Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья





Владимир Кунин 10 страница



Тут я ни хрена не понял — какое еще ОДИНОЧЕСТВО, если вы ВДВОЕМ трахаетесь в этой постели? А Шура сказал, что это темные и почти неизведанные глубины Человеческого подсознания, доступные только старику Фрейду, и чтобы я больше не морочил ему голову дурацкими вопросами!..

Но что в этой спальне было напихано?! И комодики, и зеркальные шкафы (которые тоже, кстати, отражали это чудовищное лежбище), и столики для завтрака и еще хрен знает для чего.

Там же я обнаружил совершенно очаровательный небольшой мягчайший диванчик с подушечками и тут же занял его раз и навсегда, предоставив маленькому Тимурчику эту невероятную кровать под серо-желтым балдахином. На такой кровати мы все — Рут, Шура, Тимур, мистер Могилевский, Джек Пински и еще парочка их приятелей-полицейских из нашего участка, включая и меня, могли бы спать одновременно, ничуть не мешая друг другу. А теперь попробуйте представить, что это была за кроватища!..

А кабинет, в котором поселился Джек?! Это же вообще черт знает что! Один камин чего стоил... Причем даже в отельном проспекте было указано как особое достоинство, что «этот камин предназначен для дров». Дескать, не газовый! Оказывается, у них здесь простые дрова гораздо дороже газа... Еще совсем недавно в Нью-Йорке я слышал, как Шура рассказывал Рут, что сегодня у нас в России некоторые типы именно на ГАЗЕ делают бешеные деньги!

Вот уж действительно: «два мира — две системы»! Для них газ — это тьфу, а для нас — елки-палки! И наоборот.

—...телевизоры, большие шкафы, личные сейфы для гостей, — продолжал читать мне отельный проспект Тимур. — Факс-машины, компьютерные модемы, телефоны с тремя линиями и громкоговорителем, видео- и аудиоплейеры, наборы магнитофонных кассет к ним, а также большая коллекция компакт-дисков...

Меня прямо в жар бросило — так я разнервничался!

— Погоди, Тимур... Значит, здесь в нашем бунгало есть аппаратура, где можно проиграть любой компакт-диск? Да?

— Конечно! Здесь отличный набор дисков. Я уже смотрел их. И «Спайс герлс», по которым все сейчас дохнут... И «Бэк-стрит бойз», и хип-хоп... Или ты предпочитаешь классику? Я имею в виду джаз.

— Да погоди ты! Уймись! — Я и не заметил, как в раздражении стал пользоваться лексиконом Рут. — Я просто хочу прослушать один диск и понять, что там записано.

— Ну, это как два пальца обоссать, — спокойненько проговорил Тимур и стал вылезать из ванны.

— Прекрати разговаривать как ханыга! — рявкнул я на него. — Соблюдай хотя бы элементарные приличия.

Но Тимур надел роскошный белый махровый халат — ему администрация отеля специально подобрала небольшой размер — и презрительно прищурился на меня:

— А показывать хвостом на свою задроченную пипиську, чтоб не сказать хуже, — это прилично?

— Да, я был не прав! И приношу свой извинения. Но сейчас, Тимурчик, не время выяснять отношения. Где Джек?

— Я здесь! — Джек заглянул в ванную комнату с двумя огромными бумажными пакетами в обеих руках. — Кто из вас спросил — где я? Ты, Тим, — вслух? Или ты, Мартын, — мысленно?.. Я как-то еще не научился это различать...

— Научишься, — сказал я. — Невелика премудрость. Это я спрашивал, где ты!

— Понятно! Тогда я пошел распихивать все по холодильникам.

— Хорошо. Но потом я хочу сразу же собрать вас на экстренное совещание в гостиной, — решительно заявил я. — Дело пахнет керосином...

Джек повел своим большим носом, принюхался и сказал с сомнением в голосе:

— По-моему, Кыся, ты ошибаешься.

— Это русское народное выражение, Джек, — объяснил Тимур. — Так говорят, когда чувствуют опасность.

