было сказать, будто ангел отдала часть себя, как подношение, возможно белому быку.

При этой мысли Неферет начала закипать от ревности.

Она шла навстречу быку, двигаясь медленно, апатично. Неферет знала, что она была прекрасна, но все же ей пришлось взять силу от окружающих теней, чтобы приукрасить себя. Ее длинные густые волосы блестели, как жидкий шелк ее платья. Она выбрала его, потому что оно напоминало ей о Тьме – напоминало о ее быке.

Неферет остановилась перед ним и изящно опустилась на колени.

– Творение хаоса идет по плану, мой Лорд.

"Значит, я твой Лорд? Как интересно."

Неферет откинула голову назади и обольстительно улыбнулась невероятно огромному богу.

– С вашего позволения, может будет лучше называть вас моим Супругом?

"Ах, это стремление дать всему имя. В имени заключена большая сила."

– Несомненно, – Неферет подняла руку и коснулась мощного рога. Он сиял, как опалы.

"Я одобряю твое имя для сосуда. Аурокс, в честь великих и могущественных древних быков урус. Есть что-то соответствующее и подходящее в этом имени."

– Я рада, что Вы одобряете, мой Лорд, – сказала она, думая над тем, что он еще не ответил, может ли она называть его своим Супругом.

"Как он служит тебе, это создание из несовершенной жертвы?"

– Он служит хорошо. Я не вижу дефектов, я смотрю на него, лишь как на великодушный подарок от Вас.

"Тем не менее помнишь ли ты, о чем я предупреждал тебя? Сосуд может быть неисправен."

– Сам Сосуд незначителен – безразлично ответила Неферет. – Он, в конце концов, лишь средство, – она приблизилась к нему. – Мы не можем тратить драгоценное время, разговаривая об Ауроксе. Он будет служить мне, и служить отлично… иначе он прекратит существование.

"Ты так легко отвергаешь мои подарки?"

– О, нет, мой Лорд! – уверила она его, – Я лишь слушаюсь Вас и слышала ваше предупреждение. Разве мы не можем поговорить о чем-нибудь более радостном, чем пустой Сосуд?

"Ты упоминала про Супруга. Это напомнило мне кое о чем, что я хотел бы показать тебе, кое-что что ты, возможно, сочтешь интересным."

– Я к вашим услугам, мой Лорд. – Неферет сделала реверанс.

Чудовищное воплощение Тьмы опустилось на колени, предлагая ей сесть на спину.

" Идем, моя бессердечная."

Неферет забралась на него. Его шкура была, как лед – гладкая, холодная и твердая. Он унес ее в ночь, скользя неправдоподобно быстро через тени, сидя на потоках ночи, используя скрытые, ужасные вещи, которые всегда, всегда делались по его поручению, пока наконец не остановился в самых густых тенях под древними, зимними нагими деревьями на горном хребте к юго-западу от Талсы.

– Где мы? – Неферет пробила дрожь, но она крепко держалась за него.

"Успокойся, моя бессердечная. Соблюдай тишину. Смотри. Слушай."

Неферет наблюдала, слушала, и очень скоро она обнаружила высокого, мускулистого мужчину, который появился из одной из трех деревянных лачуг, стоящих на сваях, которые находились на вершине хребта перед нею. Он подошел к краю хребта и сел на огромную, плоскую глыбу из песчаника.

Только после того как он сел, она увидела его крылья.

"Калона!"

Она не говорила, имя прозвучало в ее мыслях, но бык ответил ей.

"Да, это твой бывший Супруг, Калона. Давай придвинемся поближе. Давай понаблюдаем."

Ночной воздух вокруг них сверхъестественно заколебался и изменился, скрыв быка и Неферет так, что казалось, будто они были лишь частью тени и медлительного тумана, который внезапно начал покрывать горный хребет.

Неферет задержала свое дыхание, когда бык тихо и незримо приблизился к Калоне, так близко, что она смогла заглянуть за его широкое плечо и поняла, что он держал сотовый телефон. Он коснулся экрана, и Неферет увидела, что тот засветился. Крылатый бессмертный колебался, его палец застыл в нерешительности.

"Ты понимаешь, что здесь происходит?"

Неферет уставилась на Калону. Его плечи поникли. Он потер лоб. Затем склонил свою голову, будто признавая поражение и наконец, с неохотой, аккуратно положил телефон на камень возле себя.