— Уже интересно, — спокойно отреагировал Джек и ушел со своими пакетами.

Сказав «со своими пакетами», я был не точен. Пакеты были общие — наши. Там была разная жратва для нас троих, с учетом индивидуальных вкусов. Эта жратва была куплена в недорогих магазинах миль за двадцать отсюда. В Беверли-Хиллз дешевых магазинов не бывает.

Единственное условие, которое потребовал от нас Джек, — никаких ресторанов, никаких заказов в номер из ихних буфетов! У нас есть своя кухонька со всеми необходимыми причиндалами высочайшего качества — готовим для себя сами! Иначе никаких штанов не хватит. Джек посмотрел здешние ресторанные цены и чуть не потерял сознание. А Тимуру необходимо хоть немного денег привезти матери. Мартын обязан кое-что сэкономить для Шуры, да и ему, Джеку, совсем не помешает сберечь несколько лишних сотен до Нью-Йорка. Он уже давно собирался затеять ремонт в своей квинсовской холостяцкой квартире.

На съемках же — в декорациях ли на киностудии, или на «натуре» в экспедиции — будет сплошная халява. Там баксы тратить почти не придется. Там «Парамаунт» весь состав киногруппы — около ста человек — кормит бесплатно!

И мы с Тимурчиком безоговорочно согласились с экономическими соображениями Джека Пински.

 

* * *

 

— Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие...

Любимой фразой Шуры Плоткина, которую он каждый раз произносил при мне в Петербурге, когда ему задерживали выплату гонорара или вовсе не принимали рукопись, или он ловил очередной триппер, я и открыл наше совещание.

— Книга, которую не выпускал из рук тот самолетный МЕРТВЫЙ Тип, когда был еще ЖИВЫМ, — у меня, в моем рюкзаке! — сказал я.

Последовавшая за этим сообщением немая сцена длилась всего несколько секунд, но была достаточно выразительной.

Тимур бросился в прихожую, примчался обратно с рюкзаком и выхватил оттуда «Маркиза Астольфа де Кюстина».

— Ну, Кыся, ты даешь!.. — простонал он.

— Зачем ты слямзил эту книгу, Мартын? — спросил Джек полицейским голосом.

Я быстренько попытался объяснить, что эту книгу обнаружил в рюкзаке совершенно случайно и что я думаю по поводу того, как попала книга того Типа в мой рюкзак.

— Но мне кажется, что дело тут абсолютно не в книге, — в довершение своей теории сказал я. — Пахнет она совсем не тем, чем положено пахнуть простой книге.

Джек тут же понюхал эту маркизову «Россию» и признался:

— Я — пас.

Тимурчик, по-моему, пересчитал своим маленьким носом чуть ли не все страницы истории государства Российского с точки зрения заезжего француза и с грустью констатировал:

— Я тоже — пас...

Уже в который раз я убеждаюсь в нашем Котовом превосходстве даже над близкими мне Людьми! Вот сунь под нос ЭТУ книгу любому задрипанному Коту, и тот сразу скажет, что от нее просто несет «сидухой». Если он, конечно, знает, что это такое...

Вот вам уже один-ноль в нашу пользу. А все остальные наши Умственные и Мышечные — в смысле, Мускулатурные, достоинства, намного превышающие Человеческие возможности? Что тогда?..

Но мы с Шуриком еще в Петербурге сказали друг другу: уметь ЛЮБИТЬ — значит уметь ПРОЩАТЬ. В конце концов, в единой КОМАНДЕ каждый дополняет друг друга своими сугубо индивидуальными качествами. Классический пример тому «Великолепная семерка», которая у нас в России по телику шла уже раз десять! Там еще такой лысый был главным...

— В книге спрятана «сидуха». То есть, другими словами, куда-то там вклеен компакт-диск, — сказал я без всякого зазнайства. — Дело за тобой, Джек.

Для верности Тимурка перевел все это Джеку на нормальный английский, но, как мне показалось, Джек и так все понял. Он легонько попробовал обе стороны обложки на гибкость и достал из кармана куртки небольшой складной ножичек...

Когда Джек доставал нож, мы увидели, что у него под курткой надета пистолетная сбруя, а оттуда выглядывает рукоятка большого полицейского автоматического пистолета.

Я-то еще с самого утра чувствовал, что от Джека потягивает оружием. Но промолчал. Неохота было нервировать Тимура — зачем да почему?! Ну и так далее. Я-то лично Джеков пистолет связал с появлением в нашей калифорнийской жизни того белого «ягуара», который ехал за нами от лос-анджелесского аэропорта до самого отеля. И, как потом выяснилось, не ошибся!

Мы с Тимом только переглянулись, но ничего не сказали. А Джек аккуратненько стал ножичком вскрывать заднюю обложку «Маркиза де Кюстина».

Взрезал самый край жесткого переплета сверху, сбоку и снизу, осторожно расслоил картон обложки и еще более осторожно — просто не дыша — вытянул оттуда сверкающий компакт-диск.

— Ну, что я вам говорил?! — отбросив в сторону какую-либо вонючую скромность, торжествующе завопил я.

— Да, Кыся, ты — гигант!.. — сказал Тимур.

Но Джек только погладил меня по загривку и кисло вздохнул:

— Ох, как мне все это не нравится...

И мы все трое стали очень внимательно разглядывать этот диск.

Джек тяжело вздохнул и снова повторил:

— Ох, как мне все это не нравится... А тут еще Пит куда-то запропастился!

И вот ведь что потрясающе — стоило Джеку произнести имя Пита Морено, как я вдруг сквозь десятки стен, деревьев, кустов, пальм и всевозможных отельных конструкций неожиданно увидел самого Пита!..

... КОТОРЫЙ СТАВИЛ СВОЮ МАШИНУ НА НАШУ ОТДЕЛЬНУЮ СТОЯНКУ...

Тощая физиономия Пита была наполовину прикрыта большими противосолнечными очками, на голове бейсбольная шапочка с длинным козырьком...

Вот он запер машину и направился к входу нашего отеля...

У самых дверей Пит стянул с головы пропотевшую шапчонку, пригладил мокрые от жары рыже-седые волосы и, преодолев четыре ступеньки, вошел в отель...

ВСЕ ЭТО Я ВИДЕЛ СОБСТВЕННЫМИ МОЗГАМИ, НАХОДЯСЬ ЧЕРТ ЗНАЕТ НА КАКОМ УДАЛЕНИИ ОТ ПИТА!..

 

* * *

 

— Что с тобой, Кыся?! — услышал я словно издалека испуганный голос Тимура. — Тебе плохо? Очнись, Кысичка! Открой глазки!..

— С тобой все в порядке, Мартын? — тревожно спросил меня Джек. — Или ты просто решил поиграть в статую Авраама Линкольна?

Я судорожно перевел дыхание, стряхивая с себя это наваждение, и слабым от вымотанности шелдрейсовским голосом сказал:

— Все о’кей, ребята... К нам идет Пит Морено...

Не успел я закончить фразу, как в нашем номере раздался телефонный звонок. Джек нажал на кнопку «громкой связи» и сказал просто так — в воздух:

— Джек Пински.

— Мистер Пински? — раздался в динамике голос. — Вас беспокоит дежурный портье.

— Слушаю.

— Сэр! Вас хотел бы видеть мистер Пит Морено.

— Прекрасно. Я жду его.

— Его немедленно проводят к вам, сэр, — сладко проворковал динамик.

— Спасибо.

— Не за что, сэр. Это наша работа. Это вам спасибо, сэр.

Щелчок отключения, и Джек с Тимуром вылупились на меня так, будто им явился пришелец из Космоса!

Кстати, Шура совершенно убежден в существовании внеземной цивилизации. Когда же я спросил его — есть ли там Кошки, Шура рассердился, обозвал меня половым психопатом и заявил, что, говоря о Космосе, нужно думать не о Кошках, а о Бесконечности, Пространстве и Вечности...