"Нет", подумала Неферет. "Я не понимаю."

"Калона, павший Воин Никс, испытывает потребность в ком-то, кто далеко от него. В ком-то, с кем у него не хватает храбрости связаться."

"Во мне?" Она не смогла остановить мысль.

Смех быка, лишенный эмоций, зазвенел в ее голове.

"Нет, моя бессердечная. Твой бывший Супруг тоскует по своему сыну."

"Рефаим!" Гнев Неферет нарастал. "Он тоскует но этому мальчишке?"

"Да, хотя он еще не выразил словами свои чувства. Ты понимаешь, что это значит?"

Неферет поразмышляла, прежде чем заговорить. Она отказалась от ревности, зависти и всех атрибутов смертной любви. Тогда, и только тогда она по-настоящему все поняла.

"Да. Значит у Калоны есть очень большая слабость."

"Несомненно."

Они удалялись от горного хребта, скользя от тени к тени, оседлав ночь. Неферет погладила шею быка, размышляя о новых возможностях, и улыбнулась.

Рефаим

– Мы должны поговорить о видении Афродиты, – сказала Стиви Рей.

Рефаим взял одну из ее кудряшек и накрутил на палец. Когда она полностью закрутилась, он игриво потянул.

– Ты говори. Я буду трогать твои волосы.

Она улыбнулась, но мягко оттолкнула его руку.

– Рефаим, остановись. Будь серьезнее. Видение Афродиты не шутка.

– Разве ты не говорила мне, что Афродита предсказывала смерть Зои? Дважды. Так же, как и ее бабушке? Каждый раз предсказания позволили им избежать смерти. – Рефаим ласкал ее щеку и нежно поцеловал, прежде чем сказать, – Мы будем так же использовать эту концепцию для предотвращения моей смерти.

– Ладно. Думаю звучит неплохо. – Она прижала его руку к своей щеке. – Но хочу кое-что уточнить. Дракон кто-то вроде ключа, поэтому тебе на самом деле надо держаться от него подальше.

– Да. Знаю, – он погладил ее по голове, наслаждаясь мягкостью волос, и его пальцы медленно соскользнули вниз по ее шее и плечам.

– Рефаим, пожалуйста, послушай меня, – Стиви Рей захватила его лицо между ладонями и остановила эти прикосновения к своим волосам и коже.

– Я слушаю тебя, – с неохотой он сосредоточил свое внимание на ее словах.

– Я думала о том, что, может быть, я не права. Может тебе надо остаться здесь и не ходить в школу, и конечно же не идти на какой бы то ни было ритуал, который мы будем проводить на ферме бабушки Зет, или в конце концов хотя бы ты держись подальше от нее, пока мы не выясним больше деталей о видении Афродиты.

Рефаим убрал ее руки со своего лица и задержал в своих.

– Стиви Рэй, если я сейчас начну скрываться, когда это закончится?

– Не знаю, но главное я знаю, что ты будешь жить.

– Есть вещи похуже смерти. Быть в плену у страха – одна из таких вещей, – он улыбнулся. – На самом деле я смотрю на все это с позитивной стороны. Видение означает, что я и правда человек.

– О чем, черт возьми, ты говоришь? Конечно ты человек.

– Я выгляжу как человек, по крайней мере до тех пор, пока не взойдет солнце. То, что я смертный, делает меня таким, каким я представляю себя.

– Но разве осознание того, что ты потерял свою бессмертную кровь, не наводит на тебя грусть?

– Нет, это делает меня немного более нормальным.

Ярко синие глаза Стиви Рэй расширились.

– Знаешь, что еще это значит? То, что ты больше не часть крови Калоны.

Рефаим пытался понять, почему Стиви Рей так уперто отрицает его отца. Он правда пытался, но не мог, потому что его защитное, почти злобное чувство нахлынуло на него, когда она попыталась отгородить его от крылатого бессмертного.

– Веришь ли ты, что отцом его делает нечто большее, чем кровь? – Он говорил медленно, пытался обосновать свои чувства и найти среди них настоящие.

– Ага, безусловно, – ответила она.

– Тогда само собой разумеется, что отсутствие крови автоматически тоже не лишает звания отца. – До того, как она смогла опровергнуть то, что он сказал, он продолжил. – Калона бессмертный, но я был на его стороне достаточно долго, чтобы увидеть проблеск человечности среди этой бессмертности.