Зато Тимур, в горделивом восторге за мои интуитивные способности, чмокнул меня в нос, а никогда и ничему не удивляющийся Джек слегка растерянно покачал головой и сказал:

— С такими способностями, Мартын, в криминальной полиции тебя ждала бы умопомрачительная карьера!

Но в это время к нам, в наше роскошество, без стука вошел Пит Морено.

Он молча оглядел гостиную, заглянул в кабинет Джека, осмотрел спальню Тимура и...

О Боже!.. Произнес фразу моего любимого друга Водилы:

— М-да... КРАСИВО ЖИТЬ НЕ ЗАПРЕТИШЬ. Привет, ребята!

Чем лишний раз убедил меня в том, что, несмотря ни на что, наши народы очень близки друг другу.

 

* * *

 

Питу так понравился наш «собственный» садик, что его оттуда клещами было не вытащить! Все наши рассказы про то, что произошло в самолете; как я потом обнаружил книжку в своем рюкзаке; как Джек достал компакт-диск из «Николаевской России...», Пит Морено предпочитал слушать только лишь в садике, предварительно отключив садовый телефон.

У меня было такое ощущение, что и Пит, и Джек чего-то трусят. Это было так не похоже на Джека, да, полагаю, что и на Пита Морено, что я только диву давался!

Разговаривали они вполголоса (может, так у них принято в полиции?..), а когда мы перешли в гостиную — прослушать на отельной аппаратуре эту вонючую «сидуху», из-за которой уже произошло столько событий, то Пит и Джек попросили нас с Тимуром делать все молча. Вопросы и рассуждения по поводу — только в садике.

Тимурчик заправил компакт-диск в какую-то самостоятельно выехавшую из проигрывателя сковородочку, нажал пару тройку кнопок (он у нас в этих штуках сечет фантастически!..), и мы все четверо навострили уши. Еще бы! Из-за вот этой дряни был УБИТ ЧЕЛОВЕК...

Так вот, НЕ БЫЛО никакой музыки! Одно только тихое шипение!..

Тимур мгновенно проверил все соединения проводов, щелкнул одной кнопкой, другой, передвинул какой-то рычажок — шипение, да и только!..

Тогда сам Пит достал из проигрывателя эту гнусную «сидуху», оглядел ее и поманил нас в садик.

Но тут воспротивился Тимур. Он считался у нас в семье непререкаемым авторитетом в обращении со всякой электронной техникой, и так просто сдаться на волю судьбы, не использовав всех технических возможностей, Тимур не мог.

— Раз нет музыки, значит, нужно этот диск прогнать через компью...

Но тут широкая, как совковая лопата, ладонь Джека мягко зажала рот Тимура, а Пит легонько щелкнул Тимурчика по носу.

Я мгновенно присел на задние лапы, спружинился, прижал уши к затылку, обнажил клыки, выпустил когти и зашипел куда хуже, чем этот сраный компакт-диск!

— Сидеть, Кыся!!! — предостерег меня взволнованный шелдрейсовский голос Тимура. — Все о’кей!..

Я тут же обмяк. Только шерсть на загривке все еще торчала дыбом, никак мне было не уложить ее нормально...

— М-да... Жутковатый Котяра! — еле выговорил слегка побледневший Пит и снова вывел нас в садик.

 

* * *

 

Спустя десять минут мы уже сидели под пальмой за накрытым столиком, и Джек, Пит и Тимур лопали горячие еврейские бублики — бейглы, обмазанные мягким белым сливочным сыром — «крим-чизом», а сверху этого сыра каждый из них клал по здоровенному куску слегка просоленной и чуток подкопченной рыбы, которая повсюду называется «лакс», а у нас в России — «лосось».

Мне же были поданы отдельно тот же «лакс», но только сырой, без соли, и «крим-чиз», который мне очень понравился.

Все это Джек и Пит запивали пивом «Бадвайзер», Тимур — томатным соком, а я молоком со специальными витаминными добавками для Котов. Не скрою, я от этого молока поначалу воротил морду, но после того как Джек, потихоньку от Тимура, сообщил мне, что эти добавки поднимают Котовую потенцию на оглушительную высоту, я подумал — чем черт не шутит?.. А вдруг пригодится? А то у меня в связи с этим ТРУПОМ и его книгой — одни только стрессы! Что для нормального, полноценного траханья — жутко вредно! И стал даже находить некоторый вкус в этом молоке с секс-добавками.

За совместной трапезой выяснилось много любопытных вещей. Хотя столько же, если не больше, осталось покрытых мраком неизвестности.

Ну, во-первых, белый «ягуар», который нахально перся за нами от аэропорта, числится за одной достаточно противной исламской террористической организацией, про которую, казалось бы, все вроде бы было известно, а брать ее не за что! Подозрения, не подкрепленные доказательствами... Известно только, что они обещали сжечь и взорвать всю «белую» Америку и на этой выжженной земле от одного океана до другого установить мировое исламское господство.

И L.A.P.D. — лос-анджелесская полиция, и F.B.I. — по-русски Федеральное бюро расследований знали, что эти «ягуарско»-исламские типчики уж слишком интересуются работами «Джей-пи-эл» — «Джет-пропалшен-лэборатори». А там ни больше ни меньше — всякие ракетно-ядерные дела и разная страшноватенькая энергетика!..

Известно также, что эти исламисты-террористы-экстремисты уже пару раз подкатывались к «Джей-пи-эл» по поводу одной наипоследнейшей модели какой-то могуче-созидающей штуки, которая может быть использована как и дико разрушающая хреновина. Естественно, что их интересовала лишь вторая особенность этой райско-адской конструкции. За секрет этого изобретения, этой вершины НЕчеловеческой мысли, зеленое знамя ислама отваливало пятнадцать миллионов долларов. Всего лишь за документацию! Но...

— Не на тех нарвались, — сказал Пит. — Тогда они связались с русскими...

Оказалось, что где-то под Москвой, в каком-то Обнинске, озверевшие от постоянных задержек заработной платы, оголодавшие и поистрепавшиеся от новореформенной нищеты русские ученые в полном и беспросветном отчаянии сотворили штуку, подобную изделию «Джей-пи-эл», но только с гораздо более мощными возможностями!

Сегодняшней России эта гениально-грандиозная штуковина оказалась и на хер не нужна. Там все сейчас заняты жульническими выборными кампаниями — от президентских до дворницких, и на всякие там ИЗОБРЕТЕНИЯ ВЕКА всем наплевать с высоты Кремлевских башен...

С русскими сторговались всего за четыре миллиона, с условием, что те сами и доставят документацию этого изобретения в Калифорнию.

— Откуда все это известно? — спросил Джек.

— Ну, Джек!.. — укоризненно вздохнул Пит. — Ну мне ли тебе объяснять?! Значит, у русских сидит какой-то там наш информатор. Сейчас русским настолько не до разведки и контрразведки, что более легкого и безопасного плацдарма для такой деятельности нету во всем мире! Особенно если у тебя есть «крыша» из местных бандитских группировок...

Мы с Тимурчиком сидели затаившись, как две мышки.

— Значит, покойный Павловский был курьером? — Джек откупорил еще пару банок «Бадвайзера».

— Если это так, то не просто курьером, а еще и квалифицированным консультантом этой документации.

И Пит Морено аккуратно двумя пальцами приподнял компакт-диск.

— А шлепнули его уже конкуренты... Вернее, просто бандиты, которым захотелось самим получить эти четыре миллиона... — задумчиво проговорил Джек. — Интересно, на что они надеялись? С них же заказчики могли потребовать объяснений того, что здесь записано...

— Ну, во-первых, мы рассуждаем так, будто мы абсолютно на верном пути и точно знаем, что здесь записано. Даже если так, то я не удивлюсь, если среди русских бандитов найдется специалист по всем этим штукам-дрюкам. Сейчас в России режиссеры работают шоферами, уголовники — губернаторами, поэты — ларечными торговцами, инженеры и философы — грузчиками... Почему это ты думаешь, что среди бандитов не может оказаться ученого-ядерщика? — ухмыльнулся Пит и спросил: — Ты где покупал эти бейглы и крим-чиз?