– Рефаим, я не хочу спорить о твоем отце. Знаю, ты думаешь, что я ненавижу его, но это не так. Я ненавижу, когда он причиняет тебе боль.

– Я понимаю, – он притянут ее к себе, обнял и поцеловал в макушку, вдыхая сладкий, знакомый запах девушки, шампуня и мыла. – Но позволь мне самому найти свой путь. Он мой отец. Ничто не изменит это.

– Ладно, я попытаюсь не заводить разговоры об отречении от Калоны, но я хочу, чтоб ты пообещал мне, что подумаешь о том, чтобы держаться подальше от Дракона, хотя бы недолго.

– Это будет легкое обещание. Я и сейчас пытаюсь избегать Мастера Меча, потому что знаю, что даже созерцание меня причиняет ему боль, но я не буду скрываться. Я не могу скрываться от Дракона дольше, чем скрываюсь от отца.

Она отодвинулась и посмотрела на него.

– Мы справимся со всем вместе, так?

Он встретил ее взгляд.

– Так. И только так.

– Хорошо. Давай будем вместе, как бы опасно это ни было. Я защищу тебя, – сказала она.

– А я буду защищать тебя, – согласился он. Затем Рефаим поцеловал ее, долго и медленно. Он прижал ее к себе еще на несколько мгновений, позволяя ее запаху и сладости окутать себя.

– Тебе уже пора идти? – произнесла она, спрятав лицо у него на груди.

– Ты же знаешь, что я должен.

– Я больше не собираюсь спрашивать, могу ли я пойти с тобой наверх, потому что знаю, ты не хочешь, чтобы я это делала, но я хочу, чтобы ты знал, что если ты когда-нибудь изменишь свое мнение, я останусь с тобой до конца. Потому что даже когда ты птица, ты моя птица.

От этих слов он усмехнулся.

– Я никогда так об этом не думал, но если я твоя птица, то твоей птице надо выйти под утреннее небо и расправить крылья.

– Клево-плево.

Ему понравилось, что она первая отпустила его и одарила его ободряющей и почти правдоподобной улыбкой.

– Я буду здесь, когда ты прилетишь домой.

– Хорошо, потому что я всегда буду прилетать домой к тебе, – он быстро поцеловал ее, натянул рубашку и вышел из их комнаты. Он был рад, что ушел прежде, чем его кожу начало так ужасно покалывать. Он ненавидел тревожное чувство, которое гнало его по туннелям, все больше усиливая стремление к поверхности и манящему небу.

Совсем рядом с последним пересечением туннелей, прямо перед главным выходом, он увидел какое-то движение в тени и машинально принял оборонительную стойку.

– Эй, расслабься. Это всего-лишь я.

Он так и сделал, поскольку узнал голос Шони, донесшийся до него, перед тем как девушка появилась из правой ветки туннеля. Она выглядела растрепанной и несла большую пластиковую корзину.

– Привет, Шони, – сказал он. – С тобой все в порядке?

– Думаю, да. У меня еще одна куча вещей, которую мне надо перенести из комнаты Эрин в мою новую обитель. – Она показала пальцем в темноту позади нее. – И, да, я знаю, мне нужно будет провести свет.

– Тебе нужен свет?

Она усмехнулась, вытянула руку, раскрыла ладонь и подула на нее, и на ней появилось небольшое весело танцующее пламя.

– Ну, на самом деле нет, но любому, кто захочет придти ко мне, он скорее всего понадобится.

– Если хочешь, я помогу тебе с этим завтра, – услышал он свои собственные слова, а затем вдруг захотел отказаться от них. Что если она была такой же, как остальные недолетки, и на самом деле не хотела иметь с ним ничего общего?

Ему не надо было беспокоиться. Шони не отвергла его. На самом деле, ее улыбка стала еще шире.

– Это было бы чудесно. Я как раз собиралась повесить парочку, забрав последнюю стопку вещей, но переезжать отстойно и все, что мне хочется, так это устроиться поудобней на моей новой кроватке и пересмотреть последний эпизод Игр Престола на моем iPad. Я просто без ума от Дейенерис.

– Мы со Стиви Рей тоже смотрим его. Знаешь, там и ворон есть.

– Ага, и драконы, и мертвые твари, и прикольный гном, который должен быть придурковатым и сумасшедшим, каким он и является, только в хорошем смысле.