— В какой-то русско-еврейской лавке Ферфакса на пересечении с бульваром Санта-Моника... А что, тебе не понравилось?

— Нет, бейглы — прекрасные! «Крим-чиз» слегка суховат. Знаешь, где нужно покупать настоящие бейглы? Любые! И с маком, и с сыром, и с луком, и еще черт знает с чем!.. В любое время дня и ночи... Прямо из печки.

— Где?

— В пекарне, которая так и называется «Бруклин-бейгл». Это рядом с даунтауном, в не очень благополучном латиносском квартальчике, почти на пересечении Беверли-бульвара с улицей Альварадо... Там, я тебе скажу, такие бейглы!.. Пальчики оближешь...

— Погоди, Пит! Дались тебе эти бейглы... Что нам делать с этим, компакт-диском?

— Немедленно прогнать его через компьютер! Только ни в коем случае не пользоваться компьютерами отеля. Здесь наверняка превосходная служба безопасности, которая, вне сомнения, автоматом снимает показания всех компьютеров «Беверли-Хиллз-отеля» — чтобы, не дай Бог, чего не вышло! И на всякий случай для той же безопасности постояльцев слушает все их телефонные и НЕтелефонные разговоры. Почему и сидим-то в садике. Мало ли кто трудится в этой службе безопасности?..

Тут я решил эту информацию слегка дополнить. И поведал всем, что в аэропорту, как мне показалось, я видел тех двух типов, которые когда-то расстреляли корабельного Бармена, когда мы с Водилой провалили всю их операцию с центнером кокаина. А потом этих же Засранцев мы вместе с Тимурчиком видели в Нью-Йорке на ирландском празднике святого Патрика.

Вполне вероятно, добавил я, что они же летели с нами одним самолетом. Так не они ли и пришили того несчастного клоуна, который так старательно играл «нового русского»?

Но ничего восточно-исламского в этих двоих и не ночевало. Один был чистокровный русак, а второй — немец. То ли баварский, то ли приволжский.

Тимурчик все это переводил Питу Морено, да и заодно Джеку. Вряд ли Джек так уж быстренько постиг наш великий и могучий шелдрейсовский...

— Скажи, Тим, а ты смог бы опознать тех двоих, которых Мартын засек сегодня в порту?

— Запросто, — ответил Тимур. — А уж Мартын-то тем более!..

Тощее ироничное лицо Пита растянулось в недоверчивой улыбке:

— Даже обладая непомерной фантазией, трудно предположить, что американское законодательство когда-нибудь всерьез воспримет показания Кота Мартына, несмотря на великолепный перевод Тима. Я прошу прошения у Мартына, но...

— Плюнь, Пит! — сказал я, глядя глаза в глаза Питу Морено. — Не обращай внимания на условности. Если что-нибудь и произойдет, я попытаюсь обойтись своими мозгами и лапами — без американского законодательства.

— Ой, мамочка... — слабым голосом промямлил Пит и стал сползать с кресла. — Проклятая жара!.. Так напекло голову, что мне показалось, будто Кот сказал: «Плюнь, Пит! Не обращай внимания на условности...»

Джек помог полуобморочному Питу снова утвердиться в кресле и сказал:

— Возьми себя в руки, Пит. Кот Мартын, он же — Кыся, действительно сказал тебе это. Будь немного внимательней, и у тебя тут же появится еще один собеседник, кроме меня и Тима Истлейка.

Ах, господа!.. Как любит теперь говорить Шура, есть, есть одно отличие между нашими народами, несмотря на множество связующих нас Общечеловеческих и Все-Котовых нитей!..

Установить Телепатический Контакт, да еще подкрепленный шелдрейсовской способностью к ведению прямого и непосредственного диалога между Котом и Человеком, с американцем гораздо проще, чем с русским.

В Америке же чуть ли не каждый второй взрослый Человек — от случайного прохожего до Президента США — в той или иной степени был заведомо готов к Контакту со мной! Что, не скрою, очень облегчало мне мои первые шаги по чужой земле. Ибо при кажущейся легкости бытия обычного Дворового Кота жизнь его всегда полна опасностей и зачастую нежелательных резких поворотов Судьбы.

— Где же нам просмотреть этот компакт-диск?.. — задумчиво проговорил Джек. — И нужно это сделать как можно быстрее. Завтра с утра мы уже должны быть на «Парамаунте», а там, как мне успели объяснить, сразу же начнется дикая гонка, и вряд ли у нас останется время еще на что-нибудь.

— Джек, но ты же говорил, что здесь, в Лос-Анджелесе, живет твой родной брат, — вспомнил Тимур. — Может быть, у него есть компьютер?

Три секунды Джек ошалело смотрел на Тимурчика, а потом взвыл как раненый Лев — это я еще помню по нашей телепередаче «В мире животных».

— О, черт меня побери, старого идиота!!! Боже мой!.. Ну конечно... Надо сейчас же позвонить Морту!..

— Как?! Ты до сих пор ему не звонил?! Ты просто сукин сын, Джек! Это я тебе заявляю совершенно официально, — сказал Пит Морено. — Но как я-то забыл, что никто лучще Мортона Пински и не разберется в этом дерьме!..

И Пит помахал под носом у Джека компакт-диском без музыки, из-за которого был УБИТ ЧЕЛОВЕК.

— Джек, но ты же говорил, что твой брат — доктор... — попытался вставить я.

Неожиданно вместо Джека мне вдруг ответил Пит Морено:

— Доктор, доктор!.. Только доктор физики. И уже сто лет работает в «Джей-пи-эл»! Тим! Джек!.. На всякий случай захватите с собой книжку, в которую был спрятан этот компакт-диск...

 

* * *

 

Братья Пински были фантастически не похожи друг на друга! Небольшого роста квадратненький Джек жил на восточном побережье Америки у океана Атлантического, а тощий и долговязый Морт — на западном берегу у Тихого океана...

Джек обитал в холостяцкой квартирке не самой лучшей части Нью-Йорка — в Квинсе, а Морт — в собственном трехэтажном доме одного из престижных районов Лос-Анджелеса, в Пасадине. Джек Пински был полицейским, Морт Пински — ученым. Джек был холостяком, Морт — женат на женщине по имени Айрин, имел двух взрослых сыновей и трех пятилетних внуков, гостивших в доме деда и бабки каждое воскресенье. А так как сегодня был именно воскресный день, то мне тут же пришлось спасаться от этих внуков на старинном книжном шкафу!..

Сделал я это, не роняя собственного достоинства, элегантно, одним превосходным прыжком (мой коронный номер!) и привел этим в восторг все семейство Пински-старшего.

И что очень важно отметить — в доме Морта ПАХЛО КОШКОЙ!

В самом пристойном и притягательном смысле этого слова.

Морт Пински был знаком с Питом Морено с тех незапамятных времен, когда Морт еще только заканчивал университет, а молоденькие Джек и Пит после армии вместе поступали в какую-то там полицейскую школу.

— Судя по тому, что ты живешь в «Беверли-Хиллз-отеле», Джек, я готов предположить, что тебя наконец невероятно повысили. Однако как я понял из газет и твоих слов, ты в качестве обычного бодигарда — телохранителя сопровождаешь этого замечательного Кота и его друга Тима. Следовательно, тебя очень сильно понизили. Вот как это увязать, Джек? — спросил Мортон Пински.

Даже сидя на шкафу в ожидании, когда Айрин уведет внуков спать, я почувствовал, как Тимур обиделся за Джека.

— Сэр! Джек никакой не бодигард. Он близкий друг и коллега моей матери и приятель ее мужа — Шуры Плоткина. Мы с Джеком и Котом Мартыном совершенно равноправные партнеры. Просто на период съемок фильма Кот Мартын немножечко главнее, сэр. В конце концов, сэр, могу вам сообщить — как родственнику Джека, что ваш брат некоторым образом выполняет сейчас задание самого Президента — мистера Клинтона! Сэр...