Она прикусила свои губы и казалось, будто пыталась решить, что еще сказать, так как Рефаим еще стоял там, ожидая, даже когда его кожа начала покалывать. И наконец, очень тихим голосом Шони произнесла.

– Эрин они никогда не нравились. Она говорила, что они отвратительны с этими Подземельями и отвратительными Драконами, и вслух я с ней соглашалась, но иногда ходила перекусить и смотрела его, пока она спала.

Рефаим не знал, как на это реагировать. Он действительно не понимал, почему две девушки привыкли действовать так, будто были одним человеком, поэтому ему также было сложно понять, почему они обе, каждая по-своему, казались теперь такими расстроенными и потерянными.

– Возможно ты могла бы придти и посмотреть его со мной и Стиви Рей, когда начнется следующий сезон? – предложил он.

– Стиви Рей будет делать попкорн? У нее была привычка делать фантастический попкорн с маслом.

– Она все еще его готовит, поэтому да, я скажу ей, чтобы она его сделала. С маслом.

– О, ням-ням. Я в игре. И спасибо, Рефаим.

– Пожалуйста. Теперь мне надо идти… – он замолк, когда начал двигаться от нее в направлении главного выхода на поверхность.

– Эй, я слышала о видении Афродиты. Я только хочу сказать, что, надеюсь, ты не погибнешь.

– Я тоже надеюсь, что не умру, – он сделал паузу, а затем добавил. – Если что-то случится со мной, ты позвонишь на тот телефон, что дала Отцу и скажешь ему?

– Да, конечно. Но с тобой ничего не случится. Надеюсь. И прибавь ко всему то, что тебе нет необходимости умирать… и ты же знаешь, что можешь позвонить на тот телефон когда захочешь, чтобы просто поговорить с ним.

Рефаим осознал, что никогда даже и не думал о чем-то столь простом, таком земном и нормальном, как просто позвонить своему отцу.

– Я так и сделаю. Скоро, – сказал он, подразумевая именно это. – Увидимся после заката.

– Увидимся, – отозвалась она.

Затем Рефаиму надо было поторопиться сквозь последнюю часть туннеля и устремиться вверх по железной лестнице и через подвал, но он не возражал. Его последней мыслью, которая настигла его ум перед тем как ворон и небо овладели его человеческим разумом, было то, что он был рад тому, что Шони и Эрин перестали быть одной персоной, потому что Шони сама по себе была хорошей девушкой. И вместе с Дэмьеном и может даже Зои они возможно могли бы быть первыми настоящими друзьями, которые у него были…

Калона

В ночи было что-то такое, что не давало ему успокоиться. Его сыновья спали, в тепле и безопасности в трех охотничьих домиках. Ему тоже следовала бы поспать. Вместо этого он и сам не заметил как оказался на горе, сидя на огромном, плоском валуне, и размышляя.

У него в руках был iPhone. Он рассматривал этот современный мир и странную магию, которая обнаруживалась в нем. Он не мог решить, нравится ли ему этот мир больше древнего. Без сомнения, он был более удобным. И конечно же более запутанным. Только лучше ли? Калоне хотелось верить, что нет.

Он посмотрел на телефон. Недолетка дала его ему, чтобы он смог связаться с Рефаимом, хотя мальчик и не был записан в контактах. Глупая, бесполезная вещь, подумал он. И затем, подумав еще раз, он понял, что Стив Рей была в записной книжке. Связавшись с Красной он сможет связаться и со своим сыном.

Он не хотел говорить со Стиви Рей. Она была причиной его проблем. Если бы она не вмешалась, Рефаим был бы здесь, на его стороне, как и должно было быть.

Или Рефаим умер бы от потери крови, сломанный и одинокий той ужасной ночью. И разве не было бы это лучшим и подходящим концом для его сына, чем быть скованным молодой вампиршей и ее немилосердной Богиней?

Едва только мысли сформировались в его голове, как Калона пожалел о них.

Нет, совсем не лучше, если бы Рефаим умер.

И Никс не была немилосердной. Она простила его сына. И лишь его она отказалась прощать.

Калона обратился к небесам:

– Какая ирония, что проявляя добро к моему сыну, ты совершила жестокость по отношению ко мне. Ты забрала у меня последнее существо в этом мире, которое по-настоящему любило меня. – Его голос быстро потерялся в ночи и он был совершенно один. Богиня, он устал быть один!

⇐ Предыдущая 13 14 15 16 171819 20 21 22 Следующая ⇒