— Можешь называть меня просто Морт, сынок, — сказал Пински-старший и протянул Тимурчику руку.

Вот было в этом пацане что-то такое родное и близкое — из области «своих не закладывают!», что я грешным делом подумал: а не был ли Тимурчик в «Прошлой Жизни» (одна из наиболее привлекательных Шуриных теорий) Нормальным Русским Котенком?..

Айрин наконец удалось уволочь внуков спать, и в доме, как по мановению волшебной палочки, неумолимо стал усиливаться запах Кошки!

Еще минуту тому назад я, честно говоря, от усталости буквально валился с лап...

Весь день в нервотрепке: пять часов полета через всю Америку. Плюс еще какие-то три часа, увеличивающие наш день в Лос-Анджелесе... Самолетный ТРУП, летчики, полиция, лимузин длиной с уличный квартал, боссы «Парамаунта», белый «ягуар» за нами от аэропорта, «Маркиз де Кюстин» со своим компакт-диском, роскошь отеля, гонка с полицейской мигалкой и сиреной по вечернему фривею в Пасадину на машине Пита, новые незнакомые мне Люди...

Короче: сил не было хвост поднять. И вдруг!..

И вдруг я, несмотря ни на что, ощутил в себе такое феерическое желание Кошки, что, забыв обо всем на свете, мягко и осторожно, стараясь не привлекать к себе и малейшего внимания, спрыгнул со шкафа на письменный стол Морта, оттуда на пол, и, как говорит мой Шура, «яйца повели меня» в неизвестном, но единственно верном направлении — сначала какой-то коридор, потом огромная кухня, затем выход во внутренний сад...

И я увидел ЕЁ!!!

Это была совершенно неземной красоты Кошка, редчайшей, так называемой серебряной шиншилловой породы. Она смотрела на меня из-под старого продавленного кресла, явно приготовленного для выноса в сад. Огромные зеленые глаза, тончайшая, поразительной длины шерсть, чуть приплюснутая переносица, придающая этой Кошке тот, слегка вульгарноватый вид, который сообщает ей еще большую сексуальность и распаляет в тебе желание оттрахать ее немедленно, не теряя ни одной секунды из отпущенного тебе Господом Богом времени для Жизни вообще!

— Дорогая!.. — хрипло пробормотал я.

— Дорогой... — прошелестела она, открыла пасть, прикрыла глаза и мгновенно повернулась ко мне своим пушистеньким задком, не забыв отвести вбок и вверх свой роскошный хвост.

— Дорогая!!! — прорычал я, находясь уже В НЕЙ.

— Дорого-о-ой... — простонала Она.

 

* * *

 

— Мартын... Мартын, черт бы тебя побрал! Где ты, Кыся хренов? — услышал я раздраженный, свистящий шепот Тимура.

К этому времени я уже тщательно приводил свое хозяйство в полный гигиенический порядок. А предмет моей мгновенной страсти — серебристая Шиншилла (я даже не успел спросить, как ее зовут...) тут же томно лежала на спине и кончиком своего хвоста кокетливо щекотала меня между моих задних лап, в том месте, где я наводил послетрахательный лоск...

В отличие от большинства Людей для Котов эта процедура невероятно важна и ей по праву уделяется достаточно времени, чтобы произвести ее как можно скрупулезней!

Надо сказать, что когда-то я и Шуру приучил к этому ритуальному, я бы сказал, действу. Несколько иным, более примитивным и упрощенным способом — при помощи мыла, воды и губки, — но тем не менее...

— Мартын!!! Мать твою... Чтоб не сказать хуже!..

Тимур заглянул под продавленное кресло и узрел всю эту картинку маслом: меня, сидящего враскорячку и зализывающего «свои грехи», Шиншиллу, валяющуюся рядом в абсолютно недвусмысленной позе и состоянии глубокого сексуально-полового удовлетворения. И вообще.



  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